История Полтавы

Полтава

• 

Подробности

Просмотров: 4341

Павел Иванович Сумароков. Полтава.

Подається за виданням: П. И. Сумароков. Полтава. // Досуги Крымского судьи или 2-е путешествие в Тавриду; Павла Сумарокова – СПб : Императорская типография : 1803–1805. – Ч. 1. – 1803. – [8]. – 226 c. Стр. 53-65.

Джерело: https://djvu.online.

Переведення в html-формат: Борис Тристанов.

— 53 —

Полтава.

Среди задумчивости, в то время, как по гладкой дороге легкие потрясения меня нежно из стороны в сторону покачивали, я нечаянный

— 54 —

бросаю взгляд и вдруг из за леса усматриваю на возвышении в 20 верстах отстоящую Полтаву. Таковое необыкновенное ее появление, знакомит еще из далека с нею путешественника, и как будто велит ему приуготовить ум и собрать рассеянные мысли, чтоб узреть прославленные ее окрестности. Так это то Полтава! говорил я, куда Марс с Беллоною, сходились для суда, куда Плутон переносил на время подземельное свое царство, где два полночные Герои творили между собою брань, и где основалось блаженство Россов! Какой стране, какому народу, не ведомо имя сего неважного городка? Оно вписано в летописях мира, и в числе чудес, передается потомству. Ужас, удивление, почтение и горделивость овладели моею душою; я приближался как победитель и содрогался как человек. Но вот уже мы у самой подошвы величественной горы, молния блещет там на хребте, раздаются ярые удары грома, лошади задыхаются, остановляются и я тихими шагами возношусь ко храму бессмертия Петрова.

Остаток дня провел я в обозрении города, которого положение есть из самых великолепнейших, так, что я объехав большую часть

— 55 —

Европейской России, столь восхитительного вида не встречал. Оный стоит на поверхности прекрутой горы, в низу коей простирается чистый луг, орошаемый двумя реками Рагозною и Ворсклою. Первая изгибается в пологих берегах, вторая же, пробираясь за нею между лесистых островков, открывает за собою верст на 50 приятные предметы. Там, где белеющаяся деревенька, где разноцветные нивы, где по долинам видны пасомые стада и где по бугоркам выставляются рощицы. В левой стороне, на отдаленном холме, подобно как на пьедестале, открывается Воздвиженской монастырь, еще левее того, является в дали за 8 верст пирамидою Шведская могила, или лучше сказать, общая гробница побиенных воинов. Кажется, что прелестные те места, веселую природу изображающие, вещают тут любопытному смотрителю сии слова: Нет! мы невинны, на нас ни одной капли не упало человеческой крови, но вот туда далее, вот там то, погибал смертных род. В те грозные часы, лужайки наши покрыты были слезящею росою, родники не смели ко камушкам прикасаться, листы на древах наших повисли неподвижными, и мы во трепете, внимали неумолкавшие

— 56 —

охи, вооружавшегося ада. С высоты горы, видишь под ногами спускающиеся по косогору рядами разные хижинки, хатки, глубокие пропасти и овраги; одним словом: все это составляет обильный и красивый ландшафт.

Дела Петровы.

На утрие мой хозяин, заложа в дрожки лошадь, повез меня к оставшим признакам сражения, и мы отъехав верст пятнадцать, прибыли на место, покрытое ретраншементами, окопами и батареями. — Что! вопрошало замешанное воображение, не Александр ли Великий настигает здесь Дария? — Не другая ли Арбельская уготовляется битва? — Или не Сципион ли с Аннибалом стекаются сюда, чтоб решить судьбу Рима и Карфагены? — Нет! се премудрый Петр, во торжестве от Севера грядущий, вступает на Полтавские поля: се Богом избранный Герой, поспешно приходит ко спасению своего отечества. Тут происходила его переправа чрез реку Ворсклу и от самого хребта горы, где в низу находится село Петреево, начаты земляные укрепления, у коих он учредил ночной свой стан. Какая страшная была та ночь? Утомленные Россы покоятся во мраке с оружием в руках, дневное светило робеет

— 57 —

и медлит показаться на горизонт, не дремлет тогда едина стража, и с нею бодрствует только Петр. — Завтра, рассуждал он, совершится мой жребий и откроется приговор на небесах мне предписанный, весь свет с нетерпением ожидает пришествия зари, и уже не отдален тот час, в которой я, или торжествовать, или воздыхать осужден буду. Может быть все, одержанные мною победы, сии плоды нескольких лет, обратятся мне в гибель, и может быть, поднявшая главу Россия, прейдет к уничижению и печали.

