История Полтавы

Стеблин-Каминский, Егор Павлович

Подробности

Просмотров: 21819

Стеблин-Каминский, Егор Павлович. (17 Апр. 1815 † 4 Мая 1882.) Родился в с. Мильцах, около Полтавы [сын Павла Степановича Стеблин-Каминского]. Окончил Полтавскую гимназию и Харьковский университет по этико-филологическому факультету. Сначала избрал педагогическое поприще, был учителем Каменец-Подольской, Винницкой и Полтавской гимназии, инспектором первой Киевской гимназии и директором второй Киевской гимназии, инспектором казенных учебных заведений Киевского учебного округа. Был третьим директором Неженского Лицея, затем правителем канцелярии Виленских генерал-губернаторов Кауфмана, гр. Баранова и Потапова и наконец Виленским губернатором. Тайный советник. См. о нем: Гимназия и Лицей кн. Безбородько, 217-220 стр. где обрисована его деятельность, "столетие первой Киевской гимназии" 181-182 стр.

Источник:

И. Ф. Павловский. Краткий биографический словарь ученых и писателей Полтавской губернии с половины XVIII века. Полтава. Типо-литография преемников Дохмана. 1912. Стр. 190.

Світлина: Ніжинський державний університет імені Миколи Гоголя.

Е. П. СТЕБЛИН-КАМИНСКИЙ.

Егор Павлович Стеблин-Каминский, третий директор Лицея Князя Безбородко с 1856 по 1866 год, а ныне тайный советник и Виленский губернатор, родился 17-го апреля 1816 года в имении своего деда, с материной стороны, помещика Левенца, в селении Мыльцах, находящемся в семи верстах от Полтавы. Отец его, несмотря на недостаточное состояние, заключавшееся всего в 60 душах крестьян, старался дать ему сколько возможно хорошее образование. Первоначальные уроки он проходил дома, под руководством отставного инженера, немца родом и человека очень образованного для тогдашнего времени. Все немногочисленные русские журналы того времени, находившиеся в домашней библиотеке Левенца, развили в мальчике охоту к чтению и к русской словесности; своею же любовью к литературе и выбором ученого поприща он обязан почти исключительно другу своего отца, Ивану Петровичу Котляревскому, подарившему Малороссию остроумной переделкой «Энеиды» на украинский язык. Вместе с любовью к литературе, Котляревский имел также большое влияние и на нравственное развитие молодого Каминского. Будучи главным членом Библейского Полтавского Общества и сходный понятиями и правилами с отцом Егора Павловича, Котляревский бывал почти ежедневно у него, причём постоянно говорил о любви к человечеству и об обязанности неуклонной справедливости. Отец Каминского, разделяя это нравственное убеждение, прежде всего старался развить в мальчике чувство долга, чести и правды — и семя пало на плодотворную почву, что Егор Павлович и доказал всей своей жизнью, стараясь прежде всего быть человеком, а потом уже начальником, администратором и ученым специалистом. Поступив в Полтавскую гимназию, состоявшую, как и все тогдашние гимназии, из четырёх высших классов и, окончив в ней полный курс, он поступил в 1832 году в Харьковский университет по этико-филологическому факультету. Там он занимался преимущественно изучением языков и чтением латинских и немецких авторов, потому что французский язык он знал основательно ещё до поступления в университет. Изучение немецкой литературы спасло его от увлечения тогдашней французской литературой во всех ее видах, литературой, имевшей тогда огромное, преобладающее влияние на все классы русской публики и преимущественно на молодёжь, увлечённую новым направлением так называемой французской школы. Окончив курс в 1835 году, Егор Павлович провёл целый год дома, в Полтаве, посвятив всё своё время изучению английского языка и философии Бэкона, что дало совершенно-особенное направление воззрению на вещи и самому характеру молодого человека, воспитанного во французско-германских идеях, в принципах романтиков и Шеллинговой философии. Чувствуя призвание к ученым занятиям, он, вопреки предрассудкам того времени, по которым учительское звание считалось неприличным для дворянина и продолжительное сопротивление отца, всё-таки посвятил себя педагогии — и в 1836 году Стеблин-Каминский поступил младшим учителем в Каменец-Подольскую гимназию для преподавания языков русского и немецкого в двух низших классах. Талантливость натуры, знания и способности быстро подвинули его по службе. Из Каменец-Подольска он переведён был в 1837 году в Винницкую гимназию, из которой снова перешел в прежнюю Каменец-Подольскую уже старшим учителем. Исправляя потом последовательно должность учителя в Киевской первой гимназии, в Киевском институте благородных девиц и старшего надзирателя благородного пансиона при первой Киевской гимназии, Стеблин-Каминский назначен был в 1849 году инспектором этих двух последних учебных заведений, затем в 1850 году — директором училищ Киевской губернии, в 1854 году — инспектором всех казённых училищ Киевского учебного округа, а 2-го декабря 1856 года — директором Лицея Князя Безбородко и Нежинской Гимназии. Здесь, кроме обычных наград орденами за усердие по службе, он был произведён 25-го января 1862 года в действительные статские советники. В мае 1866 года Егор Павлович оставил Лицей и Нежин и уехал в Вильну, где он получил совершенно иное административное назначение, именно — место правителя канцелярии генерал-губернатора Северо-Западного края. Пробыв несколько лет в этой должности, Егор Павлович занял ещё более видный пост Виленского губернатора, каковую должность занимает и ныне в чине тайного советника.

