История Полтавы

Иван Петрович Котляревский

• 

Подробности

Просмотров: 4975

Александр Власович Терещенко. Иван Петрович Котляревский.

Подається за виданням: [Терещенко А. В.]. Иван Петрович Котляревский. — «Основа», 1861, кн. 2, с. 163—175.

Джерело: eScriptorium Центральної наукової бібліотеки Харківського національного університету імені В.Н.Каразіна.

Переведення в html-формат: Борис Тристанов.

Терещенко А. Иван Петрович Котляревский — 163

ИВАН ПЕТРОВИЧ КОТЛЯРЕВСКИЙ.

І.

В прочтенной уже и оцененной по достоинству статье П. А. Кулиша о Котляревском (1-я книжка «Основы»), читатели не могли не заметить отсутствия жизнеописательных подробностей. Хотя целью автора было представить обзор литературной деятельности писателя, касаясь его жизни настолько, насколько это необходимо для уразумения содержания и направления поэтических его произведений; но жизнь Котляревского так полна и знаменательна, что зная ее поверхностно, нельзя верно объяснить многие проявления его общественной деятельности, и легко впасть в заблуждеиие при оценке его личности, как человека и гражданина. Блогодаря сведениям, собранным и нам сообщенным А. В. Терещенком, мы имеем возможность — дополнить статью П. А. Кулиша многими данными из жизни Котляревского, яснее обрисовывающими эту истинно-почтенную личность прошлого времени.

Предки Ивана Петровича Котляревского были природные малороссы. Отец его служил в Полтавском городовом магистрате канцеляристом; дед его был диаконом успенской соборной церкви в Полтаве ⁽¹⁾. В бумагах Ивана Петровича сохранилось свидетельство уездного предводителя дворянства, 1793 года, о том, что он состоит в числе дворян Полтавского уезда.

На высокой горе, за успенским собором, вблизи бывших крепостных окопов, стоит дубовый деревянный домик, уже (в 1858 г.) полуразвалившийся. На сволоке этого домика вырезаны церковными буквами слова: «Создася дом сей во имя Отца, и Сына, и Святого Духа,

⁽¹⁾ Сев. Пчел., 1839 г. № 146.

Терещенко А. Иван Петрович Котляревский — 164

1705 року 30 августа». С этой горы открываются живописные виды: направо — сады, разбросанные по извилистой крутизне, налево — луга и рощи, между которыми тихо течет речка Ворскла, воспетая самим Котляревским и народом:

Тече річка невеличка — Ворсклом називають;
Про ту річку невеличку Старці й діти знають.

Берега Ворсклы усажены белыми хатами; за речкою зеленеют дубовые леса; вдали рассыпаны пески, а на горизонте синеет густой бор. В этом домике жил отец Котляревского, и родился, 20 августа 1766 года, известный украинский поэт.

Родители Котляревского были весьма недостаточного состояния. Нередко приходилось ему довольствоваться одним куском хлеба и ходить босиком; но живой и веселый нрав помогали ему переносить домашнюю нужду. С детских лет проявилась в нем охота к чтению и усидчивость в занятиях. Его отдали ⁽¹⁾ учиться в Полтавскую семинарию, где он окончил учение с успехом. Еще на семинарской скамье, он писал стихи и, за искусство подбирать рифмы, прозван был рифмачом. По выходе Котляревского из семинарии, ему предлагали вступить в духовное звание ⁽²⁾, но он избрал поприще светское. Сначала Котляревский находился, в некоторых помещичьих домах, при детях учителем, и как страстный любитель родного языка, народных обычаев и преданий, собирал этнографические сведения и писал Украинские стихи. Нередко он приходил переодетым на народные гулянья, игры и вечерницы, и здесь-то изучал народную жизнь, которую потом так искусно представил, с комической стороны, Энеиде.

