История Полтавы

Труды Полтавской Ученой Архивной Комиссии. Выпуск 8

• 

Подробности

Просмотров: 63871

Публикуется по изданию: Труды Полтавской Ученой Архивной Комиссии. Издано под редакцией действительных членов комиссии: И. Ф. Павловского, А. Ф. Мальцева, Л. В. Падалки и В. А. Пархоменко. Выпуск восьмой. Полтава. Электрическая типография Г. И. Маркевича, Панский ряд. 1912.

Проект осуществлен совместно с Государственным архивом Полтавской области к 110-летию со дня основания Полтавской ученой архивной комиссии.

Сканирование и перевод в html-формат: Артем и Борис Тристановы.

 

 

О Г Л А В Л Е Н И Е.

 

 

— 1 —

К истории села Малые Крынки.

Имение Малые Крынки, принадлежащее в настоящее время Павлу Николаевичу Малама, представляет собой одно из редких землевладений в том отношении, что с того времени, как оно впервые стало частной собственностью и до сего времени оно невыходило из одного и того же рода переходя только иногда из мужской линии в женскую. Когда ранговые земли начали раздавать за различные заслуги войсковой старшине, часть таких земель и при том весьма значительная досталась Бунчуковому товарищу Петру Ивановичу Кулябка; со временем разными покупками владение это еще более было увеличено и в таком составе в 1700 и 1711 годах по универсалам гетмана Скоропадского и по 2 универсалам гетмана Апостола в 1728, в 1736 подтвердительной грамотой Императрицы Анны Иоановны, было утверждено за ним Петром Кулябко. В этой грамоте указывается, что "повелели за его, Кулябки знатные от многих лет службы" подтвердительной грамотой укрепить за ним разные маетности и грунты, которые числятся за ним по универсалам гетманским и другим крепостям: во первых Гетмана Скоропадского от 1709 г. на села Шершневку и Калайденцы и 1711 г. 25-го февраля села Шишаки, Клепачи и Радиловку, Гетман Апостол подтвердил в 1728 году своими универсалами эти владения и еще укрепил за ним владения на Омельничку и Кагамлыку (Вербки Хорольского уезда), а также села Очеретову и Матяшевку, купленных Кулябкой у разных лиц (см. прилож. № 1).

В вышеприведенном документе Крынки, как отдельное имение не упоминается и, как видно из дальнейших документов, земля, отошедшая потом к Крынкам, входила в Радиловскую маетность. Следующий документ, в котором уже упоминается и хутор Крынковский, есть духовное завещание Ан-

— 2 —

ны Даниловны (дочери гетмана Данилы Апостола) жены Петра Ивановича Кулябко; в нем она указывает, что хотя и сама знатного рода и принесла с собою значительные богатства, но при составлении духовного завещания руководствовалась распоряжением мужа своего Петра; он составил черновое духовное завещание, которое и приложено к делу и имеется в архиве, хранящемся у Павла Николаевича Малама, кроме этого чернового имеется подлинное духовное завещание Анны Даниловны и утверждение Лубенского магистрата; все это дело скреплено, прошнуровано широкой розовой муаровой лентой и припечатано огромной печатью со всевозможными вырезками и украшениями. В своем духовном завещании, составленном 20-го декабря 1747 года и поданом для занесения "в книги упревелигированного малороссийского города Лубна права Магдебурского", Анна Даниловна указывает, что имея полную власть от умершого мужа своего абшитованного бунчукового товарища, Петра Ивановича Кулябки на распоряжение добром наследственным и ими нажитым, она распоряжается так: старшему сыну Петру "хутор в сотне Хорольской в урочище Крынках с луками купленными у жителей Радиловских", далее указывается кому и чем из сыновей владеть при чем очень подробно описываются все леса, дворы шинковые, мельницы с валилами лужниковыми и без оных, броварни, салодовни и проч., межи же земельных владений обозначаются крайне неопределенно, в роде того "долина вся пока наша купленная", — или "левады тие на искольких Гринько Майстра сын на сей час Тютюн делал" — или "в сотне хорольской в урочищ очеретовом з луками и полем увесь, покиль мы сами владеем", — "в селе Александровке левады мужа моего отческие все тые на скольких тютюн робыл Иван Рудый". Между прочим в части Якова указывается: "в городе Лубнах двор со всем построением с садом и виноградом" что дает возможность предполагать, что и в то время, т. е. около 1747 года уже возделывались в Малороссии виноградники. Младшему сыну Василию, от которого унаследовал род Маламов с. Крынки по духовному завещанию назначено было между прочими землями, лугами, лесами и селами — село Радиловка, смежная с хутором Крынковским. Разделив сыновей своих Петра, Ивана, Якова и Василия всеми землями, луга-

— 3 —

ми, дворами, коморами, мельницами, деньгами и пр. имуществом Анна Даниловна мотивирует кажущийся на первый взгляд неравномерный раздел и уменьшение части Петра тем, что на него уже и без того "пошло кошту нашего посылая оного иностранные училища", — а также и потому, что после женитьбы жил при родителях и таким образом им дороже стоит, чем другие его бретья. Упоминает здесь Анна Даниловна и о своем сыне Сильвестре; "подобную-же и сынове нашему Сильвестру в иночестве пребывающему отделение с части на него спадающей ему учинено так в серебре яко в конях и овцах в уклад на ним в Киево-Печерскую обитель данных кроме денежной суммы и одеянья со всякими к снабдеванья его с дому нашего посылавшимися довольствие". Этот сын, в миру Семен — инок Киево-Печерской Лавры Сильвестр родился в 1704 году, окончил курс Киевской Академии и в 1745 году назначен Костромским епископом, в 1750 году Архиепископом С.-Петербургским, скончался 17-го апреля 1761 года.

Оканчивая свое духовное завещание Анна Даниловна напоминает детям, как свою волю, так и волю мужа, чтобы земли, доставшиеся сыновьям ни в каем случае не переходили в посторонние руки, а ежели кто пожелает продать, то не иначе как брату и этот брат должен "что достойно будет за такой грунт деньги положить, а себе оный принять". Это стремление не выпустить земли из своего рода строго проводится и во всех последующих актах. В конце следует такая подпись: "Анна Апостоловна Петрова Кулябкова, а вместо ее неумеючей писать по ее прошению отец ее духовный пресвитер Песковский Павел Иоанов подписался, "из этого видно, что дочь Гетмана Малороссийского Апостола была неграмотна (1747 г.) см. прилож. № 2. Хутор Крынковский по этому завещанию достается Петру Петровичу, а Родиловка — Василию Петровичу, но сын Петра Петровича, Петр Петрович продал в 1762 году Василию Петровичу Крынковский хутор, в коем, как видно из дальнейших документов числится до двух тысяч десятин земли "за 2000 рублей ровно". (См. прил. № 3). У Василия Петровича Кулябко было 6 дочерей: Анна, Татьяна, Агафия, Ирина, Анастасия и Прасковья и сын Андрей. В 1764 году в виду тяжкой болезни, которая, как он пишет, приводит его к тому при-

— 4 —

делу "которого никому из пришедших в свет сей миновать невозможно". Он сделал духовное завещание, в котором та часть его, где описываются доли дочерей настолько характерна, что мы ее приводим целиком: "В первых старшей дочери моей Татьяне определяю серебра пол пуда, которое нарочито в особенном сделанном сундуке сложено. Бант алмазный, заушенья рубеновыя перстней четыре, перель самых больших шнуров пять, з белья рубах сто, полотна локоть тысячу обрусов комковых два, сервет камковых деженей два, обрусов своей работы десять, сервет своей работы три штуки, ручников две штуки, платья пар семь, парчевых две штуки, перупееновое третье, люстриновых две, тафты французской одно, дадрезетовое мантилья парчевана на черных сибирках, шуба парчева подсоболья, шуба крезетова на шлямии, кровать железна с павильоном полутабенковым, постелей три, одна швабьска, а две илляного; павельонов белых на кровати три. Ковдр две, карета и шорки, которые выписал из Москвы через сестру. Спальня рублей всорок к онной спальне шорки простые, коней под коляски и фурманку двадцать, упряж вся к фурманкам новуя з скота кобыл тридцать тоесть двадцать з жеребятами, а десять яловых, жеребцов три, овец триста, а баранов три, коров двадцать, бугаев два, денег пятсотъ; другим меньшим дочерям моим всем равномерное приданное записуя только с тою отличностью, чтобы карета с шорки исполняя не в большую цену, как в двести рублей да шубы парчевые подстаршей Анне рысями а последним куницами подбиты, в таковом дочерей моих распределении хоть кому-либо покажется малое неравномерность однак буди рассудить старейшей дочери моей оказанную в семь случае и всегда оказуемою годливость которая и самую ей через всегдашнее приседение и послушание не однады в ослабление приводила, сие неравномерство не за что вменить должна будетъ», при чем в конце указывает, что приданное это, буде кому из дочерей его Бог пошлет мужа ни в каком случае не должно переходить мужьям. Сыну своему Андрею он завещает все свои земли, в том числе и хутор Крынковский, и прочую недвижимость, а так же и ко-что из движимости, здесь следует отметить следующее место духовного заве-

— 5 —

щания: "з сребра отческого одна конова вызолочена вся которой наверху лев, другая пестрозлаценая, в онйо на верху елень. Часы столовые". Эти столовые часы и серебряная кружка с оленем наверху сохранились по сие время и находятся у Павла Николаевича Малама. Далее, назначив опекунами над детьми своими швагеров своих Селецких, он просит в страхе и благочестии детей своих воспитать "а особливо сына моего Андрея латинского, французского, немецкого языкам изобучить" — при этом указывает, что ежели кто из дочерей умрет до замужества или бездетной — то все ее имущество должно перейти брату Андрею. Ежели-же Андрей умрет бездетным, то все его имущество переходит сестрам или их наследникам. И в этом акте, как и в предыдущем, упоминается, что ежели бы кто из наследников пожелал продать землю, то ни в коем случае не имеет права совершить такую продажу в чужие руки, а непременно должен продать в свой род. Заканчивает Василий Петрович свое завещание следующим наставлением: "да тут же еще докладую и сие, что много примеров видно яко муж пленен будучи любовию жены своей, либо другой какой супружеству причине и резонам добро свое записывает в вечное потомственное владение женам своим через что и своих правильных наследников оставляет в бедности, а не имея наследников добро свое отдает таковым кои оние з рода в сторонние руки выводят с крайней надлежащих сродников обидою коих предки многими летами и трудами тое добро приобрели, сего по нынешним обстоятельствам временем нажить уже весьма трудно; для того ежели паче чаяния сын мой и наследники его таковым примерным несчастьем ослеплены быть могли и таковые записи уступки котдаче от них могли б последовать, тоя сим моим тестаментным записом силу право от них в том отнимаю, ибо их таковые уступки и записи никакой силы не имели, и не в каких урядах не приниманы были сим моим тестаментом утверждаю и предварительно оберегаю".

Андрей Васильевич Кулябка умер не оставив потомства и все состояние его перешло сестрам; жене генерал-майора Анне Гурьевой, жене полковника Татьяне Маркович, жене секунд-майора Анастасии Закревской, жене секунд-майора Ирине Литвиновой, жене Ротмистра

— 6 —

Прасковье Янович и девице Агафье Кулябко, все это имущество было распределено на 6 частей о чем и составлен в 1792 году радельный акт. (См. пр. № 5). По этому раздельному акту на долю Анастасии Васильевны Закревской достались разные мелкие угодья, а из более крупных в хуторе Крынках под поселком 13 десятин 875 саж., пашни и сенокосу 1736 дес. 978 с. и лесу 4 дес. 659 саж.

Впоследствии ее состояние увеличилось еще за счет части Т. В. Маркович, которая умерла бездетной и в своем духовном завещании от 1797 года указала кому и чем из сестер владеть после ее смерти. (См. прилож. № 6).

Далее путем обмена Анастасия Васильевна Закревская увеличила и округлила свое владение при Крынковском хуторе и довела его до 4 с половиной тысяч дес. (см. прилож. №№ 7 и 8).

Фамилия Закревских впервые встречается в половине XVIII века в лице Лукьяна Закревского; его сын Осип женился на Анне Григорьевне Разумовской — сестре графа Алексея Григорьевича и графа Кирилла Григорьевича Гетмана Малороссийского. Сын Осипа и Анны Закревских — Кирилл женился на Анастасии Васильевне Кулябко, которая по смерти брата получила при разделе с сестрами Крынки; дочь их Мария Кирилловна вышла замуж за Николая Степановича Раздеришина, а их дочь Марья Николаевна Раздеришина за Якова Захаровича Малама. Этой своей внучке Анастасия Вясильевна по дарственной записи от 10-го января 1811 года передала с. Крынки со всеми людьми к нему приписанными пахотными и сенокосными землями, скотом, домом, с находящимися в нем вещами и всеми постройками и прочей движимостью, причем в своей дарственной оговорила, что пожизненно все это имущество остается в собственность ее Анастасии Васильевны и только после ее смерти переходит к внуке, да и то по ее совершеннолетию и при условии повиновения и усердия к матери; очень много заботы и внимания уделяет она церкви, построенной ею в с. Крынках: "полагаюсь я на усердие ко мне и на добродушие внуки и дочери моей, что они по смерти моей будуть иметь христианское попечение, чтобы церковь в том селе Крынках, трудами и кош-

— 7 —

том моим устроенная, содержана была всегда и во всякой исправности и не имела бы никаких недостатков наипаче в отправлении всегдашнего богослужения; подтверждаю дочери и внуке моей и сие чтобы они посмерти моей учинили должное поминовение и чтобы отправляем за меня сорокоуст от года в год, сие не только дочь и внука моя исполнить должны, но и наследники внуки моей от рода в род".

В конце дарственной полагает цену сему даримому имуществу в 25.000 рублей (см. прилож. № 9).

Упоминаемая церковь Крынковская, сооруженная Анастасией Васильевной, имеет свою историю: когда владельцы с. Трубаев Степан, Иван и Мария Базилевские были убиты крестьянами во время бунта 8-го июня 1789 года, то по распоряжение властей все жители Трубаев были сосланы, самое село совершенно уничтожено, все постройки снесены и земля, на которой они стояли — распахана; церковь же купила Анастасия Васильевна и перенесла в с. Крынки. Под нею и похоронена Анастасия Васильевна. В 1909 году выстроена новая церковь при чем несколько отодвинута на запад.

Марья Николаевна Раздеришина вышла замуж за Якова Захаровича Малама и принесла с собою в приданное с. Крынки, в котором тогда было до 4.000 дес. земли. Эта вся земля перешла по наследству сыновьям ее: Михаилу, Николаю, Аполлону Петру и Кириллу, при чем на долю каждого за выделом крестьянских наделов досталась ниспадающая часть; Михаил умер холостым и передал свою часть сестре от первой жены своего отца Софье, в замужестве Лещинской, из этой части образовался хутор Михайловка. Николай купил часть Кирилла и эти две части пошли в раздел между сыновьями Николая Яковлевича — Николаем, Михаилом, Иваном и Павлом. Павел Николаевич скупил части братьев и унаследовал часть Петра Яковлевича и в настоящее время является владельцем села Крынок.

Приложение 1-е.

Божьей поспеществующею милостью мы Анна императрица и самодержица всероссийская московская, киевская, владимирская, новгородская царица казанская царица астраханская царица сибирская государиня,

— 8 —

псковская и великая княгиня смоленская княгиня эстляндская лифляндсая корельская тверская югорская пермская, вятская болгарская и иных и государыня и великая княгиня Новгорода низовские земли, черниговская, рязанская ростовская ярославская, белозерская удорская обдорская кондинская и всея северные страны повелительница и государыня иверския земли, карталинских и грузинских царей и кабардинские земли черкасских и горских князей и иных наследная государыня, и обладательница, пожаловали мы войск наших малороссийских бунчукового товарища Петра Иванова сына Кулябку. Повели за его Кулябки знатные от многих лет службы на данные Ему маетности и накупленные его грунта, дать Нашу Императорского Величества жалованную грамоту для того Нашему Императорскому Величеству всеподданнейшее бил чолом он Петр Кулябка. А в глухове в генеральной войсковой канцелярии Нашему генералу и конной гвардий подполковнику и Нашему генералу адъютанту и кавалеру князю Шаховском подал челобитную, что на имеющиеся во владении Его по универсалам гетманских за службы Его наданные маетности и купленные грунта со всеми угодьи Нашего Императорского Величества подтвердительной жалованной грамоты не имеет, и чтоб на оные данные маетности и купленные грунта со всеми угодии, по имеющимся внего Кулябки гетманских универсалам и другим крепостьям дать Ему Нашему Императорского Величества подтвердительную жалованную грамоту, а в универсалах подданных Наших гетманов Ивана скоропадского и данили апостола и вкрепостях которые объявил он Кулябка в Глухов в генеральной войсковой канцелярии написано: в 1-м гетьмана скоропадского1709 году марта 24 дня подтверждает он гетьман ему Кулябки село Шершниовку, да село Калайдинцы со всеми принадлежностями полями сеножатми лесами и всеми угодьи, во 2-м Евож скоропадского1711 года февраля 25 дня, ствержает он скоропадской Ему Кулябе село Шишаки и до него прилеглое село Клепачи, ди село радиловку с принадлежащими угодье уполное владение. в 3-м гетьмана апостола 1728 года ноября 9 дня данном в подтверждение оному Кулябке — на владение Ему селами в полку Лубенском Шершниовкою и калайлинцями, а в полку миргородском селом Шишаками с прилеглым к оному селцом Клепачами також селом радиловкою с прилеглыми угодьи. В 4-м Евож апостола тогож 1728 года ноября 12-го для данном в подтверждением накупленные Его угодия в миргородском полку на два хутора один купленный 1726 года мая 24 дня у ульяны василевой иванчихи жительки миргородской в степу прилоглом к городищу наомельничку а другой накагальнику слуками — нивами озерами и степом до него прилеглим по учиненному обозним полковим лубенским родзянкою в 1728 году ограничению, другой за позволением Его гетьмана апостола при урочище Очеретову в полку Миргородском занятой да в виписи с книг меских ратуши Лубенской 1690 года июня 20 дня что лубенского полку обыватель Василий Богданович, продал Ему Кулябки хутор свой в ласной отеческой за двести сорок золотых, про-

— 9 —

званием матишовка с лесами и сеножатми именно границею описанными, а в присланном в наш правительствующий сенат Нашего генерала и конной гвардии подполковника и Нашего генерала адъютанта и кавалера князя алексея Шаховского сприсудствующими в генеральной войсковой канцелярии члены с старшиною генеральною и полковниками сего 1736 года января 15 дня аттестате имений написано, что по рассмотрению и освидетельствованию в генеральной войсковой канцелярии предъявленных от него Кулябки гетманских универсалов, купчих записей и других крепостей явились оные быть по всем по силе указов и прав Малороссийских правильные, и за ево Кулябки знатные от многих лет при непоколебимой к Нашему Императорскому Величеству верности також и сынов Его Петра в чину бунчукового товарищества, да Ивана Кулябки в рангу сотничества лубенского отправляемые службы достоин он Петр Кулябка Нашей Императорского Величества милости и награждения в получении Нашей жалованной Нам вышеозначенные маетности и грунта грамоты и то свое мнение предали всемилостивейшему Нашего Императорского Величества Монаршему призрению и утверждению и мы Всепресветлейшая державнейшая Великая Государыня Императрица Анна Иоанновна Самодержица Всероссийская Наше Императорское Величество — пожаловали его войск Наших малороссийских бунчукового товарища Петра Кулябру повелели потому Нашего генерала адъютанта и кавалера князя Шаховского присутствующими члены и генеральною старшиною и полковниками атестату надданные Ему Кулябки маетности и купленные грунта и угодья, а именно миргородского полку на село щишаки, на деревню клепачи, на село радиловку скупленными двумя хуторами одним на омельнычку, а другим на кагалныку слуками да втом же полку на хутор очеретовку, лубенского полку на село шершновку и калайдин да на хутор Матишовку совсеми угодьи за Его знатные службы дать Нашу Импероторского Величества жалованную грамоту итеми данными местностями 1: кроме казаков ежели в тех селах обретаются, и купленными грунтами со всеми угодии владеть Ему Петру Кулюбке и жене Его и детям так как в выше объявленных гетманских универсалах и купчих изображено непременно, чего ради дана Ему Петру сия Наша Императорского Величества жалованная грамота, за подписанием Нашего правительствующего сената и за Государственною печатью лета от Рождества Хдистова 1736 февраля 23 дня Государствования Нашего 7-го года, подлинную написали.

Генерал фельдмаршал и кавалер князь Иван Трубецкой генерал и гвардии подполковник и генерал адъютант ушаков. Тайной действительной Советник и кавалер князь Юрий Трубецкой. Тайной действительной Советник и кавалер Барон петр шафиров.

Генерал и лейб гвардии подполковник и Ее Императорского Величества генерал адъютант и кавалер князь Алексей Шаховской тайный Советник и обоих орденов кавалер граф М. Головкин.

— 10 —

Тайный Советник и кавалер Александр Нарышкин Брегадир и лейб гвардии семеновского полку Майор Михайло Хрущев. Секретарь Михайло Новоторжцов, при запечатании в коллегии иностранных деле № 60.

Приложение 2.

Выпись из книг упривелегированного Малороссийского города Лубна права магдебурского тысяча семь сот, сорок, восьмого года июня второго дня.

Под всепревысочайшим Ее Императорского Величества, самодержицы именем лубинский магистрат. благородные ея милость панна Анна Данилова доч жена умершаго бунчукового товарища благородного его милости пана Василия Кулябку челобитье с прописанием; яко прошедшого тысяча семь сот сорок седьмого года, январе семнадцатого дня Помянутый муж ея волею Божиею умре а прежде окончания живота своего, за доброй памяти и здравого разума в оставших недвижимых имениях общее с нею нажитых; за советом ея благородия последним своим заветом собственноручно учинил раздел кому и чем сынов их владеть чего и присмерти своей не отменяя оставил ея благородию для учинения и исполнения потому же и в заставших маетностям, и прочих угодиях, с нею нажитых, что же оные имения недвижимые, общим трудом нажиты в той завещательной его собственно ручной росписи, при том челобитьи приложенной засвидительствовано оным умершим мужем ея именно, которые роспись яко за скоростью смерти умершаго мужа ея не закреплена, то ради подтверждения оной составлен бы ея благородию духовный тестамент, который при том челобитье сообщен; а по нежеде таковыя завещания для крепости записуются по смерти завещателей на надлежащих у рядах; в полку же Лубенском имеется командиром брат ея благородия высокородный господин полковник Петр апостол; и затем они разсуждали в том полку записовать оного завещания понериличию; и для того тем челобитьем просила лубенскаго магистрата прописанное нарочно составленное завещание и духовный тестамент записать в книги магистратовые лубянские и при росписи за руками надлежащими и печатью магистратовою подлинное отдать вышеупомянутому сыну ее благородному его милости пану Василию Кулябки; ибо она тем челобытьем ему отцие завещание и тестамент записуя поверила; вышеписанный же духовный тестаеент от слова до слова в такой силе состоит.

Во имя святые и нераздельныя Троицы Отца и Сына и Святого Духа аминь.

Я нижей на подпису именованная оставишся во вдовстве по муже моем абшитаванном бунчуковом товарище Петре Ивановиче Кулябке, имеючи, от него подданную мне при кончине его полную власть и волю ко распоряжению детей наших. чим имеют по смерти моей всяк з них довольствоваться по учинениям ним самим мужем моим еще за жизни его и собственно рукописно означенном и мне оставленном

— 11 —

распределению имения так его отеческого ему самому от родителей его Иоанна и Ирины тое властною своею працею наживших записанного, яко и еще сомною набутых (коих, большее число нежели отческих намы приобретено) добр наших видючи же всегдашнюю слабость свою, а взирая ближайше на исход жития моего, умислила завременно при здравом еще своем разуме тое мужнее распределение (признавая к тому и самое себе яко исполнением в небытие тех, что и само то показаное его рукоросписание свидетельствует трудившую мне несильною и вольною быть) и что воном не означено, но ко последнему записанию оставленное мне по его показанию и воли; согласно сим тестаментом сочинити и утвердити, для спокойного безспорного между оными детьми нашими по смерти моей владения; такое и сочинюю по нижей следующему расписанию: а имонно;

Старшому сынове нашему Петру в местечке манжелее полку Миргородского млин о трех колах крайний от горы купленный нами у Андрея лысого безе валила лужникового, другой млин о трех колах и валило лужниковое в местечке лукомье прозванный дайкуновский; хутор в сотне хорольский на урочище крынках злуками купленными у жителей радоловских; до того ж хутора и озера купьеватое; луки у вискварках что под лугом и что подле луки окопеца и луг весь что подлы той же луки выше мосту мужа моего отческое; лес за тырновскою греблею гончаровский весь, сколько там есть особливо там же за греблей недалеко по узь нивы под горою дубина вся поколь есть наша, поле к колодезю хороленному купленое у Яремовны полонского дочки все сколько оного куплено нами и оборано, месце тое по узь плетенную царину где теперь стоит его ж петрова винница: двор шиноковый у Миргороду, купленный у короленка, сад в Лубнах за городом на Броварах прозываемый табаковщина, где ему жилье мы построили и все тое, что там вкупе покупленное; став прозываемый полуботков из млином мужа моего оческий, и сколько около ставу нашего нивы и облогов и что у шуменка тоже нами купленно; в сели калайдинцах половина лиса по межи того что зеньковский, а который куплен у попа и у остапенко и у Варанихи по узь тую половину что сынове нашему Ивану записано то тих лесов всея половина что об колайдиной повинна бути ему Петру поколе наш лес ему тея по кузьмино холодного, та там-же в калайдинцях левада купленная у яцька лысенка емуж; в селе михновцах левада нами купленная, где тютюн делается в городе лубнах комора между калачницями мужа моего отческая; в городе Лукомье з имеющихся лук и при них лесков часть однему Петру; в городе лубнах грунт климовщина; да в сотне Лубенской село шаршневка еще за живота мужа моего ему данное.

Сыновые нашему Ивану в местечке манжелеи млин о трех колах купленный у Матвея з валилом лужниковым; в местечке лукомье млин о трех колах з валилом лужнликовым, купленный у

— 12 —

Барабашки в сотне хорольской на хуторе озера одно у суренна купленное, а другое там же недалеко у Дьяченка за брусовою долиною и что у Беляковского пековця там же куплено в вершине тоей брусовой долины, то и тое ему до тих озер и самая брусовая долина вся поколе онная наше куплена е еще иншие озера емуж и сколько их есть купленных хочай и по узь тиж озера серенково и дьяченково якие ему записаны далей од долины брусовой и от того боку од кагамлыка то тые все неповинны быть ему Ивану, но иньшому сынове определены; луг прозываемый пироговский за тырнами в урочище горищах за лозами ему ж Ивану; лука сербицкая з лозами у выскварках, лес весь що в маравщине. лес шо в угару идучи по вязовця стоячий против юрищ загон пол к селу вороненцам по узь протопопова лубенского ериховского в селе александровце левады самые тамо тые где хвена чаленка сын тютюн робил на подплющинцями левада з садками только тая що у каламбетки нами купленая, а у в ерецька и у остапенка що заменяла то тамо сей бок и вниз пока тын стоит од ручки ему Ивану повинно быть и по лисиков грунт, а не далее; левада тая вся, що у одимьяна купленная пока была одимьянова, в городу лубнах на подоле двор шинковый подле церковного николаевского двора да двор шинковый же у миргороде на модведовце прозываемый закаблуковский; сад в селе калайдинцях з двором и с ставом леонтовский, в том же селе другой сад якубовский, третий садок тож якубовский за селом по узь лесишино где и тын по узь сей садок облог, що у соломя имеется за полубочконым садом; за селом кононовкою лес купленный нами у миронихи теслихи самый только той, что у ей куплен, в селе калайдинцах лес на двое разделенный прозываемый гейковский, и що там же у них покупленно до купы, то сия половина того леса од поля хелепеннаго по торожку що идет из горы до речки прозываемой поток повинна бути ему же Ивану; еще там же в калайдинцях левада денисовская из лесов там же имеючимея, в местечке лукомье дворище подле попового двора, там же в лукомье двор той шо в месте где шинк дается в селе мацковцях лес прозываемый кротковский сколько там есть нашего леса; долина вязовець мужа моего отческая идучи к лозу кромь по туж макарову всю поки там нашего есть лесу, над слепородом за селом черевками мужа моего отческой пастовник за вязовцем под горою по узь чурнецкое и що есть там по узь той пастовник леса по под горою и внизу отческое ж мужа моего млин на урочище войнисе з ставом и з поселенными тамо хатаме и полем туда ж принадлежащим. в городе лубнах под звоницою на рынку комора одна, там же в городе под горою двор купленный нами у отца Павла Песковского з имеющихся в лукомье лук и при них лесов (кои в мужнем росписании не упомануты) часть една так як и Петру маетносты в сотне лубенской село калайдинцы ему Ивану, да ему ж на покупку хутора лесковского в полку переяславском за яготи-

— 13 —

ном дано однач денег рублей сто и на постройку двора, где живет також рублей сто кроме другого деревом и прочим вспособствования. Сынове нашему Якову в местечке манжелеи млин о трех колах купленный у отца Романа, каменей два и валило лужникова, а третье коло ступное в том млину що у Александра куплено и валило ему ж, в местечке лукомье млин о трех колах и валило лужниковое крайний стоячий под горою и дворец той що подле млина мужа моего отческое; под селом кононовкою став з млином из лукой внизу гребли и той лес що по узь хаты где гребля також и нижче гребли од спуста тим боком од скибиного и тие лесы, шо за ставом васильковский и сколько тим краем в гору по над уставом где и у крыська в гречки и в прочих мы покупили и що там же помеж мужеви моему и от отца его досталося лес на том же боку; по узь протопопин лес и в гору кононовце на том боку, что у слюсаренка мы купили и что отческий мужа моего там же в урочище вовковне и сколько хоть под кононовкою ставом и лесом, что по узь хаты и сколько тим боком наших лесов имеется идучи к чудновцям за греблею кононовскою обческих и купленных и под кононовкою, то все тии ему сынове нашему Якову повинны бути, кроме того леса, що у миронихи теслихи куплен за греблею кононовскою, который другому сынове нашему Ивану записан; в сотне хорольской хутор в урочище очеретовом з луками и полем увесь покот мы сами владели: ему же Якову на матишовце местце на хутор такое, сей бок от толоки к лубням лежачее а толоки ему до хутора взявши от таей дорожки, шо идет з лубен по узь мазурову могилу и через долину у вершин ставу великою, то сяя толока аж до миргородского шляху и Шилова балка и в гору долиною от дорожки леса по обоих боках також и долина по обоих боках також и долина повинна бути Якову аж до вовчанскаго шляху, поки мы владеди, а поле на горе рабочее и луки сенокосные таким определением должны быть, Якову до самой клепачевской долины, а од дорожки идучи через долину у вершин ставу на гору, и так ему степь только самый повинен бути, поки лес на гору вышел на том боку ставу, а що леса имеется од дорожки на гору через долину идучей из балкими аж до старого току и где пасека была, то сий все лесы сынови нашему Василию должны быть, а степ по узь ти лесы по дорогу од старого току из хутора камышанский шлях идучую повинен той сей бок аж клепачевской долины Якову бути и по плисову долину також и потом боку клепачевской долины, что купили мы Яремовскую долину и поле там же Яремовское купленное обрали ему ж Якову и що купили у засульских ильющенков долину то и тая вся долина по плисову ему ж, а только тая, що од лубен и василевому скоту для паствы неповинну заборонятысь поки и наш скот хаживал на толоце; лука у выскворках за сулою под песками вся мужа моего отческая; сотне Лубенской в селу алексадрорце левады тютюнные тие на которых и на

— 14 —

искольках грицька майстра сын на сей час тютюн делал, в городе лубнях на броварах виница и пляц против винницы, где солодовая была мужа моего отческая: и двор со всем построением з садом и виноградом, и сколько там же до двора прикупленнаго нами есть двор шинковый в месте на рынку у келебетки купленный; двор шинковый в миргороде на медведовце окоп к тырнам прозываемый попуневщина; в селу калайдинцях сад, где белый живет и сколько куплено нами у песка и белика корниенков и Михайла леонтенка подле сего и у отца Андрея калайдинскаго и еще у Назаренка, там же сад, явковский и у кого иного там же що прикупили все тае ему якову; кагамлык лука тая только долина од загону жукового и с таею гребелькою що там же у жукового на кагамлицу вся тая долина кагемлик по тую только дорожку что од горы чрез долину идет внизу луки родзянчиной на хутор наш омельницкий емуж, а в потребное время в ставу том и василиового скота наповать неповине Якову забороняти; в селе шишаках став землином песняковский и долина все пока наша купленная и облоги и нива только тие, шо по над долиною все ему Якову озера тии, що покупили мы посем боку брусовой долине од хутора омельницкого по половине с сыном нашим Василием повинен Яков разделити, бо сии озера не надлежат не до хутора иванового, а не до омельницкого, но особливые после од хуторов покупленные; левада, где Андрей дукало жил яхименко и сколько нашего там и у инших покупленного и в одну леваду декаловскую совокуплено все тое где бугай жил и сын бугаев нами покуплененное же ему; в селе калайдинцях що купили у отца Андрея хомовский сколько там есть купленного до сего леса лань за булатевою греблею дальней за царина лань над нижщим булаучем против круглика из нивою там же имеючоюся; и лань подле круглика гонами до каменного потока; лес з лукою, прозываемый дядьковский у всея сколько нашего есть; луг под селом вязовцем, прозываемый павловский увесь з лозою; садок з дворцем в селе вязовце, где лесничий живет: в городе лубнях под дзвоницею на рынку комора одна з имеющихся в лукомье незаписанных лук и при них лесов часть такую ж як Петру и Ивану да ему ж Якову маетность полку миргородского в сотне хорольской село клепач а другая в той же сотне имеючаяся маетность село радиловка должна быть по половине Ивану и Василию.

Сынове нашему меньшому Василию в местечке манжелеи млин о трех колах хату и на ии валило лужниковое, в млине том, що у Александра купленое млин на лысой горе о трех колах и валило лужниковое мужа моего отческое, луг сей, що за лысою греблею з лукою тою що за солоныцею и из лозами, в селе александровце под лукомлем млин со всею греблею отческий, хутор отческий же определенный еще за жизнь мужа моего (такая як и другим сынам) на машивцю с хатами и со всем строением також с двумя ставами и греблею ему Ва-

— 15 —

силию, а так подлежит вниз ставу великаго долина по савичево, а в гору став великий по дорогу що с толоки лежит од музуровой могилки через долину внизу шиловой балки и по над ставом той бок од всей дорожки, взявши до старого току и що где пасеки были увесь лес сколько имеется до поля из долины вышовшого из балками увесь повинен быти ему Василию и луки по над ставом долиною, а еще нива и сенокос взявши од леса сего на гору по тую дорогу що з хутора поузь старый ток идет просто на комышанский шлях то сие поле по дорогу повинно бути аж до долины плисовой той бок од вовчанского шляху сынове нашему Якову и взявши од сей дороги по узь старый ток идучей и от долины савинця сколько имуется степу по том боку и луг ищо загон за комышанским шляхом також и од чиркуновых лоз и по узь самый шлях з лубен до самых шишаков идучий и долина савенец до комышанскаго шляху и що од хутора потяг степ аж по над савичевою долиною до шляху з лубен по узь пологи що на шишаки идучою и сколько мы имеем во владении том степу, тое все есть Висилию; в селе алексавдровце левады мужа моего отческие все тые на сколькох тютюн робыл Иван рудый, в городе лубнях за кузницами двор отческий же, шинковый со всем садом, що купили мы у яська, где парпура живет и поки нашего всего там имеется двор в городе лубнях, где сами мы жили отческий також бровар и солодовня подле чернецкой виницы из казанов броварных и с тим двором, где солодовник живет; в миргороде двор шинковый купили мы братский лес прозываемый тарановщина, купленный нами весь, и отческий мужа моего прозываемый опришковщина з луками и садом також и той лес увесь, що купили помеж недоступа и погорелаго исполна там есть нашего и по туж макарово и от протопопового и од шляху окопано, то все тое ему Василию повинно бути на осовской гребле млин з ставом и с тими лисами сколько и з ставом имуется мужа отческие а еще левады низше гребле и выще гребли и на осовцях, где тютюн робится и за греблею сколько купленных нами лесов и левад и хат на осовцях и выще гребли и подле гребли есть все тое ему ж; хутор на омельнику и з ставищем тим где вербы и луки сии все що омельником и тие где волы зимуются, луки аж по узь родзянчино и по долину прозываемую кагамлык все тое имует бысь ему поки скопцями з родзянкою ограничены и степ и озера до сегож хутора тии все где наш скот ходит на плющинцях винниця и сад весь поки наше и еще леса там же имуются так отческия мужа моего части така и нами покупленного у одной отлете и по маринено и по одимяновское и поручно все тое Василию; левада, где старый ток и стельмахи живут отческия, лес прозываемый великий за плющинцями весь поки с братом мужа моего Феодором ограничен отческий же и сколько ж оне к тому ж лесу прикупили мы у сестры его мужней фомихи и у протопопа откупили и що у зятей кротковым покупила и сколько оного

— 16 —

всего есть по сем боку ставу кононовскаго и по над самым ставом аж до самой гребли кононовской увесь должен быти емуж Василию из балками и горою поки всего леса нашего имеется; луки, що по над пологами дальними, которые называются шепелевские, купленные у дергая; в селе шишаках гребля быковского сь тым шо у Паламаренка там же до той гребли купили, лука тая що максима богатыренкы и у иних там же до той же луки прикупили, которая зостается за ромодановым шляхом, особливо озера тие, где весною и летом волы стоювали за толокою подлежащею до хутора омельницкаго якие после у многих по сем боку брусовой долины к острой могиле покуплены, то сии озера ему Василию з Яковом по половины разделити; в селе калайдинцах лес евныковых купленный у назаренка сколько нашего до того лесу прикупленного имеется лань подле булатецкой царины ближайший, другой лань под кругликом гонами на пирятинский шлях еще тамже у конце ланя аж до пиковцевого; в городу лубнях на рынку под двзоницею комора одна ему ж Василию, в селе александровце з имеющихся лук незаписанных часть равную против записанных в лукомье Петру Ивану и Якову лук з обретающимися при них лесками, да емуж сынове нашему Василию и маетность полку миргородскаго в сотне хорольской село шишаки с принадлежащими до него всеми угодиями а село радиловка в тойже сотн имеючейся должно быть обоим ему Василию и другому сынове нашему Якову пополам.

Деньги по смерти мужа моего, по определению его розданы мною всем сынам нашим что кому надлежало також и меди подаванно по равной части Петру Якову и Васчию а Иванове на тех же дано деньгами також деньги тии разделить между всех их сынов на равнии части только при том разделении зачитать тое имеют что наперед (як выше означено) дано Иванову деньгами что же в том мужнем разпределении и в росписании моем о подсуседках и о лесах в селе александровце под лукомлем именуючихся ни под единным пунктом определения сынам нашим не упомянуто, то так лесы тии все должны они сыны наши разделити между себе на черыре части, с которых Петро и Иван имеют взяти себе по большой части Яков же и Васыль по меньшей: яко и подсуседские дворы сколько где не есть онных поделити в дополнении дворового числа, где бы которым з них маетностях явилось быть неравномерно.

И хотя бы сие мужа моего разпределение и мое согласное супружеской волею его к тому в силе бывшаго конажитию приобретенных намы добр наших моего участия: по причине той яко я знатного подсведомом всех доме выдана и было чим що нажить: учиненное подверждение так старшим сынам яко и другому кому противя меньших братов их могло возмнетись быть в чем и нерявномерное то такового всякого сумнительстну а последовательно и самых завидящих мнений сии од мужа моего явлены и од мене зде полагаетись к удобприятому разсуждению представляю резоны, что як в

— 17 —

старшого сына нашего Петра неравномерное против меньших его братов и наших сынов пошло кошту нашего иждивение посылая оного в иностранные училища и кроме того, когда он сочитан законным браком и имел себе особенное од нас к заводу господарству определения, то мог себе живучи при нас всем готовом чрез кильки год нажить что особливое проймуя оннаге в чин сотничеству Лубенского не мало денежного и прочаго ложили иждивения, кроме же того и двоих дочерей его Анастасию и Марию выдаючи замуж довольний свой во всем тратили кошт. так и на другого сына нашего Ивана по женитьбе его при нас килька год жившаго в промоции и того в первуе в таковых же чин сотничества лубенскаго потом в чин обозничества полкового подобное ж имели иждивение немалое, подобную ж и сынове нашему сильвестру во иночестве пребывающему отделение з части на него спадаючей од нас учинено так в сребре (которого всем сынам нашим при жититве их довольно дано) яко в конях и овцах в уклад на ним в киево-печерскую обитель данных кроме денежной суммы и одеяния со всякими к снабдеванию его з дому нашего посылавшимися довольствие, а дочери наши все три оделини уже од нас всяким належитым добром и никаковой им ни в чем претензии иметь не доводится, докладаю ж з особна и сию мужа моего состоявшую с волю и определение его и мое такое, что если б который з выше упомянутых сынов наших з удельной себе части не пожелал чего з грунтов держать имел заводить що кому в продажу то не повинен таково жадной грунт ни куда на сторону од дому нашего отпускатись, но имеет другий который нибудя з них братов тому продаючему, что достойно будет за таковой грунт деньги положити а себе оный принять, яким мужа моего распределением и моим того согласным подтверждением сим, должны они дети наши всяк своею частью що кому записано довольствоватись безроптания и немалейше не в чем такой его и моей воли не нарушать, под божьим и нашим родительским хотяшему сему прекословить и после жде по моей смерти спорить завещеваю неблагословением, и дабы сей мой по мужнем определению учиненный завет верен и силен был у которого суду и права, утверждаю оный приложением печати моея и подписавием имени моего з упросивши вместо себе яко писать неумеющая о подпись отца моего духовного и во свидетельство нижой изображенных персон в городе лубнях 1747 года декабря 20 дня. Анна Апостоловна петрова кулябкова а вместо ее неумеючей писать по ее прошению отец ее духовный пресвитер песковский Павел Иоаннов подписался по прошению пани Анны Апостоловны Петровой кулябковой сей тестамент з саморучною покойного мужа ее расписания писал и ее к тому согласной воле слушатель быв и прибавочного к одному од ней известен церкви соборной Лубенской рождества богородицы присвитер и наместник лубенский яко приходской их священник во свидетельство свое к сему приложил руку Симион

— 18 —

петраковский сей писменный тестамент и извещение панны Анны Петровой Кулябковой слышал и по прошению ее подписал и печать приложил протопоп Лубенский Иоанне Ореховский.

Тоже бунчуковый товарищ Степан Чуйкевич тоже полковник Полтавский Андрей Горленко и магистрат лубенский по слушании выше прописанного челобитья и при нем сообщенных черной терминии завещания: и духовного тестемента определ той духовный тестамент по воле ея челобитчицы ея благородия пани кулябкиной совету умершего мужа благородного его милости пана Петра кулябки и по завещанию собственною его рукою начерно терминою написано о разделении недвижимых и движимых их наследственных и купно нажитых добр, детям их благородия составлении и подписом руки во место ей духовника ея ж Павла Иоаннова и достойных персон свидетелей з приложением печатей ствержении на прошение его благородия книги магистрата лубенского точно уписать изонных книг точную выпись з сообщением подлинного духовного тестамента поверенному челобитчицы сыну ея, благородному его милосте пану Василию кулябце за росписью выдать упомянутое же извещание умершего мужа ее благородного его милости пана Петра кулябки хотя и собственною его рукою написано: точию понеже является термина начерно составленное и везде на строчках и на периносах с приписками очернено для того в книги как вписать не можно, так и не вписывать однако ж сообщить свыше писанных подлинным духовным тестаментом к той выписе и печатью магистратовою припечатать а для ведома з оного духовного тестаменту, и з термини упомянутого завещания оставить в магистрате точные засправками копии: и по оной определению выше писанный духовный тестамент в книге магистрата лубенского как есть уписать, так и сия выпись при печати магистратовой и подписях рук с приобщением подлиннаго выше прописаннаго тестамента и черной термини завещания благородному его милости пану Василию кулябце за росписем дана а в магистрат духовного тестамента из термини черного завещания при деле точные зе справками копии год, месяц и число вышеписанных.

Бурмистр Иван Радионов.

Бурмистр Тимофей Деодоров.

Бурмистр Андрей Костенко.

Бурмистр Яков Мироновский.

Райця Хрозинский

Райца Гаврило Стефанов.

Лубенского магистрата канцелярист Феодор Андриевский.

Приложение 3-е.

Тысяча семьсот шесть десять второго года марта тридцатого дня. Я ниже при печати моей подписавшийся чрез сие всем кому о сем ныне и впред во всякого суда и права ведать надлежатимет об-

— 19 —

являю что имеется у мене во владении хутор полку миргородского в сотни хорольской положением состоящий прозываемый Крынковский, по умершем отцу моем бунчуковом товарище Петру Кулябке в единственное мое владение наследственно доставшийся, никому ни в чем не пенный и не заведенный, которым хутором с принадлежащими по едно пахотными сенокосными и толочными землями, отец мой до смерть свою действительно владел. А ныне я тот хутор со всеми принадлежащими к оному землями и угодьи так как показанной отец мой владел, з доброй моей воли без всякого насилия и вымогательства; продал дяди моему родному бунчуковому товарищу Василию Петровичу Кулябке за две тысячи рублей ровно: во вечное и потомственное владение, которыя деньги все сполна мною от него дяди уже приняты, и впредь как я так и наследники мои до того хутора интересоваться ни под каким видом не должны, оному ж дяди моему и наследникам его за сией моей добровольной продажей вольно тем хутором как хотят владети вечно и безпрепятственно, для чего и имевшаяся у мене данная деду моему бунчуковому товарищу Петру Кулябке 1720 году ноября 15-го дня и радоловских жителей на продажу ему принадлежащих к оному хутору земель и других угодий урядовая купчая при сем от мене она дяди моему вручена что же за жизни отца моего и по смерти его и во время бытия моего в иностранных землях с тем принадлежащих к оному хутору земель и угодий некоторыми смежными тому хутору владельцами неналежней прихвачено то и те неналежно прихваченные земли и другие угодья от неправильно владеющих судом одысковать и по одыскании по тому ж суду владеть ему дяде моему Василию Петровичу Кулябке в согласии малороссийскаго права книги статут раздела 7-го артикула 4-го уступая и силен он дядя наш показанный хутор и находячиесь ныне при оном налично: так и каковые впредь по вышеписанному из за неправильных владельцев отысканы будут ним земле и угодья дать продать земенят и какими нибудь сделками укрепить беспрепятственно во утверждении чего и сей купчей запись з подписом моим и персонально упрошенных от мене свидетелей ему дяде от мене дан в лубнах году и числе вышеписанных. Петр Кулябка.

Сия продажа сведом и во свидетельство попрошен племянника моего продавца подписался и печать приложил полковник Лубенский Иван Кулябка.

При этой продаже был и во свидетельство подписался с приложением моей печати Яков Кулябка.

Сей продаж сведом и попрошен продавца во свидетельство при печати своей подписался обозный полковой Лубенский Василий Кулябка.

Сей продаж сведом и попрошен продавца во свидетельство подписался и печать приложил писарь полковой лубенский Яков Корнеевич.

— 20 —

Вышеприведенная уступка на продажу господином Петром Кулябкой бунчуковому товарищу господину Василию Петровичу Кулябке Крынковский хутор состоящееся при доношением восписанной Петра Петровича Кулябки в сотенную канцелярию к конфирмации представленной была и пообсторонному прошению во вяще впредь твердость Господину Василию Петровичу Кулябке с наследники. тем хутором с принадлежимостями спокойное вечистое владение обыкновенно на враде городом Лубенским отвержена и записана в книгу по листу 41-м 42-м по требуечей стороне господину Василию Кулябке выдана року 1762 месяца апреля 3-го

Сотник полковой Лубенский Карп Значко.

Атаман городовой Павел Самойловский.

Хорунжий Сотенной Ефим Капуста.

Писарь сотенный Игнат Щочка.

Приложение 4-е.

Року Господня тысяча сем сот шестьдесят четвертого месяца февраля десятого дня.

Кому о сем у всякого суда и права сапотребно ведать будет, а наипаче любезным детям моим: сим остатной воле моей тестаментальным записем объявляя, понеже приключилась мне тяжкая болезнь моя, близко приводит меня уже к тому пределу, которого никому из происшедших в свет сей миновать невозможно. Для того я, таковые обстоятельства мои приемля в рассуждение, хотя в немалой болезни моей будучи, однако при доброй памяти и в таком разуме, который еще не пришел в слабость рассудком моим любезным детям сим тостаментом (записем) моим объявить последнюю волю мою с таким отеческим завещанием: дабы она по отходе моем не нарушимо исполнена была без всякого и малейшего роптания, либо нарекания и потому себе совсем воле создателя моего сотдавши при отход моем вспервых детей моих поручивши Богу и Отцу сирот в милостивое призрение оставляю их в следующем порядке и распределении вопервых старшей дочери моей Татьяне определяю серебра пол пуда, которое нарочито в особенном сделанном сундуке сложено. Бант алмазный, заушения рубеновыя, перстеней четыре, перел самых больших шнуров пять з белья рубах сто, полотна локоть тысячу, обрусов камковых два, сервет камковых два, обрусов своей работы десять, сервет своей работы три штуки, ручников две штуки, платья пар сем парчевых две штуки, перупееновое третье люстриновых две тафты французской едно, дадрезетовое, мантилья парчева на черных сибирках, шуба крезетова на шлямии, кровать железна с павильоном полутабенковых, постелей три одна швабьска, а две илляного полотна: павильонов белых на кровати три. Ковдр две, одна атласна, а другая штофна, карета и шорки, кото-

— 21 —

рые выписал с Москвы через сестру. Спальня рублей всорок, к оной спальне шорки простые, коней под коляски и фурманки тридцать упряж вся к фурманкам новую з скота кобыл тридцать то есть двадцать жеребятами, а десять яловых жеребцов три, овець триста, а баранов тридцать, скоров двадцать, бугаев два денег пять сот; другим меньшим дочерям моим всем равномерное приданное записуя только с тою отличностью, чтобы карета с шорки исполня не в большую цену, как в двести рублей да шубы парчевые подстаршей Анне рысями а последнии куницами подбиты, в таковом дочерей моих распределении хоть кому-либо покажется малое неравномерность однак буде рассудить старейшей дочери моей оказанную в сем случае и всегда оказуемою годливость которая и самую ей через всегдашнее приседении и послушание не однажды в ослабление приводила, сие неравномерство не за что вменить должно будет. даониж дочери мои мужам своим, (ежели Бог им пошлет) а наипаче в случаи неимения по себе детей приданного своего не уступая ни тестаментным записем отдавать и укреплять силе права не иметьимуся, сим моим записем предоберегая и то им содержать не нарушимо призываю и желаю.

Сынове моему Андрею записую и отдаю все мои недвижимые дединзние и мною самим нажитые добра со всеми принадлежностями без всякого и малейшего изъятия, что только недвижимость назваться может а именно: двор жилой мой со всем построением в полку Миргородском сотне хорольской, село шишаки, с принадлежащими к нему угодьями, лесами, полями пахотными, сенокосными також и пустою греблею бибковскою звсею пристройкою, броварем, солодовнею и винокурнею с котлами звсею имеючоюся тамо посудою, в местечку Манжелеи мельницею, в шестоколах и валиле лужниковом состоящее, також леса и плецы в разделе мне доставшиеся с тем двором, где живет мирочник игнат. в городе миргороде два двора шинковных, един прозываемый братский а другий в племенника Петра Петровича Кулябки купленный, хутор наомельнику (он же и кагамлык зовемый) со всем строением и слободою, тамо ж полями, пахотными, сенокосными толочными и степом до него прилеглым, хутор Крыновский с поселенною тамо слободою, греблею, полями пахотными сенокосными толочными и степом до него прилеглым в полку лубенском и сотне второй лубенской село шаршневку со всеми приналежностями прикупленными и заменочными посуду доставшимися грунтами и насыпанную вновь греблею и рыбными ловлями. На лысой гори мельница в трех колах з ввалиле лужниковом состоящая з имеючимися тамо рыболовлями и лугом и лукою сенокосною, которая за солоницею злозами, також и тими подсуседками. которые мне по разделке досталися, на матяшовце хутор с хатами, звсем строением також здвома ставами при мельнице греблями, лесами, полями пахотными, сенокосным, толоч-

— 22 —

ным как з братом моим Яковом Кулябкою ограничоно. загонь поля за комишанским шляхом по положенному ограничению, в селе александровце под луком левады тютюнные, в городе Лубнях за мостом за кузницами двор шинковый с коморами, подсуседками. звсею окружностью, броварь и солодовня подле чернечей виннице с теми дворами где солодовник слесарь подручне в пядсуседке живут, лес прозываемый гарановщина и оприскивщина з лесами и садоми и всею своею окружностью, на осовской гребле млин, з ставом звсеми теми лесками, которые прионной имеются, також и лесом Харчековским купленным, левадами тютюнными, выше и низше гребли состоящими звсеми подсуседками на отческих и прикупленных грунтах поселенными. На плетенцях винокурня с котлами звсею посудою, садом, лесом, подсуседками, звсею окружностью. Лес прозываемый великий за плетенцами с прикупленными в Ивана Сененка, и другихе лесами. пока онному граница старинная учинена, луки которые над пологами дальними называечивсь шепелевьское в дергая купленное, лань подле белотецкой царины ближшей, другий лань под круглеком на пирятинский шлях гонами, еще тамже уконце лана, третей аж до пековцевого данила в Марии карпощихи тимощихи купленный; хутор полубочковский з мельницею, полем пахотным сенокосным и людьми тамо поселенными, коморы две под дзвоницею соборной лубенской церкви построенные крамных две месте, одно отческо, а другое купленное недалече церкви соборной положением состоящие, на солонице лука з рубиною дереновская комора шинковая на рынку, вселе духовной двор где живат воевода, лесок хомовский да плец близь церкви на котором лиодник был выкопан, вселе кононовке ставок дяченка и других купленный з имеючимся тамо леском и садком, також двором и поселенными на нем подсуседками за городом лубнами сад в шестака Ивана Харланенка и других купленный зовемый артемовщина с имеючимися тамо подсуседками, в селе михновцях левады кулашевскую с лугом как в себе имеется сенкевскую двебенскую с лугом да остров котовский двор з строением звинокурнею, другой двор з хатою и садом да под мацковцями лес прозываемый белач з сребра отческого една конва вызолочевана вся, которой наверху лев, другая пестрозлоцестая в онной наверхе елень, да покал пестрозлочестый с кошулкою, часы столовые, часы карманные репетирные, ронтии, седла, шабли и другая вся, остальная в частях дочерей неупомянутая рухомость и движимость ему Андрею. эксекуторами сей моей последней воли и опекунами всех позостальных добр моих определяю, вопервых старейшаго брата моего бунчуковото товарища Якова Кулябку да швагров моих сотник салтыковой девицы Лаврентия Яковлевича да канцеляриста войскового генерального Ивана Яковлевича Селецких довольно заверен будучи о их чести и совести коих и прошу именем Божием в страхе и благочестии детей моих воспитать, а особливо сына моего андрея латынска

— 23 —

го, немецкаго, францусзкаго языкам изобучить который Егда Господь Бог даст ему в совершенный возвраст прийти должен принять все оное насление в недвижимостях и движимостях состоящее, також приобретенное от содержания опеки, звсем тем пользоваться вечно однакож наблюдати должен, чтоб меньше сестры его в определенной им от мене доле ничем и малейше обидимы быти не могли, в случае по воли Божеской ежели бы которая здочерей моих до выходу в замужество либо звишедши замуж да не оставляя по себе детей взмерла: то спадаючая на такую дочерь мою доля ее не должна уже переходить на ее сестер а моих других дочерей, новая тая доля умершей моей дочери, должна остаться и быть сынове моему андрею, а ежели бы зволе Божеской сын мой андрей преставился и не оставил по себе наследника в таком случае, по нем все недвижимости от мала до велика дочери мои имеют наследственно равномерным поделом себе разобрать ещеж завещая исие, ежелибы указал случай, чтобы сын мой Андрей или наследники Его за какову либо необходимость у продажу завели какой грунт, то они тое продать должны будут никому другому, как только дочерям моим и то ценою меньшою и отличной тою против других, а естлибы с какой либо причины сын мой и его наследники таковой продажи дочерем моим учинить не похотели то кто здочерей моих будет в состоянии той продаваемой или проданный грунт заплатить должен на уряде деньги получить к отдаче продавцу, а грунт к себе принять каким корыстовоться вечно.