Егор Павлович, как директор Лицея Князя Безбородко и Нежинской гимназии, приносил особенно-большую пользу воспитанникам последнего заведения, принимая самое энергичное и тёплое участие в образовании и воспитании ее учеников вообще и относительно пансионеров в особенности. Всякий пансионер гимназии того времени живо помнит, как этот директор посещал часто пансион не для формальности, а всегда с той или другой воспитательной или образовательной целью. Посещая пансион, Егор Павлович всегда подмечал ту или другую сторону жизни пансиона, указывал на условия хорошего общежития, на выгоду или невыгоду тех или других сторон жизни, которые проявлялись в пансионерах, стараясь при этом развить в воспитанниках честность, правдивость, аккуратность, любовь к ближнему, наклонность к самодеятельному труду и вообще все хорошие качества; всё же дурное им жестоко преследовалось, в особенности наушничество, причём он умел как-то особенно-рельефно выставить дурной поступок виновного пред его товарищами и довести первого до такого глубокого сознания своей вины, что ему делалось стыдно за самого себя. Словом, Стеблин-Каминский следил за обучением каждого пансионера, и малейший неуспех им всегда замечался вовремя, причём принимались и меры к исправлению. Меры же эти состояли чуть ли не в ежедневных наблюдениях директора за обучением неуспевавшего воспитанника и в известной помощи, которую, по его указанно, оказывали ему товарищи, учителя, а иногда и он сам. Все занятия подобного рода имели в виду такую помощь воспитаннику, чтобы он мог сам сделать лучшие успехи.

Образовательное и воспитательное влияние Егора Павловича лучше всего выказывалось на так называемых литературных вечерах, устраиваемых по мысли Н. И. Пирогова. Вечера эти состояли в том, что лучшие сочинения учеников гимназии 6-го и 7-го классов читались и подвергались разбору в ученических собраниях, под наблюдением директора и при участии учителей. Собрания эти бывали почти каждую неделю, вечером — пред праздником. На эти вечера приглашались и ученики 5-го класса, но принимали участие только 6-ой и 7-ой классы. По прочтении одним из воспитанников своего сочинения, вызывались охотники написать разбор прочитанного, который прочитывался в один из последующих вечеров. Всё же происходившее на вечере записывалось двумя воспитанниками, по очереди, которые после составляли отчёт, прочитываемый в первый следующий затем вечер. Всякий литературный вечер обыкновенно начинался с чтения этого отчёта. Вечера эти отличались необыкновенной живостью и способствовали к развитию и, так сказать, к возбуждению умственной жизни юношей, которые были на пороге к университетской жизни. Если литературные вечера эти имели такое значение, то единственно благодаря Егору Павловичу, который своей начитанностью, умом и живой, ясной и простой речью, умел заинтересовать воспитанников учиться и, так сказать, наталкивал на путь к самостоятельному труду. В беседах Егор Павлович всегда сам принимал живое участие, помогая своими указаниями и ссылками на книги. Эта помощь всего более памятна гимназистам-пансионерам. Егор Павлович часто приходил с книгой в пансион, по поводу недавно происходившего литературного вечера, и читал выдержки, а затем остальное предоставлял воспитаннику, которому предназначалась эта книга. Конечно, каждый поймёт, с какой охотой читалась подобная книга. При этом нужно заметить, что читал Егор Павлович очень увлекательно и выразительно. Он занимался иногда чтением и для всех учеников 6-го и 7-го классов на так называемой практике. Последняя состояла в том, что для двух высших классов назначалось два послеобеденные часа в неделю, для чтения отрывков из лучших сочинений русских авторов, с необходимыми пояснениями. Очень интересны также те напутствия, который давал Стеблин-Каминский своим воспитанникам, окончившим курс, которые отправлялись в университет. Литературные вечера давали возможность Егору Павловичу узнавать способности, степень развития и наклонности каждого воспитанника. Этими наблюдениями он пользовался, чтобы указать молодому человеку подходящий для него род занятий в университете, то есть выбор факультета; причём знакомил каждого с университетской жизнью и порядками университетских занятий. Словом, можно сказать, что он не упускал случая быть полезным своим воспитанникам. Он был всегда прост в обращении, но умел держать себя так, что его уважали, а заслужить его нерасположение было большим наказанием. Студенты же Лицея составляли как бы его семью, где они бывали запросто, что, конечно, не могло оставаться без хорошего влияния на молодых людей.

Что же касается его подчинённых, то, будучи рабочим человеком, он сумел сплотить всех их в один тесный, единодушный кружок людей, дружно работающих для одной общей цели. Влиянием своей благородной и гуманной личности, по словам его подчинённых, Стеблин-Каминский умел направить и давать постоянный толчок деятельности всех служащих под его начальством. Вместе с тем Егор Павлович сделал Лицей в полном смысле центром общественной и умственной жизни Нежина и даже уезда, так что Лицей при Каминском стоял во главе общественной жизни города Нежина. Егор Павлович читал много и следил за всеми явлениями общественной жизни. В его гостиной можно было слышать обсуждение всех жизненных вопросов того времени. Дом Егора Павловича был также всегда открыт и родителям учащихся, которых он знал не только поимённо, но и как своих питомцев. Стеблин-Каминский оставил самое светлое воспоминание в Нежине, как директор Лицея и гимназии и как вполне хороший человек. Даже и теперь, когда с его отъезда из Нежина истекло целых пятнадцать лит, там можно услыхать, что положение гимназии, бывшее при Стеблине, всегда желаемое, и что при таком только отношении учебного заведения к воспитанникам, родителям и обществу, как было при Егоре Павловиче, оно действительно принесёт большую пользу, как для воспитанников, так и для местного общества.

П. Коробка.

Источник:

П. Коробка. Е. П. Стеблин-Каминский. // Гимназия высших наук и лицей князя Безбородко. Издание второе, исправленное и дополненное. СПБ, 1881. Стр. 217-220. См. РГБ.