История Полтавы

К истории полтавского дворянства (1802-1902). Том I

• 

Подробности

Просмотров: 69161

Павловский И. Ф. К истории полтавского дворянства (1802-1902). Очерки по архивным данным с рисунками. Том I. Издание полтавского дворянства. Полтава. Электрическая типо-литография Торгового Дома И. Фришберг и С. Зорохович. 1907 г.

Сканирование и адаптация - Артем и Борис Тристанов.

В электронной версии книги номера страниц указаны перед началом страницы. Рисунки расположены на той же странице, что и в оригинале, но перенесены в ближайший разрыв между абзацами.

ПРЕДИСЛОВИЕ.

Настоящий труд составлен исключительно по архивным данным полтавского депутатского дворянского собрания. К сожалению, в архиве не сохранились дела за 28 лет, так нет дел за 1806-1808, 1810-1812. 1818-1831 г.г. (за исключением 1826 и 1829 г.г.), 1836 г., 1843-49, 1851-54 и 1859 гг. Другим источником служили постановления дворянских собраний (или, как называли их в начале XIX ст. "положения дворян") и протоколы их, которые, за весьма малыми исключениями, сохранились в архиве. Помимо архива депутатского собрания, мы пользовались архивом полтавского губернского правления (т. наз. генерал-губернаторский архив). Пользовались мы и печатным материалом, помещенным в разных периодических изданиях, в "Киевской Старине" по преимуществу, в Русском Архиве, Русской Старине, в Чтениях, изд. при московском университета и др. Таким образом, основным источником является преимущественно архивный материал. В виду этого, в изложении нашем мы строго держались этого материала, как первоисточника, не нуждающегося, с нашей стороны, подробных комментариев. Желая сделать работу нашу возможно полней, губернский предводитель дворянства С. Е. Бразоль обратился путем печати к полтавским дворянам с просьбой сообщить имеющиеся у них материалы, воспоминания, мемуары и т. п. Но, к сожалению, как это всегда бывает, никто не отозвался (один только прислал свою автобиографию, в форме очень краткой заметки). А такой материал, без сомнения, был бы очень интересен и служил бы прекрасным дополнением архивного материала. Для полноты труда нашего, мы сочли нужным поместить общий очерк образования в России дворянства, пользуясь трудами: Романовича-Славатинского (Дворянство в России) и общими очерками Порай-Кошица, Ястребова и Евреинова.

— I —

ОГЛАВЛЕНИЕ.

— II —

— III —

— IV —

— 1 —

Глава I.

Общий очерк дворянства со времени Петра Великого.

В настоящее время дворянство составляет общественный класс, сословие, связанное сознанием единства общесословного интереса, наделенное особыми правами, в отличие от других классов общества. В истории народа, на какой бы степени культуры он не находился, всегда были высшие чины, игравшие более видную роль в истории народа. Но эти высшие чины не обособлялись, не составляли одного целого, преследовавшего свои интересы. Такие чины существовали и у нас в древней Руси, до Петра В. и носили название "царские чины", образовавшиеся, главным образом, из прежних княжеских дружин, из потомков Рюриковичей, пришлых Гедиминовичей и др. Эти "царские" чины не составляли одну цельную группу, так как равенства между ними не было. Они были наделены землями, сделаны были помещиками, имевшими крестьян. На них лежала общая повинность — обязательная служба государству. Такими чинами были: окольничий, боярин, стольник и т. д. Общая повинность, в виде обязательной службы, владение крестьянами не слило этих "царских чинов в одно сословие, и это потому, что честь каждого была различна, коренилась она в "породе, отчестве". Так было до Петра В. Реформы Петра В. коснулись многих сторон строя России, коснулись они и группировки общественных классов. Складывая их в группы, Петр В. придавал им иноземную организацию: так образованы были ремесленники, делившиеся на цунфты, купцы на гильдии etc... Такая организация коснулась и царских чинов, которые образовали из себя шляхетство, под которым и надо разуметь высший класс общества в первую половину XVIII века. Общего законоположения, которое бы прямо указывало на организацию шляхетства, мы не встречаем; при Петр В. образовалось оно из старых царских чинов, так сказать постепенно, чему помогали многие бытовые условия, как-то: короткий немецкий кафтан, введенный Петром В., бритье бороды, что отличало его от простого народа, а также привычки более утонченного свойства в образе жизни и т. д. Под влиянием этих всех условий в шляхетстве, говорить Романович-Славотинский, начинает развиваться "дух сословной замкнутости", начинает проявляться сознание единства, общесословного интереса, связывающего его членов. Отсюда уже небольшой шаг к потребности

— 2 —

корпоративного устройства. Сам Петр В. не мало этому способствовал, уже тем, что он перестал возводить в прежние чины. В 1695 г. он повелел в стольники, стряпчие и дворяне не возводить, и пожалование боярства в 1709 г. Апраксину и возведение в окольничие Юшкова в 1711 году были последними примерами пожалования этих чинов. За заслуги же государству Петр В. начинает жаловать другими, гражданскими чинами: так, князь Долгорукий жалуется чином Д. Т. С., бояре Мусин-Пушкин, Апраксин — тайным советником, Рагузинский — в надворные советники, и все это было до издания табели о рангах (22 янв. 1722 г.), которая не мало способствовала увеличению шляхетства. Помимо этого, табель о рангах также не мало способствовала низшим людям возвыситься до высших чинов, "облагородиться" и войти в ряды шляхетства; всему этому помогал сам Петр В., не обращавший внимание на "породу", а только на способности. Большая часть "птенцов гнезда Петрова" были далеко не знатного происхождения. Стоит вспомнить светлейшего князя Меньшикова, бывшего сыном пирожника, из евреев Шафирова, Ягужинского, генерал-прокурора, бывшего душой ассамблей, имевшего отцом ктитора лютеранской церкви и т. д.

Из низших масс не мало в то время, да и после Петра В., особенно в век Екатерины II дослуживались до высших чинов и, вступая в шляхетство, усваивали конечно, иные привычки, иные обычаи.

Табель о рангах:

— 3 —

По табели о рангах означали самые должности, места и только впоследствии чины давались, как награда, как почетный титул. Табель эта, по мнению Романович-Славатинского, легла краеугольным камнем нашей государственной службы и влияние ее на последующие судьбы дворянства неисчислимо. Шляхетство, увеличиваясь с табелью о рангах, все-таки не замкнулось в особое сословие, в силу бюрократического начала самой табели. Табель эта только дала перевес чина над породой. Таким образом, она способствовала всем низшим поступать в шляхетство и установила впервые возможность достигнуть его чинами. Получившие 8 первых рангов, со всеми законными детьми "в вечные времена лучшему старшему дворянству во всяких достоинствах и авантажах равно почтены быть имеют, хотя бы они и низкой породы были". Этим узаконением установилось у нас на Руси потомственное дворянство, а в общежитии получило название "столбового". По этой табели обер-офицерский чин по военной службе и коллежский асессор по гражданской части давал права дворянства. Остальные чины не давали этого права, но способствовали образованию нового класса общества, так называемых личных дворян. Это был класс, занимавшей середину между потомственным дворянством и податными сословиями. По правам они резко отличались от потомственных; освобождены были, правда, от телесных наказаний, личной подати, рекрутчины, но они не могли ни владеть крепостными, ни принимать участия в корпоративной жизни дворянства. Таким образом, личное дворянство давалось 6 классами табели о рангах. Этот класс слился с военными и бюрократией; и так как число последних все возрастало, то возрастало и число дворян. Но закон предоставлял возможность получить и личному дворянину звание потомственного при следующих условиях: 1) если у лица, не из дворян, получившего первый военный обер-офицерский чин, по производстве его в этот чин, не родится детей, а будут прежде рожденные, то отцу дозволено было просить о пожаловании дворянства

— 4 —

одному из сих последних; 2) относительно личных дворян, указом, изданным 31 янв. 1724 г. было постановлено: если дед, отец и сын имели чины, приносящие личное дворянство, то потомству их дозволялось просить дворянства действительная (т. е. потомственного), а также, если отец и сын имели чины, приносящие личное дворянство, и состояли двадцать лет беспорочно в службе, то внуку дозволялось просить дворянства действительного.

Помимо выслуги, можно было быть потомственным дворянином в силу пожалований за какие либо услуги, что было личным желанием Государя. Еще при Петре В. встречаем несколько примеров: так Кузьма Гурьев, родоначальник графов Гурьевых, был возведен в дворянское достоинство; Акинфий Демидов при Екатерине I был пожалован званием дворянина.

Петром В. введены были дворянские титулы: княжеский, графский и баронский. До этого были только князья — потомки великих удельных русских князей, Гедиминовичи или потомки грузинских, татарских и вообще азиатских владельцев. Титулы эти давались сначала, по ходатайству русского двора, иностранными государями, так в 1694 г. был возведен в графское достоинство Мусин-Пушкин (1-й русский граф), Меньшиков — в княжеское. А затем и сам Петр В. начал жаловать их, так в 1706 г. получил род Шереметьевых титул графа, а барона получил Шафиров. Титул княжеский же Петр впервые дал своему известному сподвижнику Меньшикову в 1707 г. (светлейший князь Ижорский). Так образовывалось постепенно шляхетство, благодаря "табели о рангах" и военной службе, допускавшей первому обер-офицерском чину зачисляться в шляхетство. Военная служба предпочиталась в XVIII веке гражданской, что особенно было заметно при Петре В., считавшим ратное дело необходимым для процветания государства, почему и дан был им такой, сравнительно очень легкий, доступ к получению дворянского достоинства.

Табель о рангах, имевшая такое громадное значение, дала перевес чина над породой и обусловила чинам внешние знаки почестей и отличий. Помимо этого, табель о рангах, установив, возможность приобрести дворянство чином, много способствовала образованию общественной группы, куда вошли как люди знатного происхождения, владевшие поместьями, так и незнатного, потомки военных, чиновников, чем и положено было начало зарождению отдельного сословия. Таким образом, в состав шляхетства вошли и старые чины бояр и детей боярских, а после замены старых чинов новыми, распространена была общность личных и служебных прав и обязанностей

— 5 —

на все сословие, все слились, как знатные, так и незнатные, в одну группу. Сам Петр В. нисколько не отличал знатного потомка Мономаха, от дворянина, выслужившегося благодаря чину. Этим, конечно, наносился тяжелый удар исконной родовой знати, у которой всегда были воспоминания о своем прежнем значении и положении в государстве. В силу этого, у богатой, родовой знати явилось стремление обособиться от фамилий низшего чиновного дворянства. Из первых образовалась группа, назвавшая себя аристократией, из последних составилась также группа, под именем рядового, или чиновного, дворянства. Такое недовольство знатных, родовитых фамилий особенно обнаружилось в заседаниях комиссии депутатов, созванных на основании манифеста Императрицы Екатерины II от 14 декабря 1766 г. Многие члены этой комиссии заявили желание, чтобы право на дворянство приобреталось не чинами, но только рождением и пожалованием монарха. Хотя это желание дворянских депутатов не было уважено правительством, но все таки было принято во внимание и впоследствии, при издании грамоты 1785 г., более точно были определены разряды, по которым были вносимы в родословную книгу.

Петр В. высоко ценил военное дело, на него он обращал более всего внимания. При нем у нас было организовано постоянное войско. Для службы в войсках Петр В. привлек шляхетство. До него служилый класс обязан был военной службой государству, но это не была служба постоянная, а только в случае необходимости. Со времени Петра В. служба шляхетства была постоянной, и только старость да неизлечимая болезнь могли освободить от нее. На службу шляхетство поступало рано, обыкновенно с 15 лет, и начинало ее с рядового. По достижении определенного возраста все шляхетские молодые люди являлись в столицу или в назначенное Петром В. место, где сам император распределял их по войскам, в матросы, в гражданскую службу и т. п. На одном из смотров в 1704 году было таких юношей 8 тысяч, из которых были набраны два Драгунских полка. И надо сказать, что в военную службу в то время шли охотнее, чем в гражданскую; от последней они даже уклонялись. Но рядом со службой, при том бессрочной, шляхетство было привлечено к обязательной повинности — учиться. Петр В. да и его преемники сознавали, что иметь постоянное войско мало, необходимо еще для него и образование, чтобы его можно было противопоставить европейской армии, почему Петр В. и требовал от шляхетства основательного общего образования, как начала, пробуждающего духовные силы человека и поднимающие его умственный и нравственный уровень. Сам Петр В. многих молодых людей с этой целью отправлял

— 6 —

за границу, основывал училища морское, инженерное, математические школы, школы при гвардейских полках и т. п. Преемники Петра В. шли в этом же направлении. Анна Иоановна, по мысли фельдмаршала Миниха, основала шляхетский корпус "дабы шляхетство от младых лет к воинскому делу в теории обучены, а потом и в практику годны были. А также не каждого человека природа к одному воинскому склонна; также и в государстве не меньше нужно политическое и гражданское обучение: того ради иметь при том учителей чужестранных языков, истории, географии, юриспруденции, танцевания, музыки и прочих полезных наук, дабы, видя природную склонность, по тому бы и к учению определять" ^*). Из этого корпуса, шляхетство выходило офицерами, не служа предварительно рядовым. Смотры продолжались и при преемниках Петра В., которым в 1737 году в царствование Анны Иоанновны были назначены однообразные сроки. На первом смотре, начинавшемся с 7-ми летнего возраста, малолетние записывались в Москве и у губернаторов и оставлялись на попечении родителей, которые обязаны были обучать их чтению и письму. Второй смотр был в возрасти 12-ти лет. Третий смотр — 16 лет и шляхетские молодые люди должны были уже знать закон и геометрию. Если родители не в состоянии были обучать их, то их помещали в шляхетский кадетский корпус, и другие школы: инженерную, артиллерийскую и т. п. Последний смотр был, когда молодым людям исполнялось 20 лет, когда и распределяли их на службу. Первые три смотра были только проверкой, экзаменом, когда желали знать, чему выучились молодые дворяне. Из молодых людей 16 лет более способные определялись в гражданскую службу, а прочие, если не выучились Закону Божьему, арифметике и геометрии, отдавались без выслуги в матросы. Заботы об образовании шляхетства продолжались и в последующие царствования, так с 1745 г. было отправлено несколько молодых людей в Англию для изучения морского дела, в 1753 году начали обучать в бер-коллегии горной науке, а в 1755 году 12 января был основан в Москве первый в России университет.

Таковы были заботы правительства о пополнении армии шляхетством, при том сколько-нибудь образованным. Служба в войске, как мы уже говорили, была бессрочная, до старости или до болезни, так было до 1736 года, когда манифестом 31 декабря срок службы назначен был 25-ий, начиная с 20 лет. Это был несомненно первый шаг на пути освобождения шляхетства от обязательной службы. Но это продолжалось всего тридцать шесть лет, когда Император Петр III манифестом своим от 18 февраля 1762 года даровал

^*) Порай-Кошиц, очерк дворянства, стр 154.

— 7 —

"вольности и свободу всему российскому дворянству". Вот этот манифест "О даровании вольности и свободы всему Российскому дворянству".

"Бессмертной славы, премудрый Монарх, Любезный Государь, Дед Наш, Петр Великий, Император Всероссийский, какую тягость и коликие труды принужден был сносить единственно для благополучия и пользы отечества Своего, возводя Россию в совершенному познанию, как военных, гражданских, так и политических дел, тому не только вся Европа, но и большая часть света неложный свидетель. Но как к восстановлению сего нужно было, в наипервых, яко главный в Государстве член, благородное дворянство приучить и показать, сколь есть велики преимущества просвещенных держав в благоденствии рода человеческого против бесчисленных народов, погруженных в глубине невежеств; то по сему в тогдашнее ж время самая крайность настояла Российскому дворянству, оказывая отличные свои к ним знаки милости, повелел вступить в военные и гражданские службы, и сверх того обучать благородное юношество, не только разным свободным наукам, но и многим полезным художествам, посылая оных в Европейские государства, и для того же самого учреждая и внутри России разные училища, дабы с наивящшей поспешностью достигнуть желаемого плода.

Правда, что таковые учреждения, хотя в начале частью казались тяготными и несносными для дворянства, лишаться покоя, отлучаться домов, продолжать против воли своей самим военную и другие службы, и детей своих в оные записывать, от которой некоторые укрывались, подвергая себя за то не только штрафам, но и лишались имений своих, как нерадивые о своем и потомков своих добре.

Упомянутому ж установлению, хотя оное в начале несколько и с принуждением сопряжено было, но весьма полезное, последовали все со времен Петра Великого владеющие Российским Престолом, а особливо Любезная Наша Тетка, блаженной памяти, Государыня Императрица Елизавета Петровна, подражая делам Государя Родителя Своего, знание политических дел и разные науки распространила и умножила под Своим покровительством в Российской державе; но что ж из всего того произошло, Мы с удовольствием нашим видим, и всяк истинный сын отечества своего признать должен, что последовали от того несчетные пользы, истреблена грубость в нерадивых о пользе общей, переменилось невежество в здравый рас-судок, полезное знание и прилежность к службе умножило в военном деле искусных и храбрых генералов, в гражданских и политических делах поставило сведущих и годных к делу людей,

— 8 —

одним словом заключить, благородные мысли вкоренили в сердцах всех истинных России патриотов беспредельную к Нам верность и любовь, великое усердие и отменную к службе Нашей ревность, а потому и не находим Мы той необходимости, в принуждении к службе, какая до сего времени потребна была.

И тако Мы, в рассуждении упомянутых обстоятельств, по данной Нам от Всевышнего власти, из Высочайшей Нашей Императорской милости, отныне впредь на вечные времена и в потомственные роды жалуем всему Российскому благородному дворянству вольность и свободу, кои могут службу продолжать, как в Нашей Империи, так и в прочих Европейских союзных Нам державах, на основании следующего узаконения:

1) Все находящееся в разных Наших службах дворяне могут оную продолжать сколь долго пожелают, и их состояние им дозволит, однако ж военные ни во время компании, ниже пред начатием оной за три месяца о увольнении из службы, или абшида просить да не дерзают, но по окончании как внутри, так и вне Государства, состоящие в военной службе могут просить у командующих над ними об увольнении из службы или отставки, и ожидать резолюции, состоящие во всяких Наших службах, в первых восьми классах, от Нашей Всевысочайшей конфирмации, а прочие чины получают определение по Департаментам, до которых оные принадлежат.

2) Всех служащих дворян за добропорядочную и беспорочную Нам службу награждать при отставке по одному рангу, если в прежнем чине, с которым к отставке идет, больше года состоял, и то таковых, кои от всех дел увольнения просить будут, а кои из военной в статскую службу пожелают вступить и вакансии будут, то и таковым по рассмотрении определяя, награждения чинить, если три года в одном ранге состоял, то есть в том, с которым идет к статской или другой какой Нашей службе.

3) Кто же, будучи в отставке некоторое время, или после военной находится в статской и других Наших службах, пожелает паки вступить в военную службу, таковые приняты будут, есть ли их к тому достоинства окажутся, теми ж чинами, в каковых они состоят, с переименованием военных чинов, но старшинством младшими пред всеми теми, кои с ними, когда они из военной службы уволены, в одних рангах состояли; естьлиж таковые все уже повышены будут, то может и определяющийся в военную службу старшинство получить с того дня, как определится; сие для того постановляем, дабы служащие перед неслужащими выгоду и

— 9 —

пользу имели, равным образом кто, будучи и от статской службы отставлен, и потом из отставки пожелает в статскую ж и другие службы, кроме военной, а по его годности принять будет можно, то поступать по сему же артикулу, исключая одно переименование.

4) Кто же, будучи уволен из Нашей службы, пожелает отъехать в другие Европейские Государства, таким давать Нашей иностранной коллегии надлежащие паспорта беспрепятственно с таковым обязательством, что куда нужда востребует, то б находящиеся дворяне вне Государства Нашего явились в своем отечестве, когда только о том учинено будет надлежащее обнародование, то всякой в таком случае повинен со всевозможной скоростью волю Нашу исполнить, под штрафом секвестра его имения.

5) Продолжающие службу, кроме Нашей, у прочих Европейских Государей Российские дворяне, могут, возвратясь в отечество свое, по желаниям и способности вступить на ваканции в Нашу службу; находящиеся в службах Коронованных Глав теми же чинами, на которые патенты объявят, а служащие у прочих владетелей с понижением чинов, как о том прежнее узаконение установлено, и по которому ныне исполняется.

6) А как по сему Нашему Всемилостивейшему установлению никто уже из дворян российских неволею службу продолжать не будет, ниже к каким-либо земским делам от Наших учрежденных правительств употребится, разве особливая надобность востребует, но то не инаково, как за подписанием Нашей собственной руки Именным указом повелено будет, то ж и Смоленское шляхетство; напротиву того в Петербурге и в Москве определено указом еще Государя Императора Петра Первого при Сенате, и онаго Конторе, понескольку человек из отставных дворян, для всяких случающихся надобностей; то Мы Высочайше повелеваем отныне впредь всегда погодно с переменой быть при Сенате по 30, а при Конторе оного по 20 человек, для чего Герольдии ежегодно по препорции жи-вущих в Губерниях, а не в службах находящихся дворян и наряд чинить, однако ж не назначивая никого поименно, но самим дворянам в губерниях и провинциях меж собой выборы чинить, объявляя только, кто выбран будет, в канцеляриях, дабы оные могли о том в Герольдию рапортовать, а выбранным высылку учинить.

7) Хотя сим Нашим Всемилостивейшим узаконением все благородные Российские дворяне, исключая однодворцев, навсегда вольностью пользоваться будут, но Наше к ним отеческое попечение еще далее простирается, и о малолетних их детях, коих отныне повелеваем для единственного только сведения объявлять в 12 лет от

— 10 —

рождения их в Герольдии, в губерниях, провинциях и городах, где кому выгоднее и способнее, при чем от родителей или от сродников их, у кого оные в смотрении, брать известия, чему они до двенадцати летнего возраста обучены, и где далее науки продолжать желают, внутри ли Нашего государству в учрежденных на иждивении Нашем разных училищах, или в прочих Европейских державах, или в домах своих чрез искусных и знающих учителей, буде достаток имения родителям то сделать дозволить; однако ж, чтобы никто не дерзал без обучения пристойных благородному дворянству наук детей своих воспитывать под тяжким Нашим гневом; того дня повелеваем всем тем дворянам, за коими не более 1000 душ крестьян, объявлять детей своих прямо в Нашем шляхетском кадетском корпусе, где они всему тому, что к знанию благородного дворянства принадлежит, с наипрележнейшим рачением обучаемы будут, а по изучении всякой по его достоинству с награждением чинов выпустится, и по том может всякий вступить и продолжать службу по вышеупомянутому.

8) Находящихся же ныне в Нашей военной службе дворян, в солдатах и прочих нижних чинах менее обер-офицера, кои не дослужились Офицерства, не отставливать, разве кто более 12 лет военную службу продолжал, то таковые получат увольнения от службы.

9) Но как Мы сие Наше всемилостивейшее учреждение всему благородному дворянству, на вечные времена фундаментальным и непременным правилом узаконяем; то в заключение всего Мы, Нашим Императорским словом, наиторжественнейшим образом утверждаем, на всегда сие свято и не нарушимо содержать в постановленной силе и преимуществах, и нижепоследующие по Нас законные Наши Наследники в отмену сего в чем-либо поступить могут, ибо сохранение сего Нашего узаконений будет им непоколебимым утверждением Самодержавного Всероссийского Престола; напротиву же того Мы надеемся, что все благородное Российское дворянство, чувствуя толикие Наши к ним и потомкам их щедроты, по своей к Нам всеподданнической верности и усердию побуждены будут не удаляться, ниже укрываться от службы, но с ревностью и желанием в оную вступать, и честным и незазорным образом оную по крайней возможности продолжать, неменьше и детей своих с прилежностью и рачением обучать благопристойным наукам, ибо все те, кои никакой и нигде службы не имели, но только как сами в лености и праздности все время препровождать будут, так и детей своих в пользу отечества своего ни в какие полезные

— 11 —

науки не употребят, Тех Мы, яко суще нерадивых о добре общем, презирать и уничтожать, всем Нашим верноподданным и истинным сынам отечества повелеваем, и ниже ко двору Нашему приезд, или в публичных собраниях и торжествах терпимы будут".

В истории дворянства это был знаменательный момент, имевший громадные последствия для дворянства. Этот законодательный акт настолько интересен, что на нем следует остановиться подробнее. Этим манифестом все дворяне освобождались от обязательной службы, могли служить и выйти в отставку, но с такими ограничениями: военные не могут просить отставки во время войны и за три месяца перед ее открытием. Дворяне, состоявшие в военной службе в нижних чинах менее обер-офицерского, могли увольняться только те, которые прослужили в нижних чинах более 12 лет, остальные для получения права на отставку, должны были служить до офицерского чина.

2) Если дворяне, служившие в военной службе, по выходе в отставку вновь пожелают вступить в военную служу, то принимаются теми же чинами, в которых они состоять.

3) Если дворянин, уволенный от службы, пожелает уехать заграницу, то такому иностранная коллегия должна давать паспорт беспрепятственно, но с обязательством, что он возвратится в свое отечество по первому требованию, под штрафом секвестра его имения. Всякий дворянин, находящийся заграницей, может поступить на службу у других коронованных особ, а затем с тем же чином, на который предъявить иностранный патент, может перейти в русскую службу.

Этим манифестом, дворянство было освобождено от обязательной службы, что сделало его привилегированным классом, отличающимся от других своими правами и преимуществами. Манифест этот даровал дворянству юридические права и определил "то положение дворян в государстве, которое они сохранили до настоящего времени. Обязательная служба, уничтоженная этим манифестом, осталась нравственно обязательной, требуемой правилами чести и чувством личного достоинства благородных людей. С этой точки зрения обязанность службы для дворянина сохраняется в общественном понимании, как необходимая принадлежность дворянства: она не исчезнет даже до наших дней" ^*). Преемница Петра III, Императрица Екатерина II, пошла дальше в деле дарования прав дворянства. В 1785 году, в день своего рождения, она обнародовала "грамоту, жалованную дворянству 21-го апреля 1785 года".

^*) Порай-Кошиц, стр. 163-164.

— 12 —

Дворянская грамота.

"Божьей поспешествующей милостью Мы Екатерина вторая, Императрица и Самодержица Всероссийская московская, киевская, владимирская, новгородская, царица казанская, царица астраханская, царица сибирская, царица Херсониса таврического, государыня псковская, и великая княгиня смоленская, княгиня эстлянская, лифляндская, корельская, тверская, югорская, пермская, вятская, болгарская и иных; государыня и великая княгиня Новагорода Низовския земли, черниговская, рязанская, полоцкая, ростовская, ярославская, белоозерская, удорская, обдорская, кондийская, витебская, мстиславская и всея северные страны повелительница и государыня Иверския земли, карталинских и грузинских царей и Кабардинския земли, черкасских и горских князей и иных наследная государыня и обладательница.

Известно всенародно, что в сем титуле Нашего самодержавства не вмещены мнимые или Нам не подвластные царства, княжения, области, города или земли чуждые, но паче означаются самые обширные Наши владения кратчайшими именованиями: ибо многочисленны суть.

Всероссийская Империя в свете отличается пространством ей принадлежащих земель, кои простираются от восточных пределов камчатских до реки и за реку Двину, падающую под Ригой в Варяжский залив, включая в свои границы 165 степеней долготы. От устья же рек: Волги, Кубани, Дона и Днепра, втекающих в Хвалынское, Азовское и Черное моря до Ледовитого Океана простирается на 32 степени широты.

Таково есть существенное состояние Российской Империи в сем знаменитом столетии, в коем истекает и настоящий 1785 год. И сим образом в истинной славе и величестве Империи вкушаем плоды и познаем следствия действий Нам подвластного, послушного, храброго, неустрашимого, предприимчивого и сильного российского народа, когда верой к Богу, верностью к Престолу он управляем, когда труд и любовь к отечеству соединенными силами стремятся преимущественно к общему благу и когда в военном и гражданском деле примером предводителей поощрены подчиненные на деяния, хвалу, честь и славу за собою влекущие.

Начальников и предводителей таковых Россия через течение 800 лет, от времени своего основания, находила посреди своих сынов, неиначе же во всякое время свойственно было, есть, да и помощью Божьей и пребудет вечно российскому дворянству отличаться качествами блистающими к начальству. Сие неопровергаемо доказывается самыми успехами, доведшими Империю Российскую до края нынешнего ее величества, силы и славы.

— 13 —

Да и как тому и быть инако? когда знатнейшее и благороднейшее российское дворянство, входя в службы военную, или гражданскую, проходит все степени чиноначалия, и от юности своей в нижних узнает основание службы, привыкает. к трудам, и сие нести твердо и терпеливо; а научась послушанию, тем самым приуготовляется к вышнему начальству; не бысть бо в свете добрый начальник, который в свое время сам повиноваться не приобык. Достигают же до вышпих степеней те российского дворянства знаменитые особы, кои отличаются или службой, или храбростью, или верностью, или искусством, или же те, в послушании терпеливо пребывая, твердости духа усердно преодолевают трудностью и самое время, умножая опытами знание и способности свои в частях, званию их предлежащих. Обыкла Россия исстари видеть службы, верность, усердие и труды всякого рода, от Престола предков Наших во всякое время изобильно награждаемые, почестями украшаемые и отличимостями предпочитаемые. Сему свидетельства подлинные находятся в древнейших поколениях родов Нашего вернолюбезного подданного российского дворянства, которое ежечасно, быв готово подвизаться за веру и Отечество, и нести всякое бремя наиважнейшего Империи и Монарху служения, потом кровью и жизнью приобрела поместья, с оных имело свое содержание, а умножая заслуги, получало в награждение от Самодержавной власти поместья в вотчины себе потомственно. Службой приобретенное и за вящую службу в награду полученное имение долженствовало, как и свойственно есть, наиначе обращаться в тех поколениях нашего дворянства, кои от начала основания России до дней сих оказать могут превосходным число похвальных своих предков, мужей разумных, искусных, храбрых в трудах неутомленных и непоколебимых усердием ратоборствовавших многообразно и в случаях различных противу внутренних и внешних врагов Веры, Монарха и Отечества. Но сели едино в приобретенном имении есть доказательство древности родов их службы, и за оные награждения? Похвальные грамоты жалованы были прежде, после и при недвижимом имении. Оне суть наивяще утвердительные остатки того отличного подвига, за который хвала последовала, как дар наидрагоценнейший благородной и честь прямо любящей душе. Прямо же честолюбивые души от самой древности, где многочисленнее, как не между российским дворянством обретались? Не их ли обязательства утверждались за неустойку единым стыдом, ибо стыд и поношение благородным и честь любящим душам представлялись наитягостнейшим наказанием, хвала же и отличность — лучшей наградой. Образ мысли таковой и соединенное

— 14 —

с оным умствование требовали по умножении заслуг соразмерно тому и с течением времени и переменою обычаев, отличия и отличимостей изобильно. За похвальными и жалованными грамотами на память всякого рода, следовали гербы, дипломы на достоинства и патенты на чины, совокупно с наружными украшениями. В честь добродетелям и заслугам установлены всероссийские кавалерские ордена, как вообще надписи свидетельствуют. Орден святого апостола Андрея Первозванного за веру и верность, святой великомученицы Екатерины за любовь и отечество святого благоверного князя Александра Невского за труды и отечество. И уже во днях Наших служба и храбрость начальствующих российских воинов побудили нас отличать победителей знаками установленного для таковых ордена великого победоносца Георгия; и учредить также орден святого равноапостольного князя Владимира в награждение трудов в военном и гражданском звании, приносящих общую пользу, честь и славу.

К вам обращаем Наше слово, достойно знаменующиеся победительным орденом! Вас хвалим, о потомки! достойные предков своих. Сии были основа величества России, вы силу и славу отечества совершили шестилетними непрерывными победами в Европе, Азии, Африке; на сухом пути в Молдавии, Бессарабии, Валахии, за Дунаем, в горах Балканских, в Крыму и в Грузии, на море же, в Морее, в Архипелаге, Чесме, Метелине, Лемносе. Негрепонте, Патрасе, Египте, на Азовском и Черном морях, на реках Днепре и по великому течению Дуная.

Удивительны без сомнения будут потомкам сии многочисленные победы по краям вселенныя; но вечная слава заключенного в Болгарии в стану Наших войск при Кучук-Кайнарджи мира, июля 10 дня 1774 года, предводительствовавшим первую Нашу армию генерал-фельдмаршалом графом Петром Александровичем Румянцевым, проименованным от Нас, по сей войне, Задунайским, с турецким верховным визирем, поставит удостоверение о бытии оных выше забвения и сомнительности.

Сей драгоценный мир, постановлениями своими доказывающей и прекративший победительную войну, доставил по желанию Нашему великие выгоды России и отверз путь к вожделенным предметам, пользу и могущество оные усиливающим.

От блага, войной стяжанного, колико распространяется польза государства: доказывает уже то бескровопролитное приобретение скипетру Нашему Херсона Таврического и Кубани, одержанное 8 апреля 1783 года ревнительным подвигом Нашего генерал-фельдмаршала князя Григория Александровича Потемкина, который удовлетворяя нашему

— 15 —

повелению, благоразумной предприимчивостью своей явил отличную и навсегда незабвенную заслугу пред Нами и отечеством.

Кроме выгод от ветвей торговли, мореплавания на Черном море, и той прибыли, что приносит земля, сама по себе всяким плодородием изобилующая, всеконечно почувствует всяк россиянин сугубое утешение в душе своей, представя страну сию во времена Владимира, когда князь сей, просветившися в оной сам крещением святым, принес оттуда спасительную христианскую веру во всю Россию, и воспоминая при том от древности до наших времен, колико царство и народ сей, учинившейся ныне России подвластным бедоносными нашествиями раздирали отечество опустошениями, нарушая покой его; но теперь подвергнутый в область Нашу, обратился с помощью Божьей в тот край, вместо прежнего вреда, в источник пользы. С новыми выгодами и приращением Нашей империи, когда пользуемся всякой внутренней и внешней повсюду тишиной Мы подвиг свой вящще и вящще устремляем к непрерывному упражнению доставить Нашим верноподанным во всех нужных частях внутреннего государственного управления твердые и прочные постановления, ко умножению благополучия и порядка на будущие времена; и для того, во-первых, достойно находим простерти Наше попечение к Нашему вернолюбезному подданному российскому дворянству, имея в памяти вышесказанные его заслуги, ревность, усердие и непоколебимую верность самодержцам Всероссийским, Нам самим и престолу Нашему оказанные в наисмутнейшие времена, как в войне, так и посреди мира. А подражая примерам право-судия, милосердия и милости в Бозе почивающих Российский престол украсивших и прославивших, предков Наших, и движимы будучи собственной Нашею матернею Любовью и отличною признательностью к российскому дворянству, по благорассуждению и изволению Нашему Императорскому, повелеваем, объявляем, постановляем и утверждаем в память родов, для пользы российского дворянства, службы Нашей и империи, следующие статьи на вечные времена и непоколебимо.

а) О личных преимуществах дворян.

1. Дворянское название есть следствие, истекающее от качества и добродетели начальствовавших в древности мужей, отличивших себя заслугами, чем обращая самую службу в достоинство приобрели потомству своему нарицание благородное.

2. Не только империи и Престолу полезно, но и справедливо есть, чтоб благородного дворянства почтительное состояние сохранялось и

— 16 —

утверждалось непоколебимо и ненарушимо, а для того исстари, ныне да и прибудет на веки благородное дворянское достоинство не отъемлемо, наследственно и потомственно тем честным родам, кои оным пользуются, и следственно:

3. Дворянин сообщает дворянское достоинство жене своей.

4. Дворянин сообщает детям своим благородное дворянское достоинство наследственно.

5. Да не лишится дворянин, или дворянка дворянского достоинства, буде сами себя не лишили оного преступлением, основаниям дворянского достоинства противным.

6. Преступления, основания дворянского достоинства разрешающие и противные, суть следующие: 1) нарушение клятвы, 2) измена, 3) разбой, 4) воровство всякого рода, 5) лживые поступки, 6) преступления, за кои по законам следовать имеет лишение чести и телесное наказание, 7) буде доказано будет, что других уговаривал, или поучал подобные преступления учинить.

7. Но понеже дворянское достоинство не отъемлется, окроме преступления; брак же есть честен и законом Божьим установлен и для того благородная дворянка, вышедши замуж за недворянина, да не лишится своего состояния; но мужу и детям не сообщает она дворянства.

8. Без суда да не лишится благородный дворянского достоинства.

9. Без суда да не лишится благородный чести.

10. Без суда да не лишится благородный жизни.

11. Без суда да не лишится благородный имения.

12. Да не судится благородный, окроме своими равными.

13. Дело благородного, впадшего в уголовное преступление и по законам достойного лишения дворянского достоинства, или чести, или жизни, да не вершится без внесения в сенат и конфирмации Императорского Величества.

14. Всякого рода преступления (благородного), коим 10 лет прошло, и через таковое долгое время они не сделались гласны, и по оным производства не было; все таковые дела повелеваем отныне предать, если где об них взыскатели, истцы, или доносители явятся, вечному забвению.

15. Телесное наказание да не коснется до благородного.

16. С дворянами, служащими в нижних чинах Наших войск, поступать во всех штрафах так как по Нашим военным правилам поступается с обер-офицерскими чинами.

17. Подтверждаем на вечные времена в потомственные роды российскому благородному дворянству вольность и свободу.

— 17 —

18. Подтверждаем благородным, находящимся в службе, дозволение службу продолжать и от службы просить увольнения по сделанным на то правилам.

19. Подтверждаем благородным дозволение вступать в службу прочих европейских Нам союзных держав и выезжать в чужие края.

20. Но как благородное дворянское название и достоинство исстари, ныне да и впредь приобретается службой и трудами, Империи и Престолу полезными, и существенное состояние российского дворянства зависимо есть от безопасности Отечества и Престола и для того во всякое таковое Российскому Самодержавию нужное время, когда служба дворянства общему добру нужна и надобна, тогда всякий благородный дворянин обязан по первому позыву от Самодержавной власти, не щадить ни труда, ни самого живота для службы государственной.

21. Благородный имеет право, по прозвании своем писаться как помещиком его поместий, так и вотчинником родовых, наследственных и жалованных его вотчин.

22. Благородному свободная власть и воля оставляется, быв первым приобретателем какого имения, благоприобретенные им имения дарить, или завещать, или в приданое или на прожиток отдать, или передать или продать, кому заблагорассудит. Наследственным же имением да не распоряжается инако, как законами предписано.

23. Благородного наследственное имение, в случае осуждения и по важнейшему преступлению, да отдастся законному его наследнику и наследникам.

24. Понеже желание и хотение Наше было, есть и впредь с помощью Божьей непременно будет, чтобы Империя Всероссийская управляема была издаваемыми от Самодержавной Нашей власти узаконеннями и постановлениями для утверждения правосудия, правды и безопасности имения и имущества каждого: находим справедливо снова запретить и строго подтвердить древние о том запрещения, да не дерзнет никто без суда и приговора, в силу законов тех судебных мест, коим суды поручены, самовольно отобрать у благородного имение, или оное разорять.

25. Правосудие и возмездие за преступление вверены в каждом наместничестве единственно судебным на то установленным местам; они выслушивают жалобы истца и оправдания ответчика, и чинят решения по законам, которым всяк какого бы рода и поколения ни был, повиноваться обязан: и для того, буде благородный имеет законное требование, или кто на благородного, то оное разобрать надлежит в установленных и на то власть имеющих судебных местах

— 18 —

предписанным порядком; ибо несправедливо и с общим порядком несходственно бы было, когда бы всяк в собственном своем деле вздумал сделаться судьей.

26. Благородным подтверждается право покупать деревни.

27. Благородным подтверждается право оптом продавать, что у них в деревнях родится, или рукоделием производится.

28. Благородным дозволяется иметь фабрики и заводы по деревням.

29. Благородным дозволяется в вотчинах их заводить местечки, и в них торги и ярмарки согласно с государственными узаконениями, с ведома генерал-губернаторов и губернских правлений, и с наблюдением, чтобы сроки ярмарок в местечках их соображены были со сроками в других окрестных местах.

30. Благородным подтверждается право иметь, или строить, или покупать дома в городах, и в оных иметь рукоделие.

31. Буде кто благородный желает пользоваться городовым правом, да повинуется оному.

32. Благородным дозволяется оптом продавать, или из указных гаваней за моря отпускать товар, какой у кого родится, или на основании законов выделан будет; ибо им не запрещается иметь, или заводить фабрики, рукоделия и всякие заводы.

33. Подтверждается благородным право собственности, дарованное милостивым указом от 28 июня 1782 года, не только на поверхности земли, каждому из них принадлежащей, но и в недрах той земли и в водах, ему принадлежащих, на все сокровенные минералы и произрастания, и на все из того делаемые металлы в полной силе и разуме, как в том указе изъяснено.

34. Подтверждается благородным право собственности в лесах, растущих в их дачах, и свободного их употребления в полной силе и разуме, как в милостивом указе 22 сентября 1782 года изображено.

35. По деревням помещичий дом имеет быть свободен от постоя.

36. Благородный самолично изъемлется от личных податей.

б) О собрании дворян, установлении общества дворянского в губернии, о выгодах дворянского общества.

37. Нашим верноподданным дворянам жалуем дозволение собираться в той губернии, где жительство имеют, и составлять дворянское общество в каждом наместничестве, и пользоваться нижеписанными правами, выгодами, отличимостями и преимуществами.

38. Дворянство собирается в губернии по позыву и дозволению генерал-губернатора, или губернатора, как для вверенных дворянству

— 19 —

выборов, так и для выслушивания предложений генерал-губернатора, или губернатора, всякие три года в зимнее время.

39. Собранию дворянства в наместничестве дозволяется избрать губернского предводителя дворянства той губернии; и для того собранию дворянства всякие три года представить из уездных дворянских предводителей двух Государеву наместнику или правителю, и которого из сих генерал-губернатор или губернатор назначит, тому и быть губернским предводителем дворянства той губернии.

40. По силе 64 и 211 статей учреждений, уездный предводитель дворянства выбирается дворянством того уезда через всякие три года по балам.

41. По силе 65 статьи учреждений верхнего земского суда 10 заседателей и двое заседателей совестного суда выбираются дворянством тех уездов, кои составляют подсудное ведомство того верхнего земского суда, чрез всякие три года, и представляются от оного правителю или губернатору, когда генерал-губернатора на месте нет; и буде за ними нет явного порока, то Государев наместник, или в небытность его правитель наместничества, подтверждает выбор.

42. Десять заседателей (верхнего земского суда и заседатели совестного суда, уездного суда и нижнего земского суда) выбираются через всякие три года дворянством тех уездов, кои составляют подсудное ведомство того верхнего земского суда из дворян, на месте живущих, или из тех, кои в дворянском списке той губернии написаны суть, но неотлучны по службе и должностям бывают.

43. По силе 66 статьи учреждений уездный или окружной судья и земский исправник или капитан выбираются дворянством через три года, и представляются от оного правителю, и буде за ними нет явного порока, то губернатор подтверждает дворянский выбор.

44. По силе 67 статьи учреждений заседатели уездного суда и дворянские заседатели нижнего земского суда выбираются дворянством через три года, и представляются правителю; и буде за ними нет явного порока, то губернатор подтверждает дворянский выбор.

45. Собрание дворянства, буде выбор всего дворянства по балам продолжителен и неудобен окажется: тогда дозволяется собранию дворянства представить кандидатов из коих баллотировать.

46. В случае предложений дворянству от генерал-губернатора или губернатора, собрание дворянства в губернии берет предложение в уважение и на оные чинит, по случаю, или пристойные ответы, или соглашения, сходственные как узаконениям, так у общему добру.

47. Собранию дворянства дозволяется представить генерал-губернатору или губернатору о своих общественных нуждах и пользах.

— 20 —

48. Подтверждается собранно дворянства дозволение делать представления и жалобы через депутатов их как сенату, так и Императорскому Величеству на основании узаконений.

49. Собранию дворянства запрещается делать положения, противные законам, или требования в нарушении узаконений, под опасением за первый случай (то есть за положения противные законам) наложения и взыскания с собрания пени 200 рублей, а за второй случай (то есть за требования в нарушении узаконений) уничтожения недельных требований; что поручается бдению и иску губернских стряпчих, но силе второго предмета должности их.

50. Собранию дворянства в каждом наместничестве дозволяется в губернском городе иметь дом для собрания дворянства той губернии.

51. Собранию дворянства каждой губернии дозволяется в наместничестве иметь архив.

52. Собранию дворянства каждой губернии дозволяется иметь печать.

53. Собранию дворянства каждой губернии дозволяется избрать и иметь своего собственного секретаря.

54. Собранию дворянства каждой губернии дозволяется составить особливую казну своими добровольными складками и оную казну употреблять им по общему их согласию.

55. Да не взыщется на дворянстве, вообще, личное преступление дворянина.

56. Собрание дворянства на суд да не предстанет, но да защищается своим стряпчим.

57. Собрание дворянства ни в каком случае не подлежит страже.

58. По силе 173 статьи учреждений, в верхний земский суд вносятся по апелляции на уездные суды, дворянские опеки и нижние земские суды, все дела, жалобы и тяжбы дворянские и на дворянина, как гражданские, так и уголовные, дела касающиеся до вотчин, выгод, привилегий, завещания до наследства в имении и до права наследования; спорные о владении, тяжкие до бесчестия и до права стряпчих касающиеся: також и все дела разночинцев тех, кои по правам апелляции на уездные и нижние земские суды непосредственно до верхнего земского суда принадлежат.

59. По силе 20 и 209 статей учреждений при каждом уездном суде учреждается место под названием дворянская опека для дворянских вдов и малолетних.

60. По силе 21 и 210 статей учреждений в дворянской опеке председает уездный дворянский предводитель и заседают уездный судья и его заседатели.

61. По силе 213 статьи учреждений дворянской опеке поручается

— 21 —

попечение не токмо об оставших после дворянских родителей малолетних сиротах и их имении, но и о вдовах и их детях.

62. Собранию дворянства запрещается избирать для тех должностей, кои по силе учреждений выбором наполняются, дворянина, которого доход с деревень ниже 100 руб. составляет, и который моложе 25 лет.

63. В собрании дворянства, дворянин, который сам не владеет деревней, и моложе 25 лет, присутствовать может, но голоса не имеет.

64. В собрании дворянства быть может дворянин, который вовсе не служил, или быв в службе, до обер-офицерского чина не дошел (хотя бы обер-офицерский чин ему при отставке и был дан); но с заслуженными сидеть не должен, ни голоса в собрании дворянства иметь не может, ни выбран быть способен для тех должностей, кои наполняются выбором собрания дворянства.

65. Собранию дворянства дозволяется исключить из собраний дворянства дворянина, который опорочен судом, или которого явный и бесчестный порок всем известен, хотя бы и судим еще не был, пока оправдается.

66. Возобновляем повеления, блаженныя памяти, предков Наших, изданные по уничтожении (согласном с прошением о том самих дворян) вредного государству местничества, и снова повелеваем предбудущим родам на память во всякой губернии составить дворянскую родословную книгу, в коей вписать, дворянство той губернии, дабы доставить каждому благородному дворянскому роду тем наипаче способие продолжать свое достоинство и название наследственно, в поколение, непрерывно, непоколебимо и невредимо от отца к сыну, внуку, правнуку и законному потомству, пока Богу угодно продлить им наследие.

67. Для составления в наместничестве дворянской родословной книги, дворянство каждого уезда избирает по одному депутату через всякие три года по балам, дабы те депутаты обще с губернским предводителем дворянства той губернии имели попечение о действительном составлении и продолжении той дворянской родословной книги, по данному им для того наставлению.

68. В дворянскую родословную книгу в наместничестве внести имя и прозвание всякого дворянина, в той губернии имением недвижимым владеющего, и дворянство свое доказательствами утвердить могущего.

69. Буде кто не внесен в дворянскую родословную книгу той губернии; но да и не пользуется общими преимуществами дворянства той губернии.

— 22 —

70. Всякий благородный дворянин в том наместничестве, где внесен в родословную дворянскую книгу, имеет право присутствовать по совершеннолетии при собрании дворянства той губернии.

71. Дворянству каждого наместничества повелеваем дать жалованную грамоту за Нашим подписанием и с приложением государственной печати, в которой прописать от слова до слова сии здесь выше и ниже сего прописанные общественные и личные дворянские преимущества".

Главнейшие права и преимущества по этой грамоте состоят следующие:

1) Вольность и свобода от обязательной службы; 2) свобода от телесного наказания; 3) право поземельной собственности; 4) право на занятие некоторыми промыслами и торговлей; 5) свобода от личных податей; 6) неприкосновенность дворянского достоинства.

Еще манифестом 1762 года дворяне были освобождены от обязательной службы. Грамота 1785 г. только это подтверждает. Но относительно службы и производства чинами, дворяне пользуются преимуществами перед другими сословиями. Так для не дворян остался 12-ти летний срок для получения обер-офицерского чина, а дворянам, служившим в военной службе, даваемы были чины подпрапорщика и младшего сержанта, из которых они должны были производиться в офицеры, предпочтительно перед не дворянами, не взирая старшинство последних. Таким образом, срок службы для производства в первый офицерский чин был значительно продолжительнее для не дворян, чем для лиц дворянского происхождения.

Грамотой этой дворянство освобождалось от телесного наказания. "Телесное наказание да не касается до благородного", читаем в грамоте и эта льгота была распространена и на дворян, служивших нижними чинами в войсках. Этим драгоценным правом дворянство до этой грамоты не пользовалось. Правда, еще в 17 веке в уголовное законодательство начинают проникать отличия в наказаниях людей, сообразно чинам. Но эти отличия были, по словам профес. Романович-Славотинского, более количественные, чем качественные: "за одно и тоже преступление человека меньшего чина били кнутом или плетьми, а большего — плетьми или батогами"... (Стр. 228).

Соборное Уложение устанавливает, что по "оговору языка на дворянина и людей его, пытать прежде людей, а буде и они покажут на своего господина, то пытать и его". И в то отдаленное время, известный Юрий Крижанич, столь печальный своей судьбой, высказывался против телесного наказания и отмены для князей, бояр, боярских детей наказания плетьми, батогами, клеймения, пытки, а наказывались

— 23 —

бы только ссылкой и лишением почестей и должностей — был гласом вопиющего..... "Наказания эти все таки существовали, пытали и били какого чину ни буди, говорит Котошихин, князь или боярин, или и простой человек". Со вступлением на престол Петра В. дело не изменяется. Петр подвергал телесным наказаниям всех без разбора, быть может больше, чем его предшественники, но разбирая ни чина, ни звания, ни породы... Доказательством можно представить много примеров ^*).

Петр только ограничил (в войсковом уставе), он запретил подвергать стариков из шляхты 70 лет, а также и "беременных женщин", "разве, в государственных делах и убивствах" однакож с подлинными о том доводами". Но исполнялось ли все это на деле? Не забудем, что это было время "слова и дела," — понятие о котором было слишком широкое, под которое возможно было подвести всякое преступление. Таким образом, телесное наказание существовало до Петра В. и при нем, и мы не встречаем со стороны шляхетства протеста, что и понятно. Телесные наказания никого не лишали ни чести, ни прав прежнего состояния... таков был господствующий взгляд на него. Но когда среди шляхетства начало все более и более укореняться воззрение на себя, как на сословие благородное, а само шляхетство проникалось сознанием своей сословной чести, то ему начали казаться бесчестными и позорящими честь кнут, плети и пытка... И в 1730 году верховный тайный совет обещал и не прямую, путем издания закона, отмену телесных наказаний, но, по крайней мере, не подвергать наказаниям дворян, как это делается в прочих государствах. А в самом обществе подымаются все чаще и чаще голоса, требующие отмены телесных наказаний. В 1750 г. известный деятель в царствовании Елисаветы Петровны, Иван Иванович Шувалов проектировал "фундаментальные и непременные законы", чтобы дворян освободили от бесчестной политической казни — от кнута и плетей". Такого рода желания высказывались и среди дворян в комиссии 1767 года. Депутат Бибиков требовал, чтобы дворян, прежде исключения их из этого сословия, не пытать. Ярославский наказ уполномочил своего депутата кн. Щербатова заявить в комиссии "чтобы дворянство избавлено было от телесного наказания и бесчестного наказания и пыток; а потому смертной казни". Несомненно, что все эти заявления были приняты Императрицей при издании грамоты, по которой дворяне и были освобождены от телесного наказания.

До Петра Великого, в Московский период, поземельную собственность составляли поместья и вотчины. На владельцах их лежала

^*) См. Романович-Славотинского Дворянство стр. 230.

— 24 —

повинность обязательной службы государству, а само обладание обусловливалось этой службой. Поместья и вотчины, составляющие в сущности один и тот же вид поземельного владения, могли принадлежать только лицам, служащим царю, а таким был служилый класс. Служилые люди перешли в шляхетство, а следовательно и поземельное владение может принадлежать только лицам дворянского происхождения. Закон Петра Великого, 1814 г. 23 марта о майорате, установил один и тот же порядок наследства, как в поместьях, так и в вотчинах и этим самым соединил их под общим названием недвижимых имуществ. Но при Петре Великом закон несколько ограничивал право владения этим недвижимым имуществом, так напр. по закону Петра I, изданному в 1700 году, читаем: "Нам одним, яко монарху, принадлежат рудокопные заводы, но мы, по любви к нашим подданным, милостиво соизволяем употребление их каждому и всем вообще, кто имеет к тому охоту". Таким образом, всякий не только на собственной земли, но и на чужой мог обрабатывать руду. Несколько позже, в 1703 году, было запрещено владельцам земель, на пространстве 50 верст от больших и 20 — от малых рек, удобных для сплава лесов, рубить клен, сосну и др. Помимо этого, некоторые угодья на владельческих землях были причислены к оброчным статьям, как напр. пчельники, обложенные оброком, рыбные ловли, охота на зверей; с мельниц повелено брать ¼ дохода и т. п.

Все эти ограничения были уничтожены манифестом 1785 года, по которому право собственности владельца было распространено на все произведенные земли, как на поверхности, так и в недрах ее.

Всеми своими имениями дворянин может распоряжаться по своему усмотрению (за исключением родовых). В прежнее время, в силу преступления, совершенного дворянином, отбиралось у него и имущество (поместья и вотчины). Это исходило из того принципа, что шляхетство владело не на правах полной собственности, а владели как жалованным за обязательную службу. Но раз это имущество признано было собственностью шляхетства, то естественно, что и конфискация его не должна быть. Грамота и подтвердила это и уничтожила конфискацию за преступления. "Наследственное имение благородного, в случае осуждения его за преступление отдавать его законным наследникам". Исключения впрочем, бывали, если только была совершена конфискация за политические преступления, но все-таки по повелению верховной власти.

Екатерина II держалась того мнения, что дворянству, как сословию благородному, несовместимо с его достоинством заниматься торговлей.

— 25 —

В силу этого, дворянам не дозволялось записываться в гильдии, что подтверждалось и после издания грамоты, в 1790 году, как видно это из указов Сената.

В грамоте же было подтверждено прежнее право дворян продавать произведения своего хозяйства, с дозволением отпускать их заграницу. Дворянам еще было предоставлено исключительное право винокурения на своих землях, но это право было только подтверждением прежних законоположений Петра Великого (1716 г.) и Екатерины I (1726 года).

Грамота 1785 года проводит неприкосновенность дворянского достоинства, о чем так выражено: "почтительное состояние благородного дворянства сохранялось непоколебимо и ненарушимо". Грамота требует, чтобы дворяне не лишались своего дворянского достоинства, пока они сами не лишать себя преступлением.

К таким преступлениям грамота относит: нарушение клятвы, измену, разбой, воровство, лживые поступки, преступления, за кои по закону следует лишение чести и телесное наказание, подговор других к подобным преступлениям.

По этой грамоте; дворянство получило право самоуправления в сфере своих интересов.

Дворянство каждой губернии составляет отдельное дворянское общество, органом которого было дворянское губернское собрание, соединившее всех местных дворян в одно целое, в одну корпорацию. Собрания бывают обыкновенные, созываемые через каждые три года, или чрезвычайные, вызываемые особыми обстоятельствами. В собрании имеет право быть всякий, кто достиг 25 лет от роду, но подавать голос, быть избираемым в должности, мог только тогда, когда имел поместья, и получил в военной или гражданской службе обер-офицерский чин.

По жалованной грамоте предметами занятий дворянских собраний были: 1) выборы должностных лиц, избрание которых представлено дворянству (39 — 45); 2) представление правительству об общественных нуждах и пользах дворянства; 3) представления и жалобы, привносимые через депутатов как сенату, так и государю; 4) составление особливой казны добровольными складками дворянства; 5) проверка дворянской родословной книги, составляемой дворянским депутатским собранием. При записи дворянского рода в родословную, депутатскому собранию было предоставлено право взимать в дворянскую кассу деньги, но не более 200 р. асс.

По этой грамоте дворянское собрание не могло быть потребовано на суд, не могло подлежать страже.

— 26 —

Собранию дворянства дозволено было право исключать из своей среды дворянина, опороченного судом, или которого явный и бесчестный порок всем известен, хотя бы он судим не был, пока не оправдается. Многие из этих правил о предметах деятельности дворянских собраний, их правах и преимуществах, были в последующие времена изменяемы, были более точно формулируемы, о чем будем говорить в дальнейшем изложении.

В царствование Императора Павла I много было изменено. Прежде всего последовал указ 8 марта 1798 года, предписывавший губернаторам, присутствовать в дворянских собраниях, а за тем в следующем году 14 окт. 1799 г. были отменены губернские собрания дворян. "Дворяне для выборов, читаем в указе Правительственному Сенату, не имеют надобности съезжаться в губернские города, а должны производить выборы по уездам, в присутствии губернаторов или вице-губернаторов в бытность их в уездных городах для рекрутского набора. Губернские предводители дворянства выбираются так: если их не подтвердит дворянство из каждого уезда большинством, или они сами откажутся служить следующее трехлетие, то выбранные вновь по уездам дворянские предводители выбирают из себя губернских предводителей по жребию или по балам".

Затем, в следующем году указом от 23 августа 1800 года дворяне лишались права выбора лиц в земскую полицию и судебные места. На судебные места чиновников назначала герольдия. Таким образом, дворянам осталось только избрание уездных, предводителей и губернского, депутатов в дворянское депутатское собрание и секретарей дворянского собрания.

По вступлении на престол Император Александр I восстановил права дворянства.

А 2 апреля, манифестом, объявленном в Сенате, в присутствии самого Императора, было подтверждено: "следовать во всем по стезям блаженныя и вечныя славы достойныя памяти Государыни Императрицы Екатерины II", чем восстановлялась грамота Екатерины II, которую и повелено: "признавать и почитать сие постановление коренным и непременным законом Империи Всероссийской, отменяя, уничтожая и отлагая все, что противно или в ослабление силы Высочайше пожалованной дворянству грамоты по стечению обстоятельств и времени допущено или постановлено было".

— 27 —

Глава II.

К вопросу о происхождении малорусского дворянства ^*).

Казацкая старшина. Шляхетство. Стремление малорусских чинов к уравнению с чинами великорусскими. Действия Румянцева. Неутверждение герольдией малороссийских чинов. В. И. Чарныш и его записка, письмо к А. И. Чепы. Ходатайство и сочувствие кн. Репнина. Закон 1835 г. Комиссия для обревизования дел депутатского собрания. Ее результаты. Плата за внесение в родословную книгу. Деление родословной книги.

Обратимся теперь к вопросу о происхождении малорусского дворянства, которое, в силу исторических условий, отличается от великорусского дворянства. Оно ведет начало свое от эпохи Богдана Хмельницкого (XVII в.). После восстания, бывшего при нем, окончившееся присоединением Малороссии к России, осталось 300 представителей благородного сословия, имущественные и сословные права которых были обеспечены договорами с московским царем. Эти представители, как известно, не удержали своего господствующего положения. Главное значение в Малороссии получило военное сословие — казачество, которое и явилось заместителем шляхты. Это был класс "знатных казаков, из которых выходили кандидаты на уряд. Они то, с течением времени, и присвоили себе права шляхты и являются владельцами населенных имений, судятся шляхетским судом, занимают должности в крае, не платят податей и т. п. Дети их пользуются особыми преимуществами по службе, а образование сообщает им развитие и внешность, чем они и начинают отличаться от рядового казачества. В XVIII в. этот класс "значковых казаков", старается уже закрепить за собой термин "шляхетство" и с течением времени достигаете этого в области суда и управления.

Из выделившейся, таким образом, из казачества старшины, превратившейся в шляхетство и образовалось малорусское дворянство. К ним надо присоединить пришельцев в Малороссию, как то: Милорадовичей, Капнистов, Дмитрашко, Дыздаревых, Тамары, Бразуля (ныне Бразоль), Кантакузеных, Горонескуль, Требинских и м. др.

^*) По этому вопросу есть 2 работы: Миллер, Очерки из истории и юридического быта старой Малороссии, Киев. Старина 1897 г. № 1-4.; А. Ефименко. Малорусское дворянство и его судьба, вестник Европы 1891 г. авг., очень, впрочем, кратко у Романович-Славатинского в его книге: Дворянство в России.

— 28 —

Не мало было выходцев из Польши, наплыв их в гетманщину начинается со второй половины XVII в., были выходцы из Молдавии, Валахии, Сербии и т. п. Не мало было и великорусских дворян, получивших большие наместья в Малороссии. Беднейшая же группа прежнего населения Малороссии образовала рядовое казачество, от которого и ведет свое начало теперешнее сословие малороссийских казаков. Так, в Малороссии поделилось товариство на старшину и рядовое казачество. Из первого образовалось шляхетство, восстановившее польские сословные традиции, сословный литовский статут и которые приобрели из войсковых земель местности, с поселившимися на них посполитами, из которых одни "панщину робили", а другие "на чинше сидели". Но это образовавшееся шляхетство не признавалось русским правительством за дворянство. При Елисавете Петровне сенат подтвердил, чтобы в шляхетский кадетский корпус не были принимаемы малороссияне, так как в Малороссии нет дворян. Малороссийские старшины начинают хлопотать об уравнении прав с классами по табели о рангах. Они хотели гарантировать себя от "всекрайнейшего упослежения" при столкновении с великорусскими и гражданскими законами.

В 1767 году Императрица Екатерина II предписывает гр. Румянцеву выбрать детей малороссийского шляхетства для определения в шляхетский корпус. Это, кажется, был первый шаг признания русским правительством старшину за дворянство. Вскоре после этого, малороссийскому шляхетству предоставляется право избрать своих представителей в известную комиссию, созванную при Екатерине II. Малорусское шляхетство дало своим депутатам наказы. Интересны взгляды, высказанные полтавским шляхетством. Так, прилукское, высказавшись за литовский статут, просило "содержать нас, состоящих в разных малороссийских статских и военных чинах, в чести дворянской".

Переяславское дворянство, в своем наказе, подробнее остановилось, выясняя свое стремление к соединению с русским дворянством. "Малороссийское шляхетство, по причине неимения разрядов, за упущением того от властителей здешних, состоит в пределах своего шляхетства, не имея твердого мероположения, отчего верность и заслуги военные, кровью и другими ревностными трудами показанные, лишаются степени в чести и славе, почему уже здешнее шляхетство возымело причину быть повергаемым не малой частью в явное пренебрежение. То посему к укреплению шляхетской чести на ее пристойном степени и в отвращение сумнительных, вредительных, каковым до сего подвергаемо было, а особливо чтоб соединены быть

— 29 —

могли с российским дворянством, яко равные к равным и свободные к свободным, чтоб всех тех, кои в чинах военных и статских малороссийских.... написано было в список шляхетский, приемля в сообщество с российским дворянством" ^*).

Цель малороссийского шляхетства была отчасти достигнута. В 1782 г. малороссийскому шляхетству было предоставлено такое же участие в выборе членов губернских и уездных присутственных мест, какое было предоставлено по закону 1775 года русскому дворянству. Вскоре после этого, начали производить малороссиян в чины по табели. Указом 1784 года бунчуковый товарищ Степап Томара (Золотоношск. у.) был произведен в коллежские советники. Но какие чины причислять к дворянству — вопрос которым полтавское дворянство было занято десятки лет и представляло, по этому случаю, не мало ходатайств и несколько обстоятельных записок. Вопрос этот выдвинут был на очередь с открытием самостоятельной полтавской губернии. Когда она была учреждена (1802 г.), то необходимо было полтавскому дворянству составить родословную книгу, что было на основании указа Правительствующего Сената от 1791 года. Необходимо было "приступая ко внесению в дворянскую родословную книгу доказавших свое дворянство о тех, кто из них ни в каком окладе не состояли и ныне не состоят, упоминаемо было сие всегда в своих определениях; есть ли же кто из однодворцев их или и сами они просители когда либо оным обложены были, то изъяснили бы именно, по какому указу исключение из оного последовало; в случае же вновь могущих поступить доказательств от дворян, по какому бы то ни было случаю в окладе ныне состоящих, представляли бы, как то и законами повелено в герольдию, которая, рассмотрев дело, представит от себя о выключке из оклада правительствующему сенату". Вот основание, по какому должна быть составлена родословная книга. Собрание порешило составить списки дворян по поветам, по известной форме, которые нужно было представить "губернскому маршалу и кавалеру, яко первого сочлена сего собрания". Кто же из дворян не докажет свое происхождение или лучше сказать, не доставит этих сведений, то предоставить тогда ему самому хлопотать о внесении его в родословную книгу и хлопотать в герольдии ^**). Но герольдия не утверждала очень многих; она не признала

^*) У Романовича-Славотинского в его сочинении "Дворянство в России" приведены и другие отрывки из наказов глуховского, черниговского шляхетства. О полтавском мы нашли наказы только двух уездов. См. подробнее Судиенка "Наказы малор. шляхетства" и статью Н. В. Тимченка "Сословные нужды и желания малороссиян в эпоху Екатерининской комиссии" — Киевская Старина 1890 года.

^**) Прот. собр. 1802 г. № 32.

— 30 —

их дворянами потому, что предки их не служили в чинах, положенных по табели о рангах. Дворянское собрание в заседании 19 января 1809 г. порешило просить генерал-губернатора кн. Лобанова-Ростовского ходатайствовать "у престола всемилостивейшего повеления, дабы прежние малороссийские чины, по коим здешние дворянские роды просили и просить будут о дворянстве, признаваемы были доказательства благородного достоинства, каковое они издревле и всегда имели" ^*). Кн. Лобанов-Ростовский сочувственно отнесся к ходатайству дворян и, будучи в Петербурге, докладывал об этом Императору Александру I, который и повелел: признавать малороссийские чины доказательством дворянства. Кн. Лобанов-Ростовский, по возвращении своем, сообщил об этом губернскому маршалу В. И. Чарнышу. Но герольдия все таки настаивала на своем и очень многих не утвердила в дворянстве, что и вынудило В. И. Чарныша составить записку, где он доказывал, что все малороссийские чины имеют право на дворянство. Записку эту составил В. И. Чарныш, отославший ее предварительно А. И. Чепе, очень просвещенному человеку того времени, известному знатоку и собирателю материалов о прошлом Малороссии. Вот что писал В. И. Чарныш А. И. Чепе:

Милостивый государь
Адриан Иванович!

Дворянство поручило мне ходатайствовать, чтобы прежние малороссийские о которых герольдия по несравнению их противу армейских и других чинов судит, что с ними не соединено дворянское достоинство, признаваемы были доказательством дворянства. Составив о сем записку для представления моего, я имею честь препроводить

^*) Полож. маршалов 1806-1820 гг. 40. В архиве сохранился документ, указывающий число дворян, признанных герольдией до открытия губернии. Сведения эти были доставлены министру юстиции, по его требованию, в 1841 г.

(Двор. арх. 1841 г. № 27).

— 31 —

оную к Вам, милостивый государь мой, на усмотрение. Известно, что вы изобилуете материалами по сему предмету сему относящиеся. Знаю опять, сколь любите нацию свою и следовательно мне остается просить вас покорнейше о принятии на себя труда пополнить и исправить прилагаемую записку во всем по собственным мыслям вашим". Эту записку А. И. Чепа дополнил, переписал, как это видно из письма его к В. И. Чарнышу от 19 февраля 1809 года и отправил ее Чарнышу ^*). Записка А. И. Чепы очень подробна. Сообщив несколько слов о Малороссии, о малорусских чинах, он останавливается на них, доказывая, что "важность и власть сих чинов обширностью сих должностей, что эти чины до 1765 года были выбираемы от всего войска, останавливается на деятельности графа П. А. Румянцева, когда чины избирались в предводители шляхетства, в члены земских, городских судов, в полковые комиссии и т. п. Словом, они пользовались всем шляхетскими преимуществами, точно так, как и российские дворяне и чины по табели. Грамотой короля Сигизмунда 1563 года были подтверждены малороссийской войсковой старшине все их прежние права, вольности, обычаи и преимущества. В 1783 г. они переименованы в великорусские чины. А. И. Чепа приходит к следующим выводам: 1) малорусские чины пользовались всеми шляхетствами преимуществами точно так, как российские дворяне и чины по табели о рангах установленные. В доказательство такого положения, Чепа говорил, что войсковые чины с давних времен владели деревнями и вообще недвижимыми имениями, пожалованными или благоприобретенными. Это было на основании закона 1729 г., дававшего им право покупать в России маетности. Многие из малороссийских чинов имели ранговые деревни даже до открытия в Малороссии трех наместничеств. Таким образом в этом отношении, права их не отличались от прав великорусского дворянства. В 1763 г. введено было земское правосудие и все земские должности, как депутаты в генеральном суде, подкоморные, депутаты в земском суде и др. и все они были занимаемы малорусскими чинами. Наконец самый штат канцелярии Румянцева, в бытность его правителем Малороссии, состоял из малороссийских чинов (два адъютанта, секретарь и др.). В 1767 году

^*) Записка Чепы напечатана в Киев. Старине, 1897 г. апрель и май. Записка эта, вероятно, есть дополнение к записке, полученной им от В. И. Чарныша. По этому вопросу есть еще записка другого замечательного деятеля того времени В. Г. Полетики (см. о нем в биографиях уездных предводителей). Она напечатана в Киев. Старине 1893 г. январь. В архиве депутатского собрания, мы нашли записку по этому вопросу кн. Н. Г. Репнина, которую и помещаем, как документ, до сих пор неизвестный. Это третья записка по этому вопросу.

— 32 —

Румянцев, согласно Высочайшему повелению, отправил несколько лиц для обучения в кадетский корпус и "обществе благородных девиц". С тех пор и начали принимать детей малороссийских чинов в эти заведения. Значит, признавали их дворянами, а заведения эти были основаны исключительно для детей дворян. Чепа указывает на двух деятелей, Михайловского и Коробку, получивших контр-адмиральский чин и ордена, первый Анны 1-й ст., а второй — Георгия 4 ст. Затем, когда в Малороссии открылось три наместничества, то Императрица Екатерина II, рескриптом от 1781 г., сообщила проект главы о дворянстве "для руководства его и дворянских предводителей с их обществами в разборе дворянства". Основываясь на этом рескрипте, на многие должности избирались малороссийские чины, получали за выслугу Владимирский крест, занимали нередко места губернаторов, директоров экономии, прокуроров и т. п. Далее, правительство императрицы Екатерины II уравняло малороссийских чинов с великорусскими. Вот этот Указ: Высочайшим указом 1764 года ноября 10 правительствующему сенату повелено: "желая чтобы между определенными в коллегию членами никакого различия не было, а каждый место свое по чину и старшинству занимать мог, Всемилостивейшее жалуем малороссийских чинов уравнением в классах с великороссийскими нижеследующими чинами, а именно: обозного генерального генерал-майором, писаря — статским советником, есаула и хорунжего — полковниками". Гр. Румянцев представлял многие малорусские чины к наградам чинами и Императрица утверждала. Так, бунчуковые товарищи и полковые старшины производились в коллежские советники. Помимо этого был указ государственной военной комиссии от 28 июля 1783 года коим повелевалось "малороссийских чинов, находящихся в войсках, кои захотят остаться в военной службе и к оной найдено будет способными, определить, смотря по степеням и заслугам штаб-офицерскими чинами в сих полках, а прочих от службы уволить, переименовав к делам". Не желающие были переименованы бунчуковые товарищи в премьер майоры, полковые обозные, полковые есаулы, полковые хорунжие и полковые писаря в секунд-майоры; сотники в ротмистры, войсковые товарищи в поручики, полковники малороссийские награждались чином бригадира ^*).

"Все сие явствует, говорит Чепа, по делам и спискам послужным сих чинов в государственной военной коллегии. Некоторые же из тех чинов, почитая заслуженные малороссийские чины надежным уверением о принадлежащих им шляхетских преимуществах,

^*) Положение дворян, дв. арх. 1806-1820.

— 33 —

не просили о переименовании и хотя в малом числе, но осталось в оных". В записках Чепы, Полетики и Репнина приводится целый ряд указаний на грамоты польских королей и русских царей, начиная от Алексея Михайловича, "коими малороссийскому рыцарству или войсковым чинам утверждены права шляхетские и сравнение с оным". Все эти данные, давали право малороссийским чинам сравняться с великороссийскими, но герольдия, не смотря на многие грамоты и указы, проводившиеся в жизнь при Румянцеве и одобряемые Высочайшей властью, все таки не признавали за многими чинами прав потомственного дворянства, а именно: за полковыми обозными, хорунжими, есаулами, войсковыми товарищами и сотниками. Эти чины, "по неположению их в табели о рангах не могут приносить потомству дворянского достоинства".

Впервые герольдия высказалась по делу о дворянстве Василия Орды, предки которого служили в кампанейских полках: "прадед полковым обозным, дед — полковым хорунжим, а отец наказным сотником". 7 ноября был издан Указ Правительствующего Сената, предписывавший малороссийским дворянским сословиям не признавать этих чинов дающими дворянство и не вносить их в родословную книгу. Но с этим не согласился губернский предводитель В. И. Чарныш, писавший: "Отриновение малороссийских чиновников от дворянства делает уничижение им и заслугам их, умаляет личную честь их и потомства и колеблет права и привилегии сей наций от прежних польских королей и потом от самодержцев всероссийских на данных и на разных местах в договорных гетманских пунктах изъясненные". С этого времени начинается ряд ходатайств полтавского дворянства, дело тянется десятки лет, а герольдия все таки не утверждает потомков этих чинов в дворянстве. В 1820 г. полтавская казенная палата, по донесению земской полиции запросила о 80 дворянских фамилиях, которые, по ее мнению, должны быть записаны в податные сословия, а между тем, они сами считают себя дворянами. Губернский предводитель донес, что они считаются дворянами и многие из них уже занесены в дворянскую книгу. Вт тоже время, губернский предводитель ходатайствовал перед генерал-губернатором кн. Н. Г. Репниным о допущении их к занятию должностей, впредь до выяснения этого вопроса в общем присутствии правительствующего сената ^*). Прошло несколько лег и дворянское собрание вновь порешило просить кн. Репнина о подтверждении прав и привилегий дворянству, данных Императрицей Екатериной II, императорами Павлом I и Александром I ^**).

^*) Двор. арх. 1822 г. № 11.

^**) Полож. двор. 1826 г. № 14.

— 34 —

Это было в 1826 году. В 1832 г. дворянское собрание опять повторяет просьбу, при чем указывало, "что молодые люди признаются дворянскими депутатскими собраниями в дворянстве, но герольдия их не утверждает, и молодые люди теряют лучшие годы для службы", почему дворянство и ходатайствуете о дозволении им поступать на службу, впредь до решения этого вопроса" ^*). А этих дворян, казенная палата продолжает зачислять в подушный оклад. Многие дворяне миргородского уезда подали коллективную жалобу своему предводителю на ее действия. Предводитель, перечисляя законы, по которым они имеют право числиться потомственными дворянами, ходатайствует о предписании казенной палате, чтобы все эти дворяне, доказавшие права свои на дворянство, не числились больше в подушном окладе и не платили бы податей. На это губернский предводитель, которому была подана жалоба уездного предводителя, ссылаясь на 9 том ст. 171 по которой, доказывающие дворянство из подушных сословий, не освобождаются от записей по ревизии, ни от рекрутства, ни от других повинностей. Но, если эти лица были признаны депутатскими собраниями в правах дворянства, то на основании 187 ст., до окончательного утверждения, они не могут быть освобождены от платежа податей ^**).

К ходатайству дворян отнесся весьма сочувственно кн. Репнин, сам принадлежавший к полтавскому дворянству. В своем ходатайстве правительству, он решительно высказался за удовлетворение желания полтавского дворянства. Репнин подал это ходатайство министру юстиции, в котором встретил сочувствие. Ходатайство это было передано комитету министров, но решать его пришлось сенату, куда оно, в свою очередь, было по Высочайшему повелению передано. Сенат отнесся несколько иначе. Он нашел, что в момент издания дворянской грамоты, Малороссия находилась уже более ста лет в подданстве русских царей, а между тем, чипы малороссийской службы оказались не включенными в число тех доказательств дворянства, которые перечислены в грамоте. По этому, сенат и сделал вывод, что при издании дворянской грамоты не имелось в виду распространить право на малороссийских чиновников. Сенат, не решая окончательно этого дела, порешил просить министра внутренних дел навести справки относительно прав и привилегий, на которые ссылается полтавское дворянство. В июне 1827 года Репнин вторично ходатайствует по этому делу, но уже перед министром внутренних дел. Кн. Репнин все деяния герольдии назвал произволом. По его мнению, "одних королевских привилегий и особенно зборовских

^*) Двор. арх. 1832 г. № 38.

^**) Двор. арх. 1835 г. № 15.

— 35 —

пунктов и гетманских статей, достаточно, чтобы дворянские права этих малороссийских чинов не подлежали ни малейшему сомнению". "Источник прав сих, писал Репнин, есть воинская доблесть, только уважаемая во всех веках и у всех народов и отрицать оные не иначе можно как доказав, что Малороссия не имела своего управления, своих предводителей, старшин и чиновников и не составляла особой области, пользовавшейся иными законами и разными преимуществами". Свое ходатайство Репнин обставил новыми доказательствами, каких не было в ходатайстве полтавского дворянства. Он указал на табель малороссийских чинов, сочиненную в 1743 г комиссией для перевода и свода книг правных; указал на занятия малороссийских старшин по "части законодательной" на прием детей в кадетские корпуса и т.п. Надо сказать, что в 1807 г., по Высочайшему повелению, было принято в кадетские корпуса более 200 детей малороссийских фамилий.

"Каждая страна, писал Репнин, имела и имеет свои чины под именами, соответственными образу правления, положению государства, языку, правам, обычаям и проч., следственно отвергать благородство потому только, что название чинов, показанное по табели о рангах, не было употребляемо в малороссийском крае, ибо до реформы 1783 г. чиновники малороссийские служили в войске под именами издревле существовавшими, давали суд и расправу народу, начальству их вверенному, были верны и преданы своим государям и сражались с честью и мужеством за отечество, пользовались особенными правами, преимуществами и щедротами государей и им не настояло никакой надобности искать переименования себя в великорусские чины, доколе само правительство не признало сие нужным". Затем, Репнин указывал на владения дворянами имениями, крестьянами, приобретенными по наследству или пожалованными Высочайшею властью, указал на заслуги малороссийских дворян во время войны 1812 года и др.

12 февраля 1828 года при сенате был образован особый комитет о "прожектировании правил, каким бы образом удобнее произвести ревизию действий дворянских собраний и положительно определить настоящие дворянские роды". Комитет этот нашел, что герольдия поступала правильно и наоборот, выставил целый ряд неправильных действий малороссийских депутатов. Комитет еще нашел, что депутаты слишком много доверяли заявлению 12 дворян, как доказательству принадлежности того или другого лица к дворянству. По вычислению этого комитета, дворянские собрания до 1790 г., в трех малороссийских губерниях причислили к дворянству 22702 д. а в частности, в Полтавской губернии, к 1828 году из 4269 д.

— 36 —

дворянских фамилий, числилось податных и разночинцев 2095 ч. В заключении, комитет высказался за предоставление потомственного дворянства только тем фамилиям из казацких старшин, которые правительством были произведены в "генералитетские и штаб-офицерские чины, как военной, так и гражданской службы". Доклад этого комитета был обсуждаем в государственном совете. Результатом его был Высочайший Указ 20 апреля 1834 года. Указ этот очень подроблен.

Укажем на главные его основания, которыми предписывалось руководствоваться при занесении в дворянскую книгу: 1) грамоты российских государей и привилегии польских королей должны быть принимаемы за главнейшие доказательства с тем однако, чтобы доказывающее дворянство подтверждали актами присутственных мест, что они действительно происходят от тех предков, кои жалованы оными грамотами или привилегиями; 2) гербы могут служить доказательством дворянства только тогда, когда вместе с тем будет доказано, что лицо, употребляющее герб, происходит от предков, коими дворянство пожаловано по грамоте или привилегии; 3) признавать потомственными дворянами чиновников имеющих чин коллежского асессора или 8 класса при отставке только тех из них, которые получили их до издания настоящего узаконения, а на будущее время этих лиц признавать только личными дворянами; 4) лица, поступившие в военную и гражданскую службу из податных и дослужившиеся до штаб-офицерских чинов, на основании II п. табели о рангах сообщают потомственное дворянство в равной степени детям своим (исключая прижитых в податном или крепостном состоянии); 5) те только из военных обер-офицеров имеют право на дворянство, которые служили в военной службе обер-офицерскими чинами; 6) похвальные грамоты, жалуемые целому обществу, городу или лично купцу, не должны служить ни для какого частного лица доказательством на дворянство; 7) что в числе доказательств на дворянство надлежит принимать указы на пожалование тех только земель, которые даны были за службу и обратились уже в потомственное владение на дворянском праве; земли, данные для водворения или разведения хлебопашества и других хозяйственных заведений, не должны быть принимаемы в число доказательств на дворянство. Помимо этого указа, был еще указ правительств. сенату от 26 апреля 1835 года, которым в точности были перечислены те из малороссийских чинов, которым предоставлено право на потомственное

^*) Миллер. Очерки из истории и юр. быта Малороссии. Киев. Старина 1897 г. апрель 42-46 стр. [в тексте ^*) пропущена - Т.Б.]

— 37 —

дворянство. 1) "Из прежних малороссийских чинов, читаем в указе, считать дающими право на действительное или потомственное дворянство, следующие: генерального обозного, генерального судьи, генерального подскарбия, генерального писаря, генерального есаула, генерального хорунжего, генерального бунчужного, полковников войскового правления, бунчуковых товарищей, обозных полковых артиллерийского правления, есаулов артиллерийского правления, хорунжих артиллерии генеральной артиллерийского правления, полковых есаулов, хорунжих и сотников войскового правления, атаманов артиллерии генеральной, войсковых товарищей и писарей полковых статского правления, равно те только чины подкомория, земского суда и подсудка, кои жалованы были во время существовавшего в Малороссии гетманского правления". 2) "В доказательство дворянства малороссиян принимать: грамоты, жалованные от российских царей и великих князей и данные гетманами за службу универсалы на недвижимые имения, равно универсалы или патенты бывшей малороссийской коллегии на вышеупомянутые в 1 статье чины, приносящие действительное дворянство. 3) В случае утраты подлинных документов, принимать в число доказательств на потомственное дворянство малороссиян выписи из книг присутственных мест с грамот, пожалованных от российских царей и великих князей, с универсалов малороссийских гетманов и бывшей малороссийской коллегии, данных на пожалованные чины и недвижимые имения. "Вот главные положения этих двух указов, которые должны были разрешить вопрос о тех чинах, которым было предоставлено потомственное дворянство (деталей мы не касались, особенно подробен первый указ). Первым указом предписывалось образовать комиссию для ревизии дел депутатского собрания. В состав комиссии входили: совестный судья, как председатель; членами - кандидаты в должности председателей палат и два члена депутатского собрания. В полтавской комиссии председателем был совестный судья Блинов. Работы предстояло много, необходимо было просмотреть до 4000 дел; для чего усилен был штат канцелярии, на что ежегодно ассигновано было 2770 р., а с жалованьем кандидатам председателей палат (по 1500 р.) до 6000 р., для чего дворянством был установлен особый сбор, по 2 коп. с души (всех крестьян в то время было 310765 д.) ^*).

Комиссия была закрыта 4 марта 1844 года. Но на первых порах, дворянство встретило большое затруднение в отыскании метрик, требуемых для доказательства дворянства. И, действительно, достать их было не легко. "В отдаленное время, ни духовенство, ни жители

^*) Полож. дворян 1835 г. № 11.

— 38 —

Малороссии, читаем в протоколе, не имея в виду настоящих последствий, не заботилось, первое об исправном ведении книг, а последнее о записывании в оные детей своих, от чего большая часть метрических книг пожарами и прочими случаями, а не менее того, по небрежному хранению, истреблено, а в некоторых доселе остающихся верной записки рождающихся не оказывается". Закон разрешал метрики заменять исповедными записями, но и их не было. В прежнее время не заботились о них и не придавали им должного значения. В силу этого, дворянское собрание ходатайствовало о предоставлении права уездным предводителям выдавать свидетельства потомкам прежних малорусских фамилий в замен метрик. Собрание порешило еще ходатайствовать об этом, по желанию дворян Роменского уезда, желавших оставить прежний порядок, т. е. свидетельства 12 дворян о том, что предки просителя жили в дворянских имениях, и вели жизнь "благородную с дворянством сходственную". Сенат, которому было передано это ходатайство, не нашел возможным согласиться на основании прод. IX тома примеч. 3 к статье 45; по которой доказывающий дворянство обязан представить: а) родословную, удостоверяющую, что он происходит по прямой нисходящей в законных браках от предков, имеющих право на потомственное дворянство. Эта родословная должна быть засвидетельствована уездным судом и предводителем дворянства и утверждена консисторией на основании метрических книг. Что же касается свидетельства 12 дворян, то, в силу 41 ст. постановлено: "свидетельство благородных особ принимать в подкрепление доказательств, но само по себе таковое свидетельство не составляет доказательства" ^*). Комиссия пересмотрела более 4000 дел. Она признала потомственное дворянство за 419 лицами, нашла сомнительными 244 и не признала дворянства за 3783 лицами.

Так закончилось дело о правах малороссийских чинов на дворянство. В 1855 г. был издан закон, согласно которому непризнанным дворянам, приписанным к казацким обществам, давались кое-какие временные льготы по несению налогов и повинностей ^**). И до сей поры встречаются нередко затруднения при внесении дворян в родословную книгу, за неимением то того, то другого документа; которого, за давностью времени, невозможно найти. Всех родов, внесенных в родословную книгу в 1895 году было 7398 ^***), из

^*) Дело 1838 г. по описи № 18, л. 77. 308-309. Сенатское решение 1840. № 9608. Свидетельствами этими злоупотребляли, давались они зря, бивали и подкупы, особенно в Западном крае.

^**) Полное собр. законов т. XXX отдел 1 № 29, 153.

^***) В настоящее время цифра доходит до 7500 слишком.

— 39 —

коих числилось 300, не утвержденных герольдией по разным причинам. Губернский предводитель дворянства С. Е. Бразоль доложил в собрании 1895 года о необходимости ходатайствовать о внесении в родословную книгу тех 300 лиц, которые хотя и внесены в родословную, но своевременно не были представлены в герольдию правительствующего сената на ревизию и не получили по этому надлежащего разрешения. Документы этих лиц были возвращены просителям и теперь уже невозможно исправить некоторые упущения. Собрание согласилось с этим предложением и порешило ходатайствовать перед сенатом, чтобы все данные постановления дворянского депутатского собрания о внесении в родословную книгу лиц, приобревших право на дворянство чинами и орденами, признавались законными и чтобы потомства тех лиц, не нуждались в новых ходатайствах об утверждении их в дворянстве герольдией сената. В марте месяце 1897   года получен был указ сената, потребовавшего для образца 14 дел из числа этих 300, показанных по представленному в герольдию списку. Мнения в сенате разделились и поэтому вопрос этот передан на рассмотрение общему собранию департаментов сената, решений которого нет еще до сей поры ^*).

За внесение в дворянскую книгу, с давних пор и до настоящего времени, взимается плата. В 1803 г. взималось 20 р. асс., бывали и большие 50 р. В настоящее время взимается от 25 до 50 р., что зависит от усмотрения депутатского собрания. При нынешнем губернском предводители С. Е. Бразоле составлен и отпечатан в

1898  г. "Список дворян, внесенных в дворянскую родословную книгу Полтавской губернии с указанием номера и страниц самих дел времени утверждения в дворянстве и т. п. К нему же издано два прибавления. Сборник этот (еще издано два дополнит. списка), очень полезный для справок, сокращает время и труд и служит статистическим материалом для истории дворянства.