Хорошие познания в польском, латинском и французском языках, уменье владеть пером и светлый ум, казалось, могли бы скоро доставить ему успех в службе, но, без покровителей, он попал лишь в штат бывшей Новороссийской канцелярии, в июли 1779 г. ⁽³⁾.

⁽¹⁾ Когда именно — неизвестно.

⁽²⁾ В Малороссии весьма часто поступали в духовное звание и дворяне, нередко владевшие и большими имениями. И теперь есть лица из белого духовенства, который владеют населенными имениями, на помещичьем праве.

⁽³⁾ В надгробной надписи сказано, что он родился в 1769 г. августа 29; значит вступил на службу 10 лет! Или он только был в нее записан, по обычаю того времени, или же ошибочно показан в послужном списке год вступления его на службу? А.В.Т.

Терещенко А. Иван Петрович Котляревский — 165

Здесь, через год, его произвели в подканцеляристы (1780 г.), потом и канцеляристы (1782 г.), и наконец в губернские, регистраторы (1783 г.). В 1796 году, он оставил гражданскую службу и поступил кадетом в северский карабинерный полк (бывший впоследствии конно-егерским); в том же году произведен в аудиторы; 1798 г. переименован в прапорщики, в феврале — в поручики и в 1806 г. — в штабс-капитаны.

Из бумаг Котляревского видно, что он был адъютантом генерал-от-кавалерии барона Мейендорфа, который командовал 2-м корпусом, действовавшим против Турок. В 1806 г., он был избран, как отличный и решительный офицер, для склонения Буджацких Татар к содействию видам правительства. Но время переговоров, жизнь его подвергалась опасности, то от неприятельских выстрелов, то от покушения некоторых татар зарезать его. Он успел однако успокоить взволновавшуюся орду, уговорил ее быть преданною России и привел в свой стан аманатов. За это дело он был награжден орденом св. Анны 3 ст., при присланном ему рескрипте Императора Александра 1-го ⁽¹⁾.

По вступлении войск в пределы Бессарабии и Молдавии (24 ноября 1806 г.), Котляревский находился при взятии крепости Бендер. В 1807 г. он был переведен в Псковский драгунский полк и отличился в сражениях с Турками, особенно при крепости Измаил; но походы расстроили его здоровье и он вышел в 1808 г., в отставку с чином капитана и с мундиром. Причиной выхода его из военной службы могло быть также назначение барона Мейендорфа в Финляндию, хотя Мейендорф преимущественно рекомендовал его Михельсону (заступившему место Мейендорфа и действовавшему с большим успехом против Турок).

Мейендорф любил Котляревского; он отличал его особенной своей доверенностью за ум и предприимчивость и поручил ему вести журнал военных действий; известен лишь отрывок этого журнала, с 15 ноября по 16 лекаря 1806 года.

Коли козак в полі, тоді він на волі, говаривал Котляревский ⁽²⁾; но сделавшись вольным, он призадумался — и было отчего: ему нечем было жить. Он отправился искать себе места в Петербур-

⁽¹⁾ Буджацкие Татары кочевали тогда на правом берегу р. Днестра, по северо-западной стороне Черного моря до устья р. Дуная. А.В.Т.

⁽²⁾ Эти слова его помещены и в Наталке-Полтавке (рукоп.).

Терещенко А. Иван Петрович Котляревский — 166

ге. Здесь он долго толкался по передним у сильныхь мира, просил, но просил напрасно. Хотя Энеида была издана еще в 1798 г., но не много помогла поэту: на него смотрели как на всякого бедняка без помощи и протекции. Не раз приходилось ему сидеть голодным, спать в сырой, холодной комнате. К горю для его любознательности, он часто был лишен отрады — читать; когда наступали утомительно-длинные осенние ночи, он даже не имел возможности постояно держать у себя свечи: зажжет, бывало, часа на два, а потом потушить, и всю ночь проведет в рассуждениях о слепом и непостоянном счастье, которое он сравнивал с женщиной: оце жіноцька натура — щастя! Быть может, в эту пору жизни, он написал стихи про Долю:

Без розуму люде в світі живуть гарно,
А з розумом та в недолі вік проходить марно.
Ой доле людськая, чом ти не правдива?
Що до инших дуже гречна ⁽¹⁾, а до нас списива ⁽²⁾.