Да тут же еще докладую исие, что много примером видно яко муж пленен будучи любовию жены своей либо записывает в вечное и потомственное владение женам своим через что и своих правильным наследников оставляет в бедности, а не имея наследников добро свое отдает таковым кои оние з рода в сторонние руки выводят с крайнею надлежащих сродников обидою коих предки многими летами и трудами тое добро приобрели, сего по нынешним обстоятельствам звременем нажить уже весьма трудно; для того, ежели паче чаяния сын мой и наследники его таковым примерным несчастьем ослеплены быть могли и таковые записи уступки котдаче от них могли б последовоть, тоя сим моим тестаментным записом силу право от них в том отнимаю ибо их таковые дачи уступки записи никакой силы не имели, и не в каких урядах не приниманы были, сим моим тестаментом утверждаю и предварительно оберегаю. Сей мой тестаментный запись, кобявление последней воли моей учинил и принарочито не тее упрошенных персонах урядовых господах, судьи полковом лубенском Василии Стефановиче, да писарю полковом лубенском же Якову Корнеевичу, и другим честным людям, коих на то мое завещания и подписаться при печатях своих я самоперсонально упросил и сам сей тестамент своеручно при печати моей подписуюсь. какой в

— 24 —

книге судовые внесть просил и прошу: деялось в лубнях в дому моем року, месяца и дня вышеписанных.

Бунчуковый товарищ Василь Петров сын Кулябка и печати мои прилагаю в ненарушимое сего содержание. При сочинении сего тестамента был, и по самоперсональному тестатора прошению подписался судья полковой лубенский Василий Стефанович и печать приложил,

тоже Яков Корнеевич.

тоже Иван Корнеевич.

тоже Павел Корнеевич.

Приложение 5-е.

По Указу Его Императорскаго Величества Киевскаго наместничества изуездного Лубенского суда высокоблагородной госпоже секунд маиорше Анастасии Васильевне Закревской;

Выпись

Прошлого июня 26-го генерал маиорша Анна Гурьева полковница Татьяна Марковичева — секунд маиорша Ирина литвинова и означенная секунд маиорша Закревская да ротмистрша параскева Яновичева и девица агафия Кулябковна поданным в уездний лубенский суд прошением представили, побезпотомно де умершему родному брату их надворному советнику андрею василеву сыну Кулябки осталось наследственное движимое и недвижимое имение состоящее в двух уездах в хорольском и лубенском и как все то имение понаследственному праву принадлежит в равномерний жребий всем им то с общаго их согласия и всходство учиненнаго еще в прошлом 792 году между имы постановления в уездном сем суде сознатого вступа в раздел вначале разобрали всех наследственных дворовых людей на шесть частей о чем делчие реестры тогда ж от всех их осемже уездном суде сознаты, а затем и всю движимость пообще меж их согласию разобрано и в часть каждой участницы так как и дворовых людей с делчими реестрами принято, наконец поравнению и разбору нашесть же долей состоящих вслах деревнях хуторах и впрочих владениях обоего пола крестьян и вовсей движимости пахотних сенокосных и лесных землях мельницах и других угодиях соуравнением частей чрезбывшего землемера учинен раздел с положением всего того и на план причем представя всем участницам принимать часть пособственной воле и способности — также росписав нашесть долей все то имение и людей сочиненны собщаго ж всех участниц согласия и другие делчие о людях. Реестры а напрочое имение сподробним постановлением разделочное письмо которое так как и делчие реестры соблюдение Высочайшего повеления и доистечения двухгодичного сроку решились представыв от их яко согласных всех шести участниц науряд лично

— 25 —

пред оным сознать; просили вместе с представленным делчим писмом ишестью реестрами приняв утвердя согласно с законами и уписав в судовие книги возвратить подлинное делчое письмо сих дорук одной имеющей наследников генерал маиорше анне васильевне Гурьевой для содержания целостно протчимже всем им выдачи стого разделочного письма порознь урядовых выписей и подлинние реестры как нынешние так и прежние оставшиесь всуде зауписанием в книге с наложением судових надписей раздачи каждой участницы каков которой принадлежит в уездном суде разсмотрения; приложенныеж припрошении вашем созначеннымы вышемы сестрами генерал маиоршею гурьевою полковницею марковичевою секунд маиоршею закревскою секунд маиоршею литвиновою ротмистршею яновичевою и девицею агафиею кулябковнами разделочное письмо и делчие реестры содержания таково 1-е разделочное письмо тысяча семь сот девятдесят четвертаго года месяца июня двадцать шестого дня мы нижеподписавшиеся всогласие закона книги статут раздела 9 артикула 26-го всякому суду и праву и кому ныне и впредь будущие времена ведать надлежатимет сим разделочным вечистим листом возвещаем посмерти родного брата нашего надворного советника андрея василиева сына кулябки осталось наследственное движимое и недвижимое имение состоящее киевской губернии в двух уездах Хорольском и Лубенском как то: села деревне хутора с крестьянами поревизии. 1782-го года втом владении записанными леса мельницы и другие угодия а движимости строение вразном роде скот разние вещи экипажи и протчое; и как все то имение нам ниже подписавшимся по наследственному праву равномерной жребий принадлежит то с общего нашего согласия всходство учиненного между намы в прошлом 792 году письменного постановления науряде сознатого вступя вроздел вначале разобрали все оставшихся наследственних по брату нашему дворових людей окоторых учиненные делчие листы предаим в 792 году от нас в уездном лубенском суде созванны апотом исостоящих вселах деревнях и впротчих владениях обоего пола крестьян вкаждую снас часть тоесть нашесть долей своих каждой участници досталось мужеска по 143 — равномерно аженска снас гурьевой 126. Марковичевой 126. Закревской 137. Кулябкиной 116. Литвиновой 113 и яновичевой 119. о чем особие делчие реестри означающие где и какие именно каждой с нас владелцы птомуж разделу поступили во владение крестьяне между намы учинены и разобраны затем и всю движимость каке то: разного рода скот бывшое налицо сено хлеб пчели разная посуда и протчие вещи так как и экипажи равно и все строение каменное и деревянное по общемуж нашему согласию разобранно и вчасть каждой участници принято анаконец и во всей недвижимости. пахотных сенокосних и лесних землях мельницах и других угодиях соуравнением частей чрез бывшего всеи раздели землемера калужского наместничества уезда жиздри василия малакова с означением мери и десятин учинен роз-

— 26 —

дел нашесть частей положив все то и на планы во всякуюж часть стех земель досталось по 1958-м десятин и по 2195 трехаршинных саженей и на все то уравнение темже землемером учиненны с подробним объяснением количества и положений тех земель и угодий нашесть частей — делчие листи с предоставлением от нас ниже подписавшихся каждой участницы принимать части пособственной воли и способности а ковсему тому собщего согласия и раздела и досталось по темже листам.

Далее идет подробное перечисление крестьянских дворов и земли при них состоящей, доставшихся А. В. Закревской, что же касается земельных угодий, то сказано следующее: "В хуторе Крынках под поселеньем 13 дес. 775 саж. — пашни и сенокосу 1736 дес. 978 саж., лесу в дач Ладеревской 4 дес. 659 саж."

Приложение 6-е.

Тысяча сем сот девяносто седьмого года сентября двадцать первого дня,

Я ниже подписавшаяся чиню ведомо сым моим доброволиим записом, кому осем ныне ивпред следующие времена ведать подлежит; что посыле малороссийского права книги Статут, раздела седмого артикула первого, с доброй моей воли имеючоеся в полном и спокойном моем владении, доставшоеся мне по смерти брата моего родного, надворного советника андрея василиева сына Кулябки, на жребий мой по разделу зсестрами моими, генерал маиоршею анною гурьевою, маиоршею анастасиею закревскою, девицею агафиею Кулябковною, и ротмистршею параскевиею яновичевой, имною благоприобретенное движимое и недвижимое, имение записую а именно: первое малороссийской губернии хорольского повета, в деревне Кагамлике и Лубенскаго повета хуторе Матяшовском написанных за мною по последней 1795 года ревизии, поданных с их семействамы не исключая и вновь после ревизии родившихся мужеска и женска пола душамы, совсем их имуществом, пахотними и сенокоснимы землямы и лесами безъизятия, в полное вечистое и потомственное владение спомянутых сестер моих генерал маиорше анне гурьевой; второе тогож Хорольского повета в селе шишаках поданных моих да лубенского повета в селе засульи филипа Ященко потой 1795 года ревизии и замноюж записанных с их семейством и посля ревизии родившимися мужеска и женска пола душамы, исключая только с подданных шишаковских, григория андреева сына педичева с Его женою двома сынами и дочерью и имуществом которому я заусердную и без порочную мне Его услугу даю свободу вечно, со всем их имуществом пахотными и сенокоснимы полями и лесами, да особо того Лубенского повета в деревне осовцах пруд мелницу с двумя мучным и просотолчним коламы, с сенокосною заставом лукою,

— 27 —

в городе лубнях двор жилой собственно мною благоприобретенной совсем строением меблямы и всею что в нем ни имеется вечно и потомственно сестре моей маиорше анастасии Закревской; третое все оставшоеся недвижимое мое имение лубенского повета в деревне осовцах, селах шершневки и засульи, записанных за мною в сых селениях подданных с их семействами и имуществамы, пахотние и сенокосние земли и лесние места, луга, мельница в засульи и риболовние ловли кроме вышеозначенной мелницы и сенокосной за ставом луки в осовцах состоящих а в городе лубнях жилого дома записанных уже сестре моей закревской, и подданного захара званенка мною на волю от пущенного, тром сестрам моим девице Кулябковне маиорше литвиковой и ротмистрше Яновичевой и потомству их вечно: касательно части моей в мельницах манжелеевских, оную, равно движимое имение яко то рогатой скот, лошади, овци, пчелы, помянутие, сестри мои генералша гурьева, маиорши закревская, Литвинова, девица Кулябковна, и яновичева, должни между собою разделить на равние части; относительно дозависаючих на мне забрата андрея Кулябку в банк, и партикулярних долгов, поданным от меня своеручным обязательствам и запискам, оние все вышеобявленные сестри мои разделя напять частей, заплатить должны спроцентами безотговорочно, недоводя ни под каким предметом, казны и кредиторов к иску и судопроизводству; четвертое на проданные мною в лубнах дворы и пустие плецы, долженствуют сестры мои Кулябковна, литвинова и яновичева, выдать покупщикам крепости безденежно, ибо мною за оние уже получены а крепости несовершенны; взаключение же сего еслиб (мой добровольной запис нарушать) которая с оних сестер моих вздумала и начала в чем либо хотя и малейше сей мой добровольной запис нарушати, или в чем по нему не исполнить, оная лишается записанной Ей вышеизъясненной части; все же вышеписанное восприймет свое действие посмерти моей, а до того времени, никто з сестер моих свишеозначенного моего имения ничем ималейше владеть, использоваться не силен и не волен; а всио всем записе изъясненное оставляю досмерти моей в полной моей воли и власти стем, что сылна я в жизни моей сей запис в пред уничтожиить, либо в чем пожелаю отменить, и кому что хотя с оного моего имения продать или подарить; для лучшего же вероятия и твердости, сей мой добровольной запис, собственно ручно приупрошенных мною лично ниже подписавшихся свидетелях, припечате подписала, к сему добровольному запису полковница татьяна марковичева руку приложила.

1797-го года сентябя 21-го. Сей запис поветовому земскому лубенскому суду госпожой полковницею Татьяною Марковичевою персонально был представлен; и как по расмотрении оного оказалось, что сечинен оной в сходство права статутового раздела. 7-го артикула 1-го для того с определения поветового земского суда оной запис вписан в крепо-

— 28 —

стную сего суда книгу и означенной Марковичевой возвращен с сею надписью за печатями судьи и подсудей.

Приложенге 7-е.

лета тысяча восем сот десятого июня в два десятый день. Мы ниже Подписавшиеся Малороссийской Полтавской Губернии Хорольского Повета Помещики — маиорша анастасия васильева дочь Закревская щтабскаптан Яков Михаилов сын и жена Его варвара семенова дочь оболонские, веякому суду и праву и кому осем в пред ведать надлежать будеть сым нашим пообщему нашему озамене между намы нижеписанных собственных наших земель согласию меновым актом обявляем; о том что с нас мы оболонские уступилы Закревской заменою во вечно потомтвенное и без поворотное Ея владение собственную нашу пахотною и сенокосную землю доставшуюся с нас мне оболонскому по купле от швагра моего харольского повета помещика господина прапорщика якова семенова сына Яновича, а мне облонской по наследству и по разделу с родним моим братом означенным прапорщиком яковом яновичем лежащую харольского повета при хуторе нашем кринковском в ограничении таковом: начав от земель Закревской лежащих к селу кринкам по над заором достепу капитана Галецкого доставшагося Ему покупле от господ литвиновых — мерою девять сот шестьдесят по над заором же галецкаго тры ста восемдесят сем и один аршин поворотя в право до земель оболонских, и поуз оные в длину чрез дорожку идучую с кринок в кагамлик девять сот, в ширину до земель закревской тры ста восемьдесят сем, иодин аршин, всего две тысячи шесть сот тридцать четыре треарщинных саженей и два аршина, а десятин сто пятьдесят как и особо сего на плане показано которая вся земля стоить цены тысяча рублей. а себе мы же оболонские принялы в замену от Ее Закревской собственную Ее так же пахотную и сенокосную землю Хорольскаго повете при селе шишаках в разных местах и урочищах чрез полосно лежащую так же обмеженную, изчисленную, на плане, и в особой описе усего за подписом Закревской прилагаемой подробно значущуюся всего всей сто восемдесят две десятин да вселе шишаках жилой грунт собственной Закревской без построек на коем жительствовал умерший крестьянин тимофей бойко, всмежности от дорожки идущей по узь вершину става порутчика корицкого с другой и третей от жилого грунта помещика прапорщика якова яновича которой грунт мерою тысяча сем десять один квадратных сажень, я же Закревская вышеписанная оболонских землю приняв себе уступила в замену заочную им оболонским всю упомянутую мою собственную землю при селе шишаках чрез полосно лежащую с жилым грунтом стойную цены тысяча рублей; и потаковой за мене прописанных земель вольны уже я Закревская полученною взамен от облонских а мы оболонские полученное от

— 29 —

Закревской землямы и грунтом владеть и распоряжать по своей воле и расположению как хотя без ималейшаго друг другу препятствия и помешательства, удаляя самы себя инаследствующих по нас я Закровская от той от данной взамен оболонским, а мы оболонские от оданной Закревской вечно, непредоставляя в пред ни самим себе и никому с наследников наших к присвоению сех промененных земель ниже к размене на основании сего иникаким другим образом, ни какова и малейшаго права, в противном же тому случаи я Закревская их оболонских а мы оболонские Ее Закревскую должны будем и сым обвязываемся собственным каждой снас своим коштом защищать вовсякого суда не доводя друг друга ни до малейших убытков. — будиже неочищением друг друга те уступленные сказанными заменами земли вообще или какая с оных часть каким либо случаем с владении — Закревской или облонских либо наследников наших отойдет в таком случаи нестоявший на сем должен устоявшему инепременно обязан будет отошедшую часть на местить в другом месте такова качества землю какова отойдет и толиким числом сколько могло бы отнятся десятин или же деньгами за каждую десятину пятьнадцать рублей и пополнить притом все могущие чрез то последовать убытки без суда и прави. — в твердость чего всего мы — на сем менчом записе своеручно с приложением печатей приупрошенных нами свидетелях — подпишемся. к сему запису помещица маиорша Анастасия василиева дочь Закревская руку приложила.

к сему менчому запису штабскапитан Яков михайлов сын оболонский помещик харольского повета руку приложил. При дачи сего менчого записа были и поличному прошению выше писанных помещиков маиорши анастасии Закревской штабскапитана якова и жены Его варвары оболонских восвидетельство с приложением печатей подписались. Губернский секретарь Александр Лаврентьев сын Мищенко, Коллежский регистратор Иван Марков сын Сенчуков. Коллежский регистратор Михаил Леонтьев сын Нещерецкой. 1810 Года июня 21-го числа, Сей меночный запис в харольский поветовый земский суд нами выше и ниже подписавшимися при особом прошении лично подан в онном суде нам читать имы Его во всем выраженном понему утверждаем помещица маиорша Анастасия Закревская. помещик штабс-капитан Яков оболонский жена Его варвара семенова дочь оболонскаго Сей менчий Запись малороссийской полтавской Губернии в Харольской поветовый земский суд от помещиков Хорольскаго повета маиорши анастасии Закревской штабскапитана Якова и жены Его варвары оболонских сего тысяча восимсот десятого года июня двадцать первого дня при особом их прошении лично был представливан и поучиненному в сем суде в журнале определению в крепостную Сего поветоваго Суда книгу на сей тысяща восем сот десятый год заведенную подномером восемьдесят четвертим точностию вписан пошлин с написанной в нем от обеих сторон поменен-

— 30 —

ным друг другу имением двух тысяч рублей цены шести процентных Сто двадцать рублей. Давместо прежних канцелярских подразными именованиями зборов указом в 28-й день октября 1808-го Года изданным установленных десять рублей, всего сто тридцать рублей с обоих приобретателей в сем суди взято и затем сейже меночний запис из онаго поветоваго земскаго суда запечатьми судей земскаго ивана шимкова, и подсудка василия проценкова феденка. а заподписом с ных одного подсудно. Спросителей Закревской подлинником от дан а оболонским ОПРЕДЕЛЕНО выдать спрописанием оного выпися 1810-го Года июня 5-го дня.

Приложение 8-е.

1823-го года сентября дня я нижеподписавшаяся хорольскаго повета помещица надворная советница Мария иванова дочь родзянкина дала сие уступное писмо кременчугскаго повета помещице госпожи маиорши настасии васильевой дочери Зекревской втом что, уступила Здоброй моей воли ис согласия детей моих, насем ниже подписавшихся собственными рукамы, благо приобретенной лес состоящей хоролскаго повета в дачах селения Зубаней, в урочище круглике смежной с лесами, с одной стороны онойже госпожи маиорши Закревской, с другой и третий помещика господина полковника базилевскаго, а с четвертой от пахотной земли Зубаневскаго жителя казака тихона дьяченка за цену двести рублей которые деньги я отнее Госпожи Закревской полностию получила, а потому вручаю ей означенной уступленный лес в полное и безповоротное вечное владение и распоряжение, по ея соизволению к пользе Своей; себя же и детей моих от оного леса вечно от даляю и ни малейшаго права никому не предоставляю, а в случае если бы паче чаяния вздумал кто к оному лесу претендовать то я обязана защищать и недопускать ее госпожу Закревскую до убытка; во утверждение чего собственноручным подписом моим и детей моих при упрошенных свидетелях утверждаю.

помещица Хорольского повета Мария Иванова дочь родзянкина. Учебнаго Карабинерского полка 3-го Баталиона Подпоручик Егор Павлов сын родзянко

Отставной порутчик Демьян Павлов сын Родзянка.

Приложение 9-е.

Лета тысяча осьми сот одинадцатого января в десятый день.

Я помещица Кременчугского хорольского и лубенского поветов удовствующая маиорша настасия васильева дочь Закревская, урожденная Кулябкиных, дарю, записую и утверждаю во вечность родной внуке моей, рожденной от дочери моей марии и зятя моего маиора николая степанова сына раздершина, девице марии николаевне раздершиной все безизъятия, как наследственное так и самой мною приобретенное имение

— 31 —

мое ныне вполном и кезпорном владении моем состоящее а именно: в кременчугском уезде село Крынки со всеми записанными тамо, по последней ревизии, обоего пола крестьянами и совсеми вновь после рождеными от них детьми с их жилищами и скотом; дом мой в том же селе Крынках состоящий, со всеми в нем находящимись разными вещами и со всею без малейшаго исключения движимостью с разными постройками и со всеми к тому селу крынкам принадлежащими пахотными и сенокосными землями а также состоящих за мною по ревизии в повете хорольском селе шишаках шестнадцать да лубенского повета деревне осовцах четырнадцать мужска пола душ с их женами и семейством а сверх того доставшееся мне от умершой сестры моей татианы васильевны марковичевой состоящих того ж хорольского повета селе шишаках семьдесят девять душ крестьян с их семействами не исключая и не оставляя со всего помянутого имения никому ничего; но все вообще как и вышесказанно без всякаго исключения дарю, назначаю и определяю одной внуке моей марии николаевой дочери роздеришиной во вечное и потомственное ее владение на таком основании: первое, доколе Бог продлит дни мои, до того времени, она внука моя не должна входить ни в какое тем имением распоряжение, нодаприбудет оное в полном и неприкосновенном моем владении по смерть мою. второе, если я умру а моя родная дочь мария роздершина имеет право принять все то имение в свою непосредственную опеку распоряжение и пользование, сподкоторого выпустить оное не прежде как тогда, когда ей дочери моей заблагорасудится, смотря по достижению внуки моей всовершенеолетие по ея обхождении и должному к матери своей усердию и повиновению; в противном же тому случае должна она дочь моя содержать оное все имение в своем ведении по смерть свою и тогда уже должна внука моя вступить во владение а не прежде третее, если случится и богу угодно будет что внука моя умрет прежде дочери моей не вышед замуж, не оставя по себе наследства, в таком случае назначенное ей имение по смерти дочери моей обратится должно на внуков моих мужска пола детей, рожденной от другой дочери моей Елены умершей жены коллежскаго ассесора николая васильева сына романовскаго вечно и потомственно; а потому четвертое, означенная внука моя Мария Николаевна дочь раздеришина если и когда не будет иметь собственных наследников, то не властна она даримаго мною ей имения никому другому ниже мужу своему продать, подарить, записать и никакими другими сделками утвердить; ибо всякое такое противо сей воли моей утверждение не будет и не должно иметь никакой силы и важности а даобратится на случай ее безнаследства, по вышесказанному внукам моим сынам дочери моей Елены романовской, пятое, да останется посмерть маю в полной моей власти, буди кого я пожелаю с крестьянства отпустить на волю и вольность вечно, равным тому образом как те девять душ крестьян, которые отпущены на волю сестрою моею татианой васильевною Марко-

— 32 —

вичевою, так и те две души, которые до сего уже сделаны мною свободными и имеют на то от меня и от сестры моей письменныя свидетельства, да прибудут навсегда в томже вольном состоянии с их семейством. шестое, полагаюсь я на усердие ко мне и на добродушие внуки и дочери моей, что они по смерти моей будут иметь христианское попечение, чтобы церковь в том селе кринках, трудами и коштом моим устроенная, содержана была всегда и во всякой исправности и не имела бы никаких недостатков наипаче в отправлении всегдашняго богослужения; седмое, подтверждаю дочери и внуке моей и сие, чтобы они по смерти моей учинили должное поминовение и чтобы отправляем за меня сорокоуст от года в год, сие не только дочь и внука моя исполнять должны, но и наследники внуки моей от рода в род; осмое, впрочем ежели я в продолжении жизни моей могу еще что либо снедвижимого имения приобрести, то тое все купно с прочим имением не должно по смерти моей никому иному прийти, как оной же внуке моей и на таком же как вышесказано основании; девятое, что принадлежит до скотских и других заводов то каково и какое число скота по смерти моей на лицо останется должен ввесь принадлежать внуке моей Марии николаевне без всякого исключения; всемуже вышесказанному даримому и определяемому внуке моей недвижимому моему имению объявляю по совести я цену 25 тысяч рублей и утверждая в сем мое постановление неподвижным в роды родов подписываю онное собственною моею рукою с приложением моей печати а также с приложением рук и печатей упрошенных от меня к тому свидетелей для лучшей же твердости сознаю онное лично пред лицем поветового земского кременчугскаго суда для вписания оннаго в крепостные книги и поручения затем в руки дочери моей Марии кириловны раздеришиной для надлежащаго по нему в свое время выполнения.

К оному дарственному запису помещица кременчугскаго, хорольскаго и лубенскаго поветов маиорша настасия васильева дочь закревская урожденная кулябковых при печати подписалась.

Таким образом Крынки, переходя приемственно по женской линии принадлежали трем фамилиям: Кулябка, Закревским и Малама.

Приводим краткие родословные этих фамилий:

К у л я б к о.

1.

Иван

Ж. Ирина.

2.

Петр Иванович

— 33 —

Ж. Анна Даниловна Апостол, дочь гетмана

Федор Иванович.

3.

Петр Петрович

Иван Петрович

Яков Петрович

Василий Петрович

Семен Петрович при пострижении Сильвестр архиепископ С. Петербургский (1750 г.).

4.

Андрей Васильевич

Анна Васильевна Гурьева

Татьяна Васильевна Маркович.

Анастасия Васильевна Закревская — муж Кирилл Осипович.

Ирина Васильевна Литвинова

Парасковья Васильевна Янович

Агафья Васильевна.

5.

Марья Кирилловна Закревская

муж Николай Степанович Раздеришин.

6.

Марья Николаевна Раздеришина

муж Федор Захарович Малама.

З а к р е в с к и е.

1.

Лукиян (первой полов. XVIII века).

2.

Осип Лукианович

жена Анна Григорьевна Разумовская, сестра графа Алексея и графа Кирилла гетмана Малороссии.

Андрей Лукянович.

— 34 —

3.

Андрей Осипович

Григорий Осипович

Кирилл Осипович

жена Анастасия Васильевна Кулябка.

4.

Марья Кирилловна

муж Николай Степанович Раздеришин.

5.

Марья Николаевна

муж Яков Захарович Малама.

М а л а м а.

1.

Андриаш Дмитриевич

ж. Ирина.

2.

Петр Андриашевич

Михаил Андриашевич

жена Ульяна Савицкая.

3.

Федор Михайлович

Василий Михайлович

Моисей Михайлович

Захарий Михайлович

Илья Михайлович

4.

Яков Захарович

жена Марья Николаевна Раздеришина

Федор Захарович

Степан Захарович

— 35 —

5.

Михаил Яковлевич

Николай Яковлевич

ж. 1-я Анна Ивановна Требинская

ж. 2-я Анна Павловна Карпенко

Аполлон Яковлевич

Петр Яковлевич

Кирилл Яковлевич

6.

Николай Николаевич

Михаил Николаевич

Иван Николаевич

от 2-й жены

Павел Николаевич

жена Елизавета Ивановна Булюбаш.

— 36 —

 

— 37 —

Демократические симпатии И. П. Котляревского.
(к 50-летию со дня освобождения крестьян)

В нынешнем 1911 году, по случаю 50-летнего юбилея падения крепостного права, русское общество помянуло добрым словом и тех из своих писателей, кто своими произведениями в свое время будил общественную мысль, указывая на ненормальное положение крепостных крестьян. К сожалению об украинских писателях почти не упоминалось, несмотря на то, что они в данном случае поднимали свой голос против тяжелого положения крепостных не менее смело и не менее открыто, чем их северные собратья.

Демократизм украинской литературы, так ярко определившийся в новом ее периоде, начиная с И. П. Котляревского, является наследием литературы ХVIII века. Вторая половина этого века — "конец старой Малороссии", время падения прежних общественных форм и замены их новыми, тождественными с формами Северной Руси, была тяжелой страницей в истории Украины. В это время привилегированные классы Украины растворились в массе общерусского дворянства, и "малорусская народность", по словам А. Ефименко, "скрылась в простонародности, а простонародность замерла под давлением крепостного права". Но чем дальше от народной массы становились ее верхи, тем ближе к ней, тем демократичнее становилась литература; чем более привилегированные классы замыкались в узком круге своих классовых интересов, тем более интересы массы находили себе защиту в литературных произведениях. В целом ряде вирш-сатир, вирш-элегий и т. п. встречаем обличения всеобщего стремления в паны, притеснений посполитых и от простых казаков и от казацкой старшины, неправедных судей и, наконец, тягчайшего зла — полного закрепощения крестьян:

— 38 —

"Наші діди і прадіди того не зазнали,
Чого ж ми ся із батьками тепер дочекали.
Ніхто ж тому так не винен, як пани зробили,
Запродали душі наші, а свій край згубили".

(Житецкий. Энеида Котляревського.
Киев 1900. стр. 120).

Эта нота протеста против общественных зол, протеста во имя интересов широких масс, становится все слышнее в произведениях новой украинской литературы, начиная с произведений творца ее — И. П. Котляревского.

И. П. Котляревский родился в 1769 году, спустя 5 лет после выхода в отставку последнего гетмана — Разумовского; когда поэту было 6 лет, была разрушена Запорожская Сечь; в 1782 году были открыты наместничества; в 1783 г. казачьи войска реформируются в регулярные карабинерские полки; в том же году окончательно санкционируется крепостное право; в 1796 г. наместничества переименовываются в Малороссийскую губернию; в 1802 г. открывается Полтавская губерния; в 1831 г. отменяется Магдебургское право, уничтожаются старые названия: повет, маршал, департаменты генерального суда, и заменяются новыми: уезд, предводитель, гражданская и уголовная палата и т. д. Вот важнейшие моменты падения старых общественных форм, которые пришлось пережить Котляревскому. Эти факты для вдумчивой натуры сами по себе дают обильный материал для размышлений, но к ним надо прибавить еще несколько слов о происхождении поэта. Дед его был соборным дьяконом, отец — магистратским чиновником. "Этих кратких сведений," говорит А. Ефименко, "достаточно, чтобы представить себе, что семья Котляревского принадлежала к той несчастной межеумочной группе, которая постоянно дрожала за свою привилегированность, не извлекая из нее ничего, кроме личной свободы: ведь достаточно было попасть в ревизию, чтобы очутиться в числе пожалованных какому-нибудь графу Безбородке. В том переходном состоянии, в каком жило малорусское общество, среди неустановившихся хаотических отношений, такие случаи были совершенно заурядными. Поэтому, если мы видим, что родичи Котляревского в конце концов причисляются к дворянам, то мы можем быть уверены, что дворянство это стоило не малых усилий и жертв его носителям (Южная Русь, т. II, 321. С.П.Б. 1905)". Но дворянство Котляревского было привилегированностью, по-види-

— 39 —

мому, лишь ровно настолько, насколько это было нужно, чтобы избавиться от страшной опасности — приписки к податному состоянию (там же). Демократические симпатии, вынесенные из обстановки детства, впоследствии, при обучении у дяка, а затем в Полтавской семинарии, могли только усилиться и, наконец, окончательно укрепляются после внимательного и сознательного изучения народной жизни в почти семилетний период службы у разных помещиков в должности домашнего учителя. Поэтому вполне естественно, что, ставши писателем, Котляревский, интеллигентнейший человек своего времени — масон и член библейского товарищества, должен был в своих произведениях проводить те же демократические принципы, служение которым уже с достаточной яркостью было намечено предшествующей ему украинской литературой XVIII в.

Обратимся теперь к этим произведениям. В самом крупном из них — Энеиде, этой часто беспощадной в своей едкости сатире, поэт прямо заявляет:

"Мужича правда есть колюча,
А панська на всі боки гнуча"

(VI, 97), и направляет иглы этой колючей правды против тех, кто теснил народ. Самым, ярким местом в этом отношении является, бесспорно, описание ада и "будинка підземного царя". Правда, перечисляя мучеников ада, Котляревский говорит, что здесь "були пани і мужики" (III, 80), но подробно останавливается на характеристике только первых:

"Панів за те там мордували
І жарили зо всіх боків,
Що людям льготи не давали
I ставили іх за скотів" (III, 70).

За это они обречены в аду на такие же непосильные работы, какие здесь выполнялись их людьми:

"За те вони дрова возили,
В болотах очерет косили,
Носили в пекло на підпал.
Чорти за ними приглядали,
Залізним пруттям підганяли,
Коли який з них приставав" (III, 70).

Описывая женские муки, поэт между грешницами помещает и тех барынь, "які дівок охочі бить". В аду они

— 40 —

"Зубами з серця скриготали,
Що наймички іх не вважали
І не хотіли ім годить" (III, 101).

Тяжелое положение украинской массы в ту переходную эпоху усугублялось еще тем обстоятельством, что и у администрации и у суда трудно было добиться правды, благодаря продажности и потаканью сильной старшине. Об этой продажности Сивилла говорит Энею:

"Ти знаєш — дурень не бере:
У нас хоть трохи хто тямущій,
Уміє жить по правді сущій,
То той, хоть з батька, та здере". (III, 26).

Поэтому среди ожидающих Харона, возле Стикса, поэт помещает многих должностных лиц:

"Якіїсь злидні ще стояли,
Жували все в зубах папір,
В руках каламарі держали,
За уха настромляли пір.
Це все десятські та соцкіі,
Началники, пьявки людскіі,
І всі прокляті писарі,
Ісправники все ваканцьові,
Судді і стряпчі безтолкові,
Повіренні, секретарі" (III, 47).

В самом пекле они мучатся вместе с панами:

"Всім старшинам тут без розбору,
Панам, підпанкам і слугам,
Давали в пеклі добру хльору
Всім по заслузі, як котам.
Тут всякіі були цехмистри,
І ратмани, і бургомистри,
Судді, підсудки, писарі,
Які по правді не судили
Та тільки грошики лупили
І одбірали хабарі" (III, 73).

Из отдельных характеристик интересны сутяга и судья, ожидающие суда в загробном мире и еще не переставшие жить земными интересами:

— 41 —

"Сутяга толкував укази,
І що то значить наш Статут;
Розсказував своі прокази,
На світі що робив цей плут...
Суддя там признавався сміло,
Що з гуздымами за мундирь
Таке переоначив діло,
Що може б навістив Сибір,
Та смерть ізбавила косою,
Що кат легенькою рукою
Плечей йому не не покропив"

(III, 97, 98). Из грешников-крепостных Котляревский останавливается только на дворовых, на которых крепостное право, как известно, действовало самым развращающим образом:

"Лакеі, конюхи і слуги,
Всі кухарі і скороход,
Побравшись за руки, ходили
I все о плутнях говорили,
Які робили, як жили:
Як паній і панів дурили,
Як по шиньках вночі ходили
І як з кишень хустки тягли"

(III, 100). Но если в пекле представители правящих сословий встречаются в большом количестве, то этого совсем нельзя сказать о райском "будинке підземного царя."

"Тут так же старшина правдива",

говорит Котляревский;

"Бувают всякіі пани,
Но тілько трохи цього дива,
Не кваплються на це вони!
Бувають військові, значкові,
І сотники, і бунчукові,
Які правдиву жизнь вели..."

(III, 125). Зато демократический элемент в раю преобладает. Когда Эней спрашивает Сивиллу, кто обитает в раю,

"Не думай, щоб були чиновні, —
Сивилла цей дала отвіт, —
Або що грошей скрині повні,
Або в яких товстий живіт;

— 42 —

Не ті це, що в цвітних жупанах,
В кармазинах, або сапьянах;
Не ті ж, що з книжками в руках,
Не лицарі, не розбишаки;
Не ті це, що кричать "і паки",
Не ті, що в золотих шапках.
Се бідні, нищі, навижені,
Що дурнями счисляли їх,
Старці, хромі, сліпорождені,
З яких був людський глум і сміх;
Це що з порожніми сумками
Жили голодні під тинами,
Собак дражнили по дворах;
Це ті, що Біг-дасть получали,
Це ті, яких випровожали
В потилицю і по плечах"

(III, 122-123). Но сильные демократические симпатии Котляревского не делали его узким паноненавистником, не побуждали его в каждом пане видеть врага народа. В "Оде до князя Куракина" поэт просит Орфея дать ему своей кобзы, чтобы достойно

"З новим годом поздравляти
Пана милого того,
Що і паном буть уміе,
І, як батько, не жаліе
Живота для нас свого."

За эту постоянную деятельность на пользу края, деятельность, не жалея живота, поэт и прославляет Куракина, ставя его в пример другим панам:

"Ярмо ти тягнеш,
Не гнучись, як добрий віл;
День і ніч від поту м'якнеш,
Добре робиш, скільки сил.
Рад сказати правду-матку,
Що крутенькую загадку
Нашим ти задав панам,
Бо, щоб мали чисті душі
Щоб держали строго уші,
Ти собой їх учиш сам".

— 43 —

Дальше в оде изображается приемная князя, наполненная просителями. В перечислении их жалоб опять сказываются демократические симпатии Котляревского:

"Хто чолом бив на сусіда,
Хто на пана-людоіда,
А попросту — на суддю,
Що за цукор та за гроші
Ізробив суд нехороший,
Цілу розорив семью.
І таких було доволі,
Що прохали на панів,
Що пани по їх злій волі
Не дають пахати нив;
Що казацькими землями,
Сінокосом і полями
Вередують, мов своїм.
Суд у правду не вникае,
За панами потакае,
Щоб було йому і їм..."

Драматические произведения Котляревского проникнуты теми же демократическими симпатиями, что и Энеида и Ода до Куракина. Реже слышится в них смех и негодование сатирика, и не с колючей стороны пред читателем народная правда: с кротким умилением рисует он свою скромную героиню — Наталку-Полтавку, преклоняясь пред ее душевной чистотой, отражающей в себе ту народную правду, которой живет народ. То с тихой грустью, то с добродушной улыбкой выводит он перед зрителем и собирающуюся погубить свою дочь из-за любви к ней Терпелиху, и не унывающего бурлака Миколу, и хитроватого, себе на уме, Выборного, и простоватого по внешности, но разумного и горячего патриота Чупруна, и разбитную, никого и ничего в чистой своей совести не боящуюся Тетяну. Два художественных образа освещены здесь сатирически, с тонкой и ядовитой иронией: Возный и Финтик, оба, оторвавшиеся от народа, оба, живущие паразитами на народном организме. В Финтике Котляревский осмеивает тех, кто, вышедши из народа, стыдится своего происхождения и свысока смотрит на народ, его язык, его понятия. За это поэт заставляет перетрусившего Финтика петь о себе в конце водевиля:

— 44 —

"Я бездельник, признаюсь,
И дурак письменный!
Я — проныра и крючок
И хапун отменный."

Образ Возного сложнее, и ирония автора в отношении к нему порою весьма ядовита. Когда Петро спрашивает о Возном: "Це старший у вашім селі?" Микола дает такую характеристику Возного, краткую, но ясную: "Який чорт! Вин живе тільки тут. Бач, возний — так и бундячиться, що помазався паном. Юриста завзятий и хапун такий, що и з рідного батька злупить". Возный "од рожденія расположен к добрим ділам; но за недосужностью по должности за другими клопотами доселі ні одного не зділав," хотя эти хлопоты не мешают ему чрезвычайно упорно преследовать Наталку ухаживаньями, даже зная о ее любви к Петру. Образ Возного дает повод Котляревскому сделать несколько сатирических выпадов по адресу взяточничества и неправосудия и устами Выборного выразить надежду на скорое наступление того времени, когда "простому народові буде добре, коли старшина буде богобоязлива і справедлива, не допускатиме письменним пьявкам кров із нас смоктати."

Но не в сатирическом элементе значение драматических произведений Котляревского. Горячей любовью к народу проникнуты эти произведения и незаметно для читателя будят в его сердце то же чувство. По словам А. Ефименко, "надо было стучаться в умы и серца своих привилегированных собратий, чтобы высекать из этой глухой и черствой среды искры сочувствия к народу; надо было не дать им забыть, что народ создан по тому же образу и подобию, что он также способен к благородным мыслям и чувствам, к возвышенным движеньям души. Мало того: надо было и внешнему миру показать, какие сокровища общечеловеческого значения укрываются в малорусской народности: богатый и гибкий язык, своеобразные бытовые формы, несравненная поэзия песенного творчества."

Так проявились в произведениях И. П. Котляревского его демократические симпатии. Унаследованный от украинской литературы ХVIII в., они были завещаны им своим преемникам и, все усиливаясь, через произведения Гулака-Артемовского, Квитки,

— 45 —

Марка-Вовчка, достигли своего апогея в демократизме Шевченко, дожившего до падения того, что бичевал своим сатирическим смехом Котляревский.

Влад. Щепотьев.

— 46 —

Книжный вариант одного из народных
рассказов А. П. Стороженко.

Среди этнографических рассказов А. П. Стороженко, объединенных под общей рубрикой "з народніх уст", есть рассказ под заглавием: "Се така баба, що чорт ій на махових вилах чоботи оддавав."

Содержание этого рассказа заключается в следующем. В селе живут Яков и Катерина, "чесне та тихе подружжя", семейное счастье которых, чуждое даже тени ссор и раздоров, радует и утешает самих ангелов и не дает покоя чорту. Однако, несмотря на все старания, чорт не в состоянии поссорить супругов и, в досаде на бесполезные усилия, обращается к бабе, которая известна в селе, как баба "преіхидна, з біса хитра й лукава." За "червоні чоботи з срібними підківками" баба соглашается помочь чорту и приступает к делу. Сперва она смущает Якова и, встретив его возле церкви, уверяет, что жена его влюбилась в другого. Яков не верит, но баба все-таки просит его быть осторожнее, потому что Катерина хочет сегодня же после обедни предложить ему "ськати в голові" и, воспользовавшись его сном, зарезать его. Смущенный Яков задумчиво входит в церковь, забыв даже перекреститься, и чорт радуется, видя в этом доброе начало. От мужа баба спешит к жене, уверяет, что Якова приворожила к себе вдова, доводит ее чуть не до отчаянья и, наконец, для устранения чар шепчет над ножом и советует Катерине отрезать им у спящего мужа прядь волос. С зародившимся взаимным недоверием, подозрительно следя друг за другом, встречаются супруги, и, когда Катерина предлагает Якову поискать у него в голове, подозрение его переходит в уверенность. Осторожно следит он за каждым движением жены и, увидя в руках ее нож, в неудержимом душевном порыве убивает ее. Изумленный таким неожиданными успехом своего предприятия, чорт несет бабе чо-

— 47 —

боты, но, пораженный ее лукавством, боится подступить к ней близко и подает ей чоботы на "махових вилах".

В одной старинной малорусской рукописи, судя по датам на полях — не позднее начала ХVIII века, есть новелла "Искушение дьявольское", содержанием своим близко напоминающая только что изложенный рассказ А. П. Стороженко. Рукопись эта принадлежит Николаевской церкви м. Великих Будищ Зиньковского уезда, с архивом которой я познакомился, благодаря любезности настоятеля церкви отца протоиерея Иоанна Костенка (теперь рукопись передана в Полтавское Церковное Древлехранилище, где хранится под № 301).

Текст этой новеллы следующий.

"Написаньно в книге называемой лествица неба иж една баба: ишла дорогою при которой дорозе сидел младенец: смутний зело: держачи мешок з грошми: запитала его баба: чего ти смутишся младенче, отповидел ей: я естем бабусю диявол, але барзо здавна труждаюся, якби могл звести мужа того: из женою его но не могу аби могли между собою звади и свари учинити або и побитися; леч если бы кто тому доказати мог: то би сии гроши из мешком отдал: и озовется теж баба а чи даси мне тие гроши: я могу извести же не тилко звади или свари: и незгоду але юж и забойство великое между ними будет: и сие ему змовивши и пошла, до дому оной жони: леч в дому мужа не застала: и стала потаемни жене поведать: якоби муж ей сполковання мел з едною девкою, и веру теж малженскую зломил: которая девка до тебе прийде: аби взяла сукню за справу неслушную а потом пошовши до мужа оной жони и поведала ему иж жона его меет сполковання з одним клириком: бо кди они змовлялися я теж стояла при едном кутку и чую яко мают зийтися, заутра на злое дело: теби баба посылает девку аби взяла сукню которую сама ж баба купила а в оной жони положила що обачивши жона зло о мужу своем порозумела: а кди тож у вечор вечераючи не хотела исти мужови в мисл впало, ижь то она о клирику мислит: о котором баба ему поведала: а баба теж пошовши до клирика: ознаймила ему иж оная пани хоруе: и просит аби ей наведил: и помолился за нея: пошел клирик и застал паню оную на всем здоровую: муж видячи иж клирик прийшев: а не знавши иж то баба так справила: розумел иж клирик ведлуг справи не слушной до жони его прийшол: яко ему пред тим баба ознаймила:

— 48 —

и почал у большой ненависти жену мети, леч пришла баба до панеи: и порадит ей аби пят волосов з бороди бритвою виголила; и у чом изисти мужове дала: и так не будет чужих жон: любити: знову пошовши до мужа и поведала иж ся з клириком жона твоя измовила: аби сей ночи тебе зарезати пре то мейся на осторожности: а кди жена по ей: росказанню в ночи хотела бритвою волосов вирезати: муж ее проскнул и учул: и поймал за руку и заволал до слуг аби светла принесли: избеглися теж и приятеле; на той крик аж ся великий ростиск и незгода, взялася: що обачивши диявол и мовил: тридцать лет пилно старалемся; о тое абим такую незгоду всеял а не могл доказати а ти за три дни тое справила: и годнешая еси пекла: а нежели я и порвавши бабу из душею с телом, и помчал до пекла на муки вичнии: аж господь бог чрез ростропност едного священика злост вражию и бабину мужеве и жене ознаймил; и так за ледво до першого жития муж и жена пришли: и в любви еще большой стали мешкати нежли и били: Конец:"

Родственность этих двух рассказов не может подлежать сомнению, а полонизмы книжного варианта указывают, может быть, и на их источник — какой-нибудь из польских сборников нравоучительных повестей. Но история этого бродячего рассказа гораздо сложнее. Варианты его встречаются еще в великорусских, белорусских, литовских, польских, чешских и немецких сказках. Древнейшим вариантом является, по словам проф. Н. Сумцова ("Повесть о том, как чорт рассорил супругов"), вариант испанский, помещенный в сборнике дон Жуана Мануэля, первой половины XIV века. Из всех этих вариантов ближе всех к рассказу А. П. Стороженка испанский и польский, что, в связи с полонизмами книжной версии, делает предположение о польском источнике еще более вероятным.

Влад. Щепотьев.

— 49 —

СТАРАЯ ПОЛТАВЩИНА
и столетняя тяжба Марковичей с Свечками и Пасютами
(1720-1827 г.г.).

Северяне.

Летописец древнему славянскому племени Северянам отводит место по левую сторону Днепра, в нынешних губерниях Черниговской и Полтавской ¹⁾, изобиловавших тогда лесами, которыми особенно густо были покрыты берега рек ²⁾.

Ближайшей восточной границей от степных кочевников для Северян служила река Сула ³⁾, а более отдаленной — р. Ворскла. Уже Владимир Св. "нача ставити городы — по Суле" ⁴⁾. В 1185 Половцы "по Сули грады поделиша" ⁵⁾. Из этих городов чаще всего упоминаются Лубны, построенные на высоком берегу р. Сулы, и Пирятин, стоящий на высоком берегу р. Удая, правого притока р. Сулы. О Лубнах несколько раз упоминает князь Владимир Мономан в своем поучении детям ⁶⁾. Владимир Мономан Половцев, иже Горошин взяшя", гнал за р. Хорол в 1179 г. "Князи рустии поидоша за Сулу и сташа близ городища Лукомля" ⁷⁾, при преследовании врагов. В 1239 году Татары завладели Северскою землею, разрушив все города ⁸⁾.

¹⁾ В. Г. Ляскоронский. История Переяславской Земли, изд. 2 Киев, 1903 г. стр. 47.

²⁾ Там же, стр. 36.

³⁾ Там же, стр. 91, 148.

⁴⁾ Там же, стр. 52-53. ⁵⁾ Там же, стр. 149.

⁶⁾ Лазаревский, в чтении Общ. лет. Нестора, ч. XI, стр. 98. У впадения р. Оржицы (правого притока) в р. Сулу степные варвары находили для себя самое удобное место для переправы через Сулу при нападениях в Северскую землю. "На шляху Татарском" в 1590 году Варшавский сейм за Киевским воеводою Станиславом Жолкевским утверждает города Горошин и Слепород.

⁷⁾ Ляскоронский, стр. 152.

⁸⁾ Там же, стр. 377.

— 50 —

От постоянных налетов и грабежей степных кочевников богатое Посулье было обращено в пустыню, дававшую удобное убежище "степнякам". Опустели тогда все русские окраины, появились безлюдные Малороссийские степи, приютившие зубров, лосей, оленей, диких коз, диких лошадей, овец и кабанов; реки изобиловали рыбою, а берега бобровыми гонами ⁹⁾. К берегам Сулы и ее притоков для лова бобров и рыбы в летнее время из-за Днепра устремлялись казаки в XV и XVI веках ¹⁰⁾. В лесах, покрывавших густо берега рек Посулья, удалось укрыться части Северян (Севрюкам, Северам): в 1513 году зимой Севрюки из Путивля к Днепру проводили послов Московского князя ¹¹⁾; 1217 года Москвич Челычев из Путивля зимою "пошом пробродом до Сулы, что Севрюки шли в Северы".

Польская колонизация.

Польский король Стефан Баторий (1566-1586), полагавший, что казаков следует "не охранять, а, напротив, истреблять" ¹²⁾ грамотой от 26 января 1578 года, по ходатайству Михаила Александровича Вишневецкого, старосты Каневского(1559-1580), отдает польскому шляхтичу Михаилу Грибуновичу Байбузе в старостве Черкаском и Каневском "пустыню ку осаженю людми названую реку Сулу, реку Удай и реку Солоницу, з речками и озерами, почавши с конца, горою (вверху) Сулы от Снятина, рубежа Московского, аж вниз до устя Днепра; и ку тому в той же реце Суле уход, названый Лужок, зо всими пожитками и доходами тыми, которые бы одно з них з давена належали и выналезеные (отысканы) быть могли, а меновите (именно): з Севера (от Северян) з данею медовою, зверинными ловы, з бобровыми гоны, с рыбными уходы и што-колвек (что бы ни было) пожитков (выгоды) и доходов, яким колвек именем названных, в той реце Суле, на Удаю и Солонини" ¹³⁾. 15 октября

⁹⁾ А. В. Стороженко. Стефан Баторий и Днепровские Казаки, Киев, 1904 г. стр. 9

¹⁰⁾ Яблоновский в географическом словаре Zadnieprze. ¹¹⁾ Стороженко, стр. 10-11.

¹²⁾ Там же, стр. 31.

¹³⁾ Указываемые здесь нами исторические акты впервые опубликованы в 14 книге Чтений Общ. Лет. Нестора за 1900 год, ч. 2. стр. 84-90, №№ 1-3 и ч. 3 стр. 91-192. №№ 4-37, Ф. Николайчоком, извлекшим эти акты в 1899 году из московского Главного Архива Министерства Юстиции. Приведенный текст нами заимствован из № 1.

— 51 —

1580 г. Баторий передает Черкасское и Каневское староства князю Александру Михайловичу Вишневецкому, по просьбе отца последнего ¹⁴⁾; а 15 января 1583 г. Байбуза привлекает Александра Вишневецкого к королевскому суду за то, что 7 октября 1582 г. Вишневецкий через своего Черкасского подстаросту Иляша Боруховского"моцно (силою) и гвалтовно (разбоем) отнял" Сулу, Удай и Солоницу, пожалованные королем ¹⁵⁾. 20 апреля 1589 года, по ходатайству А. М. Вишневецкого, польский король Сигизмунд III (1587-1632) отдает Байбузе "вход (уход) замковый, властный (собственный) пожиток свой старостинский, прозываемый реку Псок зо всеми пожитками и належностями (принадлежностями), якие на старост тамошних оттол бывали, яко ся тот вход здавна в себе мает; яко ж некоторые панове рады нами и сам же князь (А. М. Вишневецкий), староста Черкасский за ним нас жадали и причиняли, абыхмо то понеменному Михаилу Грибуновичу Байбузе до его живота дали и нашим листом потвердили... Мает он (Байбуза) тот вход зо всеми пожитками и належностями держати, уживаты (пользоваться), вшелякие (всякие) пожитки собе там вынайдовати и причиняти подле найлепшого (наилучшего) баченя (усмотрения) своего, служачи нам с того обычаем звыклым службу нашу господарскую конно, збройно (вооруженно) ¹⁶⁾. 18 апреля 1590 года А. М. Вишневецкий от Сигизмунда получил подтвердительную грамоту на "пустыню названую реку Сулу, реку Удай и реку Солоницу з речками и озерами, почайши з конца горою Сулы от Снитина, рубежа Московского"; "которых добр Байбуза на он час зараз в держане пришел и, уживаючи их спокойно, оные по доброй воли своей за листом (грамотою) н(а)шим позволенным пререченому князю Александру Вишневецкому, его жене, детем и потомком тым же правом своим вечным урядовне пустил... Мают (они) спокойне держати, замки закладати, места (города) и села на тых грунтах (землях) людьми осажовати, костелн и церкви Божие фундовати (строить), земли разробляти, будовати (застраивать), ставы и млины (мельницы) направовати" ¹⁷⁾. В том же 1590 г., 6 октября, по ходатайству А. Вишневецкого, король на уход р.

¹⁴⁾ № 2.

¹⁵⁾ № 3.

¹⁶⁾ № 4.

¹⁷⁾ № 5.

— 52 —

Псел выдает привилегию Семену и Тихону Михайловичам Грибуновичам-Байбузам "до живота их обудвух, зо всими пожитками, яко тот уход, река Псел, сама в себе мает, яко то сам староста наш (королевский) Черкасский уроженый князь Алейсандер Вишневецкий на себе держал, не чынечы уближенныя (нарушения) ничыему праву" ¹⁸⁾.

В следующем году А. М. Вишневицкий от польского короля получает следующую "привилегию" ¹⁹⁾.

Мы, Жигизмунд третий, Б(о)жою м(и)лостю корол Полский, великий князь Литовский, Руский, Пруский, Мазовецкий, Жомоитский, Киевский, Волынский, Подляский, Ифлянтский и королевства Швецкого властный дедич (наследник) и пришлый корол, — ознаймуем (объявляем) нашим листом (письмом, указом) всим вобец (вообще) и каждому зособна, кому колвек то ведати налижат. Оповежено (поведано) перед нами именем урожоного Александра кнежати Вишневейкого, старосты Черкаского, Каневскаго, Корсунскаго и Любецкого, иж он подлуг (согласно) прав и волностей посполитых шляхетских, во именю своем властном (собственном), вечистом, в земли Киевской над рекою Сулою ²⁰⁾ лежачом, на имя Александрове, ку покою и беспечности панств наших коронных замок будует и мисто (город) садит, которому месту корчмы (шинки) медовые и пивные вечне и иншие (иные) пожитки надал; одно прошоно нас, абыхмо право Майдеборское (Майдебургское) и порядки местские (городские) тому месту и подданным его, которые там тепер суть и потом приходити и оседати будут, надали; а так мы прихилившися (склонившись) до звычаю права посполитого и тое прозбы, з ласки нашое королевское право Майдеборское, порядок и волность местскую тому месту и мещаном надаем, што через войта, бурмистров, радец и иных урядников местских, от князя Александра Вишневецкаго, а по нем от потомков его уставленных, во всем порядне справовано и держано будет; мают мещане Александровские того права во всех артикулах его уживати и оных во всих справах (делах) завжды (всегда) належне (надлежаще) судити и рядити, так в ярмарки и торги, яко и под каждым часом, пе-

¹⁸⁾ № 6.