Рассмотрением прав того или другого кандидата на потомственное дворянство, занимается дворянское депутатское собрание (по одному от уезда). По табели о рангах все военнослужащие офицерского чина, а статские, начиная с коллежского асессора, приобретали потомственное дворянство. Личное дворянство было временной стадией до выслуги в гражданской службе чина VIII класса. Потомственное дворянство жаловалось и Высочайшей властью, но таких примеров в Полтавской губернии не было. Личные дворяне, по жалованной грамоте императрицы Екатерины II, в третьем поколении, получали право потомственного дворянства. Чрезмерный наплыв потомственных дворян,

^*) Прот. соб. 1898 года.

— 40 —

естественный с ростом населения в империи, — принудил правительство несколько ограничить доступ к потомственному дворянству. Это было в царствование Николая I. Личные дворяне при нем получили значение городского сословия и им было предоставлено право записываться в пятую часть обывательской книги, а дети их становились почетными гражданами. В 1845 г. были повышены чины, дававшие право потомственного дворянства, а в начале царствования Императора Александра II был издан закон, по которому потомственное дворянство могло приобретаться полученными на службе чинами полковника, капитана первого ранга и действительного статского советника. Помимо этого, потомственное дворянство давали ордена Владимира и Георгия. Это продолжалось до 28 мая 1900 года, когда только лицам, получившим орден Владимира 3 ст. было предоставлено право потомственного дворянства. Орден этот, как известно, может быть дан только лицам, ведающим отдельную часть, а такими могут быть, по большей части, только те, кто имеет вышеупомянутые чины, уже давшие это право. Таким образом, за Владимирским орденом, на практике, отнято право приобретения дворянства. Родословная книга издревле делится на 6 частей. 1) В первую часть вносится дворянство пожалованное (noblesse раг lettre) и дворянство до ста лета; 2) во вторую — военное дворянство, приобретенное чином военной службы (noblesse d'epee); 3) в третью — дворянство бюрократическое, приобретенное чином гражданской службы (noblesse de robe); 4) все иностранные роды; 5) в пятую — дворянство, украшенное титулами, как родовыми, так и пожалованными (князь, барон и граф); 6) в шестую — древние благородные дворянские роды, доказательства дворянского достоинства которых восходить за 100 лет до издания грамоты 1785 г., а "благородное начало покрыто неизвестностью" (т. наз. бархатная книга).

— 41 —

О правах малороссийских чинов на потомственное дворянство.

Записка Н. Г. Репнина

Управляющему Министерством Внутренних Дел
Господину Действительному Тайному Советнику Ланскому.

Во исполнение требования Вашего Высокопревосходительства, я имею честь представить на благоуважение Ваше мнение мое, касательно прав малороссийского дворянства.

С 1803 года, герольдия зачала по делам частным, не признавать прежние малороссийские чины доказательством дворянства, потому что они не поименованы в табели о рангах; общего же на сей предмет закона или положения не существует. По как всякое дело, а наипаче также от коего зависит благо многочисленного сословия, не должно получать определительного разрешения, прежде основательного разбора всех обстоятельств, то, держась сего правила, и руководствуясь словами великой Екатерины дарованной дворянству 1785 г. грамоте: что дворянское достоинство есть следствие истекающее от качества и добродетели начальствовавших в древности мужей, отличивших себя заслугами, я приступаю к обозрению состояния Малороссии, в отношении чиновников и шляхты, до настоящего ее преобразования.

По непреложным законам времени, Малороссия, подобно прочим державам испытала в течение многих веков различные превратности. Воинственный дух народа, поставлявшего все благо свое в независимости, не силен был преодолеть вечного устава судеб, и страна, бывшая ядром России, заключающая в себе древние владения великокняжеские, быв отторжена от состава своего, перешла после страданий под игом татарским, в трехсотлетнее владычество литовцев и поляков. При всех однакож их переворотах, они как бы в награду своей непоколебимости в православной вере, сохранили свои вольности, права и обычаи. Короли польские утвердили их грамотами своими и даровали малороссийским чиновникам и шляхетству разные преимущества. В грамотах короля Сигизмунда 1563 г. июня 7 и 1568 г. июня 1 постановлено: в первой, чтобы шляхетство и потомки их, не только те, кои принимали в короне польской

— 42 —

клейноты и гербы шляхетские, но также и прочего рыцарского и шляхетского, литовского и русского народа чины, хотя бы предки их клейнотов и гербов от короны польской и не брали, всеми жалованными привилегиями и данными вольностями и правами земскими в вечные времена равномерно пользовались и оные употребляли и во второй, чтоб как прежде сего чин рыцарский обоих народов литовского и русского, то употребляли и пользовались, так и отныне ко всяким достоинствам и начальствам в чины сенаторские, предложены и земские были избираемы и постановляемы ими; Государь по заслугам и достоинствам из них будет брать и из милости нашей определять в знатные места и возводить на высокие достоинства и никто из рыцарских и шляхетских чинов отлучен и отдален от того не будет. А также, чтобы краю сему быть при своих правах, вольностях и обычаях и как чину рыцарскому, так и шляхетскому.... Избирать в воинские, гражданские и земские чины и на всех урядах судиться книгою статут ^*).

Сии преимущества распространены и утверждены грамотою же короля Сигизмунда 1569 года июня 6, которою равномерно даровано рыцарству право посылать депутатов на общие сеймы, собираться на сеймиках в своих округах и во всех делах своих употреблять статут по прежнему ^**).

В 1570 г. король польский Стефан Батарий, уважая храбрость малороссийского войска, даровал оному полное воинское учреждение, разделив его на полки и сотни и учредив, кроме полковников и сотников, старших: обозного, судью, писаря, есаула и хорунжего.

В статуте, коренном законе Малороссии, раздел 3, артикул 18 узаконено: достоинств и чинов простолюдинам не давать, а давать только оные шляхте каждого рыцарского состояния человеку.

В условии, заключенном гетманом Богданом Хмельницким с польскою короною 1649 г. постановлено: малороссийского войска старшин считать наравне с шляхетством и раздавать места только рыцарству и шляхетству русскому ^***).

Из всего вышеписанного и открывается, что малороссийские старшины или рыцари и шляхетство, пользуясь издревле всеми вольностями,

^*) Грамоты эти сообщены бывшему полтавскому губернскому маршалу Чарныщу от ст. сов. Чепы, служившего секретарем при генерал-губернаторе Румянцеве Задунайском и от надворного советника Полетики. Сверх того, по преданиям и летописям известно, что Малороссия имела еще привилегии от королей польских Казимира Великого 1340, Владислава Ягеллона 1433, Сигизмунда I 1507, Сигизмунда Августа 1568, Генриха 1554, Стефана Ботария 1578, Сигизмунда III 1588, Владислава 1543, Иоанна Казимира 1649 годов.

^**) Книга 3 стр. 759, собрание польских конституций.

^***) Условие сие напечатано в книге польских конституций под 1649 годом.

— 43 —

особенным уважением и почестями удержали преимущества, присвоенные дворянству. Право предоставленное им, восходит по заслугам в сенаторские, придворные и другие высокие достоинства, доказывает, сколько знамениты и почтенны были звание их и уряды и сколь справедливо вознаграждались они за свои заслуги.

Притеснение поляков, ожесточив народ малороссийский, побудили гетмана их Богдана Хмельницкого восстать против утеснителей вооруженной рукой. Освободясь, после славных побед от порабощения польского, Хмельницкий повергнул себя, войско свое и старшин со всем народом в покровительство и вечное подданство Всероссийского скипетра. Государь, царь Алексей Михайлович, вняв прошению Хмельницкого, войска и старшин, соизволил присоединить край малороссийский к своей державе, подтвердив все те права, привилегии и вольности, какие Малая Россия имела во время пребывание своего под управлением польским. В грамотах по сему предмету от Царя Алексея Михайловича к гетману и старшине войсковой, генеральной, полковникам, есаулам и сотникам 1654 года марта 27 писанных, изображено:

В первой: Мы Великий Государь, Наше Царское Величество, подданного нашего Богдана Хмельницкого, гетмана войска запорожского, пожаловали, велели им быть под Нашей Царского Величества рукой на прежних их правах и привилегиях, каковы им даны от Королей польских и от великих князей литовских и тех их прав и вольностей нарушить не повелели и судитись им велели от своих старшин, по своим прежним правам. Во второй — о шляхте, благочестивой христианской веры, которая в Малороссии обретается, тоже и дополнено, чтобы старшин им себе на уряды судовые, земские и градские выбирать меж себя. Таковы права и привилегии малороссийского края, равномерно подтвердили и Августейшие преемники царя Алексея Михайловича, как о том свидетельствуют Высочайшие их грамоты, а именно: Царя Федора Алексеевича 7184 февраля 1, Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича 7190 мая 30, Петра Великого 1708 ноября 1 и 3, 1709 — февраля 3, 1711 года января 5, 1717 января 8, Петра II 1727 июня 25, Анны Иоановны 1730 мая 15, Елисаветы Петровны 1749 декабря 15 и 1751 мая 22, Екатерины II 1764 ноября 30 и наконец Александра I 1802 г. декабря 29. По присоединении Малороссии к Российской Державе, по пунктам, постановленным в разное время в ограждение и пояснение прав, между прочим сказано, 1-е что как на пред сего заслуженные были пожалованы честью шляхетскою, то чтобы они при том же чине и чести всегда пребывали ^*).

^*) 6 и 4 ст. пунктов, состоявшихся 1669 и 1687 годов.

— 44 —

Таким образом, права малороссийского дворянства, глубокой древности ^*), быв подтверждены грамотами Всероссийских Самодержцев, не должны подлежать никакому сомнению или изменению. Источник их, есть воинская доблесть, толико уважаемая во всех веках и у всех народов и отринуть оные не иначе можно, как доказав, что Малороссия не имела своего управления, своих предводителей, старшин и чиновников и не составляла особой области, пользовавшейся иными законами и различными преимуществами — плодом храбрости своего народа.

По истине никто не в праве унижать сословие, ограждаемое в достоинстве своем Высочайшими грамотами и другими постановлениями, непосредственно от самодержавной власти происходящими, но для сугубого еще убеждения, что малороссийские старшины и шляхта, признаваемы были Высочайшей властью в действительном дворянстве, я добавлю нижеследующее:

1) По случаю смерти гетмана Апостола, Императрица Анна Иоанновна, утверждая в 1736 году в Малороссии временное правление из знатных чиновников трех великороссийских и трех малороссийских, указала: быть им в заседании в равенстве, а сидеть на правой стороне великороссийским, а на левой малороссийским.

2) При учреждении малороссийской коллегии, Высочайшим Указом 1764 года ноября 10 правительствующему сенату данным, повелено: дабы никакого различия между определенными в коллегию чинами не было, уравнять малороссийских чинов в классе с великороссийскими чинами, а именно: обозного генерального — генерал-майорским, писаря — статским советником, есаула и хорунжего — полковниками.

3) Не говоря уже о чиновниках высших степеней, получавших за службы свои разные маетности, жалуемы были от Всероссийских Государей и от гетманов села и деревни полковым обозным, есаулам и хорунжим; так же сотникам, бунчуковым войсковым товарищам, как то свидетельствуют дела полтавского дворянского собрания. Могло ли быть сие последовать, если бы старшины малороссийские не были признаваемы в действительном дворянстве ^**).

4) По смешении законов: литовского статута, магдебурского и саксонского прав, которыми народ малороссийский судился и по противоречию

^*) 19 ст. пунктов 1687 г. Из прошения Богдана Хмельницкого к царю 1654 г. и из слов в оном упоминаемых, Боярина Бутурлина, присланного Царем к Хмельницкому заключать должно, что Малороссия имела еще привилегии и от князей Российских.

^**) Число пожалованных имениями и деревнями, сколько по делам дворянского собрание оказалось: обозных 2, есаулов 3, хорунжих 1, сотников 6, бунчуковых товарищей 4, войсковых товарищей 3.

— 45 —

между оными Петр II и Императрица Анна Иоановна повелели сделать перевод сих законов на малороссийский язык и свод оных, употребив для того малороссиян, особ знатных и искусных, светского и духовного чина. Вследствие чего в 1734 г. учреждена в Глухове комиссия, которую со стороны светской составляли: войсковой генеральный обозный, генеральный хорунжий, полковник, два бунчуковых товарища, два полковые писаря, два сотника, войсковой товарищ и войсковой канцелярист. В 1743 г., комиссия окончила порученное ей дело и труд свой, сходно Высочайшим повелениям, представила при всеподданнейшем донесении Императрице Елисавете Петровне на апробацию, присовокупив к тому, по данному ей дозволению и некоторые свои проекты, в коих, между прочим полагаемо было, чтобы установить меру штрафа по суду за бесчестье, увечье и проч.... старшин войска малороссийского. Для увидения же постепенности в чинах, комиссия приложила и табель оным, коей я у сего представляю ^*). Таковое занятие старшин малороссийских по части законодательной, не свидетельствуют ли об отличном доверии и внимании к ним Всероссийских Самодержцев и о том, сколь сами они достойны были сих милостей.

5) Императрица Екатерина II Высочайшим рескриптом 1767 г. мая 3 главнокомандовавшему в Малороссии графу Румянцеву-Задунайскому, повелела: несколько из малороссийских лучших фамилий детей обоего пола прислать к определенно в кадетский корпус и в общество благородных девиц.

Граф Румянцев представил при донесении ее Величеству детей малороссийских чиновников при двух о числе их списков. В последствии также многие дети малороссийских чиновников принимаемы были в корпуса без всякого сомнения о их шляхетстве, воспитываемы и выпускаемы в службу наравне с русскими дворянами. В одном напр. 1807 году, на основании Высочайшего рескрипта 14 марта того года министру вн. дел данного, таковых дворян из Полтавской губернии, по приглашению губернатора и маршалов, поступило в кадетские корпуса более 200, из коих недостаточным выпущены из казны и прогонные деньги до С.-П.-га и

6) Высочайшим именным Императрицы Екатерины II Указом государственной военной коллегии 28 июня 1783 года данным, о преобразовании малороссийских казачьих полков в регулярные, повелено:

^*) В прилагаемой табели, войсковые товарищи пропущены, конечно, по ошибке писца; ибо в проекте комиссии, чин сей упоминается и написан выше значковых товарищей. Подробная табель о чинах существовавших в Малороссии представлена гетманом Разумовским в Правительствующий Сенат 1756 года Октября 14 дня.

— 46 —

"находящихся в малороссийских войсках чиновников, кои похотят остаться в военной службе и к оной найдены будут способными, определить, смотря по степеням и заслугам, штаб и обер-офицерскими чинами в сих полках, а прочих от службы уволить, переименовав к делам. Во исполнение сего Высочайшего повеления, малороссийские чиновники, иные определены на службу, а другие отставлены и переименованы чинами: бунчуковые товарищи премьер-майорами, полковые обозные, есаулы, хорунжие и писаря в секунд-майоры, сотники в ротмистры, а войсковые товарищи в поручики. О чем должно подробнее значится по делам военной коллегии, от которой те чиновники и патентами снабжены были".

На сих незыблемых основаниях, утверждаются права и преимущества малороссийского дворянства. Высочайшие грамоты Царей и Императоров Всероссийских, пункты 1667 и 1687 годов и наконец всего яснее и определительнее Выс. указ 1783 года, соделывают их неприкосновенными.

Начало и причины наименования малороссийских чинов принадлежат временам отдаленнейшим. Подробнее о сем изыскание было бы бесполезно: ибо достоинство определяется не названием, но качеством. Каждая страна имела и имеет свои чипы, под именами, соответственными образу правления, положению государства, языку народа, обычаям и проч.

Из сего следует, что отвергать благородство потому только, что название чинов, показанное в табели о рангах, не было употребляемо в малороссийском крае, весьма несправедливо; ибо до реформ 1783 года, чиновники малороссийские служили в своем войске под именами, издревле существовавшими; давали суд и расправу народу, начальству их вверенному; были верны и преданны своим Государям и сражались с честью и мужеством за отечество; они пользовались особыми правами, привилегиями и щедротами Государей и им не настояло никакой надобности искать переименование в великороссийские чины, доколе само правительство не признало сие нужным ^*).

Прилагаемая здесь табель показывает, что офицер охочекомонных, т. е. компанейских полков, (введенных при Богдане Хмельницком

^*) На вопрос, сделанный Правит. Сенатом графу Румянцеву-Задунайскому о заслугах малороссийских чиновников, представленных от него к награждению, граф писал к генерал-прокурору кн. Вяземскому от 3 мая 1774 года, "что чиновники таковые в прежние времена пользовались награждениями в полной мере в службах, их раздаваемы от гетманов, недвижимыми имениями, приносящими великие доходы и чинами, в сей земли довольно почитаемыми; а пребывали, большей частью в ведомстве между собою, не имея надобности искать сравнение с великороссийскими.

— 47 —

и умноженных при гетмане Многогрешном) называвшиеся ротмистрами и капитанами, едва равнялись со значковыми товарищами, вероятно, потому что полки сии, составлялись из людей разного звания и служа на жаловании, унижены были в мыслях народа воинственного, вооружавшегося всегда на собственном иждивении.

Реформа 1783 года, последовавшая через 129 лет по присоединении Малороссийского края к России, если и положительно определила достоинство Малороссийских чинов, тогда бунчуковые товарищи, полковые: обозные, есаулы, хорунжие и писари; сотники и войсковые товарищи, как уже выше упомянуто, сохранив на самом деле теже значения, преобразились в премьер и секунд-майоры, в ротмистры и поручики. Полковники же малороссийские вознаграждены бригадирскими чинами *).

После сего, может ли табель о рангах 1722 года, не коснувшись в свое время войска малороссийского и при издании коей, древний вид оного не изменился, служить ныне орудием к унижению дворянства малороссийского.

За несколько лет перед реформой в 1779, 1780, 1781 и 1782 годах, сам правительствующий сенат, по представлениям графа Румянцева, произвел многих малороссийских чиновников, смотря по степеням их, в надворные советники и коллежские асессоры. За воспоследованием реформы, сенат также продолжал производство таковых чиновников и, не имея единообразных и постоянных правил, которые служили бы прочным основанием при производстве сих чиновников, жаловал носивших одинокие названия, не одинокими чинами, напр. войсковые товарищи произведены иные в титулярные, советники, а другие в губернские секретари.

Не касаясь суждением моим действий герольдии, то утверждающий чины малороссийские производством их в соответственные табели о рангах, то отвергающей достоинство оных, хотя действия сии в последнем случае, при неимении единообразных и постоянных правил, служат доказательством произвола — я ко всему изъясненному дополню, что чиновники малороссийские, признанные по разбору губернских дворянских собраний, на основании Высочайше пожалованной дворянству грамоты; в действительном дворянстве, как прежде,

*) В особом Выс. Указе 1783 г. 23 июля изображено: Всемилостивейше пожаловали мы бригадира и малор. черниговского полковника Петра Милорадовича и прилукского полка, полковника Александра Якубовича в генерал-майоры. Полковников: Якова Заводовского, Григория Иваненка, Андрея Жураковского, Федора Зеньковского, Андрея Новицкого, Михаила Миклашевского и Радиона Пламенца, повелеваем желающим из них определить к делам, а кои служить не могут или не желают, уволить от службы.

— 48 —

так и ныне были допускаемы к дворянским выборам и служат в должностях по Высочайшему о губерниях учреждению назначенных и других, малороссийскому краю присвоенных; что они суть полные владельцы крестьян и поместий, наследственных или благоприобретенных, в числе коих находятся жалованные от Государей и данные от гетманов предкам им, что потрясаемое ныне благородство малороссийских фамилий укоренилось из веков: образом жизни, родом службы, просвещением и семейными связями с дворянскими поколениями и что наконец в тех случаях, когда потребна жертва для пользы отечества, ревность сего благородного сословия, не изъемлемого от повинностей дворянских, равняется их верности и преданности Престолу Всероссийскому. Стоит вспомнить бедственный, но славный 1812 год, чтобы удостовериться, сколько мало сии потомки храбрых рыцарей, дорожат своей собственностью, своей жизнью, там, где отечество требует их помощи.

В Высочайше жалованной дворянству грамоте 1785 года апреля 21 изображено, в пунктах: 1) дворянское название есть следствие истекающее от качества и добродетели начальствовавших в древности мужей, отличавших себя заслугами, чем обращая самую службу в достоинство приобрели потомству своему нарицание — благородное. 91) "Благородные разумеются все те, кои ими от предков благородных рождены или монархами сим достоинством пожалованы; доказательство же благородства суть многочисленны и более зависят от испытания древности, примерного изыскания и рассмотрения доказательств, нежели от новых предписаний. Различные начала дворянских родов, сами за собой затруднение таковые в предписании правил распространяют точное правосудие, не дозволяет исключить ни единого доказательства которого рода инако, как тут, где слово закона доказательство таковое опровергает. В таком нежном и трудном положении сего важного дела, обыкновенным милосердным попечением избираем правосудный способ подать руку помощи нашему верно-любезному поданному Российскому благородному дворянству утверждением следующих доказательств благородства, не исключая однакоже и сверх того отыскать могущих, справедливых и не оспоримых доказательств которого рода, хотя бы здесь и не прописаны были". Между неопроверженными же доказательствами благородства, в 92 ст. установлено: доказательство, что отец и дед вели благородную жизнь или состояние, или службу, сходственную с дворянским званием.

По всем таковым обстоятельствам, я полагаю, что чиновники малороссийские, начиная от первого обер-офицерского чина, т. е. от войсковых товарищей до высшей степени в порядке изображенном

— 49 —

в прилагаемой табели и потомства их, признанные губернскими дворянскими собраниями, но несомненным документам и доказательствам, в дворянском достоинстве, на основании Всемилостивейше жалованной дворянству грамоты, суть действительные дворяне и принадлежат к военному разряду. Думая иначе, я дерзнул бы мечтать в противность Высочайшей воле, содержащейся в вышепоказанных разного времени актах, и посягнул бы к ниспровержению благоденствия малороссийского дворянства, которым оное, близ двух уже веков, неизменно наслаждается под благословенным скипетром Всероссийских Венценосцев, служа Им и государству с пользой и честью, свойственно тому сословию, которое составляет опору Престола".

Записка Репнина — третья по счету, поданная правительству (см. выше записки Чепы и Полетики). Кто автор был этой записки, с достоверностью, сказать трудно. Когда министр вн. дел затребовал от Репнина записку об основаниях, какие он находит в деле дарования чинам прав дворянства, то Репнин обратился к Ясновскому (титул Его Превосх-во указываете, что он занимал видное место в то время). "Я почел необходимым обратиться к Вам, писал Репнин, как человеку, имеющему совершенное познание в истории малороссийской и во всем до нее относящемся, прося вас покорнейше не отказать мне в содействии вашем по сему предмету, клонящемуся ко благу почти большей части малороссийских фамилий. Вы меня весьма много одолжите, если, собрав аккуратнейшие и вернейшие сведения о всех привилегиях дарованных Малороссы в отношении чинов и достоинств, а равно о чинах с объяснением каждого в подробности доставите все то ко мне, сколько возможно поспешнее. Я уверен, что вы для блага своих соотечественников не откажитесь принять на себя труд, за который обретете награду в собственных чувствах."

Одновременно, кн. Репнин обратился с просьбой и к Я. Скосире (это было в 1823 году), служившему прежде в депутатском собрании. Скосира исполнил просьбу князя и в 1823 году представил записку, пользуясь материалом, собранным еще В. И. Чарнышем, как это упоминает он в своей бумаге к князю Репнину. Что же касается Ясновского, то кн. Репнин писал ему пять раз, просил его о скорейшем доставлений этих сведений, и наконец, кн. Репнин просил черниговского прокурора Бажанова побудить Ясновского доставить эту записку, но была ли она представлена, мы не знаем. Надо думать, что записка Скосиры, послужила основанием Репнину для составления доклада управляющему министерством вн. дел ^*).

^*) О письмах к Ясновскому см. дело полт. губ. правления по описи № 1, 1819-1835 и арх. губ. правл. 1825 № 5, 162 стр. "партикул. переписка".

— 50 —

Записка кн. Н.Г. Репнина,
поданная Императору Николаю I.

Герольдия правительствующего сената во многих случаях не признает доказательством дворянского достоинства службу предков в чинах малороссийских, потому что они не внесены в табель о рангах.

В 1809 году дворянство Полтавской губернии принесло на сие всеподданнейшую жалобу Вашему Императорскому Величеству, которая поручена к рассмотрению бывшему тогда г. министру юстиции.

Не получив на оную разрешения и, стесняясь таковыми действиями герольдии, особенно в определении детей своих в военную службу, полтавское дворянство через губернского маршала своего, в 1819 г. просило ходатайства моего об утверждении прав на дворянское достоинство во всех тех чинах, кои признаваемы были издревле, как польскими королями и литовскими великими князьями, так и блаженной памяти Российскими Царями и Императорами.

Представив в том году о таковой просьбе дворянства г. министру юстиции, я присовокупил к тому мнение мое, что не служение в Малороссии предков и отцов в чинах поименованных в табели о рангах, не может быть достаточной причиной к отвержению дворянского достоинства, ибо край сей, особыми правами пользующийся и особенным учреждением прежде управляемый, имел тогда свои чины и права, но шляхетское или дворянское достоинство, следовательно вменять в вину малороссиянам, что предки их не имели чинов в табели о рангах изъясненных, было бы не справедливо тем более, когда Высочайшим Именным Государыни Императрицы Екатерины второй указом государственной военной коллегии 28 июля 1783 года данным постановлено, в каком классе каждый из чиновников малороссийских признаваем быть должен.

Обстоятельство сие по Высочайшему Вашего Величества повелению, предоставлено, в начале 1820 г. рассмотрению правительствующего сената с тем, чтобы положение его об оном внесено было в государственный совет.

Пользуясь всемилостивейшим Вашего Императорского Величества дозволением представить лично о нуждах малороссийского края, управлению моему вверенного, я перед отъездом моим ныне в оный, дерзаю всеподданнейше ходатайствовать о всемилостивейшем воззрении на положение малороссийских дворян, коим распоряжениями герольдии совершенно пресечен путь к вступлению в военную службу и о Высочайшем повелении, дабы впредь малороссийские офицерские чины по изложенным в деле в правительствующем сенате

— 51 —

находящимся уважительным причинам, признаваемы были наравне с потомственными в табели о рангах и не были бы лишены присвоенного оным дворянского права.

Сим благотворным повелением Ваше Императорское Величество изволите вновь осчастливить малороссийский край, надеющийся на незыблемость прав своих, блаженной памяти предками вашими и Вашим Величеством всемилостивейше оному дарованных и подтвержденных; отечество же приобретет себе сколько усердных, столько, быть может, и отличных воинов из малороссийских дворян, юношество коих при всем желании своем служить на поприще славы, не может поступить в военную службу, потому единственно, что начальствующие войсками по сношению с герольдией, по большей части, не признают оного в дворянском звании, хотя предки их были не только в полковой, но даже генеральной старшине и они ныне владеют наследственно значительными имениями ^*).

^*) Арх. полт. губ. правления 1819-1835 по описи № 1 стр. 112-114.

— 52 — 53 —

— 54 —

Глава III.

Полтава до открытия губернии. Открытие губернии. Князь А. В. Куракин. Первое дворянское собрание и "Обряд". Сущность его. Обеды. Стоимость их и цена продуктов. Гербы и описание их. Форма одежды. О зданиях в Полтаве. Постройка дворянского дома. Канцелярия, ее штаты в разное время и содержание.

Полтава в 1804 г. Гравюра Стадлера.

— 55 —

До 1781 г. Полтава была полковым городом. В этом году для "лучшего управления всей Малороссией" повелено было уничтожить в ней старое деление на полки и разделить ее на три наместничества: Киевское, Черниговское и Новгород-Северское. Спустя два года, Полтава была отнесена к Екатеринославскому наместничеству и сделалась поветовым, т. е. уездным городом. Так было до 1796 года, когда вместо трех наместничеств, была учреждена одна губерния — Малороссийская, с главным городом Черниговом. К ней отошла и Полтава со своим поветом. Генерал-губернатором малороссийской губернии был С. К. Вязьмитинов, подавший проект о разделении малороссийской губерний на две: Полтавскую и Черниговскую. Проект этот был принять и в 1802 г. была учреждена Полтавская губерния. Первоначально существовало предположение сделать губернским городом, не Полтаву, а Лубны, как центральный пункт губернии, но историческое прошлое Полтавы дало перевес последней и Полтава сделалась губернским городом. Генерал Вязьмитинов был вызван вскоре в Петербург, где занял пост первого военного министра, а преемником его был назначен Д. Т. С. Князь Алексей Борисович Куракин ^*), много сделавший для Полтавы и губернии за 6-летнее управление краем. Это был, несомненно, очень видный деятель. Необыкновенно трудолюбивый и хорошо образованный, он вникал во все и обладал большой настойчивостью и инициативой. Очень ласковый в обращении, обходительный, доступный, он был требователен, всегда опирался на закон и преследовал его нарушения. Аристократ по рождению, происходя от Гедиминовичей, он был истинным вельможей, любил роскошную жизнь, торжественную обстановку, всегда являлся защитником слабых, много заботился о вдовах, сиротах, об устройстве больниц и т. п. За его шестилетнее управление краем, Полтава скоро преобразовывается в город. Это была эпоха, когда Полтава из скромного полкового городка, становится губернским городом и в короткое время преобразовывается по новому типу. Мы не знаем в ее истории другого момента, когда в ней общественная, экономическая жизнь и самая физиономия города потерпели бы такое быстрое и резкое изменение, как именно в эти немногие годы.

^*) См. о нем наш очерк: Полтава в начале XIX ст. Генер.-губ. кн. Куракин в. I с рисунками.

— 56 —

Князь А. Б. Куракин.

Открытие губернии было 9 марта 1802 г. После торжественного богослужения, все представители власти, во главе с губернатором Сонцевым (кн. Куракин еще не успел прибыть из Петербурга) отправились в назначенное помещение, где и было провозглашено губернатором об открытии губернского правления, казенной палаты, генерального суда и приказа общественного призрения — четырех учреждений, необходимых в то время для губернского города. С открытием самостоятельной Полтавской губернии и дворянство губернии, на основании грамоты Императрицы Екатерины II, составило отдельное общество, приобретавшее права. Первое дворянское собрание было созвано 26 июня 1802 года. Как первое собрание, кн. Куракин пожелал обставить его возможно торжественнее. По этому случаю, им был составлен "Обряд выборам малороссийской Полтавской губернии благородного дворянства в городе Полтаве". Этот любопытный документ регламентирует все деяния дворян во время собрания. Состоит он из 9 параграфов. Накануне собрания, т. е. 26 июня, необходимо было доставить генерал-губернатору списки всех дворян, прибывших

— 57 —

в Полтаву. В день выборов, в 8 часов утра, все дворяне должны были явиться в квартиру генерал-губернатора, где губернатор должен был вручить губернскому маршалу ведомость о селениях по новому расчислению "в каждый повет приписанных". Затем идет расстановка дворян по уездам, посреди которых помещался губернский маршал. Этим занимались два церемониймейстера, назначаемые генерал-губернатором. Это была почетная должность. Кн. Репнин в 1829 году назначил на эту должность известного малороссийского писателя И. П. Котляревского, в это время уже больного, удрученного годами ^*). Видимо, этим князь хотел оказать внимание поэту. Когда все дворяне займут свои места, читаем в "обряде", губерн. предводитель отправляет двух уездных маршалов доложить князю, что дворяне ждут его прибытия. Немедленно выходит князь, сопровождаемый губернатором, и другими властями. Приняв список прибывших дворян, губернский предводитель, как сказано в § 4, представляет князю, для почести его, от. каждого уезда по одному молодому дворянину, которые, с этого момента должны составлять свиту князю. Указав причину созыва дворян, генерал-губернатор приглашает всех отправиться в собор, благовесть в котором должен начаться в 8 ч. утра. В соборе опять расставляют дворян группами по уездам и дают знать князю, по прибытии которого только и начинается литургия. После ее окончания, по приказанию генерал-губернатора, входит на первую ступень амвона прокурор и читает высочайший Указ о созыве дворян Полтавской губернии. Затем следует молебен, по окончании которого губернский стряпчий читает "Высочайше утвержденные статьи, приличные выбору". По прочтению их, дворяне приводятся к присяге, текст которой читает не духовное лицо, как ныне, а секретарь дворянства. Вот текст ее: "Я, нижеподписавшийся, обещаюсь и клянусь всемогущим Богом, перед Св. Его Евангелием в том, что хочу и должен при предлежащим выборе от дворянства малороссийской Полтавской губернии в разные места и должности чинов и кандидатов для занятия, на случай перемещения или смерти чьей, мест, также и чиновников на службу вообще по государству поступать по чистой моей совести, беспристрастно и собственные корысти еще меньше, ни по дружбе, ни по вражде; и выбирать обязан того, которого нахожу способнейшим, достойнейшим и чистыя совести и от которого надеюсь, что он в возлагаемой на него должности окажет себя верным поданным Его Императорского Величества, усердным сыном отечества и ревнителем об общем благе во исполнение Высочайшей

^*) (Двор. арх. 1829 г. отнес, за № 4132).

— 58 —

воли; если же при сем выборе инако поступлю, то да накажет меня нелицемерный Судья в сей жизни и будущей. В заключении чего, целую Слова и крест Спасителя моего. Аминь" ^*). После этого, дворяне приглашаются пожаловать 28 июня, в 8 час. утра в зал собрания для назначенных выборов, а "приглашенные к столу", читаем далее в "обряде", "отправляются после них в дом генерал- губернатора". Очень интересен в этом "обряде" последний пункт. "По возвращении из церкви губернский маршал с двумя поветовыми маршалами предстанут к господину генерал-губернатору для принесения благодарности Его Императорскому Величеству, за высокомонаршие милости, дворянству дарованные, и подает при этом список депутатов, почему генерал-губернатор обнадеживает их, что о сем не оставит донести Государю". Депутатами были избраны губернский маршал В. И. Чарныш, полтавский поветовый С. М. Кочубей и гадячский С. П. Масюков. Но желание дворян не осуществилось. Спустя месяц, кн. Куракин получил следующее письмо Императора Александра I: "усмотрев из донесения вашего о желании малороссийского полтавского дворянства отправить ко мне депутацию для принесения благодарности за установление их выборов на общем всех губерний положений, Я поручаю вам изъявить им за сие мою признательность и в то же время объявить им, что, быв уверен, в благонамеренности их и усердии, исполнение желание Я считаю для них отлагательным, а для себя излишним. Пребываю вам благосклонный Александр" ^**). Собрание было открыто речью кн. Куракина. На нем присутствовало 438 дворян и это было одно из многолюдных собраний, бывших за истекшее столетие. Никто из дворян по этому "обряду" не имел права оставить город без разрешения генерал-губернатора, который только 3 июля отправил бумагу губернскому предводителю о разрешении дворянам разъезжаться по домам. Такие "обряды" издавались и преемниками кн. Куракина — кн. Лобановым-Ростовским и кн. Репниным, при которых регламентация занятий собрания доведена была до самых мельчайших подробностей. Число параграфов доходило до 47 и более. В тридцатых годах был возбужден даже вопрос, в каком порядке должны были идти в церковь и как баллотировать. По Высочайше утвержденному "обряду" 6 декабря 1831 г. решено было при церемониальном шествии дворян в церковь и при баллотировке дворянами всей губернии, наблюдать старшинство уездов. Губ. предводитель дворянства И. В. Капнист просил губернатора назначить это старшинство. Завязалась

^*) Двор. арх. 1809 г. № 1 л. 131.

^**) Арх. губ. правл. 1802 г. по описи № 128.

— 59 —

переписка и губернатор послал губерн. предводителю указ 1802 г. об учреждении губерний Черниговской и Полтавской с перечислением уездов и времени их учреждения. Первым был поставлен Полтавский, затем Кременчугский, Хорольский, Золотоношский, Лубенский, Гадячский, Пирятинский, Переяславский, Прилукский, Ромен-ский, Константиноградский, Миргородский, а последними, как и основанными после, были Зеньковский, Лохвицкий и Кобелякский ^*). Регламентация занятий доходила до того, что было указано, как ставить столы в собрании, где ставить ящик для баллотировки и т. п. В апреле месяце 1833 г. Высочайше было повелено дополнить "обряд", требовалось, чтобы каждый день перед открытием собрания читался бы список всех дворян, имеющих право баллотировать и чтобы приезжающие дворяне, после открытия собрания, входили в зал, не иначе, как по предварительному докладу губернскому предводителю ^**). Был случай, что опоздавшим на заседание дворянам, в числе пяти человек, их же предводитель Левченко (константиноградский), не позволил принять участие в делах собрания ^***). Вообще, за посещением дворянами собраний, следила строго администрация, особенно кн. Куракин, оставшийся недоволен тем, что на втором дворянском собрании было очень мало дворян. Князь запросил у губернского предводителя список появившихся и, получив его, он писал предводителю: "Сим изъявляю сожаление, кои должны служить примером другим, толь важным делом пренебрегли; присоединив к сему недеяние мое, что новоназначенных выборах, сословие дворянства Полтавской губернии, конечно, оправдает себя в том. Есмь в прочем с истинным почтением Алексей Куракин" ^****).

Такой указ со стороны князя был следствием за год появившегося Высочайшего указа Сенату, где говорилось что "лучшее дворянство, а также и граждане уклоняются от выборов, следовательно от службы. Из того само по себе выходит, что земский суд и расправа достаются в руки ненадежные. Мы не можем себе представить, чтобы, по нерадению, к общему благу, в сем знаменитом поприще, в гражданских, а паче в благородных обществах, соревнование угасло. А потому повелеваем правительствующему сенату ко всем начальникам губерний предписать, дабы дворянству через своих предводителей, а гражданам через гражданских голов дали знать волю Нашу, что Нам весьма приятно будет, ежели они с большей ревностью собираться станут к их выборам и с возможным беспристрастием,

^*) Двор. арх.  1832 г. по описи № 49.

^**) Двор. арх.  1832 Указ полт. губ. правл. за № 8781.

^***) Двор. арх.  1829 № 52.

^****) Двор. арх.  № 3.

— 60 —

по силе законов, удостаивать лучших людей к определению в должности для составления их же собственного и прочего народа блага. Сие самое, между исполнением других обязанностей, будет достоверным знаком истинной их любви к отечеству, верной службы и соответствием Нашего о них попечения" ^*). Указ этот не должен вполне относиться к полтавскому дворянству только что начавшему свою деятельность и, если в том собрании и было немного дворян, то потому, что оно состоялось в марте месяце, во во время распутицы, да и созвано оно было для избрания в генеральный суд вместо отказавшегося по болезни В. В. Капниста. За точным исполнением "обряда" следила администрация. На выборах в 1817 г. произошел такой случай. Баллотировали на должность губ. предводителя и собрание пожелало избрать известного деятеля Д. П. Трощинского и дворяне в доказательство общего к нему уважения подносили к столу на тарелках шары и "всыпали оные в открытый ящик". А когда начали баллотировать всех уездных предводителей на ту же должность, то слышались в собрании крики: "увольняем, увольняем". Репнин, узнав об этом, предписал вновь произвести выборы на основании закона ^**). На собраниях присутствовал и прокурор для разъяснения закона, если в этом встретится необходимость. Это было с того времени, когда прежний генеральный суд был преобразован в уголовную и гражданскую палаты. В качестве охраны служили и жандармы, которым уплачивалось по 5 руб. асс. за каждое собрание, что было введено положением, утвержденным 1 июля 1836 года ^***). Весьма нередко в прежнее время приводили к присяге епископы полтавские, нарочно приезжавшие из Переяслава, где имели резиденцию до 1848 года, когда они поселились в Полтаве. Да и "обряды" требовали уведомлять "первенствующую духовную особу" о дне открытия собрания. Дворянство, особенно в первые годы, очень щедро награждало полтавских епископов, приезжавших из Переяслава.

Так, в 1823 году за "подъятые Его Преосвященством, с желаемым успехом оконченных выборов, труды в священнодействии" было поднесено 500 р. ^****). В 1827 году — 1000 р., в 1840 — 1000 р., в 1847 г. архиепископу 400 р. с., в 1859 г. — 200 р. с., в 1866 — 100 р. с., в 1880 — 125 р. с. Столь различные суммы платили, видимо, по усмотрению предводителей ^*****). Если же не было просвещенного,

^*) Законоположения, арх. полтавск. губ. земства № 3, стр. 209.

^**) Двор. арх. 1817 г. 1.

^***) Двор. арх. № 17 1873 г.

^****) Подлин. полож. маршалов 1823 г. № 22.

^*****) Полож. дворян. 1826. № 2, 1841, № 12, 1844, № 21, 1847, № 17, 1850, № 30, 1859 № 68.

— 61 —

то литургию служил настоятель полтавского монастыря, как старший среди городского духовенства и получал 150 или 100 р. с. Уплачивались эти деньги из процентов, получаемых от займа дворянам денег или же вносили их уездные предводители. С 1802 г., когда открыто было в июле месяце первое дворянское собрание Полтавской губернии, вошло в обычай у полтавского дворянства, по окончании выборов давать "бал и ужин" или "бал. и фейерверк" всему губернскому начальству и всей благородной публике от лица всего дворянства. Так это было до крестьянской реформы, когда этот обычай, в силу материального положения дворян, исчезает. На эти "балы" вносили, обыкновенно, уездные предводители по 200 р. каждый, что было в первые годы прошлого века, а затем взнос. был 250 р.; если же стоимость превышала эту сумму, что было нередко, то дефицит покрывался процентами, выручаемыми от капитала, отдаваемого взаймы дворянам. Распорядителями этих балов были чаще всего сами же уездные предводители: Янович, Левенец, Селецкий, Левченко, Магденко и др. Зал дворянского собрания освещался восковыми свечами, стоимость которых за пуд была 80 р. асс. Только в 1840 г. появились стеариновые свечи, за пуд. которых платили 50 руб. с. Паркет натирался лаком. Найти мастера, который сумел бы хорошо натереть пол, в Полтаве нельзя было, его выписывали от графа Ламберта и платили 80 р. ас, а в 1835 году — 135 р. Графы Ламберты (два брата) жили в Циглеровке, Константиноградского уезда. Перед самим балом курили бумажками для очищение воздуха, а также одеколоном, баночка которого в 1841 г. ценилась в 3 руб. 60 к. асс. Курительные бумажки продавались пачками, по 3 руб. асс. Оркестр музыки стоил дорого. В то время, военные части не имели своих оркестров, если были, то сравнительно редко, но за то сами помещики содержали оркестры (т. наз. "капеллии"). В 1802 г. и последующие славился в Полтаве оркестр Милорадовича. Нужно полагать, что это был оркестр Мих. Мих. Милорадовича, бывшего губернским предводителем дворянства. Платили не дешевле 200 р. В 1840 г., когда дворянство давало обед генерал-губернатору Долгорукову, приехавшему из Харькова, где он постоянно жил, то выписывали оркестр из Зеньковского уезда, посылали эстафету "за зеньковскими трубачами", которая обошлась в 15 р. 40 к. Платили музыке от 75 — 200 р. Если был бал, то подавали чай и к нему варенье, лимоны, ром. Чай цветочный был очень дорог, платили в 20-х годах по 16 р. асс. за фунт; в сороковых годах несколько дешевле. Лимоны, как привозной продукт, при отсутствии в то время хороших сообщений, были очень дороги.

— 62 —

Два десятка их в 1829 г. стоили 6 р.^*) асс, а в 1840 г. цена еще была дороже, платили более 30 за штуку. Дорог был и сахар. Пуд рафинада в 1826 году был 44 р. асс., более 1 р. за фунт и только в сороковых годах цена его пала до 90 к. Ямайский ром, подававшийся к чаю, в 1823 г. стоил 3-50 к. асс. за бутылку, а в 1840 г. цена его дошла до 6 р. с. Варенье тоже было недешево. На обед, данном дворянством в 1826 г., куплено было пуд варенья и заплачено 60 руб. асс. Десерт состоял из конфет и фруктов. 1 пуд конфет в 1826 году стоил 50 руб.; виноград 1 пуд — 10-12 р. асс. Подавались, как десерт, арбузы. Стоимость их была велика. За 25 арбузов в 1826 г. было уплачено 5 р. асс., а в 1829 г. за 15 шт. 4 р. Фрукты в то время покупались сотнями, а не фунтами, как это практикуется теперь. За 200 яблок на бал в 1829 г. было уплачено 8 р., а за 1 п. 10 ф. в 1842 г. — 17-50, за 200 груш — 5 р., за 600 слив — 4 р. 50 к. Обращаясь к закускам, мы не встретили в счетах большого разнообразие их, как нет и разнообразия водок. Водка, помимо обыкновенной, была и сладкая, ведро которой стоило 8 р. Из закусок упоминается паюсная икра, стоимость которой было за фунт 1 р. 20 к. и не изменялась, начиная с первых годов прошлого столетия до сороковых. Но очень дорог был швейцарский сыр, фунт которого в 1829 году был 7 р. 50 к. асс., в последующие годы цена его понизилась и в 1840 г. платили 1-60 к., но был ли это швейцарский, трудно сказать. Сельди голландские были 30 к. за штуку, 1 ф. колбасы в 1840 г. — 60 к. Сардины покупались в то время ящиками, стоимость которых была 10 р. Сколько было их, в счетах не упоминается. Вина употреблялись следующие: херес (1 б. лучшего 8 р.), мадера (3 р.), малага (2-50, в 1840 г. 4 р.), бургонское белое и красное (8 р.), шато-лафит (8 р.), рейнвейн (8 р.), жульен (2 р.), заграничный сотерн — 8 р., госотерн — 12 р., медок — 2 р., английский портер — 1 р. 75 к., ост-индская мадера — 4 р. Что касается съестных продуктов, то цены на них были следующие: напр. пуд осетрины в 1840 г. стоил 28 р. с. Когда же давали обед И. В. Капнисту, по случаю назначения его в Смоленск губернатором, то выписали целого осетра из Кременчуга и заплатили вместе со стоимостью провоза, 111 р. 50 к. Мясо в то время (1842 г.) было ценою за 1 пуд 5 р. слишком, а в 1802 г. платили за него 1 р., значит увеличилась цена в пять раз. Чтобы ознакомиться с ценами на продукты, приведем счет на обед, данный в 1842 году И. В. Капнисту. Палочка ванили — 10 р. асс., 5 ф. зеленого гороха —

^*) Рубль ассигнации = 28½ к. сер. (надо сумму при переводе на серебро разделить на 7 и умножить на 2).

— 63 —

12-50; 3 б. трюфелей — 13 руб. 50 к.; 200 лимонов — 24 р.; 7 пуд. говядины — 39 р. 20 к.; 60 кур — 23 р.; 600 яиц — 60 р.; 80 цыплят — 28 р.; 8 ф. миндаля — 10 р. 40 к.; 2 мускатных ореха — 40 к.; 3 б. ямайского рома — 16 руб. 50 к.; ¼ ф. лаврового листа — 30 коп.; 1 п. крупитчатой муки — 12 руб.; 1 барашек — 1 р.; 1 воз льда — 2 р. 60 к.; 3 кварты молока — 2 р. 50 к.; 4 п. соли — 7 р. 20 к.; 2 костра дров — 22 р., 4 п. ветчины — 72 р., 4 б. прованского масла (лучшего) 12 р., 8 ф. кофе по 1 руб. 50 коп. фунт. К этому прибавим еще цены на продукты, купленные в 1840 г., когда дворянство давало обед генерал-губернатору кн. Долгорукову. Упомянем только о тех, которые не встречаются в вышепоименованном списке: теленок — 12 руб., дрова — 2 р., пара уток 60 к., 1 ф. гороху — 2 р. 50 коп., индейка — 1 р. 20 к., курица — 20 к., 1 ф. миндаля — 1 руб. 20 коп., кварта лимонного сока — 1 р. 20 к., 1 б. уксуса — 1 р. 50 к., 1 ф. перца — 1 р. Обед, данный Капнисту, стоил 3374 руб. 75 к., обед в 1838 г. после выборов — 3456 р. 70 к., обед Долгорукову 3630 р. и обед в 1841 г. 2808 руб. Есть в одном только деле стоимость ужина; это было в 1835 году, когда заплачено было 840 р. асс. за ужин на 200 персон. Мороженное, шоколад и аршад стоили 190 р. Когда устраивали фейерверк (или как писали в то время "фейфарк"), то иллюминовали весь двор, в котором "публика приниматься будет". Первый бал, данный полтавским дворянством, был в 1802 г. и это празднование первых выборов, было омрачено несчастьем. Во время пальбы из пушек, разорвало крестьянина капитана Белухи-Кохановского, Евстафия Козинова. Дворянское собрание в следующем году ассигновало жене покойного 1000 руб. асс. пособия ^*). По открытии губернии, утверждены были и гербы. Гербы появляются в России одновременно с табелью о рангах, хотя гербы начинают и несколько раньше прививаться к нашим высшим классам. Несомненно, что развитию их раньше влияли иноземные образцы, пример рыцарства остзейского, а в Малороссии любовь к гербам проникла из Польши. В России ничего подобного западноевропейскому рыцарству не было, а потому и не было исторической почвы для дворянской геральдики. Явление это наносное, явилось оно из стремления подражать западу. В начале 18 века употребление гербов развивается до того, что некоторые своевольно изобретали гербы и употребляли даже гербы коронованных государей и знатнейших фамилий. Окончательно право на гербы было определено Императором Павлом I, издавшем 20 января 1797 года указ сенату о составлении общего дворянских родов гербовника. Вот описание гербов Полтавской губернии:

^*) Двор. архив; положение маршалов 1806-1820, 1838 № 18, 1837 № 47, 183э № 60, 1826 № 2 и др. Полож. двор. 1802-1806 — 22 — 23 — 44. 1823 № 5, 1826 № 2.

— 64 —

Полтавского губернского и уездного: в золотом щите черный треугольный памятник, украшенный золотой кольцеобразной змеей. За памятником, два зеленых знамени, с золотым коронованным вензелевым изображением имени Петра Великого; древки червленные с остриями от копья. Все сопровождаемо, во главе щита, двумя косвенно накрест положенными червлеными мечами. Утвержден в 1878 году.

Полтавский герб.

Зеньковского уезда — голубое поле и на нем серебряная луна с золотым крестом, а в верхних углах щита две шестиугольные серебряные звезды.

Зеньковский.

Гадячское — красное поле и на нем архангел Михаил, поражающий золотым копьем черного дьявола.

Гадячский.

— 65 —

Роменский — зеленое поле и на нем на двухстепенном возвышении золотой крест.

Роменский.

Прилукского — на голубом поле голова быка, пронзенная саблей.

Прилукский.

Переяславского — серебряное поле и на нем трехуступная башня, увенчанная церковной главой и зубчатой короной. Герб этот дан Переяславу еще польским королем Сигизмундом III в 1620 году.

Переяславский.

Золотоношского — пурпуровое поле и на нем четырехконечный большой крест с сиянием.

Золотоношский.

— 66 —

Константиноградского — зеленое поле, на верху крепость, а внизу татарин с обнаженной саблей.

Константиноградский.

Кременчугского — щит в голубом поле, по средине белая полоса, представляющая реку Днепр.

Кременчугский.

Кобелякского — щит, разделенный на две части, верхняя золотая, нижняя красная. В первой — лавровый венок, во второй текущая река и внизу крестообразно — лежащие меч и ружье.

Кобелякский.

Пирятинского — красное поле и на нем золотой натянутый стрелой лук.

Пирятинский.

— 67 —

Лохвицкого — на золотом поле городские ворота, а на них, три остроконечные башни с золотыми флюгерами.

Лохвицкий.

Лубенского — на голубом поле рука, держащая золотую булаву.

Лубенский.

Миргородского — голубое поле и на нем золотой четырехугольный крест, а под ним восьмиконечная серебряная звезда.

Миргородский.

Хорольского — красное поле и на нем крестообразно положены золотая сабля и стрела острыми концами вниз.

Хорольский.

— 68 —

Гербы эти были утверждены в разное время. В 1782 г. 4 июня были утверждены гербы 11 городов Полтавской губернии при утверждении гербов Черниговского и Киевского наместничества. К первому принадлежали города: Переяслав, Пирятин, Лубны, Миргород, Хорол и Золотоноша. К Черниговскому: Прилуки, Ромны, Лохвица, Гадяч и Зеньков. 24 апреля 1792 г. утвержден герб Кременчуга, 22 мая 1803 г. Полтавы и последними Константиноград и Кобеляки, в 1843 году ^*). Форма дворян в 1802 году была следующая: сюртук темно зеленого цвета, с такой же подкладкой. Воротник, обшлага, а равно камзол и нижнее платье белые суконные. Пуговицы были желтые с полтавским гербом губернского города Полтавы. Была утверждена 26 февраля 1802 г. ^**). Затем форма была изменена в 1832 г. Для дворянства был установлен парадный мундир темно-зеленого сукна с красным суконным воротником и обшлагами и желтыми пуговицами с изображением герба каждой губернии под императорской короной. Шитье на воротнике, обшлагах и карманных клапанах могли носить только губернские предводители дворянства. На воротнике и обшлагах — уездные предводители, совестные судьи, уездные депутаты, заседатели палат, приказа общественного призрение и совестного суда. На одном воротнике всем отставным дворянам бывшим на коронной службе или служившим целое трехлетие по дворянским выборам. Дворяне, не служившие нигде, должны носить мундир той губернии, к которой приписаны, но без шитья и с висячей шпагой без темляка.

Введены были также фраки и форменные сюртуки, которые должны быть темно зеленого сукна, с суконными темнозеленными воротниками и обшлагами и пуговицами, присвоенными каждой губернии. Фрак дол-жен быть с отложным, а сюртук со стоячим воротником, однобортный и 8-ю пуговицами на нем. Служащие чиновники в дворянских опеках, депутатских собраниях и канцелярские служители носили сюртуки по образцу военных писарей. Форма была введена при министре внутренних дел гр. Блудове 1 мая 1832 г. ^***). За соблюдением формы следили очень строго. Гадячский помещик Я. Мельников явился в собрание в мундире. Но гадячский маршал Масюков почему-то усомнился в праве его носить мундир. Завязалась переписка. Потребовали указ об отставке его из военной коллегии, где действительно не было упомянуто о его праве носить мундир в отставке ^****). В первые же годы по открытии Полтавской

^*) Памят. книга Бодянского 465-466 стр.

^**) Арх. п. г. земства сбор. законоположений 1802 г. стр. 74 и двор. арх. 1803 л. 47

^***) Двор. арх. 1832 л. 70, рисунок формы помещен в деле 1834 г. л. 177.

^****) Прот. собр. 1805 г. 5 янв. 4 стр. 92-96.

— 69 —

губернии, дворянство озабочено было приобретением собственного помещения. На помощь этому желанию дворянства явился первый генерал-губернатор кн. А. Б. Куракин, сделавший вообще, для Полтавы, очень много. В то время, в городе не было сколько-нибудь хороших домов, где бы могли поместиться присутственные места. Сам Куракин жил в небольшом доме, около Воскресенского храма, ныне дом Шатуновского. Вице-губернатор жил в доме "где обвалились потолки, а губернатор жил в доме Милорадовича. за что платили 1000 р. асс." ^*). Кн. Куракин поэтому решился ходатайствовать об отпуске ему средств на устройство зданий в Полтаве. Ходатайство было уважено и в распоряжение князя было отпущено 400 тысяч ^**). С 1802 года дворянство заняло дом врача Тишевского, служившего во врачебной управе и платило за помещение 350 р. асс., но он был скоро продан в казну и дворянство с 16 ноября заняло дом за 275 р. асс. у майора Паскевича, отца будущего светлейшего князя и фельдмаршала. Дом этот был очень тесен, всего в нем было 4 комнаты; ныне на этом месте дом Егоровой, на Александровской улице ^***). Дворянство порешило уже купить усадьбу умершего соборного

^*) Арх. губ. правл. по описи № 123.

^**) Гор. арх. 1804. Указ г. правл. № 625.

^***) Прот. Собр. 1805 г. л. 427-428.

— 70 —

священника, но кн. Куракин на ассигнованные ему казной средства, скупил земли вокруг нынешнего памятника в корпусном саду и один участок земли уступил дворянству для постройки дома, о чем и дал указ полтавскому губернскому правлению в апреле 1804 г. Дворянство, согласно желанию князя, тотчас же обнесло ото место плетнем ^*). Дворянство было очень признательно кн. Куракину за его внимание. Дом был выстроен в два этажа, с расчетом, чтобы была отдельная комната для каждого из поветов. Смета его была 25 тыс. асс. Постройкой заведовала экспедиция, учрежденная кн. Куракиным при губернском правлении для постройки казенных зданий ^**). Дом был окончен только в 1810 г. Почему он так долго строился, трудно сказать. Быть может, дела по отчуждению купленных земель, недостаток материала, так как одновременно строились нынешние присутственные места, губернаторский и старогубернаторский дома, помещение полиции и др., затянули постройку дворянского дома. В 1812 году, собрание ассигновало 2612 р. 32 к. на меблировку здания из процентов, получаемых от выдачи ссуд дворянам. Мебель была сделана из красного дерева, как-то скамейки, столы, кресла и т. п... Интересно, что на отопление его ассигновалось "до разъезда дворян". Значит, отапливалось только во время заседаний. На освещение отпускалось, согласно решению собрания, 1 пуд восковых свечей, стоимостью 55 р. асс. и сальных 9 пудов, стоимостью 105 р. асс. С 1814 г. была учреждена должность смотрителя здания или как его называли "домоправитель". Это было вызвано необходимостью учредить надзор за домом. В декабре 1814 года губернский архитектор Афросимов доносит, что в доме вынуты замки, побиты стекла, появилась течь на крышах, развалились трубы. На ремонт всего этого было ассигновано 600 р. асс. ^***). Вообще, постройка экспедицией дворянского дома была очень неудачна. Прошло с небольшим 10 лет, как пришлось истратить на ремонт 9311 р. 10 к. ^****). В зале дворянского дома бывали заседания многих правительственных комиссий, что вызывало порчу мебели, которой были снабжаемы и другие учреждения, в случае надобности, и собрание 15 марта 1832 г. порешило, никого не допускать в дворянский зал и "не допускать никакой ссуды из вещей и мебели, принадлежащих дворянскому дому" ^*****). Не прошло и пяти лет, как опять понадобился капитальный ремонт. В чрезвычайном заседании дворянства

^*) 1804 прот. № 22.

^**) Прот. собр. 1805 г. № 10.

^***) Прот. собр. 1814, № 17.

^****) Подл. положения маршалов 1826, № 1.

^*****) Полож. маршалов 1832, № 10.

— 71 —

7 мая 1837 года констатирована была его необходимость. Но осмотре оказалось, что полы разошлись, печи ветхи, оконные рамы сгнили, двери покосились и т. п. По предварительному соображению архитектора надо было употребить на ремонт 70 тысяч. Собрание согласилось на это и порешило взыскать по 20 к. с ревизской души. Всех помещичьих крестьян в то время было 338210 д. и сбор был 67642 р. асс. Собрание избрало из своей среды Адриана Пр. Устимовича и Ф. А. Максимовича для наблюдение за ремонтом дома ^*). Зал дворянского дома, в конце 50-ых годов в бытность предводителем дворянства С. Н. Кованько, а позже его, кн. Долгорукова, был хорошо отремонтирован к приезду Императора Александра II, он долгое время служил для концертов, спектаклей, как приезжих артистов, так и местных любителей. Другой такой залы в городе тогда не было. Так было до 1847 г., когда собрание решило никому не отдавать его для спектаклей и др. увеселений. В шестидесятых годах открыт в Полтаве "кружок любителей драматического искусства и бал-маскарадов". Долго ли он просуществовал, мы не знаем. Дворянское собрание, по предложению губернского предводителя уступило зал этому кружку за плату. В 1866 году было получено 450 р., в 1867 г. — 500 р., в 1868 — 350 р. ^**). Несколько лет спустя, в 1874 г. помещение это было отдано так называемому "дворянскому клубу", который и помещался здесь до 1889 г., когда оно было отдано под квартиру губернского предводителя, с ежегодным ассигнованием 3000 р. на его содержание. Отдано было на условии уплаты клубом всяких повинностей, а также перемены паркета в зале и т. п. Нижний этаж не был в распоряжении клуба. Здесь помещалась канцелярия предводителя, депутатское собрание и полтавское общество сельских хозяев, открытое в 60-х годах ^***). В некоторых уездных городах дворянство имеет свои помещения. Из уездных дворянских собраний, первое прилукское выстроило для себя помещение еще в 1809-10 г. Затем один из предводителей дворянства подарил дом в Ромнах дворянству; кто это был и когда дом был подарен, неизвестно. В настоящее время на том же месте строится новый дом, стоимостью около 25 тыс. Зеньковское дворянство устроило свое помещение, по инициативе своего предводителя Е. Г. Бразоля, в 1843 — 45 г.г. Сооружен он на добровольные пожертвования дворян и стоимость его 3285 р. 85 6/7 к. Имеет свое помещение и миргородское дворянство, а в последнее время

^*) Полож. маршалов 1837 № 3.

^**) Двор. арх. 1866 № 39, 1868 г. № 23.

^***) Двор. арх. 1868 № 13, 1874 № 20.

— 72 —

озаботились этим дворяне Кобелякского и Пирятинского уездов. Первое обложило земли дворян ½ к. сбором и прибрело дом за 6000 руб., а пирятинское соорудило помещение на остатки разных сумм, скопившиеся за многие годы. В настоящее время и лубенское дворянство строит для себя помещение. В 1802 г., когда открыто было первое дворянское собрание, была учреждена и канцелярия при губернском предводителе, в состав которой входили секретарь, архивариус и канцелярские служители. Секретарь называется иногда "директором дел дворянства". Ассигновывалось в первые годы на всю канцелярию 2000 руб. асс., из которых секретарь получал 300 р. асс. или 84 р. сер. При отсутствии в то время кредитных учреждений, деньги хранились в канцелярии, для чего избиралось отдельное лицо — "содержатель сумм" или "хранитель сумм". В 1814 г. была учреждена должность смотрителя здания или домоправителя, получавшего 200 руб. асс. В этом же году была прибавлена еще сумма на содержание канцелярии в размере 1250 р. к двум тысячам, ассигнованным в 1802 г. Прибавка эта была из процентов, от капитала дворян, отдававшегося в займы дворянам ^*). Содержание канцелярии, как губернского, так и уездных предводителей всегда было предметом особого внимания дворянского собрания. В 1820 г. содержание канцелярии было увеличено на 1400 руб., секретарю было увеличено жалованье до 750 руб. Через три года сумма расхода была 4500 руб. асс. и оставалась до 1835 года, когда опять штаты были изменены ^**). Независимо определенного жалованья, дворянское собрание прибавляло в отдельности лицам, усердно относившимся к своим обязанностям. Так в 1822 году, "хранителю сумм" Стеблин-Каминскому, занимавшему много лет эту должность "своим усердием и исправностью к истинному удовольствию дворян" в заседании 1822 года было прибавлено 600 руб. к получаемым 300 руб. асс. ^***). В первые годы секретарь избирался предводителем дворянства, а с 1823 г. избрание его было предоставлено губернскому собранию, избиравшему его на 3 года, как это делается до сей поры. Но нынешняя должность секретаря называлась, как мы сказали, "директор дел дворянства", но есть указание, что было отдельное лицо, называвшееся секретарем ^****). Но это название "директор дел дворянства" встречается в последний раз в протоколах 1823 года, когда так величали Я. С. Скосиру, избранного единогласно в собрании на эту должность, а секретарем был Любомирский. После этого,

^*) Подл. полож. маршалов. 1806-1820 л. 187.

^**) Полож. маршалов 1822 г. л. 27 1823 г. л. 2.

^***) Полож. мар. 1822 г. л. 2.

^****) Подл. полож. марш. 1823 г. № 12.

— 73 —

делами канцелярии заведовал секретарь ^*). При уездном предводителе впервые была учреждена должность секретаря или письмоводителя в 1803 г., по ходатайству кн. А. Б. Куракина. В силу этого ходатайства, последовал высочайший указ с предоставлением секретарю прав государственной службы, если на эти должности были определены лица, приписанные герольдией к дворянству и, если они не состоят в отставке. За это ходатайство, дворянское собрание в заседании 18 февраля 1804 г. решило принести "его сиятельству от лица дворянского корпуса здешнего повета благодарность". Этому последовали и другие уезды, уполномочившие губернского маршала С. М. Кочубея принести и от их имени благодарность князю ^**). В 1835 г. был усилен штат канцелярии. Это было вызвано необходимостью пересмотреть до 5 тысяч дел, на основании Высочайшего указа от 20 марта 1835 г. о приписке к потомственному дворянству. Тогда же была впервые учреждена должность помощника секретаря, получавшего 700 р., а секретарь 1200 р. асс., два столоначальника по 1000 р., архивариус 400 р., регистратор 400 р. и т. д., словом на канцелярию губернского предводителя было ассигновано собранием 6060 р. асс. Для этой цели, собрание решило взимать по 2 к. с души, что составило при 310765 д. крестьян, 6215 р. 30 к. От этого сбора излишек должен быть внесен в смету земских повинностей на последующее трехлетие. Тогда же собрание решило собрать в течение пяти лет капитал и положить его в приказ общественного призрения и причислять проценты к капиталу до тех пор, пока он не возрастет до той нормы, чтобы проценты получаемые с него, покрывали бы расход по канцелярии губернского предводителя, депутатского собрания и по содержанию дворянского дома. Размер капитала не был обозначен ^***). Содержание канцелярии уездных предводителей в первые годы было по 750 р. каждая. В 1826 г. сумма эта была увеличена до 1000 руб., а в 1847 г. она была увеличена еще на 200 р. ^****). Должность помощника секретаря была упразднена в 1880 году, а через шесть лет опять восставлена, на что было ассигновано собранием 800 р. ^*****).

^*) Полож. маршалов 1823 г. л. 13.

^**) Двор. арх. 1803 № 10.

^***) Полож. маршалов 1835 № 11

^****) Двор. арх. 1820 № 11 и определ. маршалов 1847 стр. 53 etc.

^*****) Двор. арх. 1880 г. прот. 27 сент. 1886 г. прот. 25 сентября.

— 74 —

Глава IV.

Губернский и уездных предводители дворянства. Баллотировка. Губернские предводители и их биографии. Обязанности губернского и уездных предводителей. Поручения, налагаемые администрацией. О жаловании предводителям. Поднесение подарков и адресов Горленку, Потоцкому и Руденку. Отношение администрации к дворянству.

В главе дворянского общества губернии стоял губернский предводитель дворянства, а во главе уездов — уездные, избираемые каждые три года в очередных губернских собраниях дворян. Укажем на их обязанности. При баллотировании на должность губернского предводителя дворянства, было установлено законом непременно баллотировать на эту должность всех уездных предводителей дворянства, независимо от их желания; что было до 1860-х годов. Был только один случай, когда из двух кандидатов, представленных собранием, генерал-губернатор кн. Репнин утвердил получавшего при избрании менее шаров. Это было в собрании, в январе 1818 года. Пирятинский предводитель А. Г. Закревский (р. 1767 † 1834 г.) получил избирательных 289 против 129, а занимавший до собрания эту должность В. И. Чарныш получил немного меньше, 268 избирательных. Генерал-губернатор утвердил последнего, как уже "носившего звание сие с честью и отличием Всемилостивейшего Государя в награду усердного и полезного служения ему дарованными" ^*). Всех губернских предводителей с 1802 года было 19. Вот список их, с указанием времени их пребывания в этой должности и биографическими о них сведениями, какие мы могли достать. Первым предводителем был В. И. Чарныш. Он был избран еще в 1801 г. и оставался до 1803 года, когда получил место генерального судьи 1-го департамента.

После него был избран Семен Михайловичи Кочубей (впоследствии д. с. советник). С. М. Кочубей родился в 1778 г. и был прямой потомок В. Л. Кочубея, известного своей трагической кончиной при гетмане Мазепе. Это был очень богатый помещик, имевший 6000 д. крестьян. О его образовании сведений нет. Знаем, что будучи 21 года, он был избран конотопским уездным маршалом.

^*) Двор. арх. 1818 г. № 1.

— 75 —

Это был очень щедрый благотворитель, необыкновенно радушный, гостеприимный. Он много сделал для Полтавы. Приказу общ. призрения он подарил свой кирпичный завод с 200 тыс. кирпича. Подарил 18 т. р. на покупку каменного дома для помещения бедных воспитанников приказа. Когда открылась в Полтаве в 1808 г. гимназия, то он подарил ей прекрасную минералогическую коллекцию и устроил на свой счет при гимназии в роде пансиона, на 8 мальчиков. По просьбе кн. Куракина он подарил городу нынешний городской сад, часть, прилегающую к улице. Когда кн. Куракин задумал постройку домов для губернатора, вице-губернатора и не было охотников взять эти постройки по малой смете, то кн. Кочубей предложил построить их, добавив из своих средств. Во время 1812 г. он поставил из своих крепостных одного ратника с 15 душ, снабдив всем необходимым. Он обучал и своих крестьян, так он воспитывал Матвеева, бывшего потом старшим врачом полтавского богоугодного заведения, Пороховникова, занимавшего хороший пост в сенате и др. Судьба его была печальна. По доброте своего характера, и по роскошной жизни, какую он вел, состояние его скоро пошатнулось и он скончался 29 апреля 1835 г. в местечке Беликах, Миргородского уезда, в крайней бедности или лучше сказать в нищете, нуждаясь в самом необходимом. Сохранилась переписка между губернатором полтавским М. В. Могилянским и кн. Репиным по поводу его кредиторов, рисующая тяжелое материальное положение этого благотворителя ^*).

С 1805 — 1809 г. Михаил Михайлович Милорадович.

С 1809 — 1812 г. В. И. Чарныш. Чарныш Василий Иванович был правнуком генерального судьи Ивана Чарныша. Родился в 1759 г. Службу начал в 1775 году и 13 апреля 1784 г. из войсковых товарищей гадячского полка был произведен в бунчуковые. В 1797 г. был избран маршалом Гадячского повета. В 1803 г. был назначен генеральным судьей 1-го департамента. Это был богатый помещик, имевший 1952 души в Гадячском повете ^**). Время кончины его точно неизвестно. В архиве есть письмо П. Г. Репнина от 1819 г., в котором он извиняется в том, что не заехал к нему во время объезда в губернии, а от 1822 года есть письмо вдовы Чарныш к князю о доставлении ей алмазных знаков Анны 2 ст., пожалованных Чарнышу в 1822 г. Значит, он скончался в 1820-1822 годах ^***).

^*) Киевская старина 1895 г. март. 405-417 и 1894 г. январь, 135-141 г.

^**) О роде Чарнышей см. работу В. Л. Модзалевского «генеральный судья Ив. Чарныш и его род». Киев. Старина 1904 г. март и май.

^***) Арх. Полт. губ. правл. 1819 г. № 59 и 1822 г. № 496.

— 76 —

Д. П. Трощинский.

С 1812 — 1815 г. д. т. сов. Дмитрий Прокофьевич Трощинский. Трощинский родился в 1754 г. в Миргородском уезде в селе Яреськах. Отец его был войсковым товарищем малор. войска. Он был правнуком гадячского полковника Степана Трощинского, племянника Мазепы, родоначальника семьи Трощинских. Начал службу свою в миргородском полку, но вскоре занял место секретаря у кн. Репнина, а затем у Безбородко, который и возвысил его на служебном поприще. Он вскоре был отличен Императрицей Екатериной II и был пожалован званием статс-секретаря. В 1801 г. он был директором почт и членом государственного совета, а затем ми-нистр уделов. Незадолго до начала войны с Наполеоном I он вышел в отставку и поселился в своем имении Кибинцах, в Миргородском уезде. В 1812 году был избран губ. предводителем дворянства и пробыл в этой должности одно трехлетие, да и то последний год прожил в Петербурге, где в 1814 г. занял пост министра юстиции. В 1817 г. совсем оставил службу, поселился в своем имении Кибинцах, где и скончался 26 февраля 1829 года. Интересно постановление собрания, указывающее, каким сочувствием пользовался Трощинский. После избрания его на второе трехлетие, собрание решило послать депутацию, опасаясь, дабы "утомленный долговременным

— 77 —

служением, не отрекся он от восприятия на себя звание сие, определило препоручить г.г. заступающему губернского маршала и поветовым маршалам, сочиня убедительнейшую от лица собрания дворянства просьбу о принятии на себя звания губернского маршала, препроводить оную через г.г. занимающего губ. маршала В. В. Капниста, переяславского В. Л. Лукашевича и прилукского М. И. Корба и там (т. е. в Петербурге) еще явственнее указать всеобщее собранием дворянства к Его Высокопревосходительству уважение и единодушное желание иметь его главою". Но Трощинский отказался, так как продолжал занимать пост министра юстиции. Это был очень крупный помещик, имевший около 70 тысяч десятин земли и более 6 тысяч душ крестьян (б. частью Высочайше пожалованных) ^*).

А. Ф. Данилевский.

С 1815 — 1818 г. Данилевский Алексей Федорович, майор. Алексей Федорович Данилевский, служил в Оренбургском корпусе, где из поручиков "за ревность и прилежание" был пожалован в 1787 г. капитаном. Через год оставил службу с чином секунд-майора.

^*) Двор. арх. полож. маршалов 1806-1820 г. л. 23. О Трощинском см. Лазаревского — люди Старой Малороссии, Киев. Старина 1888 г. ноябрь 371-373, биография его в Рус. Старине 1882 г. т. 34 (641-682). Это довольно подробная биография, где указывается на его отношение к Императрице Екатерине II, Императорам Павлу I и Александру I, признававшими его дарование и уважавшими его за его деятельность; здесь приведены рескрипты, стихи ему посвященные и т. п.

— 78 —

С 1818 — 1820 г. Чарныш В. И. д. с. с. (избран третий раз).

В. В. Капнист.

С 1820 — 1823 г. Капнист В. В. (литератор) В. В. Капнист родился в 1757 г. в Обуховке, в Миргородском уезде, в имении, подаренном роду Капнистов Императрицей Елизаветой Петровной. Он был сын бригадира Василия Петровича, убитого в сражении при Грос-Егерсдорфе. О первоначальном его образовании сведений нет; несомненно, он получил домашнее воспитание, что было в обычае того времени среди богатых и знатных. На 16-м году, он поступил капралом в измайловский полк, а через три года в 1775 г. был уже офицером Преображенского полка. В 1782 г. был избран миргородским предводителем, через год был контролером главного почтового управления. В 1785 г. Киевского наместничества от дворянства избран был губернским предводителем, через два года был назначен главным надзирателем киевского шелковичного завода, бывшего под ведением кабинета ее Императорского Величества. В 1799 г. служил в императорской театральной дирекции, откуда был уволен в 1801 г. с чином статского советника. Живя в Петербурге он сближается в кружке Г. Р. Державина, которому приходился родственником, со многими писателями того времени, Богдановичем, Львовым, Хемницером и др. и под влиянием их,

— 79 —

написал сатиру "На нравы". Оставив вскоре военную службу, он окончательно поселился в провинции, где и посвящает себя общественной и литературной деятельности. Им написаны здесь "На рабство" и "На истребление в России звание раба" и несколько од, воспевающих победу русского оружия в Турции и подвиги Суворова. Но лучшим его произведением была комедия "Ябеда", это была суровая сатира на судейские нравы конца XVIII ст. Был он директором училищ Полтавской губернии и губ. предводителем. Скончался в 1824 году ^*).

С 1823 — 1826 г. Левенец Степан Федорович.

С 1826 — 1829 г. Белуха-Кохановский Дмитрий Петрович.

И. В. Капнист.

С 27 сент. 1829 г. — 3 апр. 1842 г. Капнист Иван Васильевич (впоследствии сенатор и тайный советник). Иван Васильевич Капнист родился в 1795 г., сын поэта. В 1814 г. поступил на службу в министерство юстиции, где пробыл три года и затем определился

^*) О нем см. воспоминание Н. Горчакова-Москвитянин 1846 г. ч. 4 № 7. вестник Европы 1823 г. л. 133. Отечеств. Записки 1824 г. № 52. Русский Инвалид 1823 г. № 285. Полтав. Губерн. Ведомости 1850 г. № 32. Похвальное слово Писарева-Атеней 1828 г. ч. 2., На смерть Капниста, Арк. Родзянко — Сочинение в прозе и стихах. Труды Общ. Любит. Российской Словесности 1824 г. ч. 5., Надгробие гр. Хвостова. Дамский журнал 1823 г. ч. 4. О кончине его см. воспоминание его дочери, в замужестве С. В. Скалон (Ист. Вест. 1891 г.).

— 80 —

в штат канцелярии петербургского военного губернатора, но, пробыв здесь два года, оставил службу по болезни. Во время службы в министерстве юстиции был прикомандирован для занятий к сенатору Болотникову, ревизовавшему по Высоч. повелению Киевскую губернию. В 1826 году был избран миргородским предводителем, а через три года губернским. В 1835 г. был пожалован камергером двора Его Императорского Величества за труды, оказанные при распоряжениях об обеспечении продовольствием Полтавской губ. по случаю бывшего неурожая. Был почетным попечителем полтавской гимназии. Губернским предводителем был пять трехлетний, когда был назначен смоленским, а затем московским губернатором. Скончался сенатором, в 1860 году. Дворянство очень радушно его чествовало при отъезде из Полтавы в Смоленск. Исправ. должность губ. предводителя А. В. Попов (сын В. С. Попова) в речи своей охарактеризовал, как симпатичного деятеля ^*). О И. В. Капнисте см. предисловие к сочинениям сына его П. И. Капниста, написанные графиней Иной Петровной Капнист, где приведено много данных для характеристики этого деятеля, расположение к нему Императора Николая I и т. п. Сохранилось стихотворение, посвященное И. В. Капнисту под заглавием "Прощание с И. В. Капнистом", принадлежащее перу никоего П. Курилова:

Другое поприще Царь правды указал
Тебе Вождю дворян Полтавы нашей
И голос истины расскажет
Как ты умом и сердцем увлекал.
Ты украшал собою пост высокий
Твой след твое былое начертал
Красноречиво и глубоко.
Достойный, незабвенный муж
Ты чувство зрел, при нашем разлученьи
И неподкупный жар признательности душ
И мирные благословенья.
Пред тобой слилось желание сердец
В один поток гармонией прекрасной,
И ты оставил нас — как день весенний, ясный
Как лучший гражданин и смертных образец.
Здесь будут памятны твои последние слова
В них сила молнией текла в разливе чистом
Их врезала в свою скрижаль молва
И мы не раз вздохнем утративши Капниста

^*) Двор. арх. 1835 г. № 39.

— 81 —

Прости же, друг — любимец края.
С тобой разлука нам тяжка
Но пусть звезда твоя горит, не угасая
И шлет приветный луч к Полтаве здалека,
Минувшего картину освещая,
А этот край тебя умевши разгадать
Так будет долго отзываться:
Капниста надо иль не знать
Иль вечно с ним не расставаться."

После отъезда Капниста в Смоленск, куда он был назначен губернатором, исправлял должность губернского предводители с 3 апреля 1842 г. по 16 ноября 1844 г. А. В. Попов, сын В. С. Попова, деятеля эпохи Екатерины II.

Е. Г. Бразоль.

С 20 ноября 1844 г. — 28 сент. 1847 г. Бразоль Евгений Григорьевич (1799 † 1879 г.). Обучался он в харьковском университете. Поступил на службу в 1819 году юнкером в конно-егерский полк, где и был до 1829 года, когда вышел в отставку с чином поручика. В 1835 г. был почетным смотрителем Зеньковского училища, ранее годом занял место помощника директора удельного

— 82 —

земледельческого училища. Состоял вице-президентом губернского попечительного комитета о тюрьмах и почетным попечителем полтавской гимназии. С 1841 — 1844 г. был зеньковским уездным предводителем дворянства.

С 12 ноября 1847 г. — 29 сент. 1853 г. Скоропадский Иван Михайлович. Родился он в 1805 году. Поступил на службу в Севский конно-егерский полк юнкером, где пробыл до 1827 года, когда был переведен в нарвский драгунский. Через год, оставил военную службу и уволен "за невыслугу узаконенных лет", с награждением чином 14-го класса.

И. М. Скоропадский.

С 29 сент. 1853 г. — 23 сент. 1859 г. Кочубей Лев Викторович, тайный советник. Родился 10 апреля 1810 года. Поступил на службу в 1828 году из камер-пажей корнетом в кавалергардский Его Величества полк. Принимал участие в войне с поляками в 1831 году, где отличился при взятии штурмом передовых варшавских укреплений и городского вала, за что был награжден орденом Владимира 4-й степени, с мечами и бантом. За смотры, маневры и учение получил 24 монарших благоволения. В 1837 году вышел в отставку с чином полковника. По Высочайшему повелению ревизовал судебные учреждения Орловской, Курской, Воронежской и Тамбовской

— 83 —

губернии, а позже канцелярию герольдии правительствующего сената, за что пожалован был чином статского советника, был затем членом консультации при министерстве юстиции. В 1859 г., когда оставил должность губернского предводителя, был пожалован чином тайного советника. Скончался в Ницце, в 1890 году. Был первым председателем полтавского с.-х. общества.

Кн. Л. В. Кочубей.

С 10 ноября 1859 г. — 22 сент. 1865 г. Кованько Семен Николаевич. Родился в 1829 г. Окончил харьковский университет. В 1852 г. поступил на службу в канцелярию черниговского, полтавского и харьковского генерал-губернатора канцелярским чиновником. В 1854 г. был почетным смотрителем кременчугского уездного училища. В 1856 г. полтавский уездный предводитель, пробыл до 1859 г., когда был избран губернским. В 1861 г. был пожалован камер-юнкером двора Его Величества. Покойный.

С 12 ноября 1865 г. — 26 сент. 1873 г. Князь Долгоруков Николай Александрович. Д. с. с., камергер двора Его Императорского Величества. Окончил медицинский факультет в Москве в 1854 г. Имел степень доктора медицины. В этом же году был отправлен, как врач, в придунайские княжества, а затем прикомандирован к севастопольскому госпиталю. Через год был перемещен старшим

— 84 —

С. Н. Кованько.

Н. А. Долгоруков.

— 85 —

ординатором в Царскосельский военный госпиталь и, не пробывши здесь и года, как перемещен столоначальником медицинского департамента и командирован военным министром для осмотра госпиталей в Москве. В 1860 г. был чиновником особых поручений при военном министре, с причеслением к военно-медицинскому департаменту, но в этом же году совсем оставил службу. Ныне покойный († 1873 г.).

А. Е. Мандерштерн.

Ст. 20 окт. 1873 г. — 10 ноября 1880 г. Мандерштерн Алексей Евгеньевич. Дейст. ст. сов. Родился в 1830 г. Помещик Кобелякского уезда. Образование получил в николаевском кавалерийском училище гвардейских юнкеров. Службу начал в 1853 г. корнетом в л. г. кирасирском Его. Императорского Величества Наследника Цесаревича (ныне Ее Величества) полк. В 1860 г. уволился от военной службы, но через год опять поступил адъютантом в штаб 1-й гвардейской кавалерийской дивизии, состоя в прежнем чине поручика и в списках л. г. Е. В. полка. В 1863 г. был переведен в л. г. гродненский гусарский полк с назначением адъютантом к начальнику войск гвардейского корпуса Бревен де-Лагарди. В 1863 г. совсем оставил службу. До избрание губернским предводителем, был кобелякским предводителем с октября 1868 года по октябрь 1871 года.

— 86 —

С 10 ноября 1880 г. — 23 ноября 1883 г. Устимович Прокофий Андрианович. Действ. ст. сов. Родился в 1834 г. Окончил училище правоведения и поступил на службу во 2 отделение 5 департамента правительствующего сената. В 1862 г. был перемещен контрольным чиновником IV класса при оренбургском генерал-губернаторе по пограничному управлению оренбургским краем. Был затем товарищем председателя курской палаты уголовного суда, откуда в 1866 г. был назначен на должность курского губернского прокурора, но пробыв менее года, был назначен членом московского окружного суда. В 1869 г. — товарищем председателя одесского окружного суда, но через год, по случаю избрания курским городским головой, оставил службу по министерству юстиции. Городским головой пробыл

П. А. Устимович.

всего четыре года, до 1874 г., когда совсем оставил службу и поселился в своем имении. Курская городская дума избрала его своим почетным гражданином. С 20 сент. 1877 г. по 28 сент. 1880 г. был гадячским предводителем дворянства, а с 1880 по 1883 г. — губернским. Затем, он вновь начал службу по министерству юстиции и был членом саратовской судебной палаты, а затем виленской. Скончался 3 июля 1899 г. в Германии, в Наугейме, на 62 г. жизни. Издавал журнал "Братская помощь", издал книгу "Мысли и воспоминания при чтении законов о дворянстве". Москва, 1886 г.

— 87 —

кн. А. В. Мещерский.

С 23 ноября 1883 г. — 29 сентября 1889 г. Мещерский Князь Александр Васильевич, почетный опекун, шталмейстер. Родился в 1820 г. Получил домашнее воспитание. Поступил на службу в оренбургский уланский полк и в 1839 г. произведен в корнеты. Через три года, перешел в л. г. гусарский полк. Был адъютантом московских генерал-губернаторов кн. Щербатова и Закревского. В 1850 г. оставил службу, но через пять лет опять поступил чиновником особых поручений к новороссийскому и бессарабскому генерал-губернатору. В 1860 г. перешел на службу в министерство внутренних дел и в 1863 году был Верейским (Москов. губ.) предводителем дворянства, где пробыл два трехлетия. В 1867 г. был награжден чином генерал-майора. Был московским губернским предводителем одно трехлетие, до 1875 г., когда и был произведен в шталмейстеры. С 1883 — 1889 г. был полтавским губернским предводителем дворянства. Последнее место — почетный опекун ведомства императрицы Марии. Тайный советник, имел много иностранных орденов и русских до белого Орла включительно. Прослужил А. В. Мещерский предводителем шесть лет и по болезни отказался баллотироваться на следующее трехлетие. По предложению А. П. Величковского, дворянское собрание послало ему

— 88 —

след. телеграмму с выражением соболезнования: "Дворянство Полтавской губернии, собравшись в очередное собрание, с невыразимым прискорбием выслушали известие о болезни вашего сиятельства, препятствующей занять обычное место в собрании и руководить его действиями. Мысленно обозревая вашу шестилетнюю деятельность во главе полтавского дворянства, оно считает ваше отсутствие горькой и незаменимой утратою и просит Бога о скорейшем вашем выздоровлении и даровании вам возможности продолжать вашу деятельность на пользу искренно любящего и вам преданного полтавского дворянства" ^*).

Кн. Б. Б. Мещерский.

С 19 октября 1889 г. — 2 января 1892 г. Мещерский князь Борис Борисович. Церемониймейстер. Тайный советник. Родился в 1851 г. По окончании курса в училище правоведения, определился в 1871 г. на службу в департамент министерства юстиции, с прикомандированием для занятий в виленскую палату уголовного и гражданского суда, а через два года, в 1873 г. назначен был членом этой палаты. Службу по министерству юстиции оставил в 1874 г. и через несколько месяцев, был назначен чиновником особых поручений при министерстве внутренних дел. В 1875 году был

^*) Двор. арх. 1889 г. засед. 26 сент. Воспоминание А. А. Мещерского напечат. Рус. архиве несколько лет назад.

— 89 —

пожалован званием камер-юнкера двора его Императорского Величества. В 1877 г. был командирован в уголовное отделение департамента министерства юстиции для занятий по производству дел о государственных преступлениях. В этом же году, 30 декабря, был командирован для занятий в канцелярию министерства юстиции в помощь управляющему этой канцелярией и с 15 апреля 1880 г. по 11 авг. 1881 г. исправлял обязанности управляющего этой канцелярией. В 1883 году — миргородский предводитель дворянства и состоял до 1889 г. Губернским предводителем был недолго, так как занял пост саратовского губернатора. Почетный гражданин города Саратова. Последнее место — почетный опекун по учреждениям императрицы Марии. Скончался 18 июня 1904 г. Газета "Приволжский край" посвятила ему сочувственную статью, где отметила его плодотворную деятельность в Саратове и особенно отмечает его сочувствие провинциальной печати.

С. Е. Бразоль.