Бедный, он не раз страдал от нужды и холода. Одетый в фризовую шинель, служившую ему также и постелью и одеялом, он дрожал под нею от стужи; но надежда на лучшее будущее и крепкое сложение поддерживали его. Котляревский был среднего роста, плечист и силен; волосы имел черные, глаза тоже черные, исполненные огня и ума; лицо белое, продолговатое, изрытое оспою, доброе и очень приятное; на губах его часто бродила насмешливая улыбка ⁽³⁾.

Не видя конца своим похождениям по барским приемным, Котляревский сильно затосковал по родине, подобно многим нашим землякам, искавшим неуловимого счастья в Петербурге.

После продолжительных исканий, Котляревскому наконец удалось, в июне 1810 г., получил должность надзирателя Полтавского дома воспитания детей бедных дворян. Этим он был обязан одному из незначительных лиц, принявшему в нем искреннее участие ⁽⁴⁾.

⁽¹⁾ Вежлива, угодлива.

⁽²⁾ Из Наталки-Полтавки.

⁽³⁾ В. Пассек (см. Москвитянин 1841 г. ч. 2, № 3, с. 567), видел Котляревского в 1837 г., за год до его смерти; в это время он был худощав и сед.

⁽⁴⁾ В Северной Пчеле 1839 г. и Ж. М-ва Нар. Просв. того же года ч. XXIV, отд. IV, стр. 167, сказано, что малороссийский генерал-губернатор кн. Я. Н. Лобанов-Ростовский пригласил его в гражданскую службу и дал ему место надзирателя. Но он не знал лично Котляревского, за которого просили князя; впоследствии же, узнав его способности, ценил их. А.В.Т.

Терещенко А. Иван Петрович Котляревский — 167

Место, само по себе не важное, ни по росписи должностей, ни по содержанию (около 300 р. асс. в год), было ему по сердцу. Он хотел жить и умереть на родине, и с восторгом полетел в Полтаву, где с жаром принялся за улучшение подведомственного ему Дома, в котором воспитывалось от 200—250 детей.

Во время службы он не переставал трудиться над своими драматическими сочинениями, и тогда же вновь переделывал Энеиду.

Пред наступавшей войной с Наполеоном, Котляревскому поручено было, в 1812 г. малороссийским генерал-губернатором кн. Лобановым-Ростовским, составить 5-й конный казачий полк. Котляревский исполнил это в полмесяца: формирование полка началось 15 августа, а 2 сентября полк выступил уже в поход.

Котляревский весьма заботился об улучшении дома детей бедных дворян. И после Бецкого, устроенные им корпуса служили образцом для подобного рода заведений. Военная служба считалась в то время почетнейшей; к ней преимущественно готовились дети дворян.

По потребностям времени, в нововведениях Котляревского преобладали также военные порядки: дети были одеты по форме; в число предметов преподавания, кроме курса уездного училища и гимназии, вошли также военные упражнения, ситуация, черчение и танцованье. — Он усердно заботился об увеличении способов содержания, и о расширении самого заведения ⁽¹⁾; при нем устроена была больница. Письмо генерал-губернатора Лобанова-Ростовского к Котляревскому из С. Петербурга 24 апреля 1815 г., доказывает заботливость его о Доме. Приводим это письмо вполне, так как оно характеризует и время и отношения князя Лобанова-Ростовского к нашему писателю: «Милостивый государь мой, Иван Петрович! Похваляя печность (попечение) вашу о порученном вам деле, не имею еще я удобности похвалиться, чтоб успехи мои о положении дома воспитания бедных были значительны; но ручаться могу, что без должного внимания не могут они остаться. Коликож достигать то трудно, усмотреть вам можно будет из бумаги, сей день по материи благородного заведения мною препровождаемой. Медленность возвращения государя императора паче всего сию вещь, как и прочие, обременяет; но нет резону от-

⁽¹⁾ Дом для воспитания детей бедных дворян был учрежден, кажется, вскоре по открытии гимназии (в 1808 г.); потом, в 1823 г., был обращен в училище чистописцев, а в 1851 г. в училище детей канцелярских служителей на 50 человек, для воспитания детей бедных канцелярских чиновников. А.В.Т.