Подвигаясь в перед, мы остановились на одном возвышении в 10 верстах от города, на коем последовало первое сражение, и с коего пораженные Шведы, принуждены были отступить к Полтаве, от чего то урочище называется до ныне Побиванцы, частые же по нем насыпные могилы, служат живыми тому истолкователями. Отсюда я продолжал мой путь все к городу и следовал уже убийственною стезею; каждый шаг платился тут жизнью, все следы, дымились в то время кровью. Но вот тот начиненной человеческим прахом бугор, вот

— 58 —

тот Колоссальный трофей Россов, при коем последовало конечное падение Карла, и где утвердилось благосостояние нашей Империи. Льзя ли изъяснить те чувствования, которые я ощущал в оные минуты. Я приходил в жалость, восторг, а потом исполнясь сильного воображения, отдвигал бытие мое почти целым веком к прошедшим временам, и становился зрителем того чрезвычайного происшествия. Я мечтаю, как величавый Петр, с обнаженной шпагой, с уверительною осанкою разъезжает там на гордом коне, как Росские полки с неустрашимой выступью идут на своих врагов; я зрю, как строптивый Карл, обыкших к победам браноносцев своих, подстрекает мужеством, как развевают распущенные знамена двух держав, и как с обеих сторон, в пущем жаре, открываются воинские действия. Вдруг возгремел ужасный гром, удар ударом прерывая, родились пламенные облака, по воздуху несутся раскаленные ядра, бомбы и колеблемые небеса, склоняются к дрожащей земле. Сквозь серный дым, застилающий ополчения, я усматриваю, как всадники низвергаются, как томятся издыхающие воины, и как

— 59 —

разятся целые полки; повсюду клокочет ручьями кровь, повсюду в шуме оружия стон и вопль. Но се настала роковая минута, уже парящая слава звучит в златую трубу, вдруг враждующие Шведы сокрываются, отчаяние и пыль несутся во след их к Днепровским берегам, и одни Россы на поле сражения, поделяя между собою Лавры, воспевают победу.

Шведская могила имеет при подошве до 160 шагов окружности, до четырех сажен высоты и сажени три поперечнику на поверхности. Утесистая тропинка кажет мне путь на сей печальный памятник. Я с душевным унынием пробираюсь по ужасающим ступеням, попираю ногами тысячи сокрушенных костей, шагаю с Героя на Героя, и восхожу на развалины человечества. Рассуждая о прошедшем, мне мнилось что основания подо мною колыхаются, что смерть еще гнездится в глубине свода, и что глухие раздаются там воздыхания. Но настоящее совсем иной являло вид; повсюду спокойствие, тишина, следы оружия поросли нежною травою, ретраншементы, шанцы уставлены колосистыми снопами, тяжелый плуг заравнивает окрова-

— 60 —

вленные бугорки и безмятежный земледелец не ведая о происходившем в веселии собирает жатву. — В Полтаве мир, в обитателях благоволение!

Оная знаменитая битва была в виду Полтавы, в 8 от нее верстах, близ села Семеновки, на пространной и гладкой площади, которая покрыта по местам небольшими рощицами и не представляет взору никакой преграды. Тревожится мысль, когда соображаешь на какую скользкую стезю поставляла оная Россию и какими угрожала ей опасностями. Победитель, таков как Карл XII, вступает в ее пределы, изменник Мазепа с большим воинством идет ему во стретение на предательство отечества, а защитники в искусстве бранном далеко еще отстоят от своих сопротивных. Какой собор бедствий! Одна несчастливая минута, один худо разочтенный шаг ввергал ее в неизбежное падение. — Но Бог и Петр были при ней, а сего уже и довольно. Бессмертный оный муж, помрачивший собою все то, что великого и славного до него не было сотворено в природе, назначает 27 Июня к довершению своих чудес. И так сей день составил главнейшую нашу

— 61 —

эпоху, зачислил новую для нас эру, соделался переломом существования Империи, и послужил угольным камнем нашего благосостояния. Одним словом: Полтава есть преддверие или радостные врата к теперешнему величию, могуществу и блестящему процветанию России.

Открытие Губернии.

