История Полтавы

Иван Иванович Мартынов

• 

Подробности

Просмотров: 4069

И. Ф. Павловский. Иван Иванович Мартынов.

Подається за виданням: И. Ф. Павловский. Иван Иванович Мартынов. // Полтавские епархиальные ведомости. Часть неофициальная. — 1881. — № 4. — С. 176-182.

Переведення в html-формат: Борис Тристанов.

— 176 —

ИВАН ИВАНОВИЧ МАРТЫНОВ.

За время учения его в Славенской духовной семинарии.

Лицо, на одном периоде жизни которого мы хотим остановить внимание читателя, заслуживает полного уважения по своей редкой симпатичности, замечательным трудам и соприкосновению с знаменитостями прежнего времени. Мартынов известен в русской литературе как переводчик греческих классиков и издатель четырех периодических журналов. Но он еще более замечателен как полезный образованный гражданин, который участвовал в общем деле просвещения в то время, когда основывались министерства, преобразовывались и созидались университеты, лицеи, институты, когда действовали Карамзин, Сперанский и друг. Это был человек сильной деятельности, глубокий практик и ученый теоретик, журналист и красноречивый профессор, о котором сказано в одном повременном немецком издании, что чтения его в С.-Петербургском педагогическом институте так много посещало военных и гражданских чиновников, что прежний учебный зал стал уже слишком тесен для помещения. Кроме того, Мартынов был первый директор департамента народного просвещения, школьный товарищ Сперанского. Наконец, это был, говоря без всяких риторических фраз, первый русский подвижник, отважившийся, не смотря на великие трудности в предпринятом деле, перенести богатство Эллады в горячо любимую им

— 177 —

Россию. И этот огромный труд он совершил один, при самом холодном равнодушии публики.

Мартынов — уроженец Полтавской губернии и по происхождению своему принадлежит к духовенству Полтавской епархии. В этом его права на то, чтобы занести в епархиальный орган сведения о его школьной жизни, которая в большей своей части протекла в Полтаве. Сведения эти берутся из статьи о Мартынове Е. Колбасина, которая была помещена в LVI томе "Современника". Колбасин имел в своем распоряжении подлинные записки Мартынова о его жизни; но вместо того, чтобы напечатать подлинный их текст, как это следовало бы, он сделал пересказ записок. Понятно, что было бы гораздо лучше иметь дело не с пересказом, а с оригинальным изложением автобиографии Мартынова; но — на нет и суда нета и, касаясь Полтавской жизни Мартынова, остается иметь в виду данные, включенные Колбасиным в его статью.

Иван Иванович Мартынов родился в местечке Переволочне Кобелякского уезда в 1771 году. Отец его, дворянин по происхождению, был здесь священником Николаевской церкви. Лишившись отца еще в малолетстве, Мартынов на пятом году от роду отдан был матерью учиться русской грамоте к писарю, у которого он прошел букварь, часослов и псалтирь. На девятом году его определили в Славенскую семинарию, не задолго пред тем учрежденную по инициативе первого Славенского архиепископа Евгения Булгариса его преемником, архиепископом Никифором Феотоки. Мартынов еще с ранней юности обнаружил отличные способности. Сверх главных предметов семинарского преподавания, которыми считались тогда латинская и русская грамматика, поэзия, риторика, филосо-

— 178 —

фия и богословие, он выучился в Славенской семинарии основательно греческому языку и несколько немецкому. Он часто получал награды за свои успехи в науках. На одном экзамене в присутствии Молдавского господаря Маврокордато и именитой публики он получил от архиепископа Никифора несколько серебряных рублевиков и две книги "Новый Завет" на греческом и латинском языках за успехи в греческом языке и баумейстерову физику на русском языке за превосходные успехи в философии. Обучаясь сам, Мартынов, будучи еще в риторическом классе, мог уже обучать других русской и латинской грамматике, а потом поэзии и риторике. Он учил других всему, что сам знал без всякой платы. Потом, когда "слава" его как учителя увеличилась, он вышел на кондицию. Под этим термином разумелось — переселиться из бурсы на собственную квартиру, нанимаемую из получаемой платы от учеников, завестись небольшим хозяйством и иметь своих слушателей из учеников. Это дозволялось лучшим и надежным воспитанникам. Иное семинарское начальство в видах сокращения расходов само заботилось об этом относительно воспитанников, состоявших на бурсацких кормах. — Таким образом Мартынов содержал себя кондицией; ученики его жили вместе с ним, а часто приходили к нему для уроков с других квартир. Между тем Мартынов был переведен в богословский класс. К этому времени нужно отнести его повадку писать стихи. Стихам он был обязан тем, что сделался лично известным преемнику Никифора Феотоки, архиепископу Амвросию Серебрянникову. В день его тезоименитства юный студент поднес оду собственного рукоделия. Стихи, как впоследствии сознавался сам автор, были плохи; но

— 179 —

архипастырю они понравились; он обласкал сочинителя и пожаловал ему 25 рублей. По тогдашнему времени и в положении Мартынова это составляло великую сумму; товарищи его долго не хотели верить такой необыкновенно щедрой награде. Кроме того, архиепископ Амвросий подарил Мартынову риторику собственного сочинения, примолвив: "Вот и я в свое время занимался сочинениями. Продолжай. Бог благословит твои труды".