Терещенко А. Иван Петрович Котляревский — 168

чаяваться, чтоб доброе попечение мое не исправило нужду и не послужило бы и к удовлетворению лиц, подобно вам звание свое отправляющих. Такое удостоверение приймите, пожалуйте, вкупе с повторением усерднейшего почтения, с коим быть не престану. Ваш вернейший слуга, князь Яков Лобанов-Ростовский». ⁽¹⁾

По истечении семи лет, считая со вступления его в должность надзирателя, он был награжден (5 октября 1817 г.) за улучшение дома воспитания бедных дворян: чином майора, бриллиантовым перстнем и, по смерть, пенсионом в 500 р. асс.

Князь Лобанов-Ростовский, любивший изящные искусства, содействовал к образованию в Полтаве театра любителей, и Котляревский часто являлся на нем в ролях, бывших тогда в славе комедий и опер. — Он отлично играл в «Сбитенщике» и «Кутерьме, или без обеду домой не еду».

Котляревский долго таил у себя свои собственные драматические сочинения, как бы не доверяя самому себе, но превосходное исполнение им ролей и молва вызвали в нем решимость — передать их на сцену. Этому в особенности содействовал бывший малороссийский военный губернатор, князь Н. Г. Репнин. Наталка-Полтавка явилась первая, в 1819 г. Она была принята с громким одобрением, а имя сочинителя повторялось с любовью не только во всей Малороссии, но и во многих местах Великороссии и в обеих столицах. — Чрез несколько времени, на Полтавском же театре; показался «Москаль-Чаривник», также принятый с общей похвалой. — Этот «Чаривник» замечателен еще как пьеса, в которой с полным блеском проявлялся талант народного артиста, М. С. Щепкина. Многие в Полтаве помнят, как Щепкин, на бедном театре, приводил всех в восхищение. Раскрытием своих дарований в выполнении ролей из народной жизни он обязан Котляревскому, который видел в нем первоклассного артиста; предвидение его оправдалось.

Разрабатывая южно-русский язык, Котляревский трудился также над собиранием народных песен и имел большой запас их. Куда это девалось? — неизвестно.

Он также был членом харьковского общества словесности, в 1822 г. избран членом С. Петербургского общества любителей русской словесности и помещал отрывки из 5 и 6 частей Энеиды (тог-

⁽¹⁾ Подлинное письмо хранится у А. В. Терещенка.

Терещенко А. Иван Петрович Котляревский — 169

да еще неизвестных), в журналах: Соревнователь, Утренней Звезде, Петрова, и Украинском Вестнике.

Он вел большую переписку со многими лицами: с Свиньиным, Бантышем-Каменским ⁽¹⁾, кн. Шаховским и некоторыми членами российской академии, с князьями Лобановым-Ростовским и Репниным, которые очень его уважали и любили. Другом его был Павел Стеблин-Каменский, служивший непременным членом Приказа общественного призрения в Полтаве. Сам Котляревский, 25 августа 1827 г., был назначен попечителем Полтавского богородного [богоугодного] заведения.

Из сохранившейся расписки архимандрита полтавского крестовоздвиженского монастыря Гавриила, о принятии им от Котлярского, 13 марта 1830 года, 717 экземпляров Св. писания, бывших в полтавском отделении российского библейского общества, видно, что Котляревский был книгохранителем этого отделения, помещавшегося в соборной успенской церкви.