С 15 октября 1892 г. Бразоль Сергий Евгеньевич (5-е трехлетие). Д. с. с. Окончив харьковский университет по юридическому факультету, в 1874 г. поступил на службу в министерство юстиции, с причислением к 1 отделению 3 департамента правительствующего сената. В том же году, согласно прошению, был переведен в число чиновников, состоящих при департаменте земледелия и сельской

— 90 —

промышленности и через год был назначен столоначальником департамента. В 1876 г. был командирован на международную всемирную выставку в Филадельфию. В 1877 г. был командирован главным управлением общества красного креста в распоряжение уполномоченного этого общества в действующую армию, где пробыл два года, до 29 августа 1879 г., и за "особые труды и заслуги, оказанные обществу попечения о больных и раненых воинах" награжден орденом Владимира 4 степени. В этом же году оставил службу и был избран ахтырским уездным собранием в почетные мировые судьи и депутатом от ахтырского дворянства в депутатском собрании. Почетный мировой судья Зеньковского уезда (1880 — 1889 г.) С 1886 по 1892 — Зеньковский уездный предводитель дворянства, а с 1902 года — губернский предводитель.

Наиболее прослужили в должности губернского предводителя И. В. Капнист и С. Е. Бразоль, избранный на пятое трехлетие, затем кн. Долгорукий и В. И. Чарныш, служившие почти три трехлетия, а затем служили по два и по одному трехлетию. Наиболее предводителей дал Миргородский уезд — 5 человек, затем Зеньковский и Полтавский — по 3 ч., Гадячский — два, а уезды Золотоношский, Прилукский, Константиноградский, Кременчугский, Хорольский и Кобелякский по одному. Обязанности губернского предводителя состояли в ведений дел дворянских вообще, заседания депутатских собраний, в участии в губернских комитетах: дорожном, оспенном, в комитете о народном продовольствии, о земских повинностях, в рекрутском присутствии, и др. Обязанности уездных были очень сложны. Администрация нисколько не стеснялась и постоянно привлекала их к занятиям по разным вопросам. В 1805 г. им было предоставлено участие в раскладке земских повинностей, в 1815 г. они были сделаны членами ревизских комиссий, учреждаемых во время производства ревизий, в 1827 г. возложена забота о почтовых станциях, в 1826 г. возложена забота следить за отношениями помещиков к своим крестьянам, производить следствие, в 1829 г. предписано было "при конфирмации сентенции об отставных чиновниках развратной жизни приглашать предводителя того уезда, в котором подсудимый имеет пребывание". Они наблюдали за хлебными запасными магазинами, были во главе опек. Им же было поручено следить за поведением дворян, председательствовали в межевых судах, дорожном комитете и etc... Занятий было много и на столько, что в 1850 году император Николай I предписал начальникам губерний собрать сведения, в каких учреждениях занимаются предводители и оказалось необходимым освободить их от 38 разных дел местного управления ^*).

^*) Цир. министерства т. 3 стр. 185.

— 91 —

В дальнейшем изложении мы будем указывать новые обязанности, возложенные на предводителей позднейшими узаконениями. Едва ли мы ошибемся, если скажем, что до крестьянской реформы, в уезде это было первенствующее лицо, имевшее влияние и на администрацию и на суд. Да и администрация, как земские исправники (были до 1862 г.) а также и суд, как увидим ниже, все было в заведывании дворянства. Судебная организация в Малороссии отличалась от судебных учреждений в великорусских губерниях. Высшим судебным учреждением в губернии был генеральный суд, открытый в Полтаве, в 1802 г., в год открытия губернии. Он состоял из двух департаментов, одного — уголовного, другого — гражданского. Это был суд апелляционный, инстанция, куда переходили дела из низших судебных учреждений. В этом суде, высшими представителями были 2 генеральных судьи, избираемые дворянством и наз. генеральный судья 1 департамента, ведавший дела уголовные и 2 — дела гражданские. Эти места хорошо оплачивались и были случаи, когда губернские предводители предпочитали занять их, как сделали В. И. Чарныш и В. В. Капнист. Генеральный суд просуществовал до 1831 г., когда указом от 6 декабря "для единообразия в именованиях судебных мест в губерниях Черниговской и Полтавской, отныне впредь присвоить присутственным местам и лицам в оных служащих наименования учреждением о губерниях для местных равных определенные". В силу этого первый департамент генерального суда был переименовав в палату уголовного суда, а второй департамент — в палату гражданского суда. Генеральные судьи, а также и заседатели в них, избирались дворянством из своей среды и получали жалованье, из дворянских сумм; первый — 1500 руб., второй — 500 р., для чего дворянство в 1802 г. обложило но 1½ коп. каждую душу ^*). Но сбор этот был недостаточен, пришлось в последующие годы его постепенно увеличивать. Сбор этот, надо сказать, был не только на содержание генерального суда, а вообще на все присутственные места, поветовые суды, подкоморные суды и т. п. О прибавке заботился князь Н. Г. Репнин, предложивший увеличить обложение. Это было в 1818 г., когда собрание решило вносить от дворянских стяжаний по 5 коп. с души, что составило 15563 руб., и дать поветовым судам по 1000 руб. Но в этом же собрании, дворянство решило просить правительство принять на счет казны. Цель дворянства была достигнута. С 1818 года уплата депутатам суда была принята на счет казны, но взносы вообще поступали неаккуратно; многие депутаты не получали жалованья

^*) Двор. арх. полож. двор. 1802-1806 стр. 14.

— 92 —

за несколько лет. Пошли жалобы и дело доходило до сената. Оказалось, что многим нужно было выдать по несколько тысяч, так Остроградскому 3854 р. 71¾ к., Бровкову около 2 тыс., Высоцкому 2106 р., а всего 9348 р. 1¾ к. Жаловались только 6 дворян, а 25 ч. хотя и не получали жалованья, но и но считали нужным жаловаться. Интересно по этому случаю постановление собрания. Оно порешило так: 25 ч. не жаловались, а потому, по давности времени и не имеют права требовать. Что же касается остальных, то в виду того, что нельзя теперь даже установить точную недоимку по уездам, так как в течение 16 лет, когда поступал этот сбор, не велась точная отчетность и нельзя установить в уездах, на каких именно владениях остается недоимка, а внести эту сумму в смету на счет земских повинностей, не представляется возможным. Разлагать же по уездам собрание сочло несправедливым. Недоимки числились по расчету казенной палаты 28349 р. 93 к. которые и должны быть уплачены этим 31 чел. Недоимки числились, главными, образом, на четырех уездах: Переяславском, Лубенском, Гадячском и Зеньковском. Интересно и заключение постановления этого собрания. Собрание нашло, что каждый из них "имея состояние, не заботясь о жаловании, искало только доверие дворянства, чтобы быть избранным и служа, довольствоваться получением высочайше установленных наград". Последнее было только утешением для очень многих. В то время награждали чинами и орденами не очень щедро. Чины от статского советника и выше, были крайне редки, а лиц, имевших ленты и звезды, можно было считать единицами. Председатели палат были избираемы дворянством. Закон предписывал избирать на эти должности лиц, служащих или служивших по судебному ведомству. Этот закон ставил нередко дворянство в невозможность избирать лиц на эти места, так, как их было очень мало. Уездные судьи неохотно оставляли свои уезды, не желали быть вдали от своих имений, да и жизнь в губернском городе была всегда много дороже жизни уездного города. В виду этого, собрание ходатайствовало о разрешении избирать на эти должности уездных предводителей. Собрание же настаивало на этом потому, что уездные предводители председательствовали в посреднических судах. Но ходатайство не было удовлетворено, так как служба предводителей не считается, как уведомил министр юстиции граф Панин, службой по судебному ведомству и назначение их противоречило бы существующим узаконениям. Разрешено было в 1840 г. на высшие судебные места избирать лиц из других губерний ^*). Но должности председателей

ibidem. л. 24.

^*) Двор. арх. 1842 г. № 14. Двор, положение 1844 № 25.

— 93 —

палат послужили: действит. статск. совет. Дьяков, Р. Н. Милорадович, В. Я. Нечай, В. И. Ионин, известный юрист, принимавший участие в судебной реформе, и др. ^*). В каждом повете был поветовый суд, который с переименованием 6 декабря 1831 г. поветов в уезды, назывался уездным судом. Во главе его был уездный судья, избираемый дворянством. После уничтожения должности хорунжего уездный судья — был вторым лицом в уезде после предводителя. За отсутствием последнего или, по случаю его болезни, обязанности уездного предводителя возлагались обыкновенно на уездного судью. Помимо судьи в поветовом суде было еще два заседателя от дворян. Первый был в 8 кл. по должности, второй — в 9-ом. К судебным установлениям принадлежал еще совестный суд, открытый по предложению князя А. Б. Куракина 25 апреля 1803 г. "на тех основаниях, как это было введено в других губерниях". Он был общий для всех сословий. Во главе его был совестный судья, назначаемый администрацией по выбору дворянства и 2 заседателя от дворянства и других сословий. Избирались обыкновенно на 3 года. Класс должности заседателей был 7-й. Заседатели получали 240 р. в год. Были еще подкоморные суды, состоявшие из подкомория и его помощника коморника; обе эти должности были выборными от дворянства. Уничтожены они были в 1834 году, когда были образованы межевые суды, во главе которых был межевой судья. Был и здесь заседатель, избираемый дворянством. Все перечисляемые учреждения существовали до введения судебных уставов императора Александра II. Из этого очерка видно, что дворянство принимало в них самое деятельное участие. Не будет ошибкой, если скажем, что и самый суд в губернии, до эпохи освобождения крестьян, был в руках дворянства, как равно и полиция в уезде. Органом последней был нижний земский суд, члены которого избирались дворянскими уездными собраниями. Во главе этого учреждение был земский исправник или капитан и два или три заседателя, избираемые дворянством. Были еще и два сельских заседателя, посылаемых в земский суд нижней расправой. Избирались они на три года. Земский суд всецело ведал полицейские обязанности в уезде в полном объеме. Они не имели ни постоянного местопребывания, ни определенного времени для заседаний и собирались в том месте и в то время, где указывала надобность. Нижний земский суд существовал до 1837 г., когда введен был проект преобразования уездной полиции гр. Блудова, занимавшего в то время пост министра внутренних дел. По этому проекту, уезд делился

^*) Он скончался в глубокой старости в дек. 1903 г., принадлежал к харьковскому дворянству.

— 94 —

на станы и становые пристава назначались губернским правлением. До этого времени становые назначались губернским правлением из дворян по списку, представляемому уездным предводителем. Но, когда назначались они правительством, то уездные собрания, роменское и прилукское, ходатайствовали перед правительством о предоставлении права дворянству избирать из своей среды становых приставов и др. чиновников. "Ибо, писало дворянство, чиновники эти, быв от короны определены, не подвергая их упрекам своих собраний за непорядочное управление должности своей и самое пользование к непозволительным действиям, были уверены, что трудно доказать в частности все то, что могло бы удалить их от должностей, очень смело действуют к народному притеснению и дворянское сословие, свято сохраняя постановления законов и по оным ограждая свои нрава и преимущества, не может, по чувствам благородства, равнодушно смотреть и на притеснение людям низшего класса делаемые". Прилукское дворянство указало еще, что становому приставу приходится нередко разбирать и поземельные дела и но этому лучше избирать их дворянам. Гр. Блудов указал, что ходатайство это собственно и удовлетворено уже 21 § положения 3 июля 1837 года о земской полиции и, так как этим законом повелено определять становых приставов преимущественно из местных дворян, имеющих в губернии недвижимость, но так как положение это "восприяло свое действие весьма в недавнем времени", то комитет министров, куда были переданы эти ходатайства, предоставил м. в. дел иметь в виду эти ходатайства при рассмотрении отзывов и мнений по этому предмету ^*). Таким образом, по этому закону, выборное начало смешалось с коренным. Но земские исправники остались выборными только до 1862 года, когда назначение их перешло к администрации. Таким образом и уездная полиция находилась, до эпохи освобождения крестьян, в руках дворянства. К дворянству, как первенствующему сословию и наиболее культурному, всегда обращалась за содействием и администрация, нисколько не стеснявшаяся налагать на них те или другие обязанности. И чего только не исполняли предводители! В прежнее время, быть может, еще больше, чем теперь, были развиты лотереи. Бедная, нуждающаяся дворянка, просит губернского предводителя о розыгрыше тех или иных вещей. Бывали лотереи от дворян других губерний. И уездные предводители должны были распространять эту продажу билетов ^**). В 1835 году полтавский губернатор предложил константиноградскому предводителю назначить

^*) Двор. архив 1838 г. № 18.

^**) Двор. арх. 1809 г. № 6. 1834 г. № 39, 1835 г. № 71, 1842 г. № 12. etc.

— 95 —

6 дворян для присмотра за рабочими на общественных работах. Дворяне не согласились, считая это несовместимым со своим достоинством и порешили ходатайствовать об отмене такого предложения, названного ими "обидным и к дворянской обязанности но относящимся" ^*). В июне 1857 года, по случаю преобразования округов военного поселения кавалерии, воловые парки 1 — 6 округов украинского поселения, были упразднены и потому была назначена продажа волов, о чем оповещались уездные предводители, обязанность которых была сообщить всем желающим и найти этих покупателей ^**). В том же году полтавский губернатор Могилянский предписал назначить из дворян кременчугского уезда четырех чиновников, для надзора за каменоломными работами в Кременчуге, открытыми с целью дать заработок казенным поселянам. Кременчугский предводитель Капнист ходатайствовал за своих дворян об освобождении их, в виду того, что и назначать некого было, так как многие занимают должности по народному образованию, состоять опекунами и т. п. ^***). В 1812 г. была устроена в Полтавской губернии, на границе Херсонской губ., карантинная стража, что и было возложено м. в. дел князем Куракиным на дворянство. Главный карантин был в Крюкове. Всех служащих было 24. Начальник карантина и кордонной цепи получал 400 р. асс., товарищ — 300 руб., секретарь — 300 руб. Было не мало "чиновников стражи", как назывались охранители карантина во многих пунктах. Стоимость карантина обходилась в год 5000 р. асс. Все эти места были заняты дворянами ^****). В 1853 г. появилась холера в Кременчуге и Лохвице. Губернатор Ознобишин предложил губернскому предводителю озаботиться принятием мер предосторожности к занесению холеры, а также и организовать врачебную помощь. Когда она появилась в Полтаве, то, кажется вполне естественно, было обратиться к городскому голове, но он был обойден. Был организован комитет, разделивший город на 7 участков, которыми заведовали дворяне, свободные от государственных дел. Тоже самое было и в 1867 году: всех дворян, живших в Полтаве в этом году было 333 чел. ^*****). Дворяне, главным образом, были привлечены и в комитет, образовавшийся в 1860 году под председательством городского головы, для исправного содержание мостовых в городе Полтаве ^******). Так привлекались дворяне к городским делам, а

^*) Двор. арх. 1835 г. № 19.

^**) Двор. арх. 1857 г. № 1 л. 211.

^***) Двор арх. 1835 г. № 71.

^****) 1813 г. двор. арх. полож. маршалов 1806-1820 г. л. 131.

^*****) Двор. арх. № 7 1853 г. и № 4 1866 г.

^******) Двор. арх. 1800 г. № 33 и 11.

— 96 —

между тем закон не допускал их к участию, как гласных думы. В Полтаве в то время было до 30000 жителей. Городская дума состояла из городского головы и шести гласных. Сама дума ходатайствовала о разрешении привлечь к участию в городских делах дворян, разночинцев и казаков, владеющих недвижимой собственностью и соединить "дворянское общество с купеческим". Сами дворяне желали этого, и в 1861 г. 68 человек дворян-домовладельцев подали заявление уездному предводителю, где указывали, что живя в городе, они наравне с городскими обывателями несут "все тягости", а между тем, не принимают участия в составе городского управления. — Вместе с тем, они указали на пример Петербурга, где учреждена была распорядительная дума, с участием в ней членов от дворян. Ходатайство уважено не было ^*). Много можно указать примеров такого рода, когда администрация обращалась к дворянству за содействием, что и понятно. Дворянство, как известно, было культурнее остальных сословий и участие его в тех или других делах было более желательным... А между тем все делалось из-за чести, благородства... Губернский, а также и уездные предводители за истекшее столетие, начиная с 1802 года, до сей поры, служат безвозмездно. Но вопрос о назначении жалованья за труд предводителям поднимался несколько раз, как среди дворянства, так и самим правительством. Так, роменское собрание в заседании 1 июля 1838 года и прилукское в том же году, порешили просить о назначении им жалованья и пенсии от казны ^**). Занятий было, действительно, много, на что обращено было внимание правительства и еще в 1829 году был поднят вопрос о жаловании. Это было при министре внутренних дел графе Закревском, который писал, что "Его Императорское Величество соизволил, дабы предводители дворянства получали жалованье, относя эту сумму на земские повинности, на помещичьих крестьянах лежащие". По этому поводу был сделан запрос полтавскому дворянству. Интересен ответ его. "Дворянство, сделав им честь избранием в звание маршала, сим вместе обязало их живейшей признательностью к избравшему их сословию, что каждый из них, дорожа оказанным им доверием, почел бы всякое денежное возмездие уменьшением искреннего их усердия к общей пользе дворянства". Но чтобы выполнить волю Императора, собрание находит, что губернскому маршалу следует назначить жалованье губернатора, а уездным — вице-губернатора, что составит в год 19,800 руб. А по раскладке на каждую душу мужского пола выйдет 6¼ и 6⅛ к.

^*) Двор. арх. 1861 г. № 43.

^**) Двор. арх. 1838 г. № 18.

— 97 —

Всех же крестьян было 311,812 душ ^*). В 1874 г. вопрос о жаловании предводителям был поднят в заседании 26 сентября переяславским дворянином г. Романовским. Указывая на трудные и многосложные обязанности предводителя, он предложил ходатайствовать в законодательном порядке о разрешении производить жалованье предводителям из сумм частного сбора на дворянские повинности, в том размере, в каком дворянство признает необходимым. Собрание согласилось и решило ходатайствовать, указав при этом, что нередко многие избегали этой должности в силу дороговизны жизни в городе ^**). На это ходатайство министр внутренних дел ответил, что дворянству не возбраняется устанавливать сборы на предметы общей необходимости или общеполезные, но в то же время, он не нашел возможным входить по этому вопросу об изменении существующего законоположения, тем более, что по этому вопросу возбуждено ходатайство только одного полтавского дворянства ^***). Собрание еще раз повторило свое ходатайство в 1877 г. Министр, ссылаясь на 251 ст. III тома указывает, что дворянству предоставлено право, по уважению особых трудов лиц, на службе по выборам его состоящих, назначить от себя, в виде добровольного вспомоществования, столовые или путевые деньги. При этом министр указал на некоторые губернии, где дворянство признало необходимым назначить содержание "без всяких неудобств" ^****). Это разъяснение министра несколько раньше предупредило золотоношское дворянство, назначившее в 1871 г. своему предводителю М. П. Тамаре (был предводителем с сент. 1868 г. по сент. 1877 г.) 3,000 р. столовых. Это постановление было утверждено губернским собранием в заседании 25 сент. 1871 года. Министр внутренних дел, куда было передано это дело, нашел возможным допустить это, но чтобы это постановление, на точном основании пункта 2 ст. 122 IX тома, было обязательно только для дворян, принявших его и тех, которые впоследствии изъявят на это согласие ^*****). Но эти попытки назначить жалованье, кончились ничем и как мы сказали, с 1802 года, вот уже целое столетие, предводители несут службу свою безвозмездно. Наградой предводителям служили чины и ордена, которые получались редко. Чин действительного статского советника до 1860 годов не получали вовсе уездные предводители, а губернские очень редко, а среди них было много лиц служивших более 20 лет. До 1831 г. класс должности

^*) Полож. дворян 1829 г. № 11.

^**) Двор. арх. 1874 г. № 16.

^***) Двор. арх. 1875 г. циркуляр № 3423.

^****) Двор. арх. 1871 г. № 14.

^*****) Двор. арх. 1871 г. № 8.

— 98 —

губернского предводителя был пятый, а положение 1831 г. повысило в 4-й. В 1878 году, по Высочайше утвержденному мнению государственного совета от 28 ноября должности уездного предводителя присвоен V класс и, прослуживший три трехлетия, утверждался в чине статского советника. В год издания этого закона было предложено двум предводителям Ф. В. Безпальчему и хорольскому графу Капнисту представить их к этому чину, но граф Капнист предпочел остаться в чине штаб-ротмистра ^*). Было два случая, когда само дворянство желало выразить свою признательность поднесением подарка лицам, сумевшим заслужить своей деятельностью его любовь и уважение. Первый случай был в 1847 году. Дворяне Прилукского уезда, в ознаменование полезной деятельности своего предводителя Давида Семеновича Горленко, бывшего в этой должности с сентября 1829 г. по 1844 год, порешили поднести ему серебряную вазу. Горленко, как читаем в постановлении дворянства, был истинным покровителем вдов и сирот и при этом оказывал разные беспристрастные благодеяния и тем простер доверенность и уважение к себе дворянства. И вот "тронутые до глубины души таковыми благороднейшими деяниями своего предводителя" они собрали по подписке деньги и приобрели вазу. Но поднести какой-либо подарок в то время нельзя было без согласия дворянского собрания (95 ст. 9 т.), которое должно было это решить или единогласно или большинством ⅔ голосов. Собрание в заседании 11 сентября 1847 г. большинством 150 против 88 отклонило это чествование и постановило: "собранные деньги возвратить подписавшимся. Заметим кстати, что дело об этом подарке заняло переписку более чем 50 листов ^**). Другой случай был с помещиком Кобелякского уезда Платоном Александровичем Потоцким. Потоцкий начал службу в 1824 году и занимал разные должности в уезде, но видным местом его была должность уездного судьи. Дворяне Кобелякского уезда решили поднести ему также вазу, с фамилиями подписавшихся (51 чел.) за долговременную, честную и вполне полезную его службу обществу. Дворяне поднесли ему и адрес. Вот строки из этого адреса, рисующие этого деятеля: "самый долговременный период служения вашего принадлежит должности уездного судьи. На этом поприще вы доказали, что краткое чувство дружбы к человечеству есть лучшая и вернейшая гарантия к плодотворному примирению интересов жизни человеческой! Увлечения людей при посредстве вашем теряли силу преступления! Скорбь находила утешение. Сиротство — родственную попечительность! Заблуждение — снисходительность и наставление. Закон — нравственную силу.

^*) Двор. арх. 1879 г. № 5, отношение № 98.

^**) Определ. дворян. 1847 г. 23-24 и двор. арх. 1847 г. № 27.

— 99 —

Примите наше братское, теплое, сочувственное благодарение за вашу гражданственно-честную службу обществу. Примите засвидетельствование неизменных к вам наших чувств уважения и общественного почета!!" Дворяне порешили просить губернского предводителя дворянства прочитать этот адрес в губернском дворянском собрании "дабы показать, что скромное и честное служение обществу в уезде не может пройти без сочувственного общественного мнения." Это не было исполнено. Губернский предводитель дворянства не нашел возможным этого сделать в виду 1138 ст. устава, запрещавший поднесение начальствующим лицам подарка ^*). Адрес был все-таки прочитан, Потоцкому была устроена овация, но ваза не была поднесена, на что не было получено разрешения министра внутренних дел. Помимо адреса от дворян, был еще поднесен адрес от бывших его сослуживцев, отметивших, что Потоцкий был "девизом справедливости, доброты и снисхождения". Такое заявление уважения к судебному деятелю тем более заслуживает уважения, что Потоцкому пришлось действовать в дореформенное время, когда прежние суды далеко не были безупречны и не всегда стояли на высоте правосудия. Поднесение адреса вообще запрещалось. Еще в 1838 году прилукское дворянство ходатайствовало о разрешении уездным собраниям свидетельствовать у себя в уезде свою признательность предводителю и чтобы такие адреса принимались "с особым уважением высшим правительством при представлении к наградам чинами и орденами". Но такое ходатайство уважено не было ^**). Изъявить благодарность своему предводителю, как это хотели сделать в 1850 г. дворяне Константиноградского уезда, требовалось разрешение собрания. Дело шло об Алексее Андреевиче Левченко, прослужившим в должности предводителя с 1826 года до своей кончины в 1856 г. Разрешение было получено и собрание в 1850 г. выразило свою благодарность Левченку за 24-х летнее отличное прохождение службы по выборам. Само же губернское дворянское собрание было очень скупо на изъявление признательности своим избранникам. За все время до крестьянской реформы, мы встретили в архиве один только случай, — это поднесение адреса губернскому предводителю Д. П. Белухе-Кохановскому, служившему всего одно трехлетие с 1826-1829 г. "Дворянство Полтавской губернии поручило нам от лица всего сословия принести вам м.г. искреннюю признательность дворянства за труды, понесенные вами для пользы общественной. Вы, оправдав, в полной мере доверие дворянства, доставили и нам то неоцененное преимущество,

^*) Двор. арх. № 75.

^**) Двор. арх. 1838 г. № 18.

— 100 —

что будучи обязаны вам в подвигах ваших, мы имели счастье заслужить двукратно благоволение августейшего монарха нашего и, видев вообще одобрение к усердному служению вашему, разделяли таким чувствованием, как сограждане и сотрудники ваши. Исполняя лестное для нас поручение дворянства Полтавской губернии нам вместе и прискорбно исполнение, как прощание с предводителем нашим, приобретшим совершенную благодарность дворянства и искреннее уважение наше и всего сословия. Примите м. г. таковые чувствования дворянства Полтавской губернии и наши собственные и позвольте нам утешать себя мыслью, что расставаясь с вами, мы можем надеяться, что по кратком отдохновении, польза общественная снова побудит вас возвратиться к оставленному вами сословию и признательных сотрудников ваших". Д. П. Белуха-Кохановский не приехал далее на выборы 1829 года, он был уже стар, больной (имел "болезненные припадки", как писал в своем письме губернскому предводителю). Ему было около 80 лет ^*). Такая строгость, лишавшая права дворян выразить своему избраннику любовь и уважение была в эпоху Николая I, ранее этого, при императоре Александре I это допускалось. Лука Павлович Руденко отказался от баллотирование вновь на должность кременчугского предводителя и собрание ему выразило сожаление об этом с поднесением адреса, на что не требовалось в то время согласия дворянского собрания. Это было в 1815 году. "Отдав единодушно всю справедливость", читаем в адресе Руденку, "за продолженное беспрерывно более 11 лет маршальское звание ваше и что предводительствовали вы нами с усердием и с должным к дворянским лицам и нуждам уважением, приносим вам покорнейшую и чистосердечную нашу благодарность, желаем, чтобы вы и впредь, хотя частно участвовали в положениях дворянских и не оставили споспешествовать, как и прежде, пользе общей ^**). Надо сказать, что администрация следила за точным исполнением всех законоположений. Коснемся отношений ее к дворянству. Отношения эти впервые точно были формулированы в указе от 3 июня 1837 г. Гражданский губернатор перед выборами доставляет губернскому предводителю дворянства списки из уголовной палаты и уездных судов о дворянах, находящихся под судом и следствием, но не должен, впрочем, вмешиваться ни под каким предлогом, в само производство выборов. Губернатор, если нет препятствий, сейчас же утверждает избранных должностных лиц, утверждение которых зависит от него, а если от высочайшего

^*) Двор. арх. 1829 г. л. 475.

^**) Из фамильных бумаг В. П. Магденка.

— 101 —

утверждения, то делает представление о губернском предводителе через министра внутренних дел, о председателях палат и совестного суда через сенат, а о почетном попечителе гимназии через министра народного просвещения. Если должность, зависящая от выборов дворянства, в течение трех лет остается не занятой, то ее замещает губернатор благонадежным чиновником, но с согласия предводителей дворянства. Губернатор сносится с собранием через предводителя. Если в собрании произойдет беспорядок и губернский предводитель не будет в состоянии остановить его, то губернатор призывает виновных и делает внушение, а если повторится, то он доносить о них высшему начальству и предлагает дворянскому собранно подвергнуть их взысканию. Когда следует закрыть собрание, то губернатор предлагает о том письменно губернскому предводителю дворянства и доносит о том министру внутренних дел, которому и представляет все постановления собрания *). В 1857 г. были изданы некоторые дополнения. На основании решения комитета министров, губернатору было предоставлено право не утверждать в должности лица, избранного дворянством, если избрание произошло неправильно или по каким либо причинам нельзя допустить его к исправлению обязанностей. В таком случае, губернатор должен представить собранию те причины, по коим он не утвердил и, если собрание не согласится, то губернатор представляет об этом министру вн. дел. Но, если избранное лицо, которое окажется неблагонадежным или когда оглашать причину неутверждения, губернатор найдет неудобным, то представляет на утверждение министру, а должность эту занимает, прежде занимавший ее **). Эти законоположения ясно указывают отношения и зависимость дворянских собраний от администрации. Обжалование в сенат, что практикуется ныне, не допускалось, и в этом отличительная черта этих законоположений. Но администрация, а также и губернское правление нередко поступало помимо собрания, особенно с низшими служащими в земских судах, межевых и т. п. В 1820 году генерал-губернатор Н. Г. Репнин выслал из губернии одного дворянина, который жаловался собранию. Но собрание не сочло себя даже вправе входить в обсуждение этой жалобы ***). Губернатору было предоставлено право во всякое время послать чиновника для ревизии и расследования дел по жалобам. В 1842 г. был такой случай. Губернское правление своей властью удалило от должности прилукского уездного

*) Ильяшевич. История харьковского дворянства стр. 97.

**) Двор. арх. 1857 г. № 26. Цирк. мин. вн. дел № 69 от 22 мая.

***) Двор. арх. 1820-1821 г. л. 13.

— 102 —

судью М., обвиняемого в том, что он вовлек в карточную игру полковника В., занимавшего должность окружного начальника государственных имуществ, проигравшего ему казенные деньги. Но за него заступились дворяне. Они подали прошение, за подписью 47 чел., где указывали на невинность М. и ходатайствовали о допущении его к должности ^*). В 1856 г. были преданы суду пять опекунов и земский исправник за растрату, помимо дворянского собрания ^**). Был случай неутверждения в должности предводителя. Это было в 1856 г., когда губернатор Волков не утвердил избранного переяславским дворянством В. Л. Он не исполнял по разным предметам, пишет губернатор, до службы относящимся, в том числе о недоставлении им сведений, установленных правилами для суждения в комитет о земских повинностях и не прибытии в сей комитет. Обо всем этом, губернатор уведомил губернского предводителя. Собрание предводителей в заседании 18 апреля 1855 г. согласилось с этим. "Л., читаем в протоколе и до того, во все время служения своего в этой должности, при съездах в губернский город предводителей или вовсе не прибывал или приезжал чрезвычайно поздно, через что происходила остановка и затруднения" ^***). Но был случай, когда само дворянство, если находило это нужным, защищало своих представителей. Губернатору Волкову подан был донос о злоупотреблениях лохвицкого предводителя В. по расходованию сумм, собранных на продовольствие косарей, коих предполагалось в 1854 году отправить из Полтавской губернии в новороссийский край и в израсходовании сумм, ассигнованных на покупку лошадей для малороссийских конных заводов и сумм, оставшихся при сформировании ополчения. Это было в 1857 г. Предводитель стал на защиту В., указав, что счета все покончены еще в 1856 году и само лохвицкое дворянство, в том же году, вновь избрало его своим предводителем ^****).

^*) Двор. арх. 1842  г. № 70.

^**) Двор. арх. 1856  г. № 4.

^***) Двор. арх. 1856  г. прот. 18 апреля.

^****) Двор. арх. 1857  г. № 15.

— 103 —

Глава V.

Права дворян па участие в дворянских собраниях. Манифест 1831 года. Положене 1831 года. Собрания дворян, срок их. Недопущение дворян к заседаниям. Отношение предводителей к депутатам и др. Проект Гудим-Левковича. Число дворян, недопущенных к заседаниям. Дело помещика С. и его борьба с дворянством.

На основании грамоты императрицы Екатерины II, в дворянских собраниях участвовал дворянин, имеющий деревню, когда он был не моложе 25 лет и имел обер-офицерский чин, дававший в то время дворянство. Избранным же на должность мог быть только тот, кто получал со своего имения ежегодного дохода не менее 100 руб. Те же дворяне, которые не имели ценза, но были избираемы до жалованной грамоты, сохраняли право быть избираемыми и на будущее время. Такие сравнительно не тяжелые условия, давали возможность многим мелкопоместным дворянам принимать участие в выборах. В Полтавской губернии было очень много мелкопоместных, которые нередко могли служить орудием влиятельного дворянина. Было не мало примеров, когда сильные люди привозили с собой, в фургонах дворян, поили, кормили их на свой счет и проводили в собраниях все что хотели; избирали, кого хотел их патрон и обратно, забаллотировали всех, кто не угоден был.

Такое явление наблюдалось и в других губерниях, о чем слышались жалобы еще в начале истекшего столетия. Вот что писал о влиянии на выборы в России мелкопоместных дворян, министр коммерции граф Румянцев. "Дворянам мелким, владеющим лоскутком земли, дано в голосе при выборах или других съездах уважительность, наравне с великопоместными, отчего выходит, что первые, обольщаясь своими преимуществами, рано оставляют службу и скрываются в губернию дабы представлять там роль значительную наравне с лучшими помещиками и следственно, со знатным дворянством, а знатные помещики, негодуя на такое поравнение, удаляются из собраний" ¹⁾. Только в 1831 году были точно определены права участия в дворянских собраниях. Минифест об этом был издан 6 декабря 1831 года. В нем и указывалась причина, заставлявшая пересмотреть все законоположения, начиная с издания

¹⁾ Романович-Славотинский дворянство в России стр. 434.

— 104 —

грамоты 1785 года; "а также и дополнения и разъяснения, появлявшиеся в разное время". "Но дополнение сего рода, разрешая постепенно встречавшиеся частные затруднения и недоразумения, не могли предотвратить других более общих, мало по малу открывавшихся неудобств. Сии неудобства происходят не от свойства сих коренных постановлений, но от естественного изменения обстоятельств, в особенности же от частного раздробления дворянских имений через продажу и разделы при наследстве. От сего число избирателей непомерно увеличилось. Дворянские собрания иногда же не вполне составляются из людей, коих собственные выгоды основанные на владении достаточных, могут служить ручательством в стремлении их к общей пользе и открылся повод к жалобам на избрания пристрастные, не оправдывающие доверенности и ожиданий правительства" ¹⁾. Но этот закон, известный под именем "положения о порядке дворянских собраний, выборов и службы по оным", подвергался некоторым изменениям и дополнениям, которые и были внесены в 1836 г. в государственный совет. Полтавское дворянство решило, по случаю издания новых правил отправить депутацию к императору Николаю I и принести благодарность за дарованные права. В состав депутации вошли губернский предводитель И. В. Капнист, Председатель уголовной палаты Л. М. Дьяков и кременчугский предводитель С. В. Капнист ²⁾.

По докладе об этом министра внутренних дел императору, Николай I ответил, что он не имеет ныне времени принять депутатов ³⁾.

Не вдаваясь в подробности, укажем, в чем состоял новый закон 1831 г. и дополнения, утвержденные государственным советом в 1836 г. Законоположения эти все приведены Романовичем-Славотинским в его известном труде "Дворянство в России от начала XVIII в. до отмены крепостного права". По этому закону, в собираниях могли принимать участие только потомственные дворяне, при чем одни имеют право голоса в собрании, а другие его не имеют. Правом голоса пользуется дворянин 1) когда он честного и безукоризненного поведения и не находится в явном порядке или подозрении. 2) когда он имеет недвижимую собственность и внесен в родословную книгу. 3) когда имеет от роду не менее 21 года. 4) когда имеет чин XIV класса, полученный на действительной службе, но не при отставке, или же прослужил три года по выборам

¹⁾ Полный текст манифеста см. Ильяшевич, История Харьк. дворянства стр. 94-96.

²⁾  Двор. полож. 1832 л. 40.

³⁾  Двор. арх. 1832 № 69 уведомление министра за № 6384.

— 105 —

дворянства, или получил на службе орден, 5) когда им представлен аттестат или указ об увольнении от последнего места служения или отпуск. Быть в собрании могли и не имеющие чина, не служившие по выборам и не владеющие цензом, но правом голоса такие не пользуются. Право голоса в собраниях положение 1831 г. определяет двоякое: 1) голос во всех положениях собраний и 2) голос в выборах. Надо сказать, что на выборы всегда правительство смотрело, как на важнейшее право дворянства. Через выборы, по взгляду правительства, "дворянское благородное сословие содействует непосредственно охранению общественного благоустройства и отправлению правосудия". В зависимости от качества и количества недвижимой собственности и право голоса на выборах было 1) непосредственное и 2) посредством уполномоченных. Первое право принадлежит дворянину, имеющему не менее ста душ крестьян мужского пола или сто душ поселян, живущих на его земле, а также и менее 3000 дес. земли. В 1836 г. было прибавлено: "право это принадлежит дворянину, получившему на службе полковника на военной, а действительного статского советника на гражданской, если он при том: а) имеет в той губернии или в разных губерниях 5 д. поселенных крестьян или 150 дес. земли, правом этим пользуется и дворянин, прослуживший в звании предводителя полное трехлетие, хотя бы он не имел никакой недвижимой собственности. Право участия в выборах через уполномоченных принадлежит тем дворянам, за которыми числилось не менее 5 д. поселянских крестьян или же не менее 150 дес. земли. Неполные участки складываются в полные и на каждый полный полагается один уполномоченный. Из этого краткого обзора условий, которыми было обставлено участие дворян в заседаниях собраний, видно, что ценз значительно был повышен по сравнению с жалованной грамотой 1785 г. На основании положения 1831 г. в должности по выбору дворянства могут быть избираемы: 1) потомственные дворяне, имеющие право участвовать в делах собрания; 2) потомственные дворяне, кои, не владея недвижимым имуществом, не участвуют в делах собрания; 3) потомственные дворяне, которые нигде не служили, следовательно не имеют еще классного чина и потому не участвуют в делах собрания, но только в должности не выше 10 класса; 4) все личные дворяне, но только в заседатели земских судов, а в случае недостатка потомственных дворян, по усмотрению собрания, в земские исправники ¹⁾. В настоящее время существует следующий ценз, для константиноградского и прилукского 200 р., для полтавского, кобелякского и роменского

¹⁾ Романовиич-Славотинский. Дворянство в России 435-439 стр.

— 106 —

150 р., остальные — 175 р., есть и несколько уполномоченных от каждого уезда.

Потомственные дворяне составляли дворянское общество, органом которого было дворянское собрание. Собрания подразделяются на губернские и уездные. Те и другие на обыкновенные и чрезвычайные. Обыкновенные созываются раз в три года, а чрезвычайные по мере надобности, при чем на последних можно было заниматься только вопросами, давшими повод к их созванию.

Время созвания губернских собраний закон назначает январь и декабрь месяцы (3 т. свода ст. 738). Но полтавское собрание дворян чаще всего бывало в сентябре, на что было обращено внимание министерством внутренних дел, которое уведомило генерал-губернатора о необходимости придерживаться этого закона. Но если дворянам удобнее было съезжаться в сентябре, то министр предписывает каждый раз просить об этом разрешения ¹⁾.

Собрания до 60-х годов были очень многолюдны, в 1802 году было 438, в 1803 — 449, 1805 — 457, 1809 — 499, 1812 — 419, 1815 — 452, 1818 — 398, 1820 — 508 (более этой цифры не было), 1822 — 428, 1826 — 477, 1829 — 437, 1832 — 262, 1838 — 248, 1841 — 199, 1844 — 347, 1847 — 243 ²⁾.

Собрания не редко открывались речами генерал-губернаторов. Речей их мы не нашли в делах дворянства, кроме одной речи кн. Лобанова-Ростовского, которую и приводим для знакомства с характером речей того времени: "истекшее трехлетие", говорил он, в первом собрании, которое было при нем, выбора чиновников во все присутственные места Полтавской губернии, "есть причина вашего, милостивые государи, в сей город приглашения; напоминаем о клятве перед Всемогущим Богом о всей чистоте помышления вашего, об обязанности "блюсти закон", но в том преуспеть именитому званию вашему удобно сколь по изящности свойства его, столько же и по взаимной каждой выгоде, дабы алчный и нерадивый не причастный был к делу; просящие помещения не предпочтутся вами тем, кои смиренно ждут знаков вашего собственного доверия, вы к таковым не пощадите и убеждений и труд ваш не минет быть всесовершен" ³⁾.

Срок заседаний по закону был 15 дней, но с разрешения губернатора, может быть продлен. Дворяне должны были аккуратно посещать собрания. Если кто-либо не мог прибыть в собрание, то должен

¹⁾ Двор. арх. 1835 л. 113.

²⁾ Полт. вед. 1850 № 50 стр. 392.

³⁾ Двор. арх. 1809 л. 42.

— 107 —

был об этом уведомить своего предводителя, с указанием причин своей неявки. Если такой отзыв не будет доставлен или причина неявки будет признана неуважительной, то собрание, согласно закону, в праве было большинством ⅔ голосов подвергнуть: в первый раз замечанию от губернского предводителя, во второй — денежному взысканию, но не свыше 75 р., а в третий раз исключению из дворянского собрания, но на время не долее срока данного съезда. На практике этого никогда не было. Дворяне уведомляли всегда о невозможности явиться, при чем всегда прибавляли о нежелании своем подвергаться баллотировке на ту или другую должность, если этого не желали, так как в то время допускалось заочное избрание на некоторые должности. В архиве мы встретили массу таких уведомлений, вероятно, не желая подвергнуться штрафу. Укажем на интересное, в манере излагать свои мысли, письмо одного дворянина, хорунжего, упрашивавшего собрание не избирать его, по старости лет и болезненному состоянию.

"Я с крайнейшим моим удовольствием, пишет хорунжий Хильчевский, желал бы быть участником в том благородном собрании, но семидесятилетняя старость лишает меня того удовольствия, ибо, по нынешним стужам, но лишению порядочного зрения глазами и ушами слуха. Паче же, по расслаблению всех внутренних частей и даже по неимению во рте зубов, но только так от далекого пути предпринять не в силах, но и в жилище моем, в силу влачиться могу, ожидая с часа на час разрушения бедственного своего бытия, а потому и в понесении какой либо должности способным себя уже не нахожу. В рассуждение чего и понесенной уже мною пятидесятилетней службы, в разных должностях и званиях отправляемой, всепокорнейше благородного дворянства упрашиваю, при нынешних имеющих быть выборах ни в какие должности меня не помещать, а оставить свободным для приготовления себя к вечности" ¹⁾.

Бывали случаи, что предводители настаивали на непременном прибытии дворян в собрание или на заседание депутатского собрания. Надо сказать, что предводители дворянства, в прежнее время, до крестьянской реформы, разыгрывали по отношению к дворянам роль начальников. Некто Сахновский жаловался в 1823 г. на неправильность выборов. Губернский предводитель созвал по этому случаю депутатское собрание и просил его явиться в Полтаву. "В случае неявки, я в необходимости вынужден буду, писал он, представить вас за нерадение ваше к должности своей малороссийскому генерал-губернатору и губернскому правлению для поступления с вами по

¹⁾ Двор. арх. 1809 г. л. 42.

— 108 —

законам" ¹⁾. Другой депутат, некто Лесевицкий, не мог приехать по случаю болезни сына, но это не было сочтено предводителем за серьезный повод к неявке. "Я поспешил бы непременно приехать, пишет Лесевицкий, к должности своей и всегда исполнял то со всей готовностью, но, возвратясь сегодня в сумерки от дяди, к коему ездил на несколько часов но случаю его нездоровья, застал и сына моего меньшего, очень больного, коему для пособия спешу с сим вместе послать экипаж и прошу убедительно приехать хоть на малое время Я. М. Матвеева (это был старший врач полтавского богоугодного заведения, из вольноотпущенных С. М. Кочубея), а потому, быв растроган до крайности, не нахожу себя в силах для занятий. Позвольте отдохнуть от обременительной теперь меня скорби, а потому и просил бы уволить". Но предводитель не пожелал дать этому дворянину отдыха и все таки просил его пожаловать на заседание. "Вам необходимо пожить несколько дней в Полтаве, писал он, ибо почти ежедневно случаются по дворянскому собранию такие бумаги, которые должны быть подписаны, по крайней мере, двумя депутатами и прошу вас, милостивый государь, не отказываться болезнью сына вашего" ²⁾.

Был случай, когда депутатское собрание не признало медицинского свидетельства, представленного депутатом о его тяжкой болезни, и предписало нижнему земскому суду освидетельствовать его ³⁾.

Нередко уездные предводители, как мы сказали, держали себя по отношению к дворянам своего уезда, как начальники, что случалось, особенно часто, в первую четверть прошлого столетия. В 1803 г. в Переяславском уезде проживал прапорщик Антон Елисеев. В этом году, в уезде была саранча, причинившая не мало бед. Уездное дворянское собрание порешило взыскать со всех без исключения дворян, даже безземельных, по 1 р. для уничтожения саранчи. Елисеев протестовал против этого постановления, но оно все-таки состоялось. Уездный предводитель Иваненко требует с прапорщика этих денег. Вот жалоба Елисеева, с описанием мер, принятых предводителем. "Поветовый маршал, пишет прапорщик, наложил на меня дворянских поборов ко взысканию рубль денег и сие взыскание притесняется через городскую полицию с экзекуцией и, как я у себя денег не имею, то ко мне наступает делать с нужного моего одеяния ограбление, коего я давать ему не попускаю и так видно за сие господин маршал огневался на меня, не взяв в уважение,

¹⁾ Двор. арх. 1826 г. № 14.

²⁾ Двор. арх. 1826 г. № 14.

³⁾ Двор. арх. журн. депутат, собр. 1803 г. л. 172.

— 109 —

что только я по службе военной будучи изнеможен в силах, наслал ордер, отряжает меня по маршальской своей власти, саранчи истреблять, а я, не бывши никаким пахарем и не имея в себе никакого имения, ни земли, кроме по всевысочайшей милости одного пансиона и зная, что я только сроден был при одном воинском орудии". Иваненко хотел назначить Елисиева надсмотрщиком над рабочими ¹⁾. В таком роде мы встречаем не мало дел. Помимо предводителей, следивших за исполнением дворянами своих обязанностей, следило губернское правление и дворянское собрание. Так, некто Крапивный, служивший заседателем в нижнем земском суде, не исполнил возложенного на него поручения и губернское собрание слушало по этому случаю указ губернского правления. Дворянское собрание определило: в виду того, что губернское правление уже определило на его место кандидата, то сие есть одно уже предосудительно для каждого благородного, умеющего ценить доверие дворянства звание сие и свою обязанность; а следовательно и учинено ему по содержанию конфирмованного в 5 д. мая 1801 года доклада правительствующего сената и учинено тем возмездие, но, чтобы он более восчувствовал его, сословие дворянства приемлет оный в особенное свое замечание с тем, что ежели Крапивный окажется впредь в подобном деянии, тогда дворянство в необходимости себя поставить признать его недостойным общего уважение и доверия" ²⁾.

Михаил Дмитрашко-Раич уклонялся от исполнения обязанностей земского подъесаула и дворянское собрание сделало ему через уездного маршала строгий выговор "с предписанием, чтобы впредь не дерзал на подобные уклонения под опасением в противном случае, невыгодного об нем общего заключения" ³⁾.

Несколько дворян отказались исполнить поручение уездного маршала оценить имение одного помещика. Они получили за это от собрания выговор. Но этого мало. Собрание порешило просить уездного предводителя внушить, при первом собрании "как непристойно неповиновение сих дворян и что дворянство видит оные (т. е. этих лиц) между сочленами своими с прискорбием" ⁴⁾.

Вообще надо сказать, что дворянство очень энергично отстаивало свое благородство, как высшего сословия. Помимо выговора через уездного предводителя, оно нередко предписывало лицам, оскорбивших на бумаге или в заседаниях предводителей, явиться в общее дворянское собрание и перед "лицом всего корпуса дворянства" принести

¹⁾ Двор. арх. 1803 г. № 12.

²⁾ Прот. собр. 1805 г. стр. 100-101.

³⁾ Подл. полож. маршалов 1806-1820 г. заседание 1809 г. л. 23.

⁴⁾ ibidem. л. 87 и 88.

— 110 —

извинение. Если же обвиняемый не являлся, то его исключали из сословия дворянского, на основ. 65 ст. грамоты 1785 года. Так был вызван поруч. Мельников, оскорбивший С. М. Кочубея, сказавший о нем: "ежели мнение маршала Кочубея дозволить быть выше закона, то, кто тогда почтет себя обязанным исполнять законы". Собрание нашло, что Мельников сказал не подумавши "ибо все правила благоустройства и доброго порядка не согласует и не подает повода на таковое непристойное произношение там, где изъятия всем обеспечено священнейшими законами". Вопрос шел о том, что Мельникова предводитель не допустил к участию в выборах, потому что не имел от роду 25 лет и поместье его не давало 100 р. дохода. В таком же роде было дело Гулака, оскорбившего переяславского предводителя Полетику, подкомория Пащенка, оскорбившего предводителя Левенца ¹⁾ и др. В 1835 г. около 13 дворян засвидетельствовали о хорошем обращении с крестьянами одного помещика. Следствие выяснило обратное. Эти дворяне сознались, что они никогда не были у этого помещика и только "по одним догадкам" считали, что этот помещик хорошо обращается с крестьянами. Дворянское собрание поставило на вид этим дворянам их крайнюю неосмотрительность, от которой "впредь остерегались бы" ²⁾.

В 1805 г. произошли недоразумения между Гулаком и переяславским маршалом Иваненко. Собрание разбирало это дело и в виду того, что оскорбление заключают в себе одни личности, в которых ни одному из них существенного оправдания сделать не можно, а потому и решило оставить без последствий. Но Гулак не покончил дела, он подал в земский суд, где "изъяснил разные неприличные и неуважительные выражения на счет звания маршальского". В чем они заключались, из дела не видно. Собрание депутатское порешило пригласить Гулака в первое собрание и предложить ему извиниться "в лице всего корпуса: если не явится, то исключить его". Гулаку оставалось только подчиниться этому решению. А дабы сокрыть, читаем заключительные слова протокола, неприятные между ними, с обеих сторон и неприличные дворянскому происхождению, заведенное по предмету сего дела во всех отношениях, предать на всегда забвению" ³⁾.

Отставной капитан И. А. Якубович оскорбил роменского предводителя и в 1812 году собрание порешило лишить его права участия во "всех делах дворянства". Только в 1815 г. и то по ходатайству

¹⁾ Подл. полож. маршал. 1805 г. стр. 92-96. Подл. пол. двор. 1800-1820 г. л. 189.

²⁾ Арх. двор. 1835 г. № 7.

³⁾ Двор. арх. протокол собрания 1805 года.

— 111 —

Трощинского, дворянское собрание отменило свое решение. Губернский маршал Данилевский доложил собранию письмо к нему Трощинского, писавшего ему, что неприятное дело касательно поступка ротмистра Якубовича давно лежит на сердце и что он видел искреннее раскаяние его, Якубовича, и просил дворянское собрание убедительного ходатайства, дабы благоволило оно, оставив прежнее свое о Якубовиче определение, восстановить его в первобытное право". Собрание удовлетворило просьбу Трошинского, пользовавшегося всегда его расположением и порешило: оставить определение с нынешнего времени впредь навсегда, без всякого действия и ему Якубовичу, восстановить право в собраниях дворянства и наравне с другими участвовать во всех делах оного ¹⁾.

Был случай, когда депутатское собрание обращалось к администрации и просило "поступить по законам". Это было с хорольским помещиком Порф. Родзянко. Родзянко жаловался, что хорольский предводитель не допустил его быть уполпомоченным от матери при выборах. Но собрание нашло, что у матери его в кременчугском уезде больше душ и потому она и может его допустить в том уезде быть уполномоченным. Родзянко после этого, отправил до-несение в депутатское собрание, укоряя его в незнании закона и в превратном его толковании ²⁾.

На сколько дворянство оберегало своих избранников, видно из дела лохвицкого предводителя Гамалеи. Некто А. Л. в 1850 г. донес на него губернатору, что Гамалея, получив при вступлении в должность 10 тыс. от своего предшественника "удержал эту сумму в глубоком молчании", т. е. не дал отчета. Надо сказать, что этот самый Л . по постановлению собрание 13 сент. 1835 г. был удален от участия в выборах. А. Гамалея был предводителем пятое трехлетие (с 1835 года). Дворянское собрание оставило донос Л. без последствий, а этой суммой предоставило распорядиться лохвицкому уездному дворянскому собранно, которое 9 декабря того же года и порешило просить Гамалею принять эти 10 тыс. "как знак истинной благодарности и уважения". Мотивом была долголетняя служба и "расстроенное состояние на издержки, сопряженные с должностью предводителя" ³⁾.

Мы указали на несколько примеров, чтобы показать, на сколько дворянство старалось оберегать свое сословие от всего дурного, позорящего его "честь и благородство" и указали те приемы, к каким прибегало собрание в этих случаях — выговору через уездного маршала,

¹⁾ Определение маршалов 1806-1820 л. 149.

²⁾ Двор. полож. 1832 г. № 32.

³⁾ Опред. двор. 1850 г. № 22.

— 112 —

выговору от собрания и извинению виновного в самом собрании перед лицом "всего корпуса дворянства". С целью выяснения недоразумений, происходивших между дворянами, заслуживает внимания проект прилукского дворянина, Василия Григ. Гудим-Левковича, человека уже пожилого, прослужившего по гражданскому ведомству свыше 50 лет. Он подал проект под таким заглавием: "О комитете для свободного разбора случающихся частных дел и удобнейшего прекращения их миролюбиво". Единственной целью автора подать этот проект было по его словам "угодить Богу и помочь ближнему". Автор так объясняет споры и недоразумения между дворянами. "По общежитию и волнению в сердце человеческом разнородных страстей и по неодинаковому о связи дел и вещей понятно, заводятся иногда между благородными и даже родными споры, ссоры и тяжбы, к сожалению, возникающие от одного на другого по разным причинам, как то, за личное оскорбление, честь или поношение оной заочно, оговором в каких либо противозаконных поступках, за соседние споры о землях и т. п." С целью предотвратить такие явления, автор предлагает учредить в уезде комитет из предводителя дворянства "яко довереннейшая и правительственная особа в уезде и глава дворянства", двух дворян, избираемых на год собранием и письмоводителя. Дворянин, "встретивший обиду, в малых случаях подает жалобу на словах, а в важнейших на полтинной бумаге". Если дело оканчивается миром, то предводитель выдает "мировое постановление", лишающее кого-либо поднять дело в суде или где-либо в другом учреждении. Учреждение сего комитета, говорит в заключение автор "есть цель доброжелательства благородному сословию, а утверждение оного правительством, было бы благотворением нынешним родам и грядущему потомству, которое, не говоря уже о распространении добронравия, мира, тишины и спокойствия в семействах, верно почувствовали бы всю цену попечения о их благе, г.г. губернского и уездных предводителей" ¹⁾. Не задолго до начала собрания, а уже никак не менее как за три дня, губернский предводитель представляет в депутатское собрание списки дворян, недопущенных к заседаниям дворянства. В настоящее время, перед началом заседаний губернский предводитель напоминает всем дворянам статью закона, запрещающую всякому, находящемуся под судом и следствием, принимать участие в делах дворянства. В прежнее время до 60-х годов, было иначе. Уголовная палата и администрация доставляли губернскому предводителю списки дворян, находящихся под судом и следствием. Списки

¹⁾ Двор. арх. 1839 г. № 18 отр. 27-32.

— 113 —

эти тщательно просматривались предводителями дворянства, вместе с депутатами и решали, кого возможно допустить к участию в заседаниях дворянства.

Так в 1829 г. недопущено 5 ч. ¹⁾, 1832 — 19 ч. ²⁾, 1835 — 172 ч. ³⁾, 1841 г. — 81 ч. ⁴⁾, 1844 г. — 89 ч.⁵⁾, 1847 г. — 73 ч. ⁶⁾, 1850 г. — 91 ч.⁷⁾, 1859 г. — 32 ч. ⁸⁾, 1860 г. — 30 ч. ⁹⁾, 1862 — 71 ¹⁰⁾.

По Высочайшему повелению в 1833 году не допускались к выборам лица, причастные к "происшествиям 14 декабря 1825 года" (декабристы), но их в Полтавской губернии не было ¹¹⁾.

Просматривая списки недопущенных к участию дворян, мы видим, что не допускались за проступки, имеющие уголовный характер или находившихся в подозрении. Обыкновенно не допускались за подлоги, за взятки (брали "в тройне"), за лихоимство, за укрывательство дезертира, за притеснение крестьян, за обиды, ложный донос, за наущение крестьян к искательству свободы, за обман, дерзости и т. п. В списках этих очень нередко фигурировали одни и те же фамилии в течении очень многих лет, что отчасти объясняется слишком долгим производством дел в судах того времени. В допущении лиц, заподозренных в каком-либо предосудительном проступке, дворянство было очень разборчиво. Как не просил Я. Яновский снять с него запрещение, дворянство не согласилось. Этот дворянин еще в 1835 году был отстранен от участия в выборах. На него пало обвинение в том, что он притеснял одного крестьянина и своевременно не подал добавочную ревизскую сказку и утаил пошлины. В 1859 году, спустя 20 слишком лет, он просил дворянское собрание снять с него это запрещение. "Брошена тень на честь мою, писал он в прошении, страдая с того времени в течение 25 годов, лишаюсь права участия в собрании и выборах, положение мое столь тягостное и побуждает меня обратиться с просьбой: не оставьте повергнуть собранию дворянства долговременное страдание

¹⁾ Двор. арх. 1829 г. л. 74.

²⁾ Положение дворян 1832 г. л. 34.

³⁾ Двор. арх. 1835 г. № 47.

⁴⁾ Положение дворян 1844 г. № 15.

⁵⁾ Дворянское положение № 32.

⁶⁾ Дворянское положение л. 42.

⁷⁾ Опред. двор. 1850 г. № 17.

⁸⁾ Двор. арх. 1859 г. № 68.

⁹⁾ Положение дворян 1860 г. № 1.

¹⁰⁾ Двор. арх. № 87. В последующие годы, такие списки не составлялись, а председатель собрания, перед началом занятий указывал статью закона, по которой, находящийся под судом, не может принимать участие в занятиях дворянского собрания.

¹¹⁾ Двор. арх. 1833 г. № 2 л. 171 циркуляр секретный № 3852.

— 114 —

мое, в котором дожил до старости лет". Собрание не уважило его просьбу ¹⁾.

Таких прошений в делах архива можно встретить очень много. Касаясь вообще вопроса, как оберегало дворянство свое сословие, нельзя не указать на очень громкое дело, произведшее большую сенсацию в обществе, это на удаление из собрания одного помещика, очень богатого, некоего С. Это был единственный случай в жизни дворянства за истекшее столетие. С. поступил на службу в 1812 г., а в 1818 г. вышел в отставку поручиком. С 1825 г. был земским исправником, а затем чиновником особых поручений при харьковском, курском и херсонском губернаторах. В отставке с 7 апреля 1855 г. На его деяния, когда он был еще земским исправником в Хорольском уезде, жаловался А. Оболенский, обвиняя его в злоупотреблениях по должности. Уголовная палата два раза судила его, но не сочла возможным осудить; тогда кн. Н. Г. Репнин представил это дело в сенат, который оставил его в сильном подозрении и, за силою Высочайшего манифеста, свободным, но лишил его права участвовать в дворянских собраниях и быть избираемым в должности. В 1856 г. С. подает на Высочайше Имя просьбу о дозволении ему служить по выборам и принимать участие в делах дворянских собраний. Вероятно С. рассчитывал на доброту и гуманность Императора Александра II и не ошибся. На его прошении Государь написал: "согласен", но С. все таки лишился права получить орден Владимира 4 степени и знака за беспорочную службу. При наступлении выборов, хорольский предводитель был в большом затруднении, как поступить с ним, допустить ли его к выборам, так как это зависело, на основании 120 ст. 9 тома от собрания, да и в Высочайшем повелении ничего не было сказано об участии в выборах. За разъяснением этого, хорольский предводитель обращается к губернскому предводителю Л. В. Кочубею, получившему одновременно жалобу и от С. на предводителя. Л. В. Кочубей ответил, что уездные предводители не состоят в подчинении на основании 166 ст. IX тома и потому он не вправе принимать от дворян жалобы на своего предводителя. Дошло дело до администрации. Губернатор предписал, на основании высочайшего указа правительствующему сенату, допустить С. в заседание дворянства. Дело это рассматривалось собранием. На основании этого указа, губернский предводитель С. Н. Кованько пригласил С. в собрание. С. явился. В начале занятий, помещик Хорольского уезда И. Гудим-Левкович запрашивает, почему в собрании находится С, на что губернский предводитель

¹⁾ Двор. арх. 1859 г. № 62.

— 115 —

прочитал высочайший указ правительствующему сенату, после этого, кн. П. Н. Цертелев, ныне здравствующий, вынимает тетрадь и читает целый реферат о деяниях С. Князь обвинял его в незаконной покупке двух имений. Действительно С. купил Горбаневку, около Полтавы, на свое имя, а ему было поручено купить ее Устимовичем, курским губернатором, отцом П. А. Устимовича и В. А. Устимовича, служивших впоследствии предводителями дворянства. Говорил князь о его злоупотреблениях по опеке над имуществом майора Масловского (о чем скажем далее), как он велел выбросить при погребении майора Масловского склепы Родзянок, о его лихоимстве и т. п. Чтение князя прерывалось криками собрания: "браво, прекрасно! .." Закончил князь чтение свое словами: "С. утратил честь свою и на закате дней своих явился в дворянское собрание, покрытый Высочайшим повелением, как мантией". С. хотел говорить в свое оправдание, но ему не позволили. С. ссылается в собрании на прокурора, думая в нем найти защитника, но прокурор, как ему и следовало по закону, только объяснил 128 ст. IX тома, по которой за "явный и бесчестный поступок дворянству предоставляется право устранять дворянина из собрания, пока не оправдается". Кованько хотел дать слово С., который уже в третий раз вышел на средину зала, чтобы говорить, но не мог, в силу шума в собрании. С. указывает жестами на четырех предводителей, могущих подтвердить его безукоризненное поведение, но неистовые крики: "без жестов, руки по швам" заставили его замолчать. После этого, хорольский же помещик Сахно-Устимович крикнул: "молчать, вон!..." Последние слова были подхвачены многими в собрании и С. должен был удалиться. Приступили затем к баллотировке. На ящике Кованько приклеил на правой стороне записку, где написано было "исключить", а на левой "не исключать". Упоминаем это потому, что факт этот был причиной отмены приговора дворян. Большинством 211 против 63 С. был исключен из числа дворян. Этот приговор, по существу, не мог подлежать отмене, на основании 65 ст. грамоты 1785 г. Отменить его возможно было только в кассационном порядке, указав на допущение неправильности при баллотировании и подписании приговора. Этим и воспользовался С. Он подал прошение в сенат, где подробно описал, что делалось в этом заседании. В общем собрании сената это дело рассматривалось в августе 1861 года. В своем прошении С. оправдывается, указывает на причину его недопущения в собрание еще в 1834 г. А обвинялся он в присвоении чужих лошадей. Дело это, как объясняет в своем прошении С., частное, возникшее из взаимных претензий майора Кудашева и покончено миром. А дело было несложное. Приказчик

— 116 —

С. захватил у Кудашева лошадей и С., зная это, их не возвратил. Далее С. описывает неправильности при баллотировке, с чем согласился сенат. Так перед собранием не был прочитан список дворян, имеющих право быть в собрании. Шары раздавал не губернский предводитель, как это требовалось по закону, а уездные предводители. Сенат нашел, что не было надобности прикреплять к ящику надписи: "исключить", "не исключить" и шары, положенные направо, признавались черными, а налево белыми, чем нарушен установленный законом и обычаем порядок. Наконец, сенат нашел, что С. был несвоевременно удален, так как по точному смыслу 129 ст. IX тома дворянство сначала только определяет об удалении дворянина от участия в выборах, предоставляя ему представить через своего предводителя оправдание, а затем уже, по рассмотрении этого оправдания постановляет о решительном исключении или о допущении. Не соблюдена была и 138 ст., по которой "все действия в собрании должны производиться в тишине и с должным приличием". На основании всех этих соображений сенат отклонил решение собрание со всеми его последствиями. Собрание, в силу этого решения, постановило, удалив С. от участие в выборах, с правом ему представить через полтавского уездного предводителя свое оправдание, которое и рассмотреть в будущем очередном губернском собрании. А С. подал тогда же жалобу на губернского предводителя, обвиняя его в подлоге шаров при баллотировании, что по мнению дворянства, является в лице предводителя оскорблением всего дворянского сословия в "среду которого, как сказано в протоколе, С. так силится вступить". Собрание в 1862 г. вторично рассматривало дело С. и он опять был забаллотирован, большинством 291 против 33. Но С. не упокоевается и снова подает жалобу на высочайшее имя, где подробно излагает всю свою борьбу с дворянством, присоединив еще жалобу на губернского предводителя и полтавского уездного, не сообщившим ему на его просьбу о причинах его удаления из собрания. Дело было передано в сенат, который предложил дворянскому собранию рассмотреть и оправдание С., не стесняясь даже числом присутствующих дворян, если только этого числа достаточно для постановления решения. Теперь уже выступает обвинителем С. помещик Масловский, подавший в собрание заявление, рисующее С. как опекуна. Остановимся на этом заявлении. Майор Масловский, умирая, оставил сына ребенком, поручив его заботам душеприказчиков и опекунов. В числе последних был и С. Имение малолетнего должно было быть ему передано, по достижении им совершеннолетия, но, впрочем, с ограничением относительно продажи или залога до 30-го возраста. Спустя два месяца после того, как духовное

— 117 —

завещание было отправлено на хранение в опекунский совет, "умирающей рукой моего отца, пишет Масловский, в присутствии С. были подписаны дополнительные пункты завещания, состоявшие в следующем: 1) если бы один из опекунов выбыл, то право распоряжаться всем достоянием остается при другом и в назначении ему помощника от дворянской опеки нет надобности; 2) всякие вещи, подверженные порче, разрешалось опекунам продать; 3) разрешалось С., в знак памяти, выбрать из мебели, что ему поправится; 4) доверялось самим опекунам озаботиться принятием в свое заведы-вание всего достояния без участия местных властей и судов. Вторым опекуном был П. М. Сахно-Устимович, но он скоро отказался и С. остался один. Хорольский предводитель, видя первые шаги С. по управлению имуществом не в пользу наследника, назначил второго опекуна. С. основываясь на приписке к духовному завещанию, подал иск и выиграл дело и таким образом он остался один опекуном. Всеми вещами в доме С. распоряжался самолично и "письменное бюро" лучшая вещь и др. были перевезены в его деревню "в знак памяти". А между тем, по духовному завещанию, бюро не могло быть продаваемо. Вероятно, это была очень ценная вещь. Золота и серебра в доме было до 7 пудов, но С. нашел, что все это может подвергнуться порче, продал и после продажи оказалось всего 42 фунта. С. никому не давал отчета в управлении имением. Замечательно, что ни дворянская опека, ни предводитель дворянства, ни наконец, сам Масловский, будучи уже взрослым и женатым, не обратились с жалобой в суд или в дворянское депутатское собрание или к администрации с целью обнаружения всех деяний опекуна, друга покойного майора Масловского. "Живя в имении, пишет в своем заявлений Масловский, я не смел распорядиться лишним фунтом хлеба, который мне и семейству моему отпускался по порциям, определенным заботливым опекуном; я не мог взять лишней свечки без разрешение приказчика, моего же временно обязанного крестьянина, поставленного надо мной С, который имел с ним общие дела и счеты. Я бывал в таких обстоятельствах: у меня, например, жена больна, ребенок родился, я погорел, прошу о высылке определенного мне содержания и не удостаиваюсь не только его, но даже ответа опекуна на телеграммы. Эти безответные телеграммы я еще сохраняю у себя, как свидетельство моего прошлого положения". А имение состояло из 1761 десятин. Но, конечно, вечным опекуном нельзя быть и С. пишет Масловскому письмо, где предлагает ему получить имение, при чем сообщил, что он получил об этом, якобы сенатский указ. Но сдать имение соглашался при условии, если Масловский подаст в Хорольский уездный суд "явочное прошение",

— 118 —

будто бы экономия должна ему С. 3000 р. уверяя, что никогда этих денег он не будет взыскивать, что это "нужно только для формальных расчетов". Масловский так и поступил. Трудно вообще объяснить поведение Масловского, видимо, очень наивного, чтобы не сказать более. Сам же Масловский объясняет так: "после той бедности и тех тяжелых испытаний, в каких прошли почти 30 лет моей жизни, понятное дело, что мне выбора не оставалось, я согласился подписать прошение, в котором С. назывался моим благодетелем; я рассчитывал, что цифра 3000 руб. вероятно, необходима не более, как очищение какого-нибудь прошлого перебора по счетным книгам, которые я получу". Получив это С. на клочке бумаги уведомил Масловского, что отныне владельцем имения является уже он сам. Имение Масловский получил с большими долгами, не оказалось винокурни и конского заводов. Это мало, С. заложил его еще раз в приказе, не смотря на то, что по первой закладной, еще при покойном майоре, нужно было вносить 7000 %. Желая отделаться от данного обязательства, тех 3000 р., о которых мы говорили, Масловский подал в хорольский суд второе "явочное прошение" с просьбой уничтожить первое, так как 3000 р. долгу, ни но каким экономическим книгам не значится и ни одной счетной книги, пишет он, мне опекун не передавал". Ответом на это было взыскание С. этих 3000 р. с процентами. Ко всему этому, надо прибавить, что С. получил от Масловского заявление, где он благодарит его за опекунство и за то, что имение это, поступив разоренным в опеку, сдано ему, Масловскому "благоустроенным, в полном значении этого слова". В губернском собрании дворянства читалась эта записка Масловского, читалось и оправдание С. Какие же доказательства представляет С. Так, обвиняемый в каком-то подлоге наследниками Устимовичами, С. говорит, что дело окончено мировой. Не отрицая факта утайки лошадей его приказчиком, С. заявляете, что дело это окончилось миром. Относительно опеки Масловского, представил заявление, где Масловский его благодарит за опекунство. Обвиняемый в притеснениях крестьян, С. пишет, что с крестьянами "обращение его было всегда кроткое и строгость заменялась увещаниями". По обвинению в насильственной покупке имения у вдовы Черницкой, С. говорить в свое оправдание, что Черницкая не начинала с ним никакого дела и потому, видимо, С. считал себя правым и т. п. Все его оправдание были в таком роде и конечно, не могли удовлетворить собрание, которое в третий раз подвергло его исключению из своей среды большинством 195 против 24. С. все-таки не успокоился, он продолжает вести борьбу с целым сословием и опять подает жалобу в сенат, где приводит все те же данные, но сенат оставил просьбу его без последствий.

— 119 —

Это было 4 декабря 1869 года. После этого С. прибегнул к последнему средству, но неудачно. Он подал просьбу на высочайшее имя. Были затребованы секретарем у комиссии прошений сведения о С. Губернский предводитель изложил всю историю этой борьбы С. с дворянским собранием и так заканчивает свое донесение: "эти факты не могут считаться случайным проявлением общественного мнения, но в них сказывается проверенное уже десятилетним опытом убеждение в неизменном и заслуженном нравственном осуждении со стороны того сословия, к которому он по происхождению принадлежит".

Так закончилась слишком десятилетняя борьба С. с дворянским собранием. Это дело интересно с нескольких сторон. Оно показывает, как собрание отстаивало свои интересы, как оно боролось, не желая иметь своим сочленом человека, явно опороченного, не смотря даже на высочайшее повеление о допущении его к делам дворянства. Рисует оно и господствовавшие порядки доброго старого времени, особенно опеку, которая, видимо, была в руках столь благонадежного опекуна, как С.

Да и предводитель дворянства не нашел средств для борьбы с этим опекуном!....

Скончался С. в семидесятых годах, в глубокой старости, оставив очень хорошее состояние ¹⁾.

Глава VI.

Предварительные правила 1803 года. Заботы кн. Куракина о насаждении школ. Школа Н. Чепиной. Уездные училища и почетные смотрители. Попытка Руденка устроить интернат. Дом для воспитания бедных дворян. В. В. Капнист. Открытие пансиона при гимназии. Попытка в 60-х гр. Толстого вновь открыть пансионы. Мнение дворянских собраний. Дворянский пансион-приют. Стипендии дворян.

В 1802 г. учреждено в России министерство народного просвещения, начавшее свою деятельность с составление программы или "предварительных правил", утвержденных 24 января 1803 года. Этой программой, как известно, было установлено четыре типа школ: а) училища приходские, б) уездные, в) губернские или гимназии и г) университеты. Последние три рода учебных заведений, хотя и в весьма ограниченном числе, существовали в империи и до того времени. Что же касается до приходских училищ, назначавшихся для сельского населения, то в их учреждении впервые выразилась правительственная

¹⁾ Двор арх. 1857 по описи № 23.

— 120 —

заботливость о насаждении в России собственного народного образования. Означенными министерскими правилами предписывалось в каждом приходе иметь приходское училище или в крайнем случае два смежных прихода должны иметь одну общую школу. Если такие школы устраивались в казенных селениях, то наблюдение над ними поручалось приходскому священнику и одному из почетнейших граждан; в помещичьих селениях учреждение приходских школ предоставлялось, как сказано в 4 пункте "правил" "просвещенной и благонамеренной повелительности самих помещиков". Общий же надзор за этими школами, главным образом, за учебной частью, возлагался на смотрителя местного уездного училища. Согласно § 8 эти смотрители должны были располагать помещиков к оказанию пособия школам в их имениях и в нужных случаях, могли обращаться за содействием по этому предмету к уездным предводителям дворянства. Вообще в правилах нет определенных указаний, на какие именно средства предполагалось завести приходские училища; по пункту же 42, решение этого вопроса "предоставлялось учинить впредь по соображении местных обстоятельств и удобностей". В приходских училищах дети должны были обучаться чтению, письму и первым действиям по арифметике. Кроме того, требовалось "наставлять учеников в главных началах закона Божьего, в благонравии, в обязанностях к государю, начальству и ближнему и вообще простым, ясным и состоянию учащихся соответственным образом стараться дать им правильное познание о вещах". Так как определенный контингент учителей для этих школ пока еще отсутствовал, то министерству не оставалось иного выхода, как привлечь к народному учительству единственно пригодный для того класс — духовенство. Помимо того, что приходским священникам поручено было ближайшее наблюдение за вновь учрежденными школами, "предварительные правила" прямо признавали желательным, чтобы священники и церковнослужители сами исправляли учительскую должность "толь соответственную их званию, о чем святейший синод и должен пещись, чтобы в непродолжительном времени сие произведено было в действие без малейшего отягощения, как для священников, так и прихожан". Так предполагалось организовать начальное обучение при первом министре народного посвящений графе П. В. Завадовском, полтавском помещике, по инициативе которого и были составлены означенные "правила". Само собой разумеются, что этот утопический план повсеместного учреждения в империи приходских школ без всяких затрат со стороны государства, без определенных учителей, в расчете на самодеятельность прихожан, "благонамеренную попечительность" помещиков и даровой труд приходского духовенства

— 121 —

заранее обречен был на полное фиаско, как это и случилось на самом деле. Но то был век сентиментализма не только в литературе, но и в политике; когда верили в магическую силу гуманных принципов, провозглашаемых с высоты трона, когда даже такой сложный политико-социальный вопрос, как уничтожение крепостного права, мечтали разрешить посредством призыва к просвещенной благонамеренности помещиков в надежде, что они из чувства человеколюбия станут отпускать на волю своих крестьян. Точно также и в деле образования народных масс правительство полагало, что достаточно его призыва к этому общеполезному делу и те же помещики станут устраивать школы для своих крепостных, а духовенство не откажется безвозмездно взять на себя труд учительства. Просвещенный деятель, каким был кн. Куракин, получив эти "правила", задумал насадить во вверенных ему губерниях народное образование ¹⁾. Привлекая к этому делу духовенство, он хотел привлечь и дворянство к устройству этих школ и в 1805 г. обратился ко всем уездным маршалам Полтавской и Черниговской губерний с предложением озаботиться устройством их в помещичьих имениях. Расчет князя, что в дворянстве, как культурном классе общества, он встретит сочувствие, не оправдался. Это было время крепостного права, когда об образовании крепостных не только не думали, но считали его лишним и даже вредным; не соответствующим самому положению крепостных людей. Многие из предводителей даже не ответили князю, другие ответили только о получении его предложения, и лишь немногие высказались по этому вопросу. Так, зеньковский предводитель ответил, что многие дворяне в отзывах своих изъявляют, что "в поместьях учреждать приходские училища неудобно, поелику оные есть малопоместные и расположены по разным местам, а без помощи других нет удобности". В случае учреждения школ, добавляет предводитель, мелкопоместные готовы участвовать, при чем подполковник Козицкий вызвался пожертвовать 200 р. Обещал оказать все свое содействие и роменский предводитель, если будут учреждены школы. Вот и все отзывы на предложение князя приступить к устройству начальных школ. Был один только факт устройства начальной школы, это в Пирятинском уезде, в селе Чепуркове помещицей Натальей Чепиной, супругой известного в то время, очень интеллигентного человека Адриана Ивановича Чепы. Она еще в 1799 г. отдала двух крестьян для обучения в черниговское уездное училище, имея в виду подготовить

¹⁾ См. об этом подробно нашу работу: приход. школы в старой Малороссии и причины их уничтожения. Киевская старина 1904 г. январь и отдельно.

— 122 —

их учителями в свою школу. Школа Чепиной помещалась с нескольких избах, в которых, в первый же год, по открытии ее, обучалось 23 души. Находя помещения эти неудобными, она обратилась с просьбой к полтавскому губернатору о разрешение ей построить школьное здание. Указывая в своем прошении, что она уже обучает детей крестьян своих грамоте, она пишет: "дети охотно являются в определенные часы", учатся без отвращения и некоторые из них читают уже молитвы из букваря; то до будущего распоряжения о деревенских школах, она просит школу сию утвердить и поручить в ведомство директора училищ с тем, "дабы оный назначил и предмет учения для всех желающих". Просила она о разрешении устроить ей на земле своей "земляное, а по нужде из плетня, мазаное строение". Смотрителем этой школы она просила назначить ее супруга, Адриана Ивановича Чепу "с обязанностью посылать о ней к начальству сведения, получать наставления и стараться об исполнении по оным". Адриан Чепа обязывался "пока он живет на свете или до общего распоряжения о деревенских школах" содержать пятьдесят учеников, детей беднейших крестьян, "снабжать книгами и прочими к учению потребностями, отличающимся в учении назначить и выдавать награждения". Учителям этой школы за труд их определяли землю и некоторое "количество денег, сообразно прилежанию трудов и успехов их". Губернатор сообщил об этом кн. Куракину, который поспешил донести об этом министру народного посвящения. Гр. П. В. Завадовский счел нужным доложить об этом императору. Супруги Чепы получили монаршее благоволение. Император, как писал Завадовский, "с удовольствием внимал к таковому подвигу их". Разрешение на постройку школы, конечно, было дано. Другого примера устройства помещиками школы в первую половину прошлого столетия, мы не знаем ¹⁾.

В то время во всяком уездном городе было "поветовое училище", в благоустройстве которых нередко принимали участие дворяне; многие из них занимали места почетных смотрителей этих училищ (ныне почетные попечители).

В прежнее время, особенно в первую половину истекшего столетия, местами этими очень интересовались и должность эта не была одним только почетом, но связана была с известным материальным пожертвованием, обязательным для утвержденного в этой должности. Этого мало, получивший ее должен прежде всего заявить о своем пожертвовании, как единовременном, так и ежегодном, без чего не был утверждаем. Должность эта утверждена высоч. указом от

¹⁾ Архив полт. губ. правления, по описи № 25 1805 г.

— 123 —

26 августа 1811 года для местных дворян и помещиков. Утверждались в ней министром народного просвещения. Служба была государственная. Указами 10 февраля и 8 марта 1819 года дозволено было определять на эту должность отставных чиновников, из дворян, а где их нет, то из посторонних чиновников. По указу от 21 апреля 1834 года, желающие получить это звание не баллотировались, а утверждение их всецело зависело от университета, представлявшего кандидата на окончательное утверждение министру народного просвещения. Но прежде утверждения начальство университета сносилось с предводителями дворянства о нравственных качествах кандидата, "уважаем ли он был в кругу благородного дворянства" ¹⁾.

Взносы бывали различны. Небольшой взнос иногда не удовлетворял. Так, когда открылась вакансия смотрителя пирятинского училища, то собрание избрало А. М. Марковича, согласившегося ежегодно вносить по 100 руб. Но университет запросил предводителя, не согласится ли Маркович платить больше и когда он пообещал внести еще единовременно 200 руб., то был утвержден в этом звании ^2). Смотрители эти были во всех уездах, так как в каждом из них было уездное училище, создано на основании предварительных правил, изданных в 1803 г. при первом министре народного просвещения гр. Завадовском. Но ежегодный взнос дворян в сто рублей был очень редким. Чаще всего вносили 200 руб. и более. Так почетный смотритель зеньковского училища Е. Г. Бразоль внес единовременно 500 р. и ежегодно обязался вносить 300 р. ³⁾.

Илья Капнист вносил как попечитель хорольского училища единовременно 200 р. и ежегодно 300 р. ⁴⁾.

Не перечисляя многих других, заметим, что места этого искали очень многие из желания получить чин, о чем сами и подавали прошение своему предводителю. Бывало так, что дворянин числился почетным смотрителем училища, находившегося в другом уезде; как это было с роменским помещиком Безпальчевым, числившимся почетным смотрителем Лохвицкого училища и др. ⁵⁾.

Был и такой случай. Помещик Гадячского уезда Корсун просил о назначении его смотрителем училища в Гадяче. Когда навели справки о том "уважении, каким он пользуется среди дворян", то оказалось, что Корсун даже и не живет постоянно в своем уезде и утвержден, конечно в этом звании не был ⁶⁾.

¹⁾ Двор. арх. 1834 г. л. 44.

²⁾ Двор. арх. 1826 г. № 26.

³⁾ Двор. арх. 1826 г. № 31.

⁴⁾ Двор. арх. 1833 г. № 49.

⁵⁾ Двор. арх. 1869 г. № 3.

⁶⁾ Двор. арх. 1842 г. № 23.

— 124 —

Все почетные смотрители, как мы сказали, числились на государственной службе и потому отлучиться не могли из уезда без отпуска. Почетный попечитель гимназии Лев Григорьевич Милорадович, один из богатейших помещиков Полтавской губернии, просил разрешения уехать на два месяца в Черниговскую и Екатеринославскую губернии для раздела имущества. Отпуск получил, но после запроса предводителю, действительно ли нужно Милорадовичу присутствовать при разделе имущества ¹⁾.

В случае отпуска за границу для лечения болезни, необходимо было представить свидетельство врачебной управы. Такая строгость и такое недоверие существовало в прошлое время. Не понятна эта формальность, тем более, что смотритель почетный и утверждался с целью улучшения только материального состояния заведения, но они не могли входить во внутреннюю жизнь училища, вмешиваться в дело преподавания и т. д.

За аккуратным поступлением этих взносов следили строго. В случае не получения их, директор полтавской гимназии, которому были подчинены эти училища, писал предводителю, который в свою очередь, понуждал почетного смотрителя внести деньги ²⁾.

Был случай и угрозы со стороны попечителя округа, уволить от службы почетного попечителя без прошения, по случаю неаккуратного взноса денег, на что попечитель округа имел право, в силу циркуляра министра народного просвещения от 1 сент. 1867 года. Несомненно, что должность эта в то время принесла не мало пользы; уже одно материальное пожертвование было не малым подспорьем в жизни этих училищ, получавших крайне скудные средства. Стоимость каждого училища, считая и учебную часть, обходилась в 1250 руб. согласно существовавшим штатам. Смотритель получал 300 руб., два учителя по 250 руб., законоучитель — 75 руб. и учитель рисования — 75 руб., остальные 300 руб. на наем помещения, прислуги и другие расходы.

Упомянем о попытке кременчугского предводителя дворянства Л. П. Руденка устроить при кременчугском поветовом училище дворянского пансиона. В феврале 1809 г. к полтавскому губернатору А. Казачковскому, бывшему в Кременчуге, обратился с формальным заявлением Л. П. Руденко о желании своем устроить при училище институт для 12 учеников из дворянских детей. "Движимый к усердию, писал он, к благу общему и, ведая, что всякая жертва, приносимая в пользу отечества, есть прямое доказательство истинной

¹⁾ Двор. арх. 1350 г. № 8-4.

²⁾ Двор. арх. 1865 г. № 33 и др.

— 125 —

любви к оному", он и просит разрешения устроить при училище "институт", по преимуществу для сирот, для чего готов пожертвовать капитал в 40 тысяч и сверх того построить на свой счет помещение для института стоимостью до 10 тысяч. Руденко представил вместе с этим и "проект правил института для благородного юношества". Проект состоит из 11 параграфов. По этому проекту, новое воспитательное учреждение является пансионом, воспитанники которого ходили бы учиться в поветовое училище. Во главе института ставился попечитель, каковым до своей смерти должен быть сам учредитель; после него его жена, а затем уже лицо, избранное дворянством Кременчугского уезда. Попечителю вверялся общий надзор за институтом и он обязан был представлять ежегодный отчет начальнику губернии, которому Руденко "поручал институт в особенное покровительство". Для ближайшего заведывания институтом назначался надзиратель, с жалованьем по 250 руб. в год, был у него и помощник, с жалованьем 150 р.; оба эти лица избирались попечителем и утверждались в должностях харьковским университетом, которому, на основании изданных министерством народного просвещения в 1803 г. "правил" поручено было заведование училищами Полтавской губернии. Надзиратель должен был ведать хозяйственную часть в институте, всегда находиться при воспитанниках и иметь с ними общий стол. Ежегодное содержание института Руденко определял в 2332 р. 50 к., каковую сумму он обязывался вносить ежегодно, а после его смерти ту же сумму должны были вносить его наследники; в случае же продажи имения, учредитель или его наследники должны были, в обеспечение института на вечные времена внести в полтавский приказ общественного призрения наличными 40 тысяч. Губернатор Козачковский очень сочувственно отнесся к намерению Руденка и в своем донесении малороссийскому генерал-губернатору князю Лобанову-Ростовскому ходатайствовал о награждены его за "такой благотворительный подвиг" орденом Анны 2-й степени. Сам Руденко, в письме к генерал-губернатору, просил принять его благосклонное пожертвование и не оставить его самого "милостивым воззрением". Князь Лобанов-Ростовский охотно исполнил его желание и, сообщая министру внутренних дел князю А. В. Куракину о проекте Руденка, со своей стороны ходатайствовал о награде щедрому жертвователю. Но тут произошло ничто совсем неожиданное. Жена Руденка, Анастасья Андреевна (урожденная Магденко) послала на имя князя Куракина длинное прошение о том, чтобы не было дано хода проекту ее мужа относительно учреждения в Кременчуге "института для благородного юношества". Она писала, что муж ее наследовал имение, обремененное долгами в 95 тыс.; путем неусыпных забот

— 126 —

и стараний ее с мужем удалось погасить часть этого долга, именно 65 тыс., но "еще остается погасить немалую сумму, около 30 тыс." Не сделавшись свободным от сей тяготы, жаловалась она министру, муж составил "положение" об институте, мимо меня учиненное, которое разрушает все состояние его, купно и мое. Институт для воспитания двенадцати благородных детей в Кременчуге, заводимый на счет обремененного долгами имения и сверх того, возлагаемая на оное же имение сумма в сорок тысяч рублей, да на построение дома десять тысяч — и так составляется на то имение долговая сумма в семьдесят пять тысяч". Между тем из бывших раньше в имении 486 душ крестьян сто душ уже продано и ей, всю жизнь неусыпно работающей в видах поправления расстроенного состояния мужа, совсем не из чего будет уплачивать такую крупную сумму из имения. Поэтому, не отвергая пользы учреждения задуманного мужем института, она просила кн. Куракина "возвратить отзыв о сем мужа моего и начертание правил сего института для поправления сообразно теперешним мыслям и тем удержать до времени установление оного". Кн. Куракин так и сделал. Он возвратил всю переписку по этому делу князю Лобанову и просил рассмотреть его вновь, "ибо, писал он, соображение жены Руденко не могут не заслуживать уважения и подобные пожертвования зависят единственно от доброй воли и притом, чтобы они не были противны законам". Князь Лобанов запросил самого Руденка, что он думает в настоящее время об этом деле, и тот ответил "по встречающимся в сем случае противным" положению моему обстоятельствам, оставляю намерение мое до удобнейшего и все препятствия удалить могущего времени". Так и не состоялось открытие кременчугского института, второго интерната в Полтавской губернии (первый был дом для воспитания бедных дворян в Полтаве). Нужно прибавить к этому, что А. А. Руденко вовсе не была скупой женщиной, она сделала не мало для крестьян своих ¹⁾. Проекту своего мужа она, видимо, не сочувствовала ²⁾.