Это было первое важное событие в жизни Мартынова. Ободренный, обласканный, он не щадил сил, чтобы успехами своими обратить еще большее внимание архипастыря. Ректор семинарии, архимандрита Гавриил (Банулеску-Бодони, впоследствии епархиальный архиерей в Полтаве *), преподававший греческий язык, по болезненному состоянию отказался от своей кафедры и на место себя представил в качестве преподавателя Мартынова, как вполне достойного этого звания. Происшествие это было великим торжеством для юного студента, который будучи сам в богословском классе преподавал греческий язык в низших классах. Все это происходило в 1788 году; следовательно ему еще не было полных семнадцати лет. В этом же году совершились события более для него важные. Архиепископ Амвросий получил в числе прочих епархиальных архиереев, повеление Императрицы Екатерины II, отправить из подведомой ему семинарии в С.-Петербургскую Александро-Невскую семинарию трех или четырех лучших воспитанников для приготовления в преподаватели. Он послал за своим любимцем Мартыновым и спросил

*) Биография Гавриила, довольно необстоятельно составленная, напечатана г. В. Скворцовым в "Древней и новой России" издан. 1879 г., вып. VII.

— 180 —

его: желает ли он ехать? "Вопрос сей — пишет в своих записках Мартынов — произвел во мне такое восхищение, что не только слова мои, но и вся наружность моя показывала желание мое ехать в столицу. Преосвященный, заметив это, сказал с улыбкой: "Очень хорошо, но ты мне здесь нужен; ты занимаешь греческий класс". Неожиданное сие возражение после столь лестного предложения исторгло у меня слезы; я плакал и просил не лишать меня сего счастья. Убедясь моею усиленною просьбою, преосвященный согласился послать меня и спросил: кого бы я считал еще достойным такого назначения? "Товарищи — сказал он — лучше могут знать друг друга как по дарованиям, так и по поведению". Мартынов, подумав, смело назвал трех — Котляревского, Илличевского и Стефановского *). Скоро молодые люди были отправлены в Петербург. Но будущий малороссийский поэт, имя которого впоследствии сделалось известным каждому любителю украинской поэзии — Котляревский был в то время в отсутствии; товарищи не могли его отыскать и поездка его не состоялась. Одно маленькое обстоятельство чуть было не разрушило планов Мартынова, сгоравшего желанием видеть столицу. Отчасти по рассеянности, отчасти по дорожным хлопотам он, вместе со своими товарищами, забыл проститься с ректором, архимандритом Гавриилом. При прощании с архиепископом Амвросием, первое его слово было: со всеми ли простились, были ли у ректора? Узнав совершенно противное, архипа-

*) Иван Петрович Котляревский сделался после известным "Энеидой", перелицованной на малороссийский язык. Илличевский сделал большую карьеру в гражданской службе. Стефановский менее всех успел. Он умер в Полтаве в звании протоиерея, присутствующего в духовном правлении.

— 181 —

стырь пришел в справедливое негодование, пристыдил особенно Мартынова, сказав ему, что ректор рекомендовал его на свое место и прибавил, что если они не принесут письменного удостоверения от него, что он их прощает, то пусть не надеются и на его прощение. Молодые люди плакали, укоряли друг друга и уже отчаивались быть посланными в Петербурга, зная крутой нрав валаха-ректора; но к счастью, все кончилось благополучно. — Путешествие свое от Полтавы до Москвы Мартынов описал в своем сочинении Филонь, помещенном в "Мизе" — журнале, который он издавал в 1796 году. Нечего и говорить, какие мечты должны были обуревать душу Мартынова, который так много ждал от своей поездки, хотел видеть знаменитых тогдашних людей, писателей, ученых.

По прибытии в Александро-Невскую семинарию, Мартынов должен был разочароваться в своем понятии о Петербургских ученых. Преподаватель греческого языка в семинарии, некто Жуков, сведав, что Мартынов знает не только древний, но и новогреческий язык, притащил книги и стал экзаменовать его. В заключение он откровенно сознался, что ему, не для чего слушать его уроки; напротив он, учитель, может у него учиться. Из этого видно, что Мартынов приобрел основательное знание греческого языка в славенской семинарии. В своих записках он рассказывает, что когда Полтавские семинаристы приехали в Петербург, то ректор Александро-Невской семинарии, прочитав письмо архиепископа Амвросия, тотчас спросил:

— "Кто Мартынов?

"Ясно — замечает Мартынов — что великодушный иерарх писал в мою пользу архимандриту. — По откли-

— 182 —

ке моем, он спросил меня: и апла вы говорите? т. е. нынешним простым греческим языком.

— "Могу объясняться, отвечал я.

"Отец архимандрит поговорил со мною несколько на древнем греческом, но на новом не сказал ни слова.

— "О, вы здесь будете очень нужны, примолвил он с приятною улыбкою.

"Видно — заключает Мартынов — что тогда знание греческого языка, а особливо употребляемого ныне греками, было здесь еще в диковинку".

Дальнейшее течение жизни Мартынова не принадлежит Полтаве.

Ив. Павловский.