Под старость, Ив. П. стал хворать и сделался раздражителен. Он, как вообще люди старого времени, был требователен; а под конец своей службы, говорят, считал за обязанность — наказать пойманного им воспитанника, которого товарищи поставили сторожить приезд. надзирателя. Усилившееся расстройство здоровья принудило его, наконец, просить об увольнении от службы. В прошении его, поданном. 16 июля 1834 г., он написал, что «чувствует во всем своем составе, особливо в ногах, слабость, изнурение сил, онемение правой ноги и руки, и просить вовсе уволить его от должности попечителя и надзирателя, наградив за службу, более 35 лет продолжавшуюся, пенсионом. Это прошение писано уже дрожащею рукою. Котляревский был уволен 31 инвара 1835 г., и по положению комитета министров, ему назначено, независимо от пенсии, еще по 600 р. в год. Этим он был обязан ходатайству кн. Н. Г. Репнина.

Котляревский оставил по себе память благотворительного и чистого человека. Он помещал бедных сирот в подведомственный ему дом; несчастных по чему-либо поддерживал пособиями или ходатайством за них, и вообще был полезеп своим влиянием. До сих пор многие хвалятся его благодетельным участием.

С увольнением Котляревского, никто не видал его в обществе: по слабости здоровья он не мог уже ходить и редко кого при-

⁽¹⁾ Бантыш-Каменский для своей истории Малороссии пользовался от Котляревского многими объяснениями, о чем говорит сам. А.В.Т.

Терещенко А. Иван Петрович Котляревский — 170

нимал у себя. Все знакомые лишились в нем своего лучшего, веселого собеседника. Он был прост в обращении, но под своею простотою хранил возвышенное сердце, доступное всем благородным чувствам. В своих мнениях о людях он не был скор, но зато суждения его отличались основательностью. Иван Петрович был душою дружеской беседы: рассказывал забавно и остро, разоблачал действия людей шутками, иногда язвительными, прибаутками и пословицами. Он обладал народным юмором в высокой степени. Никто не был в состоянии возражать на его колкие замечания и, в то же время, никто не смел быть недоволен его намеками, которые каждый слушатель относил к другому, тогда как это падало на него самого. У себя Иван Петрович был гостеприимен, — жил весьма скромно и обходился просто, в особенности с народом. Крестьянин, или казак, встретив его на улице, снимал низенько шапку и кланялся, говоря: здоров будь, пане Иване Петровичу! Встречается ли с ним, бывало, женщина, и та отдает ему поклон: здоровеньки були, добродію-куме! Даже дети знали его под именем кума, но общего, потому что он не отказывал никому из горожан, кто ни приглашал его в восприемники. Он любил бывать в семье простолюдина, где давал своим разговорам простор, на родном языке, приправляя беседу прибаутками и поговорками.

Посещавших его принимал радушно и угощал как истый хлебосол-Украинец. Ученые и путешественники, заезжавшие в Полтаву, считали как бы за обязанность навестить его, и все бывали очарованы его умною и живою беседою. Самая болезнь не изменила его приветливости и остроумия ⁽¹⁾.

С примерным терпением переносил он страдания тягостной своей болезни, и утас на 70 г. жизни ⁽²⁾. Женат он не был и, еще до кончины, отпустил на волю своих людей, состоявших из двух семейств, а движимое и недвижимое имущество раздал родным и приятелям ⁽³⁾.

⁽¹⁾ В. Пассек, посетивший его в 1837 году, пишет: «он принял меня очень приветливо и, не смотря на болезнь, которая заметно беспокоила его, шутил и расспрашивал о моих поездках». Москвитянин 1841 г., ч. 2.

⁽²⁾ Он умер в 1838 году, октября 29. Так сказано в надгробной над ним надписи. Г. Галанин пишет ошибочно, будто он родился в 1768 году, а умер в 1830 г. (Журн. Мин. народн. просв., ч. XXXII.)