За истекшее столетие, полтавское дворянство "много заботилось об образовании детей своих". В начале прошлого столетия ни в самой Полтаве, а тем более в ее уездах, не было школ. В Полтаве было одно уездное училище, открытое в 1799 г. Дети дворян, имеющих хорошие средства, получали образование в столицах, по преимуществу в корпусах, так как военная служба в прошлом столетии, до крестьянской реформы, была наиболее излюбленным поприщем

¹⁾ См. приложение — списки дворян, 2 выпуск.

²⁾ Арх. полтавск. губ. прав. по описи № 397. О Руденко — см. списки дворян.

— 127 —

деятельности дворянского сословия вообще. Сознавая это, кн. А. Б. Куракин, первый малороссийский генерал-губернатор, человек, несомненно просвещенный, поднял вопрос об основании в Полтаве гимназии, которая и была открыта в 1808 году. Ему же принадлежит мысль и об устройстве училища для бедных дворян. В 1803 г. 15 мая губ. маршал с поветовыми, а также хорунжие и некоторые депутаты, исходя что "благородное российское дворянство, между необъемлемыми дарованными оному Всеавгустейшим Государем милостями, удостоив получить отеческое воззрение и на юношество оного, дабы сие созревая летами, созревало купно и просвещением умом своим, с выгодами службою приобретаемыми и на сей конец указать соизволил иметь дворянам по губернским городам дворянские корпуса, примерно учрежденные в столичных городах сделанному". Собрание, выслушав это и, имея в виду, что "всяк и каждый благородный долгом обязать иметь внимание, тем более, что оно есть источник всех благ родов дворянских", решило обратиться ко всем дворянам с воззванием, сколько каждый на повет и в отдельности от "старания своего" может пожертвовать и, если ассигнованная сумма будет достаточна, то и устроить это училище. Но, как увидим далее, был образован "дом для воспитания бедных дворян" тип особой школы или лучше сказать пансиона.

Проект такой школы кн. Куракин поручил составить известному писателю того времени В. В. Капнисту. Основанию такого училища В. В. Капнист очень сочувствовал. "Вы изволите знать, писал он князю, сколь мало в крае сем великопоместных дворян и какое множество по заслугам своих предков, известных родов преждевременностью времени в весьма бедное состоянии пришли, одно личное потомков их отличие может их восстановить, а хорошее воспитание к тому единственным средством". По его проекту, школа устраивалась на 200 чел. из которых 50, самых бедных, были полными стипендиатами, а остальные 150 пансионеров были разделены на 6 разрядов и вносили плату, сообразно количеству душ, владеемых их отцами. Так дворянин, имевший 50 душ платил за сына 25 руб., от 50-100 душ — 50 р., от 100-200 душ — 75 р., от 200 душ до 300 душ — 100 р., от 300 до 400 душ — 125 р., от 400 и более — 150 руб. Допускались и приходящие воспитанники, из коих 10 принималось бесплатно, а остальные платили по 50 руб. в год. По уставу, допускались и разночинцы, а потому в училище и должно быть два отделения: одно для дворян, а другое для разночинцев, при чем Капнист не считал возможным совершенно отделить

— 128 —

дворянских детей: "пансионеры, говорит он, по роду их состояния должны быть нераздельно с воспитанниками и никакой особенности в положении себя не требовать". Сравнительно с другими школами того времени, Капнист в проекте своем хотел поставить дело образования широко. Кроме предметов общего образования, еще вводилось преподавание артиллерии, фортификации, рисования, архитектуры, а также и законоведения. Сверх того, он считал необходимым обучение танцам, музыке и верховой езде. По характеру предметов, школа эта была смешением гражданского учебного заведение с военным, каким в то время был кадетский корпус. Это подтверждается и тем, что Капнист проектировал устройство "роты экзерциции из лучших учеников, которые, по преимуществу летом и должны были заниматься экзерцициями". "Окончившие с успехом курс этой школы награждались обер-офицерскими военной и гражданской службы чинами". Во главе такой школы был директор; помощником его был инспектор, которые должны быть с учениками неотлучно, ибо "всегдашнее с воспитанниками пребывание обеспечит успех сего заведения". Экзамены, по мысли автора проекта, должны быть устраиваемы по преимуществу в то время, когда бывают съезды дворян "всего благородного общества" и это для того, "чтобы сколько можно чаще открыты были успехи учеников и доброе надзирание директора и труды учителей".

Так сознавал в то время Капнист необходимость общения школы с обществом. В этом направлении проект его идет еще дальше. Самая школа была подчинена надзору дворянства, избиравшего из своей среды, особый комитет, которому директор представлял отчеты о состоянии заведения. Этому комитету, а не администрации школы, предоставлено было право уволить воспитанника. Содержание школы было следующее: на пищу, одежду и вообще содержание воспитанников ассигновалось 15 тыс. руб. асс, а на учебную часть 28450 руб. Средства исключительно дворянские взносы. Князь остался очень доволен этим проектом и горячо благодарил Капниста за его составление. Дворянское собрате, выслушав проект, в свою очередь, благодарило автора проекта и нашло его "достаточным", как сказано в протоколе. Оно решило с первого же года вносить по 25 коп. с души и образовать комитет "для устройства этого училища из почетнейших и достойнейших дворян". В состав его вошли по одному представителю от уезда и еще, по избранию восемь дворян; председателем его назначили В. С. Попова. В состав комитета вошли: В. В. Капнист, генерал-майор Павел Дмитриевич Белуха, Осип Петрович Чарныш, д. с. с. Егор Гаврилович Герсеванов, Федор

— 129 —

Григорьевич Сахновский, Иван Федорович Базилевский, Демьян Демьянович Оболонский (генеральный судья) и л. г. капитан-поручик Михаил Михайлович Милорадович. Решено было принимать воспитанников поровну от каждого повета ¹⁾.

В 1805 г. собрание решило вносить в точении 20 лет, от каждой владельческой души по 10 к. ²⁾.

Помимо этого, устав этот был передан на рассмотрение уездных дворянских собраний, которые его одобрили. Дворянские собрания благодарили князя за заботы о них и одно из них (в деле не упомянуто какое) титуловало князя "меценатом и благодетелем малороссиян". Относительно размера обложения помещиков с целью изыскать средства для названной школы, уездные собрания разошлись. Полтавское, константиноградское и гадячское дворянства порешили вносить по 50 к. с каждой крестьянской ревизской души, пирятинское и хорольское по 23 к., роменское по 5 к., а осталыные высказались за внесение единовременно известной суммы ³⁾.

По получении ответов о решении уездных дворянских собраний, было созвано в начале 1805 г. губернское дворянское собрание, на котором губернский предводитель Чарныш предложил однообразный взнос по 50 к. с души, но против этого возражали дворяне Лубенского уезда, так как, говорили они "не имев сведения, сколько необходимо на то училище суммы и ассигновать оной не имеют удобности". Не встречая в собрании единогласного решения, кстати сказать, экстренном, губернский предводитель внес новое предложение: ходатайствовать перед правительством о займе 600 тыс. с рассрочкой платежа на 20 лет. Но против этого, энергично восстал В. В. Капнист, убедивший собрание отложить решение этого вопроса до осени, до созыва общего губернского очередного собрания. Губернское собрание, созванное в октябре того же года, отклонило проект о правительственном займе 600 тыс. и порешило вносить в течение двух лет по 25 к. с души, а по происшествии этого времени вносить в течение десяти лита по 5 коп., что должно составить капитал до 300 тысяч, на проценты с которого и возможно было содержать "дом для воспитание бедных дворян" ⁴⁾.

Это дворянское училище не было самостоятельной школой, оно сделалось интернатом, в котором жили дети дворян и отсюда ходили учиться в гимназию. Комплект его был 50 человек, но их всегда

¹⁾ Прот. собр. 1802 г. декабря 2.

²⁾ Прот. собр. 1805 г. стр. 80.

³⁾ Арх. г. земства № 26, 100. Арх. г. пра6вления № 136, 196 указы 1804 года в арх. г. земства.

⁴⁾ Речь Капниста см. Киев. Старина 1886 г. сент. 717-722 стр. Такого капитала не было составлено.

— 130 —

было больше. Первым директором, по избранию губернатора, был советник полтавской казенной палаты Лобанов. Выбор этот был "с удовольствием одобрен" кн. Куракиным. У него было три помощника, надзиратели, в числи коих при генерал-губернаторе кн. Н. Г. Репнине был известный малорусский писатель И. П. Котляревский.

В числе надзирателей был и частный пристав г. Полтавы некто Семенов, служивший, правда, в военной службе. Директор получал жалованья 500 р. асс., а надзиратели по 250 р. асс. Дом для воспитания бедных дворян помещался сначала в доме врача Тишевского, купленным кн. Куракиным за 8 тыс., а затем был переведен в дом, где ныне женская гимназия. Полтавское дворянство, ценя заслуги кн. Куракина по учреждению этого дома и вообще за его отношение к дворянству, поднесло ему золотую табакерку, стоимостью 30 тыс., надпись на ней была сделана из бриллиантов. "Благородное здешней губернии дворянство, изъявляя Его Сиятельству признательность свою за многие попечения и содействия ко благу и пользе дворянского корпуса, оправданные самими событиями, определило: в знак благодарности за все то, поднести золотую, бриллиантами осыпанную табакерку с надписью: "в знак истинной признательности полтавского дворянства" ¹⁾. Кн. Куракин, желая и со своей стороны, оказать внимание дворянству, принял на свое иждивение содержание 20 воспитанников из детей бедных дворян. Добрый почин князя вызвал подражание: его супруга, княгиня Наталия Ивановна, воспитывала на свой счет одного пансионера. Полтавский уездный предводитель дворянства С. М. Кочубей и миргородский помещик, известный государственный деятель того времени, Д. П. Трощинский, содержали по два пансионера. При доме была устроена больница, где врачом был первый врач, незадолго открытого полтавского богоугодного заведения, Кондура. Такова история открытия заведения, являющегося как бы дедушкой ныне открытого дворянством пансион-приюта. Такой же "дом для воспитания" был открыт кн. Куракиным и в Чернигове. Главным попечителем "дома" был князь Куракин, избранный в заседании 5 янв. 1805 г. ²⁾.

В 1834 году этим заведением заинтересовалось министерство внутренних дел и потребовало сообщить о нем подробные сведения, что и было доставлено. Оказывается, что бюджет его был 19 тысяч. Воспитывалось 50 чел., а пансионеров 10. Плата за пансионера была 300 р. Заведение это в 1834 году имело капитала в процентных

¹⁾ Прот. собр. 1805 г. № 6. После Лобанова, должность директора была упразднена, а домом воспитания для бедных дворян заведовал надзиратель, у которого были помощники, таким надзирателем был И. П. Котляревский с 1810 года.

²⁾ Прот. собр. 1805 г. л. 82.

— 131 —

бумагах около 5 тыс. Круглые сироты, по окончании курса учения, отдавались в ведение приказа общественного призрения. Прибавим, что в этом "доме" получил первоначальное воспитание знаменитый математик М. В. Остроградский, принадлежавший к дворянам полтавской губерний ¹⁾.

"Дом для воспитание бедных дворян" просуществовал до 1841 г., т. е. до открытия при полтавской гимназии пансиона, куда и были переведены его воспитанники. Начало пансионов при гимназиях относится к двадцатым годам прошлого столетия. В 1828 г. 8 декабря был обнародован высочайший указ правительствующему сенату об образовании при гимназиях пансионов. Цель их была доставить дворянам и местным чиновникам "удобнейших средств к воспитанно детей своих". Главный надзор, по уставу, принадлежал почетному попечителю гимназии, избранному дворянством из почетнейших лиц и главным образом, из уездных предводителей и губернского, депутатов дворянства и судьи совестного суда. В 1829 г. министр внутренних дел обратился с предложением к губернатору содействовать учреждению такого пансиона при гимназии и предлагал "общее с губернским предводителем употребить надлежащее содействие к убеждению дворянского сословия, дабы оно по усердию и любви своей к просвещению, не оставило способствовать в заведении при губернской гимназии предположенного правительством для образования благородного юношества пансиона". Губернатор предложил директору гимназии Огневу составить смету на учреждение такого пансиона. Огнев находил, что ежегодное содержание его будет 12 тыс. и кроме того, необходима единовременная затрата 12 тыс. на приспособление и оборудование пансиона. На каждые 15 воспитанников, по мнению Огнева, должен быть надзиратель. По этому случаю было созвано дворянское собрание. Губернский предводитель И. В. Капнист, видимо, сочувствовал этому и старался провести его в собрании. По его предложению, дворянство определило 50 тысяч на устройство этого пансиона, но эти средства предлагал взять из продовольственного капитала, на что не последовало разрешения, так как по закону капитал этот не мог расходоваться на другие нужды. Этим и закончился пока вопрос об устройстве пансиона. Дворянство содержало уже "дом для бедных", который был тем же пансионом и потому и не поднимало этого вопроса ²⁾.

¹⁾ Арх. прик. об. призр. 1834 г. по описи № 456. На содержание дома воспитания, городская дума, по предписанию кн. Куракина, вносила ежегодно 5551 р. и это продолжалось до его преобразование в пансион при гимназии.

²⁾ Двор. арх. № 38 1829 г.

— 132 —

В 1837 году опять поднимается вопрос об устройстве того же пансиона. Это было делом малороссийского генерал-губернатора графа А. Г. Строганова. Дворянское собрание, в чрезвычайном заседании 8 мая 1837 г. согласилось иметь в пансионе на иждивении дворянства 15 воспитанников, по одному от каждого уезда; для чего и решило установить сбор по 2 коп. с души, внося этот платеж вместе с земскими повинностями. За своекоштного пансионера была назначена плата — 500 р. Что касается помещения, то собрание считало, что дом, принадлежащий гимназии, вполне годен для гимназии, а на приспособление его к пансиону гимназия может израсходовать из своего капитала, который достиг тогда 30 тыс. Помимо этого, дворянское собрание указало и на капитал 60 тыс., хранившийся в приказе. Капитал этот принадлежал учебным заведениям Полтавской губернии. Такое решение было обязательным для дворян, почему либо не бывших в собрании ¹⁾.

В 1840 г. решено было закрыть "дом для воспитания дворян" и перевести его воспитанников в пансион. Если и согласилось дворянство, то оно находило более выгодным это с материальной стороны; пансион не лежал всецело на иждивении дворянства, которое имело здесь только своих стипендиатов. Но в деле воспитания оно проиграло; учреждая только стипендии в пансионе, оно лишило себя права вмешиваться во внутренний его строй, так как пансионом ведало начальство гимназии. Весь инвентарь "дома для бедных" был пожертвован дворянством пансиону ²⁾.

Открытие пансиона было 6 декабря 1841 года, в день тезоименитства государя императора Николая I. После молебна, отслуженного в церкви богоугодного заведения (при гимназии еще не было своего храма) собрались все служащие и воспитанники в помещении пансиона, где ныне женская гимназия и директор училищ Полтавской губернии С. В. Капнист прочитал статью из устава и произнес речь об "участии дворянства в заботах о посвящении". На содержание каждого пансионера полагалось 150 р. с. и при поступлении всякий вносил единовременно 30 руб. Помимо этого, нужно было всякому поступающему доставить столовую и чайную ложку и известный комплект белья. Всех воспитанников было: 15 стипендиатов дворянских, 3 — на суммы пожертвованные Судиенком, 30 — казенных и 7 — на счет государственного казначейства ³⁾.

Но средств этих было недостаточно. В 1859 году директор

¹⁾ Положение дворян 1837 № 21.

²⁾ Положение дворян 1840 № 1.

³⁾ Полт. губ. вед. 1841 № 43 неоф. № 50.

— 133 —

гимназии указывал на недостаток их и дворянское собрание порешило дополнить сумму по расчету, по 194 р. с. на каждого пансионера ¹⁾.

Взнос дворянский на пансион был по 1 к. с души, что было решено в 1841 году. Всех помещичьих крестьян в этом году было 338210 д., следовательно взнос был 3382 — 10 к. ²⁾.

В 1850 г. дворянское собрание в заседании 15 декабря, постановило, в память посещения императором Николаем I Полтавы пожертвовать 25 тыс. на возведение зданий для благородного пансиона при гимназии ³⁾.

Но это не было осуществлено. Пансион просуществовал до 1 июля 1865 года, когда был закрыт. Крестьянская реформа была отчасти этому причиной, дворянство не могло уже жертвовать на него свои средства, да оно и не сочувствовало закрытому заведению и направлению, в нем господствующему, что увидим из дальнейшего изложения попытки министерства народного просвещения открыть эти пансионы. Летом 1866 года, министр народного просвещения, граф Д. А. Толстой, обозревал некоторые средне-учебные заведения России. Посетив одну гимназию, он узнал о закрытии при ней пансиона по недостатку средств. Сознавая всю пользу этих заведений, в которых небогатые родители могли воспитывать своих детей за умеренную плату, граф Толстой в своем докладе императору Александру II, пишет: "я не мог без сожаления видеть, что упомянутая гимназия лишилась столь полезного, каков пансион, учреждения, по обстоятельствам вовсе от него независевшим". Закрытие пансионов граф объяснял теми затруднениями, в которые, как он выразился, "временно" было поставлено дворянство крестьянской реформой. С прекращением сих затруднений, дворянство, без сомнения, пожелает снова поставить детей своих, в деле воспитания во главе прочих сословий и откроет им для сего нужные средства, восстановив упраздненные и учредив новые при гимназиях пансионы; но и до того времени, для пользы большинства родителей весьма желательно, чтобы существующие пансионы были сохранены и чтобы дворянство не лишило их необходимых денежных средств и нравственной поддержки, столь важной для процветания, имеющего целью удовлетворить общественные потребности. Министерство народного просвещения будет со своей стороны, всемерно содействовать упрочению пансионов и сделает все, что в его власти для усовершенствования воспитательной части в оных, дабы доказать на деле, что при достаточных денежных

¹⁾ Двор. арх. 1859 № 64.

²⁾ Двор, арх.1859 № 68.

³⁾ Двор. арх. 1850 № 29.

— 134 —

средствах и бдительном надзоре, воспитательная часть в этих заведениях может быть поставлена на желаемую степень удовлетворительности". Далее гр. Толстой проводит мысль, что в виду совершающихся великих преобразований, просвещение дворянства должно усиливаться "дабы оно могло идти в уровень с совершенными великими преобразованиями". На докладе этом, император Александр II написал: "и я сие вполне разделяю". Вопрос об учреждении вновь пансиона был предварительно передан на обсуждение уездных дворянских собраний. Большинство собраний в принципе высказались за учреждение такого пансиона. Дворянство Роменского, Констаптиноградского, Золотоношского уездов решили передать его в губернское собрание; зеньковское дворянство согласилось на учреждение его, с привлечением к пожертвованиям и личных дворян; переяславское порешило употребить на него капитал, оставшийся от прежнего сбора на кадетский корпус, полтавское и лохвицкое предложили вопрос этот решить в общем собрании дворян. Кобелякское собрание, сочувствуя в принципе, не считало возможным открыть его "впредь до прекращения" экономических затруднений. Таково мнение дворян и Хорольского уезда, отказавшихся приносить "при нынешнем положений новые жертвы со стороны дворянства". Лубенское дворянство, писал предводитель, едва ли выскажется за открытие пансиона в виду того, что дворянские средства находятся "не в блестящем состоянии". Видимо, здесь и не было созвано собрание, а ответил на запрос сам предводитель дворянства Новицкий, высказывавший мысль о необходимости открытия гимназии в Лубнах. Такую же мысль, об открытии гимназии в уезде, если не в Пирятине, то где-либо в другом уезде, высказало дворянство Пирятинского уезда, категорически отказавшееся что-либо пожертвовать. Несколько иначе или лучше сказать с другой стороны, посмотрело на этот вопрос кременчугское дворянское собрание. Сочувствуя пансиону, оно не считает взнос большим, а наоборот, признает взнос на бывший пансион малым и не обременительным, а "потерянное доверие, в виду многолетнего опыта к результатам пенсионерского воспитания, окончательно охладило поддержать это заведете при существовавшем направлении. Недостаток в опытных и специальных руководителях, соединение под одними условиями детей всех возрастов, начиная с 9 летнего до 20, иногда и более лет, при недостатке нравственного надзора, не могло удовлетворять родителей, имевших хоть какие-нибудь средства для перемещения детей под попечение частных лиц и преимущественно тамошней гимназии". В заключение отзыва этого, дворянство предлагало употребить на этот пансион сбор "на бывший кадетский корпус". Не получено отзыва только от миргородского дворянства. Миргородский предводитель граф

— 135 —

М. Е. О'Рурк (с 29 апреля 1860 — 2 апреля 1878 года) не созвал даже собрания, а разослал запрос по этому вопросу через полицию. Никто из дворян даже не ответил на этот запрос ¹⁾.

Окончательное решение вопроса о восстановлении пансиона был обсуждаем в общем дворянском собрании 24 сент. 1866 г. Дворянство не согласилось на его восстановление "так как не вполне сочувствует закрытым заведениям". Прошло тридцать лет и взгляд дворянства изменился. Сознана была необходимость не только обучать, но и воспитывать детей, чего нельзя вполне достигнуть в открытых школах, куда дети и юноши собираются только на несколько часов для занятий, а остальное время проводят на квартирах, весьма нередко, лишенные воспитательного надзора. Обстановка эта, как показал опыт, нередко приводила к дурным результатам. С целью оградить детей от этого влияния, появилась среди дворянства необходимость открытия интерната, который бы оградил детей от дурного влияния и способствовал бы правильному воспитанию. Первый почин в этом деле, принадлежит московскому дворянству, которое, по предложению своего предводителя кн. А. В. Мещерского (был и полтавским губернским предводителем) открыло 22 августа 1874 года пансион-приют для своих детей. На открытии его, присутствовал Император Александр II. На другой день, когда Государю представлялось дворянство, Император сказал: "благодарю, господа. Я очень рад, что был и при закладке и при открытии дворянского пансион-приюта. Дай Бог, чтобы цель, с которой учрежден этот приют, была достигнута. Вы меня поняли, вы стали во главе полезного и доброго дела; на вас я надеюсь, господа".

Примеру московского дворянства последовали многие дворянства и других губерний. В марте месяце 1891 г. бывший министр народного просвещения, граф Делянов, обратился ко всем губернаторам, губернским предводителям с письмом, где указывал на необходимость устройства этих пансион-приютов. Такое письмо получил и бывший полтавский губернский предводитель князь А. В. Мещерский. Граф писал князю, что он не раз имел счастье выражать перед Государем Императором свое глубокое убеждение о необходимости в школе не только давать образование, но и воспитывать юношество в религиозно-нравственном направлении и в духе безграничной преданности престолу и отечеству. Для достижения этого, находя нынешнее положение школы не достигающим этих целей, граф Делянов предлагает устраивать при гимназии пансионы, какие бывали в царствование Императоров Александра I и Николая I. "Хотя в пятидесятых

¹⁾ Двор. арх. 1866 г. по описи № 37.

— 136 —

годах, пишет граф, под влиянием ложно понятого либерализма и вследствие экономических условий, взгляд на этот предмет изменился и пансионы стали закрываться, но печальные результаты такой меры скоро обнаружились и в настоящее время замечается уже поворот к лучшему: закрытие пансионов приостановилось; в некоторых городах возникли пансион-приюты и пансионы на счет сумм обществ и земств". С циркуляром этим, министр обратился к попечителям учебных округов, предписывая обратить на это внимание начальников заведений, на крайнюю необходимость устройства этих, как он выразился, "бесспорно полезных учреждений". Министр сообщил при этом, что устройство этих учреждений, пользуется одобрением и сочувствием Его Императорского Величества. На докладе же Император Александр III начертал: "Радуюсь этому доброму и полезному началу". Полтавское губернское земское собрание, состоящее исключительно из дворян, ассигновало 40 тыс. на устройство здания для пансиона при гимназии. Дворянское собрание заслушало это письмо министра в заседании, в сентябре 1892 г. В этом заседании, В. С. Барсуков внес предложение о необходимости устройства дворянского пансион-приюта. Собрание решило образовать комиссию для детального рассмотрения этого предложения. В составе комиссии этой были: П. А. Устимович, В. С. Барсуков, А. В. Мещерский, Б. Б. Мещерский, Н. Г. Ковалевский, Д. К. Квитка, П. Д. Шкляревич, при участии губернского и уездных предводителей. Комиссия имела несколько заседаний. Ознакомившись с уставами многих пенсион-приютов (саратовского, калужского, смоленского и др.) комиссия нашла, что учреждение закрытого заведение с общеобразовательным курсом, открывающим доступ в университет и др. высшие учебные заведения, которое "соответствовало бы стремлениям и потребностям дворянства", должна вызвать настолько значительное пожертвование со стороны дворянства, что оно было бы для него обременительно и 2) что введение в заведении этом особой программы, с сокращением древних языков или с преподаванием, хотя бы одного из них, вызвало бы затруднение в утверждении такого устава и допущении воспитанников в высшие учебные заведения, а потому и порешила учредить пансион-приют для 75 пансионеров. Для изыскания средств решено установить 1½ коп. сбор с десятины. В здании пансиона комиссия нашла необходимым устроить квартиры для директора и четырех воспитателей, а также больницу с отделением для заразных и баню. Необходимо было озаботиться о приобретении места, так как усадьба дворянства была слишком мала. Комиссия, приглашенная губернским предводителем С. Е. Бразолем, в состав которой вошли: М. А. Эристов, А. П. Потоцкий, Д. К. Квитка, В. П. Трегубов

— 137 —

и И. П. Булюбаш остановились на усадьбе Гординского, которая и была приобретена за 55000 р. Мерой она 1 дес. 1171 саж. Здание построено с соблюдением всех правил гигиены, выработанных наукой. Пансионеры будут разделены на возрасты, не смешивая маленьких со взрослыми и каждый возраст будет поручен особому воспитателю. Помимо этого, устраивая пансион, дворянство может обставить дело воспитание своих детей, как только пожелает; законом ему предоставлен в этом случае широкий простор самодеятельности и в целях воспитания, устройство таких учреждений, несомненно полезнее, нежели выдача пособий или устройство дворянских стипендий, как это было в пансионе при гимназии, закрытом в начале шестидесятых годов. Помимо своих средств, дворянство, на основании закона от 25 мая 1899 г., получает субсидию от правительства, которое этим законодательным актом признало пользу учреждения этих пансион-приютов. По этому закону (см. §10) дворянскому обществу, учреждающему пансион, назначается пособие из государственного казначейства: а) единовременное — в полном размере на устройство пансион-приюта и б) ежегодное в сумме, недостающей для покрытия по его содержанию, сверх расхода, принятого на себя дворянством, но не более половины означенных издержек. Этим, конечно, не мало облегчено было их устройство. По этому же закону, прежде всего бесплатные вакансии предоставляются сыновьям дворян, занимающих места по выборам дворянства или земства, а также и по крестьянским учреждениям или сыновьям дворян, прослуживших не менее 9 лет по выборам. Эти малолетние принимаются преимущественно перед детьми других потомственных дворян. Затем уже могут быть приняты сыновья недостаточных членов дворянского общества, проживающих в своих поместьях и занимающихся хозяйством. Этой льготой хозяева-помещики освобождаются от переезда в город для воспитания детей. С другой стороны, мера эта и государственная — сохранение на местах служилого дворянства и укрепление его землевладения. Преследуется и цель филантропическая — доставить детям беднейших дворян воспитание и образование. Этот закон вызвал решение собрания (21 марта 1900 г.) повергнуть к стопам Его Императорского Величества всеподданнейшую благодарность за оказанную дворянству милость, направленную к облегчению воспитания дворянского юношества. На покупку места правительством было отпущено 57500 р., на постройку здания 173567 р. и на обзаведение 10525 р. Принято в 1903 г. 52 пансионера на бесплатное содержание и своекоштных 4. Над постройкой здания и его оборудованием много потрудился нынешний губернский предводитель дворянства С. Е. Бразоль, лично в течении двух лет, наблюдая за ней. Дворянское собрание,

— 138 —

в заседании 26 сент. 1904 г. оценило этот труд своего предводителя, благодарило его и порешило повесить портрет его в зале пансион-приюта. Дворянское собрание того же года, в заседании 27 сентября, избрало почетным попечителем пансион-приюта директора Полтавского кадетского корпуса, полтавского дворянина, А. П. Потоцкого ¹⁾. С 1906 года собрание избрало попечителем С. Е. Бразоля. Открытие пансиона было 8 сентября 1903 года. После молебна, совершенного покойным преосвященным, полтавским епископом Илларионом, сказавшем слово о значении интерната в деле воспитание юношества, все воспитанники и приглашенные гости собрались в зале, где губернским предводителем была произнесена речь о заботах полтавского дворянства о воспитании детей. Первым директором пансион-приюта был приглашенный из Вильно, инспектор одной из гимназий И. М. Шнек, пробывший до осени 1905 года. Его преемником сделался В. С. Мачуговский. Обратимся теперь к стипендиям, учрежденных дворянством. В 1879 г. дворянское собрание порешило учредить 15 стипендий, по 250 руб. каждая, в память 25-тилетия царствования Императора Александра II. Стипендии эти были учреждены в мужских средне-учебных заведениях ²⁾. Стипендии эти были до 1901 г. включительно. С открытием дворянского пансион-приюта не было нужды в них. 25 мая 1899 г. был издан закон, по которому правительство является на помощь дворянству, ассигнуя субсидию на образование стипендий. Министр народного просвещения уведомил 20 апреля 1902 г. губернского предводителя, что в смету на 1903 год внесено полтавскому дворянству на образование стипендий, согласно закону 1899 г., 2250 р. с. Дворянство, пользуясь этой субсидией, закрыло стипендии в мужских средне-учебных заведениях и открыло их в размере 350 р. каждая, в институтах киевском и полтавском (в первом 7 стипендий, во втором 8). Помимо этого, в 1901 г. учреждено 15 стипендий, по 200 р. каждая, в женских гимназиях. В сентябре 1868 года В. М. Остроградский внес в собрание докладную записку о необходимости учреждения по одной стипендии от каждого уезда для образования бедных дворян Полтавской губернии. "В одном из предшествовавших заседаний губернского собрания, писал он, решено было окончательно отказаться от сбора на содержание воспитанников полтавского дворянства в бывшем кадетском корпусе и таким образом, отказано детям своих бедных дворян в среднем образовании. Приписывая это "грустное решение", как выразился он, простой случайности, я не думаю,

¹⁾ А. П. Потоцкий в апреле 1905 г. оставил Полтаву, а потому и не успел проявить своей деятельности, как почетный попечитель.

²⁾ Двор. арх. 1880 г. № 19.

— 139 —

чтобы мы, дворяне, гордящиеся названием передового сословия в государстве, захотели бы отказаться от обязанности и прямого долга всякого сословия, всякой корпорации заботиться о развитии своих бедных сочленов. В настоящее время, когда вся сила и все влияние дворянства зависит, как в земстве, так и в государстве, от его высшего, умственного и нравственного развития, отказать в образовании детям бедных дворян, значить наложить на себя руку. Я не думаю, чтобы дворянство разделяло мнения тех, которые считают образование уделом только богатых". В заключение своего доклада В. М. Остроградский предложил учредить стипендии в размере по 16 р. в месяц, в высших учебных заведениях. Дворянство сочувственно отнеслось к этому и порешило обложить по 1 к. десятину для образования этих стипендий. В 1872 г. стипендия была увеличена до 200 р. с, а с 1902 г. — до 300 р., с пособием в половинном размере от правительства. Назначение стипендиатов предоставлено уездным предводителям ¹⁾.

Губернский предводитель С. Е. Бразоль внес в собрание предложение сохранить сбор, в размере 1 к. с десятины, в течение трех трехлетий, с расчетом, чтобы в 1912 году составился капитал в 61000 р., на проценты с которого с избытком будут оплачиваться стипендии в высших учебных заведениях, а для оплаты стипендий в женских учебных заведениях, с четвертого трехлетие достаточно будет обложение в ¼ коп. с десятины. Но собрание не встретило этот проект сочувственно и находило для себя более удобным не образовывать такого фонда. Таким образом, цель доклада составить специальный фонд, на столь симпатичное и необходимое дело, из процентов которого выдавались бы стипендии, не была достигнута.

Помимо этого, дворянство учредило стипендии в память светлейшего князя А. М. Горчакова и своего предводителя А. В. Мещерского. Инициатива учреждения первой стипендий принадлежит бывшему губернскому предводителю Н. А. Долгорукову. Мотив ее — известная государственная деятельность покойного канцлера, при котором в 1870 г. уничтожена была статья Парижского трактата, запрещавшая иметь военный флот на Черном море. Стипендия открыта была по частной подписке среди дворян. К 1 января 1883 г. сумма сбора достигла 2030 руб., и решено было учредить ее, когда капитал достигнет 5000 р. с. Бывший предводитель дворянства П. А. Устимович, в заседании 16 октября 1883 года предложил собранию, не найдет ли оно возможным "иным способом или другим, не менее достойным его памятником, увековечить память этого государственного деятеля,

¹⁾ Двор. арх. 1875 г. заседание 25 сентября.

— 140 —

но собрание порешило продолжать подписку, пока капитал не достигнет 5000 р. с. В 1895 году собрание внесло недостающие 1250 р. и стипендия была учреждена ¹⁾.

Другая стипендия учреждена была в ознаменование полезной деятельности бывшего губернским предводителем дворянства А. В. Мещерского, на что собрание ассигновало 6000 р. Стипендия эта в размере 228 руб. в год, была учреждена в полтавской классической гимназии. Инициатива учреждения ее принадлежит А. В. Заленскому, покойному председателю полтавской губернской земской управы; он предложил приобрести и портрет А. В. Мещерского для зала собрания. Заленский предложил ассигновать на стипендию 7 тыс. из остатков частного сбора, на что дворянское собрание согласилось. Но несколько дворян как то: кн. Цертелев, Масюков, Колачевский, Кравченко, Савич, Ставицкий, Ильяшенко и Булюбаш, в виду того, что источник указан без предварительного баллотирования самого вопроса о стипендий, не согласилось с этим поста-новлением. Дело дошло до рассмотрения его министром внутренних дел, указавшим на решение сената, когда вопрос этот нужно подвергнуть закрытой баллотировке. В экстренном собрании 9 декабря 1890 года собрание большинством 48 против 8, учредило стипендию. Министром народного просвещения она была утверждена 24 марта 1894 г. Из частных пожертвований наиболее крупным является дар жены надворного советника Глафиры Васильевны Савицкой на стипендии в пользу беднейших потомственных и личных дворян Кобелякского уезда. Стипендии эти "имени Василия и Андрея Прокофьевых" утверждены министром народного просвещение 19 сентября 1893 г. Пожертвованный капитал 100 тысяч. Согласно этому утверждению, право выбора стипендиатов принадлежит педагогическому совету полтавской классической гимназии, которой и завещан этот капитал. Но кобелякское уездное дворянское собрание находило, что ему следует предоставить право избрания кандидатов, о чем и ходатайствовало перед губернским дворянским собранием, с чем последнее и согласилось. Но министр народного просвещения не нашел, чтобы утвержденное им положение о стипендии противоречило бы воле завещательницы Савицкой, так как из самого завещания ее не видно, чтобы распорядителем стипендии должно быть собрание дворян Кобелякского уезда или местный предводитель, а не сама гимназия, как владелец завещанного капитала. По мнению министра, решающий голос в этом должен принадлежать учреждению, ведающему сам капитал. Но с этим не согласилось кобелякское дворянское собрание

¹⁾ Двор. арх. 1883 г. 16 октября и 1895 г. 27 сентября.

— 141 —

и просило губернское собрание принести жалобу в правительствующий сенат. Собрание согласилось удовлетворить ходатайство кобелякских дворян, но сенат оставил жалобу без последствий ¹⁾.

И. Д. Стефанович, миргородский помещик, оставил капитал 10 тыс. в пользу полтавской женской гимназии и 20 тыс. в пользу "общества вспомоществования недостаточным учащимся". Еще упомянем о пожертвовании председателя палаты уголовного суда Дьякова, завещавшего в 1841 г. 5000 р. с тем, чтобы на проценты с этого капитала была учреждена в заведениях приказа общественного призрения одна кровать для бедных ²⁾.

С благотворительной целью был пожертвован капитал генералом Капцевич ^3).

Он внес в сохранную казну капитал в 40 тыс., из процентов которого должно выдавать ежегодно 800 р. в приданое беднейшей девушке из дворян его родного города Переяслава, 400 р. из мещанского сословия, 200 р. столовых денег начальнику инвалидной команды и 200 р. на улучшение пищи той же команде. Было еще несколько лиц, в честь которых были учреждены стипендии их имени. Эти лица: А. В. Заленский, бывший предводитель губернской земской управы, И. И. Зеленский, служивший в полтавском земельном банке, А. Ф. Черненко, ныне член правления того же банка, Г. Н. Навроцкий, предводитель дворянства Роменского уезда ⁴⁾.

К числу просветительных учреждений надо отнести и попытку устройства в 1830 г. во всех губернских городах, в том числе и в Полтаве, "губернской библиотеки". Библиотеки эти были учреждены по инициативе известного государственного деятеля эпохи Александра I и Николая I, графа Н. С. Мордвинова. Он обратился с письмом к князю Н. Г. Репнину с просьбой содействовать учреждению этой библиотеки для "чтения книг всеми сословиями народа", как он писал князю. При этом, граф Мордвинов обещал выслать в библиотеку все издания вольно-экономического общества, академии наук ⁵⁾.

Помимо этого обратился с циркуляром ко всем губернским предводителям и министр внутренних дел, предписывавший завести эти библиотеки "в пользу народного просвещения". Библиотека была открыта и за время с 1830 по 1842 г. поступило в дар 310 названий, в 416 томах. Заведовал ею, по назначению кн. Репнина,

¹⁾ Двор. арх. 1898 г. прот. собр. 28 сентября.

²⁾ Варадинов. Ист. м. в. дел ч. III кн. 2. 602 стр.

³⁾ См. биографию его во 2 вып.

⁴⁾ См. их биографии в приложении.

⁵⁾ Арх. полт. губ. прав. 1832 г. по описи № 100.

— 142 —

И. Зозулин, преподаватель института и смотритель полтавского уездного училища. Дело это не привилось. В 1842 году Зозулин просил ассигновки 450 р. на приведение этой библиотеки в порядок и на переплет книг, так как "многие книги в листах и сложены в кипы". Губернский предводитель просил всех уездных предводителей прислать на приведение ее в порядок по 15 р. Но сбор этот не поступил. В Ромнах в это время учреждалась "дворянская публичная библиотека" и уже, как писал предводитель, "облечена в законную форму" и потому он не считал возможным жертвовать, в виду его забот об улучшении роменской библиотеки. Полтавская библиотека, как видно существовала еще в 1866 г. В этом году, среди полтавского общества возникло желание открыть библиотеку с читальней. Губернский предводитель очень сочувственно отнесся к этому и выразил готовность уступить имеющиеся книги в дворянской библиотеке во вновь открываемую библиотеку. Но библиотека не была открыта. Остатки дворянской библиотеки находятся теперь в Рибцах, в приюте для бедных дворян. Таким образом, желание Мордвинова и министерства привлечь дворянство к открытию библиотеки и этим путем способствовать просвещению, окончилось неудачей ¹⁾.

В 1899 году 25 мая был издан закон, как результат особого совещания под председательством покойного И. Н. Дурново, об учреждении в кадетских корпусах 415 стипендий, на что казна ассигновывает ежегодно 186750 руб. с.

Распределение по корпусам этих стипендиатов предоставлено соглашению министра внутренних дел и военного. На долю полтавского дворянства таких стипендий назначено в 1899 г. 1 (Полтавском корпусе), в 1900 — 2 (Полтавском и Киевском), в 1901 г. — 2 (Киевском и Сумском), в 1902 г. — 3 (Полтавском, Киевском и Орловском), в 1903 г. — 2 (Полтавском и Сумском) и на 1904 г. — 2, всего 12 стипендий.

Обратимся теперь к пожертвованиям уездных собраний на дело образования. В Золотоношском уезде установлен уездный сбор по две копейки с десятины для выдачи стипендий в размере двухсот рублей в год на образование детей потомственных и личных дворян в средних учебных заведениях. В настоящее время выдается девять стипендий ²⁾. Такой же сбор установлен по Зеньковскому уезду и в 1904/5 году выдано из этого сбора стипендии в размере от 75 до 200 руб. шести лицам ³⁾. В Лохвицком уезде установлен

¹⁾ Двор. арх. 1842 г. № 38 и 1866 г. № 13.

²⁾ Отнош. уездн. предводителя 5 ноября 1904 г. за № 614.

³⁾ Отнош. предводителя от 5 ноября 1904 г. за № 591.

— 143 —

сбор по 3 к. с десятины. Размер стипендий: для высших учебных заведений — 200 р., для средних — 150 р. и для низших — 60 р.; все эти стипендии для лиц мужского пола, притом возвратный. Университетскими стипендиями пользуются 2 чел., гимназическими — 7 чел., а для воспитания в низших школах выдается стипендий 6 дворянам. Таким образом лохвицкое дворянство издерживает в настоящее время 1810 р. с. в год ¹⁾. В Лубенском уезде установлен сбор по¾ к. с десятины земли и других недвижимых имуществ. Стипендиями в настоящее время пользуются в городском училище 1 чел., в Лубенской мужской гимназии 1, в женской гимназии 2 и в полтавском институте 1. Всего выдано в 1904 году на сумму 270 руб. Помимо этого, в Лубенской гимназии существует стипендия имени Вадима Кирилловича Велички, из % на пожертвованный им капитал в 3000 рублей для дворянских детей Лубенского уезда ²⁾. В Переяславском уезде учреждены три стипендии: одна в 280 руб., учреждена она в 1875 г. "на поддержание высшего образования в дворянском сословии", другая в 300 руб. на воспитание детей в институте; учреждена в 1885 году, в память исполнившегося столетие дворянской грамоты, данной Императрицей Екатериной II и стипендия в 250 р., учрежденная в 1894 г., в ознаменование бракосочетания Его Императорского Величества Императора Николая Александровича и ее Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны. Стипендия эта "университетская", т. е. на воспитание детей дворян в университете. В 1875 г. был установлен сбор по ¼ к. с десятины и затем повышался с учреждением других стипендий и в настоящее время взимается до 1 коп. с десятины ³⁾. В Константиноградском уезде установлен сбор "на образовательную цель" по ½ коп. с десятины. Сумма этого сбора поступает в общую сумму сбора на уездные потребности дворянства и расходуется по постановлению уездного дворянского собрания. В настоящее время выдается на воспитание детей — 200 руб. в университете, 450 р. — в кадетском корпусе и 200 руб. в мужской гимназии. Всего издерживается 950 р. с. ⁴⁾. В Пирятинском уезде, до 1875 года "на образовательную цель" был установлен сбор ½ к., с 1875 года этот сбор увеличен до 1 к., а в 1904 г. "в виду значительного ежегодного перехода дворянской земли к лицам не дворянского происхождения, дворянское собрание увеличило этот сбор до 2 к. с десятины, что составит сбор свыше 2 тыс. Стипендии в этом уезде для средне-учебных заведений (гимназии)

¹⁾ Отнош. предводителя 9 ноября 1904 г. за № 794.

²⁾ Отнош. лубенского предводителя 6 ноября 1904 г. за № 419.

³⁾ Отнош. предводителя от 11 ноября 1904 г. за № 680.

⁴⁾ Отнош. предвод. двор. ноября 21 1904 г. № 218.

— 144 —

в размере от 100 до 200 р. В настоящее время, число стипендий увеличено до 12 (было от 8-10), по 100 руб. каждая ¹⁾. В Гадячском уезде установлен сбор по 2 к. с десятины на образование фонда для выдачи пособий учащимся; для низших школ — 60 р., для средних — 150 р. и для высших — 200 р. Сколько стипендий и сколько лиц пользуется ими, предводителем дворянства не сообщено ²⁾. В Прилукском уезде, в 1876 г. был установлен однокопеечный сбор с десятины для образования капитала "на образовательную цель" и в настоящее время он достиг 18317 р. — 1½ к. Проценты из этого капитала выдаются беднейшим потомственным дворянам на воспитание детей в гимназиях, в размере от 80 до 120 р. в год ³⁾. В Роменском и Кобелякском уезде существуют стипендии; в первом существует капитал — 28 тыс., пожертвованный Андреем Леонидовичем Свирским; на проценты из этого капитала учреждены четыре стипендий: две в мужских средне-учебных заведениях и две в женских ⁴⁾. В Кобелякском уезде существует капитал — 75 тыс., пожертвованный Г. В. Савицкой, на стипендии имени "Прокофиевых" ⁵⁾. В силу того, что в этих двух уездах существуют пожертвования, дворянствам этих уездов и не был установлен какой-либо сбор. В Кременчугском же уезде нет ни пожертвованных капиталов и не существует никакого сбора на образовательные цели ⁶⁾. В Миргородском уезде стипендий нет, но существует сбор по 1 к. с десятины для выдачи пособия дворянам на воспитание их детей в средне-учебных заведениях ⁷⁾. В Полтавском уезде не существовало сбора до 1904 года, а в этом году установлен сбор по 1½ к. с десятины для образования капитала в 6 тыс. из процентов которого учреждены четыре стипендий для дочерей дворян, воспитывающихся в женской гимназии. Размер стипендии — годовая плата в гимназии за право учения. Учреждены они в память умершего предводителя дворянства М. А. кн. Эристова. Таким образом, кончина предводителя явилась толчком к учреждению стипендии в этом уезде ⁸⁾.

¹⁾ Отнош. предвод. дворянства от 13 ноября 1904 г. за № 1212.

²⁾ Отнош. гадяч. предводителя 18 ноября 1904 г. за № 434.

³⁾ Отнош. прилукского предводителя от 22 ноября 1904 г. за № 780.

⁴⁾ Отнош. предвод. роменского ноября 13 1904 г. за № 805.

⁵⁾ Отнош. предвод. кобелякского ноября 8 за № 498.

⁶⁾ Отнош. кременчуг. предводителя от 8 ноября 1904 г. за № 513.

⁷⁾ Отнош. миргородск. предводителя от 15 ноября 1904 г. за № 910.

⁸⁾ Отнош. полтавского предводителя от 9 ноября 1904 г. за № 516.

— 145 —

Глава VII.

План военного воспитания при Александре I; организация училищ и отношение к нему дворянства. Основание полтавского кадетского корпуса и участие в нем дворянства. Дивизионные школы кантонистов, их организация. Проект Роменского дворянства о преобразовании уездного училища. Проект Омельяненка. К вопросу об открытии гимназии в Кременчуге и Лубнах.

В царствование Александра I был составлен проект учреждения в России военных училищ. Была составлена комиссия, во главе которой был цесаревич Константин Павлович, а членами министры: народного просвещения — П. Завадовский, морской — П. Чичагов, военный — Вязьмитинов, еще кн. Чарторижский, Новосильцов, Сухтелен, Клингер и Бегичев. Выработанный план военного воспитания был таков. Образовываются губернские военные училища, в которых должно было обучаться до 3000 чел. разделенных на 15 рот, в каждой роте 200 воспитанников. Эти роты (училища) должны быть распределены в следующих городах: в Петербурге, Москве, Смоленске, Киеве, Воронеже, Твери, Ярославле, Нижнем-Новгороде, Казани и Тобольске. В первых пяти городах военные училища должны состоять из двух рот, а в последних из одной. В училища эти принимались дети дворян в возрасте от 7 до 9 лет. Пробыв в них семь лет, они переводились, для довершение образования в высшие кадетские корпуса. Все губернии России были причислены к тем или другим училищам, находившимся в ближайшем от них расстоянии. Полтавская губерния была причислена к киевскому училищу, к которой были причислены губернии, кроме Полтавской и Киевской, Черниговская, Екатеринославская, Херсонская, Таврическая, Волынская, Подольская и Минская. Образование в этих училищах было разделено на учебную часть и на военные упражнения. Учебная часть заключала в себе курс уездного училища, продолжающегося два года и гимназического пять лет. По окончании первого курса, ученики ходили в гимназию и начальство, как сказано в 7 § "приемлет меры, сколько можно более сблизить расстояние между гимназиями и военными училищами, дабы воспитанникам оных не далеко было ходить в гимназию". В гимназии воспитанники училища пользовались льготой, они не учили латинского языка, вместо которого прибавлялся "класс начальных оснований фортификации". Во главе училища стоял директор. Здоровые физически поступали в высшие кадетские корпуса, а неспособные к военной службе, имели право поступить в университет. Высших кадетских корпусов было два и оба в Петербурге.

— 146 —

Курс учения в них четырехлетний, где "заключались, как сказано в плане, все науки и упражнения к военному искусству принадлежащие и нужные для офицеров всех частей, армию составляющих". Этот план насаждения в России военного воспитания был высочайше утвержден 21 марта 1805 г. Приведение в исполнение этого плана император Александр I возложил на полтавца, министра внутренних деле В. П. Кочубея. Училища эти предполагалось учредить при материальной помощи дворянства, призывавшегося пожертвовать на него суммы, так как школы эти и учреждались для дворянских детей. В силу этого, министр внутренних дел разослал циркуляр всем губернаторам и генерал-губернаторам о принятии мер к учреждению этих училищ и предписывал сообщить о таковой высочайшей воле "дворянству через губернских и уездных предводителей во известие". Дворянство Полтавской губернии не отнеслось сочувственно к учреждению этих училищ.

В заседании 18 октября 1806 года оно отклонило пособие на эти училища. "Дворяне, читаем в донесении полтавского вице-губернатора Г. Бояринова, кн. А. Б. Куракину, по обнаруженной уже готовности своей участвовать собственностью для блага общего, всегда готовы споспешествовать оному в сем столь полезном деле; но, по уважению единственно того, что в прошедшем лете был немаловажный недород, как в хлебе, сене, так и сильного истребления всего того саранчой, коя во множественном числе семена свои оставила и на будущее лето, дворянство пожертвований своих ныне определить не может, а предоставляет то времени, коего положения их будут лучше теперешнего". Кн. Куракин, получив это донесение, остался недоволен тем, что сведение это исходило от вице-губернатора, а не губернского маршала и на полученном донесении написал: "предписать г. вице-губернатору, что главное сведение должно быть от губернского маршала". Одновременно с этим получено было донесение от роменского предводителя В. Г. Полетики, сообщившего о пожертвовании дворянством Роменского уезда на эти училища, начиная с 1807 года 9623 р. 50 к. и мотивировано это пособие, как "дар отечеству". Дворянство, пишет Полетика, быв движимо духом любви к отечеству и, обратив взор свой к просвещению, как к источнику всех гражданских добродетелей, охотно согласилось дать в дар отечеству на заведение того училища, в котором образовываться будут в недрах любезного отечества нашего воины, сыны его". Губернский предводитель М. Милорадович вскоре же исполнил желание князя Куракина и донес уже сам о пожертвовании роменского дворянства. Кн. Куракин потребовал сведения о пожертвованиях

— 147 —

других уездов. Роменский же предводитель, помимо генерал-губернатора, отправил к военному министру С. Вязьмитинову докладную записку, где указывал, что он первый в губернии склонил дворянство пожертвовать на училище 50 коп. с каждой души (а не 6 к. как порешило дворянство) и просил об исходотайствовании у государя императора "всемилостивейшего, в единственную себе за то награду, повеления принимать преимущественно от других на казенное в сем училище содержание детей недостаточных своих сочленов". Но под конец записки, предводитель роменский не устоял и попросил и для себя награды. "Сугубо счастливым, писал он, почту, если за убедительнейшее мною склонение сказанного дворянства к приношению сему взыскан буду и я по благодетельному вашего высокопревосходительства монаршею милостью". Дворянство Полтавской губернии медлило взносом; по уездам собрания не созывались и только в собрании, бывшем 19 января 1809 г. порешило внести единовременно 15 тысяч "от стяжаний своих". Надо сказать, что собранию напомнил об этом кн. Куракин, бывший в то время в Петербурге, где занимал пост министра внутренних дел ¹⁾.

Через 20 лета, полтавское дворянство приняло участие в учреждении в Полтаве кадетского корпуса.

Надо сказать, что в царствовании императора Николая I о военном образовании заботились очень много. Вскоре, после восшествия своего на престол, император образовал в мае 1826 г. комитет под председательством генерал-инженера Оппермана и 11 членов для обсуждение вопроса о кадетских корпусах. До этого времени их было в России всего пять, а в последний год царствования Николая I, число их увеличилось до 23. Четыре года длились занятия этого комитета, когда был издан устав военно-учебных заведений, удостоенный высочайшего утверждения в апреле 1830 года. "Военно-учебные заведения, читаем в уставе, учреждаются с той целью, чтобы юному российскому дворянству дать приличное званию воспитание в том направлении, как ему быть должно, дабы укоренив в воспитанниках сих правила благочестие и чистой нравственности и обучив их всему, что в предопределенном для них в военном звании необходимо нужно, сделать их способными с пользой и честью служить государю и благосостояние всей жизни основать на непоколебимой приверженности к престолу." Комитет решил образовать несколько кадетских корпусов, чтобы дать возможность малолетним "воспитываться для военной службы вблизи их семейств". В числе городов, где намечено были устройство корпусов, была и Полтава.

¹⁾ Архив полт. губ. правл. 1805 г. по описи № 270.

— 148 —

К участию в учреждении в России кадетских корпусов было привлечено дворянское сословие империи. Когда уже выяснились вполне все пожертвования дворян Полтавской, Черниговской, Екатеринославской и Харьковской, приписанных к полтавскому корпусу, то и решено было окончательно учредить в Полтаве кадетский корпус. "Назначив учредить, читаем в указе императора Николая I военному министру гр. Чернышеву, в Полтаве кадетский корпус и, желая чтобы и сие полезное учреждение служило памятником знаменитой победы, одержанной под Полтавой Петром I, повелеваю: корпус сей именовать Петровско-Полтавским и день учреждения оного праздновать в день победы 27 июня, дабы и "воспитывающиеся в сем звании молодые дворяне, готовясь также на поприще военное, вспоминали более и более о той славе, какую стяжали некогда их предки на полях полтавских и, одушевляясь их подвигами, стремились и сами сделаться сынами отечества и достойными слугами престола" ¹⁾.

Узнав решение правительства учредить в Полтаве кадетский корпус, генерал-губернатор кн. Н. Г. Репнин горячо принялся за его осуществление и в 1829 году внес его на обсуждение дворянского собрания. Дворянское собрание прежде всего поблагодарило князя за его "благотворное о пользах сего сословие попечения", следствием которого по высочайшему повелению основывается в Полтаве кадетский корпус.

Оно постановило поднести через губернского и поветовых маршалов следующий адрес князю:

Сиятельнейший Князь. Милостивый Государь!

Образование юношества есть единственный и необходимый путь к достижению общественного благосостояния, олицетворяет счастье семейств, полезных граждан, ревностных сынов отечества и твердый оплот престола. В сем отношении Малороссия, по отдалению своему от столиц, более других губерний, ощущала невыгоду своего местного положения. Вы, сиятельнейший князь, в течение четырнадцати лет, следуя благодетельной цели, не переставали с отеческой заботливостью ходатайствовать к пользе края управлению вашему вверенному. В течение четырнадцати лет, все сословия Малороссии, а в особенности дворянство не переставало ощущать пользу благотворительного попечения вашего. Следствием оного, по соизволению августейшего монарха нашего, в середине Малороссии, полагается основание кадетского корпуса. Нужно ли исчислять все выгоды общественного учреждения сего; каждый отец семейства, каждый добрый гражданин с чувствами живейшей признательности видит в сем случае новое

¹⁾ Указ 5 апреля 1830 г.

— 149 —

неопровержимое доказательство любви вашей к Малороссии. Вы, сиятельнейший князь, воздвигли себе вечный памятник в каждом благородном сердце малороссиянина. Юноша, протекая с пользой поприще государственной службы с признательностью воспомянет виновника своего образования; старец, указав внуку своему сие благодетельное заведение, со слезами умиления благословит имя ваше и запечатлеет в юном сердце своего потомка память благотворителя Малороссии и доблестное имя ваше перейдет к позднейшему потомству нашему и преимущественно поставится впереди всех благодетельных начальников сего края. Примите, сиятельнейший князь, сие слабое, но искреннее изъявление благодарных чувств малороссийского дворянства, да сохранить всевышний для счастья Малороссии" ¹⁾.

Адрес этот рисует с одной стороны деятельность кн. Репнина, полтавского же дворянина, с другой указывает, что князь был инициатором основания кадетского корпуса в Полтаве. Очень возможно, что он, быв незадолго перед тем в Петербурге и подал мысль основать кадетский корпус в Полтаве. Некоторые выражения этого адреса дают возможность сделать такое предположение. Дворянство очень сочувственно отнеслось к учреждению кадетского корпуса. В то время в Полтавской губернии была одна только средняя школа, гимназия в Полтаве, конечно, не удовлетворявшая даже в то время потребности образования. Корпус предполагался учредить на 400 человек, куда должны были поступать дети дворян четырех губерний, выше нами поименованных. Дворянству и предложено было изыскать средства к его учреждению и содержанию "споспешествуя в сем деле мерам правительства, пекущегося о его пользе, ибо хотя вообще на предмет устройства корпуса и назначается сумма от казны, но, по обширности заведения, необходимо пособие от губерний." В этом желании правительства дворянство увидело "благотворное внимание августейшего монарха к существенной пользе Малороссии" и порешило вносить ежегодно по числу написанных за каждым владельцем крестьян по 10 к. с ревизской души, начав этот взнос с 1 января 1830 г. С целью лучшего обеспечения этого взноса, решено ходатайствовать о включении этого взноса в число сбора на земские повинности. К этому средству много раз прибегало дворянство, с целью аккуратного поступления взносов ²⁾.

Из уездных дворянских собраний, одно кременчугское порешило внести особый сбор от себя, сочувствуя учреждению этого заведения. Собрание порешило, в заседании 29 сент. 1829 г., внести единовременно по 2 р. каждому дворянину, рассрочив его, в случае желания,

¹⁾ Положение двор. 1829 № 3.

²⁾ Дворян. полож. 1829 № 5.

— 150 —

на четыре года и уплачивать по 10 к. с души, и тем "совершенно и окончательно исполнить сию обязанность во всех сих случаях, по изъявленному желанию каждого дворянина суммы с него следуемых, должны быть причислены к земским повинностям" ¹⁾.

Но этих взносов оказалось недостаточно. Необходимо было построить здания, на что требовалось по смете 1.762.452 руб. асс. да на ежегодное содержание 222 тыс.; а капитал, пожертвованный четырьмя, приписанными к корпусу губерниями был 632 тыс. Казна пожертвовала 300 тысяч на постройку зданий. В виду недостаточности средств, государь император повелеть соизволил спросить дворянство "какое точно содействие полагает оно оказать к достижению цели сего учреждения"? По этому случаю, было тотчас созвано дворянское собрание. Это было в феврале 1836 года. Несмотря на неурожай в в течение шести лет, читаем в протоколе заседания, но дворянство "преисполненное чувствами глубочайшего благоговения и верноподданнической благодарности к благотворному августейшего монарха нашего, учреждению в Полтаве для пользы Малороссии кадетского корпуса, предположило принять следующие меры:

1) на устройство зданий кадетского корпуса "взнесть от стяжаний каждого дворянина, по числу ревизских душ по 1 руб. в течение четырех лет, начав сбор с 1836 года с тем, чтобы ежегодный взнос по 25 к. был вносим в смету общих земских повинностей". Всех крестьян было 341979 душ;

2) на содержание корпуса, к взносимым с 1830 года от дворянства здешней губернии ежегодно по 10 коп. с души, что составляет в год 34 тысячи, отделить из 975.814 р. продовольственного капитала, 340 тысяч, находящихся в ссуде. Эту ссуду дворянство сделало потому, что остающийся продовольственный капитал 635.814 р. может вполне заменить определенный вновь по положению 5 июля 1834 года сбор для обеспечение продовольствия с души по 1 р. 60 к. и "при том дворянство приемлет на себя пополнение в натуре хлебных запасных магазинов крестьян предоставленному по высочайшему повелению, на сие исполнение". К этим ассигнуемым 340 т. присоединило и проценты, которые в течение пяти лет возрастут до 102000 р. Таким образом на содержание корпуса составится сумма в 442 тыс., которые дворянство и решило хранить в "кредитном установлении с тем, чтобы получаемые от оной годовые проценты (4%) — составят 17680 р., а в соединении с 34 тыс. ассигнуемыми от продолжающегося сбора по 10 к., будет сумма 51780 р., которая и составит ежегодное содержание корпуса от полтавского дворянства.

¹⁾ Дворян. полож. 1729 № 8.

— 151 —

Но это постановление собрания не было утверждено Императором Николаем I. Не утверждено потому, что на основании 89 ст. 9 тома и положения 5 июля 1834 г. продовольственный капитал нельзя расходовать на другие какие-либо нужды, кроме прямого их назначения.

В силу этого, опять было созвано дворянское собрание, которое и состоялось 15 апреля 1838 года. Тогда же выяснилось, что на долю полтавского дворянства, на возведение зданий необходима сумма в 440613 р. Эти деньги дворянство внесло от пожертвований своих, состоящих в приказе общественного призрения, с добавлением следуемых за 1838 год и будущий 1839 год — 67450 р. сбора с помещичьих крестьян, которых было 337253 души, всего же составит капитал 477659 руб. ¹⁾.

За эти пожертвование дворянское сословие Полтавской губерний, два раза было удостоено высочайшего благоволения. "Управляющий главным штабом моим, по военному поселению, докладывал мне донесение ваше, читаем в рескрипте Государя генерал-губернатору, что дворянство Черниговской и Полтавской губерний определило вносить от себя, в пользу учреждаемого полтавского кадетского корпуса ежегодно по 10 к. или единовременно по два рубля с каждой владеемой им ревизской души. Мне приятно, что малороссийские дворяне видят личную их пользу в попечениях правительства о воспитании детей их и столь усердно содействуют к сему и собственными способами. Поручаю вам объявить всему черниговскому и полтавскому дворянству особенное мое благоволение". Такое же благоволение дворянство получило и в 1839 году. Получение этой грамоты, с изъявлением монаршего благоволения, было очень торжественно отпраздновано. По этому случаю, было созвано собрание дворян. Была прочитана бумага от генерал-губернатора с препровождением грамоты, которая и была прочитана. Современник так описывает впечатление от полученной грамоты: "неизобразим был общий восторг!... С чувством благоговения все взирали на новый отеческий залог внимания отца монарха к поданным своим!... Все стремились насладиться счастьем — видеть Высочайшую грамоту". По случаю этому, губернский предводитель дворянства И. В. Капнист предложил пожертвовать на скорейшее окончание предначертанного возобновления храма Спаса Нерукотворного, где Петр Великий впервые возносил благодарственное моление за победу, одержанную в 1709 г. над шведами. Надо сказать, что в 1837 году посетил Полтаву государь наследник (впоследствии император) Александр Николаевич. Осмотрев эту убогую церковь, он пожелал, чтобы она, как дорогой

¹⁾ Двор. положение 1830. — 4.

— 152 —

исторический памятник петровской эпохи, была сохранена на вечные времена в том самом виде, посредством устройства сверх нее каменного футляра в виде храма, на что Его Высочество тогда же пожертвовал 2 тысячи рублей. По ходатайству тогдашнего генерал-губернатора гр. Строганова, был разрешен сбор пожертвований по всей империи, давший 25 тыс. Вот на эту постройку, дворянство, по предложению своего предводителя, пожертвовало десять тысяч. После заседания, все собрание отправилось в кафедральный собор, где было встречено епископом полтавским Гедеоном. Грамота была торжественно внесена в церковь и прочтена губернским предводителем дворянства. По окончании чтения, епископ произнес "поучительное, случаю приличное слово" и совершил молебствие. Грамота затем торжественно была отнесена в дворянский дом. По этому случаю, был обед у генерал-губернатора, где пел хор певчих и играла музыка ¹⁾. А здание для корпуса уже строилось, о чем торопил кн. Репнин, постоянно напоминавший дворянству об этом "чтобы дать способы людям простого звания делать заработки и тем снискивать поддержание себе и семействам своим". Он тогда же предписал, чтобы в комиссии по постройке приняли бы участие уездные предводители, соблюдая между собой очередь. Предводители по очереди должны были жить целый месяц в Полтаве ²⁾.

Спустя три года, выяснилось, что предводителям не всегда было возможно по целому месяцу проживать в городе, а многие совсем не являлись, на что обратил внимание генерал-губернатор граф Строганов, который предупреждал их, что "ответственность за постройку падает на них". И в 1837 году решено было сделать постоянным членом комиссии полтавского предводителя, как постоянно живущего в городе, а остальных назначить от генерал-губернатора. Такими были назначены судья полтавского совестного суда Блинов, полтавский полицеймейстер Манжос, непременный член полтавского приказа Стеблин-Каминский, никогда впрочем, не посещавший постройку ³⁾.

Постройка здания была закончена в 1840 году и корпус был открыт в этом же году 6 декабря, в день тезоименитства Государя. Всех дворян, воспитывавшихся на пожертвованные капиталы, в первые годы было 94 чел. да на капитал, оставшийся от продажи вещей после расформирования казачьих полков 7 ч. итого 101 чел. ⁴⁾.

¹⁾ Полт. Вед. 1838 г. 37-39 стр.

²⁾ Двор. полож. 1834 г. № 21.

³⁾ Двор. арх. 1837 года № 32.

⁴⁾ Двор. арх. 1840 г. .№ б.

— 153 —

Назначение кандидатов всецело зависело от губернского предводителя, что было до 1856 г., когда порядок назначения их был несколько изменен. В этом году высочайше было повелено избирать кандидатов соразмерно жертвуемым всяким уездом суммы на корпус. Так были распределены кандидаты по уездам: Зеньковский — 3, Кобелякский и Лубенский по 4, Миргородский, Гадячский и Кременчугский по 5, Лохвицкий, Роменский и Переяславский — по 6, Хорольский и Полтавский — по 7, Золотоношский — 8, Пирятинский и Константиноградский — по 9, Прилукский — 10, и на остатки от каждого уезда 6 чел. ¹⁾.

В 1844 г. был поднят вопрос о расширении корпуса и об устройстве пятой роты для своекоштных кадет. Начальник военно-учебных заведений, В. К. Михаил Павлович обратился по этому случаю к губернскому предводителю с просьбой предложить дворянству ассигновать сумму на постройку здания. Дворянское собрание, в заседании 26 сентября 1844 года постановило внести единовременно 10 к. с каждой души, а крестьян было в то время 337262 чел. Так шло дворянство на призыв правительства в заботах его о кадетском корпусе. Пятая рота, надо сказать, не была открыта ²⁾.

Вообще дворянство в своих пожертвованиях было очень щедро. В 1850 году посетил Полтаву Император Николай I. Дворянское собрание по этому случаю, в заседании 15 декабря 1850 г. решило пожертвовать в распоряжение наследника-цесаревича (впоследствии императора Александра II), занимавшего в то время пост главного начальника военно-учебных заведений 50 тысяч. Деньги эти дворянство решило взять из продовольственного капитала (259040 р.), которого иметь в таком размере дворянское собрание считало излишним ³⁾.

В царствование императора Александра II на образование было обращено большое внимание. Реформированы были все школы, в том числе и кадетские корпуса, преобразованные в военные гимназии. Штаб военно-учебных заведений решил принимать в кадетские корпуса детей не моложе 12 лет и запросил полтавского губернского предводителя, не встречается ли затруднений при избрании малолетних такого возраста для поступление в корпус. Это было доложено собранию 22 сент. 1862 г. Не отвечая на этот вопрос, собрание высказалось за отмену вообще сбора, установленного в 1836 г. на кадетский корпус. Несомненно, крестьянская реформа имела на это влияние и новые взгляды на воспитание, которыми характеризуются шестидесятые годы. Дворянское собрание несколько изменило свой взгляд на закрытое

¹⁾ Определ. дворян 1852 г. № 33.

²⁾ Двор. положение 1844 г. № 28.

³⁾ Определ. дворян 1850 г. № 29.

— 154 —

учебное заведение и категорически высказалось против него. Вот как мотивирует дворянство это свое ходатайство. "Воспитание в кадетских корпусах, читаем в протоколе, по своей односторонней специальности и замкнутости заведения, независимо тех затруднений, которые действительно испытывают люди недостаточного состояния, вследствие правил приема и строгости экзаменов для поступления в первый общий класс, надолго отрешает их от практической жизни, что несовременность такого воспитание вызвала уже преобразование на новых началах по морскому ведомству и, что в настоящее время потребность нашего края заключается в открытии учебных заведений, воспитание которых принесло бы пользу делу преобразования нашей судебной части и сельского хозяйства". Это постановление было решено большинством 196 против 62. Это ходатайство было рассмотрено комитетом министров в июне 1865 г. и было отклонено. Учреждение кадетских корпусов, по его решению было вызвано стремлением общества к военной службе, а кадетский корпус и служил удовлетворением этой потребности и, если бы дворянство не согласилось внести пожертвования, то правительство воздержалось бы от устройства корпуса на 400 человек. Далее, комитет указывает, что само правительство приступило к реформе военно-учебных заведений, сознав, что оно не соответствует требованиям времени и решило произвести реформу. Наконец, принять взнос дворянский на счет казны, обременил бы ее непредвиденным расходом. Такой ответ комитета министров был сообщен министром внутренних дел, пожелавшим узнать "соответствует ли это ходатайство полтавского дворянства об освобождении его от ежегодных пожертвований на содержание корпуса желанию дворянства в настоящую минуту и какими доводами могло быть подтверждено это желание". Дворянское собрание обсуждало этот вопрос в октябре 1865 г. и порушило большинством 128 против 36 оставить существующий сбор, но в то же время высказалось за изменение программ (корпус в этом году был преобразовать в военную гимназию) вообще и о введении в курс преподавания двух древних языков и чтобы было предоставлено право обучения вольно-приходящим потомственных дворянам с платой за право учения. Помимо этого, дворянское собрание решило ходатайствовать о допущении попечителей, избранных дворянством, к присутствованию в совете гимназии, как это допущено уставом гимназии министерства народного просвещения, утвержденным 19 ноября 1864 г. Ходатайство дворянства о введении древних языков, факт очень любопытный. Это решение было спустя только несколько месяцев по вступлении в должность министра народного просвещения графа Д. А. Толстого, известного его поборника, наделившего им наши гимназии.

— 155 —

Полтавское дворянство, кажется, первое высказало сочувствие этой системе, в то время еще не введенной вполне в наши средние школы. Но чем мотивировало оно такое решение о введении двух древних языков, мы, к сожалению, не знаем и в делах не нашли. Это ходатайство дворян осталось даже без ответа ¹⁾.

Желание дворян иметь попечителей из своей среды, которые бы заседали в педагогическом совете гимназии, также не было уважено, о чем дворянство второй раз ходатайствовало в 1865 году. В этом же году был переложен сбор на десятины. Всей земли, принадлежащей дворянству в 1865 году, было 1.702.429 десят. Принимая ежегодную стоимость пансионера в 153 р. 50 к., дворянство вносило ежегодно 16.380 р. 57½ коп. сер. ²⁾.

Но сбор этот пришлось уже не долго вносить дворянству, он был прекращен с 1 января 1870 года. В это время был сделан расчет всем пожертвованиям дворянства и правительство приняло всецело на себя содержание пансионеров дворян, сообразно количеству внесенных пожертвований. Полтавскому дворянству было предоставлено право воспитывать 29 стипендиатов в военной гимназии и 12 в военных прогимназиях ³⁾.

Но с последним решением правительства, т. е. о воспитании 12 стипендиатов в военных прогимназиях, дворянство не было согласно, и решило ходатайствовать в заседании 22 сент. 1871 г. о замене этих 12 вакансий столькими же в гимназии, замещая их безразлично, детьми не только потомственных, как было до этих пор, но и личных дворян ⁴⁾.

Но ходатайство это было удовлетворено отчасти, разрешалось замещать эти вакансии детьми личных дворян ⁵⁾. Впоследствии, когда, при военном министре генерал-адъютанте Ванновском, прогимназии были закрыты, то стипендии эти были открыты в кадетском корпусе. Таким образом, на счет дворянства воспитывается в Полтавском корпусе 41 челов. Но до восьмидесятых годов, окончившие корпус дворянские стипендиаты не пользовались правом перехода в военные училища на казенный счет, как это было предоставлено своекоштным, на что обратил внимание И. В. Клименко, поднявший об этом вопрос в заседании дворянства 27 сент. 1886 года. Собрание сочувственно отнеслось к этому заявлению и ходатайство его об этом

¹⁾ Двор. арх. протокол собрание 1865 г.

²⁾  Двор. арх. 1865 г. № 34.

³⁾  Двор. арх. 1870 г. № 2.

⁴⁾ Двор. арх. 1871 г. № 12.

⁵⁾ ibidem. Цир. гл. упр. в.-уч. заведений за № 554 от 27 июня 1872 г.

— 156 —

было уважено ¹⁾. В 1890 г. 6 декабря кадетский корпус торжественно отпраздновал свое пятидесятилетие ²⁾.

Дворянское сословие, принимавшее такое близкое участие в создании этого заведения, давшего много деятелей на всех поприщах общественной и государственной службы, не могло, конечно, не принять в нем участия. В заседании дворянства 29 сентяб. 1889 г., известный общественный деятель И. И. Зеленский, воспитанник корпуса, внес предложение в собрание о принятии участия в этом празднестве. Собрание очень сочувственно отнеслось к этому предложению и порешило предоставить в распоряжение губернского предводителя, в случае надобности, известную сумму. Губернским предводителем в то время был князь Б. Б. Мещерский. В день юбилея, дворянством был поднесен корпусу бюст императора Николая I, на мраморном пьедестале (работа Чижова), стоимость его слишком тысяча рублей ³⁾.

Но количество вакансий, в виду возрастающего стремления поместить детей своих в корпус, обратило внимание полтавского уездного собрания, которое, по предложению своего предводителя князя М. А. Эристова, в заседании уездного дворянского собрания 5 июля 1895 г. решило возбудить ходатайство перед губернским дворянским собранием об увеличении комплекта воспитанников на 100 человек. "Полтавский кадетский корпус, читаем в докладе собранию, в течение полувекового своего существования, сыскал к себе такое доверие дворянства, что ежегодно количество кандидатов на дворянские вакансии вдвое больше освобождающихся вакансий. В виду такого несоответствия дворянских стипендий в корпусе с количеством кандидатов на них, совершенно необходимо, чтобы освобождение этих вакансий для замещения их вновь представляющимися кандидатами следовало возможно быстрее и чтобы дворянские пансионеры без особых уважительных причин не увеличивали установленный срок пребывания в корпусе". Увеличение комплекта в корпусе на 100 человек имелось в виду военным министерством, что и предполагалось осуществить в 1901 г., но затрата на необходимую пристройку, а может быть и затраты казны на учреждение, в последнее время, кадетских корпусов в Хабаровске, Владикавказе, Варшаве, Одессе и Сумах отодвинули этот вопрос на долгое время. Из полтавских дворян директором корпуса был Ф. И. Симашко (1865-1885 г.) и А. П. Потоцкий (1892-1895). Такова история учреждения Полтавского

¹⁾ Двор. арх. 1886 г. прот. 27 сент.

²⁾ См. наш истор. очерк корпуса 1840-1890 г.

³⁾ Двор. арх. 1889 г. прот. заседания 27 сент.

— 157 —

кадетского корпуса, давшего в течение слишком 60-летнего своего существование много деятелей на всех поприщах общественной и государственной службы.

До конца семидесятых годов прошлого столетия в Полтавской губернии было только два мужских заведения со средне-образовательным курсом — Полтавский кадетский корпус и гражданская гимназия. Конечно, эти две школы не могли удовлетворить потребности образования, которая, конечно, с течением времени, все усиливалась. Дворяне и особенно бедные, очень рады были куда-нибудь определить детей своих. Определяли детей своих в дивизионные школы кантонистов, состоящие в 1 и 2 кавалерских полках. Положение об этих школах Высочайше было утверждено 8 марта 1828 года.

В школы эти принимались дети дворян и обер-офицеров, пользующихся правами личного дворянства. Принимались не моложе 10 лет и содержались они наравне с прочими кантонистами. Но можно было определять детей и потомственных дворян. Дети последних, но достижении 15-ти летнего возраста, определялись в дворянский полк, откуда, по окончании курса, выпускали их прапорщиками в армейские полки. Дети же личных дворян, по достижении 18-ти летнего возраста, определялись подпрапорщиками в карабинерные полки, где для них учреждались особые подпрапорщичьи школы. В случае неспособности к военной службе, их определяли в статскую службу. В этих дивизионных школах обучали закону Божьему, русской грамматике, арифметике, чистописанию, рисованию, правилам верховой езды, замечаниям о полевой службе кавалерии, изучалась памятная книжка для нижних чинов, артикулы военных уставов и пению молитв. Интересно, что в число обязательных занятий входило чтение книг. В числе необязательных предметов были: география, всеобщая и русская истории, преподавание которых предоставлено было офицерам "по усердию их". Помимо этого, в программу занятий этих школ входили: выправка, маршировка, ружейные приемы, фланкирование пиками, рубка палашами и саблями, фехтование, пение сигналов и гимнастические упражнения. В школы эти принимались и дети однодворцев, желавших возвратить службой потерянное дворянство, а также дети чиновников, происходивших от податного сословия и дети иностранцев, "не принявших на подданство присяги". Таков строй этих школ, открытых в царствование императора Николая I. Дворянство охотно помогало всем, желавшим определить детей своих в эти школы. В виду того, что дети принимались на казенное иждивение, дворянское собрание помогало выдачей прогонов и суточных для доставления детей в эти школы. Выдавались и пособия.

— 158 —

В виду того, что окончившие школы эти, могли быть офицерами, желающих поместить было не мало и дворянское собрание никогда не отказывало в выдаче этих пособий ¹⁾.

Что стремление к образованию было, видно из того, что само дворянство постоянно вносило проекты об образовании то тех, то других школ. Недостаток в них ощущался полный. Первый почин в этом деле принадлежит роменскому дворянству. Оно возбудило ходатайство перед правительством о преобразовании роменского трехклассного училища в пятиклассное, по примеру существовавших в то время таких школ в западн. губерниях. Необходимость такой школы очевидна, по мнению дворянства, так как "гимназия по отдаленности мало доступна, да и дорога слишком для мелкопоместных". Это заведение имело целью подготовлять своих питомцев для поступления в старшие классы гимназии и кадетских корпусов. Но такое преобразование уездного училища не совершилось ²⁾.

Год спустя, выступил с проектом, довольно обширным, обнимающим более 20 листов, написанным при том очень горячо, отставной подпоручик П. А. Омельянко, дворянин-помещик роменского уезда. "Содействовать правительству в его великих предприятиях, пишет он, трудиться для блага отечества, быть полезным своим согражданам словом и делом — вот долг каждого дворянина, вот его прямое, высокое назначение. Развить ум человека, обогатить его полезными знаниями, облагородить характер его, ознакомить сердце с чувством всего прекрасного, словом сделать человека достойным членом того сословия, к которому он принадлежит и полезным гражданином государства — дело великое, святое!... Исходя из этого, автор проекта предлагает тоже самое, что и год назад предложило роменское собрание — преобразовать уездные училища, в дворянские пятиклассные школы. Замечательно, что проекты таких школ появились в последние годы в нашей печати, указывавшей на необходимость их, так как не все могут кончать гимназический курс и продолжать свое образование в университете. Для этого, по мнению автора проекта и не требовалось больших материальных средств, достаточно было обложить сбором по 5 к. с десятины. Но он предполагал еще ходатайствовать и о пособии со стороны правительства, по 2 тыс. на каждую школу. Таких школ, на первое время, он предполагал открыть в следующих городах: в Ромнах, Лубнах и Кременчуге. В последнем, впрочем, он предлагал открыть высшее уездное училище из городских доходов и пожертвований самих жителей, указывая на город Пернов,

¹⁾ Двор. арх. 1840 г. № 77, 1856 г. № 11, 1857 г. № 29, 1859 г. № 22 etc. etc.

²⁾ Двор. арх. 1840 г. № 20.

— 159 —

где было открыто такое училище, с пособием от казны. В этом училище должен быть и дополнительный класс, где бы дети дворян могли изучать практически законоведение, чтобы доставить государству образованных чиновников для уездных присутственных мест и "геодезию", столь необходимую в интересе дворянского землевладения. На все это, по его мнению, нужен налог по 2 к. с души. Свой уездный город Роммы, видимо, Омельянко очень любил, почему хотел основать здесь гимназию, о чем подал проект, но здесь нужен, по его мнению, дополнительный класс, где были преподаваемы "военная науки", чтобы отсюда возможно было поступить в военные академии. А другую гимназию основать в Кременчуге, на подобие 3 московской, с двумя древними языками. Но этого мало. Он хотел перевести из Нежена Лицей князя Безбородко в свой родной город, доказывая, что в виду учреждения университета в Киеве, количество учащихся в лице с каждым годом уменьшается, что и доказывает статистическими данными. При этих училищах Омельянко проектировал устроить ученические квартиры, в виду большой дороговизны в то время квартир для учащихся (10 р. — 15 р. в месяц). "Общие квартиры, или как он называл их приюты, отвратит затруднение достаточных родителей вверять своих детей благонадежному надзору, который вместе с этим должен содействовать и лучшему образование их, смотря по средствам каждого". Для всего этого нужен взнос по 1 к. с десятины. Такова сущность проектов роменского дворянина с целью дать образование бедным, мелкопоместным дворянам. Оставив вопрос о переводе лицея из Нежина в Ромны, что было невозможно, по многим причинам, автор заслуживает внимания своим стремлением насадить образование, но в то же время, надо сказать, что проект образования одного дополнительного класса при Роменской гимназии с целью дать подготовку в военные академии, едва ли надо признать удачным. Да и возможно ли в одном заведении смешивать и военное образование с гражданским. Далее, проект требовал больших материальных пожертвований, на что не охотно шло дворянство, которое уже вносило сбор на кадетский корпус. Свой проект Омельянко послал эстафетой на имя губернского предводителя И. В. Капниста. Но Капнист и не внес его на обсуждение собрания, потому что он был получен тогда, когда "все предложения дворянству были окончены" и собрание должно было заняться только выборами. А мы знаем, как точно были регламентированы, согласно издаваемым "обрядам", все деяния дворян. Проект не быль предложен и в последующие после 1841 г. дворянские собрания ¹⁾.

¹⁾ Двор. арх. 1841 года.

— 160 —

Вопрос об основании гимназии в Кременчуге, о которой хлопотал Омельянко, был поднят в конце 50-х годов. Это было в 1859 г. при полтавском губернаторе А. П. Волкове. В Кременчуге были устроены прекрасные помещения для штаба инспектора резервной кавалерии, предполагавшегося в то время к упразднению, о чем и запросил губернатор министра внутренних дел. Министр ответил, что уже образован комитет для преобразования поселения кавалерии. В виду слуха, что здание эти казна думает назначить в продажу, губернатор ходатайствовал об открытии здесь гимназии. Он доказывал, что здание эти стоять очень дорого, а найти покупателя в Кременчуге трудно, а в виду того, что городом была отведена безвозмездно земля под эти постройки и пожертвовано 50 тыс., он и считал наилучшим открыть в этом здании гимназию. Но министерство народного просвещения отклонило это ходатайство за неимением средств. Тогда губернатор предлагает дворянским собраниям Херсонской, Екатеринославской и Киевской губерний, как соседних с Кременчугом, оказать материальную поддержку, но дворянство этих губерний отказалось что-либо пожертвовать. Отказалось и полтавское дворянство, найдя что для "дворянства Полтавской губернии Кременчуг не представляет удобного пункта к открытию гимназии". Это решение было в собрании 16 апреля 1860 года ¹⁾.

Но спустя шесть лет, дворянское собрание, в экстренном заседании 17 февраля 1867 г. порешило, проценты от остатков, образовавшихся от пожертвований дворянства на военно-учебные заведения, присоединить к средствам от земства на открытие гимназии, если она будет учреждена. Но гимназия не была основана ²⁾. Вообще, вопрос об учреждении другой гимназии где-либо в губернии поднимался несколько раз. Действительно, потребность в ней была велика. Это сознавалось министерством народного просвещения, впрочем, всегда отказывавшем в средствах. В 1862 году попечитель киевского учебного округа высказался за необходимость открыть вторую гимназию в Полтавской губернии, которую, согласно представленному мнению директора полтавской гимназии, предполагалось открыть в Лубнах, где кстати было свободным помещение казенной аптеки, предназначенной к упразднению. Это свое мнение попечитель представил министру народного просвещения, который вполне одобрил его. Еще было свободным здание бывшего богоугодного заведения, которое было оценено в 47377 руб., но для гимназии уступалось за 27 тысяч. Министерство народного просвещения и теперь отказалось

¹⁾ Двор. арх. 1858 г. № 77.

²⁾ 1867 г. № 42.

— 161 —

купить, за неимением средств. Когда это сделалось известным лубенскому дворянству, то предводитель созвал экстренное собрание дворян, на которое были приглашены купцы, мещане, казаки и временно-обязанные крестьяне для обсуждения вопроса о покупке здания. Это было первое всесословное собрание, созванное предводителем дворянства. На нем решено было купить здание богоугодного заведения всеми сословиями уезда, составить комиссию для оценки этого здания, а также составить и смету на содержание будущей гимназии. Решено было привлечь к пожертвованиям дворян соседних уездов: Золотоношского, Пирятинского, Роменского, Гадячского и Хорольского. Комиссия, исполнив поручение, представила доклад, который и обсуждался в заседании 14 июля 1864 года, под председательством уездного предводителя Г. С. Кирьянова. На нем решено было приобрести здание бывшего богоугодного заведение и вносить за него ежегодно 5 тыс. Для изыскания же средств на это, установлен был налог со всех недвижимых имуществ уезда и города, при чем уезд считать за¾ целого, а город за одну четверть. В ноябре 1864 года опять созвано было уездное собрание, на котором и решено было просить министра народного просвещения о скорейшем осуществлении "благодетельного его предположения касательно учреждения в Лубнах гимназии". Тогда был установлен ежегодный сбор с дворянских земель по 2027 руб. 70 коп. (всей земли было 81108 дес.), что составит вместе со сборами городского общества и других сословий 5 тыс. Теперь же выяснилось, что общество казаков и казенных крестьян не согласились принять участие, о чем и составили приговоры. Только две волости, Гонцовская и Чевельчанская, составили приговор и обязались вносить, как и дворяне, по 2½ к. с десятины владеемой земли. Дело таким образом затянулось. Ответа от министра не было. Тогда опять было созвано уездное собрание 15 июля 1866 г., которое вновь порешило ходатайствовать о скорейшем открытии в Лубнах гимназии, на что собрание решило обратить и остатки сбережения от взносов на кадетский корпус. Министерство народного просвещения ответило, что ассигнуемых средств недостаточно и предложило имеющиеся средства обратить на возобновление пансиона при полтавской гимназии. Мы видели, как гр. Д. А. Толстой сожалел о закрытии их и думал воспользоваться этим случаем вновь открыть его. Но предводитель дворянства ответил, что едва ли дворянство согласится "предполагавшуюся им жертву для вопиющей, так сказать, потребности, местной, обратить в пользу не для всех желательного пансиона при губернской гимназии и особенно в настоящее время, когда дворянские средства находятся не в блестящем положении". Дворянство хотело преобразовать уездное училище в

— 162 —

прогимназию и давало средства на открытие пятого класса, но министерство ответило, что этих средств недостаточно. Так усердно хлопотало лубенское дворянство об открытии у себя в Лубнах гимназии. Принять целиком все содержание гимназии на себя, дворянству было не по силам, а министерство народного просвещения отказывало в ассигновании каких-либо средств ¹⁾.

Гимназия была все таки открыта, но благодаря ходатайству губернского земского собрания, о чем подал в собрание письменное заявление помещик Зеньковского уезда, губернский гласный М. И. Дубяга. Надо сказать, что М. П. Дубяга не указывал в записке своей об открытии гимназии непременно в Лубнах, но говорил вообще о необходимости учреждение второй гимназии. Город Лубны был избран, как центральный в губернии. Участие дворянства выразилось в учреждении стипендий: так лубенское дворянство с 1874 г. выдает от 4 до 9 стипендий по 60 руб. каждая и пирятинское дворянство в 70-х годах имело три стипендии по 150 р. каждая ²⁾.