¹⁹⁾ Этот документ помещаем целиком. № 7.

²⁰⁾ В № 10 "на врочище Лубне.

— 53 —

ред урядом своим местским. А мы в том моц (силу) и владность (власть) зуполную (полную) войту, бурмистром, раде и всему уряду того места даем во всех справах судовых и в речах (делах) крывавых (кровавых, уголовных), что подлуг Богу права Майдеборского належит, судити, оказывати и винных, водле артикулов того права, карати, ведже (однако) апеляции слушное (справедливых) до права зверхнего князя Александра Вишневецкого самого и потомков его не бронячи, зо всем тым прикладом, яко около того порядок в местах головных в Кракове, ве Лвове и инде в таковых местах заховывает (соблюдается) к тому допущаем в том же месте рапуш збудовати, крамы (лавки), вагу (весы), постригальню, ятки (мясные лавки), лазю (баню) и што колвек до порядку обыходов и пожитков мест упривелеваных належит мети, и ремесла цеховые спорядити; а особливе дозволили есмо и тым листом нашим дозволяем князю Александру Вишиевецкому в оном месте его уставити ярмарки два в каждый год, то-ест един..., а другий... а торг в каждый тыждень (еженедельно)... даючи волность в том месте купецства, гандли (торговлю) всякие вести; корчмы волные медовые и пивные, яко им он сам позволил держать, и речами (предметами) вшелякими шинковати, подлуг звычаю и волности посполитое; и волно будет на ярмарки и торги тамошние купцом и всим людем, обывателем (жителям) панств наших, и чужеземцом с товарами всякими приеждчаюви торговати, продавати и куповати, плат(я) на князя Александра Вишневецкогои потомков его, чия то повинность несет, мыто (пошлину) торговое по обычаю таковых мест, окром переказы мыта нашого головного и инших тепер и вперед пожитков наших и речи посполитое; а тое волности и пожитков княз Александро Вишневецкий, дети и потомки и наследники его, яко иншие обыватели рыцарство — шляхта земли Киевское, слушне уживаючи тое место свое и мещан тамошних в праве Майдеборском и во всех волностях и порядках местских заховати мают, не уближаючи тым правом потребам и пожитком нашим и речи посполитое, также привилям (привилегиям) и належностям инших мест и местечек прилеглых, а звлаща (особенно) дедицству праву вечному на тые доара князя Александра Вишневецкаго и потомков его, а особливе варуючи то, иж люде осады оного местца на поле своволне ку шкоде (вреду) речи посполитое ходити, так же выправовати и живности и иншим до-

— 54 —

давати не мают вечными часы (времена). А для лепщого (лучшего) свядецства (удостоверения) и умоцнения (крепости) тое речи, сес (сей) лист рукою нашею подписавши, печат нашу коронную до него привесити ²¹⁾ есмо росказали. Писан в Варшаве, дня шестогонадцат месяца генваря року от нарождения Исус Христова тисяча пятсот девятьдесят первого, а кролеванъя нашего року четвертого. Sigismundus Rex. — Laurim Piesoczynski".

Для введения Магдебургского права в г. Пирятине король 9 февраля 1592 года выдал привилегию Вишневецкому, который "на урочищу Пирятине, а тепер названом Михайлове ²²⁾, на власной маетности своей вечистой, в земли киевской, над речкою Удаем лежачом, для убезпеченя и заслоны панств коронных, подлуг прав посполитых, твержу (замок) потребне будует, место садит и закладает". Пирятину дается герб — стрела на городской печати, тогда как в привилегии городу Лубнам (Александрову) на печати герб не указан ²³⁾.

Что владения Черкасских старост простирались в конце ХVІ века до басейна р. Ворсклы, указывает следующая утвержденная королем уступная запись А. М. Вишневецким шляхтичу Павлу Островскому. Мы считает полезным привести здесь целиком этот документ ²⁴⁾:

"Жикгисмонт Третии... ознаймуем тым листом нашим всим вобец и каждому зособна, кому того ведати належыт, нинешним и напотом будучым, иж кгды ся причыняли до нас некоторые панове рады намы за урожонным князем Александром Вишневецким, старостою нашим Черкаским, Каневским, Лубецким и Корсунским, абыхмо ему права его доживотного з дву Северы з одное на Коломаку, а з другое на Счучно речках, в державе его Черкаской лежачых, зступити, а на шляхетного Павла Островского влити дозволили; а так мы, господар, на прычыну тых-то панов рад наших, подлуг ласки (милости) нашое господарское, позволили есмо старосте нашому Черкаскому помененых

²¹⁾ В актах последний раз упоминается привешивание печати в 1620 году, с которого говорится только о притиснении или приложении королевской печати, хотя последний термин встречается и раньше, даже в акте 1583 года.

²²⁾ Это имя Пирятину дано в честь отца Александра Вишневецкого.

²³⁾ №№ 8 и 10 (20 октября 1592 года).

²⁴⁾ № 9.

— 55 —

Северу спустит, а на Павла Островского право свое влити; теды (тогда) урожоный княз Александер Вишневецкий, ставши обличне (лично) перед нами, господарем, и у книг наших канцлерийских вызвал (объявил) и право свое доживотное, которое на преречоные Северы от нас мел, пустил, а на Островскаго порядком права посполитого влил; которое мы спущенье права его, за особливым дозволенем нашим, во всем оное, вцале (вполне) артыкулех и члонках его вмоцы (в силе) суполной нынешним листом нашим заховавшы, хотечы теж особливе преречонвму Островскому ласку нашу показати и вперед его охотнейшым ку службам нашым господарским учынити, помененные Северы на Коломаку и на Счучной, от старосты нашого Черкаского ему спущенные, со всем, яко он держал, дали есмо ему самому и жене его... и тым листом нашим даем с пожитками и со всякими волными уходами и принадлежностями давными, з ловы звериными и пташьими и з рыбными и з гоны бобровыми; повинен будет тые Северы Островский сам и жона его держати и ужывати и всякие пожитки собе оттол прибавляти аж до животов своих, а нам с того службу земскую военную служыти, посполу з другими обывателями, мают (должны), старовства тамтого (тамошнего); и на то есмо преречоному Островскому и жене его дали сес (сей) наш лист, на пергамине писаный, с подписанием руки нашое господарское; до которого для лепшое твердости печат нашу коронную притиснути есмо казали. Писан у Варшаве лета Божого нарож. тысяча пятсот деветдесят второго, месяца октебра пятогонадцать дня, а кролеваня нашого року пятого. Sigismundns Rex. — Florian Oleszko.

Станислав Жолкевский, коронный гетман и староста Киевский, подал жалобу королю, что Михаил Корибутович ²⁵⁾ Вишневецкий "на Украине, за Днепром, на реке Сули" захватил "пустыню Грошин и Слепород", "где места и села садит" на гораздо большом пространстве, чем было отведано Байбузе, через что нарушаются права Киевского старосты и воеводы. Для ограни-

²⁵⁾ Вишневецкие — потомки Литовского князя Ольгерда † 1381 г. Они от имени Корибута, сына Ольгерда назывались Ольгердовичами, а как владетельцы Вишневца (Волынской губ. Кременецкого уезда), получили название Вишневецких. Михаил (Александрович) Корибутович В. † 1618 г. Его родной брат Константин Вишневецкий стал опекуном малолетнего Иеремии Михайловича Вишневецкого т. е. своего племянника, которому постарался дать прекрасное образование.

— 56 —

чения земель Вишневецкого назначено 9 комиссаров королевским декретом 23 марта, 1613 года. Но это разграничение не состоялось ²⁶⁾.

Через год Вишневецкий Михаил Корибутович получил следующую королевскую привилегию ²⁷⁾.

Мы, Жигимонт третий... ознаймуем сим листом нашим всем вобец и каждому зособна, кому о том ведати належит: Дал нам справу урожоный Михаил Корибутович княжа Вишневецкое, староста наш Овруцкий, иж добра его дедичнные (потомственные), менотите: местечка Александров, Снятин, Сенча, Ломфиче (Лохвица), Замасте, в воеводстве Киевском лежачые, часто з допущеня Божого огнем, частью через Татары и Москву, частью через казаки Запорозские до великого знищения (разорения) и спустошения пришли так, иж не только неприятелови коронному — Татаром и Москве одомоватыся и боронитися, але (но) теж они звыклых податков до скарбу нашого и речи посполитой отдавати не могут. А иж много речы посполитой на тых местех и обороне их, а звлаща (особенно) безпеченству тамтой (тамошней) украине належыт, хотечи их в недостатках ратовати (спасать) и дальшому спустошеню забегати, за прозбою выш менованого княжати Вишневецкого, старосты Овруцкого, тым местом преречоным Александрову, Снятыню, Лохфичы, Замостю, волност от всих податков (податей) так наших властных, яко на сойме ухваленых (одобренных), и инших всех повинностей, здавна звыклых, и которые теперь сут уставленые и на потом уставленые будут, ничего прару посполитому не дерокгуючы (нарушая), дати, конферовати (даровать) умыслили есмо, яко ж сим листом нашим даем и конферуем до выстя (истечения) чотырох лет, рахуючи (считая) от даты того листу. А так всем, кому то ведати належить, а особливе целником (чиновникам таможен), мытником (откупщикам) и всим контрибуцыи (налогов) и податков дозорцом нинешним и на потом будучим до ведомости доносечи, расказуем (повелеваем), абы мещан и обывателов тых звыш мепованых мест при той волности, им от нас позволоной и сим листом нашым наданой, цело и ненарушенне

²⁶⁾ № 18, стр. 123 и 125.

²⁷⁾ № 14.

— 57 —

заховали (соблюдали) и жадных от них податков, ани (ни) контрибуцый не вытегали, и никому им в том кривды (обиды) и трудности чынити не допустили конечно для ласки нашое и повинности своее. А для лепшой Веры сес наш лист рукою нашою подписявши, печатю нашою запечатовать расказали есмо. Писан у Варшаве. 24 мая, року 1614, панованъи королевств наших польского 27, а шведского 21 року Sigismundus Rex.

За смертью старосты Черкаского Ивана Острожкого, король 9 октября 1620 г. вручает Черкасское старовство Константину Вишневецкому с речками Пслом и Ворсклою, со всеми полями, лесами, местечками, слободами, хуторами, селами, приселками, озерами, прудами, винокурнями, трактирами, мельницами, таможнями, чтобы Вишневецкий всем этим пожизненно распоряжался и пользовался свободно, отчисляя ежегодно только четвертую часть дохода в королевский скарб на починку "украинских замков", снабжение их провиантом, порохом, пулями и другими принадлежностями обороны ²⁸⁾.

Короли Польские стараются укрепить места, находящияся поближе к Переяславу — оплоту Киева: 12 февраля 1605 г. король Сигзмунд III шляхтичу Василию Ходике-Креницкому отдает "городище, называемое Быков, над рекою Супою (Супоем) лежачее — на шляхах а переправах Татарских — абы он на том-то местцу, то-ест, на городищу Быкове, яко на своем власном, слободу закликал и, водлуг потребы, замок будовал и место людми волными, купцами и ремесленниками осаживал ²⁹⁾.

За смертью Ивана Острожкого, король 9 декабря 1620 г. передает староство Переяславское Волынскому воеводе, князю Ивану Заславскому, с местечками Яготином и Гельмязовом, а удерживает у себя и для управления своему слуге Ивану Чернышевскому отдает "местечка" Березань, Быков, Яблонов, Миргород; также всю селитру вырабатываемую в Северщине. Король велит чтобы евреям не предоставлялось никакой власти и юрисдикции в числе судей и других должностей, относящихся к начальствованию в местечках и селах ³⁰⁾.

²⁸⁾ № 16.

²⁹⁾ № 12.

³⁰⁾ № 17.

— 58 —

Но уже в следующем году государственный прокурор ³¹⁾ привлекает Константина Вишневецкого (дядю и опекуна малолетнего Иеремии Михайловича Вешневецкого) Черкасского старосту к "ассесорному суду Королевскому за то, что" не маючы жадное слушености (основания) и права до слобод, або (или) месточок наших, Яблонова и Миргорода, не ведати, для якой причины, зараз по смерти ясневелможного Януша к(ня)ж(а)ти Острожского, каштеляна ³²⁾ Краковского, тамочнего Черкаского и инших старосты, вышъописаные месточка нашие (королевския) две Яблонов и Миргород, а притом и салитрники на тых грунтах (землях) будучые, моцно (силою) и гвалтовно (разбоем) себе привлащыл (присвоил) и дотоль оные трымаеть (держит), доходы все так з добр преречоных, яко и з салетреников, береть и на свой пожиток (пользу) оборочаеть и, ничего недбаючи (не обращая внимания) на листы и напоминане нашое (королевское), тих местечек и салитрников, ани (ни) скарбови нашому, ани пререченому Чернышевскому, которому в администрацию тые добра подали есмо были, уступити не хочет" ³³⁾. Хотя прокурор начал тяжбу по жалобе Чернишевского и Чернишевский умер до судебного разбора (происходившего 20 августа 1621 года), чем Вишневецкий хотел воспользоваться на суде для прекращения дела за смертью обвинителя, однако, по настоянию прокурора, представителя королевских интересов, дело судом было рассмотрено, и Суд "добра Яблонов и Миргород, которые неслушне (несправедливо) и неправне забрал (К. Вишневецкий), знову до посесии (владения) и ужываня скарбови нашему (корелевскому), албо (или) тому, кому то от нас дано и поручено будет привернул". Присужденные королю Яблонов и Миргород королем 21 августа 1621 года были оданы королевскому коморнику Варфоломею Обалковскому, в управление которому поручаются "слободы в земле Киевской, находящияся за Днепром, вновь осаженныя, то-ест, местечка Березань, Быков, Яблонов, Миргород, с хуторами и селищами, к тем слободам принадлежащими, с юрисдикцией и повинностями всякими людей, осев-

³¹⁾ "Инстигатор". Лнтовский Статут, раздел 1, артикул 8, п. 4.

³²⁾ Там же. Вступление изд. 1744 г. стр. Д 2. Каштелянов в воеводстве бывало 2-4, они часто заменяли воеводу в походах.

³³⁾ № 18.

— 59 —

ших в тех слободах, с поступающими оттуда доходами. Обалковскому поручается также заведывание и устройство селитренников "в земле Киевской и по всей Украине в полях диких Белгородских, Очаковских, Путивльских, возле шляхов Татарских Муравских, возле рек Псла, Ворсклы, Орелим во всех диких местностях, где бы оказались городища, могилы и иныя места, пригодныя для делания селитры". О реке Суле в этом королевском декрете не упоминается, так как она составляла наследственную собственность князей Вишневецких, а тогда малолетнего Иеремии Михайловича Вишневецкого ³⁴⁾.

К. Вишневецкий не отдал "добр", присужденных судом королю, и это дело опять поступило в суд; оно рассмотрено 23 июня 1622 г. Вишневецкий обвиняется в том, что он, "спротивляючисе декретови нашому (королевскому), что се наперод ткнет (касает) местечка Яблонова, двох футоров до него належачых. то-ест, Золотушина (Золотух) и Остапова (Остаповки), которые завше [всегда] в спокойном уживаню небозчика (покойного) ясневелможного каштеляна ³²⁾ Краковского бывалы, не пустил; а что се ткнет Миргорода, теды футора, Хомутец названого, и майданов робеня салетр, чиншов (подати) и всих повиности их, также всих уходов над реками Хоролем и Пслом по обудвох берегах в поссесию тому же администраторови (управителю) нашему (королевскому) не подал и овшем заборонил". Судом определено: "А жебы [дабы] се тым достаточней и ясней показат могло, что до тех добр наших (королевских) Яблова и Миргорода належит, назначаемо тем декретом (решением, определением) нашим инквизиторов (следователей, розыщиков) наших, — которые час (время) способный на то упатрившы (усмотрят) и стороны обедве иннотестенциями (повестками, позвами)и своими двема неделми перед термином (сроком, днем выезда) обвестившы, до тых там местечек Яблонова и Миргорода зехати и о том се достаточне виведати се мают: наперед, если тые хутора Золотушин и Остапов до Яблонова, а хутор, Хомутец названый, до Миргорода належалы, албо (или) не". "Што колвек до дбр Яблонова и Миргорода належачого [относящегося] з инквидицией [по следствию] се покажет, заразом при тех инкви-

³⁴⁾ № 19.

— 60 —

зиторах (следователях) до держаня и администрацией урожоного Бартоломея Обалковского урядовне подал и уступил" ³⁵⁾.

Этому судебному решению К. А. Вишневецкий не подчинился. Через девять дней опять было дело рассмотрено в ассерском суде, 12 июля 1622 г. состоялся королевский декрет, по которому Вишневецкий, как Черкасский староста, должен был королевскому управителю Варфоломею Обалковскому передать все селитреники по рекам Хоролу, Пслу (Пселу), Ворскле, Орели, Мерчике, Орчике, Голтве, по всем "диковщинам" и полям Путивльским, Белгородским, около шляхов Муравских (татарских) и по всей Украине ³⁶⁾.

9 марта 1635 года по решению сеймового суда в Варшаве назначены комиссары для объезда и "оцерклевания" имений Иеремии Михайловича Вишневецкого по жалобе Станислава Даниловича [сына Софии, жены русского воеводы Даниловача], внука Станислава Жолкевского, получившего земли за Днепром по королевской привилегии от 1597 года, так как Иеремия по р. Суле захватывал земли жалобщика ³⁷⁾. 10 ноября 1639 года король Владислав ІV (1632-1648) подписал декрет Варшавского сеймового суда об отсрочке разбора искового дела по жалобе Илии Трофимовича, игумена Киевского Пустынного монастыря св. Николая, на Иеремию Вишневецкого, что на р. Суле насильственно "посадил" свой город Жолнин (Жовнин) в монастырском имении Климатиче. На этот захват Вишневецкого монастырь подал жалобу в главный суд Люблинского трибуна еще 10 августа 1624 года. Вишневецкий ни сам на суд не являлся ни поверенного не присылал. Трибунал переслал все дело в сеймовой суд. Сюда явился уполномоченный Иеремии Вишневецкого шляхтич Домбровский, и по его ходатайству рассмотрение дела отложено до следующего сейма ³⁸⁾. Оно должно было разбираться 26 марта 1643 года, но по недостатку сеймового времени оно опять отложено до следующего сейма ³⁹⁾.

³⁵⁾ № 20.

³⁶⁾ № 21.

³⁷⁾ № 23.

³⁸⁾ № 26.

³⁹⁾ № 29.

— 61 —

28 февраля 1643 года в сеймовом суде в Варшаве разбиралось дело Иеремии Вишневецкого по жалобе Криштофа Харлецкого, старосты Городельского, покоевого дворянина королевского, в том, что Иеремия насильственно захватил городище Гайворон и к нему принадлежащие слободы: Дмитровку, Липово и Почепков и удерживает их в своем владении, не взирая на то, что эти имения истцу даны еще королем Сигизмундом († 1632 г.), во владение переданы королевскими комиссарами, и истец владел этими имениями много лет. Иеремия В. к разбору дела не явился и уполномоченного не прислал без всякого уведомления. Суд признал за ним вину в контумации (упорство в неявке) ⁴⁰⁾.

1645 г. Иеремия В. подвергается контумации за неявку на сеймовой суд в Варшаву по жалобе Адама Казановского, маршалка надворного, старосты: Борисовского, Солецкого, Козиницкого и Бильского, жаловавшегося, что Иеремия 14 марта 1644 г. "арматне (с пушками) и збройне (с ружьями) в личбе (числе) великой людей, розно узброеных (вооруженных), з дракганами (солдатами) и хорогвами и бубнами" ⁴¹⁾ напал на г. Ромны, выгнал оттуда Черниговского хоружего Криштофа Сяноженского и завладел Ромнами и к ним принадлежащими замками, городами и волостями, хотя они принадлежат к "добрам" коронным. Но так как 25 января 1578 г. король Стефан Баторий Байбузе отдал "Сулу от Снятина лесу. рубежа давнего Московского — до устя тое реки Сулы в Днепре" ⁴²⁾, то суд признал Ромны наследственной собственностью Иеремии Вишневецкого решением 23 марта 1645 г. Хотя суд признал все Посулье собственностью Вишневецкого, однако 24 марта 1645 г. Феофила Собеская и ее муж Яков воевода Русский, в королевской канцелярий жаловались, что Иеремия В. незаконно в 1643 году захватил урочище Горошин и Слепород "над данину Байбузну". Жалобщики просили короля о высылке комиссаров для отмежевания земель Вишневецкого. Стороны согласись на перенесение обсуждения в суде ближайшого сейма ⁴³⁾. Об отмежевании владений Иеремии Вишне-

⁴⁰⁾ № 28.

⁴¹⁾ № 30, стр. 166.

⁴²⁾ № 31. стр. 171.

⁴³⁾ № 32, Лазаревский в Киевск. Старине за 1896 г. № 3, стр. 340.

— 62 —

вецкого, перешедших от Байбузы к Вишевецким по королевской грамоте от 18 апреля 1590 года, в сеймовом суде делается определение также 20 августа 1621 г и 23 июня 1622 г. ⁴⁴⁾, но сведений о выполнении этих решений мы не встретили. 3 января 1646 г. в сеймовом суде опять делается определение послать комиссаров на р. Сулу, чтобы они "копцами" и другими межевыми знаками обозначили границы владений Иеремии В. и к коронным владениям причислили насильственно захваченные слободы и селитренники по рекам Хоролу и Оржице, которая "ни в реку Сулу не впадают, и же (потому что) их администраторов (управители) салетрни и старосте Переяславские през (через) робенъе (деланье) салетр и осаженъе на них слобод в уживамю (пользовании) были, в данине (пожаловании) зас (же) Байбузиной, констистуцией (установлением) потверженой, жадное (никакого) о тех реках взмянки (упоминания) не маш" ⁴⁵⁾. Комиссары должны были эти имения передать в распоряжение Александру Конецпольскому, хорунжему королевскому, старосте Переяславскому и Корсунскому. Князь Иеремия Вишневецкий, русский воевода ⁴⁶⁾, не обращал никакого внимания на притязания своего соседа, Переяславского старосты, поддерживаемого королем.

19 июня 1649 г. Иеремия В. совершает настоящую военную экспедицию в королевские имения. "Инстигатор" (прокурор) сеймового суду 5 декабря 1646 г. на Иеремию В. излагает следующую жалобу: Вишневецкий искупивши купу немалую людей своих и на то засягненых спровадивши, которых личба сем тисечей людей выносила, арматы и вси апараты военные, до буреня (разрушения) оборон вшеляких (всяких) належачие, способивши, яко противко неприятелеви коронному, способом военным, под местечко наше (королевское) Гадяч, впрод за годные заслуги в посессии годное памяти ясновелможного каштеляна Краковского, а потом зас (же) теперешнего делятора ⁴⁷⁾ будучое, люд

⁴⁴⁾ №№ 5, 18, 20, 33.

⁴⁵⁾ № 33, стр. 179.

⁴⁶⁾ До 1646 года в актах титуловался только Ксенжа Вишневецкий, а с этого года называется "Русским воеводою".

⁴⁷⁾ Жалобщика Александра Конецпольского, которого жена Иоанна Варвара была родной сестрой Гризельды, жены Иеремии Вишневецкого (Лазаревский Киевск. Старина за 1896 г. № 2, стр. 219).

— 63 —

свой тихо през (чрез) свое директоры, волю и расказанъе позваного полнячие, подсадивши през той насланный люд страж, которая для неприятеля коронного на певные (определенный) местца заведеная была, убегши, поймавши и затрымавши (задержавши), а потом под место [город] подступивши и обозом ся подложивши, людом збройным и в шику (строю) военным з розвиненныи (распущенными) хорогвями (знаменами) оточил (окружил), армату, дела (пушки) и гаковницы [пищали] на розных местах рассадивши, стрельбу огнистую выпустивши, штурм припустил и, страшным стрелянем з дел и гаковниц места (города) добываючи, браму [ворота] местскую (городские) гвалктом высекли и выломали; а там тот же насланный люд позваного, импетом (натиском) до места впавши, розные кгвалты и усилства над обывателями тамошними доказуючи, а праве [главное] всех потугою потлумивши [подавивши], до замку (крепости) там будучого кинулись и там, браму гвалтовне выбивши и юж (уже) все место и замок зо всими достатками опановавши (овладевши), разделивши люд на части таковым же способом гвалтовным и военным, слободы названые Гадяч, Пултава, Зикгмунтов, Соколя Гора, Кременчук, Подолкн, Опочинское, Глинск, Лютенка, Зинков, Олесное, Ахтыр, неведоме напавши, спановали, речи (вещи) все ин (в) супеллектили (утвари) доместика [домашней], кресценциях (растительности), также меды в бочках готовые, яко в пасеках побрали; а на остаток, кгды (когда) урожоный Станислав Кгулжевский, слуга деляторов (Конецпольского), видечи такое усильство, кгды ся в местечку Рухавци замкнул и там се про (по) поссе (возможности) на несподиваный (неожиданное) инсульт (нападение) оборонити усиловал, теды модо (по обычаю) кгверико (военному), арматно громажоного [собраннаго] люду военного, на местечко Рухавку наступивши, през штурм (приступ) оного добыли и того Кгулчевского, так на гороне и на теле уконтемтовавши [поиздевавшись], стамтул (оттуда) выпхнули, супеллектилем (утварь) доместикам [домашнюю] забрали, местечка инные, праву доживотному (пожизненному) урожоного хорунжего коронного подлеглые, опановали, до шкод и спустошеня великого добра наши (королевские), которые себе на пятьсот сто тысячей золотых (100000 руб.), добр самых не кладучи, рахует (считает) делятор, привели; которым

— 64 —

поступком, правом вшеляким заказанным (воспрещенным), покой посполитый взрушили, добра наши незвычайным способом опановали, иные дотол пустошать и способом якимс (каким-то) войсковым, а речей своволне и безправне пожитки собе з них привлащаючи, виктуалия (жизненные припасы) обывателем и супелектилем (утварь) забираючи, тримають и пустошат". Без всяких дурных последствий для Иеремии В. сошла и эта жалоба: в суд он не явился, а только через своего уполномоченного Ивана Барановского из Лубен в Варшавский сеймовый суд прислал письменное заявление с просьбой разбор его дела отложить до следующего сейма. Просьба была уважена ⁴⁸). Для Иеремии В. это было делом привычным. В разграблении коронных имений обвиняли Вишневецкого и 9 ноября 1639 года; но он счел излишним являться в суд для объяснения. Дело к разбору назначено на 30 октября 1641 года. Вишневецкий прислал поверенного, по просьбе которого разбор отложен до следующего сейма. В судебном протоколе этот грабеж Вишневецкого описывается так: Люде помененого урожоного кнежати Вишневецкого, умыслне на то назычоны (принанятые), под тысячью або больше человек, на роты разделивши, ротмистры и поручники нижей описанные подавшы, оных под хоругве и з знаками военными шиком (строем боевым) постановивши, где теж шляхетный Богухфал Олекшыч певными купы рейментовал (командовал). Дня чотырнадцатого месяца сентября, в року тисеча шестьсот тридцать осмом. с пятнице на суботу ^*), важилисе, и смели през тые ж люде моцно [силою], гвалтом, з гаковницами шмикговницами (пушками), оркганками (батареями из пищалей) и иншою стрылбою огнистою на добра нашые и речи посполитое державы [владения] поводовое [истцовой], то-ест, на Домонт, Песчаную и Золотоношую и иншые до них належачие одну по других людми около обточивши, потом окрык учинивши, стрельбу зовсюд огнистую выпустившы, способом неприятельским на нее ударыты и през моц, арматно в нее впадшы и высекши оное опановали; на которых люде свои разложивши, доперо (сначала) тых, што челяди и слуг поводовых [истцевых] недо-

⁴⁸⁾ № 34.

^*) По старому стилю, а по новому 14 сентября в 1638 г. приходилось во вторник в пятницу же по этому стилю 14 сентября приходилось в 1635 г. см. прим. 57.

— 65 —

битков зоставало, секли, били, стреляли, топили, а меновите слуг поводовых шляхтичей добрых: Яна Ястремского през оба уха прострелено. Петра Домашинского в тыл головы аж до мозку прострелено, в месте (городе) Пещаной; Романа Скочинского в твар (лице) с правого боку, почавши од варкг (губ) аж до уха прострелено, Марцина Кревьского в левую руку, почавши од запястя аж до локтя вдолж, в месте Домонтове; Петра Сочынского през шыю навилет прострелено в месте Золотоношы; которых пострелявши, речи (вещи), кони и охендозтво (убранство) все позабирали; гайдуков. янычаров поводовых постреляли, поранили и окрутне (ужасно) а немилостиве окалечили, а меновисте: Марцина Смеховича янычарына в раме правое пострелено и зубов четыре выстрелено, Иоахима Гузоровича янчарына в ногу правую пострелено нижей колена; в месте Песчаной янчаров дванадцети, меновите: Ивана Юскевича, Ивана Голеню, Леска Воренка, Грыцка Стопаченка, Ивана Локосенка, Кирыла Грывача, Шымона Зоропца, Кузму Семашченя, Кирика Голода, Стефана Кума, Яска Зуба, Крыштофа Коновича; в месте Домонтове: Яска Мелесченю янчарына в губу с левой стороны пострелено и зубов два сподних выстрелено, Себестиянови Трохименкови руку правую, начавши од раменя, всего и пальцы столкли, кости в нем покгрухотали, Дахнови Косченкови также и руку правую во двух местцах кость пробито, Ивана Дуденя вверх головы през чупрыну пострелено: там же забито (убито) гайдуков и янчаров десять, а меновите: Петра Отражку гайдука, Крыштофа Сокола гайдука, Андреяша Вроновского гайдука, Данила Цетревя янчарына, Томаша Коваленка янчарына, Куша Поляненка янчарына, Михаила Дзичка янчарына и Стояна Жогкера гайдука и брата его Янчого; а в месте Золотоношы янчаров и гайдуков пострелено и поранено четырех, а меновите: Томаша Перебеского янчарына в лоб с правое стороны два разы раз подле раза шкодливе затята, Гарасима Торопя в локоть самое руки левое, зачым каликою на руку зостал, Кузму Крывошыйку в ягоду левую и в ухо левое пострелено, там же забито гайдуков и янчаров десяти, а меновите: Процика Стефаненка янчарына, Смока Клокача, Петра Коробку, Ивана Кгошловского, Петра Куклю, Тереха Зимченка, Кирыка Карменка, Петра Сулгу, Тымоша гайдука, Крыш-

— 66 —

тофа Носовского; а тела позабияных одны потопили, а другие, до пусток звлекшы, спалили" ⁴⁹⁾.

Иеремия Вишневецкий родился в 1612 году. Имя ему родители дали в честь дедушки Молдавского господаря Еремии Могилы, отца Райны, матери Иеремии В. В 1616 году отец Иеремии, Михаил Мих. скончался. Опекуном к четырехлетнему мальчику был назначен брат его отца, Константин Вишневецкий. Райна, подобно родственнику своему Петру Могиле, положившему основание Киевской духовной академии, была большая ревнительница православия: она выдала грамоты на земли монастырям Мгарскому (Лубенскому), Густинскому (Прилукскому) и Подгорскому (Ладинскому). Ей хотелось и в сыне видеть такого же просвещенного ревнителя православия, поэтому старалась сыну дать хорошее научное воспитание. Школа в юноше не укрепила, а выправила чувства и внушения матери и в Иеремии воспитала ревнителя не к православию, а к католицизму.

Лазаревский полагает, что из заграничного обучения Иеремия возвратился ок. 1632 года ⁵⁰⁾. Он принял участие в войне, которую Польша вела с Москвой ⁵¹⁾. Война окончилась в 1634 году Полянским миром ⁵²⁾. В 1635 году Варшавский сеймовый суд разбирал два судебные дела Иеремии Вишневецкого: 1 марта о прихвате Иеремиею имений у соседа Станислава Даниловича, сына русского воеводы, унаследовавшего имения, данные его деду в 1597 г. по королевской привилегии, и составлявшие собственность матери воеводича — Софии Даниловой; второе дело обсуждалось 13 марта по просьбе Иеремии В. об уничтожении духовного завещания, оставленного его двоюродной сестрой Галкой, дочерью Киевского каштеляна Юрия (Егора) Вишневецкого, в пользу Жмудского епископа Тишкевича. По первому делу были назначены комиссары (в числе которых Филон Вороница и Феодор Воронич) для отмежевания имений принадлежавших Иеремии Вишневецкому по р. Суле; а по второму делу духовное завещание было уничтожено ⁵³⁾. 14 сентября 1635 г. Иеремия с своими това-

⁴⁹⁾ № 27.

⁵⁰⁾ Лазаревский в Киевской Старине за 1896 год, № 2, стр. 21.

⁵¹⁾ Там же, стр. 213-215.

⁵²⁾ Бантыш Каменский.

⁵³⁾ № 24.

— 67 —

рищами разграбил королевские имения Домонтов, Пещаное и Золотоношу. О присутствии Иеремии В. в 1636 году в Лубнах Лазаревский ⁵⁴⁾ заключает по выдаче Иеремею двух актов: Мгарскому монастырю и Феодору Проскуренку, последнему "на остров для пасеки". В следующем 1637 году, по рассказам польских историков, Иеремия женился на Гризельде, дочери королевского канцлера Фомы Замойского. Сам польский король Владислав IV (1632-1668) был сватом молодой пары ⁵⁵⁾. Венчал молодых 1 декабря в Львове архиепископ Грохольский. Только 16 декабря молодые выехали из Львова в Замостье, а оттуда в Вишневец ⁵⁶⁾. Лазаревский в описании свадьбы указанный 1637 году считает опискою в том предположении, что в год народного волнения Иеремия не мог покинуть своих владений за Днепром и заниматься свадьбою. Считая указание 1 декабря верным, Лазаревский признает годом свадьбы не 1637-й, а 1638-й. Нам представляется более вероятным 1637-й год, указываемый современником, описывающим свадьбу Иеремии В., так как мы под этим годом не встречали упоминания о Иеремии в актах Лубенщины, а указывается лишь 14 сентября 1638 года ⁵⁷⁾ разграбление Иеремиею королевских имений Домонтова, Пещаной и Золотоноше.

Город Яблонов.

Если бы Иеремия Вишневецкий присутствовал в 1637 году в Лубнах, то Скидан, сторонник Павлюка, предводителя восставших казаков, едва ли имел бы возможность из Лубен рассылать воззвания к восставшим, и соседнему "королевскому городу" Яблонову трудно было бы к Павлюку к Кумейкам прислать целый полк под начальством своего полковника Терешка. Под Кумейками восставшие были разгромлены Николаем Потоцким 16 декабря 1637 г. ⁵⁸⁾, а 24 декабря того же года

⁵⁴⁾ Лазаревский. Киев. Стар, за 1896, № 2, стр. 216.

⁵⁵⁾ Там же, стр. 218.

⁵⁶⁾ Там же, стр. 220.

⁵⁷⁾ № 27. "С пятницы на субботу", если здесь не более верное 14 сентября 1635 г. № 25, но в пятницу 14 сентября было по календарям: православному в 1638 году, а католическому в 1635 году.

⁵⁸⁾ Боплан. Описание Украины. Перевод В. Г. Ляскоронского. Киев 1901 г. стр. 13.

— 68 —

на верность и послушание польскому королю присягнули полковники казачьи: Бубновский — Левко, Каневский — Андрей Лагода, Чигиринский — Грыстай Гомич, Корсунский — Максим Нестеренко, Переяславский — Илия Караимов, Белозерский — Яцина, Яблоновский — Терешко; судьи: Богдан и Гаша; писарь: Богдан Хмельницкий ⁵⁹⁾.

Выше мы видели, что Яблонов, находящийся в 36 верстах от Лубен на высоком правом берегу р. Оржицы (Сырой, Гнилой, Мокрой), правого притока р. Сулы, никогда в собственность не передавался Вишневецким, с которыми польские короли даже тяжбы вели о Яблонове, всегда в сеймовом суде присуждаемом королю. У местных жителей Яблонов долго носил название "королевского города". Лазаревский ⁶⁰⁾ приводит часть документа, выдаваемого Воронихою в 1678 году Лубенскому Мгарскому монастырю на землю в с. Воронинцах (находящихся в 16 верстах от Яблонова), где Ворониха так определяет границы земли: "от (с) горы реки (Слепорода) гатка (плотина), которою уходил отец мой с княжины (Лубен) в королевский город Яблонов". Этот Ворона мог быть один из соратников Иеремии Вишневецкого. В реестре казаков 1649 года в Яблоновской сотне (Кропивянского полка) значатся казаки Петр и Данило Вороны и Процик Вороненко ⁶¹⁾. Лазаревский первым судьей Лубенского полка помещает Петра Ворону (1660 г.) ⁶²⁾. Летописец Самуил Величко ⁶³⁾ в перечне казачьих сотников 17 июня 1672 года Яблоновским сотником помещает Петра Ворону. Петр Ворона именуется Яблоновским сотником и в других исторических актах. У бывшего секретаря Лубенского предводителя дворянства — Александра Александровича Лавренка сохранилась часть подлинного решения Киевского кафедрального суда (от 1708 или 1709 г. по определению Ф. И. Титова, профессора Киевской Духовной Академии) по обвинению Яблоновского священника Феодора Ворону в отравлении Яблоновского священника Василия, за что суд Ворону лишил священ-

⁵⁹⁾ Архив Юго-Зап. России ч. III, т. 1, стр. 367.

⁶⁰⁾ Чтения. Общ. Лет. Нестора, кн. XI, стр. 99.

⁶¹⁾ Бодянский. Реестр казаков 1649 г. изд. 1872 г. стр. 247.

⁶²⁾ Ларевский. Ч. О. Л. Н. XI, стр. 75.

⁶³⁾ II, стр. 317.

— 69 —

нического сана и Яблуновскому уряду предложил из Яблонова выселить Ф. Ворону в его собственный хутор, быть может, Воронинцы, названные Команиче на карте географической, изданной в 1650 году инженером Бопланом, для Поляков укреплявшим города Яблонов и Лубны ⁶⁴⁾.

Верховья р. Оржицы и ее притоков.

Вблизи Яблонова в р. Оржицу впадает речка Чугмак, протекавшая по границе земель полков Лубенского и Переяславского. Соединяются воды этих двух речек выше с. Савинец и вливаются в р. Сулу с правой стороны возле с. Плехова. По правому водоразделу басейна Оржицы часто совершали свой путь при нападениях и отступлениях дикие кочевники степей и особенно татарские орды ⁶⁵⁾. По этому пути из Северщины уходили Татары, разгромленные Польским коронным гетманом Конецпольским возле Горошина ⁶⁶⁾, в 1661 Юрий Хмельницкий приведя на Украину Татар, в селе Крапивной устроил свою квартиру ⁶⁷⁾, мимо Яблонова и Оржицы в 1662 году уходили Татары, преследуемые кн. Ромодановским ⁶⁸⁾, к Яблонову и Лукомью подступили Турки, приведенные в Украину тем же Юрием Хмельницким в 1679 году ⁶⁹⁾. Подвергаясь постоянному опустошению от нашествия врагов, поселения по р. Оржице и ее притокам не богатели от казачьей вольности, а разорялись. Богдан Хмельницкий нашел здесь столь густое население, что из него образовал две сотни — Яблоновскую и Оржицкую, а в 1665 году Яблонов и Оржица значатся в числе поселений разоренных и опустевших ⁷⁰⁾. В 1672 на верность Царю от Яблоновской сотий присягал сотник Петр Ворона, а сотня Оржицкая уже не упоминается ⁷¹⁾. Затем до 1739 года мы не встречали ни в одном акте упоминания о Яблоновском сотнике, а

⁶⁴⁾ Срт. 36, карт. 1 и 5,

⁶⁵⁾ Ляскоронский. История Переяславской земли стр. 152-157.

⁶⁶⁾ Киевская старина, 1896 г. № 3, стр. 340.

⁶⁷⁾ Летопись самовидца, ред. Бодянского, Москва 1846, стр. 35.

⁶⁸⁾ Там же, стр. 36.

⁶⁹⁾ Там же, стр. 70.

⁷⁰⁾ Соловьев. История, изд. 1904 года, т. III, 335.

⁷¹⁾ Величко. Изд. Киевск. Архив. Ком. III, 117.

— 70 —

Оржица уже никогда более не поднялась настолько, чтобы стать сотенным городом ⁷²⁾. В "Архиве Стороженок" т. VІ, стр. 81 между актами 1691 года без даты напечатана копия, засвидетельствованная гетманом Мазепою, со списка сотен, доставлявших провиант на содержание гетманского двора, где значится и Яблоновская сотня; 14 октября 1698 года в списке расквартирования компанейцев Яблонов назван селом Пирятинской сотни, хотя в Пирятине отведена квартира лишь для 8 компанейцев, а в Яблонове — для 9 компанейцев ⁷³⁾. По исповедным росписям, хранящимся в Полтавском Консисторском архиве за 1739 год в Яблонове значится сотником Степан Григорьевич Стороженко, женатый на Марфе Андреевне Горленко, сестре святителя Иоасафа, внучке гетмана Д. П. Апостола (1728-1734). К Яблоновской сотне в росписях причислены села: Остаповка, Золотухи, Денисовка, Савинцы, Круподерницы, Овсюки, Городище, Белоусовка, Перервинцы, Кохновка (теперь Свечковка), Митлашевка, деревня Корнеевка ^*). У верховьев Оржицы Сырой (также Гнилой) и по ее притокам Чумгаку с Оржицей Сухой большая часть земель к концу ХVII века оказалась собственностью Лубенского полковника Леонтия Назаровича Свечки (1688-1699). Мы видели, что земли по р. Оржице Польские короли для распоряжения и пользования отдавали своим Переяславским старостам. Притязания распоряжаться частью этих земель предъявляли потом и Переяславские полковники. На это указывает спор Переяславского полковника Леонтия Полуботка ⁷⁴⁾ с Лубенским полковником Свечкою. Император Петр Великий этот спор решил в пользу Лубенского полка. Вот как об этом говорит подлинный документ ⁷⁵⁾.

"Мы, Петр Борщевский — протопоп Пирятинский, Андрей Гладкий — сотник Пирятинский, Тимофей Куриленко — атаман городовий, Семен Ковелский — войт, Марко и Федор бурмистры зо всеми мещанами Пирятинскиме зди пришлисмо с поклоном

⁷²⁾ Лазаревский. Ч. О. Л. Н. XI, стр. 133.

⁷³⁾ Стороженки. Фамильный Архив, т. XI, стр. 134.

⁷⁴⁾ Отца Павла Полуботка, известного богача.

⁷⁵⁾ Копия которого хранится в библиотеке Университета Св. Владимира, в папке "Лубенский Полк", л. 311, и почти целиком напечатана Стороженками. VI, стр. 62

^*) Но в ревизии Лубенского полка 1740 г. Корнеевка и Городище отнесены к Пирятинской сотне (Рукопись хранящаяся в Библиотеке Киевского университета).

— 71 —

до его милости пана Леонтия Свечки, полковника Его Царского Пресветлого Величества Запорожскаго Лубенскаго даючи его милости п(а)ну полковникове за его добродейство, иж правуючися (ведя тяжбу) с п(а)ном Леонтием Полуботком до Его Ц. П. В. у Москву, отстоял степ аж над Сухою Оржицею до своего полку Лубенского, сотни Пирятинской, который пан Леонтий Полуботок и Сирую, (Мокрую Гнилую) Оржицу хотел отехати до полку Переяславскаго; и мы тое все волнимы голосами говорилы п(а)ну полковникове, же волну ему, який хотя, себе узяти степ для кошеня сена. Он теды пан Леонтий Свечка полковник, не хотя себе дарма ничего взяти у поссессию свою, двести талерей (120 руб.) грошей доброй монеты за Сухую Оржицю, почавши от шляху (дороги), которой идет на село Коломийце аж у вершину Самой Оржице Сухой с принадлежащими к ней пологами аж до яру купленного Коновского, который тягнется по самую Шелеховку и за селце Малютинское. На котором селище волно его милости п[а]ну полковникову Леонтию Свечце осадити людей яко на своем власном (собственном) купленном грунте (земле). Мы теды, Петр Борщевский, протопоп Пирятинский, зо всем урядом городовим Пирятинским и зо всеми мещанами Пирятинскими, принявши золотых шестсот (120 руб.) грошей до шкатулы (кассы) меской (городской) Пирятинской, даем сей купчий запись его М(и)л(о)сти п(а)ну полковникове, же волно ему Сухою Оржицею с принадлежащими ей пологами аж до яру Коновского и селищем Малютинским, яко своими власными, владети, корыстовати (пользоваться), дати, продати и, кому хотеть, подаровати, сим писанием варуем (скрепляем) с притеснением печати меской (городской) Перятинской для лучшей вери. Року 1689-го, м(еся)ця мая 10-го. Михайло Опришко писарь сотни Пирятинской". Утвержена копия в Глуховском уряде 12 июня 1751 года ⁷⁶⁾.

Что земли по р. Чумагку раньше числились к полку Переяславскому, а не к Лубенскому, мы видим доказательство в том, что крепостные акты на земли, находившиеся здесь, совер-

⁷⁶⁾ Местные жители это приобретение Свечки украсили старой легендой, что Леонтию Свечке было подарено столько земли, сколько он объедет за день верхом на коне. Сел Свечка на быстроходного коня. Скакал он с восхода солнца. К вечеру конь пал. Свечка бежал пешком. Скрывалось уже солнце. Свечка от изнеможения упал; но он протянул руки вперед, чтобы еще захватить земли.

— 72 —

шались в Переяславском полку. Так возле Бопланова городища Чумгака Переяславские казаки Кохны селят Кохновку, и крепостной акт 22 января 1671 года совершается в г. Переяславе, а не в Лубнах. Акт гласит ⁷⁷⁾: "Пред его милостью паном Думитрашком-Райчею полковником войска Его Царского Пресветлого Величества запорожского Переяславским, Григорием Миколаевичем судиею полковым, Феодором Забудским асаулом полковым, Петром Романовичем сотником Переясловским, Олифером Максименком сотником Баришовским, Тимофеем Федоренком атаманом городовим Баришовским, Прокопом Кулженком, Грыцком Рубанинои и иншого (другого) товариства, на тот час (время) будучого немало, я, Андрей Кохно Тимченко, козак и обыватель Переяславский, чиню ведомо сим моим писанием вшелякого стану людем на проложенствах (начальствах) будучим теперь онатом (и далее) иж в том я мел правный завод (спор) з Лавреном Скоченком, затем своим, и женою его Мариею, и (а) сестрою моею родною о позостадой худобе (скоте) по небожчице (покойной) матки моей Тимчисе; которая худоба по смерти матки моей ему вся была зостала и отписана. И то вз(г)лядом тоей худоби ж мене не сподевались [ожидали] быти, в неволе будучого, живого. И же мне, по осмотрению Божию, судилося зостати на воле и тое в них худоби чрез правний поступок у его, Лаврена, упоминается. Теды он, Лаврен, зать мой, за показанием правним, як отчичеве (собственнику, наследнику) всех моих грунтор (земель) отчизних (отцовских) и дедизних вступив (уступил), а именно: грунта, лес над Чумгаком окружается водою и садом; а в полку Лубенском у местечку — плецов (мест плановых) два, край хвортки, а третий на ринку плец, да к тим плецам нив(ь)е пахатное там же и лука [луг] сенокосная с лозами више местечка, да вгору Сухой Оржице ставок и кошарища (загоны) з луками сенокосними до самой Чепурковщины, и дотого пояс сребний позлоцестий (позлащенный), грошей за двое коней коп Литовских осмнадцать (21 руб. 60 копеек), жупан

⁷⁷⁾ Приводимый документ найден нами в фамильных бумагах, оставшихся после смерти (Николая Львовича Свечки † 12 июня 1898 года) последнего представителя угасшего города Свечек. Эти бумаги любезно предоставлены в наше распоряжение Раисою Алексеевною Сошиною, за что изъявляем ей большую благодарность.

— 73 —

(кафтан) парпуровий, у Вуласа за довг (долг) узятий, мне все тое отдав. За которим отданием служне (следуемое) мне ся с той худобы уищене [удовлетворение] помянутое зятя моего и сестру мою Марию вечне квитую (подпискою обеспечиваю) и уволняю с таким докладом, же я ж не мало и не повинен буду так я сам, жена моя и потомкове мои тоей справы обновляти и правом потурбовати (беспокоить) под закладом выри на вшеляком уряде талярей ста (60 руб.); на що для вери и далшей памяти даю тую мою квитанцию при подписе и притеснением печатей так полковой яко и судовой. Дтитрашко Райча полковник Его Ц. В. в. з., Григорий Николаевич судия полку Переяславского. В Баришовце 22 дня генваря, 1671 году. 1736 года на суде полковом Лубенском зятям Кохном от тещи их Марии саморучно".

Городище Чумгак могло послужить основанием для образования села Кохновки ⁷⁸⁾. В этом убеждении нас поддерживает следующий документ ⁷⁹⁾: Я, Феодор Кохно, житель Чумгацкий здавна лет, меючи себе грунта дедовские и отцовские на Чумгаце, на которих сам живучи, обладаю з яких даю дочце своей, именно Настасии Данилисе (Прохоровичевой) три дворища в Чумгацком городищи и к тим дворищам в трох руках пахотного поля, як бы недель по три двома плугами орати и луку з лозами выше того ж городища, як бы гоней за трое, лежачу, да в вершине Сухой Оржице ставок (пруд) з гребелкою, да там же, више ставка, озера солонце с пологами, мне от брата родного Степана Кохна доставшиеся, и волно дочце моей и затеве люб на тих грунтах хуторецем сести и жить, люб як Б(о)г даст про дети держать и, як своим добрим отселе владеть и корыстоваться; а чого не дай, Боже, ежели би не мело буть якого потомку, то вже ближайшии дети мои, тим грунтом обладовати, албо и покревнии (родственники) мои; а ежели будут потомки, то во вечности нехто не може интересоватися. Писал сей запись Петро Кохненко и, вместо своего отца неграмотного Федора Кохна, по велению его, подписал. Вишспецефикованному в сем записе, на той час будучи сведоми, и по прошению па-

⁷⁸⁾ (теперь Свечковка), но не Кантакузовка, как думает Ляскоронский (Боплан, стр. 27; см. прил. 250-1).

⁷⁹⁾ Бумаги Свечек.

— 74 —

на Федора Кохна подписались иерей Семеон Горонович поп Нехайковский своеручно подписался Моисей Прокопович пресвитер Тополевской руку приложил" ⁸⁰⁾.

Маетности Леонтия Свечки.

По сырой Оржице Леонтий Свечка начал скупать земли еще с 1682 года ⁸¹⁾, а указанный выше подарок Пирятинцев Леонтия наградил собственностью из всех, так называемых, вольных земель по р. Чумгаку и вообще по верхнему басейну р. Оржицы. Августа 25, года 1690 Л, Н. Свечке дана Высочайшая грамота "на двор над Оржицею (Гнилою) зовемий Короваи с людми при нем, на земли ево поселеними, и на все ево земли, и леса, и поля пахотные и к пашне годние, купление и занятие" ⁸²⁾. Хотя на плане Боплана в 1650 году Короваи отмечены селом, но в 1690 году в Высочайшей грамоте они названы лишь двором, так как в Короваях тогда жили казаки, которые не могли поступать никому в подданство. Казачья старшина такие казачьи селения, для замаскирования истины при ходатайствах своих, называла обыкновенно дворами, хуторами, слободами, а казачьи земли — вольными "степями", как Польские вельможи называли "пустынями". Чтобы яснее получить представление о богатствах, нажитых Л. Свечкой, мы считает полезным привести здесь целиком духовное завещание, написанное Леонтием С. накануне своей смерти ⁸³⁾: "Во имя Отца и Сына и Св. Духа,

⁸⁰⁾ В 1742 году значковые товарищи Стародубовского полка Николай Иванович Юркевич от имени своей жены Анны, Дочери Лукьяна Леонтьевича Свечки, и Лубенского полка Александровичи Иван, Григорий и Андрей Ильичи, сыновья Доминикии, дочери Василия Л. Свечки, в Войсковую генеральную канцелярию подали челобитную, что Федор Кохно захватил землю челобитчиков, построил двор, поселил людей; а теперь, после смерти Федора Кохна, его жена Кохниха Мария Самуиловна владеет, принявши к себе иноземца зятя Югана Фабрициуса. Челобитная 9 марта 1743 отослана в Лубенский полк. От полка "розыщиками" (следователями) посланы войсковые товарищи Клим Христич и Роман Кальницкий, которые в Лубенский полковой суд рапортовали 6 июля 1743 года, что Юган Фабришус объяснил, будто Феодор Кохно оспариваемую землю купил у знт. Переяславского полка Василия Тамары († 1736) на р. Чумгаку, и его купчая утверждена гетманом Скоропадским 26 сентября 1720 года. В Лубенском полковом суде дело слушалось 13 июня 1743 г., но не решено (Киевская Университ. библиотека "Лубенский Полк", № 297).

⁸¹⁾ Стороженки, VI, стр. 756-761.

⁸²⁾ Там же, стр. 423. Библиотека Киевского Универ. "Лубенский Полк", №№ 226 и 284.

⁸³⁾ Стороженки VI, № 439.

— 75 —

Аминь. Его Ц. П. В. в. з. п. Л. аз, Леонтий Назарьевич Свечка, по милости Божией будучи хоробою (болезнью) обдаренный и видячи себе ближним до смерти, нежели ко животу сего временного бытия, яко лиегации (легации — право) на грунта мои власнии и купление, стоячие и лежачие, сином моим далем для спокойнейшего уживання и владения в поссесии доживотному (пожизненную) и вечную, так се теперь остальной доброй воле моей тестаментом (завещанием) ствержаючи, распоряжаю, легкую и записную, что кому з добр моих власних оддати будет належно. Во-первых, иже водхну, Богу все щедрому и человеколюбивому вручаю душу, тело земли, по писанием: земля еси в землю пойдеши; за душу, о сорокоусту и молитвы просячи, на монастире, в реестре менение, одписую грошей сумми готовой тисячей пять, на який что дати принадлежит, реестровые весть син мой Василий, ему же вручил. Священником меским (городским) Перятинским, в меских церквах служащим, парохиялным (приходским) настоятелем з дяками, з паламарями, за все про все на сорокоусти по десять талярей (6 руб.) одписую; векарим (вторым священникам) Пирятинским, в меских церквах служащим, особно на сорокоусти по десять золотих (2 руб.), (да)бы священници отправляли сорокоусти. Священником сельским парохиялным всем уезду Пирятинского з дяками, з паламарями за все про все на сорокоусти по десять коп (12 руб.). Особенно на дробние расходы десять золотых (2 руб.). Отцем протопопом Лохвицкому и Лубенскому по десять талярей, отцу протопопу Пирятинском Якову Филиповичу, зятеве нашему, особно сто золотих дати; духовному отцу Илии и отцу Григорию Лубенскому по десять талярей; иерею Феодору Соколовскому, пресвитеру святоспаскому, также сто золотих. Насте Яцисе, братовой моей, з сими детьми двома малими, при ней будучими, дати пятдесят талярей (30 руб.). Дмитрове Котляреве талярей пятьдесят и хату, в якой мешкает (живет), и лес у Высоком, Ковелского зовемий, садок на Приходках з лесом и мазкою, и огород на озерце. Тимофеевихи, бывшей атаманихи, детем, при ней зостяючим, сто золотих. Зенце Омеляновой дщере, Захарчисе талярей десять и Марчисе, Омеляновой дщере, талярей десять. Омелянови ⁸⁴⁾ з малими детми пятьдесят золотих. Іванове Протопопен-

⁸⁴⁾ Там же, стр. 496, пр. 1: Емилиан Мартинович Лещенко, брат Доминикии Мартиновны, жены Леонтия Назарьевича Свечки.