Ныне сие достопамятное число 27 Июня назначено было к преобразованию Полтавы. Архиерей сопровождаемый духовенством, Генерал-Губернатор, чиновники, дворянство и все жители оставляют град, и совокупляясь на пути с стекающимися из ближних деревень толпами поселян, составляют великолепный ход к Шведской могиле. Там весь бугор тот покрывается зрителями в праздничных нарядах, с веселыми лицами, у подошвы его Первосвященник учреждает молебствие, воскуряется благоухание кадил, во шуме пения совершается над прахом покоящегося мужества панихида, и Полтава провозглашена Губернским городом.

До сих пор Полтава не имеет ни правильных, ни порядочных строений. Земляная ее крепость, выдержавшая осаду от неприятеля, получила от природы утесистую с стороны

— 62 —

Ворсклы гору в оборонительное себе укрепление, с прочих же трех боков ограждена она высокими насыпными стенами. Внутри оной, подле самых лавок, находится каменный столп с медною доскою, на коей искусною работою изображено бывшее сражение, и сей единый в здешних местах трофей спасителю России посвящен ему усердным Полтавским гражданином Руденкою.

Монастырь.

Я ездил смотреть Воздвиженский монастырь, отстоящий в версте от города, который имея, превысокий, пространный холм покрытый лесом, себе в подножие, господствует на самой вершине оного, и дикость местоположения при веселых окрестностях, есть из великолепнейших. Архимандрит по угощении меня в монашеском вкусе повел в сад, где мы прогуливаясь по густым сливным, вишневым и Грецкого ореха аллеям, по обширному виноградному огороду, достигли потом беседки. Любуясь с крутизны разнообразными предметами, я рвал с навислых ветвей плоды, ел поставленное варенье и вел разговор с Архимандритом. Читатель догадается, что не о походах, штурмах, пушках,

— 63 —

или балах была тут речь; мы рассуждали о Священном Писании, чудотворениях, о прежнем, нынешнем положении монастырей и о происшествиях той страны. Вот, говорил он, указывая на церковь, которая висела над нашими головами, на сем то куполе Шведы при осаде ставили пушку и стреляли по Полтаве. Вечная память покойному Карлу XII, отвечал я принимаясь за рюмку наливки, не пить бы мне этой у вас вишневки, а вашему преподобию не служить бы обеден в здешнем монастыре, когда бы он не проиграл того сражения.
Три дня моего в Полтаве пребывания протекли в любопытных изысканиях и замечаниях, после чего я отправился в мой путь.

Малороссияне.

В Полтаве, равно как и во всех Малороссийских городах народ свободнее, веселее; торжища, также шинки шумнее и приметно большее в них движение. Малороссияне скромны, тихи, добросердечны, богомольны и гостеприимны; но праздны, трусливы, непроницательны и в гневе не знают меры. Первый вступивший в распрю находит в собратии своей многих себе защитников, которые никогда не справля-

— 64 —

ются, ни о начавшем ссору, ни о причине оной, и не редко в таких случаях доходят до свальной драки. Свойственная сему народу медленность, обнаруживающаяся в их поступи, и во всех их деяниях, происходит, как полагаю я, от обращения их с детства при волах, сих ленивых животных, которые их собою к оной приучают. Малороссиянин не бросается с жадностью к вину, и никогда не приходит в шинок с намерением опьянеть; но он любит беседовать и прохлаждаться в кругу своих знакомых, вести очередь тому усладительному напитку маленькою рюмочкою, и уже от частого оборота оной, наконец при игрании цымбал и скрыпиц упивается. Привязанность их к вер беспредельна, от чего священникам изъявляют великое почтение, а умирающие почти всегда завещевают им что-либо из своего имения. Странный обряд сватовства позволяет холостому не только что вольности с девушкою, но у них не считается за стыд, когда бы он вместе и лег с нею спать, при чем целомудренность, как уверяют, не нарушается. Касательно до их жен, то они одеваются чисто, чуждаются тяжелой работы,

— 65 —

склонны к пьянству, ежедневно готовят к обеду и ужину особую для семейства пищу, и могут назваться добрыми поварихами. Жилища внутри равно с наружи выбелены, светлы, убитая глина служит вместо полов, и опрятность в них заслуживает похвалу. Дворы, сколько от обыкновения, столько и от бедности в лесе, хлевов и загородов почти не имеют, от чего волы, составляющее главное их имущество, отдыхают на открытом воздухе, без всякой защиты от непогод.