В начале 60-х годов дворянство пришло на помощь к учреждению при полтавской гимназии землемерно-таксаторских классов. Высочайшее повеление о них состоялось 23 октября 1859 г. Учреждение этой школы вызвано было крестьянской реформой, необходимостью произвести в губернии межевание. Дворянское собрание, в заседании 28 апреля 1860 г., решило ассигновать 33542 р. 18¼ т к., собранные на устройство пятой неранжированной роты в кадетском корпусе, которая не была открыта. Но в учреждении этих классов встретилось затруднение. Из гимназистов-дворян никто не пожелал поступить в эти классы да и помещения по было, необходимо было пристраивать к гимназии здание, о чем и сообщил дворянству директор гимназии. В виду этих соображений, дворянство порешило не открывать их. Но начальник губернии А. П. Волков не согласился с таким постановлением, руководствуясь высочайшим повелением и необходимостью, в виду реформы крестьянской, учреждением их. Да и само дворянство не отрицало пользы этих классов, но, в виду отсутствия кандидатов, просило эту сумму сохранить для себя, дав обещание сейчас же ассигновать средства, как только будут они открыты. Классы и были открыты при гимназии ³⁾.

Упомянем еще о пожертвованиях дворян на школы. В 1809 г., дворянство пожертвовало 15 тыс. на киевское военное училище, обложив сбором каждую ревизскую душу 6 к. ⁴⁾.

¹⁾ Двор. арх. 1866 г. № 37.

²⁾ Двадцатипятилетие луб. гимназии Н. Л. Сеферовского стр. 129-130.

³⁾ Определение дворян 1860 л. 5-8 о правилах приема; цели etc. см. Бодянский. Памятная книжка Полт. губ. стр. 107-113.

⁴⁾ Подл. положение маршалов 1806-1820 л. 37.

— 163 —

Несколько позже, в 1814 г., Лубенское дворянство обложило по 10 к. ревизскую душу на постройку дома для уездного училища в Лубнах. Но не вся сумма была внесена. В 1840 году завязалась длинная переписка, за дворянами оказалась недоимка в 1387 р. 50 к. Понятно, что взыскать ее нельзя было, о чем хлопотал губернатор, так как многих из подписавшихся уже не было в живых ¹⁾.

Глава VIII.

Княгиня Репнина, кн. Н. Г. Репнин и их биография. Необходимость школы для образования девиц. Основание института и проект его организации. Благодарность княгине Репниной. Замечание главного правления училищ. Пожертвование кн. Репниной и адрес дворянства. Члены совета. Институт под покровительством императрицы Александры Федоровны. Адрес дворянства императрице Александре Федоровне. Материальные пожертвование дворянства.

В 1818 году был основан в Полтаве институт благородных девиц. В учреждении его приняло самое близкое участие полтавское дворянство или лучше сказать, он был им основан и более десяти лет был на его иждивении, пока правительство не приняло его на счет казны. Это было первое женское учебное заведение в Полтавской губернии и одним из первых в России вообще (шестой по счету институт). Женских гимназий в то время в России еще не было. Еще в начале прошлого века супруга С. М. Кочубея, Прасковья Яковлевна Кочубей († 1815) собирала в доме своем бедных девочек и обучала их грамоте. Тоже самое делала и супруга третьего малороссийского губернатора Н. Г. Репнина, княгиня Варвара Алексеевна Репнина. Она открыла у себя, на свои средства, ничто в роде женского пансиона для двенадцати бедных девиц дворянского звания. Существование такого пансиона естественно могло навести ее на мысль о необходимости основания школы для воспитания девиц. Варвара Алексеевна Репнина была дочь графа Алексея Кирилловича Разумовского, министра народного просвещения, внука последнего малорусского гетмана графа К. Г. Разумовского, имевшего богатые поместья в Полтавской губернии. Она основала в Петербурге женское благотворительное общество, содействовала устройству Елисаветинского и Павловского институтов, на которые пожертвовала значительные средства. Скончалась она в глубокой старости, на 89 г. своей жизни,

¹⁾ Двор. арх. 1840 № 8 и отношение губернатора за № 139 от 14 марта.

— 164 —

В. А. Репнина/

10 октября 1864 г. и погребена в Густынском монастыре, как и супруг ее, в фамильной усыпальнице, под Воскресенским храмом, ею же сооруженным. Она была замужем за генерал-губернатором кн. Н. Г. Репниным ¹⁾. Н. Г. Репнин принадлежал к дворянам Полтавской губернии. Родился он 28 января 1778 года. Он был сын генерала, кн. Григория Семеновича Волконского, а матерью его была старшая дочь генерал-фельдмаршала кн. Николая Васильевича Репнина. По Высочайшему повелению, он принял в 1801 г. фамилию Репнина, своего деда. Образование он получил в первом кадетском корпусе, по окончании которого поступил в кавалергардский полк. В войнах с Наполеоном I принимал деятельное участие. Под Аустерлицем был ранен и взят в плен. После Тильзитского мира был посланником при дворе братьев Наполеона, Иеронима и Иосифа. После войны 1812 года, в которой принимал участие, он в чине генерал-майора, по поручению союзных монархов управлял Саксонским королевством, в звании вице-короля. 22 июля 1810 года он получил пост военного губернатора Малороссии и управляющего гражданской частью в губерниях Полтавской и Черниговской. В первом губернском дворянском собрании, бывшем при

¹⁾ О ней см. Лихачева. Материалы для истории женского образования в России в. II.

— 165 —

Н. Г. Репнин.

нем, он произнес речь, в которой указал на заслуги дворянства и на его значение. Дворянское собрание перешило представить его сиятельству благодарственный адрес, с изъявлением, что "Европе известное правление его сиятельства краем иноземным, обеспечивало Малороссию, что край в отечестве, волей всеавгустейшего монарха его сиятельству вверенный ощутит и вящую пользу от благотворительного попечения, коему его сиятельство, следуй примеру знаменитых предков своих, мужей в истории российской толико славных, оставит незабвенную память в стране, имя его прославляющей" ¹⁾. На этом посту он пробыл до конца 1834 года, когда был назначен членом Государственного Совета. С 1842 года поселился в имении жены своей, Яготине, Пирятинского уезда, где и скончался 7 января 1845 года. Погребен в Свято-Троицком Густынском монастыре, Прилукского уезда. Этот деятель оставил хорошие по себе воспоминания. Он много сделал для дворянства, и мы не один раз встретимся с его деятельностью, направленной в интересах этого сословия. Репнин, по словам А. С. Лашкевича, был высоко гуманный и благонамеренный администратор. Он любил свой край, заботился о благосостоянии всего населения,

¹⁾ Арх. Полт. губ. правл. по описи № 11. 1817 г.

— 166 —

охранял интересы крепостного люда и энергично отстаивал уцелевшие еще права казаков, чем навлек на себя подозрение в сепаратизме, несогласное вовсе с его возвышенными стремлениями, ни с духом и обстоятельствами того времени ¹⁾. Оставляя свой пост, кн. Репнин благодарил дворянство за его отношение к нему. "Сколь ни драгоценно, писал Репнин губернскому предводителю, сим новым назначением (т. е. члена Государственного Совета) является, я не могу однакож без сердечного сокрушения оставить край, в коем более 18 лет имел я главное начальство и постоянно, и всегда во всех случаях был свидетелем неограниченного усердия, сердечной привязанности и непоколебимой верности к всемилостивейшему Государю нашему, от чего повсеместно были порядок, спокойствие, тишина и точное исполнение законов и учреждений Его Императорского Величества. Несмотря на тяжкие испытания и соседственные смуты, начальствуя над верными престолу малороссиянами, мне не трудно было исполнить на мне лежащие обязанности и снискивать через то монаршие к себе благоволения и награды, коими я столь щедро был взыскан. Бы, милостивый государь, были моим лучшим сотрудником и помощником по службе и доводили часто правду до моего сведения, почему вменяю себе в непременный долг, принести вам искреннейшую и сердечную благодарность мою, прося Вас передать оную всему предводительствуемому Вами дворянству Полтавской губернии. Дорогие сердцу моему сотрудники и почтенное сословие дворян, к коему я горжусь принадлежать по имению жены моей, наверное не усомнятся, что куда бы ни угодно было престолу обратить служение мое царю и отечеству, память о них, признательность за службу и желание содействовать благу их и целой губернии, будут постоянными моими чувствами до пределов жизни моей. Сие последнее отношение мое к вашему превосходительству по службе, да будет залогом моей дружбы, которую постоянно сохранял к вам. Прося о взаимности, имею честь быть и пр. кн. Репнин". Г. предводитель И. В. Капнист ответил князю: "назначение это (т. е. члена Г. Совета) лишило Малороссию благодетельного начальника, который в течении 18 лет постоянно и неусыпно охранял пользы и благоденствие всех состояний края. Я не стану исчислять всех тех событий, по которым Малороссия обязана вам, сиятельнейший князь, вечной признательностью. Соблюдение ненарушимой тишины и общественного порядка во времена смутные и в годину испытаний, бдительный надзор за скорым отправлением правосудия, защита угнетенных были неотклонной целью попечений ваших, и если неограниченное усердие и непоколебимая верность к всемилостивейшему

¹⁾ Киевская Старина, 1887. 1. 172-177 стр.

— 167 —

Государю нашему, есть врожденное чувство каждого малороссиянина, то прозорливость и благородная доверенность ваша необходимы были, дабы владеть таковым общим чувством и дать быстрое и правильное оному направление. Руководимые опытом, Вы постигли важную тайну государственного управления, что одно токмо прямое доверие государственного управления, усиливает и возвышает дух преданности и самоотвержения народного и счастливым последствием сего было то, что во время главного начальства вашего в Малороссии, полтавское дворянство удостоилось заслужить троекратно лестной к себе признательности августейшего монарха нашего". Далее И. В. Капнист сообщает князю, что он "прощальный отзыв" препроводил дворянам губернии. "Таковой прощальный отзыв Ваш, несомненно приимет оно (т. е. дворянство) со всеобщим чувством прискорбия и с искренней признательностью к великодушному обету Нашего сердца содействовать пользам и благосостоянию Малороссии, даст полную цену тому преимуществу, коим доблестное имя ваше присоединяется к сословию дворян Полтавской губернии, преимущество которым позднейшее потомство наше справедливо гордиться будет. В свое время дворянство, конечно, потщится ознаменовать достойным образом, в пример потомству, память добродетелей ваших и благодеяний вами Малороссии оказанным" ¹⁾. Прилукское дворянство в знак признательности, решило поставить мраморный бюст кн. Репнина в зале дворянского собрания. Обь этом ходатайствовал от имени дворян, прилукский предводитель Д. С. Горленко. К нему присоединились дворяне и других губерний ²⁾. Мы нарочно привели эти два документа, рисующие отношения кн. Репнина и дворянства. Много было генерал-губернаторов, губернаторов, но ни один не пользовался таким доверием и любовью дворянства. В 1833 г. кн. Репнин получил орден Владимира 1-й степени. Сообщив об этом губернскому предводителю, кн. Репнин пишет: "В продолжении 17-ого служения в малороссийском крае, видя беспрерывные знаки верности к престолу, пламенного усердия к отечеству и благу общему и особенное расположение дворянства Полтавской губернии, я приятным долгом почитаю сообщить Вашему Превосходительству о награде мною полученной и прошу передать через посредство г.г. уездных предводителей изъявление всем дворянам чувств живейшей моей благодарности, ибо в особенности их похвальные действия и пожертвования обратили на меня высочайшее внимание". Таким образом, Репнин связывал получение награды со своими хорошими отношениями к дворянству ³⁾. В архиве мы нашли дело Горленка,

¹⁾ Двор. арх. 1835 г. № 8.

²⁾ Двор. арх. 1835 г. № 11.

³⁾ Двор. арх. 1833 г. № 37.

— 168 —

рисующее кн. Репнина, требовавшего всегда от предводителей и других лиц откровенности и непосредственного обращения к себе по делам, а не через посредство других лиц. В 1819 г. скончался в Прилукском уезде помещик Будлянский, имевший хорошие средства. После его смерти, опекуны продали его движимость. В числе опекунов, назначенных уездным предводителем Я. А. Горленком, были и родственники предводителя, тоже Горленки. Кн. Репнин, узнавши о продажи имущества, предписал наложить запрещение на имение предводителя. Горленко, вместо того, чтобы обратиться к самому Репнину, пишет письмо правителю канцелярии, где просил его быть ходатаем и заступником, при чем Горленко оправдывается и не считает себя виновным в продаже имущества. Кн. Репнин пишет следующее письмо предводителю: "правитель канцелярии моей представил мне полученное им от вас письмо и я поспешаю ответствовать вам той откровенностью, которую я за долг поставляю иметь не только с подчиненными мне, но и со всеми. Стыдно маршалу дворянства оправдываться не прямо перед начальством, а искать посредников. Стыдно маршалу не знать способности и правила дворян, живущих в предводительствуемом им повете. Стыдно маршалу не знать, что происходит в его повете и не извещать о том главного начальника, требовавшего торжественно от него правды и открытия злоупотреблений. Стыдно маршалу не знать закона, думать, что назначением опекунов прекратилась его обязанность и позабыть, что он есть первый попечитель вдов и сирот и отлучных дворян в сохранении их собственности. Стыдно дворянину не отдавать должную справедливость сочлену своему и думать, что после 26 летней службы отечеству и доверия Государя, мало значительные могут ослабевать его дальновидность. Стыдно дворянину занимать место, обязанности которого он не исполняет в точности" ¹⁾. Дело это не отразилось на службе Горленка, он еще раз после этого был избран предводителем дворянства. С именами Репниных и С. М. Кочубея, пожертвовавшего за полцены усадьбу, связано основание в Полтаве института благородных девиц. К мысли своей супруги основать институт, кн. Репнин отнесся очень сочувственно и дворянскому собранию была представлена записка "об учреждении дворянского благотворительного для девиц института". Необходимость такой школы вполне было сознана дворянством, которое в заседании 17 января 1817 года "видя в предмете сем, существенную

¹⁾ Арх. И. Г. Правл. 1819 г. по описи № 213.

О Репнине см. нашу работу "К истории Малороссии во время генерал-губернаторства Н. Г. Репнина", где приведены архивные данные, рисующие его деятельность — Труды Полт. арх. комиссии в. I.

— 169 —

и явно ощутительную пользу для края сего, средствами образования женского юношества, вообще весьма скудного, определило: на устроение и содержание его полагает пожертвовать сумму от стяжания каждого владельца по 50 к. в двухгодичный срок. В неусыпном уповании, что ни один из сочленов его, чувствам отца семейства, и вообще рвением к назиданию нравственности и просвещения оживленный не отречется участвовать в столь благотворительном подвиге". Так смотрело дворянство на учреждение института. Переяславское дворянство сочувственно отнеслось к учреждению института, и поднесло следующий адрес Репнину: "известясь через приложение от предводимого нами маршала на счет благотворительного для девиц института, поспешили мы единодушно изъявить желание содействовать столь общеполезному делу. При исполнении сего, не могли мы не чувствовать благодарности к попечениям, коими Ваше Сиятельство многоразлично удостоверяли нас в истинном краю нашему благорасположении. Таковой образ правления вашего Малороссией, оставляя в сердцах наших незабвенную признательность, обязует каждого, не щадя сил, заслуживать толь милостивое внимание в полной надежд, что время, усугубя сию взаимность, доставит нам счастливые дни" ¹⁾. Сочувствуя этому учреждению, С. М. Кочубей предложил для института свою усадьбу для безвозмездного пользования, впредь до покупки места и постройки здания. В 1819 г. эта усадьба была куплена. Всей земли было 72 д. и оценена она была в 100 тыс. асс. Но С. М. Кочубей уступил из этой суммы 30000, а 20000 р. оставлял институту, с тем, чтобы на проценты этого капитала воспитывалась бы одна пансионерка имени покойной его супруги. Институт был открыт 12 декабря 1818 года, в день рождения Императора Александра I. Он был учрежден на 15 дворянских девиц, по числу 15 поветов. Избрание их всецело зависело от уездных предводителей. В институте учреждался совет, состоящий из председательствующего, двух членов, казначея и письмоводителя. Дворянство давало средства и потому считало себя вправе и следить за созданным на его же средства заведением. "Независимость сего совета и вверяемого управления его института от властей гражданских есть непосредственное и справедливое, на коем основываясь, общество предполагает таковое благотворительное учреждение, как истинное действие патриотических чувств его подвергнуть под покровительство всемилостивейшей государыни императрицы Елисаветы Алексеевны, для чего и осмеливается просить ее величество удостоить обращением на него монаршего ее внимания и присоединить к тому патриотическому

¹⁾ Подпись предв. В. Л. Лукашевича. Арх. полт. губ. правл. 1817 г. по описи № 11.

— 170 —

учреждению, которое осчастливлено ее августейшем покровом". Императрица приняла институт под свое покровительство, что и выразила в рескрипте на имя княгини В. А. Репниной (от 28 июля 1819 года). Этот рескрипт вызвал одушевленное желание дворянства купить дом для института, для чего и решено пожертвовать сто тысяч. И как мы видели дом был куплен у С. М. Кочубея. Дворянством были намечены правила приема и организация этой школы. В институт принимались дети от 8 до 10 лет. Принимались и пансионерки не моложе 9 и не старше 12 лет, последними могли быть дочери купцов, но только первых двух гильдий. Плата за них была 500 р. асс. На введении рукоделия в институте, дворянство особенно настаивало; "рукоделия женские и часть домового хозяйства будут одним из уважительных предметов, преподаваемых при воспитании девиц" ¹⁾. После открытия института, на другой день, дворянское собрание порешило изъявить княгине В. А. Репниной свою живейшую признательность. В постановлении этом читаем: "видели с восхитительным чувством радости и признательности, что предположенная ее сиятельством благотворению краю сему к основанию такового института, приведено к совершенному окончанию и что неутомимое ее сиятельством попечение к устроению общеполезного заведения сего, преодолело все трудности в предначинании его предстоящие, к чему одна скороисполнительность сословия нашего во взнесении потребной суммы была бы недостаточна, ибо к благоуспешному испол-нению нужны были деятельные меры принятия ее сиятельством и необходимо было пламенного рвения к совершенно добра, свойственной токмо благороднейшей душе, положили принести от лица всего дворянства Полтавской губернии чувствительнейшую за то к ее сиятельству благодарность, с засвидетельствованием, что она неизгладима в сердцах дворянства и перейдет к позднейшему потомству, ибо вечно обновляющийся памятник благотворения, будет напоминать вечно о благотворительнице" ²⁾. Попечительнице дворянство хотело предоставить возможно более прав, в ущерб даже обязанностям начальницы института. Но с этим не согласилось главное управление училищ, что видно из отношения министра внутренних дел О. П. Козодавлева, уведомлявшего, что правление не находит возможным, чтобы распоряжения попечительницы приводились в исполнение без обсуждения членами совета, который, по мнению правления, для того и установлен. Правление училищ не могло согласиться, чтобы попечительнице

¹⁾ Подлинные положения маршалов 1806-1820 г. л. 225-330, где и приведены эти правила, состоящие из 25 §.

²⁾ ibidem. стр. 281-282. Об институте есть труд протоиерея П. И. Мазанова — Полтавский институт благородных девиц, 1818-1898 г. архивные справки.

— 171 —

и совету было предоставлено исключительное право надзирать за классными дамами". "Противно благопристойности, читаем мы в этом уведомлении, чтобы члены совета, состоящие из мужчин, могли во всякое время входить во внутренние покои, женщинами занимаемые, равно как и надзирать за классными дамами и воспитанницами, то сей самый совет на одном только показании попечительницы может основывать свое мнение о хороших или дурных качествах особ женского пола, находящихся в институте. Следовательно, совет всегда будет сообразоваться с сим мнением и большинство голосов в делах, касающихся до воспитания, будут употребляемые для одного только вида, тогда, как в сущности, суд и исполнение всегда останутся в руках попечительницы". В виду этого, а также, если классная дама через исполнение своих обязанностей, заслужившая справедливое негодование попечительницы, будет льстить себя надеждой, что она сохранит свое место против воли своей начальницы и будет мечтать посредством покровительства некоторых членов совета приобрести на свою сторону большинство голосов, то может ли, в таком случае, существовать в сем деле должный порядок в повиновении!.. Поэтому, правление считало необходимым, чтобы все классные дамы были в зависимости от начальницы. Все остальные предположения в начертанном дворянством уставе были утверждены ¹⁾. Попечительница и председательница совета княгиня Репнина много заботилась об институте. Она жертвовала на него и свои средства, так в 1827 году, получив наследство от отца своего, имевшего поместья в Гадячском уезде (982 д.), в Пирятинском 3491 д., Переяславском — 385 д. и Лохвицком — 775 д., внесла 6 тыс. р. асс. ²⁾. Благодарное дворянство за попечение ее об институте, в 1820 г. поднесло ей адрес: "Сиятельнейшая Княгиня! Дворянство Полтавской губернии, облаготворенное Вами учреждением, видя, при нынешних их в науках испытании, почти неимоверно-благо-успешный плод Вашего о сем общеполезном заведении попечения, священным долгом поставляет принесть Вашему Сиятельству единодушно искреннейшую свою благодарность оного, токмо сословие наше может хотя весьма слабо, воздать Вам за бесценный дар Ваш, ознаменованный благовоспитанием юношества, украшающегося под покровительством Вашим, приличными знаниями и нравственности — истинную награду за возделывание сего рассадника доблестей и просвещение, сыщите Вы, в собственном сердце Вашем самоощущением содеянного добра, которое останется вечным и достойным Вас памятником, обновляющимся из рода в род в признательных сердцах

¹⁾ Протоколы 1818 г. № 11 стр. 27-31.

²⁾ Двор. арх. 1826 г. № 34 л. 82.

— 172 —

и позднейшего нашего потомства" ¹⁾. Поднесен был адрес и ее супругу, кн. Н. Г. Репнину, ходатайством которого института был основан ²⁾. Помощниками ее в совете были дворяне, избранные дворянским собранием. В начале его существования были В. И. Чарныш, полтавский поветовый маршал С. Ф. Левенец, В. В. Капнист (поэт), М. Н. Новиков и С. М. Кочубей. затем опять были избраны те же В. В. Капнист (1820-1823 г.) и Ст. Федорович Левенец (1823-1826 г.) и Дмитрий Петрович Белуха-Кохановский (1826-1829 г.), Виктор Федорович Янович (1823-1829 г.) и Александр Иванович Ротмистров (1820-1823 г.) С июля 1822 г. по просьбе многих родителей, вошел в состав совета и кн. Н. Г. Репнин, не как начальник края, а как дворянин Полтавской губернии. С кончиной 4 мая 1826 г. императрицы Елисаветы Алексеевны, институт, в сентябре 1826 года, был принять под августейшее покровительство государыни императрицы Александры Федоровны, о чем и был получен рескрипт на имя попечительницы княгини Репниной. "Дворянство с благоговейным чувством верноподданнической признательности, принимая таковое счастье для заведения дворянства, в ознаменование того положили: дабы обеспечить прочным образом на будущее время содержание и воспитание 15 девиц, вносить, в виде общего пожертвования дворянства в течете наступающего с 1827 года трехлетия, из собственных своих доходов, по числу владеемых крестьян по пяти к. с души, а в три года — 15 к. ас. ³⁾. В том же году, 28 сентября дворянство решило поднести адрес императрице Александре Федоровне. Всемилостивейшая Государыня! С высоты Престола, украшенного кроткими добродетелями Вашего Императорского Величества удостоили Вы, Всемилостивейшая Государыня, обратить Монарший взор сей на училище, основанное полтавским дворянством для образования юных девиц сословия своего, Вы благоволили наречь себя матерью — покровительствующею оного, произнести милосердный обет, споспешествовать пользам оного и заменить ту великую потерю, которую понесло оно от безвременной кончины первой покровительницы своей императрицы Елисаветы Алексеевны; малороссийское дворянство, приемля таковую Высочайшую милость Вашего Императорского Величества с благоговейнейшим чувством всеподданнейшей благодарности поручило нам от лица своего повергнуть к священным стопам Вашего Императорского Величества. Приймите, Всемилостивейшая Государыня, сие изъяснение благодарнейших чувств полтавского дворянства и вместе чистосердечнейший обет его пещись о пользах

¹⁾ Двор. полож. 1820-1821 г. л. 20.

²⁾ ibidem. л. 3 и 4.

³⁾ Полож. двор. 1826 г. № 5.

— 173 —

училища, столь возвышенного милостью Вашего Императорского Величества. Вы, Всемилостивейшая Государыня, надежда России... Вами награждается великий Государь Наш за подвиги, приемлемые им для блага нашего, Вами утверждая род царственный для залога потомству нашему того благоденствия, коим мы и предки наши пользовались со дня присоединения к древнему отечеству нашему; Вы Всемилостивейшая Государыня на могущественнейшем престоле света даете пример тех семейных добродетелей, на коих основывается общее и частное благо; зря на Вас, юные дщери наши, благоговея к покровительству, коего их удостоили, потщатся быть оного достойными и передадут потомству благодеяние им оказанного" ¹⁾. Обратимся теперь к материальным пожертвованиям дворянства. В 1817 г. было решено собрать по 50 к. с души, что составило капитал 155272 р. 50 к.; в 1819 году на приобретение дома С. М. Кочубея по 32 к. с души — 100503 р. 30 к. ²⁾. Много позже, когда уже институт был принят в ведение казны, дворянство не перестало жертвовать. Так в 1847 г. на заседании 11 сентября решено назначить по 2 коп. с души для уравнения с владеемой крестьянской души, что составило сумму 6730 р. 84 коп. (крестьян помещичьих было 330542 души) ³⁾. В 1850 году, в заседании 15 декабря, дворяне, по случаю пребывания императора Николая I в Полтаве, решили выдать из продовольственного капитала 25 тыс. в распоряжение императрицы Александры Федоровны на полтавский институт ⁴⁾. Таковы были пожертвования в разное время на институт. Но сборы эти поступали очень неаккуратно и в первые же годы, по основании его, числилась недоимка 105045 р. асс. Недоимка сильно отражалась на институте. С 1825 года пришлось уменьшить число своекоштных девиц,. Много раз рассылали приглашение дворянам вносить деньги. Писали "третично" т. е. три раза. Но получались ответы от управляющих, которые, за неведением, отказывались уплачивать взносы, а многих помещиков не было в своих имениях ⁵⁾. Однажды была разослана бумага от члена совета С. Ф. Левенца, указывавшего на стесненное положение института, в виду неполучения денег и как побудительное средство, при этом была разослана копия с высочайшего рескрипта на имя председательницы совета кн. В. А. Репниной ⁶⁾. Но и это мало помогло; взносы все таки не поступали. Препятствием этому были отчасти и

¹⁾ Полож. дворян 1826 г. № 12.

²⁾ Полож. двор. 1820-1821 года л. 17.

³⁾ Определение двор. 1847 г. № 49.

⁴⁾ Определение двор. 1850 г. № 29.

⁵⁾ Двор. арх. 1829 г. № 45.

⁶⁾ Подл. положение маршалов 1823 г. № 11.

— 174 —

неурожаи последних лет. На все это кн. Н. Г. Репнин обратил внимание Государя Николая I и 17 сентября 1827 года последовал высочайший указ о принятии института в ведение казны. Постройки и усадьба остались пожертвованными от дворянства. Так создано было учебное заведение, благодаря инициативе и стараниям кн. Репнина и его супруги, нашедшего сочувствие в дворянстве. Оставивши пост генерал-губернатора, Н. Г. Решишь в 1838 году отправился за границу. Проживая там, он и не подозревал, как на него налетела беда, подготовлявшаяся в Полтаве из-за института, созданного им, с супругой своей, и полтавским дворянством. Исправлявший должность малороссийского генерал-губернатора гр. Строганов донес о больших недочетах по постройке здания для института. Председателем комиссии по постройке был князь Репнин. По дознанию оказалось, что отчетностей по постройке не было, шнуровые книги были найдены без печати и было взято по словесным приказаниям князя, из приказа общественного призрения, 200 тысяч слишком. Ком-миссия, ревизовавшая дело постройки, порешила: уволить от должности казначея, содержать его под присмотром полиции, а на имение Репнина наложить запрещение. Председательствовал в этой комиссии сам генерал-губернатор. На докладе об этом решении комиссии, государь император Николай I написал: "согласен, кн. Репнину через вице-канцлера велеть немедля возвратиться в Россию для отдачи отчета в своих действиях" ¹⁾. В конце концов дело окончилось тем, что из числа богатейших имений кн. Репнина, заключавших более 22 тыс. душ, ему остался один Яготин с 5 тыс. душ, а все остальные были распроданы счетной комиссией на пополнение недочетов. Разумеется, не могло быть и речи о каком-либо злоупотреблении со стороны кн. Репнина при постройке института. Сама ревизионная комиссия оценила это здание в 465000 р., между тем на его постройку из казны отпущено было всего 200000 р. асс., следовательно, помимо взятых к приказе 200000 руб. из личных средств Репниных израсходовано на постройку около 65000 р. асс. ²⁾.

¹⁾ Истор. обзор комит. министров т. 2. 115-116 стр.

²⁾ Подробная история постройки изложена в записках И. Сердюкова, современника и сослуживца Репнина — Киевская Старина 1896. 11.

— 175 —

Глава IX.

Организация милиции.

Высочайший манифест. Дворянское собрание. Деление губернии на области. Устройство милиции. Избрание В. С. Попова и Белухи-Кохановского. Земское войско в 1812 году и деятельность дворянства. Участие дворянства своими пожертвованиями в последующие войны России — 1828 года, крымскую, русско-турецкую и японско-русскую.

Первая французская революция выдвинула Наполеона I, достигшего скоро императорского титула и занявшего, в течении многих лет внимание правительств всей Европы. И Россия не могла быть безучастной зрительницей всего того, что творилось в ней и вынуждена была заключить союз с Пруссией и Австрией и составить вторую коалицию против Наполеона. Битва под Аустерлицем, в 1805 г., была не малым ударом для ее участников. Не предвидя скорого конца всем замешательствам, вызванным деяниями Наполеона I, Россия начала подготовляться к борьбе; необходимо было подумать об организации "милиции или временного ополчения", которое, с одной стороны, могло быть резервом для регулярного войска, с другой, могло остаться внутри страны, где оно было необходимо. В силу этих обстоятельств император Александр I 30 ноября 1806 года издал манифест о милиции, призывавший и русское дворянство принять участие в ее организации. Манифест, указывая на "происшествия, наполнившие ужасом кровопролития и разрушения через властолюбие и алчность правительства, возникшего во Франции", указывает, что все меры, принятые русским правительством к восстановлению спокойствия и целости держав, остались безуспешны. "Вероломство общего врага, попирая святость трактатов и прав народных и, угрожая опустошением всей Европы, побудило нас напоследок восприять оружие на подкрепление государств, нам сопредельных". Выяснив затем причины, побудившие Россию взяться за оружие, император Александр I обращается с призывом к дворянству. "При столь трудных обстоятельствах, обращаемся мы с полной надеждой к знаменитому сословию благородного дворянства империи нашей, службой и верностью на ратном поле и величайшими пожертвованиями жизнью и собственностью положившего основу величества России; к сему сословию, которое примерами геройства воспламеняло и руководствовало и все прочие состояния государственные, достохвально во все времена сочувствовавшие к спасению, защите и славе отечества нашего". Этим манифестом призывалось и полтавское дворянство

— 176 —

к организации ополчения, правила и созыв которого были изданы одновременно с этим манифестом. "Впервые после смутного времени всколыхнулась Русь общим сознанием угрожавшей опасности и обнаружила способность объединиться и готовность пожертвовать. В этом направлении дружными усилиями земских людей, при новизне дела, при дурных путях сообщения, сделано было много и только кратковременность компании, продолжавшейся 7 месяцев, не дала развернуть всю силу самопожертвования и преданности отечеству." Милиция организовалась в 31 губернии, разделенных на 7 областей, в числе 612000 человек. Помимо этого, кн. А. Б. Куракин получил специальную инструкцию, предписывавшую в течение 10 дней созвать чрезвычайное дворянское собрание. Были разосланы по всей губернии эстафеты и через 10 дней, согласно инструкции было открыто чрезвычайное дворянское собрание, на котором присутствовало 463 человека. Из одного переяславского уезда прибыло только три человека, что объясняется дальностью расстояния и дурным состоянием дорог. Собрание было во время рождественских праздников. Сам Куракин открыл его, выяснив причины созыва, при чем благодарил дворян за их отношение к делу. Отсутствующие дворяне, согласно инструкции, должны были подчиниться решению собрания. Все губернии России были разделены на семь областей, в каждую из них входило не более пяти губерний. Полтавская губерния вошла в состав 6-ой области, вмести с губерниями Киевской, Херсонской и Екатеринославской. Область эта должна была выставить 59 тысяч человек ополченцев, в частности же на Полтавскую приходилось 26 тыс. (Киевская — 21 тыс., Херсонская — 4 и Екатеринославская — 8 тыс.). Командующий этим ополчением избирался дворянством из лиц, отличившихся в военной службе; если же такого лица не оказалось бы, то его назначает главнокомандующий областью, которым был генерал князь А. А. Прозоровский ¹⁾.

Дворянство остановило свой выбор на В. С. Попове, известном деятеле при императрице Екатерине II "отличавшегося, как читаем в протоколе, долговременной и полезной отечеству службой, почтенного летами, благоразумием и нравственностью". Это был богатый помещик, получивший при Екатерине II 1800 душ в Полтавском повете (Решетиловка) ²⁾.

Но Попов почти не принимал участия в организации "земского войска". Он очень скоро после избрания был вызван в Петербург

¹⁾ Прозоровский Александр Александрович (1732†1809) был главнокомандующим в турецкую войну, управлял орловско-курским наместничеством, был участником покорения Крыма.

²⁾ Подл. полож. маршалов 1806-1820 л. 9.

— 177 —

и вся забота об ополчении была на обязанности генерал-майора Павла Дмитриевича Белухи-Кохановского, нашедшего себе усердного помощника в лице полтавского уездного предводителя Левенца. Ополчение или как называлось оно "губернское земское войско" делилось на шесть бригад; каждая бригада состояла из трех батальонов. Помимо этого, бригада была разделена на отдельные части, по тысяче человек, которыми командовали тысячники; тысячи делились на сотни, сотни на полсотни. При каждой бригаде был бригадный майор, адъютант, квартирмейстер и казначей. Все они были но выбору дворянства. Начальниками бригад были: подп. Рейзер, подп. Чернов, майор Паскевич, Кучеров, Коновалов, Бальзамена, полк. Ломиковский. Каждая бригада делилась на 2, 3 батальона, которыми командовали батальонные командиры, опять таки по выбору дворян. Всех лиц служивших в милиции было 432 чел. Такова была организация этого ополчения. Дворянское собрание, руководясь инструкцией, тотчас же приступило к его организации. Требовалось от 24 д. крестьян доставить одного ратника, притом в двухдневный срок, снабдив его одеждой, оружием и 3 рублями денег. Мелкопоместные, имевшие 10 и 20 крестьян, соединялись в группы и ставили одного рекрута. Вот постановление собрания.

"Дабы, с одной стороны уравномерить помещичьи владения в настоящей повинности, с другой, чтобы при нынешней выставке в земское войско ратников, владения имеющие 20 душ крестьян и из которых поставка воинов может быть произведена, не лишить в том участвование при столь важном на защиту и пользу отечества случае, поставку в земское войско или милицию, ратников назначить и произвести между прочими большее количество крестьян имеющими и из таких помещичьих владений, в которых состоят от десяти до двадцати мужеского пола, полагая с оных одного ратника и, причисляя к таковому владению в составлении о 24 душах участие и прочие владения, имеющие менее 10 душ. Разумея сие и о тех, которые из больших владений от составление таковых участков остаются в меньшом 10 д. количестве. 2) Как по содержанию вышеизображенного Высочайшего манифеста помещик, поставляющий из своего владения ратника, обязан вооружить оного и по возможности снабдить огнестрельным оружием, одеть приличным образом времени года и дать на каждого по 3 руб., заготовить и нужный провиант на три месяца. По соображениям цены всему к таковому снабжению принадлежащему одеяние ратника, жалованье оному, провиант обходиться будет в тридцать пять рублей; то снабжение сие и расположить таким образом, что 10 душ поставляют ратника натурой, а прочие 14 платят с каждой души по 2 р. 50 к. поставщику,

— 178 —

который за то обязан одеть ратника, приличным образом, снабдить его и заготовить нужный провиант на три месяца и дать ратнику жалованье; 3) сие относится и на все прочие владения к поставке из которых ратники причислены будут к ним мелкопоместные ¹⁾.

Помимо дворян и другие сословия, мещане, городские общества "определяют по мере сил" возможности и рвение к общему благу каждого гражданина, денежные суммы или количество и другие взносы вещами на вооружение и обмундирование. Вот цифровые данные о количестве ратников по сословиям (считая с 24 д. одного ратника).

Общее количество способное в милиции.

Мещане — с 11060 — 460 рат., казаки — 281168 — 11715, каз. крестьян — 39944 — 1665, помещ. крестьян — 301126 — 12546, военных поселян — 11063 — 460, однодворцев — 3810 — 158.

Всех лиц было 648191 челов., а всех способных из этого числа ратников 27007 чел.

Таким образом дворянству нужно было доставить 12546 ратников. Одежда их должна быть обыкновенная, крестьянская. Но многие дворяне увлекались и строили одежду иную, более роскошную, что вызвало высочайшее повеление о запрещении. Многие получали сукно и хотя это "похвально, читаем в высочайшем указе, но в отвращение излишней роскоши и издержек, такие снаряжения запретить". В ратники брали в возрасте от 20 до 50 лет; исключая чиновников, находившихся на коронной службе. Одежда офицеров была мундир темнозеленного цвета, при белом жилете. Нижнее платье темнозеленого цвета под цвет мундира. Главнокомандующий областной милицией имел два золотых эполета. Командующий губернской милицией имел эполет на левом плече, а погон на правом. Командующий уездной милицией имел два погона. Как командующий областной, так и губернской милицией носили шпаги или сабли по произволу. Остальные чины, тысячники, сотники и др. носили только сабли ²⁾.

Помимо милиции был устроен еще "стрелецкий батальон" и "конная команда из волонтеров". Начальником последней был не военный, а коллежский регистратор Базилевич. Но этим еще не ограничивались заботы дворянства в эту эпоху. По высочайшему повелению было предписано губернаторам, вместе с предводителями озаботиться покупкой лошадей для 16 дивизии. На лошадь в то время казна ассигновывала 70 р. асс; лошадь должна быть не ниже 2 арш.

¹⁾ Подл. полож. двор. маршалов с 1806 г. стр. 4 п. 6.

²⁾ Ильяшевич. история хар. двор. стр. 75.

— 179 —

1 вершка и не старее 8 лет. Требовалось притом, чтобы лошади были бы "плотны, не пашисты, не острокосты, не кривоноги, не косолапы и не фризовые". Были открыты по губернии четыре пункта, в Полтаве, Константинограде, Кобеляках и Кременчуге, где производился осмотр и покупка лошадей. Обратимся теперь к денежным пожертвованиям дворянства. Всем лицам, служившим в милиции было положено жалованье. Командующий милицией получал 2400 р. ас., бригадный начальник 1580 р., батальонный 940 р., сотенный 520 р., пятидесятник около 300 р., дивизионный аудитор 302 р., майор при командующем милицией 942 р. Всего на полтавскую милицию, на жалованье, рационы истрачено 303843 р. 50 к. У Гарновского ¹⁾ приведена цифра пожертвования Полтавской губернией 84972 и 4 червонца, что сходится с архивными данными, показанными ассигнациями. Полтавская губерния была 32-я из 51-ой по количеству пожертвований. Денежное пожертвование во всей России было 9975505 р., 4890 талеров, 331 марка, 253 червонца и 45 шведских ефимков. Из частных пожертвований отметим над. сов. Базилевского, пожертвовавшего 5000 р. Пожертвование оружием были довольно равномерны по всем губерниям; Полтавская, Воронежская, Псковская и Тверская были в числе первых. К холодному оружию, жертвованному, принадлежали: пики (24643), сабли (6715), копья (4790), штыки (1810), шпаги (1245), тесаки (1132), палаши (152), бардыши (104), дротики, кинжалы, алебарды, ножи, косы, два костяных лука и т. п. Среди пожертвований было много старинного оружия, времен очаковских и покорения Крыма и даже видевшее время Лже-Дмитрия и Петра Великого. Из огнестрельных оружей жертвовали ружья (22865) всех найменований, пушки, карабины, штруцера, пистолеты, фальконеты, мортиры ²⁾.

Вот материальные средства, понесенные дворянством. Произведена была раскладка между помещиками, начиная от 1 р. до 30 руб. асс. Помимо этих взносов, многие дворяне жертвовали лично от себя, как В. П. Кочубей, Кохановский, Янович, Левенец, пожертвовавшие несколько пар волов и столько же фур. Ополчение это не долго существовало. Часть его была в отряде генерала Рота, другая часть у генерала Жевахова и то очень короткое время. Заключенный в 1807 г. мир с Францией побудил императора Александра I распустить земское войско.

"Прекращая существование земского ополчения, читаем мы в манифесте от 28 сентября 1807 года, нам приятно именем отечества возобновить вам довлеющую признательность за неусыпные труды,

¹⁾ Гарновский. Сто лет назад. Рус. арх. 1904. 8.

²⁾ Там же, стр. 547-549.

— 180 —

с коими переходили вы звание заслугами вашими и общедоверностью на вас выраженное". На имя кн. Прозоровского император Александр писал: "князь Александр Александрович! Из донесения о составлении и образовании подвижного земского войска, мы с совершенным удовольствием зрели, с какою ревностью благородное сословие дворянства губернии, область вам вверенную составляющих, духом отечественной любви движимое, содействовало к исполнению сей воли нашей и с какою готовностью оно из достояния своего приносило жертвы отечеству. Прекращая ныне существование земского ополчения, мы находим новое удовольствие изъявить, как всему благородному сословию дворянства, так и особенно губернским и уездным предводителям признательность нашу к подвигам их в устройстве земского войска. Все ратники эти, собранные для земского войска, согласно высочайшему повелению были взяты на службу в полки, в артиллерийские, понтонные и пионерные роты, а помещики получили за них рекрутские квитанции. Всем участникам в ополчении были розданы золотые медали на владимирской ленте, а тем, кто был в сражении на георгиевской, а ратникам серебряные на той же ленте. Помимо этого, разрешалось всем чиновникам носить мундир той области, в которой они находились ¹⁾.

Прошло несколько лет и опять дворянство было призвано к устройству ополчения. За войной 1806-1807 г. и связанными с ней пробуждениями самосознания и подъемом патриотизма, осталось значение, хотя и прекрасной, но все таки прелюдии к 1812 году, когда по словам В. А. Жуковского:

Явилось все величие народа
Спасающего трон и святость алтарей
И древний гроб отцов и колыбель детей.

Это был 1812 г. — год нашествия Наполеона на Россию. И теперь дворянство горячо отозвалось на призыв императора организовать ополчение.

Нашествие Наполеона I на Россию в 1812 г. вызвало проявление патриотического чувства во всех слоях общества. Не могло быть чуждым и дворянство, всегда отзывчивое в тяжелые моменты, переживаемые Россией. Да и само правительство опиралось в борьбе с Наполеоном на общественное мнение, призывало все сословия прийти на помощь в этой борьбе. 5 июля появился высочайший манифест.

"Неприятель вступил в пределы наши и продолжает нести оружие свое внутрь России, надеясь силой и соблазнами потрясти спокойствие великой сей державы. Он положил в уме своем злобное

¹⁾ Двор. арх. 1806 года, дело о милиции.

— 181 —

намерение разрушить славу ее и благоденствие. С лукавством в сердце и местью в устах несет он вечные для нее цепи и оковы. Мы, призвав на помощь Бога, поставляем в преграду ему войска наши, кипящие мужеством попрать, опрокинуть его и то, что останется неистребленного, согнать с лица земли нашей. Мы полагаем на силу и крепость их твердую надежду, но не можем и не должны скрывать от верных наших подданных, что собранные им разно-державные силы велики и что отважность его требует неусыпного против нее бодрствования. Сего ради, при всей твердой надежде на храброе наше воинство, полагаем мы за необходимо нужное собрать внутри государства новые силы, который, нанося новый ужас врагу, составляли бы вторую ограду в подкрепление первой, и в защиту домов, жен и детей каждого и всех. Мы уже позвали к первопрестольному граду нашему Москве, а ныне взываем ко всем нашим верноподданным, ко всем сословиям и состояниям духовным и мирским, приглашая их вместе с нами единодушным и общим восстанием содействовать против всех вражеских замыслов и покушений. Да найдет он на каждом шаге верных сынов России, поражающих его всеми средствами и силами, не внимая никаким его лукавствам и обманам. Да встретит он в каждом дворянине Пожарского, в каждом духовном Палицына, в каждом гражданине Минина. Благородное дворянское сословие!.. Ты во все времена было спасителем отечества. Святейший синод и духовенство! Вы всегда теплыми молитвами своими призывали благодать на главу России. Народ русский!.. Храброе потомство храбрых славян!.. Ты неоднократно сокрушал зубы устремлявшихся на тебя львов и тигров; соединитесь все со крестом в сердце и с оружием в руках, никакие силы человеческие вас не одолеют. Для первоначального составления предназначаемых сил, предоставляется во всех губерниях дворянству сводить поставляемых ими для зашиты отечества людей, избирая из среды самых начальника над оными и давая о числе их знать в Москву, где избран будет главный над всеми предводитель" ¹⁾.

Манифеста этот произвел свое действие. Полтавское дворянство в этом же месяце съехалось в Полтаву на заседание, на котором и принято было несколько решений. Ополчение решено составить из дворянских владений, полагая со ста душ четырех или с 25 ч. одного. В то время, всех владельческих крестьян было 330286 ч., таким образом ополчение должно состоять из 13211 чел. Ополчение, считая казенных и удельных крестьян, мещан, однодворцев, и

¹⁾ Михайловский-Данилевский. Его сочинение т. IV 166-167 стр.

— 182 —

помещичьих крестьян было 16116 чел. ¹⁾ и получало название "дворянское земское войско". Всего же дворянством было снаряжено 7 пеших полков, 4 конных, шестисотенная команда для нестроевой службы и батальон для прислуги по госпиталям и артиллерийская команда с 24 орудиями различного калибра ²⁾.

Независимо от земского войска, сформировано было особо из казаков губернии (454983 д.) 9 конных полков, каждый в 1200 ч., которые присоединились к армии ³⁾.

Ополчение, снаряжаемое дворянством, делилось на пешее и конное. От каждых 50 д. решено было доставить лошадь, без разбора лет, лишь бы была годна. Всякий конный воин получал пистолет, саблю, а пеший — саблю, пику и ружье. Постройка одежды также было заботой дворянства. Очень точно было обозначено и ее количество. Всякий воин должен был иметь свитку из черного, белого или серого сукна, серые и полотняные шаровары, две рубахи, шапку со смушковым околышком, две пары сапог, кобеняк с "отлогой", саквы суконные и "баклажку для воды". На все это дворянство ассигновало средства. Во главе ополчения был губернский начальник и при нем губернский обозный и два есаула. "Имея в виду, читаем в протоколе собрания, что лица эти будут избраны из "особ высшего сословия", то им жалованья не назначается, а выдается только 1000 р. на канцелярию". По всем уездам или поветам, как называли в то время, была составлена целая комиссия из дворян, под начальством уездного маршала, которая должна была организовать это ополчение. Состав ее был: поветовый начальник, поветовый обозный, два есаула, чиновник для заведования продовольствием и письмоводитель. Все эти лица получали жалованье. Поветовый начальник — 600 р. асс., обозный и есаулы по 400 р., чиновник для продовольствия 200 р., письмоводитель 150 р. и на содержание канцелярии 100 р. с. Жалованье выдавалось только тем, кто имел менее ста душ крестьян. Ополчение делилось на сотни. Конный сотник получал 400 р., а пеший 300 руб., если имели менее 50 д. крестьян. Были еще сотенные товарищи и сотенные есаулы, получавшие также жалованье, первый — 120 р., а второй — 80 р. асс. при условии, если не имели 20 д. крестьян. Всех сотенных было 132, сотенных товарищей 264, а сотенных есаулов 528 чел.

¹⁾ Богданович. Истор. отеч. войны т. II 86 стр.

²⁾ Из этих полков 5 оставлено для охранения Черниговской губ., а остальные были направлены в Мозырь.

³⁾ Во всей Малороссии, т. е. Черниговской и Полтавской губернии, было сформировано 15 полков, в первой 6, во второй 9.

— 183 —

Губернским начальником был избран генерал, князь Филипп Семенович Жевахов.

Жевахов происходил от грузинских князей и как сказано в послужном списки "вечно в российском подданстве". На службу поступил в 1766 г. вахмистром в сумской гусарский полк и через пять лет был уже прапорщиком. Служил затем в нескольких кавалерских полках до 1788 г., когда вышел в отставку секунд-майором, но через два года опять поступил на службу и служил до 1800 г., но через год вновь был принять в военную службу в лейб. гв. гусарский полк. Он был уже полковник. В этом году оставил службу, получил пенсию и поселился в Кобелякском уезде, в с. Беликах. Это был опытный воин, принимавший участие в первой и второй турецких войнах при Екатерине II и в покорении Крыма. Вот почему на нем и остановило свой выбор дворянство ¹⁾.

Ф. С. Жевахов.

Дворянское собрание, в том же заседании, постановило внести от каждой ревизской души по одной мерке ржи, по мерке овса и по одному гарнцу круп. Но теперь же должно иметь наготове для каждого казака по 20 ф. сухарей, да на два месяца но ½ четверти

¹⁾ Арх. Пол. Губ. Правления по описи № 101. 1817 года.

— 184 —

ржаной муки, по полумерке круп и на каждую лошадь по 2 четверти овса. Это решено сделать теперь же, чтобы при первом "востребовании войска к сборному месту на вольных подводах" для чего и решено иметь одну подводу от 600 ревизских душ. Подводы эти служили "для подвижных войсковых магазинов". Сроки для доставки пешего казака был 7 дней, а конного 14 дней. Таков был состав и организация ополчения в этот тяжелый для России год борьбы с Наполеоном ¹⁾.

Не мало потрудился при этой организации Д. П. Трощинский, известный деятель в эпоху императрицы Екатерины II и Александра I. Он был в это время губернским предводителем дворянства. В донесении своем об ополчении, организованном полтавским дворянством, он писал. "За верх счастья почитаю, что в преклонности лет моих, когда не имею сил поднять руки в защите царя и отечества, я мог руководствовать к ополчению за них воинов из предводимого мною сословия, пламенеющих рвением предпоставить стеною грудь кичащемуся врагу, сразить его или из трупов своих воздвигнуть преткновенный для него оплот" ²⁾.

В лице А. Ф. Данилевского, миргородского поветового маршала, Трощинский нашел себе деятельного помощника, особенно в последний год, когда по служебным обязанностям он жил в Петербурге. Доверенным лицом его был и В. А. Гоголь-Яновский, отец великого русского писателя Н. В. Гоголя, и Лука Пет. Руденко ³⁾. Вот что писал в ноябре 1812 г. Трощинский о Л. П. Руденке. "Наконец земское наше ополчение выступило в поход для прикрытия от неприятеля пределов Черниговской губернии. Желать и надеяться должно, что усердием к службе государя и к защите отечества, ответствовать оно будет рвению благородного сословия, составившего оное и оправдает подвигами своими нетерпеливое и на справедливой доверенности основанное его ожидание. Теперь остается мне от лица всего предводимого мною общества нашего, принести вашему высокородию, благодарность за ревность, которую оказали вы при составлении земского повета вашего войска. 6 сентября в совершенной готовности выступило оно в предназначенное сборное место; должное число казаков оказалось годное к службе. Лошади довольно хорошие, одежда, конная сбруя, оружие, все в полной исправности. Таковая успешность в составе сего войска, а притом пожертвование сверх положения по просьбе моей для двухмесячного продовольствия сеном лошадей земского войска и на прокормление волов подвижного магазина

¹⁾ Под. полож. маршалов 1806-1820. л. 115-121.

²⁾ Данилевский. Его сочинение т. IV стр. 313.

³⁾ Кременчугский предводитель дворянства.

— 185 —

по 40 к. соразмерно числу душ, сколь делает честь усердию и пользе общей попечению нашего дворянства, столь похвально знаменует руководствовавшую его к оным рачительность вашу и благонамеренные внушения. Равномерно доказали вы попечительное старание ваше, исправным, посредством подвижного магазина, доставлением войску сему в сборное место двухмесячного провианта и овса. Примите, Ваше Высокородие за все сие и за весь труд, подъятый в исполнение толь верного и общеполезного дела, заслуженную благодарность. Непременным для меня долгом поставлю о таковом похвальном вашем к службе государя усердии, свидетельствовать перед высшим начальством, которое, без сомнения, не откажет воздать заслугам вашим справедливость". Руденко получил за труды свои Владимира 4 степени ¹⁾. Мы привели это письмо, рисующее самое ополчение и заботы о нем Руденка и Трощинского. Последнему пришлось не мало поработать в деле организации ополчения, при большой ответственности в расходах сумм, пожертвованных дворянством. А средства были велики. В заседании 31 июля дворяне перешили внести от каждой ревизской души по 1 р. асс. и кроме этого на экстраординарные расходы по 10 к. "соразмерных числу душ и доходов мелкопоместных". В виду того, что в ополчении этом должен участвовать каждый дворянин, то собрание "признает справедливым", чтобы мелкопоместные, незначительный доход из имений своих получающие помещики, несли по мере оного общественную сию тягость и для того возлагает на особенное благорассуждение г.г. поветовых маршалов определить меру участия таковых помещиков к составлению земского сего войска в полном удостоверении, что они к отягощению собратий своих не употребят во зло столь важной общественной к ним доверенности". Таким образом, все помещики, даже мелкопоместные, а такими обыкновенно считались в то время имевшие менее 20 душ, призывались к участию в этом деле. И надо сказать, что это их не стесняло. Мы дальше встретим случай, когда мелкопоместные даже обиделись, когда их обошли в деле пожертвования на пенсии вдовам и сиротам после войны с французами. В этом же заседании, в протоколе его, очень интересны последние параграфы (16 и 17), указывающие с какой готовностью, в этот тяжелый год для России, дворянство шло на призыв своего государя. "Хотя нет ни малейшего сомнения, читаем в 16 параграфе, в том, что каждый член благородного нашего сословия, одушевленный ревностью к службе государя и безопасности отечества исполнил все сии собрания дворянского определения, но в случае вовсе нечаянного от кого

¹⁾ Из фамильного архива В. П. Магденка.

— 186 —

либо медления или даже неповиновения предписаниям по сему важному вопросу г.г. поветовых маршалов, собрание дворянское уполномочивает их об отдаче таковых под суд и о взятии имения их в опеку, представляет начальству и тогда через нижние земские суды не коснительно приводить в исполнение по сему определение собрания дворянства". "Во всех прочих обстоятельствах (17) и потребностях к устроению сего земского ополчения, которых теперь ни предвидеть, ни определить собранию дворянства невозможно, оно возлагает все на благорасположение господина губернского маршала и обязывает всех сочленов повиноваться оным беспрекословно, в полном удостоверении, что, по доказанной его ревности в службе к государю и общественной пользе, он не уступить принять меры к приведению в исполнение высочайшей по сему предмету воли и к содействию, дабы сие дворянское земское ополчение благоустройством своим послужило к безопасности отечества и соответствовало благонамерениям всемилостивейшего нашего государя ¹⁾.

Во время войны дворянство доставляло в Слоним, Минск и Киев муку, крупу и овес. Всего было доставлено: 30000 четв. ржи, 2812 четв. круп, 25000 четв. овса и 20000 четв. сухарей. Всего же жителями Полтавской губернии было пожертвовано муки, крупы и овса на сумму 833904 руб. Обмундирование, вооружение и снабжение ополчения лошадьми с конской сбруей, провиантом и обозом стоило дворянству и прочим сословием 1026800 рублей, на жалованье офицерам и ратникам, покупку фуража собрано 537911 рублей ²⁾.

Когда окончилась война, то была образована "ликвидационная ком-миссия", задача которой была выяснить, сколько припасов было доставлено на нужды войны. Дворянское собрание, в заседании своем в 1817 году "руководимое чувством верноподданического усердия и преданности к Августейшему Монарху рвением к пользе отечества, единодушно постановило: оставить эти припасы в пользу казны, за исключением "башкирских квитанций", т. е. за провиант, доставленный башкирским полкам, при следовании их через Полтавскую губернию и за продовольствие частных команд "поелику этот предмета частный". Генерал-губернатор кн. Репнин уведомил об этом новом пожертвовании дворянства петербургского военного губернатора Вязьмитинова для доклада о нем императору. Дело это было внесено на рассмотрение комитета министров, который нашел, что для этого необходимо согласие всех без исключение дворян, "без собственных подписок и отзывов каждого дворянина не может

¹⁾ Положение маршалов 1806-1820 стр. 115-121.

²⁾ Богданович. История отеч. войны т. II стр. 87.

— 187 —

быть принято оное за общее". Далее, чтобы при этом не было принуждения к пожертвованию и если некоторые не согласились бы отказаться от своих претензий, то комитет министров предписал указать на пример дворян Лифляндской губернии, которые порешили сделать между помещиками раскладку платежа всем тем недостаточным дворянам, которые не пожелали бы пожертвовать своими претензиями". "Этот распорядок, по мнению комитета, приносил двойную пользу, с одной стороны знатным своим пожертвованием, а с другой вознаграждением бедных дворян". По этому поводу были созваны по уездам дворянские собрания и все они единогласно порешили отдать казне, не взимая за это никакой платы. Много волостей по губернии, приговоры которых сохранил нам архив, поступили также ¹⁾.

По окончании войны, осталось очень много сирот и вдов. Со стороны правительства явилось желание возможно лучше обеспечить как их, так и раненых и увечных воинов. Губернский предводитель Д. П. Трощинский обратился с этой целью ко всем уездным предводителям с просьбой обсудить этот вопрос в уездных собраниях. Многие уезды отнеслись к этому очень сочувственно. Гадячское дворянство, где предводителем был Ст. Война, желая выразить "верноподданническую признательность к подвигам Всемилостивейшего Государя, подъятым на спасение отечества и увенчанный счастливыми успехами поражением всеобщего врага", порешило назначить ежегодный взнос по 10 коп. с души, исключив из этого числа мелкопоместных помещиков, имевших 30 д. крестьян и менее. Но многие обиделись этим постановлениям и не желали "быть обойденными от равномерного пожертвования, изъявили на то свое согласие вносить в поветовое казначейство, повергая обращение оной в высочайшую волю". Кобелякское дворянство и переяславское порешили внести также по 10 к.; константиноградское, упоминая, что теперь во всех местностях Российской империи идет речь о том, чтобы "елико возможно лучше изъявить Государю Императору о подвигах его верноподданическую признательность, то, по опытной известности усердным к царю рвению, здешний край "уступить никому не пожелает" и потому порешили установить взнос по 10 к., освободив мелкопоместных, у которых было менее 10 душ. Пирятинское назначило тот же взнос, но без различия для всех. Зеньковское отнеслось несколько иначе, оно собственно отклонило предложение своего уездного предводителя Левенца. Собрание нашло более целесообразным внести этот вопрос на обсуждение губернского дворянского

¹⁾ Двор. арх. 1817. № 783.

— 188 —

собрания. Как отнеслись остальные уезды, мы не знаем; так как нет об этом никаких данных в архиве ¹⁾.

Обратимся теперь к материальным жертвам дворянства, что видно из переписки Д. П. Трощинского с тогдашним генерал-губернатором, преемником кн. Куракина, кн. Лобановым-Ростовским. Надо сказать, что Трощинский, как губернский предводитель считал себя главным распорядителем в деле организации этого ополчения, но ему мешал кн. Лобанов, считавший это своим делом, как представитель администрации. Сохранилось несколько писем, рисующих эти отношения. Кн. Лобанов требует от Трощинского присылки избранных дворянством в земское ополчение чиновников, на что Трощинский отвечает, что таких лиц не хватает по разным причинам. Недоставало около 50 чел. "Несчастное продолжение отступления армий наших, пишет Трощинский, с одной и медленность с другой стороны, толь для меня мучительны, что я от досады и огорчения слег и уже третий день лежу в постели. Я не могу надивиться, как благородные люди могут быть равнодушны в деле важном, какова есть защита отечества. Всякий час получаю отзывы, что избранные чиновники под предлогом болезней и других причин, бесстыдно уклоняются от службы, а владельцы к поставке казаков и всего принадлежащего великие остановки делают. Извините, Милостивый Государь, более истины писать не в состоянии". Главный же пункт их столкновения был в вопросе о прокормлении лошадей. Лобанов-Ростовский предписал продовольствовать лошадей конного ополчения во время похода на счет земства. Это очень не понравилось Трощинскому. Он, отвечая генерал-губернатору, подводит итог всем пожертвованиям дворянства. Перечислим их, так как это были самые верные данные о жертвах дворянства: 1) внесено деньгами до 400.000 руб. ассиг., 2) поставлено 6.500 лошадей с полной сбруей 650.000 р., 3) заготовлено на продовольствие войска 80.000 четв. муки, что стоило более — 300.000 руб., 4) снаряжено 13.500 казаков, дана одежда, вооружение, фуры с погонщиками. Всех пожертвований было слишком 1.300.000 руб. асс. "Кажется, заканчивает письмо Трощинский, оно (т. е. дворянство) доказало в полной мере рвение свое к службе государю и отечеству". Трощинский не соглашался с мнением Лобанова о необходимости прокормления лошадей на земский счет.

"Могу сказать Вашему Сиятельству, что подать сеном одна из обильнейших всякого рода притеснениями, а потому с полной доверенностью на справедливость вашу, не обинуюсь представить, что таковая резкая мера может возбудить ропот и в людях,

¹⁾ Двор. арх. 1814 по описи № 1.

— 189 —

наиболее расположенных жертвовать общему благу. Сей новый налог на состояние и так уже обремененное оными, не охолодит ли самоохотного рвения способствовать, по всей возможности, нуждам правительства?"... Такие же пререкания между ними были относительно сумм, пожертвованных купечеством и евреями. Трощинский распорядился 7.500 рублей этих денег отослать в распоряжение начальника земского ополчения, а 7.300 р. употребить на устройство лазаретов. А. Лобанов-Ростовский предписал суммы эти отдать в ведение казенной палаты. А некоторое время спустя, Лобанов-Ростовский предписал эти деньги употребить на отправку казачьих полков в Тулу и Калугу. Трощинский доказывал, что эти деньги пожертвованы на ополчение, а потому должны поступить в его ведение. "Весьма прискорбно мне видеть, писал князю Трощинский, что тогда, когда единодушие всех верных сынов отечества, начальников и подначальных, необходимо к изобретению средств для отражения всеобщего врага и к действованию соглашенными волями и силами, к достижению единственного предмета защиты отечества, в то самое время распоряжения мои, к коим давно известным вам определением губернского правления был я уполномочен, опровергаются начальнической властью вашей, которую достойно уважать научился я прохождением сорокалетнего служение моего, равно как не выходить из пределов звания носимого мною. Ваше Сиятельство, избавили бы меня от сей неприятности, если бы в начале августа по получении высочайшего рескрипта, изволили меня предуведомить, что обстоятельства не позволяют вам одобрить распоряжения губернского правления, которое отклонить в свое время не имел я никакого права, ниже благовидного повода"... Затем Трощинский просил князя заранее уведомлять его "буде имеете в виду подобные сему или совокупно с губернским правлением или особенно мои несоглашенные с начальническими предположениями Вашего Сиятельства обстоятельства, сделать милость заблаговременно предварять меня" ¹⁾.

Таковы отношения были между этими двумя сановниками. Трощинский был прав, он был представителем дворянства и потому считал своей обязанностью исполнять его решение. Администрация, в лице генерал-губернатора, могла следить за исполнением этих постановлений, но распоряжаться средствами была, быть может, и не в праве. Деятельностью Трощинского дворянство было очень довольно и в заседании 23 января 1815 года порешило принести "чувствительнейшую благодарность за изъявление благорасположения и за все ревностные и многотрудные подвиги к чести и пользе предводимого дворянства, коими ознаменовал он время своего над оным начальства".

¹⁾ Киевская Старина 1886 г. 12. 710-716 стр.

— 190 —

Незадолго перед выборами, Трощинский прислал письмо миргородскому маршалу А. Ф. Данилевскому, где просил доложить письмо его, в котором он благодарит дворянство за доверие к нему. "Прошу удостоверить, что лестное ко мне уважение, соответственность их во всех предположениях, обязанностью звания моего мне вкушаемых, останутся всегда свежи в памяти моей; что преданность моя к благородному их сословию, рачение о пользах оного, пребудут навсегда и господствующим чувством сердца моего и приятнейшим для меня долгом; что переменя по Высочайшей воли, образ службы, не переменил я расположения моего к обществу, лестной взаимностью еще более меня присвоившему, что главнейшей обязанностью почитаю при каждом благоприятном случае свидетельствовать перед Его Императорским Величеством о непоколебимой верности и преданности к нему сословия нашего примерно ревностными подвигами доказанные и что наконец счастливым сочту себя, если предуспею оказать в чем либо пользу обществу, которого быть членом за честь себя поставляю". Дворянство вторично решило избрать его своим предводителем, но он отказался, так как занимал пост министра юстиции. Дворянство оценило и труды Лобанова-Ростовского и высказало ему в заседании 25 ноября 1813 г. свою признательность за "оказываемое при каждом случае нам и предводимому нами сословию, благорасположением в попечении и участии, приемлемом в облегчении доселе бывших многотрудных повинностей, сделавшихся для нас ощутительными". "Простер, читаем далее, заботливость свою и до одеяние оных (т. е. ополченцев) с уменьшением в третью часть цены, коего в продолжении нескольких лет тяготились все состояния" ¹⁾.

Ополчение, под начальством Жевахова, 1 декабря 1812 г. двинулось в герцогство варшавское и поступило в состав корпуса генерал-лейтенанта Рота, блокировавшего крепости Новое Замостье и Глогау, сдавшихся 13 ноября 1813 г. на капитуляцию. Затем, по приказанию Голенищева-Кутузова ополчение было переформировано в полки (4 пех. и 7 конных). В 1814 г. ополчение было распущено по домам. Сам Жевахов, по окончании войны, поселился в Беликах, в Кобелякском уезде, получая половинную пенсию по чину генерал-майора. Средств, помимо пенсии, у него не было ²⁾.

Все участники в ополчении были награждены медалями. 30 августа 1814 г. был обнародован следующий Высочайший манифест:

¹⁾ Подл. полож. маршалов 1806-1820 г. л. 125.

²⁾ См. арх. полт. губ. правление по описи № 41, 1817 г., где приведено прошение Жевахова к Репнину об исходатайствовании ему пенсии, в виду его материальной нужды.

— 191 —

"Благородное дворянство наше, верная и крепкая ограда престола, ум и душа народа, издревле благочестивое, издревле храброе, издревле многократными опытами доказавшее ничем не нерушимую преданность и любовь к царю и отечеству, наипаче же ныне изъявившее беспримерную ревность щедрым пожертвованием не только имуществ, но и самой крови и жизни своей, да украсится бронзовой на Владимирской ленте медалью" ¹⁾.

От сумм, ассигнованных дворянством на ополчение, получился значительный остаток 69257 — 47 к. Эти деньги дворянство обратило в капитал, который отдавался в займы помещикам для улучшение землевладения. Помимо этого, часть этого капитала дворянство имело в виду издержать на постройку жилых помещений около дворянского дома. По этому завязалась с высшими правительственными учреждениями переписка. Сенат нашел неправильным такое распоряжение дворянства и потребовал отзыва, на каком основании эти деньги не были отданы в приказ общественного призрения для приращения процентами. Дворянское собрание в заседании своем 17 апреля 1817 года обсуждало этот вопрос и порешило ходатайствовать, на оснований 54 ст. грамоты, которая предоставляла право дворянству располагать своими суммами по своему усмотрению. Ходатайство в таком смысле и было представлено генерал-губернатору Н. Г. Репнину. Чем оно окончилось, мы не знаем. Возможно, что с этим постановлением согласился сенат, так как о другом решений мы не встретили данных в архиве. Таковы были заботы и участие дворянства в этот тяжелый год борьбы России с нашествием Наполеона. По окончании войны, Россия готовилась торжественно встретить императора Александра I по возвращении его из-за границы. Комитет министров, как уведомил малороссийский генерал-губернатор кн. Я. И. Лобанов-Ростовский "рассуждал, как приготовляемое в С.-Петербурге торжество к возвращению Государя Императора делается не от одной столицы, но от лица всего государства, то было бы весьма прилично, чтобы приняли в оном участие и другие города", поэтому и было предложено дворянству отправить депутатов на это торжество. Дворянство просило быть его представителями Д. П. Трощинского, графа И. А. Безбородко и В. П. Кочубея — трех действительных тайных советников, живших в Петербурге. Дворянство решило просить депутатов засвидетельствовать чувства верноподданнической благодарности, предводимых им сословий и за спокойствие, "коим они во все прошедшие смутные обстоятельства наслаждались через неусыпные попечения избранного начальника малороссийского

¹⁾ Ильяшевич, история хар. двор. стр 80.

— 192 —

края, коего совершенно обеспечен был оной, от тех несчастий, кои ежеминутно угрожали ему вторжением врага в пределы его" ¹⁾.

В высших правительственных сферах, в 1814 г. был возбужден вопрос о чествовании Императора Александра I.

25 апреля 1814 г. было заседание святейшего синода, государственного совета, сената, где рассуждали о "принесении от лица торжествующей России жертвы благодарения, за великие его подвиги прославившие и превознесшие отечество наше над всеми державами за ту непоколебимую твердость, с какою он, положась на любовь и преданность своих верноподданных, не усомнился отвергнуть мира с коварным врагом, возгордившимся вторжением в наши пределы; за ограждение безопасности России восстановлением независимости держав ей сопредельных, за отомщение дерзкому врагу, не токмо победоносным своим в столицу его восшествием, но и совершенным низложением сего страшного угнетателя Европы, поколебавшего престолы".

Решено было: 1) "поднести титло: Благословенный 2) выбить медаль и воздвигнуть в Петербурге памятник с надписью: Александру Благословенному, императору всероссийскому, великодушному, держав восстановителю, от признательной России".

Предложена была всероссийская подписка, с рассрочкой взноса начиная с 1 января 1815 г. на четыре года. Дворянское собрание приняло участие в этой подписке и порешило в заседании 22 июля 1814 г. пожертвовать 300 тыс., обложив причитающимся размером крестьянские души. Всех крестьян помещичьих в то время было 327624 чел. Были и в отдельности пожертвования уездных дворянских собраний: так лубенцы дали 12800 р., дворяне Золотоношского уезда 24500 р., Пирятинского 257 00 р., Полтавского 9825 р., Хохольского 23430 р., Зеньковского 9199 р., были и частные пожертвования. Действительный статский советник Дамьян Оболонский, помещик Хорольского уезда внес 2500 р., а некто Бернер внес 100 р., при чем написал письмо губернскому предводителю Трощинскому следующего содержания: "обстоятельства супружества моего, с помещицей села Федуньки Ольховичкою открыли мне следы принять смелость вашего благорасположения. Великодушие ваше, позволяет мне ласкать себя надеждой, что достигну той цели счастья, дабы мог удостоиться носить преданность к вам в моей душе, при сем, руководствуясь истинной к вам преданностью беру смелость предложить вашему превосходительству, в рассуждение повестки о пожертвовании,

¹⁾ Положение маршалов 1806-1820. л. 144 и 143.

— 193 —

есть ли пожелание оной, сообразно с определением и Курской губернии, то сумму 100 р. я полагаю взнесть в 4 года (более не можем, так как хозяйство расстроено). За сим стремительное желание к достижению вашего превосходительства, я поставлю обязанностью при первом случае отпуска моей должности, явиться к вашему превосходительству, поставляя счастьем прибыть навсегда. (подпись)" ¹⁾.

Упомянем еще о пожертвовании по этому случаю константиноградского дворянства, которое в заседании 11 июля 1814 г. ассигновало сумму (не указано какую), на устройство здания для уездного училища, за что харьковский университет, которому в то время подчинены были эти училища, выразил дворянству благодарность. Это сделано по инициативе уездного предводителя И. С. Скалона, занимавшего эту должность с 1812 — 1815 год ²⁾.

В военное время, правительство призывало к пожертвованиям дворянство, а также и другие сословия. А в мирное время оно привлекало дворянское сословие к поставке продовольствия для войск, расположенных в пределах Полтавской губернии. Это не было, впрочем, обязательным. Правительство уплачивало стоимость доставленного провианта, но надо сказать, что не всегда помещики находили это для себя выгодным. В 1816 г. был расположен в Полтавской губернии 5 армейский корпус, которым командовал известный в то время генерал, барон Остен-Сакен. Барон Остен-Сакен предложил доставлять провиант в места, где были расположены войска (за исключением уездов Прилукского, Миргородского, Гадячского и Зеньковского, где войск не было). Но на доставку провианта привлекались все дворяне губернии. Собрание согласилось на его доставку. "Исправность продовольствия, читаем в протоколе собрания, сим образом обеспечивается тем имением, которое обязано продовольствие производить, а следовательно и ответственность оного". Цены в то время были следующие: четверть муки от 10 — 12 руб. (последняя в Пирятинском уезде); крупа 13 — 15 руб. асс., овес 4 р. 50 к. — 5 р. 50 к., сено 25 — 35 к. пуд Если в течение года будет урожай, то "цены, как читаем в предложении, всеконечно будут понижены". Дворянство Зеньковского уезда не соглашалось вообще на продовольствие войск, считая для себя это обременительным. Собрание порешило просить еще раз дворянство Зеньковского уезда пересмотреть условие и согласиться как это сделали дворяне остальных уездов. Несколько позже, барон Остен-Сакен и командир 4 драгунской дивизии уведомили о расположении войск для

¹⁾ Двор. арх. 1814.

²⁾ Двор. положение 1806-1820 г. л. 145, 146.

— 194 —

лагерных помещений в пределах Полтавской губернии и князь Репнин делает распоряжение о заготовке дров и соломы для бригады, в которой было 5500 чел. и драгунского полка, состоявшего из 1200 человек.

По тогдашнему положению на 6 недель лагерного сбора, на каждые 15 чел. нужно было дров 2 ар. и 2 вер. однополенной сажени, а соломы 4 ф. на 7 дней, следовательно на целый месяц 176 саж. дров и соломы — 2200 п., а для драгунского полка на 6 недель — 60 саж. дров и соломы 720 п. Это решено было разложить на всех обывателей "на все состояния" как говорили в то время. А всех, плативших подати было 672802 д., следовательно одну сажень должны были доставить 573 д., а соломы со 150 д. — 3 п. 1½ ф. ¹⁾.

Дворянское собрание участвовало и своими сборами на военный постой в Полтавской губернии; это было предложение Репнина ²⁾.

В 1819 году в Полтавской губернии были расквартированы две дивизии — 15 и 26. Лагеря их были около Лубен и Кобеляк. Надо было опять заготовить дрова и солому. И это все было на попечении предводителей дворянства. Опять была раскладка по 4 к. с души, что предписано было кн. Репниным. Всей суммы было собрано 31168 р. 48 к., а обывателей всех было 684097 человек ³⁾.

В 1821 г. тот же Остен-Сакен предложил взять на себя поставку провианта для продовольствия войск. Предлагалось поставить по цене, за ¼ ячменя от 12-75 к. до 17-50 к., четверть круп от 16 до 20 р. Эти цены были больше нормальных в виду недорода. Само начальство находило их все таки для казны "неразорительными и умеренными". Но дворянство отказалось. "В виду весьма ощутительного неурожая в хлебе, в сопровождении сряду несколькими уже годами, каждый дворянин и владелец, будучи обязан иметь непосредственное попечение о продовольствии своих крестьян и обеспечить в пропитании их, не может с тем вместе приступить и к продовольствию войск, не имея у себя, ни от урожая сего лета, ни от запаса прежних лет достаточно хлеба". Было поручено уездным маршалам убеждать дворян взять эту поставку ⁴⁾.

В таком роде мы встречаем много поручений. До крестьянской реформы, ежегодно, военное министерство присылало справочные цены на необходимые для него продукты, а также и правила и условия поставки, предлагая дворянству принять участие в этом деле. При

¹⁾ Подл. полож. маршалов 1800-1820 п. 269-271.

²⁾ ibidem. л. 283.

³⁾ ibidem. л. 289-293.

⁴⁾ Двор. арх. № 18.

— 195 —

малом в то время спросе нашего хлеба за границу, в сравнении с нынешним, находилось много желающих, которые и доставляли хлеб, крупу, сено, солому и т. п.

Коснемся теперь пожертвований дворянства в последующие годы во время войн, которые пришлось вести России. В 1828 г. по случаю войны России с Турцией, было предложено дворянству снабжать бессарабские провиантские магазины мукой, крупой и овсом. Требовалось доставить в Тирасполь 20000 п. муки, 1900 п. круп и 13500 п. овса. Полтавское уездное дворянское собрание отказалось взять плату и пожертвовало в пользу казны "от собственного своего достояния" сколько придется по расчету от каждого владельца этого уезда. А всего пришлось на уезд. 2222 четвер. муки, 211 четвер. круп и 1500 четв. овса ¹⁾.

За устройство для армии подвижных магазинов, полтавское дворянство было удостоено получением следующей Высочайшей грамоты: "Составление подвижных магазинов для войск наших на случай наступления их за границу подало вам новый способ доказать усердие свое к пользе общей. Едва получили вы в руководство нужные правила, как уже стремились ревностно к приведению их в действие и примером своим одушевляли земледельцев, долженствовавших исправлять сию повинность Менее нежели в два месяца, полное число погонщиков, подвод и все запасы были поставлены в назначенное место. В отличном рвении вашем, мы удостоверились при личном обозрении парка Полтавской губернии и видели, что ничего не было пощажено для точного пополнения воли нашей и верноподданического долга. Обратив внимание на сей полезный подвиг, мы изъявляем всем принимавшим участие в оном и особенно вам любезно-верному дворянству, монаршую нашу признательность и совершенное благоволение. Доколе подобные чувства будут оживлять сынов России, дотоле будет процветать она и благоденствием своим свидетельствовать о прямой любви их к престолу и отечеству из рода в род, как драгоценное наследие" ²⁾.

По этому случаю были созваны губернские и уездные собрания, где читалась эта грамота и были совершены молебствия. Лохвицкий маршал г. Ходолей представил князю Репнину рапорт, где коснулся деятельности кн. Репнина, много сделавшего для уравнения этой повинности и благодарил его от имени лохвицкого дворянства. Поднесли адрес и дворяне Роменского уезда. Миргородское дворянство в заседании 1 июля 1828 г. порешило просить кн. Репнина повергнуть

¹⁾ Двор. арх. № 18.

²⁾ Арх. полт. губ. правления 1828 г. по описи № 277.

— 196 —

к стопам государя изъявление чувств благоговейной благодарности дворянства за получение этой грамоты. В устройстве этих магазинов не мало потрудился губ. предводитель Белуха-Кохановский, за что благодарил его кн. Репнин. А Белуха-Кохановский, в свою очередь благодарил князя, приписывая успех дела его заботам. Так они и обменялись любезными письмами ¹⁾.

В 1831 г. в Полтавской и Черниговской губерниях было сформировано восемь казачьих полков. Но эти полки не успели принять участие в усмирении польского мятежа, так как 6 октября был объявлен манифеста об усмирений мятежа и прекращении военных действий ²⁾.

В венгерскую компанию дворянство пожертвовало на "мясные порции" 1500 волов. Волы эти должны быть, как предписывалось, ценой не менее 25 руб. при том "не худые, не малые и стойные". В эту же войну было предложено, согласно желанию фельдмаршала Паскевича, полтавского же дворянина, доставить хлеб в Виленскую и Гродненскую губернии на подводах, на волах, которые и пойдут на мясо армии. Но дворянство отказалось доставлять в эти губернии, а согласилось только до Киева ³⁾.

Вскоре после венгерской компании началась крымская, в которой дворяне приняли участие своими пожертвованиями. Дворянством, вскоре после Высочайшего манифеста, был поднесен государю следующий адрес: "Дворянство Полтавской губернии, прочитав Высочайший манифест Вашего Императорского Величества 9 сего февраля, поручило нам повергнуть к стопам Вашего Величества единодушную готовность всего дворянства жертвовать жизнью и достоянием святому и правому делу, за которое Ваше Величество подъяли оружие. Веди нас, всемилостивейший государь, куда укажет священная русским сердцам воля твоя. Дворянство Полтавской губернии разделяет со всеми верноподданным Вашего Величества чувства пламенной любви к отечеству и глубокого благоговение к августейшей особе Вашего Императорского Величества. Оно и теперь то же самое дворянство, которое при великом предке Вашем запечатлело кровью на полях полтавских верность свою к престолу и отечеству; оно то же, которое в достопамятный 1812 год ополчилось вместе со всей святой Русью на защиту веры, престола и отечества. Оно то же, которое в 1831 г. сформировало особые полки на усмирение смут и крамол. Усердие и ревность полтавского дворянства в исполнении Высочайшей воли Вашего Императорского Величества беспредельны и мы не можем

¹⁾ ibidem.

²⁾ Варадинов. Ист. минист. внут. дел ч. III кн. I стр. 353.

³⁾ Двор. арх. определение дворян 1849 № 99.

— 197 —

лучше выразить чувства, воодушевляющие все дворянство наше, как повторив от глубины сердца слова, произнесенные в 1812 г. русским поэтом-христианином:

Не изменим, мы от отцев
Прияли верность с кровью
О царь!... здесь сонм твоих сынов
К тебе горим любовью ¹⁾.
                                      6 марта 1854 г.

В Январе следующего года дворянство представило Государю, через министра внутренних дел, второй адрес: "Августейший Монарх! Еще в то время, когда Россия только что вступила в настоящую борьбу с врагами веры православной, дворянство полтавской губернии имело счастье выразить Вашему Императорскому Величеству то пламенное усердие, с которым оно готовилось принести Царю и Отечеству и жизнь и достояние свое. Готовность эту не охладило время. Верные преданиям старины, когда предки наши защищали пределы государства от нашествий иноверных, мы всегда готовы стоять грудью за Веру, Царя и Отечество; нам не новое это дело. По первому призыву Твоему, Государь, мы все от мала до велика пойдем против наших врагов и уповая на Бога, на мудрость Царя и одушевленные доблестными примерами воинственных предков, кровь которых льется в наших жилах, не устрашимся никого. Чувства эти, вновь пробужденные словами Высочайшего манифеста 14 декабря, дворяне полтавской губернии имеют счастье повергнуть к священным стопам Вашего Императорского Величества". 28 января 1855 г. В эту компанию было сформировано в губернии 9 малороссийских конно-казачьих полков. Дворянское собрание, в чрезвычайном заседании избрало четырех полковых командиров, 12 дивизионных, 28 сотенных и 68 субалтерн-офицеров. В декабре 1855 г. полки эти выступили в поход. Командирами полков были: барон Франк, гр. Строганов, Ланге и Малеванный. Дворянство по подписке собрало 2027 руб. 15 к. для составления артельного капитала казаков, которые и были препровождены к заведовавшему казачьими полками генерал-адъютанту Кокошкину. Помимо этого, на основании указа Сенату от 31 июля 1855 г. было в полтавской губернии составлено ополчение. Обмундирование ратника стоило 20 руб. 46 к. Необходимы были для обмундирования следующие вещи: шапка — 75 к., чамарка — 4 руб. 81 к., суконные рукавицы — 25 к., суконный армяк — 9 руб., шаровары — 1 руб. 80 к., сапоги — 3 руб., головки к сапогам — 60 к., галстук — 25 к., итого 20 руб. 46 к. Но каждого ратника необходимо

¹⁾ Адрес был составлен статс-секретарем М. П. Позеном.

— 198 —

было внести натурой или выдать деньги на провиант. Провианта требовалось — муки 16 п. 22½ ф. по 55 к. = 8 руб. 98 коп., круп 1 п. 27¼ ф. = 1 р. 19 к. и фуража для лошадей овса и сена 90 к., всего на 11 руб. 14 коп. По случаю этих пожертвований были созваны по уездам собрание дворян. Проследим их решения по уездам:

Кременчугское собрание — решило внести деньги на обмундирование, на покупку провианта и фуража и дать по своему усмотрению награждение.

Хорольское — взять с тысячи по 23 ратника. Всех крестьян в то время в Хорольском уезде было 21831 д. следовательно хорольцам надо было выставить 502 чел., а с мелкопоместных — 42 чел. Взнос же провианта и фуража предоставить на волю владельца. Дворянство этого уезда отказалось дать по 2 руб. на мясную порцию в виду того, что оно ассигнует известную сумму на обмундирование ратников (кроме рубах и портков), то и порешило употребить только остатки на мясные порции, а "сбор 2 руб. по нынешним обстоятельствам и неурожайному году был бы для владения обременительным".

Пирятинское — порешило внести по 8 руб. на армяки (а не 9 руб. как предположил комитет) да на сапоги 2 р. 50 к. с., но оно не взяло на себя поставку провианта, а решило, чтобы поставляющий ратника должен до сдачи его, внести все деньги под квитанцию уездного казначейства.

Гадячское и прилукское — согласились внести деньгами на обмундирование. Что же касается провианта, то внести или натурой или деньгами, кто как хочет.

Константиноградское — назначило одного ратника из 14 душ мелкопоместных. Провиант внести деньгами.

Роменское — на обмундирование внести деньгами, а провиант натурой трехмесячными взносами. Что же касается мясных и винных порций по 2 руб. на человека, то по "нынешним обстоятельствам дворянских имений" собрание не признало возможным назначить эту сумму.

Переяславское — на обмундирование деньгами, но оно отказалось от винной и мясной порции, так как "по обстоятельствам настоящего времени признает к иснолнению неудобным".

Миргородское — обмундирование внесло деньгами, а также деньгами за провиант и фураж. Также внесло деньгами и за мясные порции, по 2 р. на человека.

Лохвицкое — все внесло деньгами, только на мясные порции по 1 р.

Зеньковское — на обмундирование деньгами, а также и на фураж. На мясные порции по 2 р. на человека.

— 199 —

Кобелякское — внести на обмундирование деньгами, а также и на провиант. Вместо мясных порций награждение по усмотрению владельца.

Всех ратников в Полтавской губернии на основании высочайшего указа 31 июля 1855 г. должно быть 9573 человека. По сословиям было следующее распределение: из 19016 д. мещан надо было поставить 437 ратников, из 71901 ч. государственных крестьян — 1054 ч. и с 325322 д. помещичьих крестьян — 7482 д. По уездам ратники с помещичьих крестьян были так распределены: Полтавский — 530, Кременчугский — 389, Хорольский — 544, Золотоношский — 669, Лубенский — 292, Пирятинский — 753, Переясловский — 425, Прилукский — 818, Роменский — 494, Константиноградский — 696, Миргородский — 487, Зеньковский — 218, Лохвицкий — 410, Кобелякский — 340, Гадячский — 417.

Сборные пункты были назначены в Полтаве, Карловке, Гадяче, Хороле, Остапье, Хорольского уезда, Прилуках, Пирятине, Ромнах и Лохвице. Прием ратников был под наблюдением уездных предводителей и двух дворян, избранных собранием. Начальником ополчения был генерал-майор Анненков.

Кн. Л. В. Кочубей много потрудился над снаряжением ополчения. Ему удалось из ассигнованной суммы сберечь 9000 руб., которые и были распределены между сословиями, ставившими ратников. На долю дворянства пришлось 6950 руб. По требованию главнокомандующего армией в Крыму, в марте месяце была сформирована 6-я полубригада подвижного провиантского магазина. Сборным пунктом был город Кобеляки, куда отправился сам кн. Кочубей. За это дворянство получило высочайшую благодарность "за сей новый опыт усердия к общей пользе". Подробных счетов израсходованных сумм нет, но мы нашли только два счета в бумагах покойного П. Н. Ганько ¹⁾, из которых видно что "мундирной суммы" (т. е. постройка одежды) свыше 300 тысяч рублей. Таковы были пожертвования дворян Полтавской губернии. Мы привели эти данные в отдельности по каждому уезду, чтобы показать, как относилось дворянство в тяжелую годину, переживавшую тогда Россией ²⁾.