⁽³⁾ Дом его достался вдове унтер-офицерше Веклевичевой, записан-

Терещенко А. Иван Петрович Котляревский — 171

На погребение Котляревского собрался почти весь город. Некоторые из его почитателей приняли похоронные расходы на свой счет. Толпы всех сословий провожали бренные останки Котляревского до самой могилы, не взирая на дождливо-ненастную погоду, и этим свидетельствовали искреннюю к нему признательность как к писателю и человеку. Он погребен на общем городском кладбище, расположенном по Кобелякской дороге. Могила его находится рядом с могилою другого славного соотечественника нашего, переводчика Илиады, Н. И. Гнедича; над обоими ими почти одинаковые могильные памятники: пирамиды из кирпича. Они начинают разрушаться и стоят уныло у самой проезжей дороги ⁽¹⁾.

Из оставшихся после К-го рукописей известны следующие:

1) Журнал военных действий 2 корпуса 1806 г., в трех тетрадях.

2) Размышления о расположении, с каким должно приступать к

ный ей самим Котляревским, а потом был продан г-же Панченко. Веклевичева была экономкою у Котляревского.

⁽¹⁾ На родину перенесено лишь сердце Гнедича, а тело погребено в Петербурге на кладбище Невской Лавры, называемом Карамзинским, по месту погребения Карамзина, Здесь памятник Гнедича состоит из серой гранитной пирамиды, с надписью — на одной стороне: «Николай Иванович Гнедич, род. 1784 г. февраля 2, сконч. 1833 г. февраля 3», а на другой: «Гнедичу, обогатившему русскую словесность переводом Омира». Под этой надписью потавлен, из белого мрамора, рельефный бюст переводчика и вырезан стих из Илиады, живо напоминающий о Гнедиче:

Речи из уст его вещих сладчайшия мёда лилися.

Под этими строкати написано: «От друзей и почитателей». На верху памятника бронзовый крест с надписью: «Христе, спаси его». А.В.Т.

Н. И. Гнедич завещал свою классическую библиотеку Полтавской гимназии. Гнедич, также как и Котляревский, горячо любил и родину и родной язык. К сожалению, он отстал от украинского языка в Петербурге, а то, вероятно, попытался бы перевести Илиаду по-украински, — разумеется, дополняя недостающие слова церковно-славянскими и вновь составленными, подобно тому, что мы видим и в существующем его переводе. Героические поэмы и наивные повествования древних (Илииада, Одиссея, Геродот и т. п.) без сомнения, могли бы быть переданы гораздо ближе к классической простоте подлинников на южно-русском языке, нежели передают их те переводы, которые мы читаем теперь на великорусском. Это мнение не покажется странным, кто примет в соображение народную историю, характер народа, его мировоззрение, нравы, предания, всю обстановку жизни и самый ход южнорусской словесности, которая вышла прямо из народа, постоянно от него питается и к нему обращается.

Терещенко А. Иван Петрович Котляревский — 172

чтению и размышлению о Св. Евангелии Луки. Это перевод из Evangile medite dislribue pour tous les jours de 1'annee, suivant la concorde des quatre evangelistes, augmente d'une notice, par le P. Duquesne, XIII tomes, Lyon, 1816. Из заметок переводчика на краях листов видно, что он начал эту работу в октябре 1823 г. и кончил 17 іюня 1838 г., почти за четыре с половиною месяца до своей кончины. Эти размышления состоят из 359 рассуждений.

3) Разные письма, бумаги и акты именные ⁽¹⁾; многое писано его рукою.

4) Заметка ⁽²⁾ о некоторых народных обычаях, отрывки из

⁽¹⁾ Все это хранилось у Александры Егоровны Стеблин-Каменской, вдовы друга Котляревского. По предложению А. В. Терещенка, г-жа Ст.-К. согласилась передать эти бумаги в императорскую публичную библиотеку, что и сделано 25 октября 1858 г.