— 76 —

ку, внукове нашему, грошей готовой сумми тисячу золотих одписую и серебра в рожних штуках десять гривень (фунтов) одписую; то хто ж як гроши, так и серебро в тот час оддати ему, внуку, когда в совершенный возраст и разум прийдет. Василеве и Хвилонове, хлопцям при мне бывшим служащим, обом по сто золотих дати и поболш, и по коневе, и по ручнице, одежда вся, якая им посправована, а оны повинни служити при двору нашои, аж покий стан (звание) малженства (супружества), по изволеню Божом, себе оберут. Сия убо доброхотнои воле моей осталной изобразивши начертанием, что за душу и кревним (родственникам) нашим принадлежит дати, до распоряжения вручаю сынове нашому Василию и неотменно хотячи мети отцевско приказую. Сим же осталной воле моей тестаментом дом мой прявяще ко всемирному и безмятежному мешканню любой (милой) малжонце (жене) моей Доминикии вручаю и приказую, бы матки своей слухали во всем и повиновалися, як найлучше, и между собою любовь должную братерскую мели, однак отцевско в потомние (вечные) часы сынов и дщерей моих распоряжаю. Во-первых, Василеве, сынове нашому старшому, двор сей, в яком теперь мешкаем, з Иваном, сином нашим наименьшим, увесь по половине одписую, повинни будут два их обополне радети и жити братерско. Ему ж Василеве, сынове нашому, в вечистое владение полецаю (поручаю) и одписую греблю Воробювскую, власним коштом нашим занятую на реце Удаи, и млини власние, нашим коштом на той гребли построенние, и пожитки (доходы) з млинов (мельниц) тоя гребле належние (следуемые), од монаршей и рейментарской (гетманской) ласки (милости) наданни, ему ж до заживанна легую. До той же гребле лес, купленний у отца игумена Лубенского, там же под селом Воробями; лес од козака Карпиловского и з садом от Марии Евфимихи купленний; лес от Кондрата Якубенка; лес, от Воробиевой дочки Василихи купленний; лес, от Саливона з Яковом и Кондратом братаничами купленний; лес от Ивана Дроценка; лес, от Феодора Хвененка купленний; лес от Ивана Воробиенка; от Стефана Радченка Биевского грунта купление. Хата з садом и лес особливе под Пирятином, лес, в Турчишином стоячий. Гаю половина ему ж, Василию, а другая половина Иванове, синове нашому меншому гаю, от Перевода (речки) стоячого, где и Лукиянови, синови на-

— 77 —

шему середулшому, гай, от Удая стоячий, з тим же в едном окопе, под Кейбаловскою, по дорогу. Лесов межи Енковцями и Губским, у многих людей покупленних, часть третую, и на Вишшом Булатце саду Дрохвинского по половине, а другую половину Иванове, меншому синове нашему. Ему ж, Василию, хутор над рекою Оржицею, прозиваемий Городище, со всеми лесами, гаями, стенками (лесками) и лозами, там же аж вниз Корнеевки покупленними. Сие все мененние (названные) грунта Василию, старшому синове нашому, вечисте легую и записую. Тутеж Стефану, Василиеву сину, внукове нашому, лес з садом в Биевцах и и з хатою, у Игната москаля купленний, легую и записую. Людей в Корнеевце и Городящи, з наших грунтов и лесов през нас новоосаженних, особливе село Антоновку з ласки рейментарской, по универсалу виданном, еднак же Монаршою грамотою Его Царского Пресветлаго Величества стверженное ⁸⁵⁾ — еднак же до воле и ласки вельможного добродея его милости пана гетмана — ему ж, Василиеве, синове нашому, в заживанне полецаю и в поссесию подаю. Лукиянове, синове нашому середулшому, двор новофундованний, стоячий ведле Чиркавского, одписую до спокойного мешкання вечисте. Ему ж, Лукияну, синове нашому, в вечистое владение полецаю и одписую на гребле Гурбинской млини, власним нашим коштом построенние. Знову на Новой Глебле два камене и на гребле Каплинской камень и ступи подданих наших, з ласки ясневелможного добродея (гетмана) Монаршою грамотою стверженние, часть войсковую отбирання — еднак же до воле и ласки рейментарскои — одписую, тии кола (колеса) на реце Удаи робочие. К тим же млинам лес, куплений у Ничипора Ющенка; лес, од Грицка Хижняка вименяний, а стоячий в конце гребле Борисовской; лес, у Боженка купленний под Гурбинцами; лес од Юска Ткача харкувского з садом; лес од Алекси Сенченка; гай под Кейбаловскою, од Удая стоячий в едином окопе, где и Василию з Иваном по дорогу. Лесов межи Енковцями и Губским, у многих людей покупленних, часть третую одписую ему ж Лукиану, где Василию и Иванове по части той же. Ему ж Лукианове лесов у Бзове, од многих людей покупленних, половина. Лесов и гаюв, под селом Короваями стоячих, над Оржицею, половина, а другая половина в Бзове и под

⁸⁵⁾ 25 августа, 1690 года см. прим. 82. Стороженки, VI, № 381.

— 78 —

Короваями Иванове, синове нашому. Сад Киселювский на Вишшом Булатце Лукиянове. Леси под Харьковцями, у трех человеков, у Миска Рябчука, Матвея Кислено и Степана Шульги, купленние. Сие все мененние грунта Лукианови, середулшому синове нашому, вечисте легую и записую. Люде в селе Малютинцах через нас осаженние, особливе Давидовку з ласки рейментаркои, по универсале виданном, Монаршою Его. Ц. П. В. грамотою ствержение — еднак до воле и ласки ясневелможного добродея его милости пана гетмана — ему ж, Лукианове синове нашому, в заживання полецаю и в поссесию подаю. Иванове, синове нашому меншому, двор сей, в яком тепер мешкаем, з Василинм, старшим сином нашим, увесь по половине одписую. К тим же млином лес, по сем и по том боку стоячий; луку з березником Трохимовскую, там же лежачую. Леса, прозиваемого Довгенкого, половину ему ж, Иванове. Лесов межи Енковцями и Губским, у многих людей покупленних, третую часть ему ж, Иванови. Там же Василию Лукиану по части. Сад Небораковский на Вишшом Булатце под Лубнами, половину сада Дрохвинского, а другая половина Василию там же. В Бзове од многих людей лесов покупленних половина и под Короваями также лесов и гаюв половина Иванове — где другая Лукианове половина — под Кейбаловкою гаю половина — где Василию другая — од Переводу стоячого, по дорогу, вздовж лежачую. Сад, у Ивана Мацюченка Енковского купленний, к Небораковскому саду ему ж, Иванове. Лес од Любки Лавринихи ⁸⁶⁾, бывшой сотнички Чорнуской, куплений, Иванове. Сии все мененние грунта Иванове, меншому синове нашому, вичисте легую и записую. Хутор в селе Короваях ему ж, Иванове, и в селе Короваях люде, при хуторе нашом чрез нас и з наших лесов и грунтов осажение. А видячи Ивана слабого здоровя, то, ежели б мел змерти, хутора Короваювский и з людми, при нем поселенными, повинен бути Лукиану ⁸⁷⁾, синове нашому, вечисте легую. Для того же ему хутор еще негде не определен. Особливе село Деймановку, з

⁸⁶⁾ Лаврентий Игнатьевич Замниборщ упоминается Чорнускимь сотником в 1672 и 1688 годах (Модзалевский в Сборнике Лохвицкого земства. Киев 1906 г. стр. 371).

⁸⁷⁾ Удивительно, что при процессе Марковичи не представили этого завещания в суд и поэтому потеряли половину Короваев, как отцом завещанных одному бездетно умершему Ивану и Лукьяну не принадлежащих.

— 79 —

ласки рейментарскои, по универсалу виданном, Монаршею Его Ц. П. В. грамотою отверженное — еднак до воли и ласки вельможного добродея его милости пана гетмана — ему ж, Иванове, синове нашому меншому, полецаю в заживанне и в поссесию подаю. Двор знов з садом Давидов Шинкарув ему ж, Иванове, синове нашому, во вечное владение подаю. А що болш млинов и грунтов в раздел сином моим не попускаю и не записую, тим всем жена моя доживотне повинна владети, яко то млини два на гребле Зарицкой, нашим коштом занятой, построение, и на меской гребле млин купленний блиско башти (крепости), и сади, леси, подворки и всеми грунтами, впред не описанными, повинна владети до животне, а в предние часи и сие млини три, сади и лиси, и все грунта, якие еще ненаписанние в раздел, таким же способом в ровний дел на три части повинни быти розделенние сином нашим Василию, Лукианове и Иванове. Млини на гребле Оржицкой Короваевской, нашим коштом занятой, якие позволилисмо пану Хведору ⁸⁸), хоруружаму полковому и Василию Лутаю построити, целе им, мененним горподарям, со всеми пожитками непременно, яко власние наши. Пуздерка (ларца) три, подокладавши серебром, абы все три важили (весили) по сорок гривен (фунтов) в ровной цени, жебы (чтобы) были сином нашим Василию, Лукиану и Ивану, одписую во вечистое заживанне. А что серебра останется рухомого, то в ровний дел на шисть частий повинно бути разделенно, як малжонце (жене) моей Доминикии, так сином нашим Василию, Лукиану и Ивану, и дщерям нашим девчатам Любле и Ганнусе ⁸⁹⁾. Оружжа все и ронди ⁹⁰⁾ ровний подел сином нашим тром Василию, Лукиану и Иванове на три части бути повинно против поясов, девчатами легованних. Пояси сребние все девчатам двом Любце и Ганнусе, дщерем нашим, в ровний дел на две части повинно бути против роднов, синам легованних. Грошей, як много винайдется в набытку нашем, то все в ровний дел на шисть

⁸⁸⁾ Феодор Ярмоленко был Лубенским полковым хорунжим 1698-1703 г. (Лазаревский Ч. О. Л. Н. XI, 76).

⁸⁹⁾ Анна Леонтьевна Свечка была 1-ю женой Григория Корнеевича Огроновича, Пирятинского сотника 1719-1751 г. р. ок. 1675 г. † ок. 1757 г. (Архив Полтавск. депут. собр. № 69; Стороженки, VI, стр. 741. Исповедныя росписи в архиве Полтавской Консистории).

⁹⁰⁾ Ронде — ременный пояс с металлическими украшениями (Дневник Я. Марковича, изд. 1893 г. I, 156).

— 80 —

частий повинци разделенни бути, як малжонце моей Домникии, так сином нашим Василию, Лукиану и Ивану и дщерям нашим Любце и Ганнусе. Сукмани (кафтаны), яки юж посправованн Василию, Лукиану и Ивану, такие ж повинни дати, или справленни быти против тих, а инние в ровний дел на три части синам нашим повинни бути розделенни. Цень (олово) и медь вся сином нашим Василию, Лукиану и Ивану на три части в ровний дел бути повина. Стадо и бидло (скот) все повинно бути в купе, и до заживання як малжонка моя Доминикия в господарстве, так и сини наши Василий, Лукиян и Иван повинни им владети, аще потребно которому до войска или на домовое господарство, як слушно, повинни заживати в ровном владении. А девчата, кгди видани будут замуж, Любка и Ганнуся теди з того ж гуртового единокупне повинни им дати, як звичай несет при виправе того ради. Пчоли в купи тож, як и стадо, повинни бути до заживання ровно, А в потомние часи стадо, и бидло, и пчоли, все од мала и до велика, в набитку нашом что иле винайдется, то сини наши Василий, Лукиан, и Иван на три части в ровний дел повинни будут себе розделити. Довжка другая половина Василиеве, синове нашему, где и Иванове, синове нашому меншому, записалем леса Довжка половину; над Чумгаков стенка; од небожчика судде Андрея ⁹¹⁾ дарованна, ему ж Василию, синове нашому. Лесе дедовские Мартына Лещенка (тестя завещателя), под Антоповкою селом будучие, две паи, что Василию, синове нашому, була пай, а другая Лукианове, обидве тии паи леса Лукианове, синове нашому, одписую. В Медвежом яру леси все и сади з ставом купленни ему ж Лукианове, синове нашому, одписую вечисте в заживання. Шелехувская дуброва з двома стенками над Чумгаком, там же стоячие, до всех млинов и до хуторов. люб до двора для вшеляких надубков, повинна заживанна бути. Хощу и записую року 1699, месяца августа 4 дня. При сем будучий Яков Филипович, протопоп Пирятинский, рукою (власною). Его Ц. П. В. в. Запорожского полкових особ, на той час будучих на подписе: Григорий Таволга — есавул полковий Лубенский (1688-1707), Максим Троцкий —

⁹¹⁾ Андрей Яковлев упоминается Лубенским полковым судьей в годах 1681, 682, 1688-1696 (Модзалевский, Сборн. Лохв. земства, 1906 г. стр, 404, Лазаревский, Ч. О. Л. Н. X, стр. 75).

— 81 —

писарь полковий Лубенский ⁹²⁾, Феодор Ярмоленко — хорунжий полковий Лубенский (1698-1703), Семен Вакуленко — сотник Пирятинский (1696-1718), Феодор Губка — атаман Пирятинский (1698-1701), Василь Орадиненко — войт Пирятинский ⁹³⁾, Михайло Якимович — писарь меский Пирятинский (1698-1717), тут же иерей Феодор Соколовский — презвитер церкви Спаской Пирятинской, исписавши тестамент сей, подписуются".

Дочери Леонтия Свечки

По этому духовному завещанию обширные недвижимые имения, раскинутые во всем Лубенском полку, Леонтий Свечка распределил между своими тремя сыновьями. Из трех дочерей Леонтий С., при жизни, только старшую — Зиновию выдал замуж за Пирятинского протопопа Якова Филипповича. Зиновия, видимо, умерла раньше своего отца, так как Леонтий С., в духовном завещании упоминает только ее сына Ивана и мужа протопопа, завещая первому 1000 золотых (200 руб.) и десять гривень (фунтов) серебра, а второму сто золотых. Девицами после смерти отца остались Любовь и Анна. Вторая потом ⁹¹⁾ вышла замуж за Григория Корнеевича ⁹⁵⁾ (Огроновича) и получила в приданое отцовские мельницы и земли по р. Чумгаку. Только младший сын от Анны Леонтьевны Свечковны, первой жены Григория Корнеевича, Михаил Григорьевич Огронович пережил своего отца (родившегося ок. 1674 года, а умершего ок. 1757 года). Его наследники производили раздел имущества 8 марта 1760 года, причем приданое Свечковны передается лишь ее наследникам: сыну Михаилу Григорьевичу Огроновичу — "под ме-

⁹²⁾ Максим Троцкий был полковым писарем 1698-1704, потом полковым судьею, † 1712 г.

⁹³⁾ Городовой Пирятинский атаман 1701-1705 г.

⁹⁴⁾ Вероятно в 1710 году, так как в этом году мать Доминикия Мартиновна Свечкина своей дочери Анне и ее мужу Григорию Корнеевичу дарит мельницы и земли по р. Чумгаку (Библютека Киевск. Университ. № 292).

⁹⁵⁾ Модзалевский этого Григория признает внуком Корнилия (Корнея) Огроновича Прилуцкого Бурмистра (Стороженки, VI, 741), а внуки Григория называют Корнея своим прадедом, т. е., отцом Григория, мы же и в исповедных расписях, и в бумагах Огроновичей, и в судебных делах, встречали только отчество его Корнеевич, а не Григорьевич, как оно значится у Модзалевского, соединяющего Огроновичей Прилуцких с Огроновичами Пирятинскими общей генеалогией.

— 82 —

стечком Яблоновом ⁹⁶⁾ при хуторе (Филипповичи) все прикупленные грунта", Анне, дочери умершего Ивана Григорьевича Огроновича, жене Ивана Демяновича Булюбаша, Жовнинского сотника (1760-1778) — "половина грунта (земель) в Белоусовце, прикупленных отцем", Андрею Якимовичу, внуку Григория Корнеевича — вторая "половина грунтов в Белоусовце, прикупленных отцем" ⁹⁷⁾. Все эти наследники получают части и из остального имущества отцовского. Из детей от второго брака Григория Корнеевича с Феодосией, дочерью Дмитрия Лазаревича Горленка, Прилуцкого полковника (1692-1708), в дележе участвуют Павел, Григорий и Яков. Но в раздельном акте не упоминается сестра последних — Евфросиния (р. ок. 1727 † 8 декабря 1816 г.), жена Ивана Ильича Александровича (р. 1721 † 1790) ⁹⁸⁾. Погребена Евфросиния вместе со своим мужем в церкви, построенной последним (вероятно, в 1751 году) в с. Великая Круча (Пирятинского уезда), принадлежащей ныне к имению Н. В. Стороженка.

Сыновья Леонтия Свечки.

Наследники Л. Н. Свечки старались увеличить и улучшить имения, полученные от отца. 7 сентября 1703 года старший сын Леонтия С. — Василий от Лубенского полковника Дмитрия Зеленского (1701-1708) получил универсал на постройку хутора на земле за с. Малютинцами, Яблуновского уезда, "при вол(ь)ном степу" ⁹⁹⁾. Гетман Иван Степанович Мазепа (1687-1708) выдал универсал 4 марта 1707 года Василию и Лукьяну Свечкам на освобождение мельниц от налога в пользу войска — "поколещины (помола) и покабанщины". Гетман Иван Ильич Скоропадский (1708-1722) 22 февраля 1709 г. Василию и Лукьяну выдал универсал подтвердительный на имения. Урядов войсковых сыновья Леонтия Свечки не занимали. Иван умер до

⁹⁶⁾ Жители Яблонова обыкновенно свое местечко называли Яблуневом, а сотник первый принявший свою фамилию от этого местечка, подписывался всегда Яблоновский (Стефан 1772-1782, см. "Стороженки", Киев. 1910 г. т. IV, стр. 450).

⁹⁷⁾ Архив Полтавского Депутатского Собрания, № 69.

⁹⁸⁾ Правнука Леонтия Назарьевича Свечки, прабабка Варвары Ананиевны (урожденной Александрович), матери историков Андрея и Николая Владимировичей Стороженок.

⁹⁹⁾ Библиот. Киев. Унив. № 264.

— 83 —

1707 года, так как он не упоминается в универсале Мазепы. Старший Василий умер в 1714 году, оставив все имущество своей жене Анне Мазараковне и малолетнему сыну Стефану, до совершеннолетия которого опекуном был назначен дядя Лукьян Свечка, мало заботившийся об опекаемом ¹⁰⁰⁾. Беззащитностью вдовы поспешил воспользоваться соседний Журавский сотник, и "Анна Мазараковна Васильева Свечкина" для своей защиты от насилия у гетмана Скоропадского выпросила себе универсал, выданный ей 14 октября 1714 года ¹⁰¹⁾. В 1720 году умер Стефан Васильевич Свечка, оставив малютку сына Алексия (родившегося в1718 году) и молодую жену вдову Ирину Булавковну. Ирина вскоре вышла замуж за Илью Александровича Милорадовича, сотника Грунского. Милорадович бросил службу в Гадячском полку, переселися в Городище к жене и пасынку Алексею Свечке и стал их сильным защитником против обид, получаемых от Лукьяна Свечки и особенно от Андрея Марковича, генерального подскарбия (1729-1744, а прежде Лубенского полковника 1714-1727), захватившего у малолетнего Алексея Свечки наследственную половину с. Короваев, под видом купли у Лукьяна Л. Свечки 15 апреля, 1720 года. Мы приводим этот документ целиком ¹⁰²⁾.

Лукьян Свечка и Андрей Маркович.

"Упис купли кгрунту, именуемого Коровай, его милости пану полковникови Лубенскому от пана Лукиана Свечки, знатного товариша войска Запорожского. Року тисяча семсот двадцатого, месяца априля пятогонадцять дня. Будучи тут в Перятине от вельможного его милости пана Андрея Марковича, полковника войска Его Ц. П. В. Запорожского Лубенского, пан Иван Нестерович ¹⁰³⁾ учинил до нас, нижей подписавшегося уряду, тое предложение, же (что) сторговал на его же панску потребу нижейвыраженние кгрунта у пана Лукиана Свечки, знатного войска Запорожского товариша, и на тое так его продавци самого согласное изволение объявлял

¹⁰⁰⁾ Бумаги Свечек.

¹⁰¹⁾ Стороженки, VI, № 481.

¹⁰²⁾ Как он гласит в урядовых Пирятинских крепостных книгах, составляющих теперь собственность Стороженок, напечатавших эту купчую в своем "Фамильном Архиве", т. VI, № 280.

¹⁰³⁾ Эконом Андрея Марковича.

— 84 —

яко и купчое писмо от него з подписом руки и имени его презентуючи потребовал, жебы (дабы) оное в книги меские (городские) ратуша тутейшого било вписано, а з книг випис належитий его панской милости отдано. Якое писмо так ся в себе слово в слово меет:

Року тисяча семсот двадцатого, месяца априля четвертого надцет дня. Я, нижей именно подписавшийся, ознаймую сим моим рукоданним писанием кому колвек о том тепер и во все потомние часи надлежит ведати, иж з доброй моей воле, а не з якого, не дай Боже, примусу и утиску, пустилем продажею власний мой кгрунт, покойному блаженния памяти родичу моему пану Леонтию Свечце; сунцессиею (по наследству) мне спалий, именуемый Короваи, на его ж имя Монаршою Ц. П. В. жалованною грамотою и универсалами ясневельможного его милости пана гетмана отвержений, в сотне Ператинской над речкою Оржицею будучий, з подоланними на нем строении и з оседлостю людей, якие там же поселилися, и всеми прилеглими до оного угодиями, то-есть, ставами, сеножатми, стенками, гаями, лозами, и полями пахотными и сенокосными, до того кгрунту належними, увесь огулом (вообще), як ся во своем определении меет, его милости пану Андрею Марковичу, полковникове войска Царского П. В. Запорожского Лубенскому, паней малжонце и потомком его панским — на которие и помянутые крепости все его панской милости меють вручити — во вечность за певную (определенную) сумму, власними моими руками одобранную, доброй монети пять тисяч золотих, от которого уже яко самого себе, жену и детей моих и всех моих же кревних (родственником) близких и далеких отдаляю, так даю мою сию на себе ассекурацию (ручательство), же в содержании того кгрунту и околичностей его никогда нехто з моей сторони самого его милости, паней и потомства его турбовати (беспокоить) и з жадною до помянутих кгрунтов отзываться претенсиею не будет, але (но) вольно будет его милости самому, паней малжонце и потомком тие все кгрунта, вишей выраженние, кому хотя, дати, даровати и ко наилучшому своему оборочати пожиткове. А если би могли хто з моих кревних, особливе з братних детей пан Стефан Свечка, албо доросший лет брат его (Иван), или сестра ¹⁰⁴⁾, з якою претенсиею до преречо-

¹⁰⁴⁾ У Стефана Васильевича Свечки было две сестры: Доминикия, жена Илии Александровича, и Екатерина, жена Н. И. Юркевича; здесь, вероятно, говорится о Домникии.

— 85 —

них проданих мною земле и угодий одозватися, з таковым я сам расправитися и ответовати мею, а его панской милости нехто, яко виразилося, турбовати о тое не повинен. В достоверие лучшое сего моего зезнания видалем панской милости сей купчий запис, власною моею рукою ствержений и печатю моею притесненний. В Пирятине, року, месяца и дня вишей писанних. Лукиан Леонтиевич Свечка, знатный товариш войска запорожского, властною своею рукою подписался. Прето ми, вряд, принявши тую купчую до книг меских ратуша нашего, випис сей з оних до рук его милости добродея нашего пана полковника, за подписом рук наших и печатю ратушною, видалисмо. В Пирятине, року, месяца и дня вышеписанного. Григорий Корнеевич — сотник Пирятинский, Павел Тимофеевич (Куриленко) — атаман городовий, Васил Тараненко — войт з бурмистры".

Законность купчей подкрепляется вставкою: "с доброй воли, а не с принуждения какого-либо", занесением в урядовую крепостную книгу и подписью уряда Пирятинского; сотника, городового атамана и войта. Покупщика не смущает сознание, что от продавца получает купчую на имение, на которое могут заявить притязание наследники старшего брата продавца, как соучастники в имении. В купчей на Лукьяна Свечку возлагается вся ответственность за правонарушение по сделке. Межи покупаемому имению не указываются. Тогда действительность купчих обусловливалась соблюдением следующих формальностей, предписываемых Листовским статутом ¹⁰⁵⁾ "Всяк таковый, кто продает или дарит (имение), сочинив первее на то письмо под печатью своею и за подписом руки, кто писать уметимет, и за печатьми людей добрых троих или четырех лиц, породы шляхетской, веры достойных в Великом Княжении Литовском поместье имеющих, нарочно от того, кто продает, или записует, упрошенных; а буде тот, кто продает, или записует, сам писать не умети мет, то он печатников таких к своему запису упросить, а сии

¹⁰⁵⁾. Роздел 7, артикул 1. Мы пользуемся текстом двух экземпляров, хранящихся в библиотеке Лубенской мужской гимназии. Эти экземпляры: один с русским рукописным текстом, но только 2-я часть (с розд. 5, арт. 13, стр. 779-й), а другой полный с польским печатным текстом 5-го издания 1744 года; предшествующие издания были в годах: 1588 (на русском и польском языках), 1619, 1647, 1698. Мы изъявляем искреннюю благодарность директору (В. Н. Ярошевскому) и библиотекарю (Н. Ф. Подковшикову) Лубенской мужской гимназии за их любезное предоставление нам возможности пользоваться этими редкими экземплярами и другими ценными литературными изданиями, составляющими собственность этой гимназии.

— 86 —

при печатех своих и собственными руками тое письмо запретит (закрепить) должны. Опосле сам наочно (лично) пред нами Господарем или пред судом нашим земским, где в каком уезде тое имение лежит, или до которого суда надлежит, оное сознать имеет. А естьли бы до тои провинции, в которой тое имение есть, или до суда, куда подлежит, далекое было растояние, тогда ему свободно будет — на ином суде — где близше будет таковую свою запись объявить и в книги дать записать, а тот, кому то продано, или каким-нибудь образом записано с тем письменным записом своим, из суда такожде взяв выписку, имеет ехать или послать до того суда земского провинциального, в которой провинции то имение лежати мет и, о том известив и объявив, имеет до кних земских тот свой запис внесть, а суд суду в том верить имеет". — "А естьли бы какая запись, на вечное владение кому данная, не по сему Статуту была сочинена, то таковая запись не имеет быть важна и вещию, во оной описанною, никто владеть не может, толкоб давности земской (десятилетней) для опровержения той записи челобитчик не промолчал" ¹⁰⁶⁾.

По этому тексту Литовского Статута купчая крепость, выданная 15 апреля 1720 года Лукьяном Свечкою Андрею Марковичу, не должна бы признаваться законною, так как она написана без свидетелей и в уряд для записи представлена не лично продавцом, а Иваном Нестеровичем, слугою покупщика. Подначальный покупщику уряд, состоявший из Пирятинского сотника, атамана и войта беспрекословно утвердил и записал в крепостную книгу незаконную сделку своего начальника, Лубенского полковника, который в Генеральном войсковом суде доказывал неоспоримость своей купчей тем, что "в правах Молороссийких письменные документа за первейшие от свидетелей доводы приймуются", поэтому "сведетелям, где писание крепости и документа имеются быть не подлежит". Суд на это возразил: "хотя — и повелено, (что) уряд урядове верит, однако не о таких записах".

В 1735 году "при смерти" Лукьян Свечка "в уступном письме" Алексею Степановичу Свечке, своему двоюродному внуку, так повествует о своих продажах Андрею Марковичу, по протоколу судебному: "Умерший отец его (Лукьяна), Леонтий Свечка

¹⁰⁶⁾ Раздел 7, артикули 2.

— 87 —

в прошлом 1699 году меншому брату его, Лукиана, — Ивану село Короваи со всеми к нему принадлежащими грунтами особливою легациею определил. По смерти его (Ивана) владела тем селовм Короваями мать его Домникия (Мартинова) по смерть свою. Когда определен (1714 г.) полковником Лубенским Андрей Маркович, искал (он) способу, почему б (как бы) то село Короваи и хутор Шелеховский, до поделу з детми брата Василия (деда Алексея Свечки) надлежащий, отдать ¹⁰⁷⁾. Но и тем милости не достал. Под час де состоявшейся в обороне пригодеи ¹⁰⁸⁾ взято его (Лукьяна) под арест и (А. Маркович) требовал от него продажи Короваев. И скоро известился о умертвии братанича Стефана (отца Алексея) Свечки, приневолил мененое село Короваи, под видом продажи, уступить, сам цену учинивши шесть-сот рублев ¹⁰⁹⁾, и купчую дать под арестом будучого его (Лукьяна) усиловал. И за оние Короваи дотого генерал Кантакузин своею охотою давал ему три тысячи рублев. Токмо де, як оное село не едному ему было и на продажи не имелось, до того не припускался он. Егда же о завладении Марковичем села Короваев брата его Василия и з сином (Алексеем) невестка (Ирина) Булавковна и (с) дригими оставшимися его (Лукьяна) брата (Василия) малолетними детми известилась была, била челом в 1720-м году до покойного гетмана Скоропадского, прося о разделе с ним, Лукияном, оного села Короваев и Шелеховки и других грунтов, до поделки належных. Почему прислан был бунчуковий товариш Семен Чуйкевич ¹¹⁰⁾ з товарищи ¹¹¹⁾, а от Марковича — писарь его (Стефан) Савицкий ¹¹²⁾ и без указу (гетманского) определен к ним

¹⁰⁷⁾ Купчая на х. Шелеховку Лукьяном С. выдана А. Марковича 21 января 1719 года.

¹⁰⁸⁾ Обвинения в воровстве денег Лукьяном С. из Пирятинской соборной Успенской церкви (в 1719 году ?).

¹⁰⁹⁾ В жалобе поданной Малороссийскому резиденту Феодору Васильевичу Наумову 1 ноября 1727 года, Лукьян Свечка проставляет ту же цену 1000 талеров, учитывавшихся тогда по 60 копеек за 1 талер. Против этой суммы в суд не возражал и сам А. Маркович, в купчей прописавший 5000 золотых, или 1000 рублей.

¹¹⁰⁾. Сын Василия Некифоровича Чуйкевича, сторонника Мазепы. 18 мая 1708 года он был обвенчан с Екатериною, дочерью Василия Леонтьевича Кочубея (казненного Мазепой 14 июля 1708 г.), а брат Екатерины, Василий, был женат на Анастасии, дочери гетмана Данила Павловича Апостола (1727-1734).

¹¹¹⁾ Это были Петр Демьянович Уманец († 1726 г., внук Нежинского полковника Филиппа Ивановича Уманца, 1669 — 1674) и Артем Пекалецкий (Лазаревский, Старая Малороссия, II, 10).

¹¹²⁾ См. Труды Комиссии, вып. 7, стр. 77, прим. 115.

— 88 —

де для обстояния [противодействия] и недопущения в подел Короваев и Шелеховки, за которых прибытием ясне пред всеми протестовался он (Лукьян С.) высланним следователям, что с принуждения на Короваи Марковичу дал [купчую]. Тогда и оная невестка брата его (Ирина) Булавковна, жена умершаго Василиева сына Стефана з другими малолетними (Иваном Васильевичем и Домникиею Василиевною) просила делить Короваи, или протест записать до зросту наследников, сына еи Алексея [Стефановича] и Ивана (Васильевича) Свечок. Но писарь де Савицкий билш о Короваях говорить ане (ни) делить и протестоват(ь)ся не допустил, по приказу его Марковича. Но еще де от всех потведителного на Короваи писма требовал. В прошлом ¹¹³⁾ де 1732 году Семен Маркович ¹¹⁴⁾ сискал (пригласил) его (Лукьяна) в Короваи и, чрез несколко день держачи, просил позволит(ь) на луках сена викосить. По которого прошению когда де позволил, (то) требовал он (Семен) на то карти (записки) и оную велел писат(ь). И упоивши его (Лукьяна) допяна, вместо позволителной карти, неякуюсь, подлогом вимишленную купчую пьяного подписать подвел. А в оной де что написанно, под совестию, не знает, но потом известился, что пофаляется он, Семен Маркович, яко би подтвердителную на Короваи з грунтами во векуистое владение и купчую от него (Лукьяна) принал. Для того де где б оную купчую, на Короваи и другие грунта чрез самого его, Марковича, составленную и подлогом к подпису поднесенную, явил, то де, яко подложной, во всякого суда и права не верить. А понеже де унук брата его Василя Свечки, Алексей Свечка, до возраста лет приходит ¹¹⁵⁾, якому злецает (поручает) и позволяет так прадедизних и дедизних своих половинних села Короваев из грунтами и хутора Шелеховки, но отцеве его Стефану на его спадающих частей яко и его Короваев и Шелеховки, Марковичем неправильно завладенних, отложа с показанной суммы шестисот рублей, от Марковича даних, за отворотом владенного, что доведется".

¹¹³⁾ Документ докладывался в судебном заседании 21 марта, 1743 г.

¹¹⁴⁾ Старший сын Андрея Марковича, умерший в Крыму в 1738 г.

¹¹⁵⁾ Это может служить подтверждением, что Алексей Свечка родился в 1718 году, так как, по Литовскому Статуту (розд. 6, арт. 1), совершеннолетие в Малороссии для мужчин начиналось с окончания 18-го года.

— 89 —

Об аресте Лукьяна Свечки Марковичем по жалобе "Пирятинских церковников" в похищении денег из церкви перед выдачею Марковичу купчей на Короваи (15 апреля 1720 г.) били допрошены свидетели ¹¹⁶⁾, из которых "села Малютинец житель. Федор Лекарь под присягою сказал: Приехав де вишеписанние: асаул полковий (Иван Павлов Гонцивский ^*) 1714-1729) да сотник Смелянский (Константин Василиев) с козаками, человек до петнадпяти, требовали его, (Лукьяна) Свечки, чтоб он до полковника Марковича ехал. Но когда де он ехать не хотел, то асаул закричал на казаков и велел взять. И козаки з-за стола, за руки виволокли и под караулом до козака Пасюти ¹¹⁷⁾ отвели и держали сутки под караулом. А з Пирятина под караулом же к полковнику — не в колодках, но в его коляски — отпровадили. И тогда он отпущен. А после де того и паки, как би в полгода ¹¹⁸⁾ прислал он, полковник Маркович, писаря полкового (Стефана Васильевича) Савицкого (1716-1744, † 1750) да хорунжего (полкового Андрея) Бутурлима в Пирятин за ним, Свечкою. Но что де он ехать не хотел, то, по приказу писаря, козаки взяли силою и волокли по грязе в двор протопопи; где чрез ночь под караулом держан. А оттудова под караулом в Лофцю (Лохвицу) проважено, и тамо держался чрез Пилипов пост под караулом, точию

¹¹⁶⁾ По требованию Генерального суда, Пирятинским сотником Григорием Корнеевичем Огроновичем в 1744 году.

¹¹⁷⁾ Иван Ильич Пасюта тогда при церкви состоял ктитором. Потом за усердную службу А. Марковичу получил Пирятинское городовое атаманство, в какой должности он пробыл 1726-1730 годы. Затем, как ниже увидим, самому Пасюте против земельных захватов Марковича пришлось защищать себя письмом, писанным Лукьяном Свечкою в защиту Пасюты 28 августа 1731 г.

¹¹⁸⁾ Описываемое событие могло происходить только в 1719 году, если признавать верным повествование Пирятинского протопопа Максима Федоровича. Год рукописного рассказа не указан. Хранится рукопись в библиотеке Киевского университета. Выдержки, заимствованные из этой рукописи, В. Л. Модзалевский напечатал в 1905 г., в "Киевской Старине" № 3, стр. 469-479. Протопоп пространно разглагольствует, как Лукьян Свечка уединялся в церковную скарбницу во время богослужений 14 июня (в воскресение), 14 июня, "по Рождеств Иоановом" (28 июня по тексту Модзалевского, но здесь должно быть 25) и "по празднике Св. Верховных Апостолов Петра и Павла во вторник. Все эти дни недели совпадают с указанными частями месяца июня в 1719 году. После 1719 года указанное происшествие не могло иметь места, так как не было в живых протопопа Максима, ибо 14 сентября 1720 года его жена Мария Максимова "бывшая протопопиная Пирятинская" в Пирятинском уряде А. Марковичу выдает купчую крепость на лес под Яблуневом на р. Сухой Оржице. По показанию свидетеля Лекаря Лукьян Свечка под арестом в Лохвице провел Филиппов пост, чего не могло произойти в 1720 году.

^*) Название, нам кажется, от с. Гонцов Снетинской сотни, где жили Ограновичи (рукопись ревизии Лубенского полка 1740 года в библиотеке Киевского университета), носил Иван, сын Павла Корнеевича Огроновича, брата Пирятинского сотника, (Полтавский дворянский архив № 69).

— 90 —

не в колодках. Полковника же тамо чрез всю его битность под караулом не было. А оттоль пред Рождеством приехавши в дом, жене своей объявлял, что полковник де его за то нудил под караулом, чтоб ему село Короваи уступил за денги, а, за якую сумму, не обявлял. А потом староста его, Свечки, Василь Обломей, дней в три или в четири приехавши, обявил, что де Маркович совсем село Короваи отъехал и старосту своего поставил".

"Поп села городища, прихода Великомученника Георгия, Потапий Павлов (р. ок. 1669 † 1750. показал), что слыхал он от Пирятинских жителей, Якова Кичкаровского (атамана городового 1717-1719) с товарищи, которие уже померли ¹¹⁹⁾, яко Лукиян Свечка, пришел (к) тогда бившому протопопе Максиму Федоровичу, выпросил церковного ключа сказуя, свой де скарбец он там, в церве, поставит; и в оную церков ходил и из церковного скарбця денги брал; а сколько, не знает. И посля того бивший полковник Андрей Маркович прислал для взятя его, Свечки, асаула Павла Иванова (вм. Ивана Павлова), писара Стефана Савицкого и хорунжого Бутурлима полкових Лубенских, которие, взяв его насилно, отвезли в Лубне под караулом к оному Марковичу. В то же время у него, попа, его Лукяна Свечки, находилась скриня (сундук) болшая з сребром, разними иконами уборами. До которой скрине прислани били от него Марковича, сотник Смелянский Константий Василиев да значковий товариш Иван Гриценко ¹²⁰⁾ з писмом, в яком било написанно, что, ежели оние посланние будут что брать, то он би, поп, не воспящал, почему он, то писмо прочитавши, отдал ключ помянутому Гриценку. А Гриценко де, одомкнувши ту скрыню, виняли болшую серебряную коновку (кружку) и денег; а сколько числом, не ведает — и отъехали к помянутому Марковичу. А кому те денги и коновку отдали, и читал ли он, Маркович, на село Короваи и направлял ли церковников на его, Свечку, за означение деньги бить челом не ведает. И опотворил (позорил) ли его, Свечку, воровством,

¹¹⁹⁾ Показание дается в 1744 г.

¹²⁰⁾ По рассказу Пирятинского протопопа Максима Федорова, к нему Лукьян Свечка присылал своего слугу Ивана Грисенка просить ключа церковного. Протопоп послал пономаря отпереть церковь. Пономарь рассказывал потом протопопу, что Лукьян взял молоток, вошел в скарбницу, долго там "стукал", а "потом, взявши образов три деревянных в алтаре, а четвертий в церкве, отийшол".

— 91 —

и по челобиттю церковников, либо сам чрез себе брал его и ковал в кайданы (кандалы), и мучил ли, как вора поти, покамисть ему, Марковичу, села Короваев, под видом тысячи талярей, не уступил, и тем селом, под видом ли тех денег завладел. — не упомнит".

"Козак сотне Пирятинской и житель, Семен Правдивец, под присягою показал. Купчая де крепость, данная от Лукияна Свечки оному Марковичу на село Короваи с показанием ограничения им Правдивцем, потай старшини Пирятинской не даванна, но во время бития его в 1733 году, в ратуши Пирятинской записуя, случилось бить ему в дому писара сотенного Опанаса Лисого, пришед абшитованного (отставного) подскарбия генералного (Андрея) Марковича (1729-1740) эконом Иван Кучарский, просил его, писара, присланну, чрез него от помянутого Марковича купчую внесть в книги меские купчих записей з обнадеживанием за то слушного награждения. И он де, писарь, взяв оную (крепость) и его, Прапди(в)ця, з собою, отойшли в ратуш, и всем будучим тогда в ратуши козакам. приказал выйтит з избы. А имен и прозваний их, за давност(ью), не упомнит. И приказал ему, Правдивцю, взять книгу мескую и сести писать. И как он взял, то де писар Лисий всю купчую, с показанием в оной ограничения степу Короваевского, в показаную книгу до самого конця, по его диктуре (под его диктовку) внес. В те же де пори, как тую купчую в книгу вносил, нихто з старшини в ратуши не бил. И о том вписании тамошняя старшина не ведала. А по записи де оной (купчей) показанний писар (Лысый) взяв (книгу) к себе, а ему, Правдивцю, за то дал четверть рубля"

Стороженки в своем "Фамильном Архиве" ¹²¹⁾ из Пирятинских урядовых книг, сохранившихся у них, напечатали две подтвердительныя записи, выданныя Лукьяном Свечкою Андрею Марковичу в 1733 году одну от 7 июля без указания границ. В Генеральный же войсковой суд подтвердительная купчая была представлена, составленная 13-го, а в книге записанная 15 августа 1732 года. Суд постановил: "Об оном ж подтвердительном писме видимий явствует подлог, ибо оное писмо 1732 году, августа 13 дня писано, явлено де яко би оное з записи того ж августа

¹²¹⁾ VI, №№ 335 и 336.

— 92 —

15 дня, помянутий же свидитель: казак Пирятинский Семен Правдивец допросом под присягою сказал, что тое подтвердителное писмо з показанием гране представленно от ответчикова служителя Ивана Кучарского и в книги вписанно мимо ведом старшини в 1733 году, а какого м(еся)ця и числа, не упомнит.

Алексей Стефанович Свечка в суде говорил: "И хочай де по тому челобитю (Лукьяна Свечки от 1 декабря 1727 года) он (Андрей Маркович), ответчик, и допрашиван, толкож все делал происком для того, что де в том допросе показал, яко би оное дело по челобитю его, Лукяна Свечки, многих требует справок, и для того де будто би ему, ответчику, без справок документов ответствовать не можно. Просил (А. Маркович) канцелярии министра (Федора Васильевича) Наумова (1)727 году, декабря 8 дня отсрочить. Что учиня, отъехал в Москву. Итак де тое челобите без произвождения оставленно. А оттудова (из Москвы) приехавши, стал подскарбием войсковим генеральним и членом Генералной войсковой канцелярии, и гетману Апостолу сватом ¹²²⁾. И затем де он же, Лукян Свечка, болше, по смерть свою, бить челом в нищете своей не отважился".

Возражение Андрея Марковича Алексею Свечке в судебном протоколе передано так: "Челобитяжее поданного министру Наумову ответчик не видал ¹²³⁾ и, за силу прав, не принимал и в допросе не бивал ¹²⁴⁾, а хотя и повернувся з Москви подскарбием генеральним в 1729 году, однаково чрез всю жизнь Апостола гетмана в Генеральной войсковой канцелярии не присутствовал, а стал бит оной канцелярии членом от (1)734 году, уже по смерти гетмана Апостола" ¹²⁵⁾.

¹²²⁾ Племянник Андрея Марковича — Андрей Федорович Маркович был женат на внучке Апостола — Иулиане, дочери Андрея Дмитриевича Горленка, женатого на Марии Даниловне Апостол, а сын Андрея Мерковича — Семен (владелец с. Короваев) вторым браком был женат на Зиновии, дочери Акима Ивановича Горленка, двоюродного брата А. Д. Горленка.

¹²³⁾ Оно значится в числе жалоб, реестр которых Наумов в 1727 г. отослал в Сенат (Труды Комм. VII, 1, стр. 121).

¹²⁴⁾ А. Маркович хотел доказать, что он владел Короваями бесспорно с 1720-го по 1743 г., что составило более двух земских давностей, погамавших всякий спор (Литовский Статут, розд. 4 арт. 91).

¹²⁵⁾ Д. П. Апостол родился 4 декабря, 1654 года; а умер 17 января, 1734 г.

— 93 —

Обеспечение Марковичем своих маетностей.

А. Маркович не пропустил случая подчеркнуть неблагоприятсвовавшее ему гетманство Апостола. Но он поспешил извлечь пользу от наступившей перемены в управлении Малороссией. Ставши одним из шести членов Генеральной войсковой канцелярии, генеральный подскарбий принялся настойчиво за устройство и закрепление своих имений. 18 марта 1735 года он резиденту князю Алексею Ивановичу Шаховскому подал доношение о выдаче ему подтвердительных документов, будтобы истребленных пожаром, на село Калюжинцы, пожалованные А. Марковичу 12 сентября 1717 года, по ходатайству шурина гетмана Скоропадского, — на хутор Ангелювский и на мельницу на гребле села Савинец. Этот документ того же года 21 апреля подписали: князь Алексей Шаховской, князь Андрей (Трофимович) Барятинской, Василий Гурьев, Федор (Иванович) Лысенко. Того же года, 18 мая Шаховской, Барятинский, Гурьев и Лысенко подписали Андрею Марковичу подтвердительный универсал, по прошению, поданному А. Марковичем Шаховскому 24 марта, 1735 г. За Марковичем закреплены универсалом следующие сделки: "1), Лукьяна Свечки на владение Яру Великаго з сеножаты, до него прилеглимы з греблею и ставком над Оржицею Сирою, також порубу Шелехувки над речкою Чумгаком, помеж грунтов Полуботкових з сенокоснымы лукамы, 2), Федори Дащихи на стенку в Ангелювщине; 3), Ивана Григориева и Ивана Иванова да Михайла Федорова презвитера Вознесенского Пирятинского на млиновое месце на реце Оржице 1717, генваря 21, 29 да октовра 10, 4) Федора Яковлева на плец у Пирятине, за городом, помеж войсковим и протопопиной дворами; 5) Лукяна ж Свечки на Шелеховский зруб з окопом и роздоламы до около Кононовского Яру, з сенокосами до яру, которой вышол з Кононовского Яру и Суху Оржицю, Архемовский ярок и на протчое, 1732, июля 8, 6) его ж Лукяна Свечки на грунта по обоим сторонам Сирой и Сухой Оржице, 1733, июня 7, данние з уряду Пирятинского купчие записи, а именно: 1) на продание им же Лукяном Свечкою грунта Яр Великий з сенокосамы, до него прилеглимы, з греблею и ставком над Оржицею поруб Шелеховку з лукамы по сыле уступного его, Свечки, писма; 2) на проданние грунта Андреем Федоровичем, жителем Пиратинским дуброву Янголиовскую по

— 94 —

том боку Оржице, помеж дубровы Максимовой Троцкой ¹²⁶⁾ и Стефана попа Спаского Пирятинского, також стенку Ковалевскую ведля Орловой долины Худолеевой, лещанку и зруб у Бзове, 1717, генваря 21 и 26; 3), на проданную Иваном Коленком, жителем Малютинским, стенку на той стороне Оржице з лесом помеж Ивана Григориева, товариша сотне Пирятинской грунту, 1717, июня 11; 4), иер(о)монаха монастира Михайловского Золотоверхого Киевского, Зотика и Стефана Захариева на млин на гребле меской Пирятинской, на реке Удаи, о едном каменном, а другом ступном колах 1719; 5), Леска Яценка, жителя Пирятинского на сенокосную долину с лозамы и рощею березовою на урочищи Оржице, помеж грунтов Лукяна Свечки и Дмитра Короваевского, 1719 года, февраля 22, июля 22; 6), того ж Лукяна Свечки на грунт Короваи в сотне Пиратинской, над речкою Оржицею з оседлостию людей и зо всеми угодиями с ставамы, стенкамы, гаямы, лозами, сеножатмы ж и полямы; 7), на грунта, продание Пелагиею, попадею Короваевскую, дубину над речкою Оржицею и лозу около дубини, сеножат, ярок, ставок и облоги сенокосние против села Короваев; 8), Василя Купченка, жителя Яблуновского, на грунт Божкувщину з дубиною над Сухою Оржицею з степом и сенокосамы, помеж Свириденков и протопопи Пиратинского грунтов; 9), Марии Лутайки, жителки Пиратинской, на луку подле Кулажинского Шляху, помеж грунту И(вана) Вакуленка и луки Гладишевского; 10), Марии Максимовой, бывшой протопопиной Пиратинской, на стенку над Сухою Оржицею, под Яблуневом, помеж грунтов Ярмоли Усенка и Кротенка, 20 году, апреля 14, июня 38, августа 26, септеврия 8 и 14 числ; 11), Федора Ворони, священника Яблуновского ¹²⁷⁾, на Яр Великий з греблищем на Сухой Оржице и стенку з облогамы; 12), Павла Ситниченка на луку на Оржице, низше гребле Лутаевой, помеж Ивана Пасютенка и Луки Бабика, 1721 года, генваря 30 и марта 19; 13), Андрея Проценка, жителя Пирятинского на лес за селом Каплинцами у Круглом Яру, помеж Уласа Момотенка и Трохима Бедненка, и лесу Моргуновского; 14), на плец (место) в Пирятине проданний Федором Яковлевим, 1722 году мая 7 и 22, 15), на Яр Великий з сенокосамы и Порубь Шелеховскую з

¹²⁶⁾ Евдокия Ивановна была женою Максима Троцкого, см. прим. 92,

¹²⁷⁾ См. прим. 64.

— 95 —

иншимы (ок)оличностьмы, до них прилеглимы, над речкою Чумгаком и над Сирою Оржицею, проданние Лукяном Свечкою, 1723, ноября 22; 16), на проданний Лазарем Педяшенком, казаком Каплинским, лес у Круглишу, за селом Каплинцямы, помеж Процика Иленка и Трохима Бедненки, 1724 года, генваря 10; 17) на лес, проданний Данилом Стефановим, попом села Малютинец, за Удаем, у Острове Плескуне, помеж Стефана Дубовика Сасиновского и Мартина Венденка, Пирятинских жителей; 18), на лес, проданний Андреем Огородним, жителем Харковским, помеж Трохима Торбини и Федора Васечка, Харьковских, 1726, октоврия 3; 19), на грунта, проданние Лукяном Свечкою, а именно: Шелеховский Зрубь з окопом и роздоламы, також около Кононовского Яру з сенокосамы до Яру, которий вышол з Кононовского Яру, да Суху Оржицю (и) Архангелювский Ярок, и протчое, також на грунта (п)о обом сторонам Сирой и Сухой Оржиц".

И. А. Милорадович.

Но в этом же 1735 году против Андрея Марковича в защиту несовершеннолетнего пасынка А. С. Свечки выступил сильный соперник Илия Александрович Милорадович, племянник известного Гадяцкого полковника — Михаила Ильича Милорадовича, непримиримого врага генерального судьи Ивана Черныша ¹²⁸⁾, женатого на Евдокии Константиновне Голуб, дочери Анастасии Марковны Скоропадской гетманши, сестры Андрея Марковича. Еще будучи сотником Грунским Гадяцкого полка, Илья Милорадович женился на овдовевшей Ирине Булавковне Свечкиной, принял опеку над пасынком Алексеем Свечкою и относительно продажи Марковичу Короваев заявил претензию к Лукьяну Леонтиевичу Свечке, два ответные письма которого от 25 и 28 июня 1724 года представлены в суд. В походе на р. Орели 3 августа 1735 года Милорадович своему командиру генералу Дуклясу ^*) подал явочную челобитную, отправленную командиром в Войсковой генеральный суд того же года, 3 сентября. Милорадович жалуется: "При маетности де жены его, селе Городищу,

¹²⁸⁾ Иван Чарныш был господарем Гадяцкого гетманского дворца 1700-1703, Гадяцким полковником 1709-1715, генеральным судьем 1715-1728, † 30 декабря 1728 г. в Москве, где погребен (в Ново-девичьем монастыре).

^*) В Дневнике Як. Марковича (изд. 1856 г. ч. I отр. 437, 440, 442) Дуглас.

— 96 —

смежно село Короваи, едного дому прежде бывшое, прошедшого (1)720 года тогдашний Лубенский полновник (Андрей) Маркович в бунчукового товариша Лукьяна Свечки за некоторое дело под арестом, тогда при команде его, Марковича, будучого, куплею достал. Якого де села Короваев половинная часть жене его (Милорадовича) з сином первого ея мужа — Алексеем Свечкою з другими их племенниками (родственниками) надлежит. О яком де селе хочай прежде многие письменние от жени его были упоминки, точию де он, Маркович, и по ныне тим селом, в силе будучи, владеет и власную землю, к селу Городищу належную издавна, писменним обмежеванием и другими крепости утвержденную, насильне отнимает" 6 июня 1738 года Милорадович подал другое явочное доношение в Войсковую генеральную канцелярию "о починених ему обидах и грабительства от Андрея Марковича и сынов его забратием на власних его, Милорадовича, грунтах и пасинка его, Алексея Свечки, при селе Городищи, которое, за малолетство Свечкино, состоит в опеки его, Милорадовича — прадедовских угодьях, немалого числа в копнах хлеба, скирт и стогов сена".

А. С. Свечка.

В мае месяце 1742 года Алексей Стефанович Свечка в Правительствующий Сенат подал сам исковую челобитную на Андрея Марковича. Он жаловался, что его прадеду Лентию Свечке Высочайше пожалованныя имения Антоновка, Давидовка, Деймановка, Короваи уже отошли от рода Свечек: Антоновка — к бт. Андрею Андреевичу Горленку (брату Святителя Иоасафа), Деймановка — к Гамалейвскому (Глуховскому) монастырю, Короваи — к бывшему генеральному подскарбию Андрею Марковичу. Челобитчик пишет: "Я же нижайший от отца своего остался в полугода ¹²⁹⁾. Когда же пришел ко взросту, еще и несовершенных

¹²⁹⁾ Тогда Алексей Свечка родился бы в 1719 году, но А. Маркович в суде оспаривал этот возраст Алексея, уверяя, что тогда он был старше. Модзалевский в родословной Свечек рождение Алексея Свечки отнес к 1718 г., а по исповедным росписям Алексею записано в 1742 году — 25 лет, но в 1750 году — 31 г. По Литовскому Статуту мужчина признавался совершеннолетним с окончанием 18 лет (розд. 6, арт. 1). С этого времени начинался счет десятилетней земской давности, но исключались года, проведенные за границей: на службе, в плену и в учении (розд. 3, арт. 45; розд. 6, арт. 11), таким обрезом десятилетняя давность для Алексея Свечки могла оканчиваться не раньше 1746 года, если бы даже ему не исключали времени, проведенного в походе в Турцию.

— 97 —

лет, минувшой с Турки войни и в других службах Вашего И. В. обретался, вишепомянутий же бывший войсковий подскарбний, Андрей Маркович, не довольствуясь тем селом моим Короваями, которым он неправилно завладел, и другие мои собственние грунта и земли, к тому селу Короваям смежние, на несколько верст прошлых годов, будучи в Енеральной войсковой канцелярии членом, собою заорал плугами своими и насилно отнял и владеть не допускает. Да минувшого (1)741 году, в битность мою в службе, на его смотря, сродственник его войсковой енеральный асаул, Яков Якубович ¹³⁰⁾, кой в. Суде енеральном членом присутствует и последнии мои грунта и земли, тамо, между Сирою и Сухою Оржицами, имеючиесь, послав родственника ж своего бунчукового товариша Івана (Андреевича) Себестияновича ¹³¹⁾ да с ним команди своей канцеляристу судового Кирила Сиятовского ¹³²⁾ и з инструкциею из суда Енерального к своей ранговой маетности, к селу Овсюкам, в смежестве, неподалече будучой, приказал отписать, а кошение сена и посеянной хлеб на той моей земли употреблять нам и тим, кои косили и пахали, запретил, видя мене в сиротстве и в убожестве, в надеи своего могущества, намерени и последние, от прадеда, деда и отца мне, по наследию, оставшиеся грунта, отнять".