На долю кн. Л. В. Кочубея, бывшего тогда губернским предводителем, выпал немалый труд не только по организации ополчения но и по сбору пожертвований. В начале декабря 1854 г. князь получил от гофмаршала и вице-президента придворной конторы 2700 руб., собранные в два дня при высочайшем дворе на покупку теплой одежды для

¹⁾ Служил секретарем депутатского собрания.

²⁾ Двор. арх. прот. собрание 1855 г.

— 200 —

офицеров, с просьбой купить тулупы в Полтавской губернии. Но денег этих было недостаточно. Князь обратился с предложением ко всем предводителям и дворянам Полтавской губернии о пожертвовании. Дворянство сочувственно отозвалось на призыв своего предводителя и очень скоро, с нарочным чиновником, были отправлены следующие вещи: куплено на присланные от высочайшего двора 500 тулупов, а на пожертвованные деньги дворянами были отправлены: шерстяных чулок — 500 пар, тулупов — 1142, чулок и перчаток — 677, холста — 88 кусков — 1760 аршин и корпию — 10 пуд. 15 фун. и др Оставшиеся 5 тыс. руб., по определению предводителей дворянства, были отправлены защитникам Севастополя, в распоряжение генерал-адмирала великого князя Константина Николаевича, за все это дворянство было удостоено высочайшей благодарности ¹⁾. Не мало было пожертвований со стороны дам, помещиц Полтавской губернии на лазарет раненых и больных воинов, к которым обратился кн. Кочубей с приглашением пожертвовать. Одних рубах было доставлено 6934 шт., около 10 тыс. арш. холста, более 100 арш. сукна, 31 пуд корпии, 100 пуд. ветоши и т. п. Помимо этого, дворяне, по приглашению князя, устроили три обеда, стоимостью 1912 р. воинским частям, проходившим Полтавскую губернию, так двум драгунским полкам — наследника цесаревича и великого князя Михаила Николаевича, пионерному дивизиону, 22 и 23 батареям и стрелковой императорской дружине, смотр которой делал в Диканьке министр внутренних дел и уделов граф Перовский. Князю помогали А. И. Балясный, Ф. А. Максимович, Л. Г. Милорадович, Р. Н. Милорадович. Сам князь был очень щедр и не мало жертвовал своих средств на угощение войскам. Государь император повелел благодарить его "за пожертвование и радушие" ²⁾.

Дворянство ценило заслуги князя, который пользовался большим уважением; оно пожелало устроить ему обед, для чего собрало 2000 р., но князь отменил его и просил пожертвовать в пользу "артельной суммы казаков", что и было сделано. В 1856 году князь закончил трехлетие своего предводительства и дворянское собрание выразило желание его баллотировать и на следующее трехлетие. Князь согласился. "Три года перед этим вы удостоили меня, сказал он в собрании, избранием меня в предводители свои.... Сколько было сил я старался достигнуть цели моего избрания. Вполне ли удовлетворил ожиданиям вашим, — это отдаю на ваш беспристрастный суд. Не смею думать, чтоб среди разнообразных столкновений, я мог постоянно

¹⁾ Из фамильных бумаг П. Н. Ганька.

²⁾ Двор. арх. 1856 г. № 4. из записки П. Н. Ганько.

— 201 —

отвечать мыслям каждого. Как человек, я не избегнул недовольных, но почтенный высоким выбором вашим, взысканный милостями государя императора, я не даю себе права противиться вашему требованию и прошу баллотировать меня". Он получил 318 избирательных и один неизбирательный. П. Н. Ганько замечает, что этот "неизбирательный шар удивил многих". Таким уважением пользовался этот деятель.

В последнюю русско-турецкую войну, полтавское дворянство горячо отозвалось и до объявления войны, когда на Балканском полуострове совершалось возмутительное избиение турками славян, поднесло императору Александру II адрес, с выражением готовности принести "на алтарь отечества и жизнь и достояние свое для великой и святой цели". Вот этот адрес:

Всемилостивейший Государь!

С напряженным вниманием и болью в сердце следили мы за кровавыми событиями на Балканском полуострове.

Но вместе с тревожными и грустными чувствами, при виде страданий братьев наших по вере и крови росла в нас и успокоительная уверенность, что у этих страдальцев есть мощный защитник и что близок час, когда настанет освобождение бедствующих южных славян от невыносимого гнета мусульманского ига. Такого мощного защитника мы видели в Вас, Великий Государь, с самого дня воцарения Вашего, шествующего по стопам знаменитых, венценосных предков Ваших. Ныне, Августейший Монарх, испытывая еще последние меры, для достижения мирными путями великой и святой цели, Вы изрекли слово, долженствующее положить предел страданиям несчастных жертв турецкого бесправия и слово это восторженно отозвалось в сердцах Вашего народа.

Во главе этого народа всегда стояло русское дворянство; и в делах мирного внутреннего устроения и на полях брани, дворянство, по мнению Вашего Императорского Величества, всегда было в передовых рядах.

И в предстоящих великих событиях, дворянство Полтавской губернии явится верным своему призванию и, по призыву Вашему Государь, принесет на алтарь отечества и жизнь и достояние свое, для великой и святой цели, Вами России указуемой!

Эти уверения, эти чувства беспредельной в Вам любви и преданности, дворянство Полтавской губернии дерзает повергнуть к священным стопам Вашего Императорского Величества, взывая из глубины души: Боже храни Царя!

— 202 —

Вашего Императорского Величества верноподданые: полтавский губернский предводитель дворянства Алексей Мандерштерн, предводитель дворянства Хорольского уезда Петр Капнист, предводитель дворянства Лубенского уезда Иван Забелла, предводитель дворянства Пирятинского уезда князь Репнин, предводитель дворянства Прилукского уезда Григорий Гамалея" ¹⁾.

Дворянское собрание порешило внести 25 тыс. в распоряжение ее императорского величества, высокой покровительнице общества красного креста и на инвалидный дом в Кишиневе — 200 р. ²⁾.

В прошлую войну с Японией дворянство пожертвовало 25 тыс. в распоряжение ее императорского величества императрицы Марии Федоровны; 25 тысяч на флот, в распоряжение великого князя Михаила Александровича и 10 тысяч в распоряжение комитета от всероссийского дворянства, организованного в Москве.

Глава X.

Устройство запасных хлебных магазинов.

Продовольственный вопрос в XVIII столетии. Предложение А. Б. Куракина устроить магазины. Дворянские собрания. Закон 1822 года. Ходатайство дворянства об устройстве магазинов. Новый закон 1834 г. и его сущность. Уездные собрания 1835 года. Количество магазинов. Попечители хлебных магазинов и назначение им жалованья. Ревизия сельских магазинов и состояние их. Дворянские собрания и ходатайство.

Обеспечение населения продовольственными средствами, особенно в неурожайные годы, с давних времен было предметом забот правительства и общества. Еще в царствование Алексея Михайловича, по уложению 1649 г. бояре обязаны были кормить своих холопей, в противном случае, лишались их. Со времени же Петра В. начинают постепенно вырабатываться меры к обеспечению населения. Петр Великий признавал необходимым создать учреждения, которые могли бы заботиться о том "каким бы образом во время недорода народ довольствовать". По указу его, в 1723 году предписывалось иметь везде "запасный хлеб, дабы в неурожайные годы народ голоду не терпел". Преемники Петра В. также заботилось о народном продовольствии. При Анне Иоанновне был издан указ "как бы во всех местах недостаток от хлебных недородов отвратить".

¹⁾ Двор. арх. 1894 г. № 26.

²⁾ Двор. арх. 1877 г. 4.

— 203 —

В 1761 г. быль издан указ сената, подтверждающий обязанность владельцев продовольствовать своих крестьян, при чем правительство предписывало иметь запасы хлеба не только до ближайшей весны, но еще, по крайней мере, на год. В случае неурожая, говорит сенат, раздача хлеба производима не будет, а "принуждены будут нерадивые о экономии своей помещики по тогдашней цене покупать хлеб и неимущих крестьян своих довольствовать". При императрице Екатерине II появляются уже хлебные магазины, которые предписано было завести во всех городах, чем должна была заняться особая комиссия. Эта комиссия исчислила смету на эти магазины в 126 милл. руб. Но она же сама и ужаснулась этого расхода. Она признала "ужасного иждивения востребующее" и предприятие это нашло "напрасным, бесполезным, невозможным и вредным казне и сущей общества пользе". В силу такой затраты со стороны казны, комиссия предложила устраивать такие магазины на местные средства. В помещичьих селениях они должны быть на попечении помещиков, в городах — магистратов и т. п. В 1799 году, при императоре Павле I было издано распоряжение завести хлебные магазины во всей империи, при чем в них должно быть хлеба, на каждую ревизскую душу по 3 четверти ржи озимого и по 3 четв. ярового. Надзор за ними был предоставлен предводителям. Со времени издания этого закона, начинаются постепенно образовываться в России такие магазины. В 1803 году поднимается вопрос об устройстве таких магазинов в Полтавской губернии. Это было делом кн. А. Б. Куракина. Он предложил дворянскому собранию обсудить этот вопрос, при чем сообщал дворянству, что магазины эти, главным образом, должны быть в тех пунктах, где есть волостные правления и притом "мерные по пространству, дабы тем удобнее можно было производить их поверку, не перемеривая их каждый раз". По истечении трех лет, запас хлеба должен быть переменен. Селение, занимавшее не менее 50 дворов, должно иметь непременно такой магазин. С каждой ревизской души необходимо было собрать по четверику ржи, собирали еще овес и ячмень. Как же отнеслось дворянское собрание к этому предложению? Оно нашло для себя устройство их очень тягостным и вот решение, принятое 21 сентября 1803 года: "устройство их дворяне, читаем в протоколе собрания, чувствуют для себя крайне затруднительным и соглашение к тому мелкопоместных дворян неудобовозможным, тем паче, что в здешней губернии, большей частью в безлесных местах построение таких "магазинов" сопряжено с неимоверными заботами и дороговизной, а просить дворянство, в силу первого о магазинах именного указа, позволит запасный для своих крестьян хлеб, хранить не только в деревянных

— 204 —

амбарах, но и в ямах и скирдах на его собственном попечении и отчете. В случаи же неисправности, отвечает своей собственностью". Кн. Куракина такое решение не удовлетворило и он предписал поступить, согласно высочайшему указу, после чего были созваны по уездам чрезвычайные собрания. Губернский предводитель обратился со своей стороны к уездным предводителям с просьбой побудить дворян, в виду предписания князя, приступить к постройке этих магазинов. Полтавское уездное собрание согласилось их устроить, а лубенское нашло, что для дворян это будет крайне отяготительно и затруднительно, по соглашению в сем малопоместных дворян, но и неудобовозможно по количеству в здешних местах лесов". Золотоношское соглашалось устроить только в тех помещичьих усадьбах, где есть 500 д. крестьян. Константиноградское также изъявило согласие на устройство их, но высказалось в то же время о дозволении хранить его в скирдах. Словом, соглашений дворянских собраний не последовало. Но кн. Куракин продолжает настаивать и дело это затянулось надолго. В 1806 году опять были созваны по уездам дворянские собрания, все они были в апреле месяце, чуть не в один и тот же день. И все эти собрание высказались за разрешение иметь запасный хлеб на свой "страх и попечение" и хранить его в скирдах, ямах, если нет желания у помещика строить магазин. В своем постановлении уездные дворянские собрания ссылались на высочайший указ от 5 мая 1805 г., данный литовскому военному губернатору, разрешавший хранить хлеб в скирдах, ямах. Указ этот был известен полтавскому дворянству, которое согласно ему и порешило на уездных собраниях, притом единогласно во всех уездах, как бы заранее условившись сделать такое постановление. Кн. Куракин все-таки не согласился с этим постановлением, да и не мог этого сделать. Он в это время получил от министра вн. дел В. П. Кочубея письмо, где сообщал об отказе с его стороны черниговскому губ. предводителю на применение указа, данного литовскому военному губернатору в Черниговской губернии. Копию с этого отказа прислал гр. Кочубей кн. Куракину, быть может, предвидя, что и полтавское дворянство может ходатайствовать о его применении ¹⁾. Между тем правительство было очень озабочено устройством таких магазинов. Полтавское дворянство не отказывало, конечно, в помощи, что и сделало в 1806 году, в год неурожая, когда пришлось ему раздавать хлеб. А неурожай был следствием появление саранчи. В 1808 году кн. Куракин занял пост министра внутренних дел и в 1810 г. циркулярно предложил всем губернским

¹⁾ Двор. арх. 1803 г. № 1-й. 1806 г. № 523.

— 205 —

маршалам внушить жителям истинную цель устройства запасных магазинов ¹⁾. В 1817 г., по предложению кн. Куракина вопрос об устройстве этих магазинов рассматривался в комитете министров. Тогда выяснилось, что вообще в России эти магазины были в дурном состоянии, недоставало во многих из них хлеба, что, впрочем, объяснялось тем, что дворяне содержали милицию, казачье войско, во время войне с Наполеоном. А через два года, комитет министров, принял в соображение "обнаруженные опытом неудобства запасных магазинов, а в России, по ее обширности и разнообразию климатов и почвы, повсеместного голода ожидать нельзя, то и порешил, в силу этих соображений сбор хлеба для пополнения магазинов отменить, а заботу об обеспечении продовольствия крестьян возложить на помещиков". В случае неисполнения помещиками этой обязанности, комитет предлагал брать имение их в опеку. Вместе с тем, был установлен, на случай необходимой помощи, сбор по 25 к. с ревизской души для образования продовольственного капитала. Но император Александр I не разделял мнения комитета об упразднении этих магазинов ²⁾. Вопрос много раз был по этому подвергнут рассмотрению и в 1822 г. 14 апреля издан был высочайший указ, где установлены были "правила и основания для составления внутренних запасов и меры для пособия, в случае неурожая хлеба". Для обеспечения продовольствия, читаем в указе прав. сената, "были издаваемы в разные времена разные постановления и последним в 1799 г. повелено было учредить во всей Империи сельские запасные магазины. Учреждение сие не достигло однако же предполагаемой цели и в минувшие два года неурожая, многие губернии постигшие, тем более затрудняли действие правительства, что собственные способы губерний сих, в отношении хлебных запасов, не доставили никаких пособий, хотя временно недостатки продовольствия отвратить могущих". Была учреждена в каждой губернии продовольственная комиссия, положение о которой издано было 1 июля 1882 г. Цель учреждения ее — "наблюдение и определение, в каких случаях и какие меры, судя по состоянию продовольствия в неурожайные годы, должны быть приемлемы ³⁾. Новый закон допускал и устройство магазинов и денежные капиталы. Запасы хлеба должны состоять из двух четвертей на душу, с ежегодным сбором по 4 гарнца до составления этой нормы. Денежный же капиталь должен равняться сумме, потребной на покупку хлеба в размере одной четверти на ревизскую душу по

¹⁾ Двор. арх 1808 г. цир. от 7 декабря № 2008.

²⁾ Варадинов ист. м. в. дел. к II ч. II 163 и след.

³⁾ Варадинов. История мин. вн. дел ч. II кн. II стр. 126.

— 206 —

цене пятилетней сложности. Цена четверти хлеба в то время в Полтавской губернии была 4 руб. 62 коп. асс. Сбор был 25 коп. с ревизской души. Членами продовольственной комиссии были: губернатор, вице-губернатор, губернский предводитель, два уездные предводителя, непременный член и управляющий удельной конторой, где таковая была учреждена (в Полтавской губ. она была). В силу этого нового законоположение было созвано в августе месяце 1819 г. дворянское собрание, постановившее обложить сбором по 25 кон. каждую ревизскую душу. Собрание, заметим, теперь предпочло установление денежного сбора, о чем впоследствии, как увидим, пожалело и перешло к устройству сельских запасных магазинов. Всех ревизских душ в губернии было 678802 чел., что составило сбор по 25 к. с души — 168200 р. Собрание решило все эти сборы поместить в приказ общ. призрения для приращения процентами и продолжать сбор, пока не составится капитал с процентами, которого достаточно будет для заготовки хлеба, полагая на человека 3 четверти озимого и 3 четверти ярового. Сбор же прекратить, когда образуется капитал в 15 миллионов. Кстати укажем количество населения по 7 ревизии, с которых был назначен сбор по 25 к. Купцов-христиан 518 — 129 р. 50 к.; купцов евреев 65 — 16 р. 25 к.; мещан христиан — 12077 ч. — 3019 р. 25 к.; мещан евреев — 3751 — 937 р. 75 к.; однодворцев — 5380 — 1345 р.; казенных крестьян и поселян — 38223 — 9555 р 75 к.; крестьян вед. удельной экспедиции — 404 — 101 р.; помещичьих крестьян 311548 — 77887 р. всего 678802 д. — 168200 р. 50 коп. ¹⁾. Не прошло и пяти лет, как дворянское собрание порешило устроить такие магазины. Генерал-губернатор Н. Г. Репнин в сентябре 1821 г. предложил собранию устроить их. Собрание маршалов согласилось на их учреждение, находя, что магазины есть "самое надежное, ближайшее средство к обеспечению поселян в несчастных случаях: неурожая, градобоев, пожаров и сему подобных". В силу этого, собрание и порешило вносить хлеб в магазины с каждой ревизской души, начиная с 1822 года. Определено было и количество сбора. Если урожай принесет против посева сам — пять, то взять по 2 гарнца, если сам — шесть — 4 г., сам — восемь, взять озимого 8, а ярового — 2 г. Если же урожай будет сам — третей, то в том году взноса не делать. Всякий владелец обязан был иметь магазин, который может быть каменный, деревянный и даже плетневый. Магазин должен быть устроен на 50 душ. Хлеб необходимо было переменять два раза в год, при чем за этим должен наблюдать поветовый

¹⁾ Подл. полож. маршалов 1806-1820 г. л. 273-275.

— 207 —

маршал, который лично сам или с помощью чиновников от дворянства "неопределенно, во всякое удобное время, внезапно и со всей строгостью свидетельствует запасный хлеб в магазине". Всякое нарушение со стороны помещика влечет взыскание, какое от правительства постановлено будет. На таких основаниях собрание маршалов порешило устроить магазины, оставив и денежный сбор по 25 к. с души ¹⁾. Так посмотрело на этот вопрос собрание маршалов, но вопрос этот еще не был внесен в губернское дворянское собрание, которое только в заседании 23 сентября 1832 г. согласилось с постановлением уездных предводителей. Надо еще прибавить, что во многих уездных собраниях пришли также к необходимости устройства их; так поступили ходатайства: зеньковского, полтавского, константиноградского, гадячского и кременчугского уездных собраний. Следствием этих ходатайств и было рассмотрение этого вопроса в дворянском собрании 23 сентября, которое и порешило их устроить. Сбор денежный в то время был 815547 р. 42 к. В тридцатых годах прошлого века был полный неурожай, продолжавшийся в течении нескольких лет, во многих местностях был даже голод. Необходима была помощь, при том возможно скорая, а закупать хлеб нужно было в других губерниях. А воспользоваться имеющимися средствами было не легко. Необходимо было прежде всего доставить подробные сведения о месте, где был неурожай и доставить их губернатору, который отсылает их в министерство внутрен. дел. Министерство рассматривает, испрашивает Высочайшее разрешение на взятие ссуды из этого капитала и уведомляет об этом губернатора. Губернатор, получив ответ от министра, уведомляет губернского предводителя, с которым всегда только и сносился по всем делам дворянства. Губернский предводитель уведомляет уездных. Такова была процедура переписки, отнимавшая много времени, а в неурожайный год, помощь населенно нужна "скорая, немедленная". Убедившись, таким образом, на опыте, в неудобствах по испрошению ссуд, собрание пришло к необходимости устройства этих магазинов, почему и порешило ходатайствовать об отмене 25-го сбора, а вместо него, разрешить устройство этих магазинов. В то время, в России они были устроены в сорока губерниях. В том же заседании, дворянство постановило, в случае удовлетворения этого ходатайства, пожертвовать из принадлежащего ему продовольственного капитала 250 тыс. на устройство кадетского корпуса, с тем чтобы сообразно этой сумме было бы прибавлено и число стипендиатов дворянства в этом корпусе. Помимо этого, оно готово

¹⁾ Двор. положение 1820-1821 г. л. 13-18.

— 208 —

было пожертвовать 50 тыс. на устройство пансиона при мужской гимназии. Но такие ходатайства в то время никогда не удовлетворялись на основании закона, не допускавшего расхода продовольственного капитала на какие-либо другие нужды ¹⁾. Но ходатайство об отмене сбора совпало с новым пересмотром в высших правительственных сферах вопроса о продовольствии. Был составлен для этой цели особый комитет, который и выработал "проект о запасах для пособия в продовольствии". Проект был рассмотрен в государственном совете и Высочайше утвержден 5 июля 1834 г. Новый закон состоит из 28 §. Отличие его от прежнего законоположения состоит в том, что во всей империи вводятся два сбора: хлебный и денежный. Первым наполняются сельские магазины, а из второго составляется капитал. На каждую ревизскую душу полагалось 1½ четверти ржи. Денежный взнос был определен большой, по 1 р. 60 к. на ревизскую душу. Суммами этими заведует таже продовольственная ком-миссия, которая непременно должна иметь два очередных заседания в году: одно — для суждения о прошлом урожае и осенних всходах, а другое — о весенних всходах и видах будущего урожая. Разрешение ссуды зависело от помещиков, но не свыше ¼ наличных запасов, от продовольственной комиссии — половина, а свыше, от министра внутренних дел. Денежными капиталами распоряжается комиссия в пределе 35 тыс. асс. Срок ссуды — трехлетний. Интересно, что ссуды эти, по новому закону, выдавались не только по случаю неурожая, но и других бедствий "а также и в случав непомерного возвышения цены на хлеб. Ссуды делились на частные — хлебом и чрезвычайные — деньгами, с разрешения высшего правительства, когда бедствие охватывало всю губернию или значительную ее часть. Общий надзор за хлебными магазинами принадлежал в каждом уезде предводителю дворянства. В помощь ему, в каждом уезде была учреждена должность "попечителя хлебных магазинов". На эту должность избирались только дворяне. При каждом магазине был еще смотритель, избираемый самими крестьянами. Утверждался он в должности уездным предводителем. Жалованье ему полагалось от 20 — 30 р. асс. в год. В Полтавской губернии предписано было устроить магазины в четырехлетний срок ²⁾. На основании нового закона были созваны по уездам дворянские собрания. Проследим, как отнеслись они к этому, какие строились магазины, количество их и т. п. Все эти заседания по уездам были в начале 1835 года. Роменское дворянское собрание не состоялось, всего прибыло

¹⁾ Двор, полож. 1832 г. № 38 дело № 68 1832 г.

²⁾ Двор. арх. 1834 г. № 10 л. 129-138.

— 209 —

7 человек, оно решило отложить до декабря, когда будет созвано собрание "для избрания чиновников". После этого, собрание, созванное в декабре того же года порешило устроить 86 магазинов; мелкопоместные были причислены к участку, составляющему от 250 до 500 д. и определено собрать с этих владений по 1 р. Переяславское — кто имеет 250 д. и более должен его выстроить, кто же имел меньше, то поручить это попечителям хлебных магазинов. Хорольское решило устроить ямы, где и хранить хлеб. Предложено 189 м. магазинов в уезде. Все это было поручено уездному предводителю, которому дали дворяне подписку, что будут всем довольны. Пиря-тинское — учредить не сразу, а только на "третью часть пропорции запасного хлеба". Магазины устроить деревянные на обожженных столбах. Стоимость магазина 840 р. асс. Решено построить в срок, собрав по 2 р. Лохвицкое — просило отложить до окончания 8 ревизии: великопоместные должны сами устроить, а мелкопоместные должны соединиться "в участии по усмотрению предводителя дворянства". Гадячское — устроить на 3 часть, где нет лесов устроить из плетня. Разрешалось хранить хлеб и в ямах. Имеющий не менее 21 д. должен устроить магазин, а имеющим менее этого числа, составлять участки. Кременчугское — хранить в ямах или скирдах. Попечители хлебных магазинов должны согласить мелкопоместных. Полтавское собрание, созванное 5 марта не состоялось, прибыло всего 5 ч. Созванное второй раз порешило, что помещики сами должны построить магазины, а мелкопоместные должны между собою согласиться "в течении 4 месяцев уведомить предводителя о своем предположении устроить магазины". Если этого не будет сделано, то предводитель вправе "сделать от себя назначение". Прилукское — всякий помещик, имеющий 50 д. и более, обязан устроить магазин в течении четырех лет. Остальные т. е. имеющие от 1 до 50 душ должны устроить в селениях, назначенных предводителем, соединясь в участки. Предводитель должен принять меры и оповестить об этом всех помещиков. Выпущены были, как читаем в донесении губернатора от уездного предводителя, во все владения, где назначены магазинные билеты, с тем, чтобы приступили к постройке". Миргородское — устроить магазины на сохах, вкопанных в землю, со "стенами из плетня, обмазанные глиной и ходатайствовать о том, чтобы магазины наполнять гречихой, что составляет главный посев в уезде. Константиноградское — имеющее 50 д. и более обязаны иметь в своих имениях магазины, а остальные должны быть распределены предводителем. Лубенское — порешило просить предводителя составить расписание, где должны быть магазины. Золотоношское — собрать сведения от мелкопоместных, где кто будет строить, а

— 210 —

мелкопоместные по общему соглашению. Зеньковское — предоставить устройство среди мелкопоместных предводителю. Кобелякский предводитель не представил никаких сведений ¹⁾. Такие разнообразные решение приняты были собраниями уездных дворян. Губернатор полтавский Могилевский торопил устройством магазинов и предписал построить их непременно летом 1838 г., т. е. к тому сроку, какой был назначен. Кобелякский предводитель не доставил, как мы видели, никаких данных о магазинах. Сколько администрацией не писала ему бумаг, ответа не было. Дошло дело до министра внутренних дел графа Блудова, потребовавшего подтвердить еще раз о доставлений сведений. Кобелякским предводителем был в то время С. (с 1829-1841 г.) ²⁾. Не смотря на многократные требования, тот же предводитель не представил отчета продовольственной комиссии о розданном в ссуду хлебе, за что в 1841 г. был предан суду, с удалением от должности ³⁾. Всех устроенных магазинов, как видно из данных, доставленных на запрос губернатора, было 2330. Они так распределялись по уездам: Полтавский — 161; Кременчугский — 136; Роменский — 166; Миргородский — 148; Хорольский — 174; Золотоношский — 165; Лубенский — 147; Гадячский — 106; Пирятинский — 194; Прилукский — 200; Константиноградский — 164; Лохвицкий — 190; Кобелякский — 140; Зеньковский — 120; всего — 2330 ⁴⁾. Из этого числа¾ магазинов сборных, из мелкопоместных, а таких было в то время 5300 ч.; из них, имевших от 20-50 д. — 1077, от 50-100 — 547 ч. и только было 677 владений, имевших отдельные магазины. Эти данные мы почерпнули из ревизионного отчета чиновника министерства внутренних дел ⁵⁾. Главное заведывание магазинами принадлежало попечителям хлебных магазинов, избираемых из дворян. Их избирали от 3 до 5 чел. на уезд. Продовольственная комиссия считала достаточным иметь трех на каждый уезд. В 1839 г. был поднять вопрос о назначении им жалованья. Дворянское собрание считало необходимым назначить жалованье в размере 500 р. асс, что истребовало бы налог по 10 к. на душу, но "по настоящему от неурожаев весьма скудному положению имений, было бы для дворян крайне отяготителен", почему собрание и порешило отложить до очередного собрания 1844 г. Но и в этом году, собрание даже и не поднимало этого вопроса. Назначением жалованья интересовался губернатор, запросивший губернского предводителя, который ответил, что

¹⁾ Двор. арх. 1830 г. № 1024. 1837 г. 339.

²⁾ Диор. арх. 1838 г. № 15.

³⁾ Двор. арх. 1841 г. № 41.

⁴⁾ Двор. арх. 1840 г. № 57.

⁵⁾ 1857 г. двор. арх. № 54.

— 211 —

и. д. губернского предводителя А. В. Попов (испр. должность за отъездом И. В. Капниста в Смоленск, на пост губернатора) не внес этого вопроса на обсуждение. Только в 1847 г. собрание ассигновало 150 р. с. считая в этой сумме и разъездные, но введено жалованье не было. Всех попечителей было назначено 45 человек ¹⁾.

В 1856 г. приехал для ревизии магазинов чиновник министерства внутренних дел Дегай. Он осмотрел 148 сельских магазинов и только в 42 имениях нашел их в полной исправности, в 73 имениях не оказалось ни хлеба, ни самых магазинов, видимо числившихся только на бумаге, в 28 магазинах против ведомостей, недоставало до 10 тыс. четвертей. Были примеры, что общественные запасы хранились вместе с хлебом помещика. Многие помещики, испросив разрешение на получение ссуды из магазинов для пособия крестьянам, употребляли общественный хлеб на винокурение и даже продавали. "Попечители хлебных магазинов, замечает ревизор, также беззаботны в исполнении возложенных на них обязанностей, совсем не контролируют их, а другие в 10 лет произвели один раз поверку, а между тем, по 165 ст. поверка должна производиться хоть один раз в году". Министр внутренних дел Ланской, находя такое положение вопроса о сельских магазинах "поразительным" предписал губернатору А. П. Волкову обратить на это внимание и привести в порядок "не на одной только бумаге, а на самом деле". По этому поводу были созваны губернское и уездные собрания. Губернское собрание, читаем в протоколе, "с прискорбием прослушало результат ревизии, но, при существующих правилах, нашло просто не возможным предупредить и отстранить беспорядки не в силах". Едва ли вполне возможно винить в таком дурном состоянии магазинов дворянство. Не только в Полтавской губернии, но и во всей России, они были в дурном состоянии. Одной из причин было громадное количество в губернии мелкопоместных владений, они составляли ⅔ всех дворянских владений в губернии. Мелкопоместные владения были причислены к владениям, имевшим свыше 21 д. крестьян и к владениям до 100 д. крестьян. Помещики этих последних владений должны были строить на свой счет помещения, вести отчетность и были ответственны за них, за порчу и за похищение. А ответственность перед законом была велика. Помимо этого, эти помещики должны были на свой счет иметь смотрителей, которые назначались по очереди от мелкопоместных дворян. Да и попечители хлебных магазинов, не получали вознаграждения, а наоборот, тратили свои средства на разъезды,

¹⁾ 1840 г. двор. арх. № 57.

— 212 —

а у каждого было в заведывании от 40 до 50 таких магазинов. Предводителям самим не было никакой возможности наблюдать, слишком они были заняты другими делами. Собрание, обсудив вопрос о магазинах, порешило ходатайствовать во 1) устроить общие магазины для мелкопоместных владений на счет продовольственного капитала, на 1500 душ один магазин. Продовольственного капитала было тогда около 300 тысяч; 2) мелкопоместными считать все владения, имевшие до 100 душ крестьян; 3) управление магазинами вверить особым смотрителям за приличное вознаграждение; 4) оставить магазины на прежнем основании в имениях, где свыше 100 д.; 5) в случае неисправного взноса хлеба в магазины, побуждение полицией неисправных владений должно быть произведено на таком же основании, как и взыскание недоимок по податям. При этих условиях, собрание считало возможным, что организацией продовольствия в губернии на случай неурожая и др. бедствий, даст желаемые результаты ¹⁾. Ходатайство это поступило в то время, когда уже шла работа по освобождению крестьян. Крестьянской реформой были сложены с помещиков все обязанности по продовольствию крестьян. Устройство и поддержание сельских магазинов отнесено к числу обязательных мирских повинностей. Таков очерк устройства хлебных магазинов и роль дворянства в этом вопросе.

Глава XI.

О праве дворян на торговлю вином. Указы, подтверждающее это право. Количество винокуренных заводов в 1802, 1834 и 1865 г.г. Доклад предводителей дворянства о мерах к поднятию винокурения. Утверждение его собранием. Результат ходатайства. Рассмотрение его в Сенате и результат. Ходатайство дворянства. Разъяснение сената по жалобе Попова и Лазарева. Мнение Арендаренки и протест дворянства. Уничтожение "скатных площадей". Конкуренция евреев. Введение акцизной системы и ходатайство дворян.

Дворяне-помещики Полтавской губернии сыздавна занимались винокурением, составлявшем не малую отрасль промышленности вообще. В 29 великорусских губерниях господствовало до 1819 г. откупная система (окончательное утверждение которой относится к 1795 г.). Полтавская губерния была отнесена к числу так называемых привилегированных, где господствовали различные системы. В 1654 г. водворилась, по-видимому, казенная продажа вина, как это было в Московской Руси, но уже в 1669 г. порядок этот был

¹⁾ Двор. арх. 1857 г. №54

— 213 —

заменен взиманием питейного дохода через гетманов. Со временем, производство и торговля вином сделалось свободными, уплачивали лишь небольшой сбор в войсковую казну ("покуховные" и "скатные" деньги), но этот сбор с 1775 года был отменен. В Полтавской губернии исключительное право торговли вином принадлежало дворянскому сословию и казакам. Последние могли продавать вино "чарочной мерой" в домах, где живут. Остальные сословия, в том числи и евреи, не могли ни торговать вином, ни содержать шинки, о чем был вывешиваем указ на всех шинках и заводах Полтавской губернии, находящихся по правую сторону дороги ¹⁾. Это право дворян основывалось на нескольких законоположениях, изданных еще в XVIII столетии. Наиболее ранним законом является грамота от 28 марта 1728 г. стольнику Протасьеву, по которой продавать вино разрешается полковнику, старшине и шинки иметь в собственных своих местностях, а казакам торговать каждому в своем доме. При Императрице Екатерине II, в 1783 году предписано было казенным палатам и директорам экономии умножить "заведением и отдачею на откуп или содержанием на вере продажи по деревням казенного ведомства, не делая однако ж никакого запрещения или стеснения в том, помещикам и казакам, кои к сему промыслу право имеют, первые в деревнях и хуторах, последние в домах своих". В то же царствование был издан еще указ, от 14 августа 1791 г. на имя генерал-губернатора гр. Кречетникова, подтверждавший прежние законоположения. Указом этим предоставлено было право курить вино и продавать его, исключительно дворянам в малороссийских губерниях, а казаки могли только продавать в домах своих. Но этот закон не всегда соблюдался. Занимаясь, главным образом земледелием, дворяне имели не мало заводов, с готовым запасом хлеба в своих экономиях. В 1802 году всех винокуренных заводов в Полтавской губернии было 1086. По уездам так распределялись: Зеньковский — 105; Константнноградский — 35; Хорольский — 24; Переяславский — 111; Пирятннский — 61; Кременчугский — 33; Золотоношский — 48; Лохвицкий — 167; Прилукский — 113; Лубенский — 212; Миргородский — 55; Роменский — 45; Гадячский — 66. В Полтавском и Кобелякском их совсем не было ²⁾. Манифестом 1810 года в

¹⁾ Двор. арх. 1821 г. № 3.

²⁾ Арх. г. правления по описи № 200. В 1861 г. всех заводов было 331, на которых было выкурено вина 3031870 ведер, из них 66119 в. спирта.

По уездам так распределены были заводы: Прилукский — 36, Золотоношский — 31, Пирятинский — 31, Хорольский — 25, Гадячский — 21, Лохвицкий — 28, Кременчугский — 18, Кобелякский — 23, Полтавский — 16, Зеньковский — 13, Миргородский — 22, Константнноградский — 20, Переяславский — 18, Лубенский — 20 и Роменский — 9. Более 20 тыс. ведер

— 214 —

привилегированных губерниях, в том числе и Полтавской была установлена "умеренная пошлина" с вина. По манифесту размер ее должно решать местное начальство с губернским и уездными предводителями. Назначено было 60 коп. с ведра. Годовая выкурка вина была определена в Полтавской губернии 812000 вед. Генерал-губернатор кн. Лобанов-Ростовский нашел это слишком незначительным, принимая количество населения в губернии (647 тыс. муж. пола). Этого вина по мнению его хватит только на 25 дней. Предводители возражали и считали справедливым и удобным для обоих сторон т. е. казны и помещиков, установить акциз по числу душ, считая на каждую по одному ведру, а ведро по 60 к. При этом маршалы предлагали раскладку платежа предоставить дворянству, устранив от этого земскую полицию. Администрация не соглашалась. В следующем после этого заседании генерал-губернатор упрекал дворян в том, что они не заботятся об интересах казны, а затем велел записать в протокол "что мнение их, т. е. дворян, не соответствует деле правительства о нужде казенной и что в пользе оной не означается того благородного рвения, коего ожидать можно было". Губернский предводитель В. И. Чарныш и другие просили Лобанова-Ростовского смягчить эти выражения, но он не согласился. Тогда оскорбленные предводители принесли всеподданнейшую жалобу, указывая при этом, что "дворянство многими опытами оправдало усердие свое к государственной пользе, для которой не только имуществом, но и жизнью своею всегда жертвовало, и ныне по упомянутому делу готово все исполнить, что угодно будет Его Императорскому Величеству на них возложить и что, если они неосновательно делали предположения об учреждении на вино акциза, то долг был генерал-губернатора вразумить их, а не оскорблять их честь". Из предводителей уездных, один только Левенец (Полтавского уезда) поддерживал Лобанова-Ростовского, за что и был им представлен к награде орденом Анны, алмазами украшенным. Дело перешло в комитет министров, который постановил такое решение: рассмотрение дела отложить до получения мнения по этому предмету из других губерний, предводителя

выкурено на след. заводах: Неплюева (Золот. у.), де-Коннора (Крем. у.), кн. В. Кочубея (Полт. у.), Гундиуса (Зеньк. у.), графа Строганова (Гадяч. у.), Попова (Полт. у.) Ев. Бразоля (Зеньк. у.), Васильчикова (Прилук, у.), Ив. Родзянко (Хор. у.), В. К. Елены Павловны (Констант. у.), Маркевича (Прилук. у.). Малеванного (Кобеляк. у.), Миницкого (Прилук, у.), Паульсон (Гадячск. у.), Величко (Прилукск. у.), Паульсона (Лохв. у), Яковлева (Мирг. у.), Базилевского (Кременч. у.),Стрекалова (Ром. у.), Лысенка (Золотон. у.). Наиболее было выкурено у Неплюева — 36296 вед. и наименьше у Лысенка — 20317 вед. Ценность выкуренного на заводах этих вина простирается бо-лее 3531000 рублей, что составляет 77,4% общей ценности продуктов и изделий всех заводов и фабрик губернии. (Бодянский. Пам. книжка 181-183 стр.).

— 215 —

Левенца не награждать, так как все маршалы в мнениях своих свободны и полтавскому дворянству дать знать, чтобы оно этими выражениями не оскорблялось, так как Государь нисколько не сомневается в благородном его рвении в государственной пользе". Доложили это решение Императору: Император согласился, но велел добавить и объявить маршалам, что записанные в журнал слова, не должны их сильно оскорблять, так как генерал-губернатор не мог не заметить, что маршалы в мнении своем, не вникнули в прямую цель высочайшего манифеста. Но впрочем, Государь Император не изволит сомневаться в благородном рвении полтавского дворянства и пребывает уверенным, что сие произошло не от недостатка усердия и ревности их к выполнению постановлений правительства. Спустя год правительство решило взимать этот сбор в размере 1 р. с души ¹⁾. Спустя 30 лет с небольшим, в 1834 г. количество заводов уменьшилось почти на половину, их было 675. По уездам так они были распределены: Полтавский имел 36; Кременчугский — 39; Хорольский — 38; Золотоношский — 64; Лубенский — 54; Гадячский — 37; Пирятинский — 52; Переяславский — 45; Прилукский — 75; Роменский — 14; Константиноградский — 43; Миргородский — 40; Зеньковский — 46; Лохвицкий — 55; Кобелякский — 36. В первые годы после крестьянской реформы, количество заводов еще стало меньше, всех было 287. По уездам они распределены были: Прилукском — 36; Золотоношском — 31; Пирятинском — 31; Хорольском — 25; Лохвицком — 28; Кременчугском — 18; Полтавском — 16; Зеньковском — 13; Миргородском — 22; Константиноградском — 20; Переяславском — 18; Лубенском — 20; Роменском — 9 ²⁾. Такое быстрое уменьшение заводов имело свои причины и много раз было предметом обсуждения собрания маршалов, дворянского собрания и отдельных лиц. Впервые серьезное внимание на это было обращено дворянским собранием в 1832 г. "С учреждением в Малороссии, читаем в журнале заседания, при городах откупной двухверстной черты, многие дворяне лишились доходов своих, проистекавших от винокурения и продажи горячего вина в имениях их, состоявших в сей черте; с установлением, сверх таковой черты еще двухверстной дистанции, и того более, дворяне, а особенно мелкопоместные потерпели убытки в доходах через шинков их и воспрещение продажи вина, да и те, кои имеют в дистанций сей хутора или деревни с поселенными в оных десятью или более ревизскими мужского пола крестьянами, подвержены со стороны откупа под видом постановленных в кондициях всей дистанции правил,

¹⁾ Истор. обзор деят. комитета министров т. I 282-283 стр.

²⁾ Бодянский. Памят. книжка.

— 216 —

разным притязаниям и стеснениям". Об этих то стеснениях говорит подробно собрание и ходатайствуете об их ограничении. Какие это стеснения, увидим дальше ¹⁾. Ответом на такое ходатайство последовал в 1834 г. в августе месяце, запрос министра финансов полтавскому дворянству и предложение рассмотреть подробно и, сообразив местные условия, определить, на каких основаниях можно установить право курения и продажу вина, имея в виду, что правительство хочет возвысить доход с него. Второе предложение состояло в следующем: "предоставляется ли удобным, спрашивает министр, предоставить самому дворянству, не устанавливая акцизной системы, для уравнительного платежа нынешней пошлины наложить общую сумму на дворянские имения, по числу крестьян, их выпадающих, не расположить исключительно на тех из владельцев, кои винными промыслами занимаются, сообразно с пространством винокурения или продажи". В свою очередь, губернский предводитель находил, что "положение Малороссии значительно могло бы быть поправлено, если бы возможно было изыскать средство к возвышению вина". Остановимся несколько подробнее на этом вопросе, на всех тех данных, какие были представлены собранием. Эти данные рисуют достаточно эту важную отрасль промышленности и постепенный ее упадок. В Великороссии были питейные откупы и всякий имел право курить вино, но продавать его не мог, он должен был заключить условие с откупщиком. Таким образом в Великороссии было стеснено не право винокурения, но право торговли. В Малороссии этого не было, но зато здесь вместо откупной системы был установлен налог по 2 р. с души. Это называлась "уравнительная подать за право свободного винокурения" и ее платили все. Многие помещики нередко жаловались на несправедливость такого налога, жаловались, конечно те помещики, которые не занимались винокурением. Дворянское собрание находило налог этот правильным. Ни сколько не возбранялось дворянину продавать купленную водку и, если он этого не делал, то значит, имел в поместье своем другие отрасли хозяйства, дававшие ему лучший доход. "Всякий налог тогда только будет справедливым, когда уплачивается потребителями того продукта, а не производителями оного". Дворянство считает необходимым оставить эту подать. "Подать сия прямо относящаяся на потребителей, не подвержена ни фискальству, ни притязанию на злоупотребления. Право дворянства в свободном винокурении не стеснено, подобно как в великороссийских губерниях через ограничение свободной продажи вина". Дворянство считает, что налог этот следует оставить. Акцизная система с ведра, обложение

¹⁾ Двор. полож. 1832 г. № 38.

— 217 —

шинков или оптовой продажи, пошлина за штоф или клеймение кубов — все это приводит к фискальству и злоупотреблениям. Другая система не может увеличить государственного дохода, а только "умножит доносы", следствия, уголовные преступления, жалобы на притеснения, обременят начальствующих лиц и т. п. По мнению дворянства, "главнейшая польза от свободной продажи вина приобретается потребителями его; производители и торговцы, хотя и имеют выгоды, но это польза частная, а польза потребителей — общая, всего народонаселения". Винокуренные заводы служили помещикам рынком, куда сбывали свой хлеб. Водка в то время была дешева, ведро можно было купить за 3 р. асс., а в Великороссии она покупалась по 10 р. асс. Таковая низкая цена и была причиной упадка винокурения. Понижению цены на водку способствовали многие обстоятельства. На первом плане надо поставить учреждение в городах и местечках "скатных площадей". Учреждены они по инициативе кн. А. Б. Куракина с целью предоставить городам доход. Впервые она была учреждена в Полтаве, где приносила доход городу 17 тыс., а во всех уездных городах цифра доходила до 20 тысяч. С учреждением этих "скатных площадей" право оптовой торговли присвоили себе купцы, мещане и разночинцы. Откупщики закупали вино по дешевой цене в губерниях Харьковской, Киевской, Черниговской, Волынской, Минской и Могилевской. "Едва откроется судоходство по Днепру, как он покрывается судами "преисполненными бочек вина" принадлежащих тамошним винокурам". А закупали в этих местах потому что там водка была дешева. Это объяснялось условиями винокурения в этих губерниях. Большое количество лесов в них, давало возможность иметь у себя овинный хлеб при винокурении. Да и само винокурение было дешево по дешевизне дров. В этих же губерниях заводчики могли получать хорошую барду, которой откармливали свиней, рогатый скот, а сало отправляли для продажи в Ригу. Да и пепел от погашенных лесов давал возможность устраивать поташные заводы. Все это, несомненно, давало доход и заводчики считали возможным продавать иногда водку дешевле, даже в убыток, так как надеялись выручить на другом. В Полтавской же губернии хлеб у помещиков был сыромолотный, отсюда и выделка вина была хуже, а барда не доставляла никакого дохода. Доход же винокуренного завода зависел от продажи вина. Вино, доставляемое из других губерний, скупалось купцами, мещанами и евреями и бывали случаи, что ведро его покупалось по 1 р. 20 к. Так развилась тайная продажа вина. Покупаемую водку, многие сдавали казакам, довольствуясь 10 и 15 к. прибыли с ведра, которую соглашались получать после окончательной продажи. Помещикам

— 218 —

продавать по этой цене было невозможно. Это был прямой убыток, а тайная продажа вина уменьшала доход помещиков. А в 1831 г., за год перед этим собранием, подробно разбиравшим условия винокурения, был издан закон, подтвердивший исключительное право торговли вином дворянам и казакам. Этим законом предписано а) считать дозволенными законом местами для развода помещиками вина, установленные в городах и местечках ярмарки и учрежденные скатные для продажи вина бочковые площади; б) оптовую продажу разуметь не менее бочки; с) всякую раздробительную продажу вина помещиками и дворянами вне своих имений, а казакам вне своих домов, почитать "корчемством". Таким образом, раздробительная продажа была в руках купцов, мещан, евреев и разночинцев и "основное и древнее право, как читаем в журнале заседания, сделалось совершенно мечтательным". Одновременно и многие уездные собрания обсуждали этот вопрос и представили свое заключение относительно винокурения вообще. Так собрание полтавское, хорольское, константиноградское, миргородское и кременчугское считали необходимым обложить сбором ввозимое вино. Зеньковское не видело в этом еще средства поднять винокурение, если не будет уничтожен 2 рублевый взнос. В силу вышеизложенных соображений, собрание маршалов пришло к следующим заключениям: 1) уничтожить в городах и местечках "скатные площади"; 2) на торговых площадях во владельческих местечках и селениях допускать только склад вина, принадлежащего владельцам. Винокурам не только Полтавской губернии, но и других не только складывать, но и продавать вино в местечках и селениях воспретить; 3) воспретить всякий промысел вином личным дворянам, купцам, мещанам и др. промышленникам, как под своим, так и под чужим именем; 4) предоставить потомственному дворянству Малороссии право оптовой и раздробительной продажи вина в местностях т. е. местечках, деревнях и хуторах своих, а отнюдь не далее; 5) казакам предоставить раздробительную продажу вина в собственных домах своих, но не далее, на основании древнего их права. Такой доклад был предоставлен дворянскому собранию в сентябре 1835 года, которое вполне согласилось, считая, что по этому вопросу "на предметы сии предоставлены предводителями самые достоверные причины". Это ходатайство решено было представить на усмотрение правительства, чем дворянство устраивало монополию в деле продажи вина, оно желало возвратить себе древнее право. Ответ на это ходатайство последовал в том же году. Министр финансов гр. Канкрин не согласился уничтожить "скатные площади". Не согласился он и на запрещение ввоза вина из других губерний, что еще было узаконено

— 219 —

29 сентября 1810 года, разрешавшем оптовую продажу купцам на площадях, в местечках и т. п., лишь бы сохраняемы были законные пределы, как в отношении откупов и дробной продажи в дворянских имениях и т. и. Относительно того же, чтобы запретить раздробительную продажу тем лицам, кои не имеют на это права, министр нашел жалобу дворянства справедливой, о чем и обещал принять меры. Но помимо этого, еще в 1833 г. роменское дворянство ходатайствовало о том, чтобы была запрещена купцам оптовая торговля вином и привоза его в Полтавскую губернию. Это ходатайство кн. Репнин представил министру. Дворянское собрание не согласилось с мнением гр. Канкрина и его решением и в чрезвычайном заседании 22 февраля 1836 г. представило свое ходатайство министру внутренних дел статс-секретарю гр. Блудову. Гр. Блудов передал его на рассмотрение в сенат. Губернский предводитель обратился тогда с просьбой к министру юстиции ускорить решение этого дела в сенате. В сенате голоса разделились, почему и передано оно было в общее собрание первых трех департаментов сената. Результат ходатайства выяснился очень скоро. 13 января 1836 года последовало Высочайшее повеление систему винной пошлины в губерниях Черниговской, Полтавской и Харьковской оставить в настоящем положении". Так закончилось стремление дворян улучшить винокурение в Полтавской губернии ¹⁾.

В 1838 г. дворянством был возбужден вопрос относительно продажи вина. Дворянство ходатайствовало о дозволении владельцам в двух малороссийских губерниях, "коих имения находятся во второй двухверстной от города дистанции, производить свободную в оных продажу вина и проч. напитков, в отмену 9 § откупных условий на четырехлетие с 1839 года и о сложении, положенных на сих владельцев за таковую продажу взысканий". Но и это ходатайство не было удовлетворено ²⁾. Но сенату пришлось еще раз возвратиться к вопросу о винокурении и о стеснительных мерах, которыми по мнению дворянства, было обставлено винокурение в Полтавской губернии. Это было по жалобе помещика полтавского уезда А. В. Попова и содержателя питейных сборов в казенных селениях Гадячского уезда, коммерции советника Лазарева и ходатайств об этом уездных собраний роменского, прилукского, миргородского, пирятинского и лубенского ³⁾. Сенат высказался против уничтожения "скатных платежей", учрежденных согласно указам сената от 29 ноября 1827 г. и 28 июля 1831 г. По мнению сената, площади

¹⁾ Двор. арх. 1835 г. № 6420; 1834. № 24; 1832 № 2 и полож, двор. 1832 г. № 38.

²⁾ Двор. арх. 1838 № 18 и 1841 отн. № 103 от 7 января.

³⁾ Двор. арх. 1838 № 18.

— 220 —

служили для развития этой промышленности в крае, следовательно, для пользы дворянства и всего населения, а также и для увеличения городских доходов. Сенат также не нашел возможным, в виду отсутствия на этот счет законоположений, воспретить оптовую продажу винокуренного завода в других губерниях, где существует вольная продажа. Высказался сенат и против запрещения развоза вина из одной губернии в другую для оптовой продажи. Таким образом, желание дворян продавать на площадях исключительно свое вино, сенатом не было удовлетворено. Относительно продажи вина казаками, сенат сделал небольшое разъяснение. Казаки могли продавать только в тех хуторах, куда они совершенно переселялись. Но казаки, переселившиеся на хутора, но сохранившие свои дома в селах, продавать водку не имели нрава ¹⁾. Помещики мелкопоместные, вопреки закону, имели в то время не мало шинков, а между тем, их могли иметь только те, кто имел не менее 10 д. крестьян. В 1842 году было обнаружено, что П. и его мать имели в Лубенском уезде более 10 шинков и губернское правление, по жалобе помещика Манько, закрыло их. Но губернский предводитель нашел это действие губернского правление незаконным и жаловался губернатору, доказывая, что запрещение это (297 ст. 5 т. свода) относится только к одной откупной дистанции и не распространяется на всех владельцев. В1844 г. управляющий полтавской палатой государственных имуществ Арандаренко подал губернатору свое мнение, где указывал, что сами помещики нарушают правила раздробительной продажи. "Помещики, писал он, нарушают правила раздробительной продался вина гораздо более, нежели казаки, потому что пределы прав их по продаже и выгоды их от нарушения пространнее, но корчемство казаков всегда явственнее потому, что его будут преследовать два начальства: окружное управление и депутаты, а корчемство помещиков скрытнее, потому что депутаты, завися от дворянства, принадлежат к этому сословию сами, по званию, по правам, по выборам, по связям". Дворянство протестовало против этого, оно увидело в таком взгляде полковника Арандаренко оскорбление своей чести и доверия Высочайше оказываемого во всех случаях и поэтому порешило просить у высшего правительства удовлетворения, а губернскому предводителю войти с ходатайством об ограждении дворян от тех стеснений и убытков, которые они терпят от разных злоупотреблений, допущенных по управлению полтавской палаты государственных имуществ. "С появления своего на место управляющего в 1838 году, г. Арандаренко потревожил спокойствие владельцев и оскорбил их

¹⁾ Двор. арх. 1840 г. № 6-й.

— 221 —

самоправным требованием документов на наши владения. Стеснялись им дворяне в частности: посягательством на общественные земли и выгоны, возобновлением тяжб за земли во владении дворян, состоящие и такие которые никогда не были в споре с казаками. Г. Арандаренко успел поселить опять беспокойство в губернии и потому в 1841 году владельцы частно жаловались, а роменское составило определение на сей предмет (желая сохранить мир, отклонили это, а управляющий в страхе вторичной жалобы, обещал удовлетворение)". Препирательство дворянства кончились тем, что жалоба его "осталась без уважения" ¹⁾. "Скатные площади" все таки были уничтожены законом от 23 ноября 1849 г. В этом же законе (это было время откупов) говорится, что вынос или вывоз горячих напитков для народного употребления за пределы откупа допущен быть не может. Исключение допускалось только в том случае, если откупщику дозволено было продать излишне заготовленные припасы вина, но и то только для войска привилегированных губерний и т. п. ²⁾. Много вредило сбыту помещиков вина конкуренция евреев, на которую давно уже встречаются жалобы помещиков. Они нередко в то время селились в местах, где им жить не дозволялось. И здесь открывали склады вина и ведерную продажу. Золотоношское дворянство жаловалось, оно указывало, что и ценность вина поэтому пала, не смотря на повышенный акциз. Дешевизна вина по мнению дворянства, повела к более широкому распространению пьянства в народе, а следовательно, читаем в протоколе, цель правительства, в видах народной нравственности не достигается, и прекращение столь верного зла, которое еще вреднее может выразиться при наступающем устройстве крестьян". Дворяне подали об этом записку своему предводителю И. Я. Лукашевичу. Об этом подал отдельное мнение и золотоношский помещик Николай Гайворонский, доказывавший, что евреям не следует отдавать питейные заведения, кроме тех из них, которые до 1 мая 1857 г. приобрели недвижимую собственность. Евреи для обхода закона составляли компании, в которых их участвовало много лиц. Это делалось с целью избегать подачи заявления на каждое питейное заведение и представлять установленную патентную сумму. Брались обыкновенно на имя еврея, имеющего на то право. А пошлин гербовых платили от этого меньше. Губернское присутствие ограничилось составлением об этом акта. Но губернский предводитель Л. В. Кочубей представил это на усмотрение начальника губернии. А евреи, между тем, все торговали

¹⁾ Двор. арх. 1844 г. № 4 и № 27-й.

²⁾ Определ. двор. арх. 1850 г. № 23-й.

— 222 —

и, несомненно, были сильными конкурентами помещиков ¹⁾. В 1861 г. 4-июня были введены правила о питейном акцизном сборе. Дворянство находило их стеснительными и ходатайствовало об их пересмотре, но оно не было уважено. Это, впрочем, не остановило дворянское собрание. От себя лично и от имени дворянства обратился с просьбой к министру внутренних дел Валуеву, губернский предводитель С. Н. Кованько. Кованько указал, что следствием введения этих правил было уменьшение винокуренных заводов. В первый же год, после издания их, было закрыто 150 заводов и многие предпочли сдать их в аренду евреям. Если же многие и продолжали винокурение, то с целью получать барду, необходимую для прокормление скота. Новые правила, по мнению предводителя, поставили винокуренных заводчиков дворян и промышленников-капиталистов в два совершенно различные условия. Первые, истощенные в своих средствах предшествовавшим невыгодным винокурением, затратили еще на усовершенствование заводов, на заготовление хлеба, а промышленники, пользуясь таким стесненным положением дворян-заводчиков и, предвидя огромные барыши, оплатили до наступления взноса нового акциза по 4 коп. с % безводного спирта. Таким образом были поставлены в безвыходное положение и явилась "монополия", которую правительство видело в откупах и против которой принимало меры. Но откупная система была более или менее под учетом закона, тогда как спекулянты "смело и безбоязненно" действуют в ущерб общественных интересов. Заводчикам, в виду этого оставалось или прекратить производство или продавать за бесценок, для поддержания оборотов. Это отразилось и на многих других помещиках, не имевших заводов, так как они были лишены возможности сбывать свой хлеб. Других же рынков по отдаленности от центра губернии пристаней и затруднительности доставки, нет. Дело, таким образом сводится к недостатку у помещиков средств для продолжение винокурения. Эти то соображения и представил С. Н. Кованько Валуеву. Одновременно с этим, многие помещики, имевшие винокуренные заводы, обратились с просьбой к управляющему акцизными сборами в Полтавской губернии Борзенку о разрешении им обеспечивать привозимое в склады вино, выделываемое на их заводах, двойным количеством вина, остающегося в заводских подвалах, дабы через то открывать склады, не представляя особого обеспечения, а к круговым поручительствам заводчиков от 100 до 500 руб. Департамент податей и сборов нашел меру эту очень полезной для развитии оптовой торговли и предписал,

¹⁾ Двор. арх. 1859 г. № 27.

— 223 —

совместно с заводчиками выработать условие и прислать в департамент. По этому случаю, созвана была комиссия. Комиссия проводит мысль, что в Полтавской губернии винокурение необходимое занятие и служит развитию скотоводства. Всех заводов в то время было около 300. Комиссия вообще высказалась против налога. "Всякий налог на вино в Малороссии, без нашего сознательного убеждения, есть нарушенное историческое право страны". Выяснив значение винокурения, комиссия выработала следующие меры, которые, но ее мнению, могут поднять винокурение. — 1) назначить для всех одну норму, уменьшив ее до 29% с ржаной муки, а с остальных хлебов соразмерно. 2) Плату за патент соразмерить с временем действия завода и количеством затираемых материалов. 3) Упростить форму счетоводства и освободить нас от хранения и ответственности акцизной пошлины. 4) Дозволить оставлять водку в подвалах для охлаждения до следующего дня. Некоторыми дворянами, а именно: г.г. А. И. Забаринским, Левченком, Г. Н. Навроцким, И. К. Гриневичем, П. Милорадовичем и Гинцом подано особое мнение. "Стеснительно для винокурения, читаем, требуемая отчетность и предлагаемые меры взимания акциза по размеру квасильных кадей, с суточного производства по одной норме, предоставив право затирать сколько и что угодно. Но величина нормы должна быть менее, чем в России, ибо хлеб в Малороссии слабее". Министр финансов, получив эти ходатайства, командировал в ноябре 1862 г. чиновника-техника в Полтавскую губернию Витте для проверки всех данных, представленных дворянству. Министр вообще не соглашался со многими пожеланиями дворянства, чем совершенно изменяется по его мнению, положение о питейной торговле, для чего нужно ходатайствовать в законодательном порядке, но теперь, с целью облегчения, согласился на некоторые изменения в этих правилах. Он разрешил 1) в случае порчи аппаратов на винокуренном заводе, спускать бражку в барду, не дожидая прибытия окружного надзирателя. 2) Разрешено было сдавать вино с завода в подвал, в случае выхода его вечером или ночью, на другой день, о чем давать знать управляющему питейно-акцизным сбором Полтавской губернии. Помимо этого министр решил образовать при министерстве комиссию и предложил дворянству командировать "не более одного заводчика". Заседание комиссии назначено было на 1 сентября 1863 года. Дворянство просило отправиться в Петербург для принятия участия в заседаниях этой комиссии ш.-к. Мазараки, известного заводчика того времени. Но он отказался. Он знал, что министр не хотел изменять в корне эти положения и потому не хотел принять участие, предвидя занятия эти бесцельными. "Предположения полтавского

— 224 —

дворянства, сказал он, изложенные в записке, обратились на деле в печальный факт. 112 винокуренных заводов не посмели вступить в борьбу с новой системой, а большая часть из остальных, наказана за свою смелость. Не смотря на уменьшение производительства вина, народ, не получивший, со дня издание закона, никакого экономического развития, не мог вынести налога шести сот процентов на сто; поэтому, миллионы градусов Траллеса не покупаются народом, а улетучиваются из подвалов, унося с собой не барыши от винокурения, а деньги, добытые другими отраслями хозяйства. У несостоятельных продают горелку с аукциона на пополнение усушки и утечки и тем подрывают торговлю". Затем, Мазараки отказывается еще и потому, что министр вызывает уполномоченного от дворян не по необходимости, а только "в видах снисхождения допускает это". Собрание, за отказом Мазараки, остановило свой выбор на М. Раковиче, но он отказался, по многосложности занятий. Собрание тогда просит В. И. Тарновского, который отказывается также. Просит А. А. Остроградского и результат такой же. Охотников поехать не было. Тогда вызвался поехать помещик Кобелякского уезда Е. А. Рейнбот, при том на свой счет. Рейнбот сообщал предводителю о ходе занятий этой комиссии. Комиссии была разделена на несколько подкомиссий. "Обсуждение в ней, писал Р., гласное, это явление новое, утешительное". Результаты комиссии не были утешительны; коренного преобразования ждать нельзя было, на что не соглашался министр. В заседании комиссии был и управляющий акцизными сборами в Полтавской губернии Цвет, которому и было поручено дать свой отзыв о записке Рейнбота, представленной в комиссию. Помимо этого, записка Рейнбота была передана одному из членов комиссии (кому неизвестно) сделавшим на полях ее, крайне резкие замечания. Комиссии признала различие местных условий и их влияние на дело винокурения, но затруднительность "провести черту местностям не допускает возможности сделать исключение для Полтавской губернии". О защите Рейнботом интересов дворян в этой комиссии, губернский предводитель дворянства оповестил об этом всех уездных предводителей. Золотоношский сельскохозяйственный съезд и порешил принести Рейнботу "искреннюю признательность за справедливое изложение о нынешнем страдательном положении винокуренного производства и подорванном хлебопашестве и скотоводстве в крае". Но за это съезд получил замечание от губернатора А. П. Волкова. Он находил, что съезд в Золотоноше не составляет особой корпорации и потому составлять протокол, где бы изъявлялась благодарность, не имел права. Съезд, по мнению губернатора, мог частными письмами объявить признательность Рейнботу

— 225 —

"его трудам и идеям". Помимо этого, А. П. Волков увидел и дурную сторону в этом изъявлении благодарности Рейнботу. Он указал, что это изъявление признательности "вредно для истинных польз края", одобрение неосновательных и даже не согласных с истиной заявлений Рейнбота, на которые, как мне известно, писал губернатор, и не было обращено никакого внимания". Все эти доводы, приведенные в записке Рейнбота, признаны неправильными или крайне недостаточными, а предлагаемые им меры или несоответственными цели или положительно вредными, как для правительства, так и для винокуренных заводчиков или наконец недостаточно и превратно мотивированными. Надо сказать, что Рейнбот, являясь представителем дворянства отстаивал все те положения в этом вопросе, которые были формулированы дворянством. К этому надо прибавить, что и первое губернское земское собрание, бывшее в 1865 г., признало также необходимым пересмотр питейного устава, о чем и ходатайствовало перед министром финансов. С 1865 г. акциз на водку был увеличен до 5 коп. с 1° безводного спирта. Министерство, не желая приступить к коренному пересмотру устава, пришло на помощь винокуренным заводчикам выдачей ссуд. Ссуда выдавалась по распоряжению управляющего акцизными сборами, не свыше 25 к. с каждого объявленного к выкурке ведра спирта, считая на полугар. Ссуда выдавалась с уплатою ½ % в месяц и возвращалась, по мере выкурки вина, не дальше года. На Полтавскую губернию было ассигновано 80000 р. Ссуда эта выдавалась с 1863 года ¹⁾. Мы уже упоминали, что губернское земское собрание в 1865 г. решило ходатайствовать о пересмотре питейного устава. В этом собрании по вопросу о винокурении читал свой доклад помещик Роменского уезда М. Мазараки. Противником его выступил Цвет, не соглашавшийся с его доводами. Вскоре после собрания, Цвет издал брошюру, направленную против Мазараки, где указывал намеками на злоупотребления по винокуренному производству. Мазараки представил в свое оправдание целую записку и просил разослать ее по уездам. Таким действием Цвета оскорбились дворяне Роменского уезда, взявшие под свою защиту своего собрата и просили, путем печати, сделать гласным оправдание Мазараки перед целым обществом всей губернии. Так возгорелась полемика между Мазараки и Цветом ²⁾. Таковы данные, рисующие винокурение в прошлом столетии до шестидесятых годов включительно. Несомненно, это была одна из видных отраслей хозяйства того времени, она служила и рынком для

¹⁾ Двор. арх. 1863 г. № 25-й.

²⁾ Двор. арх. 1866 г. № 16. Записки Мазараки в деле нет; не знаем мы и брошюры Цвета.

— 226 —

других владельцев, сбывавших свой хлеб на заводы. В самом деле, статистические данные указывают, как мы видели, на сколько уменьшилось количество этих заводов. В 1802 г. их было слишком тысяча в губернии, а в 1862 г., когда была введена акцизная система, их было 341. Введенная акцизная система, устанавливающая казенную премию в виде перекура и ставящую эту премию в зависимость от норм, способствовала упадку винокурения. В 1865 году управляющий акцизными сборами Цвет печатно выразился, что без понижения нормы, винокурение в Полтавской губернии было бы совершенно убито. До введения акцизной системы, винокуренные заводы носили чисто сельскохозяйственный характер; при учреждении их, имелось в виду получение барды и переработка продукта, не имевшего цены на рынке, напр. ржи, пуд которой в 1861 г. стоил 8 к. При такой цене продукта, ни о каких технических улучшениях для увеличение выпусков спирта не могло быть и речи. Спирт сгонялся настолько, насколько это необходимо было для получения безвредной барды, продукта необходимого для поддержания скотоводства. Предсказание Цвета оправдалось. В 1888 г. винокуренных заводов из 341 осталось всего 45. Таким образом в течение двадцатипятилетия со времени введения акцизной системы было закрыто 296 заводов. Падение винокурения было много раз предметом обсуждения в Полтавском сельскохозяйственном обществе, губернском земском собрании, которое указывало на существующую систему акциза со спирта, как на гибель винокурения. Такое положение винокурение заставило министерство финансов (при Н. X. Бунге) образовать в 1884 г. при департаменте неокладных сборов особое совещание, задача которого была "поставить винокуренное производство в соотношение с землей и полеводством и тем восстановить связь между винокурением и земледелием". Результатом занятий этого совещание был ряд мер, имевших целью поддержать винокурение, но как оказалось, оно не выработало ряд мер, для восстановления связи между земледелием и винокурением. Департамент не отрицал неудовлетворительного положения винокуренной промышленности, он указал на общий кризис винокурения, происходящий от перепроизводства, 1/5 часть которого не находит помещения на внутреннем рынке и вывозится заграницу, благодаря лишь премиям, даваемым казной. Департамент находил необходимым вызвать мелкое производство спирта путем поощрительных премий. Признавая общее критическое положение винокурения, департамент не находить другого способа улучшить положение сельскохозяйственного винокурения, как, ухудшив, сравнительно с ним, положение коммерческого винокурения, вводя поведерное обложение спирта, выкуренного на заводах, имеющих характер

— 227 —

коммерческого предприятия и отдавая этот сбор мелкому сельскохозяйственному винокурению для уравнения издержек производства. Помимо этого, департамент, признавая положение торговли вином неудовлетворительным, высказался за предоставление винокуренным заводам известных льгот по торговле вином. Этот ряд мер, проектируемый департаментом, не удовлетворил полтавское дворянство, считавшее, что они не могут поднять винокурение в губернии. Губернский предводитель дворянства кн. А. В. Мещерский в 1889 г. предложил на обсуждение дворянства ряд мер, способствующих улучшению винокурения. В подробном докладе своем, рисуя гибельные последствия акцизной системы, он, упоминая о мерах департамента, о которых мы говорили, подвергает их критическому разбору. "Допустим, говорит он, что проектированные департаментом меры, достигнуть своей цели, что премии, выдаваемые мелкому производству, способны вызвать новые сельскохозяйственные заводы. Очевидно, что премируемые спирты имеют все шансы выместить с рынка спирты наименее благоприятно обставленные, т. е. спирты крупных промышленных заводов. Для этих последних остается или вывоз за границу спирта или сокращение производства, но вывоз спирта, вследствие неблагоприятных таможенных пошлин, возможен только при увеличении жертв со стороны государственной казны, т. е. всей совокупности плательщиков, что вряд ли желательно, да вряд ли и достижимо, а скорее всего должно последовать сокращение производства. Сокращение производства открывает место для нового возникновения премируемого спирта, так как казенная премия довольно соблазнительна для каждого; премируемый спирт еще более вытеснит с рынка спирт крупного винокуренного завода, принужденного сократиться и уступить место премируемому и т. п. Далее, кн. Мещерский указывает на последствия этих мер. "Сумма премий, говорит он, далеко превзойдет все предвидения департамента, а сумма поведерного сбора далеко не оправдает надежд. Вся сумма должна лечь, по его мнению, на ту же государственную казну или быть отнятой у винокуренных производителей. Опыт прежнего времени должен был решить эту дилемму в пользу второго предположения. Первоначально заводам, идущим по высшей норме, дается весь излишек против нормы; но по мере того, как премируемые так высоко заводы, убивают своих более слабых противников, перекур им все более и более сокращается и доходит до нынешней нормы 5%. Тоже самое должно повториться и с премированным мелким сельскохозяйственным винокурением. По мере того, как эти премируемые заводы будут убивать своих крупных противников, премии будут ложиться большей и большей тягостью на государственную казну; очень

— 228 —

естественно, что казна постарается облегчить себя против путем уменьшения премий; с уменьшением премий шансы борьбы между крупным и мелким производством, вновь восстановляются в прежнем виде, вновь крупный завод одолевает своего мелкого противника, лишившегося искусственной поддержки. И что же остается? Новое вмешательство правительственной власти, т. е. постоянное поддерживание борьбы между крупным и мелким производством". Такие соображения о новых мерах департамента представил кн. Мещерский дворянскому собранию и предложил ему, в целях свободы винокурение на сельскохозяйственных заводах, ходатайствовать об освобождении их от а) нормы, б) от перекура, в) от обязательности заторов и системы брожения и наконец д) от ответственности за целость спирта при устройстве на заводах надлежащих цистерн или других приспособлений и немедленной сдачей спирта можно бы регулировать производство введением правильной нормировки при полном запрещении устройства вновь промышленных заводов". Это было в собрании 12 декабря 1888 года. Ходатайство дворян не достигло цели.

Глава XII.

Заботы дворянства о почтовых станциях. Предложение Куракина и дворянские собрания. Дорожные сооружения и привлечение дворянства к заботе о них. Закон 1833 г. и его сущность. Предложение министра и выговор Попову. Рекрутская повинность. Поставка рекрут. Предложение Репнина. Забота о бессрочных.

Мы уже говорили, как много обязанностей налагала администрация на дворянство. Бывали нередко такие отрасли деятельности, налагаемые на дворянство, которые касались интересов всего населения, всех сословий, как устройство почтовых станций, а между тем к заботам о них, в начале прошлого века, привлекалось, главным образом дворянское сословие. В 1803 году, князь А. Б. Куракин, так много заботившийся о вверенном ему крае, предложил дворянству озаботиться лучшим устройством почтовых станций. В то время в имениях многих помещиков, если они были расположены на почтовых трактах, были устроены почтовые станции, помещавшиеся нередко "в одном из строений экономии". Считая это неудобным, князь предложил устроить "особые дома, отчего в селениях наших, писал князь, где они малы, помещикам делает помешательство в хозяйственных их заведениях и наносит им отяготительность заниманием их строений". Поэтому князь Куракин предложил построить "особые дома, облегчив своих собратий и облегчало бы и

— 229 —

способы путешественнику иметь пристанище" при чем князь предлагал строить их "без прихоти". Дворянское собрание не согласилось построить эти здания. Оно находило, что сами почтосодержатели не делают заявлений об этом на торгах и поэтому, оно находит лучше предоставить это самим содержателям. Но если, действительно, это необходимо, то дворянское собрание согласно принять участие, но наравне с другими сословиями, так как не одни дворянские поместья "но все состояния должны принять участие в их устройстве". Желание князя, таким образом, не исполнилось и он больше не настаивал ¹⁾. Почтовые станции в то время отдавались с торгов "через рядчиков", для чего существовал сбор со всей губернии. В 1802 году этот сбор был 5 коп. с долями на душу, а при 652624 д., подлежащих обложению, сбор равнялся 38506 р. 66 коп. Налогу этому подлежали: купцы, мещане, казаки, однодворцы, поселяне, крестьяне и дворянство ²⁾.

В 1804 году дворянское собрание все таки порешило построить "почтовый дом" в хуторе Куралеховском, на что ассигновало процентные деньги, получаемые отдачей денег в займы помещикам. Несколько позже, порешило устроить такой же "дом" и на Дудниковом. Но эти постановления были отменены высочайшей властью, так как они должны быть устроены на счет сумм, ассигнованных на "устройство Полтавской губернии" ³⁾. С присоединением к Полтавской губернии трех уездов, явилась необходимость построить еще несколько станций, для чего недоставало 1109 руб. 44 к., почему и было решено увеличить обложение еще на ¼ к. ⁴⁾.

Содержателями станций в то время, как это встречается и теперь, были дворяне; в числи; первых содержателей встречаем майоров Колачевского, Булюбаша, Свечку; в числе их был и С. М. Кочубей, в то время очень богатый помещик, бывший губернским предводителем дворянства. За три тройки платили 507 руб. асс. ⁵⁾.

Кн. Репнин шел по следам своего предшественника. Он также много заботился о почтовых станциях и поднял вопрос об увеличении их. Но дворянство всегда в своих постановленьях о почтовых станциях, проводило мысль, что устройство их "подлежит всем вообще сословиям". Кн. Репнин хотел устроить двоякие станции: курьерские и почтовые. Собрание дворян признавало необходимость их, но, когда только касался вопрос об ассигновании

¹⁾ Двор. арх. 1803 № 1.

²⁾ Двор. арх. 1802 прот. депут. собр. № 25.

³⁾ Двор. арх. 1804 прот. № 83. Ассигновано было 400 тыс. в распоряжение Куракина на постройку многих зданий в губернии, по личному ходатайству князя.

⁴⁾ Двор. арх. 1804 № 162.

⁵⁾ Двор. арх. 1804 протокол № 162.

— 230 —

на это средств, оно не всегда соглашалось, а в данном случае оно сделало такое постановление: "оставить по прежнему, с платежом от каждой ревизской души столько, сколько придется по рассчислению". Но вскоре вышел закон (7 ноября 1827 г.) "о содержании и устроении станций". В силу этого закона, маршалы вместе с губернским маршалом, слушали предложение генерал-губернатора об учреждении при почтовых стациях "гостиниц и комнат с опрятностью внутри" для того, чтобы приезжающие могли иметь пристанище. В то время, надо сказать, в Полтавской губернии было только пять станций, устроенных казной, остальные принадлежали частным владельцам. Собрание, обсудив этот вопрос, порешило: 1) в казенных станционных домах починку и приведение их в порядок производить на счет сумм, положенных на эти станции 2)  при будущей отдаче станций, внести в смету и понудить содержателей почтовых станций, чтобы непременно содержали в надлежащей опрятности "по крайней мере, по особой комнате, с нужной мебелью, предоставив право содержателям иметь и все нужное для проезжающих, получая от того собственные выгоды" ¹⁾. В 1832 г. был сделан запрос министерством внутренних дел губернскому предводителю, на каких именно трактах и в каких именно местах, дворянство предполагаешь строить на счет земских повинностей почтовые станции с гостиницами для ночлега. Этим правительство хотело напомнить дворянству о необходимости их постройки. Собрание, куда был передан этот запрос, ответило уклончиво. Оно признало необходимым исправить пять станций между Кременчугом и Полтавой, а на дальнейшую постройку оно не согласилось. "Умножение денежных сборов, падающих на обывателей, неизбежно потребуете еще тягостных издержек по содержанию, отоплению и ремонту" ²⁾. Почтовые станции отдавались, обыкновенно, на трехлетие "брали в содержание, как писали в то время, почтовую и земскую гоньбу". Отдавались они с торгов в Петербурге, при чем желающий должен был отправить условие в запечатанном конверте. Помимо дворян, брали чаще всего эти станции купцы. В 1837 году отдавались они за 316126 р. в год ³⁾. Помимо станций, дворянство привлекалось к содержанию трактов, мостов и т. п. Всех почтовых трактов, в 30-х годах прошлого столетия, было 7.

1)  Кременчуг — Харьков (до ст. Коломак. Слободско-Украинской губернии, ныне Харьковской) 11 станций.

2)  Полтава — Константиноград 5 ст.

¹⁾ Полож. дворян 1828 № 3.

²⁾ Двор. арх. 1832 № 19 и полой; двор. 1832 № 5.

³⁾ Двор. арх.1835.

— 231 —

3) Екатеринослав — Харьков (на Константиноград до с. Водоложского) 2 ст.

4) Петербургский тракт (Полтава на Чернигов, до первой станции в этой губернии) 11 ст.

5) Полтава — Киев (до 1-ой станций киевской губ.) 7 ст.

6) Полтава — Ромны 8 ст.

7) Кременчуг — Хорол 4 ст.

Дурное состояние дорог, мостов, гатей и т. п. обратило внимание кн. Репнина, предписавшего дворянскому собранию, начиная с 1826 г. приступить к их исправлению. И все это надо было сделать в течение трех лет. Администрацией были доставлены сведения необходимых исправлений. Вот интересные данные по уездам. В Полтавском уезде необходимо было исправить дорог на протяжении 355 в. 55 саж, в Константиноградском — 295 в. 40 саж., в Кобелякском — 270 в. 205 саж., в Кременчугском — 355 в. 61 саж., в Золотоношском — 324 в. 350 саж., в Переяславском — 273 вер. 315 саж, в Прилукском — 301 в. 200 саж., в Пирятннском — 278 в. 445 саж., в Лохвицком — 229 в. 380 саж, в Лубенском — 290 в. 229 саж, в Хорольском — 252 в. 185 саж., в Миргородском — 302 в. 130 саж., в Роменском — 268 в. 329 саж., в Гадячском — 208 в. 298 саж. и в Зеньковском — 345 в. 25 саж., а всего во всей губернии 4265 в. 447 саженей. Исправить на таком протяжении дороги, хотя бы и в три года, едва ли было по силам дворянству. Собрание маршалов нашло этот список не полным и, вероятно, с целью оттянуть дело, порешило просить губернского землемера доставить более подробные сведения. Исправление этих дорог потребовало бы особого сбора и при том значительного, на что дворянство не могло согласиться. Тогда, министр финансов запросил о количестве необходимых средств, предполагая внести этот вопрос в государственный совет. До получения же его решения, собрание постановило все дороги, главнотрактовые, транспортные, исправить на общегубернские повинности, о чем и просит генерал-губернатора. Мосты, гати и перила поручить исправить самим владельцам ¹⁾.

29 декабря 1833 г. был издан высочайший указ об устройстве и содержании дорог в государстве. По этому закону, были учреждены губернская и уездные дорожные комиссии. Состав их был следующий: в губернской комиссии председательствовал губернатор, членами были вице-губернатор, губернский предводитель дворянства, управляющий удельной конторой и губернский землемер. В уездной комиссии — председателем был уездный предводитель, членами земский

¹⁾ Положение дворян 1826 г. № 2.

— 232 —

исправник и уездный землемер. Этот закон дополнял многие постановления прежних лет. Ремонт и устройство гатей, мостов и дорог вообще был отнесен на сумму земского сбора. Все дороги губернии должны быть приведены в известность и содержание их "расписаны на все сословия". Помимо этого, дороги были разделены на постоянные участки. Мелкопоместные дворянские имения, в которых было от 10 — 30 д. приписывались к дорожным участкам больших селений. Имения, где было не более 10 душ, "назначались на самые ближайшие участки и не обременялись припиской их к другим, находящимся в дальнем расстоянии". Участок не мог быть составлен из одних мелкопоместных. Эти участки должны быть проверяемы каждые 10 лет. Интересно, что этим законом запрещалось устройство новых аллей по губернским и уездным дорогам, а для указания пути проезжающим "в случае глубоких снегов и во время вьюги" делать особые знаки, а именно: рассаживать "клумбы дерев или сеять полосы кустарника, в степных же местах делать кучи из земли или каменьев и ставить шесты". Работы по дорожным сооружениям отдавались с торгов, что ведала казенная палата. Взносы на дорожные сооружения вносились в общую смету земских повинностей. Новый закон все дорожные сооружение подразделил на 5 классов: 1) дороги главных сообщений, 2) дороги больших сообщений, З) дороги обыкновенных почтовых сообщений из губернии в губернию, 4) дороги уездных, почтовых и торговых сообщений и 5) дороги сельские и полевые ¹⁾. С изданием этого закона, кажется, ясно, что дорожные сооружения в губернии, перешли в ведение дорожной комиссии, где заседали и предводители дворянства. Роль дворянства, как и других сословий, состояла только в известном взносе. Но не прошло и трех лет, как администрация обращается к дворянству, предлагая ему сделать нарезку на больших дорогах, для прогона скота. Это предложение шло от министра внутренних дел. Оно вызвало возражение со стороны А. В. Попова, исправлявшего должность губернского предводителя. А. В. Попов находил, что нарезки делать не следует, считая это излишним и он был прав. Прогоняли в то время скот, главным образом, по так назыв. Ромодановскому тракту (Кременчуг, Хорол, Лубны, Ромны) и это была транспортная дорога.

Распоряжение министра и могло касаться только этого тракта, имевшего 30 саж. в ширину, что было вполне достаточно для прогона скота, сравнительно, не очень частого. А прирезать нужно было 20 саж. с обеих сторон, что на протяжении 700 верст составит

¹⁾ Двор. арх. 1834 г. № 12.

— 233 —

до 6000 дес. Понятно, что для владельцев это было большим лишением: стоимость десятины в то время доходила до 100 р. А. В. Попов находил "затруднительным привести это в исполнение, когда везде поля засеяны и запаханы, и это распоряжение, по его словам, навеяло страх и уныние на жителей, земли которых прилегали к большой дороге.

Выражение Попова "навеяло страх и уныние на жителей" вызвало циркуляр со стороны генерал-губернатора, поставившего это на вид Попову.

"По внимательном рассмотрении упомянутого отзыва, находя некоторые в нем выражения слишком резкими и неуместными, так как они относятся к распоряжениям высшего начальства, постоянной целью коего есть всегда и при строгости мер общественная польза, я вынужден поставить на вид вашему пр-ву и присовокупить, что в слоге служебной бумаги должны быть соблюдаемы одинаковые приличия и деликатность, как и в общественном обращении должностных лиц, что тем более приличествует сношениям высшего должностного лица по выбору дворянства" ¹⁾. Дело о нарезке земли и отзыв Попова дошли до министра, предписавшего устроить только те дороги, по которым прогоняется скот в столицы. Если поля засеяны, то сделать это в будущем году; если заросли лесом, то должны быть от него очищены постепенно. Было ли исполнено предписание министра, из дела не видно.

Дворянство было еще привлечено к заботам о рекрутской повинности. Введена она впервые Петром В. Готовясь к войне со шведами, Петр В. в 1699 г. велел произвести первый набор солдат, 132 тыс., которые наз. сдаточными людьми. Слово "рекрут" впервые встречается в 1705 году. Военную службу носили все классы общества; для дворян она была повинность личная и поголовная, для податных сословий — общинная, т. е. когда правительство указывало то количество рекрут, которое ему было необходимо. С течением времени, постепенно начало освобождаться сословие от обязательной службы. В 1762 г. дворянство совершенно было освобождено от обязательства военной службы. Дворяне-помещики должны были сами поставлять рекрут. Те помещики, которые владели менее 20 д. крестьян, освобождались от этого, но платили за это казне деньгами по 2 р. с каждой владеемой души. В Полтавской губернии было очень много мелкопоместных. В 1829 г. в Роменском уезде таких помещиков было 2595 ч., в Лохвицком — 2088 ч. ²⁾. Помещичьи

¹⁾ Двор. арх. 1812. № 60, бумага за № 4525.

²⁾ Двор. арх. 1829. № 175-69 стр.

— 234 —

крестьяне могли покупать вместо себя охотников, за что платили нередко большую сумму и квитанции передавали помещику. Мы не встретили в архиве данных, указывавших цену, за которую покупали охотников в Полтавской губер., но вообще они были высоки. Бывали случаи покупки рекрута за 2000 р., из которых 1000 или 1500 р. платили помещику, а 500-600 р. получал охотник ¹⁾. Военная служба до введения всеобщей воинской повинности в 1874 г. была не легка. В 1793 г. впервые был установлен срок службы — 25 лет. Так продолжалось до крымской войны, хотя в 1834 г. срок этот был сокращен до 20 лет, когда, впрочем, увольняли на пять лет в бессрочный отпуск. Из отпуска этого могли потребовать на службу в случае пополнения армии по штатам военного времени. Таким длинным сроком службы и объясняется высокая цена рекрутской квитанции. Основанием раскладки для помещичьих крестьян служили рекрутские участки, на которые делилась губерния. Не мало было споров и жалоб на распределение этих участков. Поэтому в 1820 г. малороссийский генерал-губернатор кн. Н. Г. Репнин предложил маршалам установить "однообразные меры по всем уездам", что и было сделано. Решено было наблюдать: 1) чтобы участки были каждый из 500 душ по соглашению между собой помещиков "с уравнительным расчислением меньшего владение против большого в поставке рекрут по жеребьям". 2) принимать к расчислению на участки число душ за каждым владельцем, по нынешней ревизии состоящих с тем, однако ж, что если сделана какая и после сей последней ревизии в принадлежности крестьян перемена по праву наследства, продажи, разделов, уступок и перечисления и в собрании будут представлены доказательства по оным тех крестьян и к рекрутской повинности считать за новым владельцем сообразно тому, как в указе правительствующего сената 1782 г. ноября предписано, 3) владельцам, имеющим в разных поветах крестьян, предоставить на волю соединять крестьян для рекрутской повинности в одном, в каком пожелают. 4) при помещении в участки владений неполных и особливо в причислении мелкопоместных для платежа складочных денег, руководствоваться правилами на сие изданными. 5) при расписании сколько и какому владению, вошедшему в пятисотенный участок следовать будет впредь ставить рекрут, принимать главнейшим поводом к уравнению прежнюю с владения того поставку рекрут. 6) кто не явится, то делается без него и он не вправе жаловаться. 7) составить точные положения для единообразного составления пятисотенных участков ²⁾. Не мало было

¹⁾ Игнатович. Помещичьи крестьяне стр. 17.

²⁾ Полож. дворян 1820-1821 № 1-3.