⁽²⁾ Вот что заключается в заметке Котляревского:

1) В Полтаве и в смежных городах, слова: конь, вол, нож, кот, подол, мост и проч., произносят простолюдины: кинь, вил, ниж, кит, подил, мист и проч.; но в сих же словах, в других падежах еднственного и множественного чисел, сохраняют о: волы, коня, моста, на подоли, и проч. В Чсрниговской же губернии произносят: кунь, вул, нуж и проч.

2) Песню: ой біда чайці, чайці небозі, неизвестно кто именно сочинил, но многие полагают, что сочинил ее последний Запорожский кошевой Калниш (П. И. Калниш или Кальнишевский). Предположение, как известно, неверное.

3) Світилки, в Полтавской губерний, держали в руках саблю, с привязанной к ней лентою, но, кажется без цветов. Сабля сия означала звание девушки, ее державшей (светелки), при венчании в церкви, а дома эта сабля стояла в главном углу хаты (на покутье), чрез весь первый день свадьбы. Теперь весьма редко где сис употребляется.

4) Молодая смотрит в дивень (?), в день свадьбы во время обеда, ибо молодые за обедом ничего не едять, и ложки их лежат связаны красной лентой. Это также выходит из употребления.

5) В Полтавской губернии, за другие не знаю, молодой говорит покидай батьковы, и проч., пред самым отвозом невесті в свой дом, в первый день свадьбы перед вечером. При сей поговорке молодой, сидя верхом на лошади, объезжает крутом три раза воз, на котором сидит молодая и помахивает над ее головой плетью (малахаем). В нынешнее время едва ли это употребляется.

6) В Полтавской губернии, брат молодой не расплетает косу, а ставши в углу у дверей с кием (род булавы), из соломы сделанным, грозит убить молодого за то, что сей берет к себе сестру его, и показывает вид мстителя, пока молодой не умилостивит его несколькими шагами (грошами), или пятаками. Это действие называется: брат продает сестру. Сие бывает пред сборами к отъезду в дом молодого».

Терещенко А. Иван Петрович Котляревский — 173

Энеиды, (Наталка) Полтавка, и Триумф И. А. Крылова; все писаны рукою Котляревского.

Энеида Котляревского была принята с восторгом не только в Малороссии, но и в России: она долго читалась и перечитывалась, читалась и простолюдинами — малороссами, узнававшими в героях себя и смеявшимися над собою.

В первый раз Энеида была напечатана в 1798 г. ⁽¹⁾ (на 29 году жизни Котляревского, когда ои был прапорщиком). Дошедших до нашего времени изданий было четыре, под следующими заглавиями:

Первое: Энеида, на малороссийский язык перелициованная И. Котляревским. Напечатана в трех частях иждивением М. Парпуры, в С. Петербурге, 1798 г., in 8° (без означения типографии). Экземпляр этого издания был подарен Российской Академии известным медиком, Каменецким, за собственной его надписью: «Императорской российской академии от издателя г. надворного советника и инспектора С. Петербургского физиката, Иосифа Кириловича Каменецкого».

Второе: под тем же самым заглавием; напечатано в трех частях иждивением того же М. Парпуры, в С. Пб. в типографии Ив. Глазунова, в 1808 г. in 8°. Экземпляры этого, как и первого, издания хранятся в библиотеке императорской академии наук и составляют библиографическую редкость.

Третье: (заглавие тоже самое) заключает в себе уже четыре части, посвящено помещику Полтавской губернии Семену Михайловичу Кочубею, иждивением коего напечатано в С. Петербурге, в медицинской типографии 1809 г. in 8° ⁽²⁾.

Четвертое — уже носит другое заглавие, именно: Виргилиева Энеида, на малороссийский язык переложенная И. Котляревским. Напечатана в Харькове в университетской типографии, 1842 г. in 8°, в шести частях.