Начало судебной волокиты.

Сенат прислал челобитную к Малороссийскому резиденту, генералу Ивану Ивановичу Вибикову 1 ноября 1742 года. Тот челобитную передал в Войсковой генеральный суд 29 января 1743 года "к надлежащему по указам и Малороссийским правам

¹³⁰⁾ Отец Якова — Демян Якубович, сотник Журавский 1711-1712 г. был женат на сестре Андрея Марковича — Парасковии Марковне (умершей 4 марта 1730 г.) Яков Якубович Высочайшим указом от 9 декабря пожалован в генеральные есаулы; а 22 сентября 1744 г. Императрица Елисавета Петровна в Глухове была восприемницей сына Якова, Александра (Дневник Якова Марковича изд. 1859 г. ч. I стр. 127 и 213).

¹³¹⁾ Иван был старший сын Андрея Васильевича Себастианова, полкового Прилуцкого писаря (1709-1714) и судьи (1715-1719).

¹³²⁾ По исповедным росписям за Кирилом Сиятовским в с. Бондарях Лохвицкого уезда (1761-1765) числились дворовые люди и с 1763 года он титуловался войсковым товарищем, священником в с. Бондарях был Василий Андреевич Сиятковский (1739-1757 г., изд. 1595 г.).

— 98 —

рассмотрению" ¹³³⁾. Первый раз слушалось дело в заседании суда 21 марта, 1743 года. Суду была доложена челобитная. Ответчик А. Маркович дал свое объяснение. Истец Алексей Свечка сделал опровержение на объяснение ответчика. А. Маркович возражал А. Свечке. Новых дополнений и прибавлений, не составлявших предмета этих объяснений сторон, уже не допускалось вносить в судебное обсуждение. Но 12 июля, того же 1743 года поступили в Генеральный суд челобитные от дочерей Лукьяна Свечки — Анны, жены знт. Ивана Семеновича Вакуловича, и Агафии, жены бт. Александра Гамалеи, сына Лохвицкого сотника Михаила Андреевича Гамалеи (190-1692), где они заявляют, что с общего их согласия, при их доверенности, племянник их Алексей Свечка подавал челобитную в Сенат о незаконном завладении от А. Марковича также частями, спадающими на их долю от отца. Того же дня жена Вакулонича, Анна Лукьяновна, представила в суд

¹³³⁾ Император Петр Великий в указе от 27 апреля, 1722 года так характеризирует Малороссийский суд: "В судах генеральных чиняться ради взятков великих накладов многие неправды, от чего бедные козаки, кому больше наложить нечего, и с правдою обвинены бывают, которые их неправды многие и освидетельствованы: и ныне из Малороссиян на судью генерального Черныша есть многие челобитчики". Чуткий к справедливости старик гетман Д. П. Апостол стремился упорядочить Малороссийское судопроизводство и исходатайствовал Высочайший указ от 23 апреля 1728 года об учреждении Комиссии для составления судебного кодекса. Комиссия работала много лет, но ее работа не увенчалась успехом; в 1763 году все Малороссийское судопроизводство установлено на основании Литовского Статута. Гетман Апостол не ждал скончания работ Комиссии. 13 июля 1730 года в суды он разослал свою инструкцию, по которой судебное разбирательство в судебном заседании должно было происходить так: "Первое слушать и читать жалобливого суплеку или доношение, потом против оной суплеки по пунктам, в яких сила и справа (сущность) содержится, допрашивать обжалованного, то-есть, ответчика, и что в допросах скажет, оние вопросние речи записывать, тую ж записку выразним вычитанем читать добре ему, обжалованному, чтоб выразумел доподленна, и казать на оних допросах, перво начерно сочиненных, подписова(ть)ся, а потом (на) набело переписанных руки прикладывать". "По совершении ж оного ответного допросу, якую в том жалующийся постережет неправота, должен обличать оную и своей правды доводить явлением достоверных писем или, не имеючи оных писем, ссилат(ь)са на свидетельство людей честных и неподозрительных". "Ежели от обоих сторон не будет показано ни писем ни свидетелей, то обжалованному, естли незазорний человек, а не жалующемуся, приговаривать присягать". "По розыску во всяких заводних (гражданских, исковых) и крименалних (уголовных) делах, винайшовши приличние правние артикули, за общим всех судящих лиц согласием, декретовать (решать, приговаривать) и руками всех же тот декрет закреплять". "До приговору же или до вершения всякого дела искать перво артикулов приличних всегда в Статуте княжества Литовского, по которых обикновению в Малой России суды производятся, которие книги також в Малой России от древних лет до судов употребляются, и, по оним правам, а не по своему собственному и правам противному мнению, дела вершить" (Киевская Старина за 1887 год, № 1, стр. 140-147).

— 99 —

доверенность на имя Алексея Свечки на ведение ея дела, но жена Гамелеи, Агафия Лукьяновна доверенности не подала. Уполномочия А. Свечке также от имени Анны и Агафии, дочерей Лукьяна Свечки, бить челом в Сенате не оказалось, по справке. Начинается "волокита дела". Против этой прославившейся судебной волокиты в Малороссии Император Петр Великий 8 декабря 1714 года издал указ, чтобы тот, кто без законной причины челобитчика волочить станет, был наказываем за всякий день проволочки по 30 рублей и за происшедшие от этого убытки уплачивал вдвое.

Свидетели, указанные сторонами при объяснении, были допрошены только 16 января 1744 г. Пирятинским сотником Григорием Корнеевичем, как мы видели выше. Для осмотра местности, о которой в суде шел спор, были посланы "розыщики" (следователи) бт. Иван Новицкий (сотник Иченский Прилуцкого полка 1753-1767), бт. Василий Пирятинский и войсковой канцелярист Несторович ¹³⁴⁾. Иван Кучарский, слуга Якова Марковича (сына Андрея Марковича, умершого 23 января 1747 года), как уполномоченный, подал в суд челобитную 12 ноября 1748 г. с изъявлением неудовольствия на следователей. Кучарскому возражал Илья Милорадович в челобитной, поданной в суд 23 февраля, 1749 года, доказывая, что новопроложенный "шлях" (дорога) на греблю, устроенную Милорадович через Сухую Оржицу в село Кохновку (древнее местечко Чумгак, а теперь Свечковку) не может быть отождествляемым с древним шляхом Коломийским, существовавшим при Леонтии Свечке, так как эту плотину Милорадович устроил всего лет четырнадцать тому назад, то есть, много лет спустя после смерти Леонтия Свечки (умершого15 августа, 1699 г.). В марте месяце 1749 года суд рассмотрел донесение следователей и постановил опять послать их для дополнительного следствия и нанесения на план размежевания

Леонтия Свечки (14 мая, 1699 г.), Лукьяна Свечки (13 августа 1732 г.; оно же и 7 июня 1733 г.) и Андрея Марковича (1735 г.). Согласно указанию старожилов следователи признали, что А. Маркович от земель Алексея Свечки более 600 десятин земли излишне прирезал к селу Короваям.

¹³⁴⁾ Иван (см. Дневник Якова Марковича, изд. 1859г., II, стр. 317).

— 100 —

Того же 1749 года в июле месяце суд ¹³⁵⁾ рассмотрел все судебное дело. Решение было переписано набело ¹³⁶⁾, чтобы его подписали судьи. Но явились подполковник В. И. Ладыженский и Денисов, Сенатом вновь назначенные в состав Генерального в. суда, не допустили прежних судей к подписи решений, а 25 июля занесли в протокол, чтобы эти дела решать вновь. С конца июля до сентября наступало каникулярное время; в которое судебные дела не решались. В 1749 году в суде это дело рассматривалось еще несколько раз, но решение не было подписано. Илья Милорадович 2 апреля, 1750 года в Коллегию Иностранных Дел подал челобитную, в которой писал: "Декабря 10 дня (1746 года) оние новоопределение члени (Ладиженский и Денисов), не взирая на помянутие мои челобитем и словесния многократние прошения, упорно в рассмотрение того дела уступили и то дело чрез трикратние заседания рассматривали. И усмотря, что оное дело к стороне моей правильное и прежними помянутими члени (Семеновым, Бранчанином, Туранским и Ласкевим) решено правильно ж и испровергнуть оного к стороне ответчиковой никак (не) можно, по умыслу своему дружа и норовя ответчику, как видимо, за страсть продолжали чрез четыре м(еся)це, покудова з войсковой енеральной канцелярии по вымышленном челобитю, как би то дело к далшому еще продолжению привесть, от помянутого ответчика Андрея Марковича сина его, бунчукового товариша Якова Марковича ж, прислании в суд Генеральний три укази о неприсудствии по тому моему делу предписанних прежних членов подполковнику Семенову — яко би за ссорою з ним, Яковом Марковичем — да бунчуковому товарищу Ивану (Демьяновичу?) Туранскому — (потому) что будто прошлих давних годов дед его, Туранскаго, (Алексей Михайлович Туранский) судия генеральний (1709 — † 1716), чему уже будет сорок лет — декрет (решение) видал неправилно на мельницу катедри (епископии) Черниговской, до коей оной отец его, Марковича, еще сотником (Глуховским, 1709-1714), будучи, яко би имел претенсию, и потому будто он, Туранский, по делу своему имеет к нему, Якову Марковичу, недоброжелатель-

¹³⁵⁾ В составе из подполковника Алексея Сем., Глуховского коменданта, капитана Ивана Сем. Бранчанина, бт. Ивана Туранского и бт. Петра Ласкевича.

¹³⁶⁾ См. прим. 133.

— 101 —

ство. И хотя по вислушании в суде войсковом Енеральном тех присланих з Енеральной канцелярии указов помянутие новоопределенние и прежние члени, усмотря в них написание пороки неправильние и к тому ж, что оной Яков Маркович по тому делу ни исковая ни ответная сторона, но посторонний, ибо по смерти ответчика († 1747 года, января 3) Андрея Марковича, на коем и тот иск состоит, и то дело производилося, по духовной его помянутое (от) искуемое село Короваи определено умершему (1738 г.) сину его Семену, по которому дети его (Семена): Иван Маркович, в совершенном возрасте состоячий, з братом своим (Иваном) ¹³⁷⁾ владеет, согласно были определилы оному подполковнику Семенову и бунчуковому товаришу Ивану Туранскому присутствовать и то решение обще подписат(ь). И оное определение било написано набело. Точию и по тому, з видимого их к ответчику пристрастия, оной подполковник Ладижинской и ассесор Денисов то согласие свое, не взирая (на то), что по Именному 1723 году указу повелено подозрения подавать на писме прежде суда, а не по заключении сентенции (определения), отменив того определения и учиненного прежними членами по тому делу решения, на крайние мне в напрасной волокити и убытки сами не подписали и тем прежним не допустили, о чем от тех прежних членов подполковника Семенова и бт. Ивана Туранского, даби им впред за таковое неделное оними того дела продолжение не причтено им (в) виновность, записали в протокол" ¹³⁸⁾. "Хотя же б и подделало о том просить мне в Генеральной войсковой канцелярии; но понеже той Енеральной в. к. присудствующие полковник [Алексей Петрович] Изволский, подскарбий (Михаил Васильевич) Скоропадский, асаул (Петр Васильевич) Валкевич, по челобитям в Правителствующем Сенате родного брата моего, слободского Изюмского полку полкового обозного Михаила (Александровича) Милорадовича ¹³⁹⁾ да племеников моих Высочайшого Вашего И. В. двора камор лакея Пет-

¹³⁷⁾ У Семена Андреевича Марковича было два сына Ивана: один Иван родился 8 мая 1727 года и умер 24 июля, 1750 года (а эту челобитную И. А. Милорадович писал 2 апреля 1750 года); другой Иван (по исповедным росписям) родился ок. 1728 года, а умер 26 марта, 1790 года.

¹³⁸⁾ Подписанный Семеновым и Туранским 22 декабря 1749 г.

¹³⁹⁾ Потом Изюмского полковника и с 1761 года отставного генерал-майора.

— 102 —

ра ¹⁴⁰⁾ (Степановича), брата его лейбкомпании гренадера Андрея (Степановича) ¹⁴¹⁾ Милорадовичев, за показанними на них достачними подозрении от присудствия по их делам отрешени, и потому, яко за произшедшим от них и ко мне недоброжелательством, по силе предписанного по челобитю моем Правительствующаго Сената указу и по моим делам не присудствуют".

Судебное дело

Только 2 ноября 1753 года члены Войскового генерального суда Петр (Васильевич) Валкевич ¹⁴²⁾, Петр (Григорьевич) Искрицкий (р. 21 дек. 1704 г. † 6 июля 1771 г.) и Петр (Акимович) Горленко ¹⁴³⁾ по этому делу подписали окончательное решение: "Половину села Короваев с приналежачою частию степу и других угодий истцу бунчуковому товарищу Алексею Свечце, по наследию его от предков его, других Свечек, а именно: Леонтия — прадеда, деда — Василия и отца — Стефана принадлежащие, отдать во владение; а ответчика Марковича наследникам, кто тем селом владеет, отказать": "Купчая и потверждение учинени явилися не по силе Малороссийских прав за единою его Лукьяновою рукою без сведителского сознатия и подпису. а (и) самим им персонално нигде на уряде не сознанна и оним прошением ¹⁴⁴⁾ и писмами ¹⁴⁵⁾ скассована (ниспровергнута). Хочай же оние и записанни в книги меские, однак, как и сами

¹⁴⁰⁾ Внука Гадяцкого полковника Михаила Ильича Милорадовича.

¹⁴¹⁾ Генерал поручика, губернатора Черниговского Наместничества † 1798 г. В исповедной росписи с. Позпников Лохвицк. у. в 1739 году записано: бт. Стефан Михайлович Милорадович 36 лет, его жена Мария Михайловна (Гамалея) 33 л. их дети: Петр 16 л., Андрей 12 л., Евфросиния 11 л., Михаил 10 л., Александр 6 л., Марфа 5 л., Елена 3 л., Стефан 2 л. (ошибочно в 1743 году сыновья: Иван 19 л., Петр 15 л., Андрей 12 л., и. т. д., а в следующем 1744 г. верно: Иван 2-й младший 3 года). Сын Андрея Стефановича — Михаил (р. 1 мая 1771 г. † 14 декабря 1825 г.) получил графство.

¹⁴²⁾ Петр Васильевич Валкевич был сыном Стародубовского хоружого (1661-1669), женатого на Екатерине Константиновне Пригаре, дочери войта Новгородсеверского; он состоял канцеляристом Войск. ген. крии (1715-1721), реентом (по 1728 г.), ген. есаул 2-й (1741-1758).

¹⁴³⁾ Род. 1709 г. бт. 1742-1776, присутствовал в Войск. ген. суд с 18 июня 1752 г.

¹⁴⁴⁾ От матери истиа — Ирины Булавковны гетману 1720 г. и от Лукьяна Свечки Наумову 1727 г.

¹⁴⁵⁾ Писанными Лукьяном Свечкою к И. А. Милорадовичу от 25 и 28 июня 1724 года.

— 103 —

о себе свидетелствуют, купчая обявлена от служителя ответчикова Ивана Нестеровича, а подтвердителние писма при доношении Семена (Андреевича) Марковича ко уписанию в книги меские предъявлении, да и то подтвирдительное з ограничением песмо взято у продавца по купле в двенадцать год. И что оная купля взята с принуждения, а подтвердителное писмо на купчую з показанием гране и ограничение написанно обманно и в книге выписано мимо ведома его, Лукьяна Свечки, о том сам он, Лукьян, в прошении и в вишеписанних писмах показал, об оном же подтвердителном писме видимий явствует подлог, ибо оное писмо 1732 году, августа 13 дня писано, явлено же яко би оное з записи того ж августа 15, помянутый же сведитель, козак Пирятинский Семен Правдивец, допросом под присягою сказал, что тое подтвердительное писмо з показанием гране представленно от ответчиков служителя Івана Кучарского и в книги вписанно мимо ведома старшины в 1733 году" ¹⁴⁶⁾ "В прошении и в писмах продавцевих, так и в доказательстве истцевом показано; яко ответчик завладел селом Короваями насилно под видом шестисот рублей, а в купчей написанно, яко би за пять тисяч золотых проданно. Чтоб же подлинно за 600 руб., либо за 5000 золотих ему, ответчику, по купле досталось, ответчик Маркович в судном произвождении о сумме 600 руб. не оспорил и, что дал Свечце, числа денег не именовал, а толко сослался на купчую, которая, как выше значит(ся) по правилности не состоит, почему видимо, да из вышеписанного сведительства и других документов, явилося, яко тая купчая насилная, и подтвердителние писма обманние, и завладение неправильное". "Давности же истцу не приходится, потому что тая продажа, и то неправильная, 1720 года состоялась, и на ту продажу от матки истца Алексея Свечки того ж (1)720 (г. было) челобитте, по которому и ви(ше) упоминаемое било следствие ¹⁴⁷⁾. Но и тим следствием она, истица матка (Ирина Булавковна), не будучи доволна, в ответчика о том селе Короваях 1725 году упоминалась, которое упоминание явствует з ответного писма, писанного от ответчика Марковича к истцевой матере; а 1727 году от самого продавца Лукьяна Свечки о насильной купле челобите (подано),

¹⁴⁶⁾ Напечатанное Стороженками (т. VI, Л. 336), датировано 18 июля, 1733 г.

¹⁴⁷⁾ Были высланы следователи Чуйкевич, Уманец и Печалицкий (см. прим. 111).

— 104 —

противо которого ответчик Маркович того-ж года и допрошиван бил, — явствует при деле за его рукою допрос. А 1735 и 1738 (годов) отистцева отчима, нинешного бунчукового товариша Илии Милорадовича, 1742 от самого истца Алексея Свечки протестние, а в 1743 годах исковая челобитние поданни. И тако по рассмотрению правного десятелетного промолчания не виходит. И тое его ответчиков, показание оставить.

Что же приналежит до другой половини того села Короваев и угодий, то хочет Лукьян Свечка и бил челом в 1727 году о насилной купле яко би ответчиком в него того села Короваев, однак судного процесу не било, которого не производя, он, Свечка, и умре. А по смерти его от наследников его, Лукянових, настоящого иску не било и нине нет. А что при смерти (1735 г.) он, Лукьян Свечка, уступное дал истцу писмо з дозволением искать так надлежащей на себе, як и на его, Лукьяна Свечки, части того села Короваев; а по смерти его, Лукяна Свечки, дочери его Анна Вакуловичева ¹⁴⁸⁾ и Агафия Гамалеева после окончания ¹⁵⁰⁾ судних речей 1743 году, юля 12 дня поданным в суд Генеральни и с челобитем представили, что он, истец, в Правителствующом Сенате бил челом между прочим и об оном селе Короваях на них надлежащой части з общого согласия их, на что дали и верующие и просили, что принадлежит им, челобитчицам з того села, отдать им. А посля з оних Лукянових дочерей една уже Вакуловичева другою челобитною того ж юля 12 дня поверила истцу доходить тех добр, а от другой Гамалеиной никакова исповерения не подано. А до справки з делом, чтоб истцу бить челом в Правителствующем Сенате от оних Агафии и Анны, верующего челобитя при деле не явилось. А як те их прошения поданны после суда, так он, истец, и бил челом в Правителствующем Сенате и просил себе одному, не упоминая Лукяновых наследников ни верчих их, и суд производил от едного имени, и вел процес о половине села Короваев з угодии, ему надлежащой, как в тех судних речах показанно. Для того о другой села Короваев половине з угодии без настоящого иску от наслед-

¹⁴⁸⁾ Стр. 98.

¹⁴⁹⁾ Стр. 99.

¹⁵⁰⁾ 21 марта, 1743 г.

— 105 —

ников Лукяна Свечки и без особливого о том судного процессу Суду генеральному определения учинить не по чему".

"По тому Кучарского (уполномоченнаго Марковича) показанию, в наговоре (подговоре) яко би следователми сведителей, верит(ь) не возможно для того, что они, как по своей совести ведали, так и, под присягою, тое свое показание утвердили и на чертежи подписались, да и от поверенного ответной стороны, при том следствии будучого, — Григория Махна (которого сменил Кучерский Иван) об оном (Коломийском) шляху спору не было и оного по следствию не значит(ся). По правам Малороссийским в книги Статуте (Литовском), в разделе 4, артикуле 79, установленно: сведителей от сведителства отводить прежде сведителства и присяги, да в артикуле 78 ко сведителству припущенни не имеют быть те, которие правом переконани (признаны) в яком злом учинку, служителе и подданние, шаление (умопомешанные), которые разуму не имеют, и таковим, которым сполная (общая) вина дается и помощниками будут, также и чести отсужоние. От ответной же стороны чтоби от сведительства прежде присяги помянутых свидетелей отводимо было, того по следствию не значит(ся), да и от реченного Кучарского в предпоказанном его челобитю ¹⁵¹⁾ по изображенному 78 артикулу пороку ни на едного сведителя не значит(ся). Те же сведители присылаеми били о состоянии их неподозрительном, при атестатах, и под присягою сведительствовали. А следователи, но их показанию, осведетельствование чинили не вновь о чом, но точно обозначенном и полковника Леонтия Свечки учиненном между собственними его селами ¹⁵²⁾ земель, чим которому селу владеть, — размежевании, которое и от Генералной войсковой канцелярии универсалом ему истцу утверждено и на оном и сам ответчик Маркович з протчими Генералной канцелярии члени для непременного по оному размежеванию содержания подписался (24 мая. 1735 г.), как више значит(ся). И на том осведителствовании, яко добровольном и присягою утвержденном, суд войсковой Генералний более утвердился нежели на оних его, Кучарского, челобитних, которие за вишенаписанними обстоятелствами и резонами ко испровержению

¹⁵¹⁾ 12 ноября, 1748 года и 11 июля, 1749 г.

¹⁵²⁾ Короваями и Городищем, называемом часто также Васильковым (городом) в честь Василя, старшего сына Леонтия Свечки (см. прим. 304).

— 106 —

того следствия признани за неважние. И яко тая земля, принадлежащая по разграничению полковника Леонтия Свечки до села Городища захвачена была напрасно и несправедливо ответчиком Марковичем к селу Короваям, так оную истцу Алексею Свечки до села Городища в собственное его едного владение и отдать по урочища, в оном ограничении показание; таковы: с единой сторони речки Сирой Оржице, от местечка Пирятина по шлях, лежачий ко млинам Фодора Ярмоленка и Лутайнин; а по другой сторони тои речки — по шлях старинний Коломийский, який при следствии сведителми под присягою показан; а учинение от сторони Марковичевой, яко би по заводу Лукьяна Свечки, заори которие через старинное Леонтия Свечки роспределение положении, зарить. Селу ж Короваям в (у)годиях своих бить по тому ж разграничению, а именно: от стенки до ярка, от Малютинец лежачого; а от ярка, в другую руку, до ставу; а от ставу, в третую руку, до шляху Пирятинского, вишеозначенного лежачого ко млинам Федора Ярмоленка и Лутайчин. Сено же косить Короваевци повинни на том боку речки Оржице, взявши од шляху, який идет на Коломийце, вгору до самой Сурмачевки, опрочь сеножатий людских, как в том полковника старого Свечки разграничении значит(ся) имянно.

Сей же приговор записать и объявить истцу и ответной стороне за обыкновенними подписками, и для того взять в исковой сторони сказку, хто н(ы)не оним селом Короваями владеет".

Это решение Генерального суда сторонам было объявлено 23 ноября, 1753 года, причем Илья Александрович Милорадович, как поверенный истца Алексея Стефановича Свечки, письменно изъявил свое удовольствие, а внук Андрея Марковича — Иван Семенович Маркович, как ответчик, написал: "Приговор слушал, коим недоволен, и имеет аппелиовать".

Результат апелляции.

Иван Маркович с подачею апелляции не спешил, а торопился от своих подданных побольше получить дохода. В 1754 году, 16 июня Илья Милорадович в Генеральную канцелярию подал доношение, что прошло 8 месяцев, а Иван Маркович не подает апелляции, не имеет хождения по делу, уеxал

— 107 —

в Короваи, которыми несправедливо владеет, подданных разоряет излишними работами и сборами. Того же года 15 ноября в доношении, поданном в Генеральную канцелярию, Милорадович пишет, что прошло уже более года времени, а Маркович не подает апелляции, чтобы истцу больше причинить вреда волокитою, поэтому Милорадович де принужден был 12 и 23 июня просить о перенесении этого судебного дела из Генерального суда в Генеральную канцелярию. Но дело по настоящее время не рассматривалось. Апелляция же Иваном Марковичем подана 25 июня 1754 года, и дело из Генерального суда передано в Генеральную канцелярию, где оно было рассмотрено, 23 декабря того же 1754 года написано решение, подписанное однако только генеральным обозным, Семеном (Васильевичем) Кочубеем (р. 1725 † 13 декабря 1776 г.).

Члены Канцелярии "определили аппробовать (утвердить) оное Генерального суда решение, яко ж оное на основании указов и прав учинено правильно. И по тому Генералного суда решению надлежит ради прописанних в нем ясно резонов и обстоятельств быть в своей силе, кроме токмо нижезначащогось поисправления: Последователно ж и половинную часть села Короваев с принадлежащою частию степу и других угодий, как в решении суда Генералного показано, отдать в сторону Алексея Свечки, потому что он прямий есть наследник по отцу своему Стефану и деду Василю, что был син старого Свечки, в которого имелось три сина: Василь, Иван да Лукьян, с коих егда Иван безпотомен умре, то вся часть его, в том числе и село Короваи, спадали но праву Статутовому, разделу 3, артикулу 17, на двух Василя и Лукяна. И что Лукян Свечка сам все село продал, (то) тое им учиненно не надлежаще, с обидою другого своего родного брата Василя наслеоников. И тая продажа Лукяном Свечкою без розделу противоправная, а последователно, такова опровержению, а не утвержденнию всегда подлеглая есть, ибо что когда кием в отмену прав и справедливости бывает учинено, тое за силное не содержится; как еще и показиванние от ответной сторони крепости явились неправильние и судом Генералным опровержени настояще по тем обстоятельствам, которие ясно значатся в том суда Генералного решении, яко ж не в силе прав сочинени без свидетелей и продавцем на уряде персонално, по силе права розделу 7, артикулу 1, не презентовани. А поисправ-

— 108 —

ляется суда Генералного решение в следующем: Что по распределению висланних от гетмана Скоропадского Петра Уманця, Семена Чуйкевича и Парфена Пекалецкого значит(ся), яко за половинную часть села Короваев взять истцу подлежащую, которая неправилно ответчику Маркевичу, по неправилной же купле от Лукяна Свечки, показаны на гребле Кручанской две мелничние кола ¹⁵³⁾. Суд же Генеральний по уничтожению тех неправилних купле и продажи половинной части села Короваев, определил быть за истцем, а об оних дву мелничных колах, в замену показанних, за кием им быть, сего не доложено, то, по разсуждению в Генералной канцелярии, надлежит быть тако: Понеже в сторону истцеву того села Короваев половинная часть приходит ко владению, того ради те две кола, которые в замену за оное высланними от гетмана Скоропадского были определенни из части Лукяновой в Алексееву сторону, повинни быть возвращени реченнаго Лукяна Свечки наследникам, кому ближе по правам.

Что ж показаний Маркевич в аппеляцейном своем доношении, против решения суда Генералного в Войсковую Генералную канцелярию поданном, показывет: 1) яко би от исковой сторони иск состоял о неправилной купле села Короваев с угодии, а о Шелеховщине упомянуто токмо в судних речах, а суд де Генералний и от половини Шелеховщины отсудил; 2) в суде де Генералном села Короваев половинную часть, завладенную Лукяном Свечкою, а замену за оную мелницю Кручаную в истцевой по прежнему оставлено; 3) за половину де Короваев чрез посланних ¹⁶⁴⁾ от гетмана Скоропадского виделени з части — продавца села Короваев Марковичу — Лукяна Свечки в истцеву сторону Кручанские мельнице, и за приемом чрез многие года находятся во владении истцевой сторони; а суд де Генералний тое посильних распределение уничтожил, яко бы оные мелнице половинной части Короваев не стоили, несправедливо, без отводу, з своего домислу; а тех де висланних от гетмана распределением искова сторона видимо будучи доволною, аппелляции не заносила; 4) суд де Генералний крепости ответчиков уничтожил без раз-

¹⁵³⁾ "Коло, (колесо) албо (или), рачей камен один", пояснено, в купчей, совершенной 16 июня, 1689 года (Стороженки, VI, № 41).

¹⁵⁴⁾ См. прим. 110 и 111

— 109 —

смотрения, а саморучного последнего письма, в (1)733-м годе от продавца Лукяна Свечки данного, которым он утверждая тую свою продажу, а ответчику куплю, показал, что внутри показанной им границе; ничьих лук не имеется, в решении истец (?), по судному произвождению, ничем не опровергли и обошли без оговорки; 5) при следствии яко би ответной сторони свидетелей, которие при первом съезде следователей были представлени без пороков и правилных причин, отрешено, а, вместо их, других сискивано, с которих де многих и в судних речах ответчик порочил за имеющуюсь тех сел з жителями о землях ссору: Коломийского Романа Колесниченка и полуботковского Семена Давиденка следователе не в силе инструкций от старшини, но по истцевому требованию сискивали; 6) кантакузинского Харка Ткача хотя в судних речах и сам истец опроверг, в свидетеле принято, жителя овсюковского Коломийця, которий воспитан в доме истцевом, свидетельствовать допущено. То понеже противо сего, по справки з делом, оказалось следующее, а именно: № 1) в исковой челобитной Свечка показивал, что Маркевич селом его Короваями завладел и другие собственние его грунта и земли, к тому селу смежние, на несколко верст собою заорал, и насилно отнял, и просил о селе Короваях також о заслуженних и купленних землях, неправило и насилно отнятих изследовать и в силе грамоти по наследию ему отдать, хутора ж Шелеховщини чтоб половинная часть отсуждена, того по решению суда Генерального не показано, и он, Маркович, показует напрасно; № 2) о двух колах, за половину Короваев в замену показаних, за кем быть оним, хотя в решении суда Генералного не доложено, однак то нине Генеральною Канцеляриею, как више значит(ся) поисправлено: присуждаются оние обратно наследникам Лукяна Свечки; № 3) вислание от гетмана Скоропадского хотя в распределении показали за половину Короваев две коли мелничние на гребле Кручанской в сторону истцеву и написали, что повинни обе сторони спокойно контентоватись, но от сторон доволнил тем распределением, или не доволни, не значит(ся) по тому розпределению засвидетелствования и утверждения должного, токмо в том же роспределении показано, чтоб сторони еден на другого подзору не имели и не турбовали (беспокоили), понеже де они, вислание мимо их тот подел составили, из чего, кроме других обстоя-

— 110 —

тельств, оное разделение, яко без согласия спорних сторон — как сами висланние признают — самими следователями составлено между сторонами, за роздел не приемлется, а подлежателен всегда уничтожению, и в таком случаи давности между добрами наследними причитать не надлежит: № 4) показанние от ответной сторони крепости, яко то неправилние, судом Генералним правилно опровержени, да и писмо саморучное продавца, (1)738 года данное, с показанием. что внутре показанной им границе ничиих лук не имеется, прежних неправих крепостей утвердить никак не имеет, ибо и само оное, яко партикулярное (частное), а не на уряде данное, в силе прав, как и другие его крепости на Короваи, прописанними в решении суда Генералного доволними обстоятелству опровергаются; № 5) следователми требовани во свидетелство такие обивателе, которие знающими спорние земли показивани от урядов, и допрашивани те токмо, о которих в комисию прислани аттестати, что они люде неподозрителние и можно их принять во свидетелство, а чтоб с показания истцевого кто требован, по делу не значится, в судних речах ответчик показивал, не зсилается де он на Мойсиовских и Погребских жителей затем, что за смежной степ была с ним, ответчиком, ссора; что же и тогда всоре был он, ответчик с ними, того не показивал; затем и ко отводу тех сел жителей от свидетелства того времени правилно не принято и [...] поставлено; № 6) чтоб Харка Ткачка истец в судних речах опровергал, того вида нет по делу, и он, Маркович, написал тое напрасно; № 7) а Коломиец не в истца, но в селе Овсюках находится в козачьем звании, и хотя би прежде и жил в истцевом доме, тое ему быть свидетелем не препятствует и по правам такових к свидетелству принимать не запрещено. Того рады оставить тое бездоводное Маркевичево показание, ибо как оние, так и другие в аппелляцейном Марковичевом доношении пописаннии против решения суда Генералного резони являются быть неправие и опровержению подлежащие.

И сей приговор записав в книгу, обоим сторонам объявить. И яко владеющого селом Короваями и протчиим Ивана Марковича нет в Глухове, для того послать к нему ордер и велеть для вислушания сего решения явиться в Генералной канцелярии предследующаго (1)756 года генваря на 10 число".

— 111 —

Решение было объявлено 27 января 1755 года и бт. Илья Милорадович, как поверенный истца, расписался, что решением доволен, а Иван Маркович, как ответчик записал, "что оным (решением) недоволен, а имеет аппелловать к его ясневелможности" (гетману Разумовскому).

Уловки Марковичей.

С подачею апелляции Иван Маркович и на этот раз не спешил. Видимо им стал руководить его дядя Яков Андреевич Маркович, и он избрал другой план действий. Выслушав объявление судебного решения, он остался в Глухове, а в Короваи к жене Татьяне (Феодоровне, урожденной Зарудной) послал письмо, чтобы увеличила сборы с подданных, которые по решению суда должны были отойти к Алексею Свечке, о чем в Генеральную канцелярию от Ильи Милорадовича поступили жалобы 3, 7 и 22 февраля 1755 г. Канцелярия 23 февраля 1755 г. от Ивана Марковича взяла подписку, что он "до гетманской аппробации (утверждения) по аппелляции его, Марковича, быть имеющей испустошений и разорений никаких чинить не будет, и подданных пред другими излишне не отягчати мет, и взятие излишне здирства — кроме обыкновенных поборов — возвратить".

22 Марта 1755 г. Иван Маркович в Генеральную канцелярию подал доношение, что по смерти деда Андрея Марковича в наследство должна была достаться ему часть, равная части дяди его, Якова Андреевича Марковича. Но этот дядя "безправно его (Ивана) содержал в опеки, сам собою спорние добра, о коих дело в суде Генеральном, как за деда его, так и помянутого дяде производилось, уделил до настоящей розделки (дележа) з дел п(олка) Лубен(ского) сотне Пирятинской — Коровай и Кулажинце с протчими грунтами, кои, мало не все, в споре". Иван просит "как движимость, так и недвижимость правильно розделить". Того же месяца 29 числа, по прошению Ивана Марковича, в Генеральной канцелярии сделано определение, что по иску Алексея Свечки должны отвечать все наследники Андрея Марковича, или прислать общего поверенного, "буди разделки между наследниками правной не было". 31 мая 1755 г. по просьбе Якова Марковича гетманским ордером, полученным в Генеральной канцелярии 15 июня, велено исковое доношение, поданное И. А.

— 112 —

Милорадовичем в Генеральный суд о второй половине Короваев, отослать в канцелярию Лубенского полка. Приказание это было исполнено 22 июня.

По жалобе Милорадовича гетман ордером от 18 июля 1756 г. в Генеральную канцелярию велел все дело Свечек с Марковичами с решениями и экстрактами прислать ему, гетману, к рассмотрению. От 18 июля 1759 года из Сената гетман Кирилл Григорьевич Разумовский получил Высочайшую грамоту, по жалобе, поданной Милорадовичем в Сенат, о приостановке трех его судебных дел, двух в Генеральной канцелярии — одного о Короваях с Иваном Марковичем, а другого о мельнице с попадею Агафиею Безпоясковою и ее дочерью Пелагеею — и третье в Генеральном суде о захвате И. Марковичем собственной земли его, жалобщика, при селе Городище. Ответчики де заявили, что подадут апелляции и ни одним ответчиком не соблюден шестинедельный срок Малоросских прав книги "Порядка", но уже прошло со дня решений: но первому делу 4 года, по второму 3 года, а по третьему 2 года, а постановления судебного не делается об исполнении решений, указываемых челобитчиком, по правам Малороссийским, "буди подлино так, как показывает Милорадович".

Разумовский ордером от 31 июля 1759 года потребовал справки от судебных мест, которые, препровождая экстракта из дел, донесли 16 июля, 1760 года что апелляций не имеется при делах. 14 августа 1760 г. гетман в Сенат послал объяснение: "что промолчания апелляций в неподачи оной на предписанное (вышеупомянутое) Генералной канцелярий решение Марковичевим наследником и попадею Беспоясковою не доводится для того, что по правам книги Статут, раздела 4, по артикулам 90, 86 и 89 установлено ¹⁵⁵⁾: Если б истцу, либо ответчику суда нижнего решение показалось неправое, то должен, не сходя с того суда, объявить, что тем решением недоволен. Хотя бы де ответчики писменной аппеляции не подали, однак на показанном решении подписались недоволними, что вичитаемо быть име-

¹⁵⁵⁾ В этих артикулах говорится: в 90-м, чтобы об апелляциях заявлять судьям, не выходя из суда; в 86-м, судебные решений, на которые поступают апелляции, не приводятся в исполнение, пока стороны "розопрутся" (разделаются) правно в высшей инстанции суда, в 89-м, апелляции подаются в сроки "завитие" (установление для судебных производств)

— 113 —

ет узаконенною означенними артикулами апелляциею. А правами Магдебургскими (книги Порядка) судиться должни мещанство, а не шляхетство ¹⁵⁶⁾, которому так мирского, яко и духовного чина Статут (Литовский) к расправе утвержден. К тому ж ордером его, г-на гетмана, прошлого (1)752 году состоявшимся Генеральной канцелярии и суду Генералному, предложено входящие по аппеляциям челобитчиков дела разсматривать и без подачи аппеляций и доношений аппелюющих".

Оставим на время процесс Свечек, подвергавшихся разным злоключениям ¹⁵⁷⁾.

Пасюты ¹⁵⁸).

Иван Семенович Маркович, кроме процесса с Свечками, в то время вел процесс с Пасютами, своими соседями. Предок Пасют, Филон Бородач, в 1670 году у Ефросинии Лободовны Опанасовой Захариашовой, по первому мужу, а по второму, Каневцовой купил хутор с полем и лесами и сенокосами на р. Сырой Оржице, вблизи Короваев. Марковичи начали теснить внука Бородача, Ивана Ильича Пасюту, передерживавшего Лукьяна Свечку в 1719 году в своем доме под арестом для препровождения к Андрею Марковичу и, вероятно, за такие услуги получившего Пирятинское атаманство (1726-1730) ¹⁵⁹⁾. В 1755 году, 20 октября сын последнего, Михаил Иванович Пасюта (бывший сотенный Пирятинский писарь 1727-1731) на Ивана Се-

¹⁵⁶⁾ К шляхетству причисляли себя и все казаки, по Литовскому Статуту (розд. 12, арт. 7): "Буди же какой жид или жидовка к вере христианской обратятся, то всякое такое лицо и наследники их за шляхтичев почитаны быть имеют". Этим объясняется, что в дворянских архивах иногда указывается на еврейское происхождение лиц, ищущих дворянства.

¹⁵⁷⁾ По исповедной росписи церкви села Городища в 1753 году записано Алексею Стефановичу Свечке 33 года, его жене Анне Моисеевне 28 лет, их сыну Петру 6 лет и дочерям Татьяне 11 лет и Анастасии 3 месяца; в 1754 году Анна Моисеевна записана вдовою, в 1756 году она записана женою Стефана Павловича Корнеевича (коему проставлено 32 года, быть может, он сын Павла Корнеевича Огровича, брата Пирятинского сотника Григория Корнеевича, отца Павла Григорьевича Корнеевича Огроновича, уволенного 28 августа, 1763 года от службы Лубенского полкового хорунжего). В 1760 г. умер Илия Александрович Милорадович. Его сын Семен Ильич Милорадович продолжал вести процесс и свой и Свечки с Марковичами.

¹⁵⁸⁾ Все судебное производство дела Пасют среди бумаг Свечек сохранилось в подлиннике, тогда как из процесса Свечек имеются только копии, некоторые выдержки и черновки, а подлинников мало.

¹⁵⁹⁾ См. прим. 117.

— 114 —

меновича Марковича в Лубенскую полковую канцелярию подал жалобу, что 6 июля 1753 года канцелярия послала его, Пасюту смотрителем над людми, косившими сено для керассирскаго полка в Чеховской волости, а Иван Маркович 20 июля того же года "наехал на его скотину при Лутаевой гребле и взял клячу (в 15 руб.) из-под пастуха. Об этом он, Пасюта, в Пирятинскую сотенную канцелярию подавал протест. Маркович обещался возвратить клячу, но обещания не исполнил. Не возвратил Маркович Пасюте также книг Apelles Symbolicus Opuscula latina sacra, также Moralia practica artis amandi. Эти книги для чтения Марковичу одолжил Пасюта. В 1754 г. Лубенский полковой судья Василий Стефанович ¹⁶⁰⁾ и писарь полковой Андрей Стефанов ¹⁶¹⁾ 21 октября 1755 г. подписали указ к Пирятинской сотне вручить Ивану Марковичу "позов" (повестку) для явки в Лубенский полковой суд в четырехнедельный срок (считая со дня вручения повестки). Октября 29 полковой суд послал "вознаго" (судебного пристава) Лубенского городового казака Ивана Давидова вручить позов И. Марковичу с назначением шестинедельного срока для явки в полковой суд. Пирятинский сотенный уряд с Давидовым послал Пирятинского городового казака Павла Петровича Лагуту 30 октября. Оба казака приехали в с. Короваи в двор и вошли в дом. И. Марковича не застали дома, Его жена отказалась принять "позовний указ". Давидов положил ¹⁶²⁾ указ в "избе" на столе. Марковичева взяла указ со стола и бросила за Давидовым в сени. Давидов потом опять пошел у Марковичевой просить о росписке в получении указа и для прописания дня вручения позва. Но Марковичева выбранила Давидова и приказала своим людям не пускать Давидова в дом. Так Давидов доносил суду 3 ноября о своей неудачной поездке к И. С. Марковичу. Это же 1 ноября писалось суду в доношении Пирятинского уряда за подписью сотника Михаила (Григорьевича)

¹⁶⁰⁾ Василий Стефанович был Лохвицким сотником 1729, 1730-1739,1741-1752, Лубенским полковым судьей 1751-1773, он сын Гадячского протопопа, приходился родственником жене Ивана Марковича —Татьяне Феодоровне, урожденной Зарудной, племянницы Елисея Зарудного, женатого на сестре жены Стефановича, дочери Ив.Мих. Гамалеи, сотника Лохвицкаго 1721-1727.

¹⁶¹⁾ Андрей Стефанов, вероятно сын Чернуховского священника Стефана Антониева Кодянова 1739-1766. (Исп. росписи).

¹⁶²⁾ По требованию Литовского Статута, разд. 4, арт. 17.

— 115 —

Огроновича ¹⁶³⁾ и писаря Ивана Карасевскаго: 7 декабря Пасюта в суд подал доношение, что для явки в суд шестинедельный срок приходится на 12 декабря, то Маркович, прибывший в Короваи в половине ноября, в это число может явится в суд, а Пасюта отправленный судом в с. Онушки, 12 декабря в суд явиться не может, поэтому просит просрочки в неявку ему не почитать. В своей явке Пасюта в суде расписался 14 декабря, а Маркович в суд не явился вовсе. 16 декабря Пасюта подал в суд доношение, что в его отлучку из дому по службе люди, посланные женою Марковича, почти до смерти прибили пастуха Пасюты, к Марковичевой угнали 31 штуку гулящаго скота, 8 рабочих волов с ярмами и с плугом и 19 лошадей, все это оставалось у Марковича недель пять, а при приближении срока к явке Маркович велел своим людям занятой скот вогнать во двор Пасюты, но трех штук не оказалось. Марковичу срок для явки в суд истек 13 декабря, поэтому Пасюта просит полковой суд сделать "распоряжение и определение" о "Марковича в суд неявке"и об обиде причиненной Пасюте. 20 декабря, 1755 г. в Лубенском полковом суде сделано определение, подписанное полковым обозным Иваном Кулябкою ¹⁶⁴⁾ и судьею Василием Стефановичем, послать "нарочного по инструкции" к И. Марковичу, которому посланный назначил бы четырехнедельный сок для явки в суд. Если Маркович явится сам или пришлет поверенного, то допросить его, первое, почему он "по прежде посланному к нему позовному прошлого октября сего году указу в суд полковой на срок декабря 13 не явился и поверенного не прислал. И, буди не покажет правильных причин, то за силу права в Статуте, разделе 4, артикуле 22, напечатанного, взыскав с него, Марковича, несталное (за неявку) четыре копи ¹⁶⁵⁾ Литовских грошей ¹⁶⁶⁾, истцу Пасюте одать, дело же их, по силе прежнего определения", рассмотреть в суде. С позовным указом из Лубен был послан Яков Хабла, казак Яблоновской сотни, села Приходек, а от Пирятинского уряда — Пирятинский городовой

¹⁶³⁾ Сотник 1-й Пирятинской сотни, † 1763 г. сын Анны, дочери Леонтия Свечки см. прим. 89 и 95.

¹⁶⁴⁾ Лубенский: сотник 1736, обозный 1737-1757, полковник 1757-1770, † 1773, внук гетмана Д. П. Апостола.

¹⁶⁵⁾ 1 копа равнялась 60 грошам Литовским

¹⁶⁶⁾ 1 грош Литовский = 2 копейкам.

— 116 —

казак Петр Данилевич, которые в с. Короваях Марковичу лично вручили позовный указ 28 декабря, с обозначением четырехнедельного срока для явки в суд, т. е., на 25 января 1756 года. Но 25 января в суд явился, один Пасюта, который 27 января в суд подал доношение с просьбой "учинить милостивое расмотрение и определение". Февраля 3 полковый суд, за подписью судьи Василия Стефановича, есаула полкового Григория Феодоровича Манжоса ¹⁶⁷⁾ и хоружаго полкового Феодора Максимовича ¹⁶⁸⁾, постановил "послать в суд Войсковий генералний доношение и, как повелено будет, просить в резолюцию указа". Доношение суд вручил самому Пасюте для доставления в Генеральный суд. Пасюта 27 мая 1756 г. отдал это доношение в Ген. суд с присоединением доношения от себя, что Лубенский полк постоянно отправляет его в разные командировки и в настоящем году он назначен в полковые комиссары, а бт. Иван Маркович, "ни в каком звании ненаходячийся и сидя в доме (в с. Короваях) свободно, едино токмо тое умышляет, кого, как бы изобидеть, указов, посылаемых от Полкового суда, не слушает", суд два раза к явке назначал И. Марковичу сроки, но он ни на один срок в суд ни сам не явился, ни поверенного не прислал, а грабительскими нападениями разоряет окончательно Пасюту: прошлой осенью у Пасюты Маркович забрал скот, чтобы Пасюту не допустить к вспашке земли, этого года 24 апреля и в день коронации Государыни, 25 апреля, Маркович к хутору Пасюты выслал 12 плугов, которые запахали даже выгонную землю жалобщика; 24 апреля Маркович на Пасютиной земле занял пару

¹⁶⁷⁾ Манжос был Лубенским хоружим полковым 1738-1751; как есаул он не указывается ни Лазаревским ни Модзолевским.

¹⁶⁸⁾ Максимовичи производят свой род от Максима Васильковского, получившего от польского короля привилегию на дворянство в 1648 году. У Максима было семь сыновей: Иван (епископ Черниговский и архиепископ), Василий (наказный полковник Переяславский, убитый татарами), Петр (войсковой товарищ), Дмитрий (судья войсковой Генеральный), Григорий (протопоп Переяславский), Михаил (бунчуковый товарищ) и Антон. У Михаила был сын Семен (судья лубенского полка (Полтав. дворян. архив № 191). Максимович Феодор по исповедной росписи церкви Воскресенской м. Чернух за 1739 год записан сыном Лубенского полкового судьи Семена Михайловича Максимовича (коему значится 44 года) и его жены Татианы Корнеевны Кулябковны (коей 41 год), состоящим при Генеральной канцелярии (имеющем 22 года) коего жена Парасковия Антоновна (19 лет), с 1754-1763 записан Луб. п. хоружим, 1764 есаулом, 1765-1766 подсудком, 1768-1781 подкоморием, в 1783 г. — советником казенной палаты: детей не имели, а братья у него были Петр, Аким, Иван, Даниил, сестры: Пелагея и Анна.

— 117 —

волов с плугом и угнал к себе во двор; одолжил Маркович у Пасюты три латинские книги для прочота и их не отдает. Пасюта просит Генеральный суд запретить И. Марковичу причинять ему, Пасюте, обиды до окончательного решения судебного дела. В Генеральном суде 31 мая 1756 г. Николаем Ханенком ¹⁶⁹⁾ и Василием Жураковским ¹⁷⁰⁾ за скрепою генерального канцеляриста Филиппа Константиновича ¹⁷¹⁾ и войскового канцеляриста Петра Базилевича ¹⁷²⁾ подписан указ в Лубенскую полковую канцелярию, "дабы в той полковой канцелярии в отборе скота челобитчикова от показанного Марковича, в случае его упрямосты, поступлено б было властию урядя, а в произвождении и решении дела по Указам и Малороссийским правам неотменно".

Того же 1756 года, 13 июня Пасюта в Лубенский полковой суд подал жалобу, что Маркович порубал плуг, которым рабочие пахали землю Пасюты, а железо забрал к себе; потом сам угнал шесть волов с ярмами, что живущий у Марковича какой-то Павловский грозит Пасюту и его жену "боем умучить". Поэтому Пасюта просит суд об этих обидах учинить решение. За подписью судьи полкового Василия Стефановича и полкового писаря Андрея Стефанова судом Полковым определено "через нарочного" послать к Марковичу указ, присланный от Генерального суда, и предложить, чтобы Маркович "на правный" (четырехнедельный) срок в суд явился, "грабежи" и книги возвратил "и впредь никаких грабительств бесправно не делал", о претенсиях ведался судом, "а сам не управлялся, под опасением за то судового, по правам, истязания", да "своему человеку Павловскому приказал бы по своим похвалкам, над ним, Пасютою, и его женою ничего не выполнять".

К Ивану Марковичу 18 июня полковым судьей Стефановичем был подписан указ и вручен городовому Пирятинскому козаку Демьяну Харченку. К Харченку Пирятинская сотня при-

¹⁶⁹⁾ Н. Дан. Ханенко был гснеральным хоружим † 1760.

¹⁷⁰⁾ Модзалевский в "Родословнике" (II, стр. 50) говорит только о Василии Андреевиче Жураковском, бунчуковом товарище (1736-1767), не указывая на его присутствие в Генеральном суде.

¹⁷¹⁾ Ф. Константинович "козачьего звания" в. канцелярист с 1738, за писаря Генерального суда 1766, за реента того же суда в том же году (Модзалевский, Родословник, II, 442).

¹⁷²⁾ П. Базилевичъ — актуариус в. канцелярии, писарь нежинского полка 1768-1772, судья Неж. п. 1772-1779.

— 118 —

командировала своего писца Петра Данилевича. Они нашли Марковича гуляющим в г. Пирятине у грузина Петра Джапаридзе ¹⁷³⁾. Здесь они Марковичу отдали 2 указа от судов Генерального Полкового. Указ суда Генерального Маркович взял, а указ суда Полкового "бросил на столец", велев нести в свой дом. Пять дней гулял Маркович. Только 6 июля удалось Харченку в Короваях вручить указ Полкового суда Марковичу, который в получении этого указа с объявлением срока к явке в суд сентября расписался, а расписаться в получении указа суда Генерального отказался, отговариваясь то тем, что его потерял, то тем, что был пьян и не помнит, получил ли этот указ. 30 августа Пасюта в Полковой суд подал просьбу не вменять ему в вину неявку в суд 2 сентября, потому что находится в командировке от полка. 21 сентября Пасюта в суд подал доношение с просьбою рассмотреть его дело, так как Маркович ничего не возращает, а теперь находится в Лубнах по другому делу в суде. То же повторяет Пасюта 23 сентября, прибавляя, что, если и далее Маркович будет у себя удерживать взятые "восемь волов и плуги со снастями", то он, Пасюта, от нищеты не будет в состоянии отбывать "Высокомонарших служб". За подписью полковых судьи В. Стефановича, писаря А. Стефанова, есаула Рвачевского ¹⁷⁴⁾ и хорунжего Феодора Максимовича ¹⁷⁵⁾ 27 сентября Полковой суд определил: "Призвав его, Марковича, в суд, приказать ему, дабы он по прежде посланным из суда Полкового и особливо отправленному к нему из суда Генералного указам заграблении скот, плуга с железами и протчое все за той приезд з Лубен в дом зараз (тотчас) в целости возвратил 30 сентября Марковичу суду дал подписку, что, по возвращении из Лубен домой, Пасюте отдаст обратно "скот, сколько имеется, плуг с железами и удержанние книжки". Того же дня Пасюта просил

¹⁷³⁾ В исповедной росписи Пирятинской Преображенской церкви под 1756 годом записано: вдова грузинка (Джапаридзе) Татиана Назаровна 70 лет, ее сын Петр Моисеевич 26 л., его жена Мария (дальше Марфа) Родионовна 32 л.; Анна Моисеевна вдова 40 л., ее дети Давид Дмитриевич 15 л., Анастасия 11 лет.

¹⁷⁴⁾ Рвачевский — есаул Лубенского полка 1739, 1746-1772 (Модзалевский. Сборник Лохвицкого земства, стр. 404), в исповедной росписи Куринькской Воскресенской церкви в 1774 году записано: Родион Рвачевский 73 лет, его сын Родион 40 л., коего жена Евдокия Петровна 33 л., а сих дети: Иван 11 л., Лев 6 л., Мария 8 л., Екатерина 7 л., Наталия 1 года.

¹⁷⁵⁾ См. прим. 168.

— 119 —

суд от Марковича потребовать более обстоятельную подписку, так как он "суду Полковому ослушен явился", а в подписке означено только, "что скот заграбленный имеет возвратить, а какой именно, коликое число, и в каком состоянии, и когда, — того не означил". Года 1757, апреля 14 Пасюта в Лубенскую полковую канцелярию подал доношение, жалуясь, что Маркович поначалу отказывался возвратить "заграбленные" волы, говоря, что послал их в Крым; в декабре посылал людей к Марковичу, но тот скота не отдал; в апреле 1757 г. к Марковичу послал письмо, но Маркович словесно через посланных ответил, чтобы к нему Пасюта сам явился, или прислал грамотного человека; когда 9 апреля Пасюта лично отправился к Марковичу, то Маркович не только "скота не возвратил, но еще на здоровье (Пасюты) похвалки чинил". Так как Генер. суд предписывает полку, "в случаи Миркевичевого сопротивления в отборе (Пасютина) скота и других вещей, поступить властию уряда", то Пасюта просит "послати на его (Марковича) кошт в пристойном числе команду и быть оной в его (Марковича) жилом дворе несходно, покамист (Пасютин) скот и другие ним гвалтовно забранные вещы (не) возвратит, — к нему же, Марковичу, о нечинении впредь (на Пасюту) нападений и грабительств, з чего не последовало б смертоубийства, выдать запретительний указ". Того же 14 апреля судья В. Стефанович и писарь А. Стефанов подписали судебное определение "послать нарочного", который бы с двумя или тремя казаками, назначенными от Пирятинский сотенной канцелярии, поехал в дом Марковича, и, если бы Маркович "заграбленного" скота не отдал, то сами поехали бы к Марковичеву стаду, где должны отделить из этого стада столько штук, сколько будет не доставать скота заграбленного, и отдать все взятое Пасюте под расписку. Маркович 4 мая в Полковой суд подал доношение, что к нему суд прислал подканцеляриста Божка (Ивана) с указом возвратит волов, клячу, плуг с железами и латинские книги Пасюте под расписку, что все это сделано; но клячи они взять не захотели, и из трех латинских книг две сгорели во время прошлогоднего пожара. Ему же, Марковичу, "с оным Божком в Лубне ехать не для чего, понеже не на срок (правный) зовется". Иван Божко 27 мая 1757 года в суд подал доношение, что Маркович не отдал трех волов, коровы, кобылы

— 120 —

и двух книг, то он, Божко, вместо этих волов взял пять волов Марковичевых и отдал Пасюте.