— 235 —

забот дворянству, согласно этим постановлениям, организовать эти участки, а предводителям руководить и составлять отчетности, образец которой составили в общем собрании уездных предводителей. В первые годы прошлого века в Полтавской губернии были назначены только четыре пункта, где принимали рекрут, именно: в Полтаве, Гадяче, Золотоноше и Пирятине. Остальные уезды были приписаны к этим городам. В 1842 году число этих пунктов увеличено было до семи ¹⁾. Столь малое количество их, было очень обременительно для дворян и дворянство еще в 1819 году ходатайствовало "для большего удобства быть рекрутскому набору в каждом поветовом городе", но оно не было уважено ²⁾. Количество рекрут, отдаваемых на службу, было по 2-4 ч. с 500 д.; во время военных действий, как это было в 1813 г. — 6 чел. ³⁾. Во время русско-турецкой войны 1828-1829 г.г. из Полтавской губернии было взято много погонщиков, которых правительство засчитало за рекрут ⁴⁾. Всем солдатам, отпущенным по домам, после 20-ей службы (с 1834 г.) помещики обязаны были помогать и следить "в способах для безбедного прожития". Земские исправники должны были уведомлять предводителей о таких прибывших солдатах; Император Николай I не один раз лично напоминал предводителям о необходимости заботиться об этих солдатах ⁵⁾. Таковы были заботы, налагаемые правительством на дворянство. Сами дворяне, по ходатайству кн. А. Б. Куракина, были освобождены от военного постоя. Дворяне благодарили князя за это внимание "через что, читаем в протокол, (т. е. постой) мы чувствуем более всего угнетений". Это было в 1802 г. Дворяне тогда порешили устроить дом для расквартирования шефа (т. е. командира части), который, обыкновенно занимает "дом целостно и хозяину в нем не остается места". Построенный дом дворянство порешило передать городу, чтобы он принял на себя его ремонт и содержание его на свой счет ⁶⁾.

В настоящее время уездные предводители председательствуют в воинском присутствии при приеме новобранцев, что, в прочем, было их обязанностью с момента образования губернии, чем и ограничивается их участие в деле о воинской повинности.

¹⁾ Двор. арх. 1891 № 14.

²⁾  Полож. маршалов 1806-1820 л. 295.

³⁾   Полож. двор. 1836 № 3, двор. арх. 1829 № 30.

⁴⁾  В. повеление 28 июня 1832 г., двор. арх. 1832 № 2 л. 93.

⁵⁾  Двор. арх. 1835 № 5.

⁶⁾  Прот. собр. 1802 июня 24 и полож. маршалов 1802-1806 № 49.

— 236 —

Глава XIII.

Касса взаимопомощи в начале прошлого века. Условия земледелия. Саранча и проекты ее истребления. Неурожаи и правительственные меры. Ходатайства кн Репнина перед Императором Николаем I, переписка с Канкриным и записка Репнина. Закон 1832 г. Опекуны. Волнение крестьян. Сумма недоимок. Письмо помещика Якубовича. Прошение константиноградского исправника. Заботы правительства о разведении картофеля. Посев табака. Конные заводы. Свеклосахарное производство. Селитроварение. Правила 1842 г. Падение этой промышленности.

Полтавская губерния с давнего времени была губернией земледельческой и главным занятием помещиков было земледелие. С целью его поддержания и развития, дворянство учредило у себя в начале прошлого века кассу взаимопомощи. В начале прошлого столетия, надо сказать, почти не было кредитных учреждений, где бы помещик мог пользоваться кредитом, столь необходимым в хозяйстве. Эта касса была основана в 1805 году.

Собрание в этом же году выработало условие для отдачи денег в заем помещикам. Решено было не давать больше 5 тыс. в одни руки, при чем не допускалось поручительство или залога за другого. Взималось по 6%. Закладывались ревизские души по 75 р. за каждую. Эта сумма залога постепенно увеличивалась. В 1815 г. взималось в кассу по 100 р., а в 1823 г. — 200 р. ¹⁾.

Деньги вносились неаккуратно, почему дворянское собрание решило в 1825 г. выдавать только тем, которые еще не пользовались ссудой ²⁾.

В 1832 г. процент был понижен, взималось 5% и за время с 1815 г. по 1835 г. выдано было ссуд на 82900 р. ³⁾.

В 1830 г. были утверждены правила о выдаче ссуд из заемного банка. Выдавались они на 15, 20 и 37 лет. Выдавалось по 50 р. за ревизскую душу. В силу этого, дворянская касса была закрыта в 1835 году.

Собранные деньги с помещиков были положены в приказ общ. призрения для образования капитала от приращение процентами до тех пор, пока возможно будет с процентов содержать канцелярию предводителя дворянства, депутатское собрание и дворянский дом ⁴⁾.

Занятию земледелием и развитию его, много мешали недороды, которые начались с двадцатых годов и продолжались, с небольшими перерывами, до 1840 года. Неурожай вызывал усиленную

¹⁾ Двор. арх. 1805 г. л. 39, 1823 г. № 14.

²⁾ Двор. арх. 1825 г. № 1.

³⁾ Двор. полож. 1832 г. № 2 и 1835 г. № 11.

⁴⁾ Двор. положение 1835 г. № 11. 1832 г. № 2 и 107.

— 237 —

помощь со стороны правительства, особенно он был чувствительным в 1833 году, когда был в губернии голод. Он тем бедственнее был, что являлся продолжением неурожая предшествовавшего года. Было выдано в этом году помещикам и казенным поселянам для обсеменения полей 144.000 р. сверх назначенных комиссией народного продовольствие 186.320 руб. для помещиков и 197.280 руб. для казенных поселян. По этому случаю, распоряжением генерал-губер. Репнина были выведены войска из Полтавской губернии в другие места, где, по видам урожая, могло бы представиться более удобств к их продовольствию. Помимо этого из местного продовольственного капитала было предоставлено в распоряжение Репнина 5.000 руб., а затем еще выдано 2.000.000 руб. на заготовление 100.000 четв. хлеба для казенных крестьян и 1.000.000 в ссуду помещикам. Впоследствии, по ходатайству Репнина, для заготовления хлебных запасов в Полтавской губернии, было ассигновано еще 2 милл. руб.

Заготовление хлеба было возложено на местных дворян, закупавших его в губерниях Орловской и Курской. Стоимость четверти ржи была 18 р. 42 к. с доставкой. По этому случаю в Полтавскую губернию, для знакомства с положением губернии, был командирован генерал-майор Тимирязев. Он указывал на затруднительное положение помещиков и предложил, со своей стороны следующие меры: 1) усилить земскую полицию через привлечение в ее состав местных дворян, в видах наблюдения за исполнением правительственных мероприятий, 2) заготовить семена для яровых посевов, 3) выдавать ссуды денежные и хлебные в ограниченном размере в течении осенних и зимних месяцев для большей обеспеченности весенних посевов ¹⁾.

Довольно сильный неурожай был в 1839 году. В Полтавскую губернию были командированы тогда член совета министерства внутренних дел генерал-майор Храповицкий, а после него флигель-адъютант полковник барон Ливен.

Генерал Храповицкий, ознакомившись с положением губернии, признавал за лучшее производить пособие деньгами, а не хлебом в натуре, притом в той самой пропорции, в какой она была оказываема в 1833 году, а на обсеменение полей ограничиться ценностью одной получетверти овса на каждую ревизскую душу мужского пола.

Эту меру он считал необходимым допустить в 6 уездах, наиболее пострадавших от неурожая, Зеньковском, Гадячском, Лохвицком, Миргородском, Лубенском и Пирятинском. Пособие генерал проектировал разделить на 4 разряда, а именно:

¹⁾ Ист. обзор комит. министров т. 2 ч. II стр. 294-295, 309.

— 238 —

1) владельцам, имеющим от 1-20 д. производить из наличного продовольственного капитала пособие равное 30 ф. ржи на ревизскую душу в месяц (цена была 2 р. асс. пуд).

2) владельцам от 20-60 д. предоставить обратиться к займам из кредитных установлений или к получению прибавочной ссуды по 5 ф. на душу.

3) имеющим 60 и более, также обратиться к займам; тем же, которые этого сделать не могут по обремененности уже долгами своих имений, то ассигновать для выдачи им пособие 50 тыс., но с тем, чтобы имения их были взяты в казенное управление с назначением опекуна, а помещика устранить от управления имением.

4) владельцам, имение которых уже находятся в опекунском или казенном управлений, оказывать пособие из предназначенных 50 тыс., предоставив это комиссии продовольствия.

Всех мелкопоместных владельцев в этих 6 уездах было 2418 ч. за которыми числилось 31269 д.

Для раздачи им пособия на продовольствие и обсев полей требовалось 336.927 р. 69 к., считая четверть ржи по 18 р., а четверть овса по 8 руб.

Вслед за Храповицким был командирован полковник Ливен, который находил, что "степень вспомоществования, определенная Храповицким самая умеренная. Вспомоществование, писал он, тогда только отвратит всякую крайность, когда пособие дано будет без потери времени, а меры приняты будут самые решительные".

Донесения этих лиц были немедленно рассмотрены в комитете министров, который решил, выслать капитал продовольствия, принадлежащий полтавской губ. (336.927 р.), ассигновав еще 200 тыс. р., позаимствовав эту сумму из продовольственных капиталов Ярославской и Костромской губерний, за 4%. Из этой суммы выдавать на душу по 30 ф. ржи в месяц до 1 июля будущего года, т. е. новой жатвы; а на обсеменение полей на одну ревизскую душу по ½ ч. овса.

Для пособия обедневшим дворянам и дворянкам, ассигновать из казны 10.000 р. асс. с тем, чтобы из этой суммы выдаваемо было взрослым по 5 руб. на каждого в месяц, а малолетним по 2 руб. 50 коп. до 1 июля 1840 года.

Всего в 1839 г. было отпущено ссуд — помещикам 536.927 р. на покупку хлеба для раздачи казенным крестьянам 292.353 р., для пособия бедным крестьянам и разночинцам 30.000 руб., а всего 859.280 руб. асс. ¹⁾.

¹⁾ Истор. обзор комит. министров т. 2 ч. II 349-355 стр.

— 239 —

Частная благотворительность в то время развита не была, не составлялись как ныне подписки, но все таки бывали жертвователи, хотя и редко. В 1833 г. нежинский грек Ханжи Конста пожертвовал в пользу нуждающихся жителей Полтавской губернии 2.000 р. ¹⁾.

Архимандрит Полтав. Крестовоздвиженского монастыря Гавриил раздавал во время голода в 1834 г. три месяца печеный хлеб 50 ч., а полтавский купец П. Ворожейкин, взял на свое попечение 175 чел. с 1 января 1834 г. до нового урожая.

В пользу жителей Полтавской губернии пожертвовали купцы московские В. и П. Усачевы 1000 руб. ²⁾.

В начале прошлого столетие очень часто поля истреблялись саранчой, бывали случаи и в последующие годы, но сравнительно реже, на что обратил внимание кн. А. Б. Куракин. Сами дворяне были озабочены этим и представляли князю не мало проектов. Первым таким проектом, быль проект К. О. Нестелея. Это было в августе 1803 года. "Будучи приватный человек, осмеливаюсь", писал он, "касаться мыслью до дела собственного и вашему сиятельству, яко гению страны сея, открыться; известно, что при всем побуждении начальства и рачительности дворян малороссийских, все употребленные доселе на истребление зловредной саранчи средства послужили малой помощью, оная умножается из года в год очевидно; нынешнее лето сие зловредное насекомое опустошило повсеместно, большею часть пожитки, так что и множество бедных землевладельцев не только лишились пропитания, но и надежды иметь оное на будущее потеряны". Описав бедствие от нее населения, он продолжает: "я преисполнен будучи по чувствам и долгу, дерзаю изрещи истину".

А истина эта его средство уничтожения саранчи. Припоминая, как "Фридерик II († 1786) приказал обывателям истреблять великое число воробьев", за что они получали вознаграждение из казначейства, он и предлагает такую же меру применить, "яко метод найдействительнейший", и саранчу истреблять семенами осенью и весной, выкапывая из земли. За всем этим должны следить старосты и другие начальники. Кн. Куракин велел благодарить этого изобретателя "особенным образом", а средство его представить кому следует. В этом же месяце князь получил и новый проект от екатеринославского вице-губернатора Неверовского. Он рекомендует средство против саранчи, какое практиковали "жители бугские и наипаче болгаре" в 1798 г. (разумеет здесь славян, поселившихся при Екатерине II в нынешних Екатеринославской и Херсонской

¹⁾ ibidem. стр. 346.

²⁾ Варадинов. — Ист. мин. внут. дел ч. III книга I 574-575 стр.

— 240 —

губерниях). Средство это — бороны с большими железными зубьями, на которые, при работе на полях, клали большую тяжесть. Эти зубья, по его млению, вытаскивали гнезда саранчи и жители, как пишет он, этим средством "великую пространность земель своих освободили от семян сего вредоносного насекомого". Управляющей имениями В. П. Кочубея, Иван Месон, практиковал другое средство, которое он и рекомендовал кн. Куракину. Он заливал гнезда саранчи "это вредоносное отродье" кипятком, для чего по полям развозили котлы, ушаты, лейки и т. п., количество которых на известную площадь с математической точностью он вычислил. По его вычислению, на одну квадратную версту нужно 12500 ведер кипяченой воды. Кн. Куракин не одобрил этого проекта; он находил, что "приведение в исполнение потребует много времени и пока оное будет изготовлено, то саранча, получив силу, не будет уже в том положении, в которое сим средством к истреблению ее можно". В таком же роде, был проект дворянина Роменского повета Столповского. "С наступлением теплых, ясных весенних дней, когда саранча выползает из гнезде своих и "собирается повсюду, где ей выплодиться необходимо по утрам до восхода солнца и по вечерам по заходе стеречь ее, забирать в мешки и сжигать", для чего нужно, по его словам, "понуждение" со стороны земской полиции и уездных маршалов. Кн. Куракин, получив его, приказал благодарить Столповского, а губернскому правлению сделать распоряжение о приведении его в исполнение. Помимо этих проектов, было еще представлено два проекта некими Молтанскими. Один из них, аптекарь лубенской казенной аптеки, пишет князю: "убежден будучи побуждением выдумать средство для истребления гнездящейся в здешнем крае вредоносной саранчи", и он полагает за лучшее истреблять ее при начале возрождения. Исходя из того, что насекомые вообще, "не пришедшие в силу, ищут благодетельства запрятываться в конский навоз", он предлагает в местах, где залегла саранча, копать ямы, длиной и шириной в сажень, при глубине в пол аршина. Ямы эти засыпать сыроватым навозом. Когда соберется в эти ямы саранча, то окуривать ее удушливым составом, рецепт которого он и прислал через некоторое время, как и обещал в своем прошении князю. Это был порошок, в состав которого входили: 2 ф. межжевельных ягод, 1 ф. пшеничных отрубей, 3 ф. бокаутного масла, 2 ф. чистой селитры, 1 ф. горючей серы и ½ ф. чистой канифоли. Но князь нашел это средство дорогим: "дороговизна состава", написал он на прошении, "по количеству к употреблению окурного, делает проект сей неудобным, а потому оставить без уважения". Другой Молтанский,

— 241 —

штаб-лекарь в Сумах, представил проект, где так описывает свое средство: "извиняюсь за дерзновение, что осмеливаюсь поднести самый легчайший и простой способ для истребление сего зловредного насекомого на рассмотрение и если угодно вам удостоить внимание, то предложу вкратце свое умозрение". Затем и описывает это "умозрение". "Известно, что саранча делает на полях", пишет он, "мелкие яички, в которые мечет свою икру. Истребив оную, истребится и саранча. Я предполагаю, что, вспахав на полвершка земли, копая раза два или три чугунным или каменным катком, содержимая в пузыре сего насекомого икра неминуемо раздавится, да и земля, будучи плотно укатана, и затем еще оставшимся неповрежденными ее зародышам, в рассуждении слабой начинающейся в них жизни, не допустит осуществиться и видеть свет. Вот средство и образ моих мыслей", закончил свое донесение штаб-лекарь. Таковы проекты, поданные кн. Куракину в 1803 и 1804 г.г. ¹⁾.

В силу этих недородов, дворяне не могли аккуратно платить подати. Еще, впрочем, в 1826 г. дворянское собрание в заседании 23 ноября указывало, что Полтавская губерния не имеет ни судоходных рек, доставляющих средства с выгодой сбывать свои произведения, ни важной "внутренней коммерции", способствующих народному обогащению. В силу этих причин, явился упадок цены на хлеб и вообще на все продукты, не исключая и скота, а "подати остаются в той же мере, как и в прежние года".

Этот упадок цен на хлеб повлиял на то, что сами крестьяне не могли платить эти подати, не "расстроив вовсе состояния своего" "а помещики, пекущиеся о сохранении оного, будучи стеснены упадком своих средств, также не в состоянии платить за них, не подвергаясь собственной расстройке, отчего многие входили в долги, другим угрожает крайность, а недоимки в податях время от времени увеличиваются".

Собрание порешило повергнуть все это на воззрение Государя Императора ²⁾.

Затем настали неурожайные годы, вызвавшие еще большую невозможность уплачивать подати.

Министр финансов гр. Канкрин не охотно соглашался вообще на какие-либо льготы, он был очень бережлив, даже скуп; все хлопотал об интересах казны. Генерал-губернатор князь Репнин два раза обращался к императору с ходатайством о льготах вверенного ему края. Первый раз он обратился в 1824 году. "С

¹⁾ Архив полт. губ. правления по описи № 172, 175, 159, 1803 года № 210, 219 205 1804 года.

²⁾ Двор. полож. 1827 № 14. 3 п.

— 242 —

самого вступления в управление малороссийскими губерниями, писал кн. Репнин, обратив внимание на взнос в казну состоящих тогда в недоимке до нескольких миллионов, я употреблял все усилия и без малейшего послабления, отчего в 1-й половине 1821 г. в Полтавской губернии оставалась самая ничтожная недоимка, а в Черниговской, всегда беднейшей по естественному ее положению, не превышала 200 тыс. Употребленные мною меры для того и в следующие годы не были ни отменены, ни ослаблены, но несчастие, постигшее в 1821 г. Черниговскую губернию, от голода и безденежность, оказавшаяся вообще в Малороссии от совершенного упадка цен на все хозяйственные произведения, были причиной, что недоимки возвысились опять до нескольких миллионов, и я в необходимости состою всеподданнейше доложить Вашему Императорскому Величеству, как представлял о том управляющему министерством внутренних дел и министру финансов, что, к совершенному очищению всей недоимки, как на помещичьих владениях, так на казаках и казенных крестьянах состоящей, без особенного поддержания в Малороссии благосостояние всех вообще сословий, надежды не предвидится. Указом 9 июня 1823 г. оказано казенным крестьянам снисхождение сложением пени и рассрочкой так, чтобы взыскивалось оной ежегодно, сверх податей, не более половины, но, когда поселянин, при нынешнем своем положении, не в состоянии внести сполна и годовой подати, то мера сия не может послужить ему никаким облегчением. Сим же указом предоставлено помещикам взносить до 1 января 1824 г. всю недоимку без взыскания пени, но сею милостью никто воспользоваться не мог, по неполучению в 1823 году никакого дохода с малороссийских имений и по залогу прежних вообще имений дворянину для доставления капитала, нужного для прокормления крестьян ему принадлежащих, в течении полутора года. Помощь дворянству, кажется мне, весьма можно сделать без отягощения правительства, и я позволил бы, дабы во вновь открывающемся банке, как о том сообщил мне министр финансов, вместо предполагаемых к выдачи в малороссийских губерниях на ревизскую душу по 150 р., отпускалось сверх того, еще до 1826 года по 25 р. на каждую ревизскую душу для уплаты недоимок. Тогда долг сей нечувствительно выплатится в течение предполагаемого продолжительного срочного термина и недоимки в помещичьих владениях неминуемо поступят полностью в казну. Что же касается до казаков и казенных крестьян, то от благости Вашего Императорская Величества они могут только ожидать поправления своего благосостояния, ибо, сколько мне известно, на положение их никакие побудительные меры не сильны будут к очищению состоящей на них казенной недоимки, и

— 243 —

я дерзаю сказать, что большая часть оной, но строгом и беспристрастном исследовании состояния селений, необходимо должна быть сложена; остальная затем разложена на весьма продолжительные годы, о чем и представлял я министру финансов. Сверх общей пользы для государственной экономии взыскать всевозможную недоимку, министерству приходится и не считать в числе приходов при составлении бюджета ту, которая невозможна к взысканию; нравственные причины требуют приведения сего в известность, ибо чиновники, получая беспрестанно предписание начальства, которые невозможно им исполнить, привыкают к слабому исполнению повелений и состоять вынужденными послабление ставить и себе в пример при исполнены других обязанностей".

Эту всеподданнейшую записку кн. Н. Г. Репнин представил Государю в мае 1824 года. Тогда же он предписал губернским правлениям Черниговской и Полтавской губерний доставить ему сведения о числе проданных с торгов имений за 1821-1823 годы. В Черниговской губернии, как видно из донесение губернского правления, было продано всего 8 имений помещиков с 205 душ мужеского пола на сумму 81199 руб. Полтавское губернское правление не представило точных данных, оно сообщило только, что наивысшая цена за ревизскую душу на торгах была 426 руб., а низшая 271 руб. Результатом ходатайства кн. Репнина было Высочайше утвержденное 11 июля 1824 г. разрешение займа из сохранной казны на 24-й срок. Кн. Репнин приискал иную еще меру и с этой целью обратился к министру финансов Е. Ф. Канкрину, со следующим предположением.

Милостивый Государь,
Егор Францович!

Войдя в рассмотрение приложенной, при Указе Правительствующего Сената от 11 июля сего года Высочайше утвержденной записки, поднесенной Его Императорскому Величеству, касательно постановления займов из сохранных казен на 24 сроки и, зная основательно настоящее положение малороссийских помещиком, полагавших единственную надежду, при теперешнем состоянии доходов, на вспомоществование от сих ссуд, я долгом почитаю ходатайствовать у Вашего Превосходительства о сравнении малороссийских губерний или же хоть одной Полтавской с губерниями первого класса для залога по 200 р. ревизскую душу, к чему убеждает меня и то, что ежели Киевская губерния, смежная с Полтавской, помещена в первый класс, то сия последняя, имея ничем не меньшие выгоды в имениях и в губернии, при всем теперешнем недостатке денег платится

— 244 —

душа с имением не дешевле 500 р., а в мелкопоместных владениях даже до 900 р. и 1000 р., весьма может стать наравне с Киевской и Ваше Превосходительство окажете совершенную справедливость и благодеяние краю, походатайствовав помещение оной в первый класс для займов.

Ожидаю на сие благосклонного Вашего уведомления, честь имею быть и проч.

Через три недели, кн. Н. Г. Репнин получил следующий ответ от министра.

Милостивый государь мой,
Н. Г.

Отношением от 3 числа текущего месяца Ваше Сиятельство сообщить мне изволите, что войдя в рассмотрение приложенной при Указе Правительствующего Сената от 11 июля сего года Высочайше утвержденной записки, поднесенной Его Императорскому Величеству касательно постановления займов из сохранных казен на 24 года, признаете необходимым сравнять малороссийские губернии или же хотя одну Полтавскую, с губерниями первого класса для получения ссуды по 200 р. на каждую ревизскую душу.

На сие считаю нужным сообщить Вашему Сиятельству, что при разделении губернии на два класса, в отношении производства ссуд под залог имения в оных находящихся, принимаемы были в сравнительное соображение местные отношения каждой губернии, что расписание на сем оснований об оных составленное, рассматриваемо было, как в министерстве финансов и опекунских советах С.-Петербургском и Московском, так потом в Государственном Совете и оным утверждено, и что наконец положение об открытии займов из заемного банка восприяло свое действие с недавнего еще времени. По сим уважениям, я не нахожу себя вправе входить с представлением об изъятии одной или двух губерний из общего постановление об оных.

С совершенным почтением и проч...

31 окт. № 2364.

Кн. Репнину, неладившему вообще с Канкриным, неприятно было получить это письмо. Вот ответ князя на отказ министра.

Милостивый государь мой!
Егор Францович.

Где дело идет о пользе общей, там уверен я, что Ваше Превосходительство, столь же мало будете сетовать на кучливость мою, как я огорчен отказами Вашими, почему, не смотря на ответ Ваш

— 245 —

от 31 октября на № 2364 я еще повторяю просьбу мою о возвышении в первый класс при ссудах, ежели не обоих малороссийских губерний, то, по крайней мере, Полтавской и постараюсь доказать необходимость сей меры. Мне совершенно было известно сообщаемое Вашим Превосходительством "что при разделении губерний на два класса принимаемы были в сравнительное соображение местные отношения каждой губернии, что они были рассматриваемы в министерстве финансов, опекунских советах и государственном совете и что наконец, открытие займов восприняло свое действие с недавнего времени".

Но позвольте мне взаимно сообщить вам: 1) что местному главному начальнику, управляющему Малороссией более восьми лет, отношения сии должны быть совершенно известны. 2) что учреждением о губерниях и генеральным регламентом дано ему право и возложена обязанность входить с представлением об отмене мер, повеленных даже и Высочайшей властью, если почитает их вредными для края ему порученного, но должен исполнять немедленно, как скоро получит подтвердительное предписание. Таковым отношением Вашего Превосходительства почесть я не могу, ибо в нем не объявлена мне Высочайшая воля, а посему еще раз изложу вам, Милостивый Государь мой, нужду малороссийских дворян, прося Вас покорнейше сообразить оную с общими государственными выгодами и способами, какие, само собой разумеется, совершенно мне неизвестны, и быть потом за них ходатаем у Отеческого милосердия Всемилостивейшего Государя нашего.

В начале нынешнего года письменно и словесно излагал я Вашему Превосходительству безденежность и стеснение малороссийских жителей. Ревизуя ныне губернии, я еще более удостоверился в сей истине и что, при всем изобилии нынешнего урожая, нищета усиливается, ибо, не смотря на дешевизну, ничего с рук не идет. Я сам был лично свидетелем, что в местечках с базаров увозили без продажи хлеб, за который просили: за рожь по 1 р. 40 к., а овес по 60 к. четверть. Не ясное ли сие доказательство безденежности сего края, может ли возродиться в нем промышленность? В состоянии ли будут жители взнесть недоимку прежних лет, на них лежащую и платить подати текущие и будущие. Не потерпит ли от сего казна?..

Ответы на сии вопросы ясны и неоспоримы.

Но сделаю Вам еще один: не обязано ли правительство в сем положении двух миллионов с половиной своих подданных сделать им помощь?

— 246 —

Сердце Государево наверно скажет: да, Вам остается доложить Ему, есть ли к сему возможность?

Помощь денежная оказываться может двумя способами: закупками от казны большого количества произведений или ссудой.

Первый способ во всех отношениях лучший, ибо правительство за дешевую цену приобретает ему нужное и деньги скорее разделяются между производителями земли, но, может быть, как вы за год мне сообщали, стесненное положение государственного казначейства продолжается и следственно вы оный отвергаете. Но что же может мешать ссуде? Единственно, бесценность залога. Но когда ссужают по 200 р. в смежной Киевской губернии, не имеющей ни того количества селитряных заводов, ни столь большого овцеводства, ни столь многих конных заводов, как в Полтавской, когда в ней земля плодороднее и имения доныне продаются дороже, нежели в первой, то почему же не возвысить и Полтавскую в 1 класс? Поистине не понимаю; как равно и то, что одной губернии нельзя сделать помощь, когда нужда сего требует, потому что существует общее постановление для (других) прочих. В Черниговской губернии, южная часть совершенно сходна с полтавской, но в поветах Суражском, Мглинском, где имения жены моей, Новозыбковском и Новгород-Северском имение гораздо малоценнее и менее доходов дают; но и там ревизская душа никогда не продавалась дешевле 300 р. Изложив со всей откровенностью мнения мои, я повторяю покорнейшую просьбу довести до сведения Всемилостивейшего Государя, в полной уверенности, что Ваше Превосходительство, в деле общем, не смотря на разность мнений, будете руководствоваться беспристрастием, которое я всегда в вас почитал и в коем ныне не сомневаюсь.

С совершенным почтением и проч.

На это министр финансов ответил следующее:

По содержанию отношения Вашего Сиятельства от 20 ноября минувшего года, за № 500 об исходатайствовании разрешения на прием в залог имений, по крайней мере, Полтавской губернии, вместо 150 руб. на 200 руб., входил я с представлением в комитет г. г. министров. Ныне выпиской из журнала комитета министров от 9 декабря 1824 года сообщено мне, что комитет, находя неудобным допускать изменение в принятых общих правилах банкового положений, которое столь недавно издано, тем более, что если дозволить принимать в залог банка имения Полтавской губернии, вместо назначенных 150 руб. по 200 р. за душу, то сие подало бы повод к подобным домогательствам и другим губерниям, в коих назначено принимать имения

— 247 —

по 150 р.; положил, что по сим причинам, представление Вашего Сиятельства о Полтавской губернии удовлетворено быть не может; при том же по состоянию помещичьих имений в сей губернии и по известной малозначительности доходов владельцами получаемых, возвышение оценки оных для залога в банк, хотя доставила бы помещикам более наличных денег; но в последствии для самих их уплата занятых капиталов была бы гораздо тягостнее и затруднительнее, о чем и доведено до высочайшего сведения. О таковом положении комитета министров имею честь сообщить Вашему Сиятельству.

Министр финансов, генерал-лейтенант Канкрин.

19   февраля 1825 года.

Так закончилось энергичное ходатайство кн. Репнина об облегчении помещичьих и других владений к уплате недоимок и поднятию их благосостояния вообще ¹⁾.

В 1826 г. на коронацию императора Николая I отправился в Москву Стефан Фед. Левенец, бывший предводитель дворянства.

Левенец известил о своем отъезде кн. Репнина в письме от 20  июня. Князь отправил ему письмо, где коснулся материального положения помещиков.

Стенан Федорович!

Благодарю Вас покорнейше за извещение о времени выезда вашего в Москву к высочайшей коронации, честь имею уведомить Вас, Милостивый Государь мой, что я не нахожу ничего поручить Вам в отношении сего предмета, быв совершенно уверен, что никто лучше не может объяснить, как вы о нуждах здешнего края, состоящих в безденежности и происходящих от оной всякой скудости, не смотря на плодородие, коим Всевышний благословляет нас несколько сряду лет и затруднение в уплате податей и недоимок. Если позволено будет вам предстать с изъяснением о сем, то, по мнению моему, сии суть два предмета, на кои должно будет вам обратить высочайшее внимание и просить Всемилостивейшего на оные Его Императорского воззрения. Во время десятилетнего моего с Вами служения, привыкнув видеть в вас не только благороднейшего гражданина, полезного среди собратий своих, но с тем вместе усерднейшего чиновника, соединяющего точное исполнение распоряжений правительства с общими выгодами, я остаюсь в несомненной надежде, что и Вы и в настоящем случае не прострете просьбы свои далее границ существенной надобности, а потому уверяю Вас, что если бы Государю Императору благоугодно было требовать о представлении

¹⁾ Арх. полтавск. губ. правл. № 599, 1824 г.

— 248 —

вашем мое мнение, то я подтвержу все то, что вы в оном изложите, следственно вы можете в сем случай основываться на мне.

Наделось, что Вы сделаете честь посещением своим матушке моей и К. Петру Михайловичу; прилагаю у себя письма к ним.

С истинным почтением и etc. ¹⁾.

Отказ правительства побудил князя Репнина обратиться в 1831 г. с просьбой к Императору Николаю I, которому представил и записку по этому вопросу.

Всемилостивейший Государь!

При тягостных событиях отечества нашего, обращающих на себя все попечительное внимание Вашего Императорского Величества, не дерзнул бы я обременять Вас Сим новым представлением моим, если бы не вынужден к тому был крайним положением малороссийских губерний и не побужден к сему священной волей Вашего Императорского Величества, чтобы правда невозбранно достигала до подножия Престола Вашего.

Я ручался Вам, Всемилостивейший Государь в первых днях сего года, что никакие происки людей злонамеренных, не могут нарушить законного порядка в Малороссии, и что здешнее дворянство, гордясь принадлежать вам, как Государю твердому, справедливому и деятельному, уповает на милосердие Ваше, и в Вас едином находить залог благоденствие и спокойствия отечества; я утверждал тоже, что малороссийские казаки — племя народа воинственного, с восторгом вооружатся на защиту отечества и к счастью моему, события истекшего полугодие оправдали ручательство мое.

Но в то же время, Всемилостевейший Государь, исполнил я долг правды и чести, обращая отеческое внимание Вашего Императорского Величества на тягостное положение малороссийских поселян, а через. то и дворянства, и в отношении моем к генералу Бенкендорфу от 19 января, не льстил, яко царедворец, но смело говорил, что побуждение местного начальства к платежу податей несоразмерных с силами поселянина, а тем более недоимок за годы неурожайные и общих несчастий, возбуждают ропот на правительство, и наконец, что нищета и скорбь производит часто в простолюдинах теже преступные действия, которые возникают от пагубных заблуждений людей, ложно образованных.

Ваше Императорское Величество услышали мольбу подданного, истинно Вам приверженного; казакам простили миллионы и уменьшили подати их на будущее время; отеческое желание Ваше исполнилось;

¹⁾ Архив Полт. губ. правления 1826 г. № 5 л. 149-150.

— 249 —

полмиллиона подданных Ваших, счастливее и с радостным восторгом благословляют священное имя Ваше. "Казенным крестьянам предстоит таже надежда милосердие через предоставление г. министру финансов войти в положение их; в сложении недоимок с помещичьих крестьян комитет г.г. министров положил: решительно отказать, но взыскание сие производить "с некоторою умеренностью и снисхождением", не определив однако же мер сего снисхождения, следственно делая сие невозможным для местного начальства, обвинившего тем же положением комитета г.г. министров в упущении и послаблении.

Трудно мне, Всемилостивейший Государь, оправдать себя и подчиненных мне, ибо на сие положение комитета г.г. министров последовало уже Высочайшее Вашего Императорского Величества утверждение, и сверх того г. министру финансов угодно было сделать из ходатайства моего о нуждах общих дело частное, но я изменил бы Вам, Всемилостивейший Государь и отечеству, если бы умолк, предвидя стон 600 тыс. Ваших подданных, и разрыв той связи народа, коей доселе обеспечено спокойствие империи.

Основываясь на сведениях положительных и на коренных государственных законах, осмеливаюсь я изложить оправдание наше в прилагаемой у сего записке; но здесь, Всемилостивейший Государь, представляя на благоуважение Вашего Императорского Величества важнейшую причину испрашиваемого мной милосердия.

Прежние малороссийские земледельцы (посполитство) мало чем различествовали от казаков и коль скоро приобретали собственность, поступали в сие сословие, покуда пользовались правом вольного перехода до 1783 года, но в сие время порабощены они происками тогдашних царедворцев, клевретов их и некоторых малороссийских старшин, пожертвовавших счастьем родины для собственной корысти; каждый 60 летний поселянин пользовался всеми выгодами свободы, и память рассказов об оной, есть главнейшая причина ропота крестьян на их помещиков и зависти к казакам; но сии вредные для общего спокойствия чувства, не усугубятся ли в помещичьих крестьянах, когда увидят они милосердие Вашего Императорского Величества, оказанное казакам и попечение правительства о собраниях их казне принадлежащих, а на себе почувствуют всю строгость тягостного взыскания податей и недоимок? не покажется ли им рабство их еще несноснее прежнего? Не станут ли они проклинать своих владельцев, служащих для них, как будто преградой отеческому милосердно Вашего Императорского Величества ко всем верноподданным Вашим? наконец отобранием дворянских имений в опекунское управление и вследствие закона не только удаление

— 250 —

помещиков из их владений на многие годы, но и запрещением слушаться их распоряжений, не разрушает ли совершенно само правительство слабую связь здешних владельцев с их крестьянами?

Г. министра внутренних дел уповаю донести Вашему Императорскому Величеству, что распоряжение о взыскании недоимок по обеим малороссийским губерниям сделаны мною еще 18 числа истекшего месяца, следственно я не умедлил исполнить высочайше утвержденное наложение комитета г.г. Министров; но признаюсь Вам, Всемилостивейший Государь, что я долго колебался обременять Ваше Императорское Величество с сим новым предстательством моим, боясь, чтобы оное, по замечанию г. министра финансов, не почлось искательством собственных выгод, но совесть моя — не укоряя меня в сей подлости, ни перед Богом, ни пред Вами, ни перед честью; я решаюсь исполнить долг верности, ходатайствовать в последний раз у милосердия Вашего Императорского Величества о помощи порученных управлению моему, с той откровенностью правды, которую я всегда дерзал иметь в донесениях моих Вашему Императорскому Величеству.

Может быть иные осудят меня за сию дерзость; но могу ли я страшиться последствий, предав судьбу и честь мою в непосредственную защиту Вашему Императорскому Величеству? Справедливость Ваша, Всемилостевейший Государь, взвесит сорокалетнюю службу мою, непоколебимую во время оной верность отцу, брату и Вам; терпение, с коим она побуждала меня переносить многие оскорбления; правду с которой осмеливался всегда излагать донесения мои; бескорыстие, в местах, в коих зависели от распоряжений моих многие миллионы; отчуждение себя от всяких происков и связей, неразлучных с высшими званиями в государстве, наконец единое упование на справедливость и защиту Вашу, Вы взвесите все сие, Всемилостивейший Государь, с обвинением меня и уповаю Ваше Императорское Величество удостоверитесь, что я никогда но ограждал себя от действий и силы закона, но напротив, был всегда ревностным блюстителем порядка.

Та же справедливость и прозорливость Ваша, Всемилостивейший Государь оправдает жену мою, о коей я с гордостью скажу, что жизнь ее небесполезна отечеству, и Ваше Императорское Величество легко удостоверитесь, что если расчесть недоимку крестьян ее невыплаченную по числу душ, то они ничем более других невиновны и что г. министр финансов ошибается, почитая богатейшей помещицей, владетельку хотя 13 тыс. крестьян, но с коих 5000 совершенно нищих, не дающих ей ни одной копейки доходу, 3000 едва усмиренных мятежников Нижегородской губернии и 5000 скудных, которые

— 251 —

получила она от родителей своих в наследство, с двумя миллионами осьмю стами тысяч долгу.

Тяжко мне обременять Ваше Императорское Величество частным делом в то время, как благотворное сердце Ваше скорбит о испытаниях судьбами Всевышнего на отечество наше посланных, но я вынужден к тому, ибо оправдал себя, могу вновь приобрести доверие Вашего Императорского Величества, лишившись коего не полезным уже буду для службы части государства, порученной надзору моему, напротив совершенно вредным.

Не могу помыслить, чтобы сие несчастие было для меня невозвратно? и если польза государства побудит Ваше Императорское Величество сменить меня в месте ныне мною 15 лет занимаемом, то милосердие Ваше, Всемилостивейший Государь, наверно не откажет мольбе моей употребить меня на защиту отечества в степени, хотя гораздо низшей той, на которую возвысила меня благость Вашего Императорского Величества.

Истинно русские должны ныне окружать Престол Ваш, и с верностью и с восторгом принести в жертву отечеству жизнь, достояние и честолюбие, — смело скажу, что таковым я был и до конца дней моих пребуду

С благовением навсегда
Всемилостивейший Государь
Вашего Императорского Величества
Верноподданнейший
Князь Николай Репнин.

июля 31-го дня 1831 г.

Записка кн. Репнина о податях по Малороссийским губерниям.
Чернигов 31 июля 1831 года.

Неоспоримая истина "что снисхождение нерадивым во взносе податей может служить для них новым к тому поощрением, а для исправных побуждением быть неисправными". Но прежде обвинения дворянства целой губернии в нерадении к пользам государственным, следственно в преступлении против верности к престолу и усердия к отечеству, справедливость и законы поваливают исследовать:

1) "Существующие налоги, соразмерны ли силам народа вообще и каждого состояния в особенности, и могут ли они быть платимы произведениями труда и промышленности".

— 252 —

2) "Образ взыскания их или время платежа не стесняет ли частную промышленность и трудолюбие и тогда только можно приступить к изысканию и открытию настоящих тому причин и принять меры к исправлению и понуждению".

Неоспоримая также истина, что, если замечается уклонение от обязанностей некоторых только частных лиц, тогда должно приписать сие нерадению оных лиц и предосудительному послаблению местного начальства; но коль скоро таковое уклонение делается общим, тогда долг мужей, коим вручены бразды государственного управления, немедленно исследовав причины такового общего уклонения, изыскать средства к отвращению оного, — они обязаны "испытать, от чего бывают недоимки, не от того ли, что там меньше обращается денег, нежели в других местах? или оттого что тягостен делается отвод избытков? или что искусств и рукоделия недовольно там еще находится? или что народу мало средств к обогащению себя? или то от лени, либо от излишнего противу других удручение происходить?" — тогда только можно удостовериться: что налоги учреждаемы по мере имущества подданных и что они не превосходят меру их возможности в рассуждении их имений и что не обременены граждане более нежели естественно поднять и по справедливости от них требовать можно".

В Малороссийских губерниях не были упущены все меры, законами предписанные, к побуждению, как обязанных к платежу податей, так, и чиновников, на коих лежит долг настояния о исправном их взносе. Волостные урядники казенных селений, высылались в рабочие дома, члены земских полиций получали выговоры, были штрафованы, отрешаемы от должностей и предаваемы суду; помещичьи владения отдавались в опеку и сами владельцы лишались права распоряжать оными, опекуны тоже штрафовались и некоторые предавались суду за послабление. — Но, к скорби начальства, все сие не имело желаемых успехов и во всех поветах обеих малороссийских губерний, каждый год оставалось из податей что-либо к другому невыплаченным, и оттого накопилась та сумма недоимок, которая ныне существует, но взглянув на таблицу при сем под литерой А прилагаемую, не трудно будет убедиться, что в течении 15 лет, почти везде был одинаковый взнос податей ¹⁾. Следственно усилие употреблены даже в несчастные годы, и уже не будет подлежать какому либо сомнению, что причины общие, а не частное уклонение

¹⁾ Прим. Исключая 1831 года для Черниговской губернии, где по случаю голода, одна половина годового оклада, 1829 г. для Полтавской по зачету вместо податей поставка волов и прочего в действующую армию.

— 253 —

от обязанностей или послабление местного начальства довели сей беспорядок в государственных доходах.

Малороссийский военный губернатор не умедлил исполнить долг свой и, вникнув в настоящее положение Высочайше вверенного управления сего края, многократными отношениями своими г.г. министрам внутренних дел и финансов, доказывал ясными доводами на статистических сведениях и математических исчислениях основанными, что все означенные Екатериной II-й причины недоимок, существуют в малороссийских губерниях, особенно в Черниговской. Сие самое дерзал он всеподданнейше представить Его Императорскому Величеству в докладной записке лично врученной Государю в начале 1827 года.

Положение малороссийских поселян после сего не улучшилось; напротив, они еще более оскудели от несчастий неисповедимыми судьбами — провидения им ежегодно посылаемых, как бы для испытания их веры к Богу и верности престолу: — сие явно доказывается табелью под литерою В и как законными причинами оскудения крестьян почитать повелено: "неурожай, побиение градом хлеба, поедение оного саранчой и другие тому подобные неотвратимые приключения". — К числу коих справедливо можно причесть засухи 1827 и 1830 годов, лишившие скот пасебной травы и сенокосных запасов, повсеместные болезни в 1829 и 1830 годах и наконец холеру, коей досоле в Малороссии сделалось уже жертвою близ 5-тысяч человек, то малороссийский военный губернатор, твердо уповая на строгую справедливость г. министра финансов, уверен что он сам оправдает малороссийских жителей всех сословий в упреке нерадения ко взносу податей, а местное начальство в послаблении и попущении к оному; напротив, он не сомневается, что сей знаменитый государственный сановник, коего из первых обязанностей есть: "удалять всякое отягощение народа, и умножать богатство в империи и охранять источники государственных доходов от истощения" — наверно исходатайствует у монаршего милосердия, продолжительную рассрочку недоимок, уменьшение податей и даже помощь страждущим и верноподданным, истинно то доказывающим в нынешнюю тяжкую годину испытаний для отечества нашего.

На какое сословие более других пала тягость прошедших годов? — неоспоримо на дворянство! ибо с истощением собственных доходов не только не уменьшились расходы, но напротив значительно умножились, не на предметы роскоши или сластолюбия, которые в Малороссии не существуют, но на необходимые нужды общежития: на воспитание и образование детей, на содержание их на службе государственной,

— 254 —

на поддержание разрушающегося сельского хозяйства, на помощь нуждающимся крестьянам, на прокормление их, наконец на ссуду им денег для взноса государственных податей; на все сие истощились в последнее десятилетие все наличные капиталы в Малороссии и помещики принуждены были прибегнуть к займам из государственных кредитных установлений и даже частных, а наконец дворянство малороссийское достигло уже до того несчастия, что получаемые доходы недостаточны для уплаты одних процентов занятых капиталов!

Для примера исчислим расходы предлежащие помещику с 1 июля прошедшего 1830 года по то же число нынешнего 1831 года. С ревизской души должно было заплатить:

1) в казну податей разных наименований — 6 р. 40 к.; 2) в сохранную казну опекунских советов за 200 р. капитала по прежним процентам 16 р.; 3) для вымена ассигнаций на 22 р. 40 к. по 8% — 1 р. 79 к.; 4) для сдачи рекрутов — 75 р.; 5) в течении месяца на прокормление крестьянина с женою 12 пуд по 1 руб. 80 к. — 21 р. 60 к. — Итого владелец обязан был издержать на каждую ревизскую душу — 46 р. 54 коп. Доход, который в нынешнее время, не только в малороссийских губерниях, но даже с крестьян, близ столиц живущих, получить невозможно.

В таковом положении, какой расход есть необходимейший на верное — прокормление крестьян и тот начальник, который настаивал бы ныне о взыскании податей, грешил бы перед Богом, перед Государем и перед ближними всеми: он достоин был бы общего презрения за желание выслужиться на счет страданий человечества!

Сие уповаю послужит некоторым оправданием местному начальству, но справедливость требует снять с дворянства пятно на него положенное упреком нерадения к пользам государственным.

Долго малороссийские помещики боролись, так сказать, с невозможностью и платили из собственного достояния все повинности за крестьян им принадлежащих; усилие их в надежде лучшей будущности, разрушили собственное их капитальное достояние, но, по неисповедимым судьбам провидения, надежды их остались мечтами, и они, сами приближаясь к нищете, не могут уже извлечь крестьян своих из пагубы неоплатимых недоимок, ежегодно увеличивающихся еще тяжкими процентами — по 12%.

Но при сем несчастном положении помещиков, они могут утешаться, по крайней мере, той мыслью, что пребыв до последней возможности верными долгу дворянства жертвовать всем для пользы государственной, они достигли до того, что помещичьи крестьяне доселе

— 255 —

исправные во взносе податей других сословий, в чем легко увериться можно, рассмотрев табель под литерою С, ибо хотя подать казенных поселян только почти вдвое платимой помещичьими крестьянами, но во многих поветах, разделя недоимку по числу душ на первых числится она втрое, четверо, а в иных гораздо и более против последних. Не послужить ли явным доказательством усердия малороссийского дворянства в уплате податей и можно ли назвать нерадивыми тех, кои при общих несчастьях помогли своим подвластным быть исправнее других сословий!

Рассмотря сию сравнительную табель, конечно обратится внимание каждого на неимоверное умножение недоимок на помещичьих крестьянах пеней; и если принять в соображение, что платится процентов по 12% за годы злосчастные для земледелия и сельской промышленности: то поистине всяк благомыслящий согласится, что справедливость требует прибегнуть к милосердию монаршему и исходатайствовать о прощении пени.

Что же касается до заключения комитета г.г. министров: "что в отношении Черниговской губернии сложение недоимок, о том менее допустить можно, так как большая часть недоимок с помещичьих крестьян числится на имениях богатейших помещиков" ¹⁾ то должно решительно сказать, что если сие заключение основано на каком-либо списке лиц, на имении коих числится недоимка более значительной какой-либо суммы — положим, напр., 10 руб. без означения числа душ сим лицам принадлежащих? тогда весьма легко в сем заключении ошибиться; следственно весьма несправедливо обвинить тех, на коих недоимка по числу душ не более причитается, как на соседственных других имениях.

Наконец комитет г.г. министров препятствием к сложению недоимок почитает то, что в счету оных стоят также сбор в капитал продовольствия, к обеспечению коего именно сложение недоимок испрашивается и сбор на земские повинности, который в отправлении своем не терпят отлагательства и не иначе сложены быть могут, как с обременением исправных плательщиков, через увеличение земского сбора, при будущей или еще текущей раскладке оного.

Малороссийское дворянство никогда не просило ходатайства о сложении недоимки» по сим двум сборам и малороссийский военный губернатор никогда сего не делал, ибо он знает совершенно необходимость сбора земских повинностей для прикрытия собственных

¹⁾ Например, в Полтавском повете числится недоимка на полковнике Попове 16.240 руб., а на помещице Паскевичевой 628 руб., но у Понова 1859 душ; следственно на каждую причитается по 8 р. 62 к, а у Паскевичевой 20 душ по 31 р. 40 к., следственно у Паскевичевой на каждую душу более 22 р. 78 к.

— 256 —

местных расходов, отчего оные никогда никакими милостями монаршими слагаемы не были.

Недоимки по земскому сбору всегда зачитываются к остаткам при раскладке на следующее трехлетие и взыскиваются но мере возможности строгого наблюдение сего правила. Малороссийские губернии из числа тех, в коих сбор земских повинностей самый умереннейший, не смотря на местоположение оных, большое протяжение почтовых дорог и в обыкновенное время значительное число квартирующих войск. Но по недоимкам сего сбора, кажется уже совершенно несправедливо казне получать ежегодно по 12%, ибо он составляет не ее принадлежность, а собственность частную губернии.

Относительно же недоимки по сбору в капитал народного продовольствия: то как и сей сбор не составляет дохода казны; то и недоимка по оному не должна быть включена в сумму казенных податей. Поистине непонятно, по каким причинам все сии суммы совокуплены при рассмотрении дела сего в комитете г.г. министров; ибо малороссийский военный губернатор никогда о сложении оных по ходатайствовал.

Но, вникнув в существо сей последней недоимки в малороссийских губерниях для обеспечения народного продовольствия, вместо хлебного сбора, установлен сбор денежный; но когда требуется сбор хлебный от поселян? наверно токмо в годы урожайные. — Сие самое применено и к денежному сбору, как на один и тот же предмет установленному. Когда целый край постигнут бедствиями, которых ни предвидеть, ни отвратить было невозможно; когда народ подвергнут крайнему оскудению, поставивши оный в совершенную невозможность уплачивать исправно подати; когда он нуждается в насущном хлебе: — то неужели в сие бедственное время можно признать удобным взыскание с народа денежного сбора на обеспечение его благосостояния? Не справедливее ли будет почесть сию недоимку, займом из капитала народного продовольствия и взыскать оную по вновь учрежденным для сего правилам.

Все перед сим изложенное убедить уповательно высшее правительство, что если признано необходимым "изыскать легчайшие способы ко взысканию с казенных крестьян, состоящих на них недоимок и так как меры слишком крутые при расстроенном сих крестьян положении, вероятно повели бы к большему еще накоплению недоборов в последствии времени", — то от сего попечения не должны быть изъяты и крестьяне помещикам принадлежащие.

Екатерина II-я сказала: "великое было бы несчастие в государстве, никто не имел представлять своего опасение о будущем каком приключении,

— 257 —

ни извинять своих худых успехов от упорства счастия происходящих, ниже свободно говорить своего мнения". — Сим руководствуясь, малороссийский военный губернатор, описав с правотой упорство счастия и опасение будущности, дерзает изложить и мнение свое, о тех мерах снисхождения и помощи, которые необходимы для восстановления в Черниговской и Полтавской губерниях!, прежнего их благосостояния.

1. Меры снисхождения.

а) В уважение несчастий, особенно постигающих с 1820 года малороссийские губернии, сложить с оных до восстановления лучшего благосостояние подати после сего года установленные ¹⁾.

б) Всю недоимку по 1-е января 1831 года казенных податей, на мещанах, христианах и евреях и на крестьянах казенных и помещичьих рассрочить так, чтобы оной ежегодно не взыскивалось более одного рубля с каждой ревизской души ²⁾.

в) В ознаменование монаршего благоволения к усердию, с коим малороссийское дворянство при вооружении восьми казачьих полков, поставило в 10 дней всех лошадей с принадлежащей к ним сбруей, издержав на сие слишком 1.000.000 руб., простить всю пеню на недоимку в податях по 1-е января числящуюся на помещичьих крестьянах.

г) Всю недоимку в земском сборе расчислить на 5 лет так, чтобы к 1-му января 1836 года, она сполна была взыскана, пеню же на оную простить и из счетов исключить.

д) Равномерно сложить пеню с недоимок во взносах капиталов народного продовольствия, а, считав оную займом, из сего капитала сделанным в текущем году, взыскать по правилам для сего узаконенным.

е) Приняв в уважение, что до нынешнего урожая помещики обязаны были с октября месяца прошлого 1830 года снабжать хлебом крестьян им подвластных и на то употреблять все оскудевшие свои доходы — причислить по капиталу долгов их государственным кредитным установлениям, — все просроченные ими проценты тоже без пени на оные и рассрочить все долги без исключение на 37-ми летнем положении.

2. Меры помощи.

а) При благословенной жатве нынешнего года закупить в малороссийских губерниях до 250 тыс. четвертей разного хлеба и через то ввести в народное обращение значительную сумму денег, в коих край сей весьма нуждается.

¹⁾ 18 января 1821 г. по 1 р., 18 декабря 1823 г. по 2 р.

²⁾ Всего 614016 р. 28¾ к.

— 258 —

Пропущена страница

— 259 —

текущими податями, тогда снова начислять пеню. Губ. правление распределило так: за половину года внести подушного — 45 к., винокуренного сбора — 27¼ и земских повинностей — 3¼ к. всего 76¾ к. ¹⁾. Этот указ был распространен и на Полтавскую губернию.

В 1832 г. с целью исправного поступления недоимок, по распоряжению Репнина, были назначены опекуны над имениями. Уезд делился на 4 части и в каждый уезд назначались 8 опекунов.

Опекуны были подчинены дворянским опекам. Гонорар их был 5% с дохода имения. Репнин подтвердил опекам о "неослабном наблюдении за действиями опекунов". Был случай, когда было назначено 40 опекунов, что было в Кролевецком уезде, Черниговской губ. Репнин отменил это распоряжение уездного предводителя. Опекунами были дворяне, но кролевецкий предводитель назначил одного немца, управляющего имением генерал-лейтен. Балабина. В 1834 г. должность эта была упразднена ²⁾.

Во время голодовок, продовольствием крестьян заведовали их владельцы. Кременчугское дворянство возбудило по этому случаю интересное ходатайство. "Великопоместным, по местному положению этого края, владельцам гораздо труднее продовольствовать своих крестьян и вот почему: 1) мелкопоместные, по числу ревизских душ, производят большие засевы в сравнении с великопоместными, ибо имеют в соразмерности большее количество земли и ежели в малых владениях обрабатывается от 2-3 десятин на душу, то во владениях имеющих несколько тысяч душ, по количеству земли едва обрабатывают по одной десятине; 2) что в таком великопо-местном имении всегда находится более крестьян бедных, стариков, калек, вдов нежели в малом имении, где владелец может всякого такого употребить с пользой для личной прислуги или для какой-либо домашней работы, а с тем вместе и прокормить в доме своем и под собственным надзором. В силу этих соображений дворяне ходатайствовали о выдаче из заемного банка на каждую ревизскую душу 200 р. и добавочных — 50 р. (выдавалось в малороссийских губерниях 150 р. и добавочных 50 р.). Сумма 200 р. выдавалась в великорусских губерниях, где доходность земли была меньше. Да и само правительство это знало, что видно из того, что при совершении купчих и других актов, воспретило совершать ниже 350 р. за каждую душу и не ниже 25 руб. за десятину. В губерниях же великорусских, была 300 р. и земля не ниже 15 р. (губерний

¹⁾ Двор. арх. 1832 г. № 2 л. 81. 1833 г. л. 15.

²⁾ Двор. арх 1832. л. 67.

— 260 —

Владимирская, Вологодская, Костромская, Тверская и некот. другие). Дворянство и просило сравнить и прибавить еще на каждую ревизскую душу ¹⁾. Неурожаи в тридцатых годах вызвали брожение среди крестьян в Хорольском уезде. Была распущена молва, что по случаю неурожая, помещики не будут продовольствовать своих крестьян, а будет заведовать этим казна, в ведение которой и перейдут крестьяне. Движение это было в имениях гр. Кушелева, Аркадия, Адриана и Николая Родзянок. Крестьяне, доносит заседатель суда, испр. тогда должность уездного предводителя, "большими сборищами (называемыми громадами) по 50 ч. и более приходили в земский суд с требованием отпустить им хлеб. Был отправлен заседатель для их вразумления, но "крестьяне вышли из себя до того, что начали оказывать заседателю разные грубости, подступив к нему с худым намерением, до которого заседатель Захаренко, не дожидаясь удалился в помещичий дом, а крестьяне, подступившие к оному, не говоря между собою, разошлись"

Шесть человек зачинщиков были преданы суду.

Заседатель, осмотрев запасы у многих крестьян, убедился, что этих запасов есть у них на 3 — 5 месяцев, а у некоторых даже на целый год ²⁾.

В 1834 г. по Высочайшему повелению была сделана рассрочка уплаты ссуд, а именно:

1) Ссуды деньгами или хлебом, по коим причитается на ревизскую душу по 7 ревизии не более 15 р. рассрочить, начиная с 1830 г.

на три года, без начисление процентов и пени, если будет уплачено исправно, в противном случав взыскивать пени.

2) Ссуды, превышающие этот размер, рассрочить на 10 лет, но не более 10 лет, при чем в первые три года взыскивать по 5 р. с души, а прочие в остальные 7 лет, но не менее 5 р. ежегодно.

3) в помещичьих имениях не входить со стороны казны в расчеты, сколько какое семейство получило в ссуду хлебом или деньгами, хотя бы раздача сделана была по распоряжению начальства, а производить с имения вообще. Если на имении накопится более годового платежа, то имение взять в опеку. Решено начать взыскание со второй половины 1835 года, чтобы в первые два года платилось не более ¼ части оклада, а в следующие по половине оклада до совершенной очистки ³⁾.

¹⁾ Двор. арх. 1833 г. по описи № 2.

²⁾ Двор. арх. 1833 г. № 46.

³⁾ Двор. арх. 1835 г. л. 34 и 35.

— 261 —

Не смотря на льготы, недоимки были и вообще взносы поступали крайне неаккуратно. Уж слишком тяжелы были эти годы!

Генерал-губернатор гр. А. Г. Строганов предписал принять самые строгие меры. Недоимки в 1838 г. числилось — 760234-25⅓, это на имениях, на которых числилось 500 р. и более; недоимок на имениях, на которых на каждом из них числилось менее 500 р. было на сумму 485436 р. 32½ к., а всего 1245670 р. 57 к.

По уездам они были распределены так:

Был представлен при этом и список помещиков, не оплативших подати. Решено было продать движимое имущество для пополнения их, если только не будут уплачены недоимки, а имения взять в опеку. Продажей заведовали земские суды. Движимость нередко отправляли в город на базары, где и продавали. Но такой порядок вызвал протест со стороны губернского предводителя И. В. Капниста, с которым он и обратился к тогдашнему губернатору П. И. Могилевскому, находившему что "через сие самое лишаются всех средств к исправной уплате податей на будущее время". Граф Строганов принял участие в этом и предписал закрыть временные отделения земских судов, заведовавших продажей имущества, а земским судам предписал в очищение недоимок и в понуждение к своевременному взносу податей, озаботиться всеми мерами законом предоставленными". Решение очень неопределенное. Константиноградский предводитель Левченко предложить новую меру: вместо отдачи имения в опеку, назначать одного администратора на несколько имений, поручив ему с доходов сих уплачивать недоимки и подати.

Граф А. П. Строганов с этим согласился.

— 262 —

Очень картинно описывает эту продажу имений и действие земской полиции роменский помещик Якубович в письме своем к губернскому предводителю.

"От самых древнейших времен российский народ делился на касты, между которыми дворянская составляла славу и опору государства, верность своим государям и усердной службой отечеству; военная, гражданская и вообще вся обязанность на них лежала. Просвещение развивалось по государству от сего благородного сословия, которое соревновало во всех намерениях благого правительства, порядок сохранялся в русском царстве чинопочитанием и уважением к заслугам.

Купечество, мещанство, земледельцы и все прочие сословия с уважением смотрели на благородное сословие, как на людей в образец им поставленных, все сии обстоятельства излагая, осмеливаюсь изъяснить Вашему Превосходительству затем настоящую картину, приводящую в содрогание и повергающую в крайнюю скорбь человека, любящего порядок и законность. Всех чувств моих я не мог изобразить в формальной бумаге при сом предоставляемой, да и в сем изъяснении нельзя исчислит тех непорядков, которые могут возникнуть и возникают при действии земских полиций во взыскании податей, равно и в накоплении оных непомерными пенями и избавлении от которых мы несколько раз просили и просьба сия остается без удовлетворения.

Мера ныне употребляемая для взыскания податей по внезапном ее действии, не только разорительная, но приводящая дворян в позор и унижение; орда жидов и торгашей с алчностью ожидают барабанного боя и с подполья которого продают последнее достояние дворянина. Не упоминая о продаже разнородного скота, роются в сундуках, тащат белье, одежду и все идет под барабанную палку.

Тут же в отдаленности со скорбью уныло смотрят хозяева, как мечут жребий об одежде их, а другие сословия с насмешкой взирают на сии действия. Теперь скажу, пусть кто хочет сравняет сей век с прошедшим и отгадает будущее". Все сие изобразив особе вашего превосходительства, как человеку с высшими чувствами по уму и сердцу и разборчивому во всех отношениях и всегда готовому к заботе поддержать честь дворянства, ныне опозоренную, облегчить их участь отклонением сих разорительных мер во взыскание податей и доставить им лучший оборот, как потерянной сельской промышленности, равно к уничтожению накопления пеней, словом, прошу покорно распорядиться доставить возможность без их утеснительных средств по порядку закона, удовлетворить казну". Письмо

— 263 —

это было писано 11 апреля 1839 г., оно указывает, что и после распоряжения гр. Строганова о закрытии временных отделений земских судов, продажа имущества продолжалась ¹⁾.

Продавалось за долги имение бывшего генерал-губернатора кн. Репнина — Яготин. О продаже его оповещалось по всем уездам, но покупателя не нашлось ²⁾.

Недоимки все таки поступали неаккуратно. В 1841 г. в Прилукском уезде было взято за неплатеж в опеку 18 имений, в Хорольском 32 ³⁾.

Несмотря на льготы по рассрочке платежей и ссуды, в 1840 г. поступило ходатайство и. д. миргородского предводителя Бобарыкина и роменского Якубовича о невозможности уплаты податей по случаю неурожая 1839 и 1840 г. В миргородском уезде только одна экономия Кушелева-Безбородко внесла полностью подати. Интересно это ходатайство по своим последствиям, это был первый случай, когда высшая администрация не стала на сторону помещиков, а напротив, обвиняла их. "Огромное накопление недоимок, писал генерал-губернатор кн. Долгорукий, на помещичьих имениях Полтавской губернии нельзя не отнести ни к чему другому, как к малой заботливости владельцев о своем временном взносе текущих податей". "Впрочем, заканчивает Долгорукий, если я впоследствии увижу более усердия со стороны помещиков к бездаточному взносу числящихся на крестьянах их податей и описываемое вами затруднение в исполнение сего будет продолжаться, то я тогда приму на себя ходатайство о рассрочке помянутых платежей".

Продовольственная комиссия рассматривала это ходатайство, и обратилась в министерство внутренних дел, признавшее это ходатайство неудобоисполнимым ⁴⁾.

Неуспешно было ходатайство о ссуде помещиков в 1861 году. В этом году был неурожай в уездах Кобелякском, Хорольском, Лубенском, Золотоношском и Константиноградском. Причиной неурожая была саранча и жучок. Дворянство этих уездов просило о разрешении, в виде единовременного пособия, выдачи ссуды под 5½% с погашением капитала процентами в такой срок, какой правительство найдет это удобным. Дворянское собрание просило такую меру, как благодетельную, распространить на всю губернию, на случай исключительных бедствий. Министр финансов Рейтерн отклонил это ходатайство.

¹⁾ Двор. арх. 1838 г. № 11.

²⁾ Двор. арх. 1841 г. № 38.

³⁾ Двор. арх. № 68.

⁴⁾ Двор. арх. 1840 г. № 73. Бумага Долгорукого за № 3247.

— 264 —

"Производство ссуд под 5½% было бы равносильным, писал он, выдаче выкупных сумм наличными деньгами, каковая мера несовместима с основными началами выкупной операции и была бы совершенно не выполнима" ¹⁾.

Спустя два года, земский исправник Константиноградского уезда, в виду неакуратного платежа податей, просил о разрешении "продать продукты и движимость с публичного торга на месте". Но решено было взять имение неплательщиков в опеку. А неплательщиков было 92. Нельзя было найти на каждое имение отдельного опекуна, а пришлось назначить опекуна на несколько имений. В числе самих опекунов были недоимщики, числом 11, не исключая и самого предводителя дворянства Левченко ²⁾.

Была попытка со стороны роменского дворянства ходатайствовать перед правительством о разрешении вносить подати хлебом на провиант войска, для чего проектировалось учредить в каждом уезде магазины и провиантских чиновников. Но это ходатайство не было уважено ³⁾.

На подати взыскивалась пеня, 1 к. на рубль в месяц, что еще более увеличивало количество недоимок. Дворянские уездные собрания указывая, что другие сословия были от этого освобождены, просили или об отмене, как роменское, прилукское, пирятинское и др., за исключением миргородского, которое считало возможным уменьшить ее на половину. "Жертва дворянства, говорит миргородское дворянство на общую пользу обращается в чувствительные им обременение от начала сильной пени".

На пеню еще взималась пеня, таким образом, за рубль в год вносилось пени не 12 коп., а 14 коп. Мотив ходатайства — скудость доходов от земли, а также отсутствие сбыта и бедность крестьян. Министр внутренних дел ответил на это ходатайство в мае 1838 г., что пеня сложена быть не может ⁴⁾.

В виду того, что дворянство указывало постоянно в своих ходатайствах на упадок земледелия, были затребованы сведение указать об имениях, в которых хорошо ведется хозяйство. Некоторые уезды ответили на этот запрос, а именно Лубенский, Константиноградский, Прилукский, Роменский, Кремеичугекий, Золотоношский, Лохвицкий, Кобелякский и Переяславский. Наиболее богатым уездом по хорошему ведению хозяйства, оказался Лубенский, где было 16 помещиков, имевшие образцовые хозяйства, что было в имениях шт. рот.

¹⁾ Двор. арх. 1862. № 77.

²⁾ Двор. арх. 1843 г. № 23.

³⁾ Двор. арх. 1838 г. № 18.

⁴⁾ 1838 г. по описи № 18.

— 265 —

Новицкого Павла Леонтовича (Ореховщина), Адрианопольского Якова (Береточка), Семонтовского (Калайдинцы), Свирского Арсения (Тарандинцы), Нежинцова Ивана (Ганцы), Боярского Дм. (Тимки), Марковича Александра (Перервинцы), Скаржинских Егора и Михаила, Соваськова Кирилла (х. Кодинцы), Теремецкого Ивана, Угрич-Требинского Ивана, Асауленка Мих. и Величко Кирилла.

В Прилукском — Горленка Давида Семеновича, Риттера Александра Егоровича, Троцины Елисея Якимовича, Велички Николая Ивановича и Селивановой Ульяны Николаевны.

Очень много хороших имений было в Кобелякском уезде, а, именно: Прокофьева, Матвея, Василия Остроградских, Магденка, Степанова, Лукьяновича д. с. с., Ламберта гр. т. сов., Сухотина, Романовича, Забаринского генерал-майора, Билевича шт. рот., подполк. Потоцкого и др. Относительно ведения хозяйства шт. рот. Сушковым (м. Хорошки) встречаем такой отзыв: "касательно же сельского хозяйства, соединенного с пользой самого владельца, крестьян его и общества, имею честь представить подробное описание имения шт.-рот. Сушкова".

В Роменском уезде было 11 образцовых хозяйств: у Новицкого Василия, Якубовича, Мазараки, Менгден полк., Кисилевского, гр. Головкина, генер.-лейт. Стрекалова, Полетики и др.

В Золотоношском — 4 — у Фроловой-Багриевой Е. Мих. жены д. т. с. Дарагана Ант. Ант., Неверовского Ив. Пет. флота капитан-лейтенанта и Максимовича Н. В.

В Лохвицком уезде лучше всех велось хозяйство у А. П. Тарновского, который по отзыву предводителя "статью сию (т. е. занятие хлебопашеством) довел до возможного в здешнем крае и здешними способами совершенства".

В роде же промышленном и фабричном, основанном на правильных и быстрых оборотах, отмечается экономия Ал. В. Паульсона, где заводится обширное и правильное хлебопашество и произведение табака".

В Кременчугском и Переяславском уездах, по отзыву предводителей, особенно отличающихся успехами по сельскому хозяйству, нет ¹⁾.

Неурожаи тридцатых и последующих годов обратили внимание правительства и с целью "хотя частью отвратить на будущее время последствие этого бедствия", Высочайше повелено было 8 февраля 1841 г. приступить к разведению в селениях картофеля. Приказывалось отделить известное пространство земли в каждом поле так, чтобы количество сбора выходило не более получетверти или одной осьмой

¹⁾ Двор. арх. 1840 № 70, 72, 1841 № 75.

— 266 —

на душу. Продовольственная комиссии имела право закупать картофель и раздавать ее, с возвратом из сумм, выручаемых продажею излишков от урожаев.

Для поощрения крестьян к посеву "этого овоща", как писали, была определена сумма в 25 тыс. на три года для раздачи наград всем, кто займется его разведением.

Начальник губернии обязан был донести о дворянах "отличившихся большими против других искусств в возделывании картофеля на полях" на благоусмотрение Государя, а также и о лицах других сословий для исходатайствованния им "по приличию золотых и серебряных медалей с надписью за полезное".

Награды денежные были: две в 15 р. и одна в 25 руб. Через некоторое время, были потребованы сведения, кто из дворян занимался посевом "сего овоща", при чем оказалось, что в уездах Пирятинском, Кременчугском, Хорольском, Переяславском не было никого. В Кобелякском уезде было посажено в 1842 г. 1021 четвертей и собрано 4416 четв. В Прилуках занимались чиновники 8 класса Александр Ф. Риттер и Николай Величко, Ст. Александрович, Гр. Данилевский и дворянин Осип Дубицкий.

В 1843 году было вновь подтверждено о необходимости его посева ¹⁾.

Заботились и о разведении хороших сортов табака. В 1803 году гр. Н. П. Румянцев обратился с просьбой к кн. А. Б. Куракину собрать сведения и сообщить ему, какого сорта разводится табак в Малороссии. "Быть может, писал он, откроется возможность сделать что-нибудь на выгоду тех же губерний, которыми с такой пользой управляет Ваше Сиятельство".

Кн. Куракин, как просвещенный человек, очень сочувственно отнесся к этому и предписал собрать эти сведение по уездам Черниговской и Полтавской губернии. О Черниговской губернии получены очень подробные сведения, о Полтавской сравнительно скудные. Оказывается по этим сведениям следующее: в Полтавском уезде им занимались помещики Кочубей и Левенец. Жители сел сеяли простой табак и то в малом количестве. В Миргородском уезде мы встре-чаем четыре сорта табака: сладкий, варгинский, амерсфортский и ба-кун, но сеяли немного, только для своего употребления. В Гадячском мы встречаем новый сорт табака, называемый "штинбург". Особенно много сеяли здесь бакуна (до 600 тыс. папуш). "Штинбург" встречался и в Лубенском уезде.

В уездах Прилукском, Пирятинском, Переяславском, Роменском, Золотононошском и Лохвицком возделывали варгинский, амерсфортский и бакун; но сравнительно в малом количестве. В уездах

¹⁾ Двор. арх. 1843 № 24.

— 267 —

Зеньковском, Констаитиноградском, Хорольском почти по занимались. Цены их были: амерсфортского от 1 р. — 3 р. за папушу. Простой табак продавался по 10 — 15 р. ¹⁾.

О разведении табака много заботилось московское сельскохозяйственное общество. Оно выписало в 1828 г. семена его из Вашингтона и прислало их кн. Репнину, который разослал их роменскому помещику А. Г. Риттеру, прилукскому предводителю С. Т. Троцкому, нежинскому — Кондуре. Очень подробно о своих опытах сообщил князю А. Риттер, пришедший к выводу, что в Америке где жарче, он может лучше произрастать и разведенный им не имел "ни духу, ни желтого цвета американского табака" ²⁾.

В 1840 году московское с.-х. общество вторично прислало семена нескольких сортов виргинского, мариландского, гаванского и бразильского. Семена Гаванского табаку получались с острова Кубы, в капсюлях, по ¼ ф. в каждой, весом по 3 золотника. Проба посева этого табаку была сделана прилукским предводителем Д. С. Горленко; он занимался этим вместе с другим помещиком П. Круковским. Всходы оказались хорошими и "по насадке, как уведомлял Горленко губернского предводителя, при бывшем благоприятном лете, собрано табаку 7 п., а Круковским 6½ и достаточное количество семян для умножения плантаций на будущее лето ³⁾.

К числу других занятий помещиков относится устройство конных заводов. В начали прошлого столетия они были у немногих помещиков, были заводы и для разведения рогатого скота. Они развиваются впоследствии и ближе к эпохе освобождения крестьян число их уменьшается и коневодство вообще падает. В начале прошлого столетия по сведениям, собранным по приказанию князя А. Б. Куракина, были следующие заводы конные и рогатого скота.

В Константиноградском для рогатого скота 2, в Пирятинском три небольших конных и в Кобелякском у А. Н. Сушковой хороший конный завод и завод венгерской и волошской породы рогатого скота, у Александровича и Остроградского (Буняковка), у Ефр. Остроградского, как и у предыдущего заводы рогатого скота, той же породы, как и у Сушковой. В начале прошлого столетия был очень хороший завод у Чорбы, предлагавший купить его казне. Вот письмо его кн. Репнину.

"В 1811 г., писал Чорба, имел я счастье поднести Государю Императору для Его Величества седла нескольких верховых лошадей собственного моего завода и, обрев тем Всемилостивейшее внимание,

¹⁾ Арх. полт. губ. Правл. по описи № 484.

²⁾ Арх. полт. губ. правл. 1828 по описи № 282. Подробное изложение опытов см. нашу заметку в "Хуторянине" 1904 г.

³⁾ Двор. арх. 1840 № 15 донесение № 978 от 23 ноября.

— 268 —

удостоился получить высочайшую награду и благоволение. Завод мой состоящий в Полтавской губернии, время от времени, по неусыпным стараниям моим, приведен в лучшее состояние и ныне я имею на лицо до трехсот штук самых лучших лошадей скаковой и чисто арабской крови, других же вовсе не имею. Преклонные мои лета возродили во мне мысль, дабы тридцатилетнее мое неусыпное старание и труд на улучшение пород завода моего не были тщетны, я решился продать весь завод мой Его Императорскому Величеству, не для пользы своей, но на пользу общественную и, если благоугодно будет Государю Императору принять их в покупку, то не повелено ли будет прежде через знающих людей сделать заводу моему оценку, о которой объявить мне, и, по согласию моему, от меня завод принять, а следуемую за оный сумму уплачивать в течение хотя двадцати лет с указанными процентами; содержание лошадей может продолжаться на моих землях, в том самом месте, где они родились и ныне существуют. Я же не ищу себе никакой за то награды, а по охоте моей и знанию, пока жив, присматривать за оным буду, сверх того нужен и казенный присмотр, как чиновниками, так и простыми людьми, а за сено и овес на зимнее продовольствие, я получал бы деньги по ценам, какие существовать будут в окрестностях моих; впрочем и перевести завод отсюда от высочайшей воли зависит. Я уверен, что верховых лошадей лучшего завода в России нет. Священным долгом себе поставил сие намерение мое посредством Вашего Сиятельства довести к Высочайшему Его Императорского Величества сведению, о чем, прося всепокорнейше Вашего Сиятельства, ходатайствую об удостоении меня Вашим ответом. Весьма мне будет жаль, если многим трудом завод мой, доведенный до сей степени парадных лошадей, и в таком количестве принужден буду пустить в продажу в разные руки. Вашего Сиятельства, всепокорнейший слуга Федор Чорба".

Кн. Репнин довел об этом до сведения Императора.

Федор Николаевич Чорба был богатый помещик Кобелякского уезда (имение Чорбовка), с октября 1805 г. по январь 1812 г. был кобелякским предводителем дворянства. До этой должности он служил в военной службе, которую оставил в числе майора. Купила ли казна его, сведений нет. Думаем, что нет, так как о таком заводе не сохранилось даже и предания. Помимо этого в Полтавской губернии, сто лет назад, существовали следующие заводы: в Кременчугском уезде 3, в Кобелякском 3, в Золотоношском 13, в Прилукском 5, в Гадячском 5 и в Миргородском также 5. Эти статистические данные относятся к 1804 году ¹⁾.

¹⁾ Арх. полт. губ. правления 1817 г. по описи № 73.

— 269 —

Очень много сравнительно с другими уездами, было заводов в Золотоношском уезде; конных заводов и заводов рогатого скота было по 13. В Прилукском уезде их было 5, в селах Пасновщине, Девице, Срибном, Корниловке и Березовке. Столько же конных заводов было в Гадячском уезде у помещиков А. К. Разумовского, Гудовича М. В., Марковича А. И., уездного предводителя Масюкова и Велецкого М. И. Интересно, что этот уезд в то время был особенно населен богатыми поместьями, как говорили и писали в то время "генералитетом". Такими были тайные советники Разумовский, Неплюев, Безбородько, Милорадович Г. М., генералы Гудович, Чарныш, генерал-провиантмейстер Туманский и т. п. Генералитета было 1.5 ч., чего не встречаем ни в одном уезде того времени. В Миргородском было 6 — Лапы-Данилевского, Муравьева-Апостола (Хомутец), Гудовича, Ломиковских и др. Вот и все данные, которые мы имеем; они относятся к 1802 году ¹⁾.

За все время, начиная с 1802 по 1859 г. мы не встречаем случая, когда бы дворянство касалось вопроса о коневодстве и развитии его. Упадок их в конце 50-х годов, вызвал желание поднять эту отрасль; на это обратили внимание помещики Роменского уезда г.г. Швидкий, Г. Н. Навроцкий и Ф. В. Безпальчев. Они собственно коснулись в записках своих причин упадка коневодства. По мнению Новицкого причиной было учреждение комиссии гвардейского ремонтирования, в состав которой начали поступать люди небогатые, мало платившие за лошадей. Дозволение въезда евреев в великорусские губернии лишило хороших покупщиков, которые прежде, не достающее количество лошадей для западного края и заграничной торговли, покупали в Полтавской губернии. Помимо этого, высокая цена на сено и овес заставили закрыть свои заводы. Земские конюшни не имели хороших заводчиков, что также повлияло на упадок коневодства. Последнее особенно подчеркивает в своей записке Ф. В. Безпальчев, считающий эти конюшни совершенно излишними, как не приносящие никакой пользы. "Я еще, говорит он, в 1856 году высказался, что нужно просить, как милости у Государя Императора об их уничтожении. Г. Н. Навроцкий, разделяя мнения о бесполезности этих конюшен, предлагал образовать хороших рассадников лошадей и продавать их заводчикам. К этому мнению присоединился Ф. В. Безпальчев. Мерами же к поднятию коннозаводства может служить, по мнению г.г. Новицкого и Навроцкого, увеличение покупной платы для ремонтеров, они предлагали поднять эту цену для лошадей гвардейских — 400 р. (тяжелой), легкой 250, армейской тяжелой

¹⁾ Арх. губ. правл. № 200.

— 270 —

300, легкой 150 р. Помимо этого, Г. Н. Навроцкий считал необходимым недопускать "целую стаю жидов, заставляющих сбивать цену и предлагал учредить в известных местах губернии комиссии для приема лошадей от заводчиков, где ее членами должны быть люди, знакомые с конезаводством (что учреждено несколько лет назад). Комиссия эта должна быть под председательством уездного предводителя и заменить собой гвардейскую комиссию и ремонтеров от полковых "где каждый имеет свой взгляд на лошадь и способ к приобретению, где один фантазирует, другой мучит несколько дней уступкой каких-нибудь 10 руб., третий напускает на заводчика целую стаю жидов, да много других способов, заставляющих продавать за бесценок". Заводов в Роменском уезде в то время было 9: у г.г. Мазараки, Света, Новицкого, кн. Кавкасидзева, Лукьяновича, Навроцкого, гр. Гудовича, Скарупы и Безпальчева ¹⁾.

Было в Полтавской губернии у некоторых помещиков и свеклосахарное производство. Но надо заметить, что сахарные заводы были редки и эта отрасль промышленности была вообще мало развита в Полтавской губернии. Мы встретили только одно дело за многие годы, которое дает нам статистику этих заводов в губернии. В 1862 г. министерство финансов предложило избрать из дворян Полтавской губернии двух членов в учетный комитет, образованный при Киевской конторе государственного банка для определения кредита сахарозаводчикам. Такими членами были избраны К. П. Масюков и Лукомский. Всех заводов в 1858 г. числилось 27, но не действовало 4, в 1859 г. 27, но не действовало уже 5, а в 1860-61 г.г. из 27 тоже 5.

По уездам они были так распределены: Полтавском — 1, Роменском — 3, Миргородском — 2, Хорольском — 3, Золотоношском — 2, Гадячском — 3, Пирятинском — 1, Переяслнвском — 4, Прилукском — 5, Константиноградском — 1, Лохвицком — 2. Всего выделывалось сахара

¹⁾ Двор. арх. 1859, № 21.

Вот еще статистические данные о заводах. В 1864 г. было заводов в Полтавской губернии 153, из них принадлежало помещикам 120, а остальные 33, бывшие в Константиноградском и Лубенском уездах, поселянам ведомства государственных имуществ. Особенно коннозаводство было развито в Хорольском уезде (25), затем в Золотоношском значительнейшими заводами были: Нечаева, Гана в Кобелякском, Новицкого в Роменском, генерал-майора Чорбы в Прилукском, Мазараки в Роменском. Цена лошадей от 25 — 1000 руб. сер. Высшей ценности лошади были на заводах Чорба, Тамары и кн. Барятинского в Золотоношском, Масюкова в Гадячском, Мазараки в Роменском и Л. Кочубея в Полтавском уезде. На 120 заводах было 352 жеребца и 2735 маток. После крепостной реформы, число заводов уменьшается. В 1861 г. упразднено 35, в 1862 39, но вновь открыто 3. (Бодянский, Памятная книжка 175-176 стр.).

— 271 —

в 1858 г. — 42249 п. 36 ф., в 1859 г. — 31152 п. 12 ф. и в 1861 г. — 39214 я. 20 ф. ¹⁾.

В 1862 году в действии было 19 заводов. В 1861 — 1862 г.г. выделано сахарного песку 33390 пудов, наибольшее число было выделано в Переяславском уезде и наименьшее в Лохвицком. Значительнейшими заводами были: Н. Иваненка в Переяславском уезде в с. Старом, кн. М. Долгорукова в д. Наталовке, Пирятинского уезда, тайного советника М. П. Позена в Хорольском уезде, в селе Демьяновке.

До шестидесятых годов много помещиков в Полтавской губернии занимались селитроварением.

Селитроварение в Малороссии встречается еще во время гетманщины. Продажа ее была в прежнее время по вольной цене. Скупщики разъезжали по Малороссии, приобретали ее у заводчиков и доставляли ее в казну. В XVIII ст., в царствование Анны Иоанновны, все селитренные заводы были обложены десятинным сбором в казну, что, впрочем, продолжалось не долго, всего пять лет. В 1738 году казна устанавливает цену, по которой заводчики и доставляли селитру. Цена эта возросла в 80-х годах до 10 руб. асс. за пуд, как это было в 1786 г., что объясняется большим спросом по случаю войны. В XIX ст., в 1810-15 г.г. цена еще была выше — 18 р. 75 коп. В 1822 г. был очень небольшой спрос со стороны казны и потому правительство ввело так наз. "раскладочную систему". Требуемое количество селитры раскладывалось между селитроварами соразмерно их производству. Селитроварением занимались главным образом в Полтавской губернии, а также в Харьковской, Черниговской и Курской. В 1811 г. помещик полтавской губ. Кирьяков получил орден Владимира 4 ст. за усовершенствование селитряных заводов. Многие из помещиков, неохотно доставляли селитру в казну, находя это мало для себя выгодным. Тогда правительство порешило покупать ее через генерал-губернаторов в расчете, что многие помещики будут доставлять ее, но все таки не всегда дворяне доставляли ее. В 1842 г. были изданы указания относительно приобретения необходимых казне 50 тыс. пудов. Эту покупку предписывалось произвести в четырех поименованных выше губерниях, из которых до 1862 г. и доставлялась селитра в казну. Селитру нужно было доставить на Шостенский завод по 4 р. с. за пуд, с "8 фунтовым упадком". 20 тысяч надо было доставить в 1842, а остальные 30 тыс. в следующем. Получив эти указания, генерал-губернатор кн. Долгорукий пишет губернскому предводителю: "поспешая известить о сем Ваше Превосходительство,

¹⁾ Двор. арх. 1862 г. № 22.

— 272 —

я покорно прошу Вас неукоснительно сделать зависящие от Вас все нужные распоряжения к закупке у селитрянных заводчиков Полтавской губернии, на известных основаниях к первому сроку, т. е. к будущему августу месяцу (бумага писана 3 июля) от 6-8 тыс. пудов так, чтобы я мог, по прибытии в вверенный край, куда намерен отправиться вслед за сим через несколько дней, окончательно приступить без всякого затруднение "к исполнению Высочайшей воли".

Не смотря на это предложение, или лучше сказать, приказ, селитроваренные заводчики не считали возможным продавать казне по такой цене. Генерал-лейтенант Стрекалов, имевший хороший завод в Роменском уезде, отказался, считая более выгодным продавать ее на ярмарках в Ромнах — Вознесенской и Ильинской; притом "без упадка фунтов".

Отказались Мазараки и Якубович, тоже помещики Роменского уезда. Якубович считал необходимым поднять цену на селитру. Многие помещики из других уездов, как то Окаржинский (Прилук.), Барсуков (Гадячский), Оболонский (Хорольский) не согласились на эту цену. Зеньковские дворяне просили 5, 6 р. за пуд. Эта низкая цена была причиной упадка селитроварения.

Вот данные 1852 г.: в Полтавской губ. было 91 зав., Харьковской — 80, Черниговской — 8, Курской — 14, всего — 193 завода, а 116 заводов было закрыто, так как не было выгоды доставлять по этой цене.

Помимо низкой цены, предлагаемой казной, упадку селитроварение способствовал привоз чилийской селитры, вскоре совсем убившей селитроварение в Полтавской и др. губерниях. Помещик П. А. Закревский сделал подсчет, во что обходится производство селитры. Завод, работая 6 месяцев безостановочно, может выработать 720 п. Считая по 5 р., получится 3600 р., а стоимость рабочих рук, мастера 3847 руб. Таким образом производство селитры, если этот подсчет только верен, прямой убыток. Такого мнения, что селитра обходится в производстве более 5 р. и помещик Зеньковского уезда М. И. Дубяга.

Правительство хотело поддержать эту отрасль промышленности и выработало ряд мер, которые и были высочайше утверждены 14 июля 1861 года. Меры эти следующие: 1) селитра приобретается подрядом посредством торгов, к коим допускаются исключительно заводчики. Заводом признается только тот завод, который производит в год 700 п. селитры; 2) контракты заключаются на год, но можно на 5 — 6 лет по ценам, какие казна найдет для себя выгодными.

Это было уже после крестьянской реформы, когда, за неимением дарового труда, еще тяжелее было поддерживать это производство.

Эти меры были обсуждаемы в заседании дворянства.

— 273 —

Первым высказался Е. А. Рейнбот, помещик Кобелякского уезда. Он считал необходимым, чтобы селитру в казну доставляли только заводы. Селитра приниматься должна не литрованная с 8 ф. упадком на пуд. Цена должна быть определена на 5 лет, не понижая ее в течение 25 лет. Всем заводчикам, имеющим патенты, предоставляется право поставлять селитру ежегодно в казну, по числу верстатей; на 4 вер. — 200 п., на 5 вер. — 300 и т. п.

О селитроварении высказался и кн. Л. В. Кочубей, читавший свой реферат, незадолго пред тем в открывшемся полтавском с-хоз. обществе.

Князь, признавая селитроварение серьезной промышленностью в губернии, считает, что селитра, производимая помещиками, не может конкурировать с самородной чилийской селитрой, что и уничтожило частный сбыть. Бурты, говорит он, требуют рачительного приготовления. Они насыпаются из навоза, золы и проч., что требует значительного расхода. Новая бурта, по его мнению, бывает годна только на седьмой год, когда можно получить с нее от 7 до 11 п. селитры в сутки (а с невременных бурт получается 2 — 3 п.). Он считает необходимым гарантировать постоянным сбытом селитры в казну, в известном количестве, иначе в настоящее время "основательное занятие этим промыслом невозможно".