Первые два издания печатаны без всякой перемены и вышли в свет без ведома и согласия сочинителя, с ошибками и упущениями, которые Котляревский исправил при издании 1809 г. При четвертом издании встречаем, в заглавии, прибавление — Виргилиева, — совершенно невер-

⁽¹⁾ В журнале Мин. Народ. Просв. 1849 г. ч. 64, показано неверно, что первое издание вышло в 1796 г.

⁽²⁾ В статье Галанина (журнал Мин. Народн. Просв., 1841, ч. 32, отд. VI, стр. 44.) сказано, что Энеида, посвященная С. М. Кочубею, напечатана в 1804 г. Откуда взято это сведение? А.В.Т.

Терещенко А. Иван Петрович Котляревский — 174

ное. Сам автор назвал ее Энеида перелициованная, обнаруживая этим, что переделал ее по-своему, следовательно его Энеида перестала быть Виргилиевою. Действительно, герои Виргилиевой эпопеи гримированы по-украински.

Котляревский, приготовив к печатанию пятую и шестую части своей Энеиды, не успел сам издать их, и в 1838 г. передал право печатания г-ну Волохинову.

При сличении отрывка 6-й части Энеиды, в 4-х тетрадках, писанных самим сочинителем, — с изданием 1842 г., везде встречается изменение в правописании против подлинника. В рукописи, где повсюду и и ѣ, в печатном ы и и, на пример: листик — лыстык; гнѣвом — гнывом (!), жинки — жинкы, и т. п.

Шестая часть, по печатному, состоит из 171 куплета, а по рукописи из 118; недостает 53. Первая тетрадь переписана с прилежанием и имеет незначительные помарки; последние три писаны почти наскоро, бледными чернилами и с большими помарками. Все они в четверть листа; бумага грубая и желтоватая. Начало содержания первой тетради согласно с печатным; потом шестая часть перерывается недостающими куплетами, вероятно, потерянными по смерти автора. В подлинных тетрадях встречаются любопытные переделки сочинителя.

Число изданий Энеиды показывает, что Котляревский отвечал на какую-то потребность общества в течении 40 слишком лет, т. е. с 1798 по 1842 год. Теперь почти нет в продаже и последнего издания.

Некоторые места из Энеиды повторяются наизусть многими Украинцами; есть любители, знающие ее всю на память. Многие выражения приводятся вместо поговорок или изречений ⁽¹⁾.

(1) Укажем на те, которые нам удавалось слышать:

Він, взявши торбу, тягу дав
(Говорят о мнимом храбреце).

 

Чи рибу з Дону везете?
Чи, може, виходці—бурлаки?
Куди, прочане, ви йдете?

Терещенко А. Иван Петрович Котляревский — 175

Между тем, критика, в настоящее время, произносит над самим Котляревским и над его Энеидою строгий приговор. Кто же ошибся? кто больше прав: общество ли, относящееся к личности поэта и его произведению с уважением и любовью, или — критика, подвергнувшая и личность и произведение Котляревского безусловному осуждению?... На это мы постараемся дать свой ответ в следующей статье.

Хиба ріжна ти захотів?

 

Чи се и ти пустивсь в ледащо?

 

Кому не жаль своіх зубів?

 

Чим білш журитися — все гірше!

 

Бувае щастя скрізь поганцям.

 

Пили, играли, женихались, —
Ніхто без діла не сидів.

 

Гай, гай-же, слихом послихати!

 

Смиренноі були натури,
Складали руки на живіт;
Умильно Богу все молились,
И вслух не лаяли людей:
На чотках мир пересуждали.

 

Хватавсь за дергу и тулився,
Мов од кота в коморі миш.

 

Надувсь, мов на огні лопух.

 

Так, вічной памяти, бувало
У нас в Гетьманщині колись!

 

Жинки! колиб ви більше іли,
А меньш пащикувать уміли,
Булиб в раю ви и за се.

 

         Чи дуже спитця,
Як доля проти нас яритця?

 

Злість, кажуть, сатани сестриця.

(Будет продолжение).