17 мая, 1758 года Пасюта подал доношение Лубенскому полковнику Ивану Петровичу Кулябке ^176", где пишат, что волов переданных ему, Пасюте, Божком, он, Пасюта, велел своим людям отвести в хутор свой Слепородский, находящийся в 16 верстах от Короваев; но Маркович 18 апреля послах и в тот хутор своих людей, которые прибили его, Пасюты, приказчика Юрка и угнали волов в Короваи, 18 апреля и 1 мая на поле, принадлежащем к Оржицкому Пасютину хутору, людьми, высланными Марковчем, почти до смерти избиты его, Пасюты, два человека, Мартын Бакаенко и Михайло Калиниченко, которых Пасюта 2 мая представлял в Пирятинскую сотенную канцелярию при подаче протеста; вновь Маркович у Пасюты забрал 4 волов, один воз, одну пару плуговых желез, 7 ярем, 3 свиней. Пасюта у полковника просил защиты. По прошению Пасюты 2 мая, 1758 г. в Пирятинской сотенной канцелярии были освидетельствованы люди, избитые по приказу Марковича, и составлен протокол. Того же 22 мая в Лубенском Полковом суде за подписью полковника И. П. Кулябки, полкового писаря А. Стефанова и полкового есаула Р. Рвачевского состоялось определение "послать войсковому товаришу Ивану Марковичу указ и предложить, дабы он, не приводя просителя (Пасюту) к большой обиде и волоките, те грабеже за силу суда Енералного указа непременно просителю Пасюте отдал, а именно: волов девять, воз еден, плугових желез пару, ярем сем, свиней три, коня едного и книг латинских две и о протчей его, Пасютиной, обиде удоволствовал и вспокоил. Яко ж что он, Маркович, в отдачи оних грабежей явился ослушен и, сверх прежних, другие грабеже и протчие обиди самоволно просителю Пасюте причинил и суду Полковому непослушен, а указу суда Генералного противен. О том в суд Генералний представить доношением с прошением, как повелено будет с ним впредь поступить в резолюцию указа". На просьбу Полкового суда суд Генеральный ¹⁷⁷⁾ ответил 16

¹⁷⁶⁾ Лубенский сотник 1736, полковой обозный 1737-1757, полковник 1757-1770 † 1773 (Модз. Родословник, II, 612).

¹⁷⁷⁾ Под решением подписались (судья) Илия (Васильевич) Журман и (судовой писарь Василь Высоцкий, который будучи в. канцеляристом, 1748 г. от одного просителя взял 40 руб. и панцирь в 30 руб. (Лазаревский, III, 273).

— 121 —

июня, "дабы в отборе скота челобитчикового от показанного Марковича, в случаи его упрамости поступленно било властью уряду, а в произвождении и решении дела по указам и правам неотменно, чтобы же и он, Маркович, полковой канцелярии был послушен и сопротивления никакова не чинил, под правним за непослушание штрафом, особо к нему, Марковичу, послан указ". Этот указ в Лубенском Полковом суде получен 26 июня. Полковой суд за подписью полковника И. Кулябки и писаря А. Стефанова 27 июня определил "послать писару сотенному Яблуновскому Андрею Думенскому ¹⁷⁸⁾ указ с предложением, даби он, востребовав от сотенной Яблуновской канцелярии пристойного числа козаков, ехать прямо к вишеписанному Марковичу в дом, и за приездом туда, вруча надписанний к нему, Марковичу, з суда Генералного указ, требовал от него, Марковича, за силу оного суда Генералного више сего име(н)но прописаних грабежов; буди ж он, Маркович, оних грабежов отдать не похочет и в том поупрямится, то, не смотря ни на какови его сопротивления, поступал би он, нарочний писар, так, как с ослушником". В доношении, поданном в суд 8 августа, Думенский пишет: При определенных от сотенной Яблуновской канцелярии козаках четирох того ж июля 31 числа к нему, Маркевичу, ездил и но вишеписанному от него исполнения отдачи прописанних грабежей требовал, кой, ходя в леваде своей при множестве людей и с ружжям, сказал мне, что еще волов з Соспице ¹⁷⁹⁾ нет. В которого (Марковича) я, чтобы он своих пять волов до тех четирох дал, требовал и при том объявил: Ежели де вы добровольно волов своих не даете, то и сильно от вас имею, за силу указов, взять. Однак он, Маркович, крайне мне при оружжю с угрожением на то отказал: что я де тебе своих волов брат — ибо Пасютини воли не подохли, но в наличии суть, токмо з Соснице не возвратились, егда ж возвратятся, то имеють бит(ь) сполна с протчими вещами возвращены — не допушу. И я, видя его, Марковича при оружю и с людьми яращася, принужден — чтоб иногда какова смертного убийства, в отборе силою его скота, при малой команде

¹⁷⁸⁾ Андрей Никифорович Думенский в исповедной росписи Пирятинской Успенской церкви в 1757 году записан Яблуновским сотенным писарем 35 лет, его жена (2-я) Анастасия Ивановна 27 л. (1-я Мария Стефановна 25 л. в 1755 г., 3-я Евфросиния Федоровна 30 л. в 1771 г.), его дети Василий 11 л., Даниил 7 л., Параскева 11 л., Екатерина 9 л.

¹⁷⁹⁾ Село в Черниговском полку "за р. Десною".

— 122 —

казаков, не последовало — без прописанних грабежей отехать. Хотя ж при том его, Марковича, в суд Полковий Лубенский з собою ехать понуждал, но он отказал мне, что н(ы)не канекулярние дны ездит в суда возбраняють". Иван Маркович 7 сентября написал доношение в Полковой суд, что бы за ним суд несчитал неявки 10 сентября, так как им в Генеральный суд подано доношение "с показанием на суд полковий, а паче на полковника Ивана (Петровича) Кулябку зазрений (и с просьбою) о перенесении в каковой либо другой полк". Сентября 18 генеральный судья Илия Журман и судовой писарь Василий Высоцкий подписали указ к Лубенскому полковому суду, что Иван Маркович 16 сентября 1758 г. подал доношение в Генеральный суд с просьбою отвести от рассмотрения судебных дел жалобщика полковника Ивана Кулябку и обозного Ивана Андреевича Марковича ¹⁸⁰⁾, так как жалобщик с этими лицами ведет тяжбы, поэтому Генеральный суд предлагает, "даби за предявленним просителя зазрением показание дела его, имеючиесь в той полковой канцелярии, разсмотрени и решени били в силе указов и прав мимо тамошних полковника (И. Кулябки) и обозного полкового Марковича". Октября 26 Михаил Пасюта в Генеральную канцелярию подал доношение с просьбою о повелении Полковой Лубенской канцелярии это доношение приобщить к исковому делу, по которому 23 сентября в 19 пунктах полковнику изложил все обиды, причиненные жалобщику Марковичем, который потом, 25 сентября, для заражения скота во двор Пасюты загнал зачумленного вола, где и околел вол, хотя Высочайшим указом повелено такой павший скот зарывать в землю; с этой де целю Маркович другого больного вола загнал во двор наместника (священника) Крестового Яблуновскаго Стефана Феодора (Соколовского?) ¹⁸¹⁾. Декабря 3 Семен Кочубей ¹⁸²⁾, Андрей Безбородко ¹⁸³⁾

¹⁸⁰⁾ Этот И. А. Маркович приходился дядею жалобщику, после смерти (1738) брата Семена Марковича, отца жалобщика, был Роменским сотником, потом обозным Лубенского полка (1758-1760), его 1-я жена Анастасия Ивановна Ломиковская урожденная была внучка Апостола гетмана, а 2-я Марфа была дочь Сумского полковника Романова.

¹⁸¹⁾ По актам архива Стороженок священником Пирятинской Преображенской ("Спаской") церкви с 1698 по 1718 г. упоминается Федор Соколовский (т. VI, стр. 145, 207, 208, 209, 489, 514: Сокол VI, стр. 482, 483, 487), то по обычаю того времени, преемником отца мог быть Стефан Федорович (Соколовский), по исповедным росписям этой церкви записанный священником в годы 1741-1763, в 1755 г. ему записано 78 лет, а в 1763 г. — 86. На его внуке Агафии Ивановне был женат Леонтий

— 123 —

и Николай Ханенко ¹⁸⁴⁾ в Генеральной канцелярий подписали ордер к Лубенскому полковнику, "что принадлежит до починенных Марковичем Пасюте гвалтов (насилий), грабежей и боев людей его, то о том учинено б в полковой Лубенской канцелярии разсмотрение и решение в силе указов". В 1759 году, января 29 Пасюта жалуется Лубенской полковой канцелярии, что Маркович продолжает разорять его окончательно, просит или "дать суд", или, если канцелярия боится Марковича, то пусть "отпустит (Пасюту) просить в Войсковый генералный суд". Того же дня (29 января) Маркович в Лубенский полковой суд подал протестное доношение, что Пасюта за скотом к нему не присылает, а присланный для отбора Лубекским судом Яблуновский сотенный писарь Андрей Думнецкий не захотел принять скота, потому что два вола "были в отлучке"; потом де Маркович приглашал забрать скот, но никто не явился в том расчете, чтобы скот перезимовал у Марковича; поэтому Маркович де сам вогнал скот в хутор Пасюты, но люди последнего не приняли скота, а отогнали к хутору Марковича. Маркович просит приказать Пасюте принять скот, выдать расписку в приеме и заплатить за прокормление скота. Февраля 5 Пасюта в Полковой суд подает письменное возражение на протест Марковича. Он пишет, что причина, покоей писарю Думинскому скот не выдан, до него не касается, хотя ему известно, что Думенский ездил трижды к Марковичу. Когда в хуторе Марковича начался падеж скота, то Маркович, в отсутствие Пасюты, загнал насильственно одного больного вола, который блуждая по полям Пасюты, значкового товарища Алексия Самойловича и Марковича через несколь-

Яковлевич Якубовский (оба м. и ж. р. ок. 1728 г.), который с 1749 г. занимал 2-е священническое место при этой церкви, с 1759 г. записывался Крестовым Яблоновским наместником, в 1763 г. овдовел, а с 1765 г. значится наместником Пирятинским.

¹⁸²⁾ Семен Васильевич Кочубей, внук Василия Леонтиевича Кочубея, казненного Мазепою, был Нежинским полковником (1756-1751), генеральным обозным (с 15 октября 1751 г. по день смерти: см. пр. 44)

¹⁸³⁾ Андрей Яковлевич Безбородько (р. 4 июля 1711 г. † 2 марта 1780 г.) — канцелярист Войск. ген. канцелярии (1733-1739), генеральный писарь (1741-1742, 1751-1762), отставной генеральный судья с 5 марта 1762 г.

¹⁸⁴⁾ Николай Данилович Ханенко, правнук гетмана (р. 1691 г.), генеральный канцелярист (1717-1721), помощник войскового писаря ("реент") 1721-1723), член посольства Павла Полуботка в С.-Петербург (1723), судья Стародубского полка (1738-1741), генеральный бунчуковый товарищ с 1741 г., жена его Ульяна Петровна Корецкая.

— 124 —

ко дней околел. Потом из стада, зараженного болезнью, в хутор Пасюты Маркович пригнал 6 волов, из них чужих три, все изнуренные работою, исхудалые, старые, испорченные. Мая 22 Пасютою в Полковой суд подана жалоба, что Маркович не обращает внимания на указы судов Генерального Полкового, в суд не является, а продолжает свои насилия и "прошлого апреля в первых числах наехавши гвалтовно (разбоем) на мельницу, з оной все надобные повибирал материалы"; 6 мая Маркович через своих людей убил бы Пасютина пастуха, если б его не отняли казаки. Сентября 22 Пасюта в Лубенскую полковую канцелярию подает жалобу, что канцелярия на его счет к Марковичу с указами посылала уже пять возных (Давидова Кобленка, Павелченка, Божко и Думенского), а Маркович в Полковой суд не явился на срок, указанный в указах, и никаких требований указов не выполнил, но не перестает совершать насилия над Пасютою: пашет его землю под самым двором, садит баштан на его огороде, косит сено на его сенокосах, продает траву и выпасывает скотом, 3-го июля тайком на пастбище захватил Пасютину лошадь, ездил на ней 13 дней и только 15 июля велел своему человеку отогнать ее во двор Пасюты. 30-го сентября 1759 г. в Полковом Лубенском суде дело было заслушано, и бт. Петр Ласкевич ¹⁸⁵⁾, бт. Иван Александрович ¹⁸⁶⁾, судья Василий Стефанович ¹⁸⁷⁾, писарь Андрей Стефанов ¹⁸⁸⁾ и хоружий Феодор Максимович ¹⁸⁹⁾ подписали определение: "Маркович не только на один и другий, но по третому и четвертому позвам, на сроки не явился и поверенного не прислал, того ради, за силу оного права, в суде полковом определено взять от истца Пасюти на землю тую, где грабежи почи-

¹⁸⁵⁾ См. примечание 135.

¹⁸⁶⁾ Иван Ильич Александрович (р. 1721 г. † 1 января 1790 г,), бт. с 21 янв. 1748 г., с 1 декабря 1763 г. подкоморий судья в Луб. полку, от каковой должности по болезни уволен 23 декабря 1765 г. (Стороженки, VI, 731,). По исповедной росписи Пирятинской Успенской церкви в 1771 году он записав отставным подкоморием 50 лет, его жена Ефросиния Григориевна 40 лет, дети: Улиана 17 л., Дария 13 л., Парасковия 12 л., Порфирий 11 л., Анна 8 л., Варфоломей 7 л., Анастасия 6 лет: но в росписи (1749-1789 г.г.) нигде не значатся дочери их Александра и Надежда, помещенные Модзалевским в родословной Александровичей (Стороженки, VI, 732). См. также прим. 98 и 307.

¹⁸⁷⁾ См. прим. 160.

¹⁸⁸⁾ См. прим 161.

¹⁸⁹⁾ См. прим. 168.

— 125 —

нени, надлежащие доказательства, и что в доказательство представит, записать и, внес в расписание, представить в слушание; что же касается его, Пасютиновных, претенсий за наезд Марковичем в его мельницю и вибор с оной надобних материалов, бой пастуха, заворание по под самим хутором земли, взятие клячи, якою де чрез 13 день ездил, а опосля тайно служитель Марковичев, приведши к его, Пасютиному, хутору, в двор упустил, — то яко еще по тому иску к нему, Марковичу позва (в суд) не было, так, виписав с того иску, послать к нему, Марковичу, в подлежащей силе позов". Октября 2 Пасюта писал суду, что на землю где Маркович по обеим сторонам р. Оржицы, совершал "грабительства", у него имеется купчая крепость, выданная еще в 1670 году его предку Пасюте Филону Бородачу, каковою землею владели беспрепятственно его предки и отец Иван Пасюта, которому в 1731 г. Лукьян Свечка выдал особое охранное письмо ¹⁹⁰⁾ против бесправия ответчика Андрея Марковича. Оба эти документа Михаил Пасюта представил в суд.

Мая 29 того же года генеральный судья Илья Журман в Лубенскую полковую канцелярию подписал указ, что вт. Иван Маркович в месяце апреле подал доношение о неправильном к нему иске Пирятинского протопопа Илии Максимовича и его брата иерея Крестового Елисея Максимовича ¹⁹¹⁾, атамана Пирятинского Григоровича ¹⁹²⁾ и значкового товарища Пасюты "о вибите им, Марковичем, з спокойного яко бы ими владения землею Кулажинскою ¹⁹³⁾ которая де ему, Марковичу, до совершенной впред разделки во владние уделена, а впред де и прочтим участникам в раздел принадлежит и крепка есть по универсалам гетманским", то "по силе права книги Статута, розделу

¹⁹⁰⁾ См. прим. 117.

¹⁹¹⁾ В исповедной росписи Пирятинской Успенской церкви в 1742 г. записано: протопоп Илия Максимович 40 лет вдов, его дети Семен 14 л., Анна 16 л., мать протопопа Мария Илиевна 61 года, вдова, ее сын Елисей 24 л., а его жена Анастасия Леонтиевна 17 л.

¹⁹²⁾ В той же росписи с 1755-1760 г.г. сотенным Пирятинским атаманом записан Никита Григориев (а в 1778 г. — Григорович), с 1742 г. — отставным атаманом, с 1770 г. — отставным войсковым товарищем; в 1762 г. он записан 44 лет, его жена Парасковия Ивановна 41 г., их дети: Иван 6 л., Улиана 4 л., Елизавета 1 года.

¹⁹³⁾ Села Калюжинец Пирятинской сотни; см. стр. 32.

— 126 —

4, артикулу 6, — ¹⁹⁴⁾ к надлежащему ответу позвать и других участников". Генеральный суд повелевает "и других участников ведлуг права книги Статута розделу 4, артикулу 6, к надлежащему ответу позвать".

2 мая, 1760 г. Пасюта пишет в полковую Лубенскую канцелярию, что по его жалобе к Марковичу суд посылал 5 позовных указов, но Маркович ни на один позов в суд не явился, поэтому Пасюта просит его делу "учинить вершение". 12 декабря 1761 г. Пасюта пишет в канцелярию, что он уже восемь лет просит о полковой защите от насилий соседа Марковича, к которому только посылаются указы и "позовы, а грабежи" не отбираются, нет судебного разбора и решения: 30 сентября 1759 г. было решено судом с позовным указом послать шестого вознаго канцеляриста Михальского к Марковичу, которому назначена явка в суд на 20 декабря; но и тогда Маркович ни сам не явился ни поверенного не прислал. Пасюта перечисляет убытки, причиненные ему Марковичем, который продолжает все-таки свои издевательства: 5 августа 1760 г. он к Пасюте в леваду заехал с возами и брал сено в копицах, в доказательство чего Пасюта ссылается на свидетелей бт. Георгия Троцкого ¹⁹⁵⁾ и Чернухского сотенного атамана Петра Вишневского ¹⁹⁶⁾, 11 июня, 1761 г. в три часа ночи Маркович

¹⁹⁴⁾ Где говорится о выдаче позовных указов, а об участниках сказано в артикуле 7.

¹⁹⁵⁾ Георгий Троцкий был сын Петра Максимовича Троцкого войскового канцеляриста, потом Лубенского полкового есаула (с 19 июня 1731 г.) потом Чорнусского сотника (с 19 декабря 1731-1744 г.г.), приятеля и родственника Андрея Марковича, который за его младшего брата Акима Максимовича Троцкого 31 января 1731 года выдал свою дочь Олесю (Елену). В службе Георгий находился значковым товарищем в Лубенском полку с 1756, войсковым товарищем с 18 мая 1761 года, от службы уволен в 1765 г. В исповедных росписях записано 1) Чернухской Николаевской церкви за 1741 год: сотник Петр Максимович Троцкий 41 года, вдов, его дети Григорий (Георгий) 12 л., Улиана 10 л., Мария 7 л.; 2) Лазорской церкви за 1750 год: бт. Иоаким Максимович Троцкий 51 г., вдов, его дети: София 17 л., Евдокия 15 л., Мелания 8 л. брат Иван Максимович Троцкий 27 л., племянники: Григорий (Георгий) Петрович Троцкий 18 л., Мария Петровна Т. 17 л., за 1771 г. Чернухск. Никол. ц. записано: отставной ес. Георгий Петрович Троцкий 43 л., его жена Анна Илиевна 38 л., их дети: Мотрона 9 п., Алексей 14 л., Василий 12 л., Иван 10 л., Феодор 5 л., Иаков 2 л.

¹⁹⁶⁾ В Чернухск. Никол. ц. в исп. росп. за 1762 записано: атаман сот. Петр Вишневский 47 л. ж. Марфа Григ. 34 л. их дети: Иван 15 л., Максим 14 л., Гавриил 13 л., Анна 11 л.

— 127 —

с Пасютина пастбища угнал 7 кобылиц с лошонкамн, жеребцов одного пятилетнего, а двух двухлеток, коня пятилетнего. 10 Марта, 1763 г. за подписью судьи Василия Стефановича и писаря полкового Лубенского Якова Корнеевича ¹⁹⁷) написано определение полкового суда: Пасюта цену показал только одной кляче, отнятой Марковичем, то допросить Пасюту в суде о цене всего отнятого у него ответчиком. Мая 25 истец в суде подписал следующее показание: "Войсковом товарищем Иваном Марковичем причиненному от него вышеозначенному Пасюте грабительству цена, именно: троим книжкам латинским с коих едну возвратил, а двоим еден рубль пятьдесят копеек, корове 4 руб. и 50 копеек, плугу з железом рубль десять копеек, другому плугу порубанному и плуговим железом рубль десять копеек, всем десятом волам, каждому по семь рублей, ярмам пятом, всякому цена по пят(ь) копеек, возу три рубле, на коем колеса били крымские добрие, за ролю, Марковичем засеянную рублиов четире; на чем всем, буди от суда полкового повелено будет, и присягою увирит(ь) имеет. К сему абшитованный (отставной) значковий товариш Михайло Пасюта руку приложил". Исковое дело Пасюты с Марковичем Лубенский полковой суд рассмотрел заочно, и 18 июня 1763 года полковой обозный Василий Кулябка ¹⁹⁸⁾, полковой судья Василий Стефанович и Снетинский сотник Василий Кулябка ¹⁹⁹⁾ подписали следующее решение: "По той присяге и те деньги взыскать с ответчика Марковича и как оные, так и протчие все вишшеписанние деньги отдать истцу Пасюте за роспискою. Что же касается до двух скотин еще ответчиком заграбленных и невозвращенних, то понеже истец Пасюта в объяснении своем, те скотины какого рода, и каких лет, и какой цены достойны были, того не показал, для того оные две скотине оставит(ь) без взыскания. Что принадлежит до боя, яко би ответчиком людем истцевим

¹⁹⁷⁾ Состоял Луб. полковым писарем 1761-1767.

¹⁹⁸⁾ Его отец Григорий Федорович К. состоял Лубенским полковым писарем (1710-1714), Лубенским сотником (1715-1732), владел селами: Новаками, Клепачами, Березоточею и Волчком. Вас. Гр. Кулябка находился в службе в. канцеляристом (с 1738 г.), Лубенским полковым обозным с 2 января 1761 г. по 12 ноября 1763 г. с какового числа назначен подкоморием (судьею) Лубенского повета (Модзалевский, Родословник, II, 611-613).

¹⁹⁹⁾ Вероятно дядя предыдущего Василий Петрович К., уволенный от службы 28 октября 1763 г. (Модз. Родосл. II 612).

— 128 —

причиненного, то понеже он, истец, в доказательствах своих ничего за той бой не доказывал и за то суда с ответчика не просил, да и ест ли те люди ныне в ответчиковом владении, на то нет вида в суде полковом; для того за той яко би ответчиком истцовым людем причиненный бой ему, истцу, отказуется. Что же принадлежит до протчого Пасютина на Ивана Марковича иску за наезд яко би ним, Марковичем в его, истца мельницу и выбор с оной надобних материалов за бой пастуха и за изоране под самим хутором земле, взятие клячи и за протчое, то яко все тое ответчику правного позва не даванно, для того, буди он, истец, впредь за все тое искать пожелает, в таком случае, виписав с имеющихся в подачи от него доношений, послать к нему, Марковичу позовний указ.

Сей же суда Полкового приговор обоим сторонам за подписками объявить и в книгу записать. А яко здесь, при суде, есть налицо один только истец Пасюта, ответчика же Марковича нет ни самого, ани его поверенного, для того послать к нему, Марковичу, указ и велеть, чтоб он, Маркович для вислушания сего решения сам явился или поверенного прислал на срок сего (1)763 года, сентября на 4 число". Объявлено решение 19 сентября, обе стороны, Пасюта и Маркович, записали свое неудовольствие. Но Маркович апелляции не подавал, а подал ее один Пасюта. "Аппелляцейное доношение Михаил Пасюта подал в Генеральный войсковой суд 8 декабря 1763 года, 14 марта 1764 года в Лубенском полковом суде полковым обозным Филипом Петровским ²⁰⁰⁾ судьею Василием Стефано-

²⁰⁰⁾ Петровские занимали старшинские должности в Лубенском полку. Степан был полковым есаулом в 1671 году, его сын Андрей занимал ту же должность (1701-1717), сын последнего Филипп был Городиским сотником (1741-1763), потом Лубенским полк. обозным (1764-1766. Модз. Лохвицкий Сборник, стр. 403-404). В исповедной росписи Преображенской церкви м. Городища (Лохвицкого у.) в 1739 году записано: бт. Андрей Стефанович Петровский 77 л. (он последний раз записан в 1743 году, 80 лет), вдов, его сын Филипп, сотник Городиский, 34 л., коего жена Марфа Моисеевна 27 л., их дети, Максим 7 л., Ирина 6 л., Матвей 3 л. В 1741 году записаны внуками Андрея: Григорий Леонтиев 16 л., Андрей Леонтиев 10 л. и Евдокия Стефановна 16 л. В 1748 г. Филипп записан вдов, а в 1749 г, его женою записана Улиана Петровна, в 1764 г. записано: обозный Луб. п. Филипп Андр. П. 55 л. его ж. Улиана Петровна 38 л., их дети, Матвей 26 л., Параскевия 15 л., Яким 10 л., Анастасия 8 л., Яков 6 л., Феодор 5 л., Александр 4 л., Матрона 2 л., Улиана 1 месяца (Екатерина 4 л. в 1770 г., а ее мать вдова уже), Максим (сотник Городиский 1764-1772) 32 л., коего жена Евдокия Карповна 22 л., их дети, Агафия 3 л., Андрей 2 л., Михаил 5 месяцев, (Василий 15 л., Алексей 14 л., Иван 13 л., Филипп 8 л. — в 1883 году).

— 129 —

вичем и писарем Яковом Корнеевичем подписано доношение в Генеральный суд с препровождением дела искового Пасюты с Марковичем. В Генеральном суде в получении этого дела только 17 мая составлено определение, которое подписали: Илия Журман, Александр Дублянский ²⁰¹⁾, Данило Покорский ²⁰²⁾, Николай Тризна, Феодор Максимович ²⁰³⁾, Иван Андреевский, Петр Гончаренко и Иосиф Масло ²⁰⁴⁾. Те же лица и писарь Василий Висоцкий ²⁰⁵⁾ 25 мая от Генеральная суда к вт. Ивану Марковичу подписали указ: "предложить, дабы, если так есть (как пишет Пасюта), во владении жалобщику никакова утеснения и обыды не чинили, а забратой скот и воли возвратили; и войсковому товаришу иснолнит(ь) подля указу". А в 1765 году, июня 30 Владимир Губчиц ²⁰⁶⁾, Яков Огронович ²⁰⁷⁾, Иван Нестелей, Василий Шрамченко ²⁰⁸⁾, Яким Христич и Лев Биковский подписали следующее определение Войскового генерального суда: "Решение полковой канцелярии, яко (по) показанним в

²⁰¹⁾ Александр Павлович Д. р. 14 марта 1713 г., бунчуковый товарищ с 2 декабря 1735 г., генеральный судья с 23 марта, присутствующий в Малороссийской Коллегии с 7 декабря 1781 г. (Модзалевский. Родословник I, 473-4).

²⁰²⁾ Покорские считали себя польскими шляхтичами. При Мазепе Феодор Покорский перешел на левый берег Днепра, сын его Афанасий был полковым писарем Стародубовским, а сын последнего Данило в 1740 году был помощником генерального писаря, а этого сын Иван женился на Наталии, дочери генерального есаула Ивана Тимофеевича Журавки и унаследовал все богатые имения тестя, женатого на родственнице графа Разумовского(Лазаревский, І, 92-93).

²⁰³⁾ См. прим. 168.

²⁰⁴⁾ Серебрянский (Прилуцкого полка) атаман, сотник (1755-1773), Иваницкий подсудок (с 1774 г.).

²⁰⁵⁾ См. прим. 177.

²⁰⁶⁾ Модзалевский (в Родословнике, I, 346) упоминает только об одном Владимире Г. бунчуковом товарищ (1761-1766), женатом на Анне Васильевне Чеснок, дочери компанейского полковника.

²⁰⁷⁾ Мог быть сын Пирятинского сотника (1719-1751) Григия Корнеевича Огроновича (см. прим. 95) только в 1765 г. незаписанный в исповедной росписи Пирятинской Успенской церкви, где он был записываем 1741-1766 г.г. В 1766 г. он записан вт. 36 лет, его жена Анастасия Стефановна 28 л.; но в 1771 г. она записана вдовою. Этого Якова нельзя смешивать с Яковом Михайловичем Огроновичем, судьею (1743-1760) и обозным (1760-1770) Прилуцкого полка, в 1772 г. жившим в отставке "за старостью и слабостью" и оставившем сыновей Василия, Ивана и Якова (Лазаревский, III, 59), тогда как Яков Григориевич О. умер бездетным и в 1772 г. имел всего ок. 40 лет.

²⁰⁸⁾ Лазаревский отмечает (II, 101-102), что Шрамченки были выходцами из Запорожья, 90 лет подряд занимали Олишевское сотничество (в Нежинском полку) Леонтий (1680-1709, его сыновья) Данило и Иван, (до 1741 г., а с этого года по 1773 г. сын последнего) Василий Иванович, подписавшейся в нашем документе.

— 130 —

оном обстоятельствам учиненное на основании Малороссийских прав справедливо, утвердить и, за выполнением истцом Пасютою присужденной ему тем рушением присяги, до коей ответчик Маркович его, Пасюту, по праву (Литовского Статута) артикула 81 разделу 4 весть ²¹⁰⁾ имеет, а буди не поведет, то и без оной присяги взыскать с него, Марковича, показанной по тому решению скот, яко то: волов десять, кобилу и корову удвое, то есть, двадцять волов, но две корори и кобили тако ж, как по делу видно, что оное грабительство им, Марковичем, его, Пасюти, скота з (1)753 года началось и посля оного в последующих близких годах разними временами чиненно, в котором времени и те воли, клячь и корова в истца заграблении и в ответчика без возвращения ему, истцу, остались, следователно оных самих истцевих десяти волов, кобили и корови н(ы)не в наличности уже нет, а ежели что с оного и осталось, то работою спорченние и негодние, то яко он, истец Пасюта, и во взятой в него в суде Генеральном сказки показал, яко те заграбленние десять волов, корова и кобила его, Пасюти, не доморослие, но все покупленние; только яко тая покупка на ярмарках происходила, то почему именно всякой вол и прочое по-

²⁰⁹⁾ Христичи: Яков был Лубенским полковым есаулом (1688-1695), его сын Лаврентий — Чорнусским сотником (1710-1719), этого сын Клим занимал уряд отца (1744-1751), а его сменил сын Яким, подписавшийся под решением Гененерального суда (Модзалевский, Лохвиц. Сборник, 372-380). В исповедных росписях встречаем записи: 1739 года (церкви с. Нехристовки) Мария Романовна Христичка, вдова 62 лет (последний раз записана 80 л. в 1756 г.), ее сын Василий Лаврентиев Христич 42 л., его жена Анна Даниловна 34 л., сих дети, Феодор 14 л., Агафия 11 л., Мария 7 л., (Анна 4 л., Иван 3 л. — в 1744 г.); 1750 года (церкви с. Бондарев): сотник Чорнусский Клим Лаврентиев Христич 55 лет, его жена Мелания Андреевна 45 л., их дети: Яким 23 л., Иван 20 л., Наталия 19 л., Евдокия 16 л., Агафия 12 л.; 1779 года (ц. Нехристовки): отставной есаул полковой Яким Климентиев X. 65 л., его жена Анна Ефимовна 42 л., их дети, Александр 13 л., Екатерина 7 л., и Евграф 5 л.; вт. Иван (сын Василия Лаврентиевича) X. 37 л., его жена Васса Максимовна 34 л., их дети, Мария 18 л., Иван 13 л., Василий 12 л., Татьяна 10 л., Андрей 9 л., Мария 6 л., Пульхерия 3 л., Ирина 1 года (Улиана 3 л. — в 1781 г.).

²¹⁰⁾ По этому артикулу (пункт 4) суд, назначавший тяжущемуся присягу, должен был тяжущимся сторонам предоставлять свободными три дня на размышление, а в третий день противник должен был у судового писаря брать клятвенный лист и присягающего отводить к возному для выполнения присяги. Спорный предмет (только в споре о вещах допускалась присяга тяжущихся) и без присяги должен был присуждаться истцу, если ответчик с клятвенным листом не отводил его к возному, и, на оборот, он терял право иска, если с ответчиком не являлся к возному выполнить присягу в суде.

— 131 —

рознь куплено и в кого именно, за данностию времени упомнить не может; только что те воли, корова и кобила не ниже показанной им цени ему пришли, в том на присягу забрался; то за оные воли, корову и кобилу по прежписанной, показанной от истца цене, а именно за всякого вола по семи, за кобилу пятнадцать, за корову четыре рубли пятьдесят копеек удвое, итого всех денег сто семьдесят девять рублей на ответчику Марковичу доправить; когда же и скотом ответчик будет отдавать, то те двадцать волов, две корови и кобили токмо б всякая скотина неменшей показанной от истца цени стояла в него, ответчика, принять и истцу Пасюте отдать; тако ж заграбленние воза, трох ярем, за два плуга з жалезами и засеянние гвалтом ответчиком истцем зоранного поля по показанной им, истцем Пасютою, цене удвое, всех восемнадцать рублей сорок копеек; також за восем гвалтов (нападений), за всякой щитая по артикулу 51, раздела 11 по двенадцать рублей (за каждое "гвалтовное" нападение), всего девяносто шесть рублей и при том вини несталной за неявку ответчика по троим позвам к ответу за разние грабежи, истцу причиненние, к нему ответчику з полковой канцелярии отправленним в силе права в Статуте, в розделе 4, артикуле 22 напечатанного пятнадцать коп ²¹¹⁾ правних, щитая копу в одном рубле двадцати копейках, на ответчику взыскать и, оставя з оних на росходи суда Генералного три копи, то-есть, три рубли шестьдесят копеек, последние четирнадцать рублей сорок копеек с прочими денгами особо и за удержанние ответчиком истцеви латинские две книжки, о коих ответчик по делу признание учинил, рубль пятьдесят копеек, доправя на ответчику, отдать истцу з роспискою, и до показанной, находячойся во владении Пасюти земле вступать и препятствия чинить запретить. И во всем учинить неотменно по прописанному полковой канцелярии".

Это решение 5 июля объявлено Пасюте, оставшемуся довольным, а 10 сентября оно объявлено поверенному Марковича — казаку Ивану Зубу, расписавшемуся, что решением недоволен. Все шесть лиц, подписавшиеся 30 июня под решением Генеральнаго в. суда, подписались 5 июля на указах, написанных по Пасютинному делу к И. Марковичу и к Пирятинскому сотенному возному Гри-

²¹¹⁾ См. прим. 165 и 166.

— 132 —

горию Заиковскому ²¹²⁾ для доставления первого указа Марковичу и о назначении ему срока к явке в Генеральный суд ^*). В 1766 г., июня 2 в Малороссийскую Колегию Пасюта подал доношение, что в Коллегию из Генерального суда передано его дело еще 6 октября 1765 г., по каковому делу И. С. Маркович должен был подать апелляцию; но апелляция до сих пор не подана, поэтому Пасюта просить решение утвердить. 15 июня в Малороссийскую Коллегию подано доношение, подписанное Филиппом Гузевичем, поверенным И. Марковича (но без доверенности), о том, что все судебныей решения неправильны, так как из владения не Маркович выбивает Пасюту, а Пасюта — Марковича, который, как один из наследников Андрея Марковича, не владеет, а только управляет одним из общих наследственных имений Марковичей, которые об этом имении ведут судебный спор со Свечкою (Алексеем Стефановичем), то Пасюта не к одному Ивану, а ко всем Марковичам (наследникам Андрея) должен был предъявить иск о той земле, которую считает своею. В деле имеется подобного же содержания доношение в Коллегию за подписью Гаврилы Козачковского, поверенного И. Марковича, от 17 октября 1766 г., но без приложения доверенности и без канцелярской пометы о дне поступления бумаги. Сентября 11 Пасюта в Малороссийскую Коллегию представил протокол протеста, составленного, по его жалобе, возным Лубенского повета, сотни Первопирятинской — Григорием Заиковским, 19 августа о "гвалтах (Марковича) на собственной (Пасютиной) земле, унаследованной (Пасютою) от отца и прадеда". В июне 1767 г. Пасюта в Коллегию подает челобитную, жалуясь, что по его искам И. Маркович

²¹²⁾ По литовскому Статуту (разд. 4, арт. 8) при судах местное начальство определяло возных (приставов) из благонадежных местных шляхтичей, избранных шляхтою, для вручения бумаг, посылаемых судом тяжущимся, и для составления протоколов о насилиях, "боях", поранениях, разорениях и других происшествиях. Заиковский в исповедной росписи Пирятинской Успенской церкви записан в 1764 г. сотенным писарем, а дальше — сотенным возным, в 1783 г. записано (в ц. Вознесенской): полковой хорунжий Григорий Климов Заиковский 41 года, его жена Ирина Андреевна 34 л., их дети: Никита 22 л., Трофим 20 л., Илия 12 л., Евдокия 6 л., Ирина 3 л., (Анна 2 л. — в 1787 г.).

^*) С 1763 года в Малороссии введены суды подкоморские и земские (по два в полку); из шляхты избирались ежегодно судьи, подсудки, писаря и возные; а 10 ноября 1764 года Гетманское Правление заменено Малороссийской Коллегией (Полн. собран. законов, № 12277).

— 133 —

обвинен судами Генеральным и Коллегии, а теперь скрывается у родственников, жена же Марковича продолжает разорять Пасюту, держа и распоряжаясь насильственно землею, отнятою ее мужем у Пасюты. Об этом же М. Пасюта подал доношение гетману 11 марта 1768 г. В 1769 г. декабря 10 Малороссийская Коллегия послала указ к И. Марковичу о явке в Коллегию для подписи экстракта по ^*) делу его с Пасютою. Лубенский земский суд за подписью судьи Ивана Кулябки ²¹³⁾, подсудка Феодора Булюбаша ²¹⁴⁾ и писаря Гаврила Хильчевского ²¹⁵⁾ в 1770 г., января 12 в Малоросс. Коллегию отправлен рапорт о получении указа, а 5 февраля И. Кулябка и Ф. Булюбаш подписали рапорт в Коллегию, что в с. Короваи к И. Марковичу ездил поветовый возный Яков Назарский и, за отсутствием Марковича, его приказчику Ивану Бондаревскому вручил указы о явке в Коллегию по делу с Пасютою и для подписи экстракта ^*) дела с назначением

²¹³⁾ Иван Иванович Кулябка Модзалевским указан (Род. II, 614) земским судьею Лубенского повета в годах 1764 (7 апреля), 1772 и 1782 (9 сентября). Он был женат на двоюродной сестре ответчика И. С. Марковича — Евдокии, дочери Марка Андреевича М. (Модз. Родосл. II, 614). На его отца Ивана Петровича К., Лубенского полковника (1757-1770) И. С. Маркович в мае 1760 г. подал жалобу в Ген. суд о притеснениях, держании в заключении и сманивании Марковичевых рабочих. Но, по объяснению полковника, это была клевета и указываемые рабочие состояли в заключении по следствию, так как обвинялись в том, что, по приказанию И. Марковича, замучили до смерти Марковичева пасечника Кирила Минжаренка, тело которого Маркович окропил святою водою и велел зарыть "посередь исби". По этому преступлению привлеченный к следствию гетманом, предписавшим Лубенскому полковнику 20 апреля доставить в Глухов обвиняемого. Маркович скрылся. Объяснение по жалобе И. Марковича послано гетману за подписью Луб. полковника Ивана Кулябки и полкового писаря Андрея Стефановича 30 июня, 1760 г. (Чтение Общ. Л. Н. кн. XI, отд. 3, стр. 108-116). Но здесь или описка или недосмотр в транскрипции фамилии писаря, ибо во всех документах, попадавшихся нам в руки, этот писарь собственноручно подписывался "Стефанов", а "Стефанович" подписывался его сослуживец Лубенский полковой судья Василий С. (См. прим. 160-161). Стефановой записана его жена Улиана вдова по ревизии 1764 г. (Полтавская казенная палата).

²¹⁴⁾ В Лубенском полку занимали уряды: полкового есаула Михаил Булюбаш (1767), сотников Чигриндубровского Иван Булюбаш (1706-1737), Жовнинского Данило Б. (1777), второпирятинского Иов Б. (Чтен, О. Л. Н. XI, 2, стр. 143 и 176; Харьков арх. ист. № 26193).

²¹⁵⁾ Хильчевский Феодор был Луб. полковым хорунжим в 1767 г. (Чт. О. Л. Н. 2, стр. 76), а в исповедной росписи Лукомльск. Успен. ц. записано: в 1798 г. бт. Гавриил Феодорович X. 59 л. холост, умершего колл. асс. Матвея X. жена Мария Семеновна, ее дети: Николай 19 л., Марфа 16 л., Феодор 3 л. В ревизской сказке 1764 г в Лукомье записано: значковый товарищ Феодор Хильчевский, его сыновья: Гаврило, Матвей и Кирило и внук Григорий.

^*) По апелляциям требовалось представление экстрактов только из дел с 30 июля 1762 г. (Полн. собр. зак. № 11628).

— 134 —

срока на 3 марта. 29 августа 1776 г. Михаил Иванович Пасюта по старости и слабости на хождение по исковому делу с бт. Иваном Марковичем в Малороссийской Коллегии выдает доверенность своему сыну Захарию, авскултанту (кандидату) Генерального суда. В свидетели подписался сотенный (Пирятинский) атаман Иван Чаплинский. В Коллегию при доношении Захарий Пасюта эту доверенность представил 9 ноября 1776 г. В 1778 г. марта 14 Захарий в Коллегию подает доношение, что "волокита" по делу его отца тянется уже 24 года: иск предъявлен 21 октября, 1755 г. и суд полковой ("что ныне гродский") 18 июня, 1763 г. решил дело в пользу отца его; Генеральный суд утвердил это решение 30 июня, 1765 г. Судебной волокитою И. Маркович пользуется де только для того, чтобы побольше разорять отца. В 1772 г. при отрезке земли, Сенатом от Марковича отсужденной Петру Свечке, Маркович Свечке с своею землею отрезал и землю, захваченную у отца просителя. По делу с Пасютою Маркович более 12 лет в суде не имеет хождения, поэтому потерял иск, по всем правам. Захарий П. просить Малороссийскую Коллегию постановить решение о приведении в исполнение решения Генерального суда от 30 июня 1765 г. В 1780 г. марта 15 Захарий П. от отца получает другую доверенность с правом передоверия на ведение исков с И. Марковичем в Малороссийской Коллегии и в Ген. суде свидетелями на доверенности подписались вт. Криницкий Василий ²¹⁶⁾

²¹⁶⁾ По исповедной росписи при Покровской церкви с. Приходек (Пирятинской протопопии) в 1739 г. 1-м священником был Павел Кузьмич Криницкий 64 лет, вдов, а викарием (2-м священником) его сын Иван Павлов 34 л., коего жена Мария Ивановка 33 л., дети: Василий 6 л., Леонтий 12 недель (пропущена Улиана, коей в 1748 г. записано 15 лет). С 1747 г. записан 1-м иереем, а с 1759 г. его жена записана вдовою 54 л. сын Василия 29 л. (его жена Марфа Федоровна 17 л., записанная только в 1759 и 1760 г.г., а в 1763 г. его женою записана Акилина Павловна 28 л.) и сын Леонтий 23 л., приходским священником записан зять умершего Демьян Яковлевич 35 л., его ж. Улиана Ивановна (Криницкая) 27 л., дети: Алексей 6 л., и Григорий 2 л. в 1768 г. священником записан Лев Ив. К. 32 л., его ж. Феодосия Петровна 23 л. В 1878 г. записана вдова попадя Феодосия Петровна Криницкая 42 л., ее дети: Николай 18 л., Мария 20 л., Феоктиста 12 л., Алексий 11 л., Ирина 8 л., Яков 7 л. Василий Ив. К. с 1765 г. записан значковым товарищем Лубенского полка, а с 1776 г. — войсковым товарищем, его мать Мария Ивановна К. записана последний раз 81 г. в 1781 г. В 1874 г. записано: Василий Иванович Криницкий 53 л., его жена Акилина Павловна 48 л., и их дети: Екатерина 18 л., Анастасия 15 л., Андрей 13 л., Анна 11 л., София 6 л., Анна 2 л. Мать Василия Мария Ивановна (урожденная Пасюта) была родной сестрой М. И. Пасюты.

— 135 —

и сотен. Пирят. атаман Алексей Мокрицкий ²¹⁷⁾, в Коллегию доверенность представлена 131 марта. Июня 18, года 1781 Захарий П. (коллежский канцелярист) в Коллегию подает доношение с просьбою сделать определение по иску отца к Марковичу и дело передать в Ген. суд к надлежащему исполнению по решению того суда. Марта 7, года 1782 Яков Яценко вт. в Коллегию представляет доверенность от уездного Пирятинского судьи бт. Ивана Марковича, который 15 февраля уполномочил Яценка на ведение исков в Малороссийской Коллегии и в Ген. суде. При этом приложен реестр Марковичевых исков: 1) с знт. Прохоровичем об уплате Прохоровичу 416 руб. убытка; 2) с Пасютою о захвате Марковичем земли и о совершенных грабежах; с вт. Иваном Максимовичем ²¹⁸⁾ о заграблении скота Марковичем; 4) с знт. Евсеем Прохоровичем о приеме Прохоровичевых людей Марковичем; 5) с вт. Ив. Максимовичем за отданные ненадлежаще подкоморием Максимовичем земли и людей; 6) с вт. Ив. Максимовичем за ограбление Марковичем людей Милорадовича.

В Малороссийской Коллегии 29 мая 1783 г. сделан доклад ²¹⁹⁾ по делу Пасюты, а 30 мая написано следующее определение: "Сообщить в Киевское наместническое правление, даби от оного благоволено было чрез кого надлежит назначить упомянутому Маркевичу срок явки его в Коллегию самого или присилки поверенного с правним изверением для выслушания помянутих Коллегии определений и, на какое число тот срок назначен будет, сию Коллегию уведомить". Подписали решение: Александр Дублянский ²²⁰⁾, Александр Давидович, Александр Рахманов, бт. Иван Войцехович ²²¹⁾. Августа 17 позов вручен

²¹⁷⁾ В испов. росписи Пирятинской церкви за 1787 г. записано: атаман сотенный Алексей Григориев Мокрицкий 38 л., его ж. Стефанида 33 л., их дети; София 13 л., Николай 11 л., Мария 4 л.

²¹⁸⁾ Иван М. был сын Пирятинского протопопа Илии Максимовича (р. ок. 1700 г. † ок. 1775 г.); он записан в 1783 вт. 51 г., его ж. Анастасия Якимовна 45 л., дети: Николай 26 л., Улиана 21 г.

²¹⁹⁾ Доклад написан рукою Захарии Пасюты, состоявшего тогда коллежским канцеляристом и отличавшегося весьма красивым почерком письма.

²²⁰⁾ См. прим. 201.

²²¹⁾ Иван Андреевич Войцехович в службе в М. Коллегии с 1771, с 1781 г. полковой писарь, в 1728 г. назначен секретарем Черниговского верхнего земского суда, но для окончания еще нерешенных прежних дел оставлен при Малороссийской Коллегии.

— 136 —

лично И. Марковичу возным Пирятинского нижнего земского суда, и явка в Малороссийскую Коллегию назначена на 5 сентября.

Поверенный И. Марковича, вт. Яков Яценко 28 сентября в Коллегию подал доношение, что 27 сентября ему объявлены два решения по искам Пасюты к его доверителю Марковичу за пропущение сроков на апелляции в пользу Пасюты, но Яценко эти судебные определения считает простыми судебными решениями и от имени доверителя желает подписать "неудовольство" на решение и апеллировать в Сенат. Возражает на это Захарий Пасюта в доношении, поданном в Коллегию 3 октября. Он пишет: "Сии дела в Малороссийской Коллегии, за пропущением показанным Марковичем на решении суда Генералного узаконенного апелляцийного срока, формално не разсматриванны и решений по оным не последовало, а учиненны одни толко определении оные, коими и веленно за то отослать оные дела в Киевское наместническое правление к надлежащему исполнению по решениям суда Генералного и объявить их обоим сторонам толко к сведению, а не за подписками. Да и представляемые оным поверенным Яценком на доказательство непропущения оных аппеляций какие-то резоны ежели б веритель его ответчик Маркович и впрямь имел, то доволно ему было времени, и долженствовал он по законам тогда ж заблаговременно показывать и доказывать оных, а теперь, и то только напоминает об оных, весма позд(н)о, в намерении завесть дела сии и далее еще на волокиту единственно, чтоб приостановить и продолжить справедливость и исполнение вовсе неправилно. Следовательно таковы дела не подлежат уже сенатскому разсмотрению и решению" ²²²⁾. По жалобе Марковича дело передано в Правительствующий Сенат; но, за нехождением сторон по делу, Высочайшим Именным указом от 4 марта, 1791 года производство дела прекращено и возвращено Сенатом в Коллегию "к исполнению на основании ее решения".

Около 1774 года умер Михаил Иванович Пасюта, Иван Семенович Маркович в м. Домонтове (Золотоношского уезда)

²²²⁾ Документы в подлинниках оканчиваются "тою бумагою в деле Пасют с И. Марковичем.

— 137 —

скончался 26 марта 1790 г., а Захарий Михайлович Пасюта окончил земную жизнь 11 июня, 1795 года. Пред смертью Захарий Пасюта завещал свое движимое и недвижимое имение жене своей Татиане, дочери титулярного советника Ивана Семеновича Самойловского ²²³⁾. Завещание опротестовал в Пирятинском уездном суде двоюродный брат умершого Захария П. — Василий Иванович Криницкий ²²⁴⁾. Между Татьяной Пасютиной состоялась мировая сделка, которую суд утвердил 22 июня. По этой мировой к Татьяне Пасютиной перешли "хутор Лутаевский (на р. Сырой Оржице) со всей тамо околичностию, сенокосом и лес(а)ми, сколько его есть, и в доиски по делам в Правительствующем Сенате состоит, и людей по ревизии (1)782 года там же записанных — да з находящихся за Пирятином в Острове три леса: Ятлевщина, Орендарский и Паский". К Василию Криницкому отошли: "хутор Слепородский с имеющеюся при нем лукою, пахатною и сенокосную, в разных местах к сему хутору принадлежащею, и под Пирятином состоящею землею, ставом (прудом) и все строение, также ветряная мельница и люде, по ревизии в Пирятине в сем хуторе и островском лесе записание". Но в следующем 1796 г. октября 10 подписывается мировая сделка с новыми претендентами на наследство — поручиком Григорием Ивановичем Якоринским и его сестрою Ефимиею Ивановною, женою губернского секретаря Григория Демьяновича Пащенка, и Улианою Ивановною, женою губернского регистратора Янпольского. Им отдается часть крепостных людей. Здесь Татьяна (Пасютина) уже именуется Гамалеевою, женою поручика Дмитрия Михайловича Гамалеи ²²⁵⁾. В 1797 г. апреля 20 Татьяна из имущества своего первого мужа Захария Пасюты за 1800 рублей Петру Алексеевичу Свечке продала "леваду, округ рвом обнесеную, с гаем, лукою и, по другой стороне (р. Сырой Оржицы), стенкою" (леском).

²²³⁾ По исповедной росписи церкви с. Козловки (Лохвицкого уезда) И. С. Самойловский в 1771 и 1772 годах записан Чорнусским сотенным писарем, в 1774 г. — возным земского суда повету Лубенского, в 1787 г. — бт. секретарем Лохвицкого земского суда; в 1768 г. — губернским секретарем 41 г. его жена Марфа Ивановна 36 л., их дети: Татиана 19 л., Анастасия 9 лет, Мария 5 л., Иван 2 л.

²²⁴⁾ См. прим. 216.

²²⁵⁾ С Д. А. Гамалеею нам придется еще встретиться.

— 138 —

Резолюция Правительствующего Сената.

Теперь мы вернемся опять к процессу Свечек с Марковичами, которых мы покинули ²²⁶⁾ в 1760 году, когда умер руководитель процесса И. А. Милорадович, а сыну умершего Алексея Свечки — Петру Алексеевичу было всего 13 лет. Некоторое время была приостановка в процессе; его потом продолжал вести сын умершего И. А. Милорадовича — бт. Семен Ильич Милорадович ²²⁷⁾. По просьбе последнего 23 декабря, 1770 г. Малороссийская Коллегия послала просьбу в Правителествующий Сенат о резолюции по искам Милорадовича и Свечки. Коллегией 11 апреля, 1772 г. из Сената за подписью кн. Платона Мещерского, Василия (Осиповича) Туманского ²²⁸⁾, Ивана Жоравки ²²⁹⁾, Дмитрия Наталина и Якова Козелеского ²³⁰⁾ состоялось решение на основании указа Сенатского, полученного в Коллегии того же числа, где предписывалось, "чтоб Коллегия не только ныне в сих делах поступала точно по прежде отправленной из Правительствующего Сената от 23 мая 1760 году ²³¹⁾ к гетману грамоте, но и впредь би об оних случаях то ж наблюдала; ибо хотя объявление об апелляциях чинено бит имеет по правам того ж числа, не выходя из суда, но как сего одного объявления за действительную подачу апелляции признават не можно тем наименше, что я по Статутовому праву роздела 4, артикулу 54, пункта 4 повелено, если б чего в Статуте недоставало, заимствовать и от других христианских прав; а книги порядка прав гражданских в части третиой и точной срок аппеляциям назначен; —

²²⁶⁾ См. прим. 157.

²²⁷⁾ С. И. Милорадович, как и его отец, в Гадячском полку был Грунским сотником, каковой уряд 10 октября, 1763 г. уступил знт. Василию Тимофеевичу Бразолю (Модзалевский. Родословник, I, стр. 96). В исповедной росписи с. Шишаков (Хорольского у. о сыне С. И. М-ча в 1781 г. записано: Василий Семенов Милорадович 33 л., его жена Ефросиния ^*) Григорьевна 25 л., их дочь Феодосия 1 года.

²²⁸⁾ Туманский Вас. Гр. после Андрея Яковлевича Безбородька в 1762 т. занял место генерального писаря и потом был членом М. Коллегии (Лазаревский. III, 213).

²²⁹⁾ Иван Тимофеевич Ж. был генеральным есаулом (1765-1781) и состоял членом М. Коллегии (1771-1782; Модзалевский. Родосл. ІІ, 43).

²³⁰⁾ Яков Павлович К. с 15 апр. 1768 г. был надв. советн. и секретарем Сената, с 20 апр. 1770 г. и в 1772 г. — коллежск. советником, членом Малор. Коллегии (1772-1773), прокурором (1773, Модз. Родосл. II, 391).

²³¹⁾ См. стр. 112.

^*) У гр. Г. А. Милорадовича (Родословная книга Черниговского дворянства VI, 133, № 40) Надежда Григорьевна Долинская.

— 139 —

то на основании сего, а особливо, дабы оттого ответним сторонам напрасных волокит не приключалось, Правительствующий Сенат равномерно точной срок к подачи апеляций постановил. Для того приказали: послать в суд Генералний указ с приложением обратно и показанного о селе Короваях дела с копиями грамот и оного Правительствующего Сената указа, чтоб оной суд по вишеписанным Генеральной канцелярии решениям, по обоим помянутым делам состоявшимся, исполнил за неподачу на ония в положенной по правам на апелляцию срок от сторон ответных апеляций, по точности оного Прав. Сената указа".

Сентября 28 возные Перволубенской сотни Лев Кучар и поветовый (Лубенский) Иван Славинский вручают Петру Свечке отдаточный лист на отсужденную от Марковича Ивана половину с. Короваев. В октябре И. Маркович в земский суд Лубенского повета подает доношение, что присланные возные неправильно приводять в исполнение сенатский указ, прирезывая Свечке земли, не указанные в указе. 27 ноября того же 1772 года Марковичи: подкоморий Иван Адреевич, бт. Андрей и бт. Иосиф Марковичи, бт. Андрей Иванович и вт. Иван Семенович ²³²⁾ в Генеральный суд подают жалобу, что Лубенский земский суд в исполнение приводил решение судебное, которое им не объявлено по закону ²³³⁾, поэтому просят объявить им это решение (состоявшееся 23 декабря 1754 г.) ²³⁴ формально, и они подадут апелляционную жалобу, так как имущество, оставленное генеральным обозным (отставным) Андреем Марковичем еще не разделено, и с. Короваи находятся в общем владении всех наследников, а Иван Маркович только управляет с. Короваями, но не владеет. Жалуются Марковичи также на возных, что они производят раздел не по сенатскому указу. Декабря 14 члены Генер. суда Александр Дублянский ²³⁵⁾,

²³²⁾ У Андрея Марковича было шесть сыновей, оставивших наследников; но в настоящем извороте участвуют наследники только четырех сыновей Андрея (подкоморий Иван), Марка (бт. Андрей и Иосиф), Семена (вт. Иван) и Ивана (бт. Андрей), не приняли участия: дочь Луки — Анна (жена Николая Ивановича Гамалеи) и Михаил сын Якова, старшего сына Андрея Марковича.

²³³⁾ Лит. Статут, розд. 4, арт. 86.

²³⁴⁾ См. стр. 107.

²³⁵⁾ См. прим. 201.

— 140 —

Семен Уманец ²³⁶⁾ и Петр Симоновский подписали определение: в объявлении решения судебным порядком всем Марковичам просителям отказать, так как суд не в праве отменять сенатские указы; а раздел с. Короваев поручить поветовому Лубенскому подкоморию Феодорору (Семеновичу) Максимовичу ²³⁷⁾.

Успех Марковичей.

15 апреля 1773 г. уполномоченный Ивана Марковича, его сын Иван "аскультант" (кандидат) Малороссийской Коллегии, подает доношение в Ген. суд, что Петр Свечка за провладение присужденной ему половины с. Короваев в Лубенском земском суде о вознаграждении предъявил иск к одному отцу просителя и суд отцу назначил явку на 10 мая, тогда как Короваи составляют общее владение и других Марковичей, при этом он предъявляет отвод к земскому судье Кулябке ²³⁸⁾ по свойству, так как жена Кулябки — Евдокия Марковна Маркович приходится двоюродною сестрою доверителю ответчику; поверенный предъявляет отвод также к подсудку Феодору Булюбашу "пособствующему Свечке". Генеральный суд за подписью Александра Дублянского, Семена Уманца, Сергея Дергуна и Петра Симоновского13 мая определил отослал это доношение в Лубенский земский суд, чтобы поступлено было по законам, и Кулябка при рассмотрении сего дела был бы заменен кем-либо другим из шляхетства. В срок, назначенный для явки 10 мая, в Лубенский земский суд явился сам ответчик Иван Маркович и подал заявление, что ему по суду нечего отвечать, так как по первоначальному иску ответчиком был его дед Андрей Маркович, которого дело вел эконом Кучарский, а он, Иван по делу не вступал и не отвечал ²³⁹⁾, и Свечке присуждать убытков не следует по делу, о котором еще идет судебное производство в высших судебных инстанциях. Земский суд за подписью Феодора Булюбаша и Григория Ковалевско-

²³⁶⁾ Семен Федорович Уманец был Глуховским сотником (1761-1767) и управлял имениями графа Петра Александровича Румянцева Задунайского (Лазаревский, II, 439, прим. 702).

²³⁷⁾ См. прим. 168.

²³⁸⁾ См. прим. 213.

²³⁹⁾ А по этому делу И. С. Маркович выслушивал все решения судебные, и подавал он апелляцию в Генеральную канцелярию (ст. 106, 111.

— 141 —

го ²⁴⁰⁾, июня 25 составил определение: "Свечки позов отставить и сию страву (дело) в реестре вибылою" отметить, истец же Свечка, если желает, должен звать всех выше объявленных соучастников Марковичей ²⁴¹⁾. От 25 июня 1773 г. за подписью обер-секретаря Сергея Ачкурина и секретаря Сергея Бельского в Малороссийскую Коллегию прислан указ от Сената, по челобитной Марковичей на неправильное отсуждение половины с. Короваев по иску Свечек к их деду Андрею Марковичу, так как в суд не вызвали их ²⁴²⁾, как наследников, и не объявили им судебных решений; в указе Сенат от Коллегии требует объяснения по этому делу. В сентябре за подписью Феодора Булюбаша в Лубенском земском поветовом суде опять написано определение: Петра Свечки "справу отставить и в реестре отметить выбылою", потому что в жалобе истца в суд на 16 сентября "позваны" только Марковичи: Иван Андреевич, Андрей и Иосиф Марковичи и Иван Семенов, а в селе Короваях состоит также участницей Анна Гамалиева ²⁴³⁾. Вдова же их старшего дяди Якова Андреевича Марковича — Мария Прохоровна подала в суд доношение, что она в Короваях не участница и отвечать по иску не может, потому что имение Андрей Маркович разделил, и Короваи достались одному Ивану Семеновичу Марковичу, поэтому он один — ответчик по иску Свечки ²⁴⁴⁾. Заявление ее суд признал не заслуживающим внимания, потому что в суд она не представила судебного раздела.

²⁴⁰⁾ Григорий Ковалевский состоял в Лубенском полку полковым писарем (1768-1773) и судьей (1773-1779, Модзалевский. Сборник Лохвицк. зем. стр. 404 Харьковский исторический архив, № 26193).

²⁴¹⁾ См. прим. 232.

²⁴²⁾ Марковичей Ивана Андреевича Андрея и Иосифа Марковичей и Андрея Ивановича (См. 232 прим).

²⁴³⁾ См. прим. 232.

²⁴⁴⁾ Составитель дневника, Яков Андреевич Маркович был женат два раза. Первая его жена была Елена, дочь известного богача Павла Леонтиевича Полуботка, Черниговского полковника, наказного гетмана. Она умерла 23 апреля 1745 г. Вторично Яков обвенчался 3 мая, 1748 г. с Марией Прохоровной, дочерью генерального судьи Лысенка, вдовою, бывшею в 1-м брак за бт. Яворским (Дневн. изд. 1859 г. II, стр. 221, 262 и 304). От этого 2-го брака у Якова 18 апреля 1752 г. родился сын Михаил, предок теперешних Марковичей, владельцев сел Сваркова (Черниговской губ. Глуховского у.) и Мечети (Полтавской губ. Пирятинского уезда у.) В сентябре 1773 г. Михаилу шел уже 22-й год, но в исковом дел не он выступает, а представительницей его имущественных интересов является мать.

— 142 —

10 декабря 1773 г. Петр Алексеевич Свечка в Генеральный суд подал доношение, в котором опровергает доводы Марковичей о пересмотре дела. Он пишет, что позвы от суда посылались владельцу с. Короваев, и, как таковой, в получении позовных указов расписывался Иван Семенович Маркович, давал суду объяснения, выслушивал судебные решения и подавал апелляции в суд он один, как ответчик, но не заявлял о других совладельцах села Короваях и о других участниках в деле. Как собственник с. Короваев И. С. Маркович вел и Другие процессы: 1) с князем Никитою Юрьевичем Трубецким ²⁴⁵⁾ о захвати купленного хутора, принадлежащего к с. Короваям, вел тяжбу он один от своего имени и один мирился, уступал земли Короваевские, получал крестьян лично себе, скот и прочее; 2) из своей части на вечные времена уступил мельницу "Триб" в с. Мацковцах умершему Луб. полковнику Ивану Петровичу Кулябке ²⁴⁶⁾; 3) по иску, предъявленному к нему в земском суде Андреем Ивановичем Марковичем о части с. Короваев, уступленной его старшим братом Иваном же ²⁴⁷⁾ Ивану Андреевичу Марковичу ²⁴⁸⁾, И. С. Маркович без участия других наследников вел процесс и мирился с сыном последнего — Андрем; 4) в иске жены премиер-майора Кузьмы Андреевича Полетики — Анастасии ²⁴⁹⁾ о следуемом ей приданом из с. Короваев И. С. Маркович от себя лишь вел судебное дело и не объявлял ни о каких участниках; 5) не прибегал И. С. Маркович к зашити участников Марковичей и в процессе о Короваевской земле с значковыми товарищами Переяславского полка Павлом и Пет-

²⁴⁵⁾ Н. Ю. Трубецкой земли оспариваемые купил в 1738 г. у зятей Феодора Кохна Тимченка (жителя городища чумгака, см. прим. 78), знт. Данила Прохоровича (женатого на Анатолии Федоровне Кохновне), Данила Копистинского, Федора Карченка и у священника Григория Тимченка (Кохна). Потом эти земли с публичного торга перешли к полковнику Петру Вольховскому (См. прим. 288 и 289),

²⁴⁶⁾ См. 213 прим.

²⁴⁷⁾ См. прим. 137.

²⁴⁷⁾ См. Прим. 137.

²⁴⁸⁾ Своему дяде, сыну Луб. полковника Андрея Марковича, а Андрей, сын этого дяди, бывший истец, теперь отстаивает своего соперника (См. прим. 232).

²⁴⁹⁾ Анастасия Ивановна, урожденная Маркович, была родною сестрою Андрея Ивановича, упоминаемого в предыдущем пункте.

— 143 —

ром Прохоровичами ^250-1), которым должен был уплатить до 300 рублей; 6) когда земский суд по иску Пирятинского протопопа Илии Максимовича и его сына Ивана ²⁵⁰⁾ в суд вызывал Марковисей, то все они от участия во владании отказались и ответственность возложили на одного И. С. Марковича, а Я. А. Маркович ²⁵¹⁾ и в этом и в других судах заявлял, что он и все Марковичи владеют своими имениями по разделу.

20 декабря 1773 г. в журнале Генерального суда отмечено что это доношение возвращается Петру Свечке обратно, как не относящееся к этому суду, потому что по этому делу суд уже отослал рапорт в Малороссийскую Коллегию, куда Свечка и может отослать свое доношение. 3 февраля, 1774 года Сенат решил челобитчикам Ивану, Андрею, Иосифу и Андрею ²⁵²⁾ Марковичам, как неучаствующим в иске отказать в апелляции и с братом своим Иваном ведаться судом. Но 12 февраля при подписи этого определения решение переменено и велено Малороссийской Коллегии "предписать указом, чтоб она — есть ли найдется, что они (челобитчики) в том имении участие имели, в таком случае, объявля решение, предоставить им волю, на кого надлежит, просить законным порядком".

Ловкость И. С. Марковича.

В Правительствующем Сенате И. С. Маркович работал через своих родственников; а на месте, в низших судах к их защите не прибегал, но лично от себя ведет все дело. По его самостоятельному ходатайству Генеральный суд за

^250-1) Прохоровичи числились в Переяславском полку. Они признавали своим родоначальником Прохора. Этого внук энт. Данило Михайлович Прохорович женился на Анастасии, дочери Феодора Кохна, жителя городища Чумгака (см прим. 78). В приданое от тестя он в 1719 г. получил три дворища в городище Чумгак с пахатными и сенокосными землями, принадлежащими к этим дворищам; а по купчим от 21 июня, 1723 г. он от тестя приобрел лесок Шрамковщину и ярки по речке Чумгаку вверх и вниз городища Чумгака. Сыновья Данила М. Прохоровича Евсевий (стр. 135) и поруч. Петр (незначащийся в родословной Павел) Прохоровичи вели тяжбы с Марковичем и П. А. Свечкою. В селе Кохновке (теперь Свечковке) жили знт. Прохоровичи братья Антоний Михайлов (1751-1764), Григорий Антонов (1764-1774) и Феодор (1751-1779).

²⁵⁰⁾ См. прим. 191.

²⁵¹⁾ См. прим, 244.

— 144 —

подписью Семена Уманца ²⁵³⁾ и Сергея Дергуна в 1776 г. апреля 12 в Лубенский Земский суд посылает указ, чтобы от подкомориего Максимовича, состоящего в свойстве будто бы си Свечкою, потребовал обратно дело о выделении половины с. Короваев для Свечки, и сам суд произвел бы этот выдел. Указ этот в Луб. зем. суде получен 2 мая, а 10 мая подсудок Феодор Булюбаш и писарь Гаврило Хильчевский ²⁵⁴⁾ подписывают промеморию к Лубенскому подкоморию дело Ивана Марковича с Свечкою прислать обратно в земский суд. По просьбе И. С. Марковича в Ген. суде Александр Дублянский и Сергей Дергун 27 мая подписывают указ в Луб. земск. суд чтобы дело И. С. Марковича с П. А. Свечкою было отослано к подкомериему Переяславскому Петру (Михайловичу) Лукашевичу для совершения раздела, так как в Луб. зем. суде судья Кулябка, по свойству с Марковичами ²⁵⁵⁾ заменен полковым судьею Ковалевским ²⁵⁶⁾, занятым будто бы многими комиссиями, а на подсудка Булюбаша И. С. Маркович показывает "зазрения". 26 августа Петр Свечка в Малороссийскую Коллегию подал жалобу, что Ген. суд в угоду И. С. Марковичу постоянно меняет свои указы относительно раздела с. Короваев между ним, Свечкою, и И. С. Марковичем: первым указом был назначен для дележа подкоморий Луб. повета — (Феодор Семенович) Максимовичу ²⁵⁷⁾, вторым указом — Луб. зем. суд, третьим указом — подкоморий Переяславский (Петр Михайлович) Лукашевич, который состоит в свойстве и в большой дружбе с И. С. Марковичем ²⁵⁸⁾, что не может у просителя

²⁵²⁾ См. прим. 232.

²⁵³⁾ См. прим. 236.

²⁵⁴⁾ См. прим. 215.

²⁵⁵⁾ См. прим. 213.

²⁵⁶⁾ См. прим. 240.

²⁵⁷⁾ См. прим. 168

²⁵⁸⁾ А. И. Маркович, составитель родословной Марковичей, женою Петра Лукашевича поместил Екатерину, дочь Ивана, сына Феодора Марковича, брата Андрея Марковича Лубенского полковника, а П. А. Свечка в своем доношении, поданном в Ген. суд 4 сентября 1777 года, жену П. Лукашевича называет дочерью Дмитрия (Феодоровича Марковича, брата Ивана Ф. М.). Лукашевичи производят свой род от поляка Лукаша (Луки), которого Петр (Михайлович) был внуком. Петр М. Л. состоял капитаном с 4 апреля, 1762 года, подкоморием Переяславским с 23 сентября 1773 года, в надворные советники произведен 3 мая, 1782 г.

— 145 —

не вызывать подозрения в пристрастии. Ген. суд отвел подкомориего Максимовича по заявленному И. С. Марковичем свойству с ним, Свечкою, не состоящим с Максимовичем в родстве, а Булюбаш и Ковалевский выбраны самим И. С. Марковичем, при этом Ковалевский теперь свободен от комиссий, на что указывает Маркович, на Булюбаша последним не показано оснований в зазрении. Свечка просит Коллегию предложить Ген. суду предписать Луб. зем. суду или самому произвести раздел с. Короваев или одобрить раздел, произведенный подкоморием Максимовичем. 13 июня, 1777 г. Лукашевич к П. А. Свечке отправил позовный указ, по которому Свечке назначена явка на 29 июля в с. Короваи для присутствия при разделе. На этот позов Свечка Лукашевичу вручишь протестную челобитную, что кем-то в Короваях покинут позов к явке к разделу Короваев подкоморием Лукашевичем; но в позве дата "скробана" (подчищена), имени возного нет, не указано, кому и при ком вручен позов, что уничтожает законность позва. Свечкою также подано доношение в Малороссийскую Коллегию с жалобою на неправильное изъятие дела его из Луб. зем. суда и от Лубенского подкомориего Максимовича и с заявлением отвода Лукашевича по близкому свойству и дружбе с Я. С. Марковичем. Эту же жалобу Коллегия предложила Ген. суду рассмотреть, но нет заседаний суда по случаю каникулярного времени. Лукашевичу Свечка заявляет, что его к разделу Короваев не допустит. Лукашевич поспешил воспользоваться простановкою заседаний Ген. суда, и 2 августа он к Свечке послал грозный указ, что тот рассуждает бездоказательно, ибо хотя жена его, Лукашевича, и Марковичева, но в свойстве с И. С. Марковичем не состоит, а сам Лукашевич не только не находится в дружбе с И. С. Марковичем, но даже незнаком с ним, притом он давал присягу судить беспристрастно; если Свечка будет препятствовать производить раздел, то он, Лукашевич, с ним, Свечкою, поступить по законам, а теперь для подписи Свечке посылает "заручный лист", что в разделе Короваев помешателества и сопротивления чинить не будет. 5 августа Лукашевич в Ген. суд отправил рапорт с жалобою на П. А. Свечку. В своем рапорте он доносит, что в срок, назначенный им для раздела "Короваев с принадлежностями" он, Лукашевич, и И. С. Маркович явились в Короваи и Маркович ведомость предста-

— 146 —

вил; но Свечка при явке прочитал только объявленное ему суда определение и подал челобитную о приостановке раздела. На это он, Лукашевич "не нашел правильного резона", поэтому постановил просьбу И. С. Марковича о разделе Короваев исполнить по указам, и через возного Григория Пилипенка к Свечке 3 августа послал он "заруку" (взять подписку), чтобы Свечка нечинил "помешательства и сопротивления" в разделе Короваев, а передал бы имущественные ведомости через Пилипенка. Того же 3-го августа в Переяславский подкоморий суд явился Яков Богдановский, приказчик Свечки, и заявил, что не допустит ни к проверке людей Свечки ни к перемеру его земли. Лукашевич и решил раздел произвести по одной ведомости, представленной И. С. Марковичем, а о "взыскании заруки" от Свечки послать открытый лист в Луб. зем. суд. 4 августа И. С. Маркович подал доношение, что без перемера земли и проверки людей, отданных Свечке возными (Львом Кучаром и Иваном Славинским) 27 октября 1772 г. не возможно производить раздел, поэтому просит дело приостановить и представить делопроизводство в Ген. суд с просьбою об резолюции. Лукашевич исполняет просьбу.

4 сентября Свечка в Ген. суд подал челобитную, в которой излагает, что по указам Правительствующего Сената приказано отдать ему, Свечке, половину с. Короваев с угодьями и землями, прихваченными Марковичем от села Городища, по грани, значащиеся в деле. Луб. зем суд три раза через возных к И. С. Марковичу посылал позвы, но Маркович спорил и в раздел не вступал. Судом велено требовать И. С. Марковича к выделу, а если по упрямству не явится, то выдел двух равных частей произвести без него. Возными в 1772 г. части были выделены, и против равенства частей И. С. Маркович тогда не спорил. Но в октябре того же 1772 г. в земский суд подал доношение, в котором просил суд вознаградить его, Марковича, за отошедшую часть Короваев к Свечке из других наследственных имений деда Андрея Марковича, так как с. Короваями он, Маркович, владел только временно. По ходатайству И. С. Марковича раздел Короваев, совершенный подкоморием Максимовичем, Ген. суд передал Луб. зем. суду для "аппробации" (поверки). Потом несправедливою жалобою на

— 147 —

зем. суд И. С. Маркович у Ген. суда исходатайствовал передачу всего дела Переяславскому подкоморию П. Лукашевичу, своему родственнику ²⁵⁸⁾. Питая пристрастие к своему родственнику, Лукашевич, не производя поверки, требуемой Ген. судом, прислал к нему, Свечке, позов к присутствованию при разделе Короваев 29 июля. В это число Свечка явился в Короваи, ожидал три дня Лукашевича и уехал, взяв от возного удостоверение об этом. С целью подвоха Лукашевич к назначенному им сроку в Короваи не приехал, а явился после отъезда Свечки и приступил к разделу Короваев. Тогда Свечка вручил Лукашевичу свою челобитную о приостановке раздала. Лукашевич к Свечке прислал "недельный и уряду должности непринадлежащий заручный лист"; отказался Лукашевич засчитать в часть И. С. Марковича те земли, которые Маркович распродал и растерял по своему нерадению. Ф. С. Миксимович, Лубенского повета подкоморий, с ним, Свечкою, в родстве каком-либо не состоит, Марковичу не возможно на него показывать зазрение, подсудка Булюбаша и полкового судью Ковалевского избрал сам И. С. Маркович, поэтому не может на них показывать зазрения, от комиссии теперь Ковалевский свободен. Свечка просит Ген. суд отрешить Лукашевича от раздела Короваев и передать дело это обратно в Луб. зем. суд, как первоначально просил и сам И. С. Маркович.

Генеральный суд за подписью Александра Дублянского, Семена Уманца и Сергея Дергуна занес в журнал 27 сентября: "з репорта самого его, подкоморого Лукашевича, 17 прошедшого августа в суде Генеральном полученного, судом Генеральным признается справедливым — потому что он, Лукашевич, по жене его состоит в свойстве ²⁵⁸⁾ и сверх того и он, подкоморий Лукашевич, на его, Свечку, в том своем репорте изъявляет разние представления, усиловуясь в разборе оного дела, почему всему он, подкомирий Лукашевич, и не должен быть в разборе того дела — для того его, подкомория Лукашевича, от такова разбору оного дела отрешить, о чем к нему сослать указ с тем, чтоб он то все дело без остатка отослал в суд земский Лубенский".

— 148 —

Торжество Марковичей.

И. С. Маркович в низших судебных инстанциях хлопотал о задержке раздала с. Короваев по сенатскому указу, или хотя о прихвате побольше имущества в Короваях, а в Сенате он добивается перерешения дела в свою пользу. Поверенный Марковича — казак Осип Никитин Коробка 3 июля, 1778 г. пишет челобитную в 3-й департамент Правительствующего Сената о возвращении И. Марковичу обратно части Короваев, отсужденной Свечке. Но сенат на челобитной написал резолюцию: "Сия челобитная к принятию в Сенат не принадл(ежит), для того что по изображенному в ней делу в прошлых 1760 и 1772 годов января 9 чисел воспоследовали уже Правател. С(ената) решении, а Имянным 1762 года июля 19 числа указом Сена(ту) на решения свои челобитние принимить и по оным вновь в рассмотрение входить не велено; почему и сия челобитная просителю возвращается. Июля 30, 1778 года. Обер-секретарь Иван Артемиев, секретарь Александр Аренц". Этот отказ Сената принять челобитную не обезоружил И. С. Марковича. Того же года в августе от его имени Коробка подает челобитную обер-прокурору Сената с просьбою о повелении 3-му отделению Сената челобитную принять и вступить в разрешение дела по иску Свечки о с. Короваях. По резолюции сената 22 ноября 1778 г. и эта челобитная была возвращена чолобитчику. Эти две неудачи в Сенате не уменшили настойчивости И. С. Марковича — через своего поверепного Коробку 1 февраля 1779 года он подает челобитную в кабинет прошений на Высочайшее Имя. По Именному Высочайшему указу от 31 января 1780 года обер-прокурор князь Александр Алексеевич Вяземский на рассмотрение передал челобитную в 3-й департамент Сената.

Благоприятный поворот в движении дела в высшей инстанции приободряет И. С. Марковича. Состоя (первым) Пирятинским уездным судьею, он от суда к своему сопернику предводителю дворянства Пирятинского уезда, П. А. Свечке, за подписью заседателей бт. Григория (Михайловича) Огроновича ²⁵⁹⁾ и

²⁵⁹⁾ Внук Пирятинского сотника Григория Корнеевича Огроновича, прадед последнего из его потомков Николая Антоновича Огроновича, предводителя дворянства Лубенского уезда 1890-1902 † 190З. По испов. росписи Пирят. Троицкой церкви за

— 149 —

Дмитрия Квитницкого ²⁶⁰⁾ шлет "увещательное письмо", чтобы полученной части Короваев не обесценивал, крестьян в другие свои имения не переводил, так как Сенат предписал к апелляции на решение по этому делу допустить его (И. С. Марковича) двоюродных братьев Марковичей, но дело приостановилось за упразднением старых судов ²⁶¹⁾. Года 1782, июля 18 поверенный Марковичей, вт. Яков Яценко, в Малороссийскую Коллегию подает доношение с просьбою о допущении его верителей Марковичей к подписи удовольствия или неудовольствия на решение 23 декабря, 1754 г., так как Переяславский подкоморий Лукашевич 28 ноября рапортом донес Ген. суду, что все Марковичи ²⁶²⁾, его доверители, состоят во владении селом Короваями. Этот рапорт Лукашевич послал после получения от Пирятянского сотенного правления следующей справки: "На полученний Ея И. В. з суда оного (Переяславского подкоморского) в сем правлении сего июня 16 укак сотенное сие правление сим репортует, что по забратой в силу оного указа с имеющимись в сем правлении делами справки явилось, что г(ос)п(о)д(и)на бунчукового товариша Ивана Марковича братя подкоморий Иван да бунчуковые товарищи Андрей, Иосиф да Андрей Марковиче участия с оным г(ос)п(о)д(и)ном бт. Иваном Марковичем во владении села Короваев не имелы", сотник Исаак Плевковский ²⁶³⁾, писарь сотенний Алексей Ромашкевич ²⁶⁴⁾. 1777 го-

1783 год записано: есаул полковой Григорий Михайлович Огронович 37 лет, его жена Ирина Григорьевна (Корсунь) 34 л., дети: Степан 8 л., Иван 1 года (См. прим. 95).

²⁶⁰⁾ В испов. росписи Пирят. Успенской ц. за 1783 г. записано: Заседатель уездного Пирятинского суда сотник Дмитрий Кветницкий 34 л., его отец Никита Кветницний 66 л., мать Мария Павловна 54 л.

²⁶¹⁾ Малороссийская Коллегия заменена Киевской судебной палатой. ²⁶²⁾ См. прим. 232.

²⁶³⁾ По испов. росписи Пирят. Успенской ц. в 1770 г. записано: сотник 1-й Пирят. сотнн Исаак Плевковский 31 года, его ж. Марфа Григорьевна 21 года, дочь Анна 1 года; а в 1783 году: бт. Исаак Григорьев 48 л., его ж. Ирина Гр. 34 лет, дети: Павел 7 л., Наталия 3 л. В 1787 его жена записана в с. Семенах вдовою 37 л., а ее дети: Павел 11 л. Наталия 7 л. и Анна 3 л. Пирятинской 1-й сотни сотником он записан и в списке старшины Луб. п. 1777 года.

²⁶⁴⁾ В испов. росписи Пирят. Успенской ц. в 1783 году записано: заседатель нижней расправы вт. Алексей Романов Ромашкевич 28 л., его ж. Ефросиния Алексеевна 25 л., сын Иван 6 л. В 1778 и 1779 годах он записан писарем 1-й Пирят. сотни.

— 150 —

ду, июня 22 дня, № 23". По просьбе поверенного Марковичей Яценка члены малороссийской Коллегии, оканчивавшей старые дела, 3 августа 1782 г. записали определение: "Следует упомянутыя решения суда Генералного и Генералной Канцелярии объявить и протчим наследникам обозного генерального (отставного) Андрея Марковича, и для того предписать суду Генеральному указом с тем, чтоб он в объявлении оных суда Генералного и Генералной канцелярии решений поступил по посланному в тот суд июня 40 дня, (1)774 года из Коллегии указу, состоявшемуся по таковому ж из Правительствующего Сената. Александр Дублянский, Александер Давидович, Александер Рохманов". Регистратор Иван Войцехович. Из этих лиц Дублянский и Войцехович приходились И. С. Марковичу и его двоюродным братьям родственниками ²⁶⁵⁾.

И коллежский асессор Петр Алексеевич Свечка 10 декабря 1772 г. в 3-й департамент Правительствующего Сената посылает челобитную, в которой кратко излагает свое дело. Он пишет, что в 1753 г. исковое дело его отца А. С. Свечки с обозным ген. Андреем Марковичем о половине с. Короваев в Генеральном суде решено в пользу отца. Как тогдашний владелец с. Короваев, выслушать это решение явился в суд И. С. Маркович, внук умершего ответчика. Суду И. С. Маркович не заявлял ни о каких участниках наследниках во владении Короваями, а один подписал свое неудовольствие на решение, и один подал апелляцию в Генеральную канцелярию, решившей опять дело в пользу Свечки. Без заявления о каких-либо соучастниках в деле опять И. С. Маркович один выслушал судебное решение и записал свое неудовольствие с прибавлением, что подаст апелляцию. Но апелляции он, Маркович, не только в узаконенный шестинедельный срок, но и совсем не подавал. За такое промолчание апелляции по указу Сената в М. Коллегии 22 марта 1772 г. состоялось решение о передаче половины с. Короваев ему, Свечке. Это решение Лу-

²⁶⁵⁾ Одна сестра Андрея Марковича — Ирина была женой Степана Миклашевского, а этих дочь Мария была за Василием Андреевичем Гудовичем, которого сестра Дария была женою Александра Павловича Дублянского; другая сестра Андрея М. — Анастасия, гетманша Скоропадская, в первом браке была за Константином Ивановичем Голубом, и от этого брака у нее была дочь Евдокия, мать Ивана Андреевича Войцеховича.

— 151 —

бенский земский суд привел исполнение 37 октября, 1772 г. Не воспротивился тогда И. С. Маркович передаче половины Короваев ему, Свечке. Но 14 декабря того же 1772 г. И. С. Маркович подал доношение в Ген. суд с просьбою о вознаграждении его другими наследниками деда за перешедшую к нему Свечке, половину Короваев и о переделе Короваев, будто бы неверно разделенных возными, присланными земским судом. В первой просьбе И. С. Марковичу отказано, а раздел Короваев предписано произвести Лубенскому подкоморию Максимовичу, от которого, по жалобам И. С. Марковича, дело перешло к Переяславскому подкоморию Петру Лукашевичу, родственнику Марковичей. От Лукашевича по решению Ген. суда 27 октября 1777 года дело подлежало возвращению опять в Луб. зем. суд. Но это дело находится еще у Лукашевича. Между тем во владении Короваями назвали себя участниками двоюродные братья ответчика И. С. Марковича: Иван, Андрей, Осип и Андрей Марковичи ²³²⁾ и подали челобитную в Прав. Сенат, что им не объявили судебных решений; а поэтому они апелляции не промолчали и просят объявить им решение, чтобы получить возможность подать апелляцию изъявлением своего неудовольствия на объявляемое решение в суди. От Прав. Сената 2 июня, 1774 г. уже последовал указ в Малороссийскую Коллегию, чтобы этим Маркевичам было объявлено решение суда, если они окажутся участниками в деле. Но И. С. Маркович без всяких соучастников через своего поверенного казака Коробку подавал челобитную в Сенат, прося не ставить ему в вину промолчания апелляции, на подачу которой будто бы срока не положено в Статуте (Литовском), по которому судится малороссийское шляхетство, о чем доносил в Сенат еще 14 августа, 1760 года гетман. С 1772 г. братья И. С. Марковича дела не доходили, поэтому пропустили уже десятилетнюю давность. Пред братьями должен быть в ответ один И С. Маркович по разделу 6, артикулу 9, Статута, так как в суде он один отвечал, и он один потерял иск, а в розд. 4, арт. 65 сказано, что если бы во время судопроизводства двух тяжущихся признавал свое право нарушенным еще кто-либо третий, то во избежание волокиты суд должен решать дело только между лицами, начавшими тяжбу, а то третье лице должно предъявить особый иск. Так как братья

— 152 —

И. С. Марковича при судопроизводстве в деле никакого участия не принимали, то П. А. Свечка просит Сенат решение Малороссийской Коллегии об объявлении судебного решения 24 декабря 1754 г. отменить

28 января 1784 г. в 3-й департамент Сената по делу с П. А. Свечкою подал апелляционную жалобу поверенный Марковичей — Яков Яценко. В этой жалобе с нужными передержками излагается весь ход процесса. Поверенный особенно напирает на промолчание десятилетней давности истцом первоначальным Алексеем Степановичем Свечкою. Конечно, умалчивается о том, что во время совершения ответчиком оспариваемой истцом купчей крепости (в 1720 г.) истцу шел всего 2-й год, то по Литовскому Статуту (розд. 3, арт. 45 и розд. 6, арт. 1) за истцом должно было сохраняться право иска не менее, как до 1746 г., а истец подал жалобу в Сенат в 1742 г. По делу новым является указание поверенным на сделку Лукьяна Свечки с Андреем Марковичем в 1724 году (4 и 6 июня) и на прибавку Леонтием Свечкою в своем духовном завещании, что если бы его сын Иван, слабый здоровьем, умер, то "хутор Короваювский и з людми, при нем поселенными, повинен бути Лукиану" ²⁶⁶⁾. Поверенный просит Сенат решение Генеральной канцелярии 23 декабря 1754 года отменить и отсужденную часть с. Короваев возвратить в общее пользование Марковичей, наследников ген. обозного Андрея Марковича.

В общем собрании департаментов Правителествуещего Сената 5 мая 1788 года во исполнение Именного Ее Величества указа, объявленного генерал-прокурором Александром Алексеевичем Вяземским, заслушано производство дела в 3-м департаменте Сената и прошение, поданное И. С. Марковичем Ее Императорскому Величеству в феврале 1779 г. о просрочке апелляции по делу с Свечкою о с. Короваях. Сенаторы "приказали": "Марковича по сему делу в неподаче им на срок к гетману апелляции винить не можно, потому что в Малороссии шляхетство действительно судилось и ныне судится Статутовым правом, по которому ни в каких артикулах неподачи апелляции

²⁶⁶⁾ См. прим. 87.

— 153 —

сроку не назначено ²⁶⁷⁾, и тогда в Малороссии, как сие дело производилось и решено, подача и прием в апелляции наблюдаемы не были по тому наипаче, что и сам бывший гетман в (1)752-м году принимать письменных апелляций запретил. И как дело сие в Генеральной войсковой канцелярии решено в (1)754 году, и ответчик Маркович в соблюдении того гетманского предписания и поминаемого в нем Статутового права раздела 4, артикула 90 по объявлению ему приговора, не выходя из суда подписал апелляцию в (1)755 году, января 27 дня. На подачу письменных апелляций в срок нетокмо предписания не было, но паче от тогдашнего гетмана запрещение воспоследовало. А 3-й Сената департамент, приемля в основание по силе 54 артикула того 4-го раздела, дозволяющего в недостатке закона занимать из других христианских прав, из книги Порядка прав гражданских, часть 3-я определением (1)756 года, мая 17 дня генерально постановил на сей случай срок с лишком чрез год после подписания Марковичем апелляции. То Марковича в неподаче апелляции и винить не можно, а долженствовало дело сие рассмотрено быть гетманом без подачи от него апелляции. Поелику гетман после того (в 1764 г.) от гетманства уволен, а Генеральная канцелярия считалась против Коллегии да и ныне вновь по Высочайшему о управлении губерний учреждению на равне с палатою, то и должно сие дело, как по подписанной от Ивана Марковича апелляций, без всякой писменной от него подачи, так и по вступившим от соучастников его, Марковича, чрез генерала регетмейстера апелляционным на то ж Генеральной канцелярии решение жалобам рассмотреть Сенату, 3-му департаменту; о нечинении ж по тому Генеральной войсковой канцелярии решению исполнения поступить по малороссийским правам. О чем для должного по сему делу производства сообщить с его определения копию в 3-й Сената

²⁶⁷⁾ И. С. Маркович, согласно розд. 4, арт. 90, в суде при истце заявил, что на решение суда будет апеллировать к гетману, но не апеллировал. В том же артикуле запрещается апеллятору для усиления своих доказательств делать какие либо добавления к тому, что рассматривалось первым судом. В 89 артикуле того же 4 раздела апелляциям назначен "срок завитый" (узаконенный), т. е. 4 недели до дня явки в суд при вручении повестки возным лично стороне тяжущейся и 6 недель заочно; а в артикуле 42 сказано, что тот, кто просрочит более трех дней явки, то теряет иск, если не докажет законной причины (болезни, государственной службы, одновременного вызова в другой суд по уголовному делу).

— 154 —

департамент, а Ее Императорскому Величеству о решении сего дела донести всеподданнейшим репортом". Это сенатское определение всех департаментов 12 июля того же года было заслушано в 3-м департаменте Сената, в определении которого записано: "Определениями Правительствующего Сената (1)759 и (1)773 годов велено было за неподачу в срок на то Генеральной войсковой канцелярии решение апелляции учинить исполнение, а ныне общим собранием рассуждено: по подписанной от ответчика Марковича апелляции на решение Генеральной войсковой канцелярии расстмотрит то дело в Сенате 3-м департаменте без подачи от него апелляционной жалобы; також и по вступившим в Сенат от соучастников его, Марковича, в (1)754 году января 22 дня российских дворян: полковника Андрея (Ивановича), колежского асессора Иосифа (Марковича), подпорутчика Матвея и авдитора Степана ²⁶⁸⁾ Марковичев апелляционным жалобам; приказали: как по справке с производством в Сенате оказалось, что оное дело решено еще в (1)754 году бывшею Генеральною канцелярию, из которой все дела поступили в Малороссийскую Коллегию, а из оной, яко решенное должно быть в архиве; но как Сенату известно, что в (1)784 году во время бывшаго в городе Глухове пожара в той Малороссийской Коллегии некоторые дела погорели, то в разсуждении сего по положению сего имения и жительства обоих тяжущихся сторон Киевскому наместническому правлению предписать, дабы оно сие решенное в бывшой Генеральной канцелярии дело отискало — буде не сгорело — из архива, а буде сгорело, то по основанию указа Правительствующего Сената (1)784 года, на таков случай состоявшагось, отыскать в нижних по своему наместничеству судах и, в Генеральном суде какие бумаги по сему делу сыскаться

²⁶⁸⁾ П. А. Свечка в своей челобитной 1791 г. умершего Андрея сына Марка Андреевича Марковича заменяет его сыновьями: Матвеем, Андреем и Степаном, но здесь помещены только Матвей и Степан, а составитель родословной Марковичей называет только Матвея, в этой родословной и у И. С. Марковича значатся только бездетные сыновья Иван и Петр, но мы сейчас увидим, что у него была и дочь Анна, жена В. К. Лизогуба, Иван был женат на Анне, дочери Прилуцкого полкового писаря (1760-1766) Ивана Снурчевского и у них был сын Василий, когда Иван умер (ок. 1783 г.) то, Анна вдовою вышла замуж вторично за Ивана Керстина елисаветградского помещика, у 2 го сына Петра была дочь Анна, которая была первою женою Павла Ивановича Гребенки (отца писателя) и от этого брака у Гребенки была дочь Анна, которая потом вышла замуж за Льва Николаевича Свечку и положила конец тяжбе Марковичей со Свечками.

— 155 —

могут, а затем и от тяжущихся сторон истребовать, какие у них несумнительные документы и решениев копии сыскаться могут. И все б сие собрав прислано в Сенат при надлежащей описи". Указ об этом Сенат в Киевское наместничество послал 1 августа, в правлении наместничества он получен 20 августа.

В 1790 году, 26 марта Иван Семенович Маркович умер в м. Домонтове (Золотоношского уезда). В мае П. А. Свечка в Пирятинский уездный суд подал челобитную, прося суд в крепостные книги не вписывает купчей, совершенной в Киевской гражданской палате И. С. Марковичем 25 января 1790 года на продажу своих наследственных имений за 80000 руб. своей дочери Анне Ивановне, жене колл. асессора Василия Константиновича Лизогуба, который по доверенности от своей жены представил эту купчую 19 апреля 1790 г. в Пирятинский уездный суд для внесения в крепостную книгу, так как к этим имениям принадлежит и половина Короваев, о которых судебное дело между челобитчиком Свечкою и продавцом Марковичем ее не решено в Сенате. По жалобе остальных Марковичей челобитчиков прежних судебных решений обойдено более существенное. В Сенатском решении сказано: Леонтий Свечка, при распределении своих имений 25 февраля 1699 года, "написал: Сыну Ивану в селе Короваях люди, лесов под с. Короваями половину и над Оржицею сад Киселевский". "По смерти Ивана всем селом владел один Лукьян" и "продал Андрею Марковичу", купчую подписал, и та купчая записана в Пирятинской ратуше в книгу. Хотя 8 декабря 1727 г. Лукьян Свечка подал гетману жалобу, что Маркович держал его, Лукьяна, недели две под караулом, пока не выдал купчей Марковичу; но потом "Лукьян не только отстал от сей жалобы, но еще данными в 1732 августа 13 и 1733 годов июля 7-го Марковичу засвидетельствоваными посторонними людьми и в той же (Пирятинской) ратуше явленными письмами ту свою крепость и владение Марковичево сознанием границ подтвердил. И по той продаже селом Короваями Иван Семенов сын Маркович от 1720 владел до 1772 года. Между же тем, по жалобе умершего брата его (Лукьяна) — Василья детей: Ивана, Дом-

— 156 —

ны и Екатерины ²⁶⁹⁾ да умершего другого его [Василия] сына Стефана жены Ирины (Булавковны) с детьми, посланныя от гетмана Скоропадского Малороссийские чиновники Петр Уманец, Семен Чуйкевич и Парфен Пекалецский ²⁷⁰⁾ в 1720 году, декабря 20 учинили решение" ²⁷¹⁾, "сына его (Леонтия Свечки) бездетно умершего Ивана разделили все имение на две части — одну Лукьяну, а другую брата его умершаго Василья вышеупомянутым наследником". "Хотя в 1735-м году августа 3, в 1738-м июня 6 и в 1742-м годах января 30 чисел истца Алексея Свечки вотчим Илья Милорадович, яко совсем от роду их, Свечеки, посторонней (человек), и подавал в Войсковую генеральную канцелярию протестные жалобы, но не о селе Короваях, а якобы о прихваченных Марковичем к оному от села Свечкиных Городища землях". "В 1742 году июля 22-го дня Алексей Свечка в Сенате жалобою показывал, что Маркович недоволен будучи тем, купленным у дяди его селом Короваями во время его, Алексея, малолетства и бытия на службе, другия его грунта и земли, к тому сему смежныя, на несколько верст отнял и просил об отнятых землях" ²⁷²⁾, а суд "судил уже не о прихваченной Марковичем к селу Короваям земли, а о покупке Марковичем у Лукьяна Свечки с. Короваев". "Хотя оная купчая крепость и не по Статуту снаряжена, то-есть, без свидительскаго подпису и на уряде явлена не самим продавцем Свечкою, а от стороны покупщика Марковича, а потому и надлежала бы уничтожению, если бы Свечка на опровержение оной по тому ж самому подведенному в решении Генеральной канцелярии 7 разделу 2 артикулу земской десятилетней давности не промолчал". "Для чого оные учиненные в суде Генеральном и Генеральной войсковой канцелярии решении отменить, а утвердить по той Лукьяна Свечки 1720-го году

²⁶⁹⁾ См. прим. 104.

²⁷⁰⁾ См. прим. 110 и 111.

²⁷¹⁾ Здесь функции судей присваиваются следователям, которым такое право никогда не принадлежало. См. ниже опровержение П. А. Свечки.

²⁷²⁾ В челобитной, поданной А. С. Свечкою, просьба гласит: "Дабы Высочайшим В. И. В. указом повелено было о вишепоказанных селах Короваях, Давидооки и Деймановки, також о купленних и заслуженних землях и угодьях, неправильно и насильно отнятих Марковичем и протчими вишеупомянутими — исследовать — а по следствии по указам Вашего И. В. и по жалованной грамоте мне по наследию во владение показание села отдать".

— 157 —

крепости и по решению нарочно высланных от гетмана Скоропадского в том же 1720 году чиновников оное село Короваи хутор Шелеховку п Крутой Яр за наследниками покупщика Андрея Марковича, за кем по законам следует".

ІІоследние усилия П. А. Свечки.

В октябре 1791 года П. А. Свечка подает челобитную в кабинет Ея Императорскаго Величества ²⁷³⁾. Излагая ход тяжбы Свечек с Марковичами о с. Короваях, Высочайше пожалованных предку Свечек Л. Н. Свечке, челобитчик делает следующия возражения на решение Сената: Сенат ошибочно согласился с мнением гетмана К. Г. Разумовскаго, оправдывавшаго И. С. Марковича в неподаче апелляции в срок тем, что такой срок не указан нигде в Статуте, по которому судится шляхта в Малороссии, так как для апелляции Статутом (розд. 4 арт. 89) срок установлен "завитый" 4 и 6-ти неделяный) ²⁷⁴⁾. Статут (розд. 4, арт. 91) предписывает не прибавлять ничего к тому, что обсуждалось в первом суде, а эта прибавка была бы излишней, если бы Статут не требовал письменной апелляции. В противоречие этому закону Сенат присудил Марковичам хутор Шелеховский и Великий Яр "сверх производства дела", хотя здесь есть земли приобретенные Свечкою покупкою по особым крепостям и об этих землях к Свечки можно предъявлять только отдельные иски... Во всех прежних судебных разбирательствах выступал один И. С. Маркович, то остальные Марковичи к участию в исковом этом деле не могут быть допущены, а должны считаться третьим лицом, имеющим право особого иска ²⁷⁵⁾, так как И. С. Маркович вначале не заявил об этих участниках. Несправедливо Сенат признал Алексея Свечку через пропущение земской давности потерявшим право на судебное оспаривание купчей крепости, полученной А.

²⁷³⁾ В бумагах Свечек сохранилось несколько черновок этой челобитной. Из этих заметок нами извлечены более существенные возражения П. А. Свечки, по нашему мнению.

²⁷⁴⁾ Статут, розд. 4, арт. 18 и 17 так определяет срок "завитый", перед судовыми сроками позываемый (в суд) должен оповещаться повесткою ("позвом"), при свидетелях или вручаемою возным лично позываемому за 4 недели, или полагаемою возным в имении позываемого за 6 недель, при отсутствии его.

²⁷⁵⁾ Статут, розд. 4, арт. 65.

— 158 —

Марковичем незаконно, по признанию самого Сената. Алексей Свечка давности не пропустил: он на 25-м году своей жизни, то есть, за два года до истечения давности ²⁷⁶⁾, в 1743 году, начал формальный иск. Когда купчая незаконная совершена, Алексею Свечке, отцу челобитчика, шел всего второй год, а отец Алексея Степан Свечка умер за неделю до совершения купчей, то мать Алексея незаконность этой купчей оспорила жалобою, поданной гетману Скоропадскому, который послал следователей Петра Уманца, Семена Чуйкевича и Артема Пекалицкого, которые произвели не следствие, но заочное судебное разделение с. Короваев, оставив все Короваи А. Марковичу, а за половину, признанную собственностью малютки Алексея Свечки, в замену назначили два мельничные "кола" на Кручанской гребле. Заканчивая опровержения, и прося об отмене Сенатского решения и об оставлении судебных решений Суда Генеральнаго и Генеральной канцелярии в силе, П. А. Свечка пишет:

"Всемилостивейшая Государыня!

По материнскому Вашему милосердию соизволите, Ваше Величество, утверждать в обществе человеков тишину новыми Божественными законами, а посему и благонадежен я, что не оставите воззреть проницательным оком и милосердним вниманием войти в существенную справедливость дела сего и поддержать во изнеможении затеянными вымыслами наглой клеветы Ивана Марковича потрясенную невинность и справедливость утесняемого просителя".

Поспешность в приведении в исполнение Сенатского решения.

Из Пирятинского нижнего земского суда за подписью дворянского заседателя Мартиниана Злотковского ²⁷⁷⁾ и канцеляриста

²⁷⁶⁾ См. прим. 129.

²⁷⁷⁾ Злотковские долгое время состояли священниками с. Сасиновки. В испов. росписи 1739 года записано: поп Андрей Захариев Злотковский 50 лет, его жена Пелагея Матвеевна 50 л., их дети: Петр 20 л., Иван 5 л., Анастасия 18 л., Агриппина 11 л., Татьяна 9 л. В 1744 г. Захарий уже вдов, но записан еще сын его Никифор 25 л. и жена его Мария Дмитриевна 20 л. в 1748 г. женат и Петр. Захарий 78 л. записан последний раз в 1768 г. священником тогда записан его сын Иван 39 л. (священник в Сасиновке с 1763 г.), его ж. Ирина Иосифовна 33 л., их дети: Екатерина 12 л., Улиана 10 л., Стефан 7 л., Анна 5 л. Ефросиния 2 л., Варвара 1 г.

— 159 —

Григория Кириякова ²⁷⁸⁾ января 21, 1792 г. П. А. Свечке вручена повестка, что 26 января к нему выедут дворянские заседатели этого суда для составления подробной описи и приема половины с. Короваев, числящихся теперь у Свечки, но Сенатом отсужденных наследникам Андрея Марковича, чтобы в целости сохранить имение до появления наследников, согласно указу, присланному от Пирятинского уездного суда по предписанию Киевского наместнического правления. От того же суда за подписью земского исправника Порфирия Александровича 28 января П. А. Свечка получил повестку, что сотенный есаул Павел Соханский, поверенный поручика Петра Прохоровича, просит суд "увязку" (арест, обеспечение) части людей с землею с. Короваев и хутора Лутайки, Прохоровичу от Свечки в сумме 4006 руб. 30 копеек присужденных бывшим Генеральным судом за насильное яко бы отнятие земли, заменить теперь увязкою из собственного имения Свечки, потому что Сенат от Свечки отсудил с. Коровай и Лутайку Марковичам.

В ответ на первую повестку П. А. Свечка 29 января в суд подал челобитную, что предписание не исполнимо, так как в Сенатском решении помещены и такие имения, которые по девятнадцатилетнему бесспорному владению стали его собственностью, ибо не были оспариваемы в низших судах, а Сенат, как высший суд, законно мог утвердить или отменить то, что входило в рассмотрение низсшего суда. Свечка заявляет, что он лично им приобретенных людей и прочего имения "в отдачу наследникам Марковичевым попустить без особливого суда" не может. Суд эту челобитную возвратил Свечке обратно, потому что в Сенатском решении не указываются никакие имения собственные в числе отчуждамой части с. Короваев. На требование Прохоровича П. А. Свечка возражает в челобитной, поданной того же 29 января в правление Киевского наместничества. Он пишет, что "о ненадлежащем исполнении Переяславского суда по иску Павла и Петра Прохоровичей за выбитие яко бы (им, Свечкою) их, Прохоровичов, з спокойного владения

2-й сын Петр записан 51 г., его ж. Евдокия Ерофеевна 40; их дети: Никита 12 л., Марфа 22 л., Мартиан 15 л. В 1789 г. записано вт. Мартиан Петровский Злотковский 39 л., его ж. Анастасия Яковлевна (внучка Яблоновского сотника Стефана Андреевича Яблоновского) 29 л., их дочери Параскева 6 л., Анастасия 5 л. и Татьяна 4 л.

²⁷⁸⁾ Вероятно деда Лубенского предводителя дворянства Григория Стефановича Кирьянова (1859-1865).

— 160 —

землею, между речками Чумгаком и Сухою Оржицею жалоба остается под рассмотрением Киевского верхнего земского суда". По этому иску Прохоровичам увязано несколько семей людей, по ревизии (1782 года) записанных за ним, Свечкою, в Короваях и хуторе Лутаевом, а теперь эти имения отходят к Марковичам по решению Сената и по предписанию Киевского наместнического правления Пирятинскому уездному суду, а от этого суда Пирятинскому нижему земскому суду, последний, приступая 28 января к исполнению Сенатского решения, уведомил его, Свечку, что Пирятинским уездным судом приказано из собственного имения его, Свечки, увязать Прохоровичам количество равное увязанному Прохоровичам в с. Короваях и в хуторе Лутаевом. Это требование Свечка считает несправедливым, потому что имение увязано по указу Киевского наместнического правления, то ему принадлежит и "вывязка". 30 января 1792 г. П. А. Свечка пишет челобитную в Киевское наместническое правление, жалуясь, что у него, Свечки, отобраны для Марковичей и такие владения, которые им, Свечкою, лично приобретены в собственность через земскую давность, а Сенат назначил к отбору только имения, указанные в судебных решениях судов Генерального и Генеральной канцелярии, челобитная же, поданная об этом в нижний Пирят. зем. суд, судом возвращена. Свечка при этом просит наместническое правление предписать Пирят. нижн. зем. суду произвести обмер отнимаемой земли и восстановление граней после окончания зимнего времени, когда они не будут прикрыты снегом, в каковой просьбе ему, Свечке, также отказал этот суд. Того же года, февраля 9 за подписью Прокопия Прежевского, секретаря Илии Шепелева и канцеляриста Герасима Давидовского из Киевского намест. правления в Пирятинский уездный суд послан указ на жалобу Свечки, что Пирят. нижн. зем. суд Марковичам отдает собственные имения его, Свечки, при приведении в исполнение решения Сенатского в зимнее время, а Свечка просит отложить отрезку земель "до вскрытая настоящей зимы". Наместническое правление повелевает Пирятинскому уездному суду наблюсти, "дабы решение Правит. Сената приведено было в исполнение без продолжения и по точной силе и разуму законов". На основании этого указа в феврале того же года Пирят.

— 161 —

у. суд за подписью Данила Вакуловича ²⁷⁹⁾ и Ираклия Савицкого ²⁸⁰⁾ "велит" Пирят. нижн. зем. суд "ограничение Короваевских земель до весняного времени отсрочить и во всем Правительствующего Сената решение исполнить в непродолжительном времени". По жалобе Свечки о незаконности требования Пирят. нижн. зем. судом увязки Прохоровичу в сумме 4006 руб. 30 к. от Свечки из собственного его имения соответственной части наместническое правление указом, подписанным 11 февраля того же 1792 года секретарем Илиею Шепелевым и протоколистом Герасимом Давыдовским, сообщает Пир. зем. суду, что жалоба П. Свечки для резолюции отослана в Киевский верхний земский суд. О получении этого указа в Пирят. уездном суде 18 февраля постановлено послать рапорт в Киевское наместническое правление; это постановление подписали Порфирий Александрович, Мартиниан Злотковский, Иван Степанченко и секретарь Аким Данилевский.

Наследники И. С. Марковича.

У И. С. Марковича было трое детей: Иван (родившийся в 1757 г.), Петр (род. в 1758 г.) и Анна (родившаяся в 1769 г.). Иван был аскультантом, или авдитором (кандидатом), при Малороссийской

²⁷⁹⁾ В Испов. росписи с. Малютинец за 1779 год записано: сын кассира Пирятинского комиссариатства Андрея Вакуловича — Даниил 19 лет холост. В родословнике Модзалевского (I, 161) он отмечен судьею Пирят. у. суда в 1791 г. и колл. сов. 1808-1813 г., его жена Улиана и дочь Мария, жена ген. майора Дмитрия Петровича Селецкого.

²⁸⁰⁾ Ираклий Савицкий был внук друга Марковичей — Степана Савицкого, Лубенского полкового писаря (1716-1743), владельца с. Луговиков. В испов. росписи этого села в 1739 г. записано: писарь Луб. п. Стефан Василиев С. 55 л., его ж. Евдокия Евстафиевна 42 л., их дети: Алексей 18 л., Григорий 7 л., Улиана 14 л., Феодосия 11 л. и Феврония 9 л. В 1750 г. Стефану записано 66 л., его жене Евдокии 53 г., их сыну Алексею 29 л. и его ж. Ирин Ивановне 18 л. В 1751 г. Евдокия записана вдовою, а последний раз она записана 65 л. в 1762 г., тогда же ее сыну Алексею проставлено 41 г., а его жене Ирине Стефановне (с 1755 г. вм. Ивановне) 33 г., а их детям: одному Алексею 11 л., а другому 9 л., Феодору 8 л., Георгию 4 г., Акинеию 2 г. и Ираклию 1 год (который с 1787 г. записан войсковым товарищем и в 1790 г. ему записано 26 л.). Модзалевский (в Сборнике Лохв. зем. стр. 404) отметил Василия Савицкого писарем Луб. п. (1780-1781); но мы нашли только в испов. росписи с. Белоусовки Луб. у. 1764 г. записанным Василия Осиповича Савицкого 29 лет, его ж. Пелагеи Леонтьевне 24 г., их детям Ефросинии 4 г. и Игнату 3 г. Василий записан братом иерея Белоусовского Фомы Осипова С., имевшего 40 л. в 1764 г. коего жена Анна 31 г. (дочь прежнего иерея Григория Симеонова), их дети Иван 8 л. и Стефан 5 л.

— 162 —

Коллегии, и ходотайствуя по судебным делам отца, умер в Петербурге в 1783 г. После его смерти осталась вдовой его жена Анна Ивановна (дочь Прилуцкого полкового писаря Снурчевского) с трехлетним сыном Василием. Вдова потом вторично вышла замуж за Елисаветградского помещика Ивана Керстина. Раньше отца умер и второй сын Петр, оставив малолетнюю дочь Анну, вышедшую потом замуж за Павла Ивановича Гребенку ²⁸¹⁾. Во время кончины И. С. Марковича из его детей была в живых только дочь Анна, жена Василия Константиновича Лизогуба. Дочь старалась быть безотлучно с отцом пред его кончиной. С декабря месяца 1789 года И. С. Маркович постоянно впадал в беспамятство. Его дочь этим пользовалась для закрепления за собой всего отцовского имущества. Она устроила выдачу доверенности отцом на все дела полковому писарю, секретарю 1-го департамента Черниговского верхнего земского суда — Никифору Говорову. Этот от 22 января 1790 года написал от имени больного духовное завещание и на следующий день (23 января) пригласил Золотоношского уездного суда заседателей, которые заверили завещание. В завещании отец записал дочери всю свою движимость и благоприобретенные имения, а умерших уже сыновей за непослушание и другие выставляемые пороки лишал наследства. На имения наследственные по доверенности от И. С. Марковича 25 января Говоров совершил в Киевской гражданской палате купчую крепость, по которой за 80000 руб. его доверитель И. С. Маркович продавал своей дочери Анне Ивановне Лизогубовой все свои наследственные имения. Когда больной отец временно пришел в сознание и осведомился о случившемся, то рассердился на дочь, удалил ее из дому (и она до самой смерти проживала у соседа коллежского асессора Моисея Петровича Валентия), а 17 февраля написал Григорию Григорьевичу Иваненку ²⁸²⁾, председателю Киевской гражданской палаты, прося не утверждать указанных выше сделок с Лизо-

²⁸¹⁾ П. И. Гребенка потом вторично был женат на Надежде Ивановне Чайковской и от этого брака у него родился сын Евгений (21 января 1812 г.), известный Малорусский писатель; от первого брака была только дочь Анна, жена Л. Н. Свечки. В честь Евгения Гребенки одна из станций Киево-Полтавской железной дороги носить название "Гребенка".

²⁸²⁾ Г. Г. Иваненко был Переяславским полковником (1770-1781) и председателем Киевской Гражданской палаты (с 16 октября 1781 года по 18 июля 1790 г.). Он предок теперешнего председателя Пирятинской земской управы Сергея Сергее-

— 163 —

губовой, как признаваемых им недействительными. Это письмо Иваненко прочел в заседании палаты; и купчая тогда утверждена не была; не была купчая утверждена и по определению палаты 12 марта, подписанному 15 марта, так как по справкам на имении оказалось запрещение. 26 марта 1790 г. коллежский асессор Иван Семенович Маркович скончался. Его дочь Анна Лизогубова похоронила в м. Домонтово отца и завладела всей движимостью, какую нашла при отце, и начала хлопотать о получении в собственность всего имущества, оставленного отцом. Но она встретила сопротивление со стороны матери малолетнего Василия Ивановича Марковича, внука умершего. Оставшись двадцатитрехлетнею вдовою с трехлетним сыном Василием после смерти мужа Ивана Ивановича Марковича, ходатайствовавшего по делам отца, Анна Ивановна Маркович вторично вышла за муж за Ивана Керстина. Отстаивая имущественные интересы сына, она подала прошение Киевскому генерал-губернатору, "управляющему тремя Малороссийскими губерниями", Михаилу Никитичу Кречетникову, с просьбою назначить опекуна к имуществу умершего И. С. Марковича и к малолетнему наследнику Василию, ее сыну, так как незаконно захватила все его тетка А. И. Лизогубовна. Опекуном к малолетним наследникам Марковичам Василию Ивановичу и Анне Петровне, внукам И. С. Марковича, был назначен коллежский протоколист Феодор Емельянович Корсун, который энергично выступил в защиту опекаемых ²⁸³⁾, чтобы опорочить и уничтожить все сделки А. И. Лизогубовой.

Петр Свечка от Пирят. нижн. зем. суда 14 мая 1792 г. получил "отказной лист", что по указу Пирят. уездного суда

вича И. и Анны Андреевны И., жены члена Киевского окружного суда — Евгения Эдуардовича Куленкампфа (Модз. Родосл. II, 180 и 195). В испов. росписи с. Лукашевки (Золот. у.) о сыне Г. Г. Иваненка в 1786 роду записано: отставной керасирского полка премьер-майор Феодор Григориевич И. 36 л., его жена Мария Ивановна 21 г., их дети: Григорий 6 л., Иван 5 л. и Василий 3 л., а о двоюродном брате отмечено: отставной поручик карабинерного полка Иван Михайлович И. 26.

²⁸³⁾ В испов. росписях о Корсунах мы встретили следующие записи: с. Усовки (Пирят. у.) в 1778 г. Феодору Емельяновичу записано 28 лет, его жена Мелания Тимофеевна 16 л., а 1787 г. записано: войсковой канцелярист Феодор Емельянович К. 37 л., его ж. Мелания Тимов. 25 л., их дети: Григорий 8 л., Павел 5 л. и Евфиния 3 л. в 1778 г. еще записаны: Сидор Емельянович 30 л., его ж. Матрона Феодоровна 30 л., их дети: Иван 8 л., Павел 2 л. и Параска 10 л., там же: Иван Емельянович 23 л. и его ж. Улиана Феодоровна 22 л. (и дочь Наталия 2 л. в 1783 г.); в 1783 г. Стефан Сидорович 34 л., его ж. Евдокия Петровна 32 л. (Афанасиевна с 1775 г.) их дети:

— 164 —

от 28 апреля ближайшими наследниками к имуществу умершего И. С. Марковича должны считаться малолетние внуки умершего — Василий Иванович и Анна Петровна Мерковичи ²⁸⁴⁾, то их опекуну коллежскому протоколисту Феодору (Емельяновичу) Корсуну предписано по описи передать людей и земли, отсужденные Сенатом от Свечки Марковичам. Мая 5 П. А. Свечка от Пирят. нижн. зем. суда была вручена повестка явиться 16 мая к увязке хутора Котовщины с людьми Петру Прохоровичу ²⁸⁵⁾ вместо земель и людей, находившихся в пользовании Прохоровича до уплаты Свечкою 4006 руб. 30 коп., присужденных судом Прохоровичу. Июня 6 Пирятинский уездный суд посылает рапорт в Киевский верхний зем. суд в ответ на указ от 12 мая, полученный 25 мая, сообщить немедленно, все ли имение, увязанное Прохоровичу от Свечки, теперь, по Сенатскому решению, переходит к Марковичам, или часть какая-либо остается. Пирят. у. суд рапортует, что нижн. зем. суд вместо имения, отошедшего к Марковичам, увязал Прохоровичу хутор Котовщину; но Свечка заявил, что он ниж. зем. суд до увязки Котовщины не допустит, пока его жалоба по этому делу не будет рассмотрена в Киевском верхнем земском суде. О таком ослушании Свечки суду Пирят. у. суд считает долгом донести Киевскому наместническому правлению. Эта жалоба на Свечку не навлекла ответственности. Октября 28 все отсужденное от Свечки имение передано Марковичам.

Решение Императрицы Екатерины II.

Указ Нашему Сенату.

По жалобе надворного советника Петра Алексеева сына Свечки на решение Сената 3-го департамента, рассмотрев производство дела о недвижимом имении предков его, в Киеской губернии состоящем, в споре по купле Лубенским пол-

Иван 12 л., Макарий 8 л. и Василий 3 л. С 1771 г. записаны Феодор Корнеевич и его ж. Матрона Тереньтиевна (первому 57 л., а второму 38 л. в 1771), в 1779 г. Феодору записано 65 л., а в 1781 г. Матрона записана вдовою 47 л. В слободе Корсуновке (Миргор. у.) в росписи 1788 г. записано: вдова бт. Марфа Ивановна Корсунова 70 лет, ее дети Михаил 23 л., Евдокия 31 г. и Варвара 28 л.

²⁸⁴⁾ См. прим. 268.

²⁸⁵⁾ См. прим. 251-1.

— 165 —

ковником, что был после генеральным подскарбием, Андреем Марковичем, повелеваем: спорное имение оставить и утвердить во владении за просителем надворным советником Свечкою, исполняя точно по решению бывшей Малороссийской генеральной войсковой канцелярии, учиненному 23 декабря 1754 году.

Екатерина.

С.-Петербург. 1792-го года, декабря 14 дня. Слушан 15 декабря".

Отдача половины с. Короваев обратно П. А. Свечке.

Декабря 20 Сенат отослал этот указ "в Киевское наместническое правление и правящему в трех Малороссийских губерниях генерала губернатора должность господину генерал-аншефу сенатору и кавалеру Михайле Никитичу Кречетникову". Наместническое правление получило указ 10 января 1793 года, 12 января послало его при своем указе в Пирятинский у. суд, а 19 января этот суд послал указ в Пирят. нижн. зем. суд с предписанием "самоскорейше и в самой точности" выполнить решение Генеральной канцелярии" "и по исполнении оному (уездному) суду донести". Января 24 П. А. Свечке вручена повестка о явке на 28 января для обратного приема половины "Короваев с принадлежностями и людьми". Свечка остался недоволен передачею нижнего земского суда и вступил в препирательство. Жалобы составлял поверенный П. А. Свечки — коллежский протоколист Иван Гаврилович Михайловский. Февраля 10 Свечка подал в Киевском наместн. правлении жалобу, что Пирят. нижн. зем. суд при исполнении принял в основание не Высочайшее решение, но отдачу 28 октября 1772 года, происходившую без обмера и подробного описания земель, принадлежавших всегда Свечкам, теперь же оспариваемых разными лицами, ибо в решении Генеральной канцелярии 23 декабря 1754 года эти земли и угодия точно указаны. Февраля 22 наместническое правление прислало Пирят. нижн. зем. суду напоминание, чтобы не делал волокиты Свечке, а во всей точности привел в исполнение решение Ген. канцелярии. Нарезку производил присяжный

— 166 —

землемер Денисов ²⁸⁶⁾, который уступал настояниям Свечки и придерживался граней, проведенных в 1732 г. С. И. Марковичем и Лукьяном Свечкою. Соседи заявили протесты о захвате их земли. Разграничение Лукьяново уже для А. С. Свечки послужило основанием спора о прихвате Марковичами земель, принадлежавших к его с. Городищу; а теперь его сын сам пользуется этим разграничением, чтобы побольше себе прихватить земли. Тогда все сильные соседи стремились от более слабых смежников, как можно, более прихватывать земель, пользуясь неопределенностью купчих крепостей, в которых точно не указывалось ни ограничение ни количество земли.

В августе месяце Киевское нам. правление Пирят. нижн. зем. суду прислало выговор, что его обязанность "состоит чтобы повеления и решения в действие приводить", а присутствующие в суде "приняли — сторонние споры с какими-то — как бы к новому судопроизводству дела, что до должности и действия нижнего суда не относится — крепостьми".

В Киевское наместническое правление подал челобитную Анны Ивановны Лизогубовой поверенный вт. Данило Ланчик ²⁸⁷⁾, жалуясь, что П. А. Свечка обводит землемера по межевым знакам, положенным Лукьяном Свечкою, а не но меже, ограничивавшей владения Леонтия Свечки, а через этого делаются обиды его доверительнице, от которой отходят также земли, доставшиеся Марковичам не по купчей от Лукьяна Свечки. Ланчик заявлял также, что Свечка завладел также гораздо большим количеством людей, чем пришлось на долю Лизогубовой, владелицы второй половины с. Короваев.

От 5 августа Киевское нам. правление в Пирят. нижн. зем. суд прислало указ "не включать отнюдь в принадлежность Короваев таких земель, кои Марковичу по купле не от Свечки (Лукьяна) достались", "людей против отдаточной 1772 года возных Кучара и Славенского непременно". Полковник Петр

²⁸⁶⁾ В исповедных росписях (Пирят. Возн. ц.) мы встретили только отставн. компан. хорунжего Тимофея Денисова, которому в 1779 году записано 76 л., его жене Улиане Ивановне 62 г., детям: Петру 19 л., Феодосии 24 г., Александру 29 л., а ж. этого Любови Афанасьевне 27 л. их детям: (Михаилу 2 г. в 1775 г.) Григорию 3 года.

²⁸⁷⁾ В испов. росп. Пирят. Троицкой ц. в 1783 г. записано: вт. (в 1787 г. вдов) Даниле Сем. Ланчинский 41 г. ж. Екатерина 33 г. дети: Иван 8 л., Василий 4 г., Феодор 3 г. Мать Улиана Константиновна 59 л.

— 167 —

Вольховский ²⁸⁸⁾ пожаловался Киевскому нам. правлению, что князь Никита Юриевич Трубецкой в 1738 году у затей Кохновых ²⁸⁹⁾ купил имение, которое потом с публичного торга перешло к нему, Вольховскому, а отделяются его земли от земель, принадлежавших Свечкам и Марковичам, рекою Сухою Оржицею, теперь же П. А. Свечка этой речки за границу не признает, а хочет отрезать часть земли, составляющей бесспорную собственность жалобщика, приводя в доказательство захватное ограничение Лукьяна Свечки (1732 года). От 9 сентября того же 1793 г. Киевское нам. правление в Пирят. нижн. зем. суд по спору П. А. Свечки с полковником Вольховским прислало указ: "Все по решению Генеральной войсковой канцелярии присужденное Свечке имение, сняв на план, отдать бесспорное немедленно во владение Свечки, спорные же (земли), оставя в таком положении, как они ныне находятся, но означа на том плане особыми красками с наимянованием оных и урочищ, и сколько именно, у кого, почему, и с какого времени во владении находятся".

На прихват земли жаловался также сосед секунд-майор Петр Самойлович ²⁹⁰⁾. Подал жалобу и поручик Петр Прохорович ²⁹¹⁾, уже раньше судившийся с П. А. Свечкою, но проигравший процесс, а теперь старавшийся поправить дело прирезкою земли, отсужденной от него Переяславским поветовым судом. Титулярный советник Иван (Ильич) Максимович ²⁹²⁾ жаловался, что его наследственная земля, находящаяся в середине владений Марковичевых, включена также в отдачу П. А. Свечке.

Октября 23 того же 1793 г. Пирят. нижн. зем. суд вручил Свечке "отдаточный лист", в котором объявляется, что

²⁸⁸⁾ Только в 1834 г. в испов. . росп. с. Кононовки мы прочли: штабс капитан Петр Григ. Вольховский 37 л., его ж. Валентина Андриановна 33 л., дети: Улиана 12 л., Еспер 11 л., Евмения 7 л., Мария 5 л., Валентина 4 г., Стефан 1 л.

²⁸⁹⁾ См. прим. 245.

²⁹⁰⁾ В испов. росп. с. Мокиевки (Лохвиикого у.) в 1761 г. записано: военный Алексей Иванович Самойлович 33 л., ж. Ирина Максимовна 31 г., их дети: 5 л. Евдокия 4 г. Матрона 2 г. и Анастасия З месяца.

²⁹¹⁾ См. прим. 251-1.

²⁹²⁾ См. прим. 218.

— 168 —

спорных земель, "за речкою Сухою Оржицею положение свое имеющих", обмерять не допустили: Прохорович, Вольский и граф Петр Васильевич Завадовский ²⁹³⁾, во владении которого теперь находится Кошарище, принадлежавшее прежде Свечкам по ту сторону речки Сухой Оржицы. В дележ не вошла в Шелеховка, "о присуждении которой (П. А. Свечки) ничего не сказано". Бесспорные земли, принадлежавшие к Короваям "разделены на две равные части, с коих одна часть, с левой стороны по течению речки Оржицы (Сырой), начав из села Короваев до земель коллежского секретаря Михаила и коллежского регистратора Максима Щербаков ²⁹⁴⁾, по учиненному землемером заору вам (Свечке), а с правой стороны речки Оржицы, по тому же заору, в левую сторону лежащие земли оставлены при стороне Марковича. Что же принадлежит до людей, на сих землях жительствующих, оным оставаться за вами (Свечкою) по учиненной пред сим от суда сего вам отдачи. О чем Киевскому

²⁹³⁾ Родоначальник Заводовских Яков был Стародубовского полка есаулом (1696-1702) и судьей (1703-1705); его сын Василий знт. (с 1708 г.), бт. (с 1710 г.); а этого сын Василий же (р. 1708 г.) бт. (с 1733 г.), последнего сын Петр (р. 10 янв. 1738 г † 10 янв. 1812 г.) — ученик Киевской Академии, войсковой канцелярист (1765-1767, секретарь М. Коллегии (1767), правитель канцелярии гр. П. А. Румянцева (1768 г.), кабинет секретарь при Императрице Екатерине II (с 1777 г.), генерал майор (с 28 июня 1776 г.), Тайный советник и сенатор (с 1 янв. 1780 г.) граф Римской империи (с 27 июня 1793 г.), граф Российской империи (с 5 апр. 1797 г.), Министр Народного просвещения (с 1802 г.), председатель департамента законов Государственного Совета (1810 г.).

²⁹⁴⁾ По документам архива Полтавского дворянства № 16 родоначальник этих Щербаков — Иван, его внук Андрей Стефанович состоял в службе с 1711 года, войсковой знатный товариш Луб. п. с 6 октября 1760 г. у П. А. Свечки 10 февраля 1773 г. он купил хутор Высокое (приобретенное Свечкою от Анны Моисеевны Джапаридзе), а его сын бт. Максим Андреевич 7 июня 1774 г. у грузина Петра (Моисеевича см. прим. 173) Джепаридзе купил землю. Максим служил канцеляристом Луб. п. (с 1751 г.), вт. (с 28 окт. 1761 г.), сотник 1 Пирят. сотни (с 28 сен. 1763 г.), комиссар земский Пирятинского округа Пирятинского повета (с февраля 1768 г.), бт. (с 8 апр. 1773 г.), предводитель шляхетства Луб. повета (1775-10 августа 1778 г.), колл. асс. (с 4 ноября 1781 г.). У него были сыновья Михаил (р. 1764 г., женатый на Евдокии дочери нс. Андрея Санковского) и Максим (р. ок. 1768 г.). По испов. росп. Пирят. Успенской ц. в 1749 г. записано Андрей Стефанович Щербак 57 л., его ж. Стефанида (50 л. в 1755 г. † ок. 1778 г.), их дети Максим 10 л., Феодосия 14 л., Параскева 12 л. В 1764 г. записано сотник 1-й Пирятинском сотни Максим Андреевич Щ. 28 л., его жена Анастасия Михайловна 15 лет (вероятно дочь Михаила Григорьевича Огроновича сотника 1-й Пирятинской сотни 1760 † 1763 г. так как его дочери Анастасии по испов. росписи в 1763 году отмечено 13 лет последний раз, а в 1755 записано 5 лет); в 1778 году их дети отмечены Михаил 11 л., Максим 8 л., Ефросиния 4 л., Анастасия 3 л. (и Ирина 3 лет в 1783 г.).

— 169 —

наместническому правлению и уездному здешнему суду отрапортованно".

Того же 1773 г. ноября 16 в Киевском нам. правлении рассмотрено все делопроизводство по спорам, возникшим при исполнении Высочайшего решения. Земли находящиеся за Сухою Оржицею, оставлены за Прохоровичем, Вольховским, Завадовским и Самойловичем, потому что "оные (земли) ни по прежним отдачам ни по решению Генеральной канцелярии Свечки не принадлежат"; а земля оспариваемая Максимовичем признана "не подлежащею в отдачу Свечке", а относительно жалобы Лизогубовой о большом приближении межи к ее слободе Яру, о малом количестве отведенного ей пруда для водопоя скота, о неправном разделении крестьян, о Лутаевом хуторе и о Поповой Дубине Киевское нам. правление велело претензии рассмотреть, решить безобидно для сторон в Пирят. у. суде и донести рапортом правлению.

А. И. Лизогубова сочла себя обиженной Пирят. нижн. зем. судом тем, что будто суд Свечке передал 114 человек крестьян, и она подала жалобу. Но ей самой пришлось расстаться с с. Короваями, которые, но судебному решению, достались наследникам ее братьев Ивана и Петра, сыну первого Василию Ивановичу и дочери второго Анне Петровне, жене Павла Ивановича Гребенки, которая вскоре умерла и наследницей к отцовскому имуществу оставила малолетнюю дочь тоже Анну, продолжавшую тяжбу с Свечками. Интересно, что не отец вел тяжбу от имени дочери, как природный опекун, а от ее имени вел дело поверенный Ирликин.

Братья и сестры некоторые Петра Свечки поумирали в младенчестве. По исповедной росписи села Городища в 1753 записано бунчуковому товарищу Алексею Степановичу Свечке 33 года, его жени Анне Моисеевне 28 лет, их детям Петру 6 лет, Татьяне 13 лет и Анастасии три месяца. Из них потом Татьяна была женой Петра Яковлевича Кулябки (коих сыну Александру в 1770 году записано один год), а Анастасия была замужем за Феодором Еремиевичем Родзянком ²⁹⁵⁾. В 1754

²⁹⁵⁾ Его прадед Степан Вас. Родзянко был Хорольским сотником, состоя в службе с 1706 года, коего жена была Пелагея, дед Феодора — Василий, имел чин

— 170 —

Анна Моисеевна записана вдовою, а в 1756 г. она прописана женою Стефана Павловича Корнеевича, Лубенского полкового хоружего (1761-1763), потом отставного полкового судьи (1768). От этого брака у них были дети Улиана (коей в 1758 записано 1 год) и Анна (записанная шестимесячною в 1760 г.). Последний раз, уже вдовою, записана Анна Моисеевна в 1770 г. Петр Алексеевич Свечка женился в 1775 году, вероятно 19 сентября, потому что этого числа в веновой записи за женою закрепляет д. Петровку в обеспечение приданного полученного. Женою П. А. Свечки была Анастасия, дочь Миргородского подкомориего Павла Феодоровича Остроградского ²⁹⁶⁾.

Духовное завещание тестя Петра Свечки.

"1764 году, мая 4 дня. Я, нижеподписавшейся Малороссийского Миргородского округа подкоморий Павел Федоров син Остроградской, о имении моем наследном и собственном сделал сей запись в следующем: 1-е ежели Бог определит смерть, то всех покревнних (по родству) моих оставшихся имений частию, на меня надлежащею, и самою тоею, которая по раз-

коллежского асессора, отец Иеремия Вас. был полковником и имел трех сыновей: Николая (секунд майора, женатого на Елисавете, дочери полковника Ивана Петровича Тарнавского), Петра (секунд майора, женатого на Авдотии, дочери Петра Фалеева) и Феодора. В 1798 году Феодор — отставной полковой обозный 48 лет, имеет детей: Павла 26 л., Николая 17 л., Марию 16 л., Варвару 12 л., Анастасию 7 л., Павла 7 л., Василия 6 л., Валентина 5 л., Екатерину 5 л. (Полтав. дворян. архив № 49).

²⁹⁶⁾ Остроградские своим родоначальником признают Ивана Остроградского, имевшего сына Матвея. У последнего были сыновья Иван, войсковой товарищ (с 26 марта 1756 года), Феодор — Миргородского полка судья (с 19 апреля 1735 г.), полковник (с 25 января 1752 г.) и Григорий (уволенный от службы 28 августа 1760 г.). Сыновьям Феодора — Василию, Павлу и Андрею 9 января 1774 г. Высочайше пожаловано местечко Голтва. Сыновья Ивана: Иван и Владимир 26 марта 1756 г. произведены в войсковые товарищи, затем Владимир 5 июня 1770 г. произведен в сотники, а 6 августа 1783 в бунчуковые товарищи. У Феодора были сыновья: Василий, Павел и Андрей, из которых Павел назначен бунчуковым товарищем (5 июня 1760 г.), потом подкоморием Миргородского полка (с 13 марта 1764 г.) и секунд-майор (с 20 декабря 1774 г.). Григорий имел 7 сыновей: Павла (секунд-майор с 31 дек. 1770 г.), Андрея (поруч. с 31 дек. 1768 г. и надв. сов. с 7 окт. 1788 г.), Матвея, Максима, Григория, Ивана и Владимира. Старший сын Феодора — Василий имел сыновей Ивана и Василия и дочь Александру (жену князя Шаховского), а у меньшого Андрея был только один сын Александр. У Ивана Васильевича было 7 сыновей и 4 дочери: Петр, Василий, Матвей, Александр, Феодор, Павел, Иван; Татьяна, Елена, Александра, Елисавета. Иван Вас. 27 июня 1818 г. написал духовное завещание в пользу своих сыновей Василия и Матвея и дочери Александры (жены капитана Собо-

— 171 —

делу правному з братями моими родными ²⁹⁷⁾ на мой жребий впредь достаться может, также и собственным недвижимым и движимым моим имением в полку Миргородском обретающимся, владеть единственно жене моей Марии Петровой дочери Остроградской. Детей моих, сына Петра и дочь Настасью содержать в полной ей, жене моей, воле, с тем, что буди б, над чаяние, оные дети мои оказали, хоть малейшое, той матери их (с)опротивление, которое при том так, как би мне самому, открылось, то оних по ея, жени моей, воле участия имений моих наследных, так движимых, яко и недвижимых, равно и собственных лишить. 2-е, ежели ж прописание мои дети, по моему им завещанию, матери своей до смерти ея послушними будуть, все недвижимое мое имение определяю сыну моему Петру Остроградскому и дочери моей Настасии по рассмотрению жени моей пр(о)известь з движимости, по характеру моему, приданое; протчую всю движимость и з движимим имением, по смерти моей жени, либо и за жизни еи, буди она жена моя согласится, сину моему во владение по вишеписаниому получить. 3-е, оное полномощество в имениях моих жене моей утверждаю на таков случай, буди она, жена моя, в замуже не виходити — мет, ежели ж вийдет, то все тое имение, кроме ее, жени моей, приданого, из ея воли исключаю, предоставляя оное на довольство сина моего, которой тож дочери моей приданное пополнить должен, равно и сам и з имением до приспения его совершенных лет под благопристойную опеку препоручится. 4-е, паче чаяния, буди жена моя умрет, то все мое имение овладеть сину моему Петру, в случаи и его смерти безнаследно, то дочери моей; а как оная безнаследно умре, то уже тем всем моим имением владеть племяннику моему Ивану Василиеву сыну Остроградскому, кой на таков случай должен только со всего моего имения готовых денег тисячу рублей дать родной сестре Марии ²⁹⁸⁾ Василиевой дочери княгине Шаховской. 5-е, церковь Михновскую таким содержанием, как и ныне есть, довольствувать каждому с вышвыраженых персон, кроме Шаховской,

левского); он умер 8 июля 1818 г. (Полт. двор. архив № 22-й и бумаги А. В. Карпинского).

²⁹⁷⁾ Иваном и Григорием (см. пр. 296).

²⁹⁸⁾ В бумагах, хранящихся в Полтав. двор. архиве, об этой Марии нет указаний.

— 172 —

которому имение мое во владение прийдет. И во утверждение виш вираженого сей мой запись за моим и упрошених мною свидетелей при печатех подписом прошу земского Остаповского повету суда сконфирмовав (утвердив) дать мне. К сему запису подкоморий Миргородского повета Павел Остроградский при печати свою руку приложил. При учинении сего записа, по просьбе г-на подкоморого Миргородского Павла Феодоровича Остроградского били и во свидетелство с приложением печатей подписались протоиерей Голтвянский Лазарь Голтвенский, полковой обозний Василий Старицкий, войсковой товарищ Андрей Бажанов. Сей запись замоперсонално (лично) подкоморим г-м Остроградским в суде земском представлен с прошением правной конферманции, и яко оной сочинен в сходство (п)рава книги Статут разделу 7, артикула 1; ²⁹⁹⁾ для того от слова до слова в земские книги на листах 27-28 вписан и ему, подкоморому Остроградокому, за подписом присутствующих и печатми видан 1774 году, мая 20 дня. Судия Григорий Базилевский, подсудок Яков Зарудний, писарь Андрей Устимович".

Духовное завещание тещи Петра Свечки.

1803 года, мая 9 дня. Я, ниже на семь подписавшаяся помещица Малороссийской Полтавской губернии, Кременчугского повета, вдовствующая надворная советница Мария Петрова дочь Остроградская, всякому суду и праву, и кому о сем ныне и впредь, на будущия времена надлежать будет ведать сим моим добровольным распределением объявляю следующее: Первое, покойный муж мой повета Миргородского подкоморный, а потом бывший надворный советник Павел Федоров сын Остроградский с доброй его воли, имея полную свободу в имениях своих, по силе Малороссийских прав раздела 7, артикула 1-го, записал мне 1774 года, мая 4-й день правным записом

²⁹⁹⁾ В этом артикуле Литовского Статута предоставляется право каждому шляхтичу самостоятельно распоряжаться своим имуществом: продавать имение, дарить, закладывать, завещать, отдалять своих детей и родственников, но требуется записи письменные составлять за подписью и печатью своей при свидетелях людях добрых трех или четырех шляхтичах и эти записи лично продавцу или завещателю, дарителю предъявлять, по месту нахождения имения, в земский суд для внесения в крепостные книги.

— 173 —

все его наследственное и со мною им приобретенное как движимое и недвижимое имение, так и ту часть оного, которая по разделу правному с родными его братями на его жребий впредь достаться может, и предав тем записом те имения и детей его, со мною в законном супружестве прижитых, сына Петра и дочь Анастасию, в полную и единственную мою волю, ствердил оный запись по сим узаконении персонально и на уряде суда земского. Второе, после того из означенных детей наших дочь Анастасия упомянутым мужем моим и мною 1775 года в сентябре месяце (19 числа?) выдана была в замуж(е)ство за помещика Пирятинского и Лубенского поветов надворного советника Петра Алексеева сына Свечку, скончавшегося волею Божией прошедшаго 1802-го года, генваря в 4-й день. И оный муж мой, продолжая жизнь свою после сочинения того записа более двадцати лет, скончался с непременною Его в том волею в 4-й день октября 1794-го года. А после его, мужа моего, и сын наш вышеупомянутый Петр Остроградский, бывший в отставке порутчиком, того ж 1794-го года, октября 8, против 9-го чис(е)л по воле Божией умре, не будучи никогда женатым. Дочь же наша Анастасия, бывшая, как выше значит, в замуж(е)стве за надворным советником Петром Свечкою, еще и прежде их, мужа и сына моих, также по воле Божьей умре 1788 года, февраля в 17 день, оставив по себе детей, ныне в живых находящихся: двух сынов Николая (р. 1776 г. † 18 марта, 1826 года) и Якова (р. 12 октября, 1784 г. † 18 апреля 1818 года) и трех дочерей: Марию (р. 1778 г.), Анну (р. 1779 г.) и Екатерину (р. 1781 г.). Третое, хотя я, имея в том имении полную волю, со времени кончины мужа моего по ныне владею и распоряжаюс(ь) оным, яко своею собственностию, спокойно и без и малейшего от кого-либо притязания, но, поелику сближаются уже таковые мои лета, в коих нередко видим примеры пред собою, что внезапу отъемлется дыхание, и жизнь смертию прекращается, оставшееся же семейство без всякого распределения приходит от того в крайнее расстройство, то к отвращению таковых последствий, будучи я в совершенном разуме и в памяти, разделяю и на вечные времена утверждаю сим всем вышеупомянутым, записанным мне мужем моим по праву книги Статут, роздела 7, артикула 1-го, недвижимым

— 174 —

имениями, именно: селу Михновке с хутором Кумчанским, местечку Голтве, слободе Поповой и деревне Дзюбановой, она ж и Трояновка, с записанными в оных за мною по ревизии обоего пола крестьянами, с пахатными, сенокосными, толочными и лесными землями и со всеми, без изъятия, угодьями, принадлежащими к тем селениям, и со всем движимым моим имением всякого рода, оставаться на вечные времена принадлежащими единственно внучкам моим: Марии, жене надворного советника и кавалера Федора Андреева сына Шимкова, и девицам Анне и Екатерине Петровым детям Свечковнам вечно и потомственно. Внукам же моим, а их братьям, коллежскому асессору Николаю и Корнету Якову Свечкам и наседникам их оставаться единственно при отческих их имения(х), яко пространных, многолюдных, имеющих великия угодия, из коего не тол(ь)ко они, но и наследники их благородное содержание и приобретение иметь могут. А потому им, внукам моим Николаю и Якову, до сего моего имения ни чрез себя, ни чрез наследников их, ни чрез посторонних людей никакого и малейшего притязания не иметь и на вечные времена на сих сестер их ни наследников их ни под какими предлогами не безпокоить. О подробном же распоряжении всего того от мужа моего мне записанного мне единственно принадлежащего имения, кому, какая часть, и что именно принадлежать будет внучкам моим Марии, Анне и Екатерине, предоставляю я себе право и волю впредь учинить особое распоряжение, по моей воле. Но буди, сверх чаяния моего, кто-либо из помянутых внуков или внучек моих поступит в чем-либо, хотя малейшее и под каковым было предлогом, противно сему моему распоряжению, то таковой, обязан будет за нарушение покою заплатить всем участникам сохраняющим сие распоряжение мое, или наследникам их каждому заруки (неустойки) по десяти тысяч рублей, по заплате коих также сему моему распределению остават(ь)ся на вечныя времена в такой своей силе и не нарушимости. Во утверждение чего сие мое распределение при упрошенных мною свидетелях своеручное подписано мною с приложением печати, удовствующая надворная советница Марья Остроградская. При сем распределении, учиненном добровол(ь)но, по согласию обоих сторон, на сем подписавшихся, были и по персонал(ь)ной прозбе вдов-

— 175 —

ствующей госпожи надворной советницы Марии Петровны Остроградской и внуков ея, на сем подписавшихся, во свидетельство, при печатех подписались: генерал провиантмейстер лейтенант Андрей Миклашевский артиллерии маиор Егор Миклашевский ³⁰⁰⁾, городовой секретарь Афанасий Майстремов.

Что с вышеизъясненным распределением, учиненным бабкою нашего вдовствующею нс. Мариею Петровною Остроградскою записанного ей правно от ее мужа, а нашего деда покойного нс. Павла Федоровича Остроградского, не движимого и движимого имения мы во всем и во всех, без изъятия, статьях и положениях согласны вечно и потомственно и предаем оное навсегда в единственную ее, бабки нашей, волю, в том сие ея распределение утверждаем подписом рук наших и приложением печатей, при упрошенных нами свидетелях, обовязываясь сознать сие ея распределение и на подлежащем ураде в немедленном времени под зарукою выше сего в сем распределении изъясненною за выполнением сего. Коллежский асессор Николай Петров сын Свечка, Ахтырского гусарского полка Карнет Яков Петров сын Свечка". Свидетелями опять подписались Андрей и Егор Миклашевские и писарь Семен Николаев Мейер.

Вслед за составлением этого документа старушка вторую свою внучку Анну выдала замуж за подполковника князя Феодора Михайловича Уракова. Такое же обязательство, как внуки Свечки, обещавшиеся быть "вечно и потомственно согласными" с распределением имущества их бабушкою М. П. Остроградскою, подписали 6 июня того же 1803 года все три внучки: нс. Мария Петровна Шимкова, подполковница княгиня Анна Петровна Уракова и девица Катерина Петровна Свечкина. В течение года и третья внучка Екатерина вступила в брак с надворным советником Акимом Григорьевичем Пригарою ³⁰¹⁾. Этой

³⁰⁰⁾ Братья. Их отец Иван был сыном бт. Андрея Мих. Миклашевского, женатого на княжне Марине Четвертинской, сам он был женат на Агафии Егоровне Тепловой, а его дядя Степан Мих. был женат на Ирине Марковне, сестре Андрея Марковича Лубенского полковника.

³⁰¹⁾ По родословной Полтав. дворян. архива предок Пригар Артемий жил в Стародубовском полку. Его внук Иван Григорьевич (у Лазаревского II, стр. 104 Василий 1773-1781) был Олишевским сотником. Иванов сын Григорий, губернский экспедитор, был женат, на купчихе Наталии Левенковой, а Григориева сына Иоакима была жена Екатерина Петровна Свечка.

— 176 —

сестре братья Николай и Яков Свечки в приданое выдали 8 сентября 1704 [1804?] года вексель на 20000 рублей. Княгине Ураковой в этом же году в приданое по крепосной записи Свечки отдали часть с. Короваев, полученную от Марковичей. У старушки самым большим расположением пользовался муж старшей внучки Феодор Андреевич Шимков. Этой внучке 6 августа 1806 года М. П. Остроградская выдала следующую крепостную "уступную сапись". "Поелику старшей внучке моей Марии муж коллежский советник и кавалер Шимков, по смерти мужа в сына моих, бывшую меня в горестных положениях и стесненных обстоятельствах по делам судебным и по побегу из владений моих многих крестьян всегда подкреплял и защищал сии имения мои, жертвуя спокойствием и многими издержками своими, отыскал многих крестьян из побегов в мое владение, и тем удержаны как и другие от побегов почти целыми селениями решившиеся было на то, как и все имение, записанное мне от мужа, и предохранена от неминуемого разорения, к которому весьма уже близка была; к тому же собственным своим трудом и капиталом устроил и содержит он, Шимков, в Михновке винокуренный завод, ветрянные мельницы и другие хозяйственные заведения; и приняв на себя по контракту моему с мещанами Даниловыми построение в Михновке каменной церкви, а крестьянином Антоном Фирсовым щекатурку оной и ограды, выдал им и немалое число собственных своих денег способствуя с верх того трудами, устройством и содержанием в добром порядки и всего, без изъятия, имения; а при том для подкрепления всего моего имения искупил уже он немало к Михновке и к местечку Голтве разных недвижимых имений на знатную сумму, о чем известны и все внучки мои. При всем же том внучки мои Анна и Екатерина получили уже разныя от меня из движимости пособия, чего старшая внучка Мария не получала от меня. То по всем тем причинам оной внучке моей Марии Шимковой определяю и утверждаю сим записом вечно и потомственно владение и распоряжение ея собственной воле следующия недвижимыя имения мои, именно: 1-е, местечко Голтву ³⁰²⁾ Всемилоствейше пожалованное мужу моему с братьями его, и 2-е, село Михновку с бывшим хутором Кумчанским со всеми правами на оныя и со всеми же, без изъятия, в местечке Голтве

³⁰²⁾ См. прим. 296.

— 177 —

и в селе Михновке с хутором Кумчанским записанными за мною по ревизии 1795 года и в действительном владении моем поныне, без всякого от кого-либо препятствия и спору, состоящим, мужеска пола крестьяними и при них с женским полом, со всеми вновь рожденными и с находящимися в бетах до последней и после последней ревизии, и с доиском за оных, и со всеми до тех владений м. Голтвы, с. Михновки и Кумчанского хутора, из коего люди переведены уже мною в Михновку, принадлежащими пахатными сенокосными землями, садами, лесами, водами и мельницами с землею, называемою Боднивскою, в куте Сезковском и за греблею Сичевою и в разных местах, целостно и чрезполосно лежащими, и одным словом сказать, со всеми, без изъятия, землями и угодиями, в действительном моем владении состоящими и принадлежащими к тем владениям моим — местечку Голтве, селу Михновке и бывшему х. Кумчанскому, не исключая и земель, лежащих: во-первых, у Ралковой могилы, у урочища Долгой и при хуторах Горпинченковых; во-вторых, тех, кои принадлежать будут на часть мужа моего, а по нем на мою при разделе с наследниками братьев его по м. Голтве и с. Михновке, равно в Михновке состоящий жилой мой двор со всеми в нем строениями, с старым домом и со всеми внутренними его уборами, кроме одних только мебелей и вещей, яко то: серебра, фарфору и столовой посуды, сколько их по смерти моей будет в остатке без моего распределения, тогда же оные мебели и вещи разделить ей Марьи с другими моими внучками Анною и Екатериною по равным частям".

В следующем 1807 году и между братьями Николаем и Яковом Петровичами Свечками состоялся формальный раздел всего наследственного имущества.

Выпись.

Сего июня 26 числа уполномоченный прописанаго г-на (Якова) Свечки ротмистр Антон Каржинский поданным в здешний (Пирятинский) поветовый суд прошением просил с представленнаго в сей суд прошлого1806 года октября 10 числа поветовым возным Антоном Гербаневским ³⁰³⁾ дельчого реестра о

³⁰³⁾ Гербаневские в Польше к своей фамилии к началу прибавляли Орда. Сыновья Ивана Орды Гербаневского — Петр и Иван поступили в русскую службу: Петр служил в Пирятинской сотне, а Иван был есаулом "охочекомонного полка"

— 178 —

разделке между оным верителем его и братом его коллежским асессором Николаем Свечкою движимым и недвижимым имением, доставшимся им по наследству от умершого отца их надворного советника Петра Свечки, на две равныя части, выдать урядовую выпись, по которому прошению в семь суде определением заключено, справясь, что окажется, выдать в сторону просителева верителя прописаннаго поручика Свечки просимую выпись. А по справке, что означенный дельчий реестр слово от слова содержания такова: Реестр роздельчий по умершему н. с. Петру Свечке оставшимся в разных нижепоименованных селениях крестьянам по сему реестру перечнями показанным обоих полов, а поименно особым регистром, в Пирятинский поветовый земский суд Николаем Свечкою прошлого (1806) сентября 10 дня представленным, господским дворам строениям, садам, левадам, мельницам на реках и машинам ветряным, клуням, сего летнему хлебу, лесам, винокурням, лошадиному табуну, рогатому скоту, овцам, пчелам и движимому имению, разделенному всего того по равной чавной онаго Петра Свечки двоими сынами по согласию Николаем самим, а Якова поверенным, в соблюдение предписания Пирят. повет. суда при бытности поветового возного и при определенных господах дворянах от маршала (предводителя дворянства) учиненный ок-

Петр имел сына Василия, а у Ивана были сыновья Никита (несколько раз бывший Пирятинским наказным сотником) и Трофим (состоявший сборщиком Лубенского полка). Никита имел сыновей Ивана и Савву, у Ивана был сын Герасим (Хорольский сотник), а у Саввы — Антон (Пирятинский возный). Трофим имел трех сыновей: Льва, Михаила и Ивана. Лев состоял в службе с 1752 г., с 7 июня 1774 г. он войсковой товарищ, с 30 сентября отставной полковой есаул, 27 мая 1784 г. внесен во 2-ю книгу Полтавских дворян, 10 октября 1791 г. избран депутатом дворянства. (По фамильным документам, хранящимся у Льва Михайловича Гербаневского, потомка Льва Трофимовича Г.). По исповедным росписям (Пирятинской Преображенской церкви) в 1783 г. записано: вт. Лев Трофимович Гербаневский 42 л., его жена Анастасия Остаповна 36 л., их дети: Петр 15 л., Михаил 14 л., Елена 6 л. и Анна 1 года, (Пирят. ц. Рождества Богородицы) в 1787 г. Михаил (вт., а в 1797 г. поручик) 38 л., ж. Феврония 34 л., дети: Григорий 8 л., Алексей 5 л., Иван 2 л., Евдокия 7 л.; хорунжий сотенный (с 30 октября 1786 г.) Герасим 23 л., его брат Андрей 20 л. и их мать Параскева 50 л.; (той же церкви) в 1803 г. записано: (премьер) майор Лев Трофимович Г. 62 л. вдов, его сын Михаил 33 л. (а в 1813 г. колл. секр. 43 л. и его жена Мария — Андреевна Санковская — 29 л.,) и дочь Анна 19 л.; поручик Михаил Троф. Г. 55 л. ж. Феврония 51 г., их дети: Алексей 20 л., Иван 18 л., Марфа 12 л. и Ушана 9 л.; губернский секретарь Антон 36 л. его сестра Ефросиния 39 л. и тетка Екатерина 52 л. (церкви с. Городища) за 1829 г.: Осип Алексеевич Г. 50 л., его жена Вера Афанасиевна 26 л., их дети: Любовь 7 л., Николай 6 л., Александра 3 л. и Надежда 2 л.

— 179 —

тября 8 дня, 1806 года: Часть 1-я, колл. асс. Николаю Свечке в Городовасилькове ³⁰⁴⁾ доставшаясь по жребию первая часть половинная крестьян, коих в наличности состоит, и по вышеписанному регистру по именам, значащимся мужеска сто пятьдесят шесть, женска сто пятьдесят четыре полов душ, жилого дому том местечку со всем имеющимся господским хоромным строением, садом, винокурным заводом о четырех котлах и одном кубе, мельницами на рек Сырой Оржице о шести колах мучных и трех просотолочных и шинкового дому половинная часть, в речке Сырой Оржице ловля рыбы и употребление тростнику представляется обоим участникам; в слободах Корнеевке мужеского185, женска 192 души, левады, леса, саду, кирпичного заводу и шинкового дому; половина Петровки, крестьян мужеска 85, женска 108 душ, дом каменный в 2 флигелях, постройкою неоконченный, сад, винокурня о четырех котлах пополам, (в) Семенах: крестьян мужеска 80, женска 76 душ, да дому приезжего и мельницы на речке Сухой Оржице о двух мучных колах половина; деревни Каевки крестьян мужеска 107, женска 118 душ; хутора Линниковского половина, в нем крестьян мужеска 10, а женска 13 душ; лес Лутайки с левадою, тростником и лозами; лес Биевский и другой за Пирятином, называемый Остров, с лозами и тростником, и левада Куриловская с лесом пополам; целостно х. Котовщина, в оном мужеска 47, женска 37 душ; дворовых служащих в особом регистре поименованных мужеска 31, женска 21, майстеровых людей: кузнецов мужеска 8, женска 9, топорных плотников мужеска 46, женска 41, бондарей мужеска 13, женска 15, столярей мужеска 4, женска 8, сапожников мужеска 26, женска 22, пильщиков мужеска 8, женска 8, ткачей мужеска 97, женская 108. Итого всех с дворовыми и мастеровыми крестьян мужеска 936, женска 955 душ. Дом шинковой по дороге Лубенской у нижнего колодца с левадою и небольшим пашенным степом. Лес за р. Удаем против с. Деймановки, прозываемый Куквин. Машинная ветряная мельница в Петровке; рыбные пруды в Петровке и х. Заводском гуменные двора с клунями в д. Корнеевке и слоб. Петровке. Из серебра пукал (бокал), большой, в середине вызолоченный, один, ложек соусных три, чайная 1, щипцы 1. Кобыл с лошатами 8,

³⁰⁴⁾ См. прим. 152.

— 180 —

яловых 7, лошаков 9, жеребцов 2, коров с телятами 6, яловых 3, телиц 4, быков 6, бугаев 2, волов 2, шлионских овец 15, ягниц 10, баранов 5, пчел 20.

Часть 2-я, поручику Якову Свечке в м. Городовасильков доставшаяся вторая половинная часть крестьян, коих (в) наличности состоит и по вышеписанному регистру по именам значащимся мужеска 179, ж. 172 души, жилого дому в том местечку со всем имеющимся господским хоромным строением, садом, винокурным заводом о четырех котлах и одном кубе; мельницами на р. Сырой Оржице о шести колах мучных и трех просотолочных и шинкового дому половинная часть; в р. Сырой Оржице ловля рыбы и употребление тростнику предоставляется обоим участникам. В слободах: Корнеевке ³⁰⁵⁾ мужеска 138, женска 142 души; левады, леса, кирпичного заводу и шинкового дому половина; Петровки крестьян мужеска 100, женска 108 душ; дом каменный в двух флигелях, постройкою неоконченный; сад; винокурня о четырех котлах; крестьян 8 в с. Биевцах мужеска одна и женска одна душа; Семенах (Сербиновке) крестьян мужеска 79 и женска 72 души, да дому приезжаго и мельницы на речке Сухой Оржице о 2 мучных колах половина; деревни Каевки крестьян мужеска 85, женска 84; хутора Линниковского половина, в нем крестьян м. 13, ж. 5; лес Лутайский с левадою, тростником и лозами; лес Биевский и другой за Пирятином, называемый Остров с лозами и тростником, и левада Куриловская с лесом и пологом; целостно х. Мотузковщина, в оном мужеска 12 и ж. 11 душ; в х. Лутайском крестьян м. 20, ж. 16 душ; дворовых служителей, в особом регистре поименованных, м. 37, ж. 25; мастеровых людей: кузнецов м. 8, ж. 10, красильщиков м. 1, ж. 1, топорных плотников м. 45, ж. 49, бондаров м. 15, ж. 11, столяров м. 9, ж. 8, портных м. 33, ж. 28, сапожников м. 20, ж. 31, пильщиков м. 8, ж. 14, ткачов м. 113, ж. 115. А всего в

³⁰⁵⁾ Корнеевка Бопланом (см. прим. 58 и 64) на двух картах отмечена селом в 1650 году; так она названа и в купчей крепости от 9 января 1698 года, но 30 июня 1720 г. она именуется приселком с. Городища (Стороженки VI, стр. 475 и 555), которое А. Н. Свечка в своем духовном завещании от 1699 г. августа 4 называет только хутором, в полковой ревизии 1745 г. (Харьковский Историч. архив № 2615) она именуется деревнею. О существовании когда-либо церкви в этом селении мы не добыли никаких сведений.

— 181 —

той части с дворовыми и мастеровыми мужеска 917, ж. 904 души. Дом шинковый в дачах Городиских по Лазорской дороге с особою с нему левадою; лес в дачах м. Куреньки призываемый Бабачиха; машинная ветрянная мельница в Городовасилькове; рыбные пруда в Городовасилькове и (в) Корнеевке гуменные двора с клунями в Городовасилькове и Семенах. Из сребра ложек столовых с клеймом 15, тринадцать соусных, столовых же с клеймом 3, разливная 1, десертных 5, чайная 1. Кобыл с лошатами 7, яловых 8, лошаков 11, жеребцов 2; коров с телятами 7, яловых 2, телиц 4, бугаев 2, волов 2, бычков 4, шленских овец 15, ягнят 10, баранов 5, пчел 20. Другие ж разные движимые вещи, как то: посуда и прочее, коим сочинен особый реестр и отдан в экономии по принадлежности. Хлеба как уже собранный, так и засеянная на будущее лето рожь, тож сено, в скирдах имеющееся, разделить пополам; из сенокосной же земли целинного степу, без общего согласия до окончания разделу земель ³⁰⁶⁾, не орать. К вышеписанным селениям принадлежащия пахотные и сенокосные земли и леса должны быть разделены землемером следующей весны не далее. Отправленные в Крым за солью девять да в разных посылках три, всего 12 пар волов за поворотом разделены будут как оные, так и соль с возами на две равные части. Буди ж еще упущено с крестьян кого-либо, из имения что, то должно разделено быть пополам. Со всех господских строений, за разделкою с нас Николаем пополам, может взять, какую хотя часть Яков.

Что сия разделка по моему согласию учинена, в том подписался с приложением печати коллежский асессор Николай Петров сын Свечка. Что сия разделка по имеющейся урядовой мне доверенности со стороны г-на поручика Якова Петрова сына Свечки по согласию моему ученина, в том с приложением (печати) подписался ротмистр Антон Иванов сын Каржинский. Сия разделка в присутствии нашем ученена, в том с приложением печати подписался коллежский асессор Варфоломей Иванов сын Александрович ³⁰⁷⁾, штабс-капитан Яков Григорь-

³⁰⁶⁾ По этому разделу, окончившемуся только в 1811 г. на долю каждого брата (Николая и Якова) пришлось по 6511 десятин, как увидим ниже.

³⁰⁷⁾ Варфоломей А. родился ок. 1764 года, с 31 мая 1800 года он колл. ассес. по дележу с старшим братом Порфирием (р. 1759 г.) 14 января 1808 года, получил

— 182 —

ев сын Савицкий ³⁰⁸⁾, поветовый возный 14-го (класса) Антон Гербаневский. Для того в засвидетельствование всего выше писанного и сия выпись из Пирятинского поветового земского суда за подписом и с приложением казенной печати в сторону г-на Свечки дана 1807 года июня 27 дня. Земский судия Иван Трояновский, подсудок Михаилу Гербаневский ³⁰⁹⁾, земский писарь Корнилий Крицкий ³¹⁰⁾, губернский секретарь Аким Черницкий.

Сыновья Петра Свечки.

Своим детям в наследство П. А. Свечка оставил большое состояние: около 4000 крестьян и более 13000 десятин земли. Его имения были в трех поветах (уездах); Пирятинском (села: Городище, Короваи и Семены, или Сербинорка: деревни: Корнеевка, Каевка и Петровка; хутора: Куриловский, Котовщина, Линиковский, Мотузковский, Яровкий и Лутаевский), Лубенском (имения в с. Биевцах и хуторе Пышном), Золотоношском (на р. Днепре пристань Прохоровская). Долгу после него него осталось только 1200 руб. ассигнациями (300 руб. серебром премьер майору Л. Т. Гербаневскому ³¹¹⁾. Неоконченными остались небольшие судебные дела с наследниками И. С. Марковича,

хутор Свечковку. В исповедной росписи села Кохновки (а теперь Свечковки) в 1813 году записано: Варфоломей А. 49 л., его жена Александра (по родословной Модзалевского, вероятно 1-я жена, Пелагея) 26 л., дети: Михаил 15 л., Андрей 13 л., Николай 9 л., Яков 3 л., Марфа 17 л. и Ефросиния 1 года, вдова Ефросиния Григорьевна (Огронович урожденная) 85 л., ее внук Порфирий А. 53 л., коего жена Марфа (Яковлевна Лизогуб) 36 л., дети: Варвара 19 л., Иван 17 л., Фотиния 19 л., Афанасия 11 л., Ананий 10 л. и Порфириева сестра Улиана 58 л. (также см. прим. 80, 98 и 186).

³⁰⁸⁾ Яков Гр. Савицкий — внук Лубенского полкового писаря Стефана Васильевича С. о сыне которого Григории в исповедной росписи церкви Чернух в 1778 году записано: вт. Григорий Стеф. С. 46 л., его жена Анна Стеф. 39 л., дети: Мария 19 л., Яков 18 л., Анастасия 15 л., Елена 9 л., Стефан 7 л. и Феодора 5 л., а в росписи с. Овсюков в 1797 г. отмечено: поручик Яков Григ. С. 38 л., его жена София 23 л. (а в 1801 г. жена Екатерина Стеф. 30 л.), в 1831 г. Яков записан вдовцом 80