Правительство должно, по его мнению, принять покровительственную систему, при чем указывает, что в 1854 году было требование селитры казной 100 тыс., а помещики могли выставить только 65 тыс. Контракты должны быть заключаемы не с промышленниками, а с самыми заводчиками, при том на срок 21 год, для переработки полного семилетнего комплекта бурт в три периода. Было представлено еще много мнений, так Вас. Аксамитного, Кирьякова, С. Еремеева, (Зыбково) Тимченка. Селитрозаводчики брали на основании нового устава о торговле свидетельство, которое скоро, благодаря ходатайству, было отменено. Правительство заинтересовалось этим вопросом, образовало при военном министерстве комиссию; от полтавского дворянства был командирован помещик Зеньковского уезда Тимченко. Эта комиссия выработала ряд мер, которые и были разосланы министерством финансов всем предводителям дворянства на заключение. Результаты этой комиссии были утверждены военным советом 15 декабря 1871 года. Комиссия решила уплачивать за грязную селитру, поставляемую на Шостенский завод по 6 р. 50 к. с 8-ми фунтовым упадком. Дворянское собрание в чрезвычайном заседании 2 апреля 1872 г. порешило принести глубокую признательность товарищу генерал-фельдцейхмейстеру А. А. Баранцову (б. председателем этой комиссии) в столь полезном для губернии

— 274 —

деле. А. А. Баранцов ответил письмом на имя губернского предводителя А. Е. Мандерштерна.

"Принимая с живейшей благодарностью столь лестное для меня заявление г.г. дворян Полтавской губернии, я однако обязанностью считаю сообщить Вашему Превосходительству, что новые селитренные правила проектировались при участии экспертов из селитрозаводчиков же Полтавской губернии."

В числе этих экспертов был и Е. А. Рейнбот, который еще раньше писал в письме своем А. Е. Мандерштерну, что его хлопоты о повышении цены увенчались успехом, а в 1871 году, пишет Е. А. Рейнбот, нам угрожала опасность. "Статья технолога Попова, предлагавшего артельное селитроварение (невозможное) готово было затянуть необходимую прибавку цены и утрата времени дала бы успех тем, кто хлопочет, чтобы селитру казна покупала за границей. Благодаря любезной готовности газеты "Деятельность" (?) возражение г. технологу было немедленно напечатано и селитроварение в Малороссии спасено. Статью эту писал сам Е. А. Рейнбот. Но спасено было селитроварение не на долго. Чилийская селитра с течением времени окончательно убила местное производство и в настоящее время его уже совсем не существует.

Агрономы ныне рекомендуют оставшиеся бурты употреблять на удобрение почвы ¹⁾. Помещики, особенно до эпохи освобождения крестьян, занимались овцеводством. К сожалению, мы не имеем ста-тистических данных, относящихся к началу прошлого столетия. В 1862 году в Полтавской губернии было до 400 заводов тонкорунных овец. Наибольшее число их было в Константиноградском (80) и Кобелякском (30), как наиболее степных. В первом из них было тонкорунное овцеводство (испанских овец было до 269 тыс., что составляет почти 1/з общего количества тонкорунных овец в губернии. Затем следуют: Золотоношский уезд, имеющий более 85 тыс., Хорольский — 74 тыс., Пирятннский — 59 тыс., Кременчугский и Гадячский — более 58½ тыс. в каждом, Прилукский — 54 т., Полтавский — 50 т. Наименьшее число в Роменском — 12 т., в Зеньковском — 11 т. и Миргородском — 10½ тыс.

На одну квадратную версту в губернии приходилось 41,02. Всех же овец в губернии, в 1862 г. было 1791000 штук, из них тонкорунных 878000 и простых 913000 тыс. ²⁾.

¹⁾ Двор. арх. 1842 г. № 38, 1860 г. № 4, 1806 г. № 28, 1872 г. № 9.

²⁾ Бодянекий. Памятная книжка 181 стр. Об овцеводстве на юге России и в частности, в Полтавской губернии см. исследование современного состояние овцеводства в России. Вып. IV. Южнорусское тонкорунное овцеводство 1884 г. Издание министер. государ. имуществ, департам. земледелия и сельской промышленности.

— 275 —

Глава XIV.

Пожертвования.

Пожертвование на богоугодные заведения. Пожертвование на храм в Херсонессе, на памятники Карамзину, Муравьеву, Котляревскому, на покупку дома Комисарову-Костромскому. Пожертвование в пользу погорельцев Полтавы, Тулы, на устройство теплой церкви при Соборе, на каменный футляр Спасской церкви. Постройка церквей дворянами. Пожертвование образа броненосцу "Полтава", на храм в Борках и на памятник Императору Александру III. Пособие вдове Могилевской.

Касаясь истории многих учреждений, мы указывали в своем месте, на пожертвование полтавского дворянства. Укажем теперь на многие пожертвования, так сказать, случайные, не имеющие ничего общего с учреждениями и делами дворянского сословия.

Князь А. Б. Куракин, вскоре по своем прибытии в Полтаву, приступил к устройству в Полтаве и некоторых уездных городах богоугодных заведений, как называли тогда больницы. Дворянство, на предложение кн. Куракина очень сочувственно отнеслось к этому. "Сколько прилично и приятно сему сословию, читаем в протоколе собрания, таков благородный предмет тем более с живейшим удовольствием обращает на себя свое внимание, определяет: внести в два года по 10 коп. и суммы эти внести на рассмотрение князя". Была собрана сумма 30000 асс. ¹⁾.

Жертвовали на памятники, храмы и т. п. В 1829 г. управляющей министерством внутренних дел Энгель предложил пожертвовать на постройку памятника на развалинах Херсонеса Таврического, где св. Владимир принял крещение.

В прежние времена, до 60-х годов, губернский предводитель, получая просьбу о пожертвовании, уведомлял об этом уездных предводителей, а последние уведомляли, в свою очередь, дворян своего уезда. На памятник в Херсонесе пожертвовали дворяне Зеньковского уезда 64 руб. 80 коп., Прилукского уезда — 149 руб. 50 к., Кременчугского — 34 р. и Переяславского — 16 р., а всего 258 р. 30 к. Дворяне Полтавского уезда отказались что-либо пожертвовать, а от остальных уездов не получено уведомлений ²⁾. На памятник историку Н. М. Карамзину пожертвовали дворяне только двух уездов — Хорольского и Роменского. Хорольские дворяне внесли 52 р., а роменцы 40 руб. Кременчугские дворяне отказались, по случаю неурожая ³⁾.

¹⁾ Двор. арх. 1802 г. прот. 21 сент. и полож. маршалов 1802-1806. стр. 64.

²⁾ Двор. арх. 1829 г. № 26.

³⁾ Двор. арх. 1834 г. № 3.

— 276 —

На памятник генерал-фельдмаршалу кн. Воронцову и "дома инвалидов" пожертвовали дворяне трех уездов: Золотоношского — 7 р. 50 к., Хорольского — 1 р. 50 к. и Пирятинского — 75 к. ¹⁾.

На памятник в Вильно М. Н. Муравьеву было собрано всего 15 руб. (Прилукское — 4 р. 50 к., Хорольское — 1 р. 50 к., Лохвицкое 3 р. 30 к. ²⁾.

На постройку в Петербурге дома для Комисарова-Костромского пожертвовали дворяне Лубенского уезда — 4 р. ³⁾.

В 1834 г. была открыта подписка в пользу погоревших г. Тулы. Только два уезда внесли свои пожертвования, Хорольский — 20 р. 20 к. и Кременчугский — 73 руб. 40 коп. ⁴⁾. Несколько позже было собрано среди дворян 2250 руб. в пользу погоревших жителей города Полтавы. Но эту сумму внесли уездные предводители, по 150 руб. каждый ⁵⁾. В 1832 г. по просьбе кафедрального протоиерея в Полтаве М. Кийкова, дворянское собрание пожертвовало на устройство теплой церкви при соборе 285 руб. ⁶⁾. Несколько лет спустя, при губернском предводителе И. В. Капнисте, как мы видели, дворянское собрание ассигновало 10 тыс. рублей на устройство каменного футляра на Спасской церкви. Надо сказать, что многими помещиками и их женами было сооружено не мало храмов в своих имениях. Вот статистические данные по уездам о числе сооруженных церквей. В Полтавском уезде было сооружено — 15, в Гадячском — 9, в Золотоношском — 4, в Зеньковском — 4, в Кобелякском — 6, в Константиноградском — 15, в Кременчугском — 9, в Лохвицком — 6, в Лубенском — 5, в Миргородском — 3, в Переяславском — 7, в Пирятинском — 15, в Прилукском — 14, в Роменском — 5 и в Хорольском — 27, а всего 144 храма. В Хорольском уезде фамилией Родзянок было построено 6 церквей ⁷⁾.

Из пожертвований последнего времени было ассигнование дворянским собранием 200 р. на устройство памятника малорусскому поэту И. П. Котляревскому ^8). В 1893 году дворянство ассигновало 500 р. на сооружение образа для броненосца "Полтава" ⁹⁾. В свою очередь, дворянство получило от экипажа этого броненосца картину, писанную масляными красками, изображающую броненосец на море. Дворяне

¹⁾ Двор. арх. 1857 г. № 20.

²⁾ Двор. арх. 1891 г. № 10.

³⁾ Двор. арх. 1857 г. № 20. 4) Двор. арх. 1834 г. № 28.

⁵⁾ Полож. двор. 1841 г. № 13.

⁶⁾ Двор. арх. 1832 г. № 81.

⁷⁾ Клировая книжка полт. епархии 1902 года.

⁸⁾ Двор. арх. 1895 г. № 20.

⁹⁾ 1894 и 1895 г. засед. 27 сентября.

— 277 —

после этого соорудили флаг и вымпел, стоимостью 661 руб., что было поручено нынешнему председателю кременчугской уездной земской управы Д. Н. Милорадовичу, как бывшему моряку. Великий князь Алексей Александрович, по получении этого дара, прислал следующую телеграмму на имя губернского предводителя С. Е. Бразоля. "Искренно благодарю вас и полтавских дворян за добрую память. Флаг и вымпел от дворянства, надеюсь, принесут счастье новому кораблю" ¹⁾. В этом же году, дворянство ассигновало 500 р. на сооружение храма в Борках, по случаю чудесного избавления Государя Императора Александра III, Государыни Императрицы Марьи Федоровны, Наследника Цесаревича, ныне Царствующего Императора от грозившей опасности. В 1894 г. было еще пожертвовано 500 руб. ²⁾. На памятник Императору Александру III было пожертвовано 2000 р. ³⁾. Упомянем еще о довольно крупном пожертвовании. В 1840 году скончался полтавский губернатор П. И. Могилевский (занимал должность с 8 июля 1828 г., а до этого назначения, был черниговским губернатором). Супруга его обратилась с просьбой к дворянскому собранию о выдаче ей пособия на поездку в Петербург. Дворянское собрание ассигновало 7500 р. с. ⁴⁾.

¹⁾ Двор. арх. 1898 г. прот. собр. 27 сентября.

²⁾ 1894 г. прот. собр. 17 января.

³⁾ 1895 г. прот. собр. 27 сентября: 4) 1840 г. двор. арх. № 2.

— 278 —

Пустая страница

— I —

Приложение.

Уездные предводители дворянства с 1802 года.

— II —

Пустая страница

— III —

Биографических сведений о многих бывших уездных предводителях достать невозможно. Послужные списки их не сохранились, ни в архиве депутатского собрания, ни в уездных дворянских архивах. Надо сказать, что о многих из них нет данных и в родословных книгах, так как многие из них не был даже занесены в эти книги, а некоторые даже не были утверждены герольдией.

1. Лохвицкий уезд.

Окт. 1805 — янв. 1809 г. Богарев Семен Дмитриевич. В 1809 г. был избран генеральным судьей по 1 департаменту.

Янв. 1809 — янв. 1812 г. Слюз Павел Федорович, майор.

Янв. 1812 — янв. 1818 г. Высоцкий Василий Васильевич. Род. в 1760 г. В 1778 г. поступил канцеляристом, а затем служил в военной службе, а с 1783 г. в малороссийском войсковом суде. Был хорунжим, † 1832 г.

Янв. 1818 — сент. 1820 г. Тарновский Петр Иванович, полковник.

Сент. 1820 — сент. 1826 г. Минькевич-Петровский Андрей Максимович, поручик. На службу поступил "к письменным делам, бывшего градского лубенского суда в 1770 г., в котором и произведен канцеляристом, затем был сотенным атаманом лубенского полка. В 1784 г. перемещен в л. г. измайловский полк. Оставил службу в 1787 г. в чине поручика.

Сент. 1826 — 1829 г. Ходолей Георгий Иванович. На службу поступил в 1795 г. и был награжден чином коллежского регистратора. В 1813 г. получил чин 8 класса и Владимира 4 степени. Некто Майоров так говорит в письме к князю Репнину о кончине Г. Ходолея: "проезжая город Лохвицу, я нашел всех дворян в унынии, как от потери маршала Ходолея, так и оттого, что место маршальское достанется занять г. С-у. Дворяне узнали, что я собираюсь, по приезде в Кунашевку, ехать с братом моим в Яготин, просили меня подать записку В. С-у, которую при сем имею честь представить". Майоров поддерживал ходатайство дворян. Князь Репнин в ответном письме говорит: "известие о кончине лохвицкого маршала Ходолея получил я с прискорбием, зная его с хорошей стороны и, видевши всегда расположенность и уважение к нему дворянства. По возвращении моем в Полтаву, я не оставлю сделать нужные распоряжения о занятии места его". Желание дворян исполнилось; преемником покойного был Высоцкий, а не В. С. ¹⁾.

¹⁾ Записка А. Майорова не сохранилась. Архив полтав. губ. правл. 1829 г. по описи № 400, л. 78-79.

— IV —

1829 — сент. 1832 г. Высоцкий Степан Васильевич, коллежский асессор. Служил в конно-гренадерском полку, а затем в кирасирском. В 1801 г. оставил военную службу. Служил депутатом в полтавском генеральном суде.

Сент. 1832 — сент. 1835 г. Галаган Петр Григорьевич, коллежский асессор. Род. в 1790 г. Поступил на службу в канцелярию казначейства, а затем поступил в горный кадетский корпус, который и окончил в 1810 г. Служил с 1813-1817 г. в коллегии иностранных дел, а с 1817-1820 г. в канцелярии генерал-губернатора Репнина. В 1821 г. поступил на службу в министерство юстиции, был затем чиновником особых поручений при министре внутренних дел до избрания предводителем.

Сент. 1835 — сент. 1850 г. Гамалея Григорий Михайлович, капитан-лейтенант флота. Род. в 1797 г. Поступил на службу мичманом в 1811 г. и пробыл до 15 января 1826 г., когда оставил морскую службу. Был совестным судьей в 1852 г., а через год, совсем оставил службу. Ранее был хорунжим.

Нояб. 1850 — сент. 1861 г. Высоцкий Степан Степанович, коллежский регистратор. Род. в 1815 г. Обучался в петербургском университете, но курса не окончил. В 1839 г. поступил на службу в канцелярию лубенского предводителя. В 1844 г. был межевым судьей Лохвицкого уезда, пробыл в этой должности два года. В 1861 г. был избран членом губернского по крестьянским делам присутствия. Был членом губернского комитета по крестьянской реформе.

Сент. 1861 — 7 дек. 1861 г. Немировский Сергей Львович, капитан. Воспитывался в Брестском кадетском корпусе. Служил в 9 артиллерийской бригаде, оставил службу в 1848 г. (испр. должность).

8 дек. 1861 — 22 мая 1864 г. Тарновский Андрей Павлович, поручик. Род. в 1804 г., домашнего образования. В 1822 г. поступил в малороссийский кирасирский полк юнкером, и пробыл в военной службе до 1826 г., когда был уволен в отставку, с чином поручика.

Май 1864 — 28 сент. 1868 г. Вигиневский Владислав Иванович. Из частного учебного заведений поступил в военную службу в харьковский уланский полк, где и пробыл с 1836-1859 г. Майор. До избрание предводителем был уездным судьей (1861-1862 г.). Был председателем уездной управы с 1865-1868 г.

Сент. 1868 — май 1870 г. Ходолей Николай Юрьевич, коллежский регистратор. Год. в 1824 г. На службу поступил в 1850 г. из студентов киевского университета в киевскую палату государственных имуществ, по скоро совсем оставил службу. Был мировым посредником с 1861-1865 г.

— V —

Май 1870 — сент. 1874 г. Минькевич-Петровский Степан Андреевич. Окончил уездное училище и поступил в канцелярию 3 департамента сената, где пробыл до 1836 года. Был уездным судьей с 1847-1848 г. и 1851-1856 г. Почетный мировой судья. Был председателем уездной земской управы с 1869-1874 г.

Сент. 1874 — сент. 1877 г. Савицкий Николай Алексеевич, коллежский асессор. Окончил киевскую гимназию и поступил на службу, или лучше сказать числился, как это обыкновенно делалось в то время, в канцелярии уездного предводителя для получение чина. В 1869-1875 г. участковый мировой судья. В 1875 г. был избран председателем съезда мировых судей. Почетный мировой судья с 1869-1872 г. и в 1875 г.

Сент. 1877 — 9 июля 1880 г. Суков Семем Николаевич, ротмистр. Род. в 1815 г. Воспитывался в дворянском полку (ныне Константиновское военное училище), откуда в 1835 г. выпущен в Псковской кирасирский полк. Был в делах с горцами на Кавказе. В 1857 году оставил службу с чином ротмистра и в этом же году был избран межевым судьей. Был мировым судьей, как участковым, так и почетным. Скончался в должности предводителя 9 июля 1880 г.

Сент. 1880 — сент. 1886 г. Орбелиани Владимир Яковлевич, штабс-капитан. Воспитывался в частном учебном заведении. Поступил на службу в 1853 г. унтер-офицером в Новоархангельский уланский полк. Принимал участие в Крымской войне. Служил затем в Нежинском драгунском, откуда вышел в отставку в 1865 г. с чином капитана. С 1876-1883 г. был председателем межевой комиссии.

Сент. 1886 — янв. 1893 г. Орбелиани Митрофан Яковлевич, губернский секретарь. Род. в 1844 г. Обучался в 1-ой киевской гимназии, но курса не окончил. С 1871-1873 г. служил в дворянской опеке. В 1880 г. был избран почетным смотрителем уездного училища.

Янв. 1893 — окт. 1896 г. Кочубей Семен Николаевич. Окончил медико-хирургическую академию и поступил в 1876 г. земским врачом Лохвицкого уезда; затем был уездным врачом. В 1884-1886 г. был председателем съезда мировых судей. Почетный мировой судья.

С 4 окт. 1896 г. состоит предводителем Русинов Александр Федорович. Род. в 1860 г. Окончил харьковский университет по естественному отделению физико-математического факультета. Почетный мировой судья с 1885 г. Был назначен членом сельскохозяйственного совета при министерстве земледелия. Почетный член полтавского сельскохозяйственного общества. Уездный и губернский гласный с

— VI —

1886-1892 г. и с 1895 г. по настоящее время. С 1886 г. председательствует в лохвицком с.-х. обществе.

А. Ф. Русинов.

2. Гадячский уезд.

Июль 1802 — янв. 1809 г. Масюков Семен Прокофьевич. Окончил киевскую духовную академию. Был черниговским губернским предводителем. Сын бунчукового товарища. На службу поступил в 1764 г. В отставке секунд-майор.

Янв. 1809 — окт. 1830 г. Война Степан Федорович, титуляр. советник. Поступил на службу в 1784 году войсковым товарищем, вышел в отставку в 1797 году. В 1801 г. поступил на службу земским комиссаром, был хорунжим.

Окт. 1830 — сент. 1835 г. Рощаховский Герасим Петрович, коллежский советник.

Сент. 1835 — окт. 1841 г. Масюков Павел Семенович, подполковник. Обучался в частном пансионе, сначала в Харькове, а затем в Петербурге. Поступил пажом в 1808 г., а в следующем году колонновожатым. В 1810 г. портупей-юнкером в л. г. гусарский полк и через год был произведен в корнеты. Принимал участие в войне с французами (под Красным), был в заграничном походе

— VII —

и за храбрость получил (при Люцене, Кульме) много орденов, в том числе и Владимира 4 степени, золотую саблю и прусский железный крест. В 1820 году оставил службу с пенсией и мундиром. В 1829 году был почетным попечителем гадячского училища. Был три раза избираем на должность предводителя; в этой должности и скончался 13 декабря 1864 г. Был камер-юнкером двора Его Величества.

Сент. 1841 — сент. 1853 г. Рощаховский Герасим Петрович.

Сент. 1853 — 5 окт. 1850 г. Масюков Павел Семенович (второй раз).

Окт. 1856 — 1800 г. Война Василий Степанович, надворный советник. Окончил курс в благородном пансионе при Московском университете в 1824 г. и в том же году поступил в Дерптский конно-егерский полк и через год был произведен в прапорщики. Оставил военную службу в 1830 году. Был почетным смотрителем Роменского уездного училища. Скончался в 1861 году.

1860 — сент. 1862 г. Велецкий Николай Григорьевич, корнет. Род. в 1818 г.

24 сент. 1862 — 20 окт. 1865 г. Масюков Павел Семенович (третий раз, не дослужил до срока).

20 окт. 1865 — 25 сент. 1871 г. Война Николай Васильевич, губернский секретарь. Был председателем гадячско-роменской меж. комиссии 1877-1880 г. Окончил московский университет.

25 сент. 1871 — 27 сент. 1874 г. Масюков Василий Павлович, гвардии поручик. Родился в 1837 г., воспитывался в Пажеском корпусе. В 1854 г. поступил в л. г. гусарский полк (ныне л. г. гусарский Его Величества). В 1860 г. был уполномоченным от казны по размежеванию земель в Миргородском уезде. В 1869-71 г. мировой посредник. Служил помощником Бакинского губернского жандармского управлений. Подполковник. Принимал участие в крымской войне и был на западной границе; в последнюю войну был на Шипке, поступив в Подольский полк. Скончался 1902 году.

Сент. 1874 — сент. 1877 г. Бодиско Евгений Константинович, губ. секретарь. Род. в 1829 г. Обучался в орловской гимназии. В 1845 г. поступил на службу в орловскую палату гражданского суда. В 1848 году перешел на службу в полтавскую казенную палату, где занимал должность помощника контролера питейного отделения, а в 1853 г. был чиновником особых поручений. В 1857 г. оставил службу.

Сент. 1877 — сент. 1880 г. Устимович Прокофий Адрианович. (См. его биографию в списке губернских предводителей).

— VIII —

Сент. 1880 — феврал. 1892 г. Туманский Михаил Владимирович. Окончил 3-ю московскую гимназию, был в Московском университете, но со второго курса выбыл и отправился за границу, где в Берлинском университете выдержал экзамен на степень доктора естественных наук. В 1875 г. был почетным смотрителем Новгород-Северского уездного училища. Был много лет почетным мировым судьей. Оставил предводительство в феврале 1892 г. и его должность до выборов осенью того же года, исполнял К. П. Масюков.

Окт. 1892 — 4 марта 1902 г. Граф Гудович Александр Васильевич, сын полковника. Род. в 1870 году и воспитывался в московской частной гимназии. На службу поступил рядовым на правах вольноопределяющегося 1 разряда в л. г. конный полк в 1890 г. Уволен в запас с чином прапорщика, на который держал экзамен. В 1895 г. пожалован званием камер-юнкера двора Его Величества. Ныне ярославский вице-губернатор; назначен на эту должность в марте 1902 года.

С 1902 г. Аршуков Александр Дмитриевич, статский советник. Служил почетным мировым судьей. Поступил на службу в 1871 г. Окончил курс Киевского университета со степенью лекаря. Был почетным смотрителем Кролевецкого уездного училища с 1871-1878 г. Состоит почетным смотрителем Гадячского уездного училища.

С 26 сент. 1904 г. предводителем состоит П. В. Кочубей.

П. В. Кочубей.

— IX —

3. Константиноградсний уезд.

Июль 1802 — янв. 1812 г. Балясный Максим Васильевичи, надворн. советн. Был генеральным судьей и заседателем в уездном суде.

Янв. 1812 — янв. 1816 г. Скалон Иван Степанович, поручик.

Янв. 1815 — сент. 1818 г. Лалаш Николай Константинович, поручик. Находился в пионерном полку с 1790 г. Оставил военную службу с чином поручика в 1800 году.

Сент. 1818 — сент. 1826 г. Сулима Дмитрий Иванович, надворный советник.

Сент. 1826 — 1856 г. Левченко Алексей Андреевич, † 1856 г.

1856 — 1859 г. Нечай Виктор Яковлевич. Род. в 1791 г., воспитывался в частном пансионе. В 1808 г. поступил на службу в Глуховский кирасирский полк юнкером. Принимал участие в компании 1809 г. и 1812 г., когда был ранен под Бородино и должен был через год оставить службу. В 1827 году был определен уездным судьей в Елисаветград (имел в Александрийском уезде 106 душ). Здесь приобрел репутацию хорошего судьи. В послужном списке отмечено: "отличался в познании и правильном изложении по делам мнений и по делам уездного суда замечено правосудие, ибо, по некоторым из них, даже те из тяжущихся, которым в исках было отказано или которые были обвинены, подписали на решении удовольствие". Этот отзыв способствовал избранию его в председатели полтавской уголовной палаты, что было в 1859 году.

1860 — сент. 1868 г. Редькин Григорий Васильевич, майор. Род. в 1816 г., получил домашнее образование. В 1836 г. поступил унтер-офицером в Екатеринославский кирасирский полк, а через год был произведен в корнеты. Много получал монарших благодарностей за учения, парады и маневры в царствование Николая I. В 1848 г. увольнялся от военной службы с чином майора. Был председателем уездной земской управы.

1869 — 1871 г. Левченко Андрей Осипович, шт. капитан. Род. в 1822 г., воспитывался в частном учебном заведении. Поступил в 1840 г. в военную службу в драгунский Его императорского Высочества Михаила Павловича полк и служил до 1851 г., когда вышел в отставку. В 1862 г. был депутатом полтавского депутатского собрания. В 1872 г. был предводителем уездной земской управы.

Сент. 1871 — сент. 1883 г. Бутович Андрей Алексеевич, статский советник. Род. в 1839 г. Воспитывался в Харьковском университете. В 1859 г. поступил унтер-офицером в Белгородский уланский

— X —

полк, перевелся затем в Ахтырский. В 1863 году оставил службу с чином поручика. В 1869 году был членом уездной управы, а с 1872-1876 г. председателем съезда мировых судей.

Сент. 1883 — сент. 1885 г. Джунковский Петр Степанович, статский советник. Окончил юридический факультет Петербургского университета со степенью кандидата. В 1834 г. поступил на службу в канцелярию министерства финансов, по кредитной части. В следующем году поступил на службу по почтовому ведомству и был прикомандирован сначала к харьковской конторе, а затем к полтавской. В 1846 г. уволился от службы. В 1853 г. поступил в канцелярию военного министерства. В 1862 г. совсем оставил службу. Был членом в губернском комитете по освобождению крестьян.

1885 — 1886 г. Испр. должность Кривцов Николай Васильевич. Обучался в Харьковском университете, но по болезни, перед выпускным экзаменом, оставил университет. В 1874 г. поступил в канцелярию уездного предводителя. Был депутатом Константиноградского дворянства с 24 октября 1886 — 23 окт. 1890 года. Был земским начальником с 1 сент. 1890 — 19 апр. 1902 г.

С 1886 г. предводителем состоит Джунковский Павел Петрович. Род. в 1845 году. Кандидата прав харьковского университета. В

П. П. Джунковский.

— XI —

1867 г. определился кандидатом на судебные должности при С.-Петербургской судебной палате. В 1868 г. старший помощник секретаря 2-го департамента правит. сената. В 1872 г. товарищ киевского губернского прокурора. В 1875 г. причислился к министерству, а в 1878 г. совсем оставил службу. В 1885 году председатель съезда мировых судей. Почетный мировой судья. Д. ст. советник.

4. Роменский уезд.

Июль 1802 — янв. 1812 г. Полетика Василий Григорьевич. Сын Г. А. Полетики, известного депутата от шляхетства Лубенского полка в екатерининской комиссии по составлению нового уложения. Учился в Виленском университете. Детство провел в Петербурге, где его отец был инспектором морского шляхетского корпуса. Окончив университет, поступил в военную службу с чином "капитана виртембергской армии" (вероятно, купленным). Скоро вышел в отставку и поселился в Роменском уезде, где у него было несколько деревень (жил в Коровинцах). Помимо предводителя дворянства, он был попечителем роменских богоугодных заведений, о которых много заботился, о чем сохранилась в архиве п. г. правления переписка между ним и Н. Г. Репниным. Скончался он в 1845 г. 80 лет, занимался хозяйством и научными работами. Его речи в дворянском собрании 1) об обязанностях выбирающих, 2) к избранным судьям, 3) о распределении просвещения напечатаны в Вестнике Европы 1803 г. ч. 3, № 10, 13. 39-45 стр. Кое-что напечатано Воейковым в книге "образцовые сочинение в прозе знаменитых древних и новых писателей". Записка его о малоросском дворянстве напечатана в Киевской Старине 1893 г. январь. Всю жизнь он собирал рукописи и книги; к сожалению, многое после смерти его разбрелось по разным рукам. Сын его, В. Полетика, служивший в канцелярии Репнина, продал часть их Судиенку, в начали 50-х годов, в том числе летопись Грабянки, Велички, наказы депутатам (изданы Киев. Стар.). Бумаги изданы Судиенком (2 т. материалов). Желание В. Г. Полетики сохранить редкое собрание книг в его роде (о чем сохранилось его завещание) не было приведено в исполнение. Все было продано, разобрано, как и все имения его были проданы за долги, виновником которых был второй сын его В. В. Род Полетик не существуете более. См. о нем ст. Горленка "Из истории южно-русского общества начала XIX века" — Киев. Стар. 1893 г. янв., где приведен очерк об авторстве "История Руссов", приписываемой Конисскому. Горленко, считает автором этой, очень интересной для своего времени книги, В. Г. Полетику. В той же статьи приведены

— XII —

письма его к Чепе. О роде Полетик см. А. М. Лазаревского. "Отрывки из семейного архива Полетик". 1891 г. 4.

Янв. 1812 — янв. 1815 г. Безпальчев Федор Иванович, титул. сов.

Янв. 1815 — сент. 1820 г. Кавкасидзев кн. Семен Ефремович. Поступил на службу вахмистром и вышел в отставку подполковником.

Сент. 1820 — окт. 1823 г. Безпальчев Федор Иванович.

Окт. 1823 — сент. 1823 г. Миклашевский Михаил Антонович. Войсковой товарищ.

Септ. 1823 — сент. 1832 г. Ласкевич Прохор Федорович, кол. асс.

Сент. 1832 — сент. 1835 г. Новицкий Василий Яковлевич, полковн. Родился в декабре 1788 г. Сын гвардии каптенармуса, поступил на службу в 1804 г в Сумской гусарский полк. Был в походах с 1801 — 1814 года и награждена был Владимирским (4 ст.) и Георгиевским крестами. Был попечителем роменского богоугодного заведения.

Сент. 1835 — -1850 г. Якубович Иван Александрович. Поступил на службу капралом и дослужился до ротмистра.

Сент. 1850 — 29 авг. 1855 г. Полетика Василий Васильевич, кол. советн. Скончался в должности предводителя 29 августа 1855 года. С 1821 г. служил в коллегии иностранных дел, был помощником секретаря в Константинополе (1829 г.), 3-м секретарем миссии в Греции (1830 г.) и 1-ым секретарем там же. С 1835 года в отставке.

29 авг. 1855 — фев. 1870 г. Лукьянович Петр Александрович. Род. в 1825 г. Поступил кадетом в институт корпуса инженеров. На службу поступил в 1845 г. в распоряжение правлений IX округа путей сообщения. Был попечителем роменского богоугодного заведения, где на свой счет содержал одного больного. Был помощником управляющего александрийским но реке Сейму сообщением. Уволен от службы в 1846 г. Был председателем межевой комиссии с 1862-1868 г. Скончался в феврале 1870 г.

10 июля 1870 — 18 окт. 1883 г. Безпальчев Феодор Васильевич. Род. в 1825 г., воспитывался в институте корпуса путей сообщения. В 1842 г. произведен в прапорщики, а в 1846 г. уволен от службы. В 1848 г. поступил на службу младшим чиновником общего архива морского министерства, но в следующем году оставил службу. В 1862 г. член от дворянства в межевой комиссии. Был председателем уездной управы с сентября 1878 — 30 октября 1886 г., попечителем местной женской гимназии. Д. с. с. Пок.

С окт. 1883 г. предводителем состоит Навроцкий Григорий Николаевич. Род. 6 янв. 1838 г. По окончании юридического факультета

— XIII —

Г. Н. Навроцкий.

в Харьковском университете со степенью кандидата в 1857 г., поступил на службу в канцелярию роменского предводителя. С 1858 г. началась его общественная служба, протекшая беспрерывно в родном уезде. С 17 мая 1861 — 15 июля 1871 г. мировой посредник. С перерывом нескольких лет состоит председателем уездной земской управы, с 17 авг. 1805 г. — 17 июня 1877 г. и с 31 октября 1886 года по настоящее время. Был председателем уезда мировых судей с 2 июня 1878 г. — 12 июня 1881 года. Непременный член роменского крестьянского присутствие с 31 янв. 1881 г. — 15 октяб. 1883 г. С 1868 г. состоит почетным мировым судьей. Д. с. сов. В 1880 г. уездное земство за услуги, оказанные им, пожертвовало капитал в 3300 р. на учреждение стипендии его имени в харьковском университете. С 1890 г. — почетный гражданин города Ромен. Стипендия и почетное гражданство составляют редкое отличие в истории дворянства по отношению к лицам, служащим в уезде.

5. Пирятинсний уезд.

1802 — 1805 г. Щербак Михаил Иванович, коллежский асессор.

1805 — 1834 г. Закревский Алексей Григорьевич, майор (р. 1767 г. † 1834 г.). Поступил капралом в л. г. Преображенский полк в

— XIV —

1779 г. и служил здесь 10 лет, когда перешел в Киевский карабинерный полк ротмистром. В 1797 году вышел в отставку с тем же чином. Статск. совет. Репнин, узнав о его кончине, выразил свое соболезнование вдове в письме от 11 апреля 1834 г., где сожалел об утрате им "достойного сослуживца" ¹⁾.

1834 — 1838 г. Иваненко Феодор Григорьевич.

1838 — 1850 г. сент. Селецкий Дмитрий Петрович, генерал-майор, артиллерист. Поступил в военную службу из 2-го кадетского корпуса в 1808 г. во 2 л. гвардии артиллер. бригаду и служил до 1834 г., когда вышел в отставку с чином генерал-майора. Участвовал в войне 1812 г. и получил за отличие Владимира 4 ст. с бантом, золотое оружие и Анны 2-ой ст. с алмазными украшениями. Был начальником артиллерии 4, а затем 3 резервного кавалерийского корпуса.

1850 — 1862 г. Катеринич Кирилл Осипович, коллеж, ассесор. Род. 3 июля 1814 г. Окончил Нежинский лицей в 1834 г. На службу поступил в 1835 г. канцелярским в канцелярию козелецкого предводителя дворянства, где через год был назначен почетным смотрителем уездного училища. Был членом в губ. комитете по крестьянской реформе.

1862 — 1865 г. Свечка Николай Львович, корнет (см. биографию дальше).

1865 — сент. 1877 г. Кн. Репнин Николай Васильевич. Род. в 1834 г. Окончил школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров (ныне Николаевское кавалерийское училище). В 1854 г. поступил корнетом в кавалергардский Его Величества полк. В 1857 г. был причислен к русскому посольству в Париже. В 1862 г. оставил по болезни службу. В настоящее время занимает пост губернского предводителя дворянства Киевской губернии. Потомок известного рода Репниных. Тайный советник и обер-гофмейстер.

1877 — окт. 1883 г. Тарновский Владимир Васильевич, коллежский секретарь. Род. в 1838 г. Домашнего воспитания. В 1867 г. поступил в черниговское депутатское собрание, с причислением к 1-му разряду канцелярских, где и пробыл до 1873 г. В 1874 г. почетный смотритель Пирятинского уездного училища.

1883 — 1901 г. Граф о'Рурк Николай Морицович. Образования домашнего. На службу поступил в 1853 году в 12 флотский экипаж. Был в боях, в компаниях на Балтийском и Черном морях, в походах и делах против неприятеля в 1854 и 1855 г. и награжден знаком военного ордена Св. Георгия. В 1859 году

¹⁾ Арх. Полт. губ. правл. 1834 г. № 1.

— XV —

перешел в 5 флотский экипаж. В 1863 г. уволился от службы с чином капитана-лейтенанта. В 1866 г. определился старшим чиновником особых поручений при киевском губернаторе, но через год, по домашним обстоятельствам, уволился от службы. В 1872 г. определился вновь на службу по министерству внут. дел с откомандированием в распоряжение киевского генерал-губернатора, где пробыл до 1881 года. Был много лет почетным мировым судьей. Д. с. с. Пансионер за орден Георгия (5 р. 71 к.) в год и за орден Станислава 3 степени — 86 рублей в год.

М. К. Катеринич.

С 1901 г. состоял предводителем Катеринич Митрофан Кириллович, шт. ротмистр в отставке. Окончил Николаевское кавалерийское училище и служил в 12 гусарском полку до 1886 года. Был много лет депутатом Пирятинского уезда. Почетный мировой судья. С марта 1906 г. полтавский вице-губернатор.

6. Зеньковский уезд.

Окт. 1805 — янв. 1809 г. Богаевский Павел Кириллович, майор. Служил в кирасирском генерал-лейтенанта графа Шувалова полку. Вышел в отставку в 1798 г. с чином майора.

Янв. 1809 — янв. 1818 г. Левенец Стефан Тимофеевич, флота лейтенант.

— XVI —

Янв. 1818 — сент. 1826 г. Пащенко Иван Тимофеевич, надворный советник.

Сент. 1826 — сент. 1829 г. Польский Михаил Афанасьевич, майор. На службу поступил унтер-офицером в 1798 г. в л. г. Семеновский полк. Дослужившись до шт.-капитанского чина перевелся в Киевский гренадерский. В 1808 г. оставил службу майором. В 1805 г. был в сражении против французов.

Сент. 1829 — сент. 1841 г. Сулима Петр Григорьевич, капитан артиллерии.

Сент. 1841 — сент. 1844 г. Бразоль Евгений Григорьевич, надворный советник ¹⁾.

Сент. 1844 — сент. 1847 г. Милорадович Сергей Григорьевич, майор, (р. 30 июня 1805 г. † 20 авг. 1855 г.).

Сент. 1847 — сент. 1859 г. Пащенко Петр Петрович, корнет. По окончании курса в артиллерийской школе, что ныне 2-й кадетский корпус, поступил на службу в 1800 году корнетом в Глуховской кирасирский полк, но в том же году оставил службу. Был хорунжим с 1827-1830 г.

Сент. 1859 — 1868 г. Пащенко Тимофей Григорьевич. Род. в 1811 г. Окончил гимназию высших наук в Нежине, по окончании которой в 1832 г. поступил в Астраханский кирасирский полк. В 1839 г. оставил службу с чином поручика. Был председателем уездной управы с 1865-68 г.

1868 — 1871 г. Садовский Николай Петрович, майор. Род. в 1819 г., воспитывался в частном пансионе. В 1837 г. поступил на службу в кирасирский ее И. В. Марьи Николаевны полк. Принимал участие в борьбе с горцами на Кавказе. В 1859 г. оставил военную службу.

1871 — окт. 1877 г. Лейбин Григорий Степанович, д. с. с. Окончил благородный пансион при кишиневской духовной семинарии в 1829 г., по окончании которого поступил на службу в штат бессарабского ревизионного комитета переводчиком. В 1838 г. перешел на службу в канцелярию новороссийского генерал-губернатора, где в 1845 г. занял место чиновника особых поручений. В 1853 г. — правитель канцелярии Таврического губернатора. В 1854 г. оставил службу. Был уездным судьей, почетным мировым судьей, непременным членом мирового съезда, председателем межевой комиссии с 1873 г. — до ее закрытия, председателем уездной управы с 1868-1871 г. Был членом в губернском комитете по реформе освобождения крестьян, за что получил монаршее благоволение.

¹⁾ См. его биографию в списке губерн. предводит.

— XVII —

Окт. 1877 — дек. 1886 г. Рот Александр Людвигович. Окончил Харьковский университет по юридическому факультету. Начал службу в полтавском депутатском собрании в 1808 году. Был почетным смотрителем училища. С 1869-1874 г. мировой судья. Был председателем съезда с 1874-1883 г.

Окт. 1886 — окт. 1892 г. Бразоль Сергей Евгеньевич. (См. биографию в списке губернских предводителей).

Г. Е. Бразоль.

С Ноября 1892 г. состоит предводителем Григорий Евгеньевич Бразоль. Род. в 1850 г. Окончил Новороссийский университет по юридическому факультету. С 1878 — 1885 г. участковый судья, председатель съезда Ахтырского уезда, а с 1885 — 1892 г. служил предводителем дворянства Ахтырского уезда. Был почетным попечителем Ахтыркой классической гимназии, председателем попечительного совета Зеньковской женской гимназии. Председатель Зеньковского сельскохозяйственного общества. Д. с. с.

7. Золотоношский уезд.

Июль 1802 — сент. 1805 г. Базилевский Иван Федорович, кол. асс.

Окт. 1805 — янв. 1809 г. Тамара Михаил Степанович, майор.

Янв. 1809 — окт. 1823 г. Булюбаш Павел Иванович, майор.

— XVIII —

Окт. 1823 — сент. 1826 г. Дараган Михаил Петрович, майор. Сын полкового судьи. На службу поступил в Измайловский полк. В 1770 г. произведен был в сержанты. Оставил службу в 1787 г. Долгое время служил заседателем в суде; оставил совсем службу в 1831 г.

Сент. 1826 — сент. 1829 г. Белуха-Кохановский Дмитрий Петрович, подполковник. Служил губернским предводителем дворянства.

Сент. 1829 — сент. 1832 г. Тоцкий Иван Осипович, губ. секр.

Сент. 1832 — сент. 1835 г. Гулак Иван Иванович, чиновник 7 класса.

Сент. 1835 — септ. 1838 г. Максимович Николай Васильевич. Артиллер. поручик. Сын надворного советника. На службу поступил в 1817 г. из 2 кадетского корпуса в 7 артиллерийскую бригаду; пробыл в военной службе до 1821 г. Был почетным смотрителем Золотоношского училища.

Сент. 1838 — сент. 1841 г. Ильяшенко-Кириллович Николай Андреевич, коллежский секретарь.

Сент. 1841 — сент. 1844 г. Тамара Степан Михайлович, поручик. Из пажеского корпуса выпущен прапорщиком в 18 егерский полк. Пробыл в военной службе до 1818 г., когда уволен был поручиком.

Сент. 1844 — сент. 1847 г. Неверовский Иван Петрович, флота лейтенант, сын героя 1812 г. Имел Георгия 4-й степени за взятие Анапы в 1807 г. Последний представитель рода Неверовских.

Сент. 1847 — сент. 1850 г. Косюра Василий Петрович, шт. ротмистр.

Сент. 1850 — 1853 г. Скаржинский Егор Иванович, коллежский секретарь. Скончался в 1853 г.

Сент. 1853 — 1860 г. Лукашевич Иван Яковлевич. Воспитание получил в благородном пансионе при московском университете. В 1832 г. поступил на службу в канцелярию Александровского предводителя дворянства, но скоро уволился. Был межевым судьей в Пирятинском уезде (1838-1844 г.). Скончался в должности предводителя в 1860 г. Был членом губернского комитета по крестьянской реформе.

Окт. 1860 — сент. 1862 г. Иваненко Александр Александрович, Род. в 1814 г. Окончил Нежинскую гимназию и в том же году поступил в военную службу, в Лубенский гусарский полк юнкером. В 1833 г. оставил военную службу. В 1841-44 г. земский исправник. Был почетным смотрителем Переяславского уездного училища. В 1864 г. был мировым посредником в К.-Подольской губернии,

— XIX —

в Могилевском уезде. В 1869-1876 г. участковый судья Золотоношского уезда.

1862 — дек. 1864 г. Требинский Константин Адрианович, шт. ротмистр. Окончил Ришельевский лицей. Служил в кирасирском полку.

1864 — 1865 г. Иваненко Александр Александрович.

Окт. 1865 — 10 июля 1867 г. Неплюев Василий Иванович, шт. капитан. На службу поступил в 1851 г. из подпрапорщиков школы гвардейских юнкеров в гренадерский австрийский императора полк. В 1856 г. оставил военную службу.

Сент. 1868 — сент. 1877 г. Тамара Михаил Павлович, поручик. Воспитывался в Киевском университете. В 1851 г. поступил в л. гвардии Московский полк. Был председателем уездной управы с 15 июня 1874 — 1876 г.

Сент. 1877 — 28 сент. 1880 г. Товбич Иван Васильевич, капитан гвардии. Воспитывался в Киевской 2-й гимназии, а затем в дворянском полку и произведен в первый офицерский чин в 1842 г. Был мировым судьей с 1872-1878 г., председателем земской управы с 1868 г. 8 июля по 22 июля 1881 г.

Сент. 1880 — 4 сент. 1881 г. Косюра Николай Васильевич, губ. секретарь.

4 септ. 1881 — 1883 г. Гайворонский Николай Елисеевич, ст. сов. Был в Житомире вице-губернатором.

1883 — 28 сент. 1886 г. Гинц Александр Васильевич. Окончил Новороссийский университет. Был почетным мировым судьей.

Сент. 1886 — окт. 1892 г. Цимбалистов Василий Васильевич. Окончил юридический факультет Киевского университета в 1865 г. Был почетным судьей Золотоношского и Кременчугского уездов. В 1877 г. участковый судья в Золотоношском уезде. В 1878 г. непременный член съезда мировых судей. Был председателем попечительная совета женской прогимназии. Ныне черкасский предводитель дворянства, Д. с. с.

С 1892 — 23 сент. 1904 г. предводителем дворянства — Косюра Василий Васильевич. Род. в 1842 году. Окончил Харьковский университет. Был участковым мировым судьей семь трехлетий. Действ. ст. сов.

— XX —

В. В. Косюра.

С 28 сент. 1904 г. — Велецкий И. В., а в настояще время В. В. Косюра.

8. Кременчугский уезд.

Июль 1802 — сент. 1805 г. Чорба Федор Николаевич, майор.

Сент. 1805 — янв. 1815 г. Руденко Лука Павлович, секунд-майор. Род. в 1758 г. Служил в Ряжском пехотном полку с 1772 г., был капитаном в 1786 г., принимал участие в Крымском походе. "В штрафах не бывал и к повышению достоин". По ходатайству Потемкина ему был пожалован перстень. В 1788 г. вышел в отставку секунд-майором. "За болезьми от воинской службы отставлен по удостоинству с награждением секунд-майорского чина". За труды по сформированию ополчения был награжден орденом Владимира 4-й степ. (Из фамильных бумаг В. П. Магденко, любезно доставленных нам).

Янв. 1815 — сент. 1823 г. Булюбаш Степан Федорович, майор. Па службу поступил в л. г. Преображенский полк рядовым в 1777 году. В 1790 г. перешел в Переяславский конно-егерский полк ротмистром. В 1794 г. получил чин майора при отставке.

Окт. 1823 — сент. 1822 г. Кирьяков Григорий Степанович, надв. советник.

— XXI —

Сент. 1829 — сент. 1838 г. Капнист Семен Васильевич, (р. 1798 г. † 1844г.). Надв. сов. Воспитывался в доме Г. Р. Державина (вторая жена поэта В. Капниста и мать Семена Васильевича родные сестры). Поступил на службу в комиссию прошений в 1814 г. и служил до 1822   г., когда вышел в отставку. В 1822 г. был чиновником особых поручений при Новороссийском генерал-губернаторе. В 1826 г. совсем оставил службу. За труды и усердие при распоряжениях об обеспечении народа продовольствием по случаю неурожая в 1833-34 г. был награжден бриллиантовым перстнем. Был в 1838 г. директором гимназии и училищ Полтавской губернии, членом от дворянства в Полтавском институте и инспектором. "Редкий гражданин, редкий человек, говорить автор некролога, он был нежный семьянин и много заботился о бедных" ¹⁾.

1838 — 1841 г. Остроградский Матвей Иванович, (р. 1786 † 1849 г.). Из 1-го кад. корпуса определился в Сумской гусарский полк корнетом, затем переведен в Гродненский гусарский. Участвовал во многих сражениях с французами в России и заграницей. Вышел в отставку в 1819 г. подполковником. Имел много орденов за боевые отличия, в том числе Георгия 4-ой степени и золотое оружие.

Сент. 1841 — сент. 1844 г. Черепахин Осип Никифорович, чиновник 8 класса.

Сент. 1844 — сент. 1847 г. Кирьяков Адам Алексеевич, гвардии штабс-капитан.

1847 — сент. 1850 г. Сушков Петр Васильевич (р. 1808 † 1873 г.), кол. секр. Начал службу канцелярским в верховном совете в 1820 г., затем служил в департаменте государственных имуществ, а в 1833 г. перешел в канцелярию ст. секретаря Е. И. В. принятия прошений. В 1837 г. служил в департаменте внешней торговли и через год совсем оставил службу. Род. в 1803 г.

Сент. 1850 — сент. 1853 г. Магденко Андрей Васильевич, тит. сов. Окончил Решельевский лицей. Поступил в 1828 г. юнкером в Ингерманландский полк, где служил до 1841 г., когда оставил службу. Был почетным смотрителем Кобелякского уездного училища.

1853 — 1859 г. Остроградский Александр Александрович. Род. в 1823   г. Воспитывался в частном пансионе. На службу поступил в Белгородский уланский полк. В 1839 г. перешел затем в орденский, а в 1844 г. в гусарский Его В. Наследника Цесаревича с зачислением адъютантом к инспектору кавалерии графу Никитину. В 1850 году оставил службу. Скончался в 1880 г. Председатель зем. управы с 1865-1868 г. Был членом губернского комитета по реформе крестьян.

¹⁾ Полт. вед. 1844 г. № 39.

— XXII —

1859 — 1862 г. Сушков Петр Васильевич. (См. биографию выше).

1862 — 1866 г. Остроградский Александр Александрович.

1866 — 1868 г. Булюбаш Александр Петрович. Род. в 1832 г. Из фельдфебелей дворянского полка поступил поручиком в л. гв. уланский полк в 1853 г., а через два года перевелся в л. гв. Павловский полк. Принимал участие в крымской войне, был при осаде Севастополя . В 1856 г. оставил службу. Был членом полтавского по крестьянским делам присутствия. В 1877 г. управлял хозяйственной частью в Полтавском институте. Был таврическим вице-губернатором, а в 1881 г. был назначен томским губернатором. †

1868 — 1871 г. Капнист Владимир Иванович, гвардии поручик. Воспитывался в частном заведении, выдержал экзамен в школе гвардейских юнкеров в 1856 г. и служил в л. гв. Преображенском полку до 1861 г. Почетный судья; был гласным уездного земства.

1871 — 1873 г. Капнист Василий Семенович, кандидат московского университета. Определился на службу в канцелярию московского предводителя. В 1856 г. переведен в государственную канцелярию. Был участковым судьей, почетным и председателем съезда мировых судей.

1874 — 15 авг. 1883 г. Питленко Нил Иванович, статский советник. Воспитывался в частном учебном заведении. В 1852 году поступил на службу в Одесский гусарский полк. Участник крымской компании, где отличился в сражении при Черной речке, за что два раза был удостоен монаршего благоволения. В 1862 г. оставил военную службу. †

Окт. 1883 — сент. 1889 г. Устимович Василий Адрианович. Воспитывался в школе гвардейских подпрапорщиков. В 1851 году поступил на службу в л. гв. кирасирский Его Величества полк. В 1853 г. вышел в отставку корнетом. Был много лет почетным мировым судьей, председателем съезда и почетным попечителем Кременчугского реального училища. †

Сент. 1889 — сент. 1895 г. Магденко Алексей Петрович. Род. в 1856 г. Обучался в строительном училище министерства внутренних дел. Был почетным мировым судьей и участковым с 31 мая 1884 - 10 дек. 1884 г. В настоящее время служит предводителем дворянства в зап. крае.

1895 — 1900 г. Остроградский Василий Александрович. Окончил Александровский Импер. лицей. Ныне на службе в государственной канцелярии.

— XXIII —

27 июня 1900 — 26 Сент. 1901 г. Малама Павел Николаевич (около 1½ г.), биография его см. 2 выпуск.

П. А. Белевич.

С 1901 г. Предводителем состоит Белевич Петр Александрович. Род. в 1871 г. Окончил училище правоведения. По окончании училища причислен в 1-ый департамент сената в 1897 году и назначен земским начальником Кременчугского уезда и пробыл в этой должности до 12 ноября 1901 г.

9. Миргородский уезд.

Июль 1802 — сент. 1805 г. Тимченко Кирилл Алексеевич, надв. сов.

Окт. 1805 — янв. 1815 г. Данилевский Алексей Федорович, майор.

Янв. 1815 — сент. 1820 г. Чарныш Григорий Иванович, майор.

Сент. 1820 — сент. 1826 г. Данилевский Павел Федорович, титул. советн. Начал службу в лубенском уездном суде. В 1790 году поступил в л. гв. Семеновский полк и служил до 1808 г., когда вышел в отставку. Был депутатом в полтавском генеральном суде до 1820 г., когда был избран предводителем. Родом из Семиренок, Миргородского уезда.

Сент. 1829 — сент. 1829 г. Капнист Иван Васильевич, коллеж. асессор ¹⁾.

¹⁾ См. биографию губ. предводителей, стр. 79.

— XXIV —

Сент. 1829 — сент. 1835 г. Капнист Алексей Васильевич, подполковник. Сын поэта В. В. Капниста. Поступил в военную службу в л. гв. Измайловский полк подпрапорщиком в 1814 году и служил до 1825 г., когда был. переведен в Воронежский пехотный полк подполковником. В 1827 г. вышел в отставку с тем же чином. Был почетным смотрителем Миргородского уездного училища.

Сент. 1835 — сент. 1841 г. Шамшев Петр Александрович, ст. сов.

Сент. 1841 — сент. 1844 г. Капнист Алексей Васильевич, подполк.

Сент. 1844 — сент. 1847 г. Заленский Владимир Иванович, генерал-майор. Поступил на службу в 1812 г. в дворянский кавалерийский эскадрон, в 1814 г. перевелся в кирасирский. Был командиром Финляндского драгунского полка. В 1839 г. вышел в отставку. Был в походах 1812 и 1831 г.г.

Сент. 1847 — 4 дек. 1855 г. Лукьянович Александр Андреевич, майор.

Дек. 1855 — 29 апр. 1860 г. Чарныш Иван Васильевич. Род. в 1825 г. Окончил Полтавскую гимназию. Поступил на службу в 1842 г. унтер-офицером в драгунский Его Имп. Высочества полк. В 1849 г. оставил службу с чином поручика. Был до 1855 г. кандидатом на должность предводителя. Живет ныне в Сорочинцах (Миргородского уезда).

29 апр. 1860 — 2 апр. 1878 г. О'Рурк граф, Мориц Егорович, подполковник. Род. в 1796 г. Из дворян Лифляндской губ. Из пажей Его Имп. Величества был выпущен корнетом в Волынский уланский полк в 1822 г. Принимал участие в войне с поляками в 1831 г. В 1843 г. оставил службу с чином подполковника. В 1844 г. миргородский земский исправник. В 1851 году уездный судьи. Был членом губернского комитета по крестьянской реформе. Был затем председателем посреднической комиссии. Был председателем уездной земской управы с 1865-78 г.г. Скончался в должности предводителя 2 апреля 1878 г.

25 апр. 1878 — 29 окт. 1880 г. Заленский Алексей Владимирович. Окончил Харьковский университет по естественному факультету. В 1870 году поступил канцелярским служителем в миргородскую межевую комиссию. Через два года был избран мировым судьей, пробыв в этой должности до 1878 г. В 1876 г. председатель съезда мировых судей. После смерти предводителя графа о'Рурка исправлял его должность впредь до избрания предводителем. Последнее место — председатель Полтавской губернской земской управы, каковую должность занимал до смерти своей. Губерн. земское собрание в ознаменование

— XXV —

его полезной длительности учредило стипендию его имени в Полтавской классической гимназии.

29 окт. 1880 — 4 июля 1881 г. о'Рурк Владимир Морицович (сын Морица Егоровича). Поручик, впоследствии стат. советн. Род. в 1832 г. Воспитывался в Ревельском дворянском институте. В 1851 г. поступил на службу в л. гренадерский Его Величества полк унтер-офицером, но в 1857 г. оставил службу. В 1868 г. депутат Миргородского дворянства. В 1870 г. мировой посредник, а до этого был участковым судьей, но не долго. В 1874-78 г. непременный член миргородского по кростьянским делам присутствия. Был председателем уездн. земск. управы с 1873-1883 г. и с 1886-1892 г.

4 июля 1881 — 18 окт. 1883 г. Старицкий Александр Дмитриевич, губ. секретарь. Род. в 1843 г. Окончил 2-ую харьковскую гимназию. В 1867 г. поступил на службу в хорольское уездное казначейство и служил до 1872 г., когда уволился по домашним обстоятельствам. В 1874-1881 г. исполнял обязанности непременного члена хорольского по крестьянским делам присутствия, почетный мировой судья с 1875-1885 г. Земский начальник с 1 сент. 1890 г.

18 окт. 1883 — 20 окт. 1889 г. Мещерский князь Борис Борисович ¹⁾.

26 окт. 1889 — 2 июня 1890 г. о'Рурк Владимир Морицович.

2 июня 1890 — 31 окт. 1890 г. Заленский Алексей Владимирович.

31 окт. 1890 — 1 окт. 1892 г. о'Рурк Владимир Морицович.

1 окт. 1892 — 11 мая 1895 г. Гартин Станислав Константинович. Род. в 1855 году, воспитывался в Пажеском корпусе, по окончании которого произведен в корнеты в л. г. гусарский ее Величества полк в 1874 г. Принимал участие в войне 1876-77 г. и получил несколько наград за оказанное мужество. В 1890 г. оставил службу и поселился в Миргородском уезде, где владеет имением, принадлежавшим известному роду Муравьевых-Апостолов.

9 июня 1895 — 23 янв. 1902 г. Малинка Алексей Алексеевич. Обучался в Полтавской гимназии. На службу поступил в канцелярию миргородского предводителя. В 1872 г. был членом лохвицкой межевой комиссии, пробыл до 1874 г. Был депутатом миргородского дворянства с 28 окт. 1875 — сент. 1889 г.

С 23 янв. 1902 г. состоит в должности предводителя Коченевский Модест Капитанович, д. с. с. Род. в 1836 г. Окончил Харьковский университета со степенью кандидата. На службу поступил в 1859 г. в канцелярию полтавского губернатора. В 1861 г. почетный

¹⁾ См. биографию губернских предводителей, стр. 88.

— XXVI —

М. К. Коченевский.

смотритель Кобелякского уездного училища. В 1863 г. — член полтавской межевой палаты. В 1869 г. перемещен из Кобелякского в Миргородское училище почетным смотрителем. В 1869 г. участковый судья, а с 1872-1876 г. председатель съезда мировых судей. В 1876 г. член курского окружного суда. В 1890 г. назначен непременным членом полтавского губернского присутствия и в этой должности состоял по 14 января 1902 г. Был почетным судьей по Миргородскому уезду.

10. Лубенский уезд.

Июль 1802 — янв. 1809 г. Полторацкий Петр Маркович, гвардии подпоручик. Начал службу в 1775 г. в л. г. Семеновском полку и с чином подпоручика вышел в отставку в 1797 г. В 1808 г. был пожалован орденом Владимира 4 степени.

Янв. 1809 — янв. 1812 г. Новицкий Аким Андреевич, майор.

Янв. 1812 — янв. 1815 г. Троцкий Василий Юрьевич, премьер-майор.

Янв. 1815 — янв. 1820 г. Боярский Дмитрий Иванович. Род. в 1777 г. Поступил на службу в 1784 г. сержантом; оставил службу поручиком 1 января 1789 года.

— XXVII —

Сент. 1820 — сент. 1829 г. Кулябка Мартын Яковлевич, подпоруч.

Сент. 1829 — сент. 1838 г. Скаржинский Михаил Иванович, штабс-капитан.

Сент. 1838 — сент. 1844 г. Скаржинский Николай Иванович, флота капитан-лейтенант.

Сент. 1844 — 1856 г. Алексеев Александр Степанович.

1856 — 1859 г. Райзер Алексей Степанович. Был мировым судьей 23 янв. 1869 г. — 7 мая 1870 г. Скончался в 1882 г. Был членом губ. комитета по реформе крестьян ¹⁾.

Окт. 1859 — сент. 1865 г. Кирьянов Григорий Степанович, поручись. Был председателем уездн. земской управы с 1865-66 г. и с 1868-69 г.; мировым судьей 1869-1885 г.

Сент. 1865 — нояб. 1866 г. Сахновский Александр Павлович. На службу поступил гардемарином в 1832 г. Участник крымской войны. В 1862 г. оставил службу с чином капитана 2-го ранга.

Нояб. 1866 — 13 февр. 1870 г. Новицкий Александр Александрович, майор. Род. в 1832 г. Окончил школу гвардейских подпрапорщиков и поступил в 1848 г. в гвардию, в кавалергардский Ее Величества полк. В 1852 г. уволен от службы. Участник венгерской кампании.

Май 1870 — сент. 1877 г. Забело Иван Николаевич, штабс-капитан. Воспитывался в частном учебном заведении. В 1846 г. поступил в гусарский, короля ганноверского полк унтер-офицером. Участник венгерской кампании. В 1850 г. оставил военную службу. Через два года вторично поступил на службу, которую оставил в 1856 г. Был председателем лубенско-хорольской межевой комиссии.

Сент. 1877 — сент. 1886 г. Свечка Николай Львович. Род. в 1828 г. Воспитывался в частном учебном заведении в Петербурге. В 1846 г. поступил унтер-офицером в кирасирский ее Величества гусарский полк. В 1849 г. оставил службу. Был почетным мировым судьей Пирятинского уезда с 1869-75 г., Лубенского уезда с 1877-1881 г.

Сент. 1886 — янв. 1892 г. Вульферт Константин Карлович. Род. в 1821 г. Воспитывался в Павловском кадетском корпусе. В 1841 г. поступил на службу в 10 артиллер. бригаду. В 1845 г. оставил службу. Был членом хорольско-лубенской межевой комиссии с 1864-67 г.

Янв. 1892 — янв. 1902 г. Огранович Николай Антонович. Род. в 1852 г. Окончил в 1876 г. Киевский университет по медицинскому

¹⁾ См. о роде Райзеров в Киев. Старине 1893 г. июнь, где помещен отрывок из жизни помещиков тридцатых годов.

— XXVIII —

факультету и был ординатором там же с 1876-1879 г. Почетный блюститель Лубенского духовного училища. С 1882-83 г. председатель съезда мировых судей. В 1890 г. председатель уездной земской управы; с 1889-1900 г. непременный член по крестьянским делам присутствия. Был почетным мировым судьей. Почетный попечитель Лубенской гимназии. Скончался в 1903 году.

И. Н. Леонтович.

С янв. 1902 г. предводителем состоит Леонтович Иван Николаевич. Род. в 1860 г. Окончил Киевскую 3-ю гимназию и обучался сначала в Киевском, а затем в Московском университете. Был почетным мировым судьей в Славяносербском уезде Екатеринославской губернии. Почетный мировой судья Лубенского уезда; был одно трехлетие членом губернской земской управы, а 5 лет председателем Лубенской уездной управы (до избрания предводителем), губернский гласный четвертое трехлетие. В губернском земском собрании 27 марта 1906 г. избран членом Государственного совета.

11. Кобелякский уезд.

Окт. 1805 — янв. 1812 г. Чорба Федор Николаевич, майор. Сын генерал-майора. Поступил на службу в Харьковский гусарский полк унтер-офицером в 1772 г., а через два года был переведен в

— XXIX —

Днепровский пионерный полк. В 1798 г. вышел в отставку с чином майора.

Янв. 1812 — окт. 1823 г. Ганжа Лев Осипович, майор. На службу поступил вахмистром в 1774 г. В 1798 г. вышел в отставку. В 1807 г. был уездным начальником подвижного земского войска.

Окт. 1823 — сент. 1820 г. Марков Василий Иванович, коллежский советник.

Сент. 1826 — сент. 1829 г. Ганжа Лев Осипович, коллежский советник.

Сент. 1829 — сент. 1841 г. Сухин Николай Иванович, коллежский асессор. Начал службу в 1803 году в екатеринославской палате уголовного суда, а в 1807 г. переведен в штата губернского правления и служил до 1815 года. С 1821-29 г. был хорунжим Кобелякского уезда.

Сент. 1841 — сент. 1847 г. Козельский Павел Иванович, подполковник. Из Екатеринославской гимназии поступил в 1810 г. юнкером в л. г. кирасирский полк; в 1828 г. перешел в гусарский полк, сначала Киевский, а затем, Митавский. Принимал участие в усмирении польского мятежа 1830 года, за что получил орден Владимира 4-ой степени. В 1832 г. оставил военную службу. Имел знак отличия за военные достоинства 3 степени.

Сент. 1847 — сент. 1850 г. Сушков Иван Васильевич (р. 1807 г. † 1873 г.). Окончил Харьковский университет и поступил в 1810 г. на гражданскую службу, в министерство финансов, затем служил в Екатеринославской казенной палате и был в канцелярии генерал-губернатора князя Репнина, помогал формировать казачьи полки в 1831 году в Ольвиопольском драгунском полку. В 1830 г. оставил службу в чине ротмистра.

Сент. 1850 — сент. 1856 г. Козельский Павел Иванович.

1856 — 1859 г. Гавриленко Дмитрий Петрович, камер-юнкер двора Его Величества. На службу поступил в 1828 г. унтер-офицером в л. г. Преображенский полк, затем служил в разных полках до 8 янв. 1843 г., когда был уволен в отставку. †

1859 — окт. 1802 г. Малеваный Самуил Михайлович, подполковник. Поступил на службу в 1828 г. и служил до 1846 г., когда был уволен подполковником. †

Окт. 1862 — окт. 1868 г. Сухотин Михаил Яковлевич. Род. в 1830 г. Обучался в Харьковском университете, но курса не окончил. В 1851 г. поступил канцелярским служителем 1-го разряда в полтавскую палату гражданского суда. В 1857 г. попечитель Кобелякской

— XXX —

городской больницы, а в след. году попечитель кременчугского уездного училища. Быль мировым судьей в 1872 г. и председателем уездной земской управы с 16 авг. 1865 г. - 20 мая 1866 г. Был земским начальником с 1 сент. 1890 — 24 апр. 1902 г.

Окт. 1868 — окт. 1871 г. Мандерштерн Алексей Евгеньевич, гвардии ротмистр ¹⁾.

Янв. 1872 — сент. 1877 г. Остроградский Иван Матвеевич, штабс-капитан. Род. в 1836 г. воспитывался в Михайловском артиллерийском училище. В 1851 г. поступил на службу фейерверком в Михайловское арт. училище. За отличие в крымскую войну произведен в прапорщики и переведен в Подольский пехотн. полк, затем перешел в драгунский Каргопольский и в 1862 г. уволен в отставку. С 1867 - 2 апр. 1870 г. член кобелякской межевой комиссии. С 1870-71 г. мировой посредник.

Сент. 1877 — сент. 1880 г. Гаусман Михаил Игнатьевич. Род. в 1842 г. Воспитывался в 1 кадетском корпусе. В 1862 г. поступил на службу в легкую № 6 батарею, в 12 артиллер. бригаду. В 1873 г. был уволен в отставку по домашним обстоятельствам. Был почетным мировым судьей.

Сент. 1880 — сент. 1886 г. Рейнбот Евгений Антонович. Род. в 1823 г. Окончил Царскосельский лицей и выпущен с чинном XII класса; поступил на службу в министерство иностранных дел и служил переводчиком в департаменте внутренних сношений. В 1850 г. служил в комитете иностранной цензуры министерства народного просвещения, где исправлял должность старшего цензора. В 1854 г. оставил службу. В 1855 г. — попечитель кременчугского богоугодного заведения. Был председателем межевой комиссии, а с 1869-1871 г. участковым судьей. С 1877-1886 г. — президент Кобелякского сельскохозяйственного общества. В 1886 г. произведен в д. с. советники с назначением чиновником особых поручений при министре внутренних дел. В 1896 г. совсем оставил службу, был произведен в тайные советники. Скончался 17 марта 1905 г.

1886 — сент. 1893 г. Ганжа Александр Алексеевич. Воспитывался в Полтавском кадетском корпусе. С 1862-1865 г. — попечитель хлебных магазинов. Исправлял много раз должность мирового посредника. С 14 июня 1872 - 1879 г. — участковый мировой судья. В 1880-1886 г. непременный член по крестьянскому присутствию. Был председателем земской управы с 17 дек. 1893 - 24 сент. 1895 г. Почетный мировой судья.

¹⁾ См. биографию губ. предводителей.

— XXXI —

С 1895 г. Белевич Александр Дмитриевич.

А. Д. Белевич.М.

12. Хорольский уезд.

Июль 1802 — сент. 1805 г. Родзянко Гавриил Васильевич, надворн. советник.

Окт. 1805 — янв. 1809 г. Алексеев Степан Ларионович, майор. На службу поступил в л. г. конный полк вахмистром, в 1785 г. В 1795 г. оставил службу. В 1808 г. — надвор. советник. Был почетным смотрителем Хорольского уездного училища (с 1812-1819 г.). Впоследствии получил чин коллеж. советника.

Янв. 1809 — янв. 1812 г. Кодинец Феодор Иванович, коллежский ассесор.

Янв. 1812 — янв. 1818 г. Алексеев Степан Ларионович, надворн. советник.

Янв. 1818 — сент. 1826 г. Старицкий Семен Васильевич, коллеж. секретарь. На гражданскую службу поступил в 1784 г. Служил хорунжим с 1824 г.

Сент. 1826 — сент. 1826 г. Алексеев Степан Ларионович, коллеж. советник.

Сент. 1829 — сент. 1832 г. Родзянко Платон Гаврилович. Поступил на службу в 1818 г. подпрапорщиком в Орловский пехотный

— XXXII —

полк, а оттуда, в чине подпоручика, в 1820 г. переведен в л. г. егерский полк, затем служил в л. г. Павловском полку. В 1828 г. вышел в отставку майором.

Сент. 1832 — сент. 1835 г. Алексеев Александр Степанович. Род. в 1802 г. Окончил пажеский корпус и поступил в 1821 г. в Ахтырский гусарский полк и служил до 1826 года. Был лубенским хорунжим. Штаб-ротмистр. Был членом губерн. комитета по реформе крестьян.

Сент. 1835 — сент. 1838 г. Родзянко Платон Гаврилович.

Сент. 1838 — сент. 1844 г. Капнист Илья Петрович, гвардии капитан, впоследствии коллеж. советник. Поступил на службу прапорщиком в 1814 г. в л. г. Измайловский полк, затем перешел в конно-егерский полк и служил до 1820 г. Был почетным смотрителем Хорольского уездного училища, попечитель Полтавской губернской гимназии.

Сент. 1811 — Сент. 1847 г. Родзянко Платон Гаврилович.

Сент. 1847 — 1850 г. Родзянко Демьян Павлович, поручик. Род. в 1801 г. Поступил на службу юнкером в Серпуховский пехотный полк в 1819 г. В 1823 г. оставил службу с чином поручика.

12 дек. 1850 — 1856 г. Гудим-Левкович Иустин Максимович.

1850 — 1859 г. Алексеев Александр Степанович.

1859 — 1802 г. Родзянко Платон Гаврилович, подполковник. Был почетным мировым судьей 1873-1875 г.

Сент. 1802 — сент. 1808 г. Родзянко Александр Александрович. Род. в 1837 г. Окончил историко-филологический факультет Киевского университета со степенью кандидата. В 1858 г. определился на службу в канцелярию киевского генерал-губернатора, но в том же году оставил службу. В 1858-63 г. почетный смотритель Роменского училища. В 1864-67 г. председатель хорольской межевой комиссии. В 1875 г. мировой судья, был председателем съезда мировых судей.

Сент. 1808 — сент. 1880 г. Капнист Петр Ильич, штаб-ротмистр. Род. в 1820 г. Окончил школу гвардейских прапорщиков и кавалерийских юнкеров и поступил в 1845 г. в Нижегородский драгунский полк. Был в сражении с горцами в 1840 и 1847 г.г. В 1854 г. оставил службу. В 1868 г. председатель межевой комиссии. Был почетным мировым судьей с 1872-75 г.

Сент. 1880 — окт. 1883 г. Родзянко Александр Михайлович, майор. Род. в 1832 г. На службу поступил унтер-офицером в Малороссийский кирасирский полк и служил до 1860 г., когда вышел в отставку, но через год опять поступил на службу в Клястицкий

— XXXIII —

гусарский полк и служил до 1868 г. В 1869-74 г. мировой посредник и председатель Хорольской земской управы с 20 авг. 1883 — 15 сент. 1880 г. †

1883 — 1898 г. Родзянко Александр Александрович. †

1898 — 1901 г. Родзянко Виктор Владимирович. Был председателем съезда мировых судей в Хороле с 1872-75 г.

С 1901 г. Малинка Георгий Алексеевич.

Г. А. Малинка.

13. Прилукский уезд.

Июль 1802 — сент. 1805 г. Горленко Иван Андреевич, надворный советник. Род. в 1790 г., поступил на гражданскую службу в 1807 году.

Окт. 1805 — янв. 1812 г. Макаров Гавриил Яковлевич, премьер-майор.

Янв. 1812 — янв. 1815 г. Корбе Михаил Иванович, прапорщик гвардии.

Янв. 1815 — янв. 1818 г. Маркевич Андрей Иванович, над. советн.

Янв. 1818 — окт. 1823 г. Горленко Яков Андреевич, коллеж. секр.

Окт. 1823 — сент. 1829 г. Троцкий Степан Тимофеевич, кол. ас.

— XXXIV —

Сент. 1829 — сент. 1844 г. Горленко Давид Семенович, майор. (Род. в 1788 г. † 1848 г.). Поступил на службу в 1806 г. Выпущен из Гродненского кадетского корпуса в Смоленский драгунский полк в 1806 г. Принимал участие в войне 1812 года. Уволился от службы в 1812 году. Имел орден Владимира 4 степени "за особые труды и усердие, оказанные при распоряжениях об обеспечении народного продовольствия".

Сент. 1844 — сент. 1847 г. Скоропадский Иван Михайлович, губернский секретарь (род. в 1805 г. † 1887 г.).

Сент. 1847 — сент. 1850 г. Милорадович Радион Николаевич, гвардии поручик. Род. в 1803 г. Служил в военной служб до 1830 г. Образование получил в 1-м кадетском корпусе. Принимал участие в войне 1828-29 г.г., где за храбрость получил несколько наград. Был уездным судьей в 1844-47 г. и председателем палаты уголовного суда (9 лет) с 1850 г. Сконч. в 1865 г.

Дек. 1850 — 1862 г. Тарновский Василий Петрович, титулярный советник. Род. в 1807 г. Окончил курс наук в благородном пансионе Московского университета. На службу поступил в 1825 г. в департамент мануфактуры и был до 1834 г., когда избран был Лебединским уездным судьей и пробыл до 1844 г. (имел в Лебединском уезде 3000 дес). Был почетным смотрителем Зеньковского, а затем Прилукского училища. Получил монаршее благоволение за успешнейшее сформирование подвижного провиантского магазина в 1854 г. Был членом губ. комитета по реформе крестьян.

Сент. 1862 — нояб. 1865 г. Милорадович Илья Григорьевым. Был первым председателем полтавской губ. зем. управы (2 окт. 1865 — 18 дек. 1866 г.). Был мировым судьей с 1878-79 г. и мировым посредником (1861-1862 г.).

Нояб. 1865 — май 1871 г. Маркевич Михаил Андреевич, штаб-ротмистр. Род. в 1808 г. На службу поступил колонновожатым в свиту Е. И. Величества в 1824 г., а через два года перешел в Ингерманландский полк. В 1832 г. оставил службу. Был членом губ. комитета по освобождению крестьян.

Сент. 1871 — февр. 1881 г. Галаган Григорий Павлович ¹⁾.

Февр. 1881 — янв. 1885 г. Милорадович Николай Радионович. Окончил киевский университет и поступил на службу в палату уголовного суда в Полтаве, где был до 1864 г., когда вышел в отставку. В 1864-65 г. мировой посредник; с 1869-72 г. участковый мировой судья.

¹⁾ Биография см. 2 выпуск.

— XXXV —

С янв. 1885 г. Милорадович Владимир Родионович, д. ст. сов. Род. в 1851 году. Обучался в Полтавской гимназии и институте инженеров путей сообщения. В 1881-1883 г. — участковый мировой судья; в 1883 г. — председатель уездной земской управы по 13 окт. 1895 года.

В. Р. Милорадович.

14. Переяславский уезд.

Июль 1802 — сент. 1805 г. Иваненко Александр Петрович, майор.

Окт. 1805 — янв. 1809 г. Иваненко Моисей Михайлович, кол. асс.

Янв. 1809 — янв. 1812 г. Иваненко Александр Григорьевич, майор. Поступил сержантом в 1772 г., был адъютантом и вышел с награждением секунд-майорским чином в 1793 году.

Янв. 1812 — сент. 1826 г. Лукашевич Василий Лукич, надв. совет.

Сент. 1826 — сент. 1829 г. Лукашевич Федор Лукич, капитан.

Сент. 1829 — сент. 1841 г. Иваненко Николай Александрович, артиллерийский поручик. На службу поступил в л. г. артиллерийскую бригаду юнкером в 1815 г. и служил до 1820 г., когда вышел в отставку с чином подпоручика. Был окружным начальником Переяславского округа государственных имуществ. Был почетным смотрителем Переяславского училища.

— XXXVI —

Сент. 1841 — сент. 1847 г. Иваненко Феодор Григорьевич, штаб-капитан.

Сент. 1847 — сент. 1850 г. Лукашевич Василий Акимович, титулярный советник. На службу поступил в 1821 г. юнкером в гусарский принца Оранского полк. Службу оставил в 1827 году ротмистром, но затем вскоре Высочайше повелено считать его службу оставленным с чином поручика. В 1828 г. определился на службу в департамент внешней торговли, откуда уволен в 1832 г.

1856 — 1859 г. Волявач Иван Васильевич. Род. в 1806 г. Поступил на службу юнкером в 1823 году в 19 егерский полк. Принимал участие в войне 1828 г., где был ранен. Поручик в отставке.

1859 — 1862 г. Чучмарев Измаил Кириллович, подполковник. Род. в 1791 г., поступил рядовым в Лубенский гусарский полк. Принимал участие в войне с французами, был ранен при Кульме. За храбрость в военном деле получил монаршее благоволение (был портупей-юнкером). В 1833 г. оставил службу.

1862 — 1865 г. Лукашевич Платон Акимович. Окончил Ришельевский лицей. Поступил на службу в козелецкий уездный суд, но в 1834 г. оставил службу.

1865 — сент. 1874 г. Иваненко Александр Александрович, поручик.

Сент. 1874 — сент. 1886 г. Васильковский Степан Алексеевич. Род. в 1823 г. Д. с. с. Воспитанник 2 кад. корпуса. Был председателем уезд. управы с 28 дек. 1876 по 11 авг. 1885 г. Служил в 11 артиллер. бригаде, с прикомандированием к генеральному штабу. В 1874 г. уволен в отставку, с чином полковника. Принимал участие в венгерской и крымской кампаниях. †

27 сент. 1886 — сент. 1892 г. Думитрашко-Раич Николай Николаевич, коллеж, асс. Род. в 1846 г. Окончил Нежинский лицей кн. Безбородко. Начал службу в киевском дворянском депутатском собрании. Был много лет почетным мировым судьей. С 14 июня 1878 - 8 февр. 1886 г. — председатель съезда. В 1890 г. был опять избран председателем съезда. Служит ныне по министерству юстиции.

27 сент. 1892 — 1898 г. Трепов Александр Федорович, ст. сов. Камергер двора Его Величества. Воспитывался в Пажеском корпусе, откуда в 1880 г. поступил в л. г. егерский полк, был адъютантом командира 1-го армейского корпуса. В 1889 г. уволен от службы. Был чиновником министерства внутр. дел. Ныне служит помощником статс-секретаря государственного совета.

С 10 янв. по 27 сент. 1898 г. был предводителем есаул войска донского Александр Андреевич Войцехович.

— XXXVII —

1898 — 1900 г. Каниевский Илья Михайлович († 1900 г.), шт.-ротмистр. Поступил на службу юнкером в 7 кавалер. драгун. полк. Окончил Елисаветградское юнкерское училище. С 1886-1892 г. был депутатом Переяславского уезда.

С 1 июля 1900 г. Светлейший князь Александр Константинович Горчаков (внук канцлера А. М. Горчакова). Род. в 1875 г. Воспитывался в Петербургском университете, но полного курса не окончил.

Светлейший князь А. К. Горчаков.

15. Полтавский уезд.

Июнь 1802 — сент. 1805 г. Кочубей Семен Михайлович († 1835 г.), действ. стат. совет.

Окт. 1805 — янв. 1812 г. Левенец Степан Федорович.

Янв. 1812 — янв. 1815 г. Тарновский Владимир Васильевич, ст. сов.

Янв. 1815 — янв. 1826 г. Левенец Степан Федорович.

Сент. 1826 — сент. 1829 г. Янович Виктор Федорович, подполков. Был в военной службе с 1799 г. по 1818 г. Был во многих походах, за что получил золотую шпагу с надписью "за храбрость", Владимира с бантом и др. Уволен от службы подполковником. За службу по выборам был произведен в д. с. с.

Сент. 1829 — сент. 1835 г. Попов Александр Васильевича, сын

— XXXVIII —

д. т. с. В. С. Попова, владельца Ришетиловки. Начал службу в 1810 году. Через два года, за отличие в войне с французами, получил Георгия 4 степени, а через год за сражение при Люцене, где был ранен в руку, был пожалован орденом Владимира 4 степени с бантом, имел знак военного ордена. За сражение при Кульме — получил орден Анны 4 класса. Словом с 1812 года принимал участие в войне с французами. В 1827 г. вышел в отставку с чином полковника. В 1831 г. формировал казаков, за что получил бриллиантовый перстень. Исправлял должность после И. В. Капниста.

Сент. 1835 — сент. 1838 г. Чуйкевич Андрей Андреевич, капитан артиллерии.

Сент. 1838 — сент. 1844 г. Попов Александр Васильевич.

Сент. 1844 — сент. 1847 г. Мосалов Марк Афанасьевич, гвардии полковник.

Сент. 1847 — сент. 1850 г. Блинов Иван Ларионович, подполков. На службе юнкером в 1811 г., произведен в корнеты в 1812 г. В 1822 г. в майорском чине переведен в Нежинский конно-егерский полк. Был в войне с французами и в первую турецкую войну.

1850 — 1853 г. Бабанин Степан Егорович.

1853 — 1856 г. Балясный Александр Иванович, генерал-майор. Воспитывался в 1-м кадетском корпусе. На службу поступил в 1829   г. в 7 артиллер. бригаду. В 1830 г. был командирован в образцовую пешую батарею. В 1838 г. переведен в л. г. 1 артиллерийскую бригаду. В 1847 г. в чине полковника был назначен командиром батарейной № 3 батареи Его Величества л. г. 2 артил. бригады. В 1851 г. вышел в отставку. Был в походах 1829, 1830 и 1831 г. против Польши и 1849 г. — по случаю войны с Венгрией. †

Сент. 1856 — 1859 г. Кованько Семен Николаевич.

1859 — 1865 г. Пащенко Егор Иванович, коллеж. советн. Окончил курс в благородном пансионе Петербургского университета. В 1825 г. начал службу в канцелярии министра юстиции, где был в 1834 г. начальником отделения. В 1860 г. председатель посреднической межевой комиссии.

20 окт. 1865 — сент. 1868 г. Абаза Александр Михайлович, д. с. с. Сын полковника. На службу поступил в 1843 г. унтер-офицером и служил до 1856 г., когда вышел в отставку ротмистром. Был много лет полтавским городским головой. Был почетным гражданином Полтавы. † 1889 г.

— XXXIX —

Сент. 1868 — май 1883 г. Башкирцев Константин Павлович, д. ст. сов. † 1883 г. После его смерти исправлял должность до октяб. 1883 г. К. М. Гарнич-Гарницкий.

Окт. 1883 — 1891 г. Величковский Александр Петрович, ст. совет. Воспитывался в Полтавском кадетском корпусе. Выпущен офицером в 1859 г. в 8 артил. бригаду. Служил в военной службе до 1869 года, когда вышел в отставку с чином поручика. Издавал газету "Голос Земледельца", но скоро оставил. Быль участковым мировым судьей с 1876—79 г. † февр. 1902 г.

Сент. 1891—апр. 1904 г. Кн. Эристов Михаил Андреевич. Род. 28 сент. 1858 г. обучался в императорском александровском лицее. В службу вступил 8 ноября 1870 г., избран кандидатом на предводителя дворянства 31 авг. 1891 г., а утвержден предводителем 3    янв. 1892 г. Исправлял должность губернского предводителя с 4 янв. 1892 г. по 5 окт. 1892 г. Почетный мировой судья с 30 июня 1890 г. † апр. 1904 г.

С 20 сент. 1904 г. Старицкий Александр Павлович. Исправлял должность после смерти М. А. Эристова. Окончил в 1861 г. Полтавский кадетский корпуса, а затем Константиновское военное училище. В 1871 г. был избран мировым судьей и пробыл в этой должности

А. П. Старицкий.

— XL —

до введения института земских начальников, на каковую должность и перешел. В 1899 г. был избран членом губернской земской управы.

Всех лиц, служивших предводителями, было по уездам:

Отметим по уездам лиц, служивших сравнительно долгое время.

По Лохвицкому уезду: Г. М. Гамалея, прослуживший 15 лет (более никто не служил) и нынешний предводитель А. Ф. Русинов, состоящий в этой должности с 1896 года.

По Гадячскому уезду дольше всех служил предводителем С. Ф. Война (семь трехлетий), за ним Г. П. Рощаховский почти шесть трехлетий и М. В. Туманский четыре трехлетия.

По Константиноградокому уезду: А. А. Левченко прослужил предводителем 30 лет. Другого примера столь продолжительного служения в истории полтавского дворянства за истекшее столетие нет. После него нынешний предводитель П. П. Джунковский, избранный в 1904 году на седьмое трехлетие.

По Роменскому уезду дольше всех служит нынешний предводитель Г. Н. Навроцкий (8 трехлетие). Служили еще пять трехлетий: И. А. Якубович и П. А. Лукъянович.

По Пирятинскому уезду дольше прослужил А. Г. Закревский, скончавшийся на службе восьмого трехлетия. Затем четыре трехлетия служили: Д. И. Селецкий, К. О. Катеринич, Н В. Репнин.

Но Зеньковскому уезду наиболее служит нынешний предводитель Г. Е. Бразоль, избранный в 1904 году на пятое трехлетие. Четыре трехлетия служили П. Г. Сулима и П. П. Пащенко.

— XLI —

По Золотоношскому уезду дольше всех служил П. И. Булюбаш — 14 лет и В. В. Касюра — 12 лет.

По Кременчугскому уезду С. В. Капнист — 11 лет и Н. И. Питленко — 9 лет.

По Миргородскому уезду дольше всех служил М. Е. О'Рурк — 18 лет.

По Лубенскому Н. А. Огранович — 10 лет.

По Кобелякскому уезду Н. И. Сухин — 12 лет и нынешний предводитель А. Д. Белевич, избранный в 1904 г. на четвертое трехлетие.

По Прилукскому уезду дольше всех служит нынешний предводитель В. Г. Милорадович (с 1885 г.); затем Д. С. Горленко, служивший 15 лет, В. П. Тарновский 12 лет.

По Переяславскому уезду В. А. Лукашевич и Н. А. Иваненко служили 12 лет, остальных менее.

По Полтавскому уезду дольше всех служил К. П. Башкирцев — 15 лет, а за ним М. А. Эристов 13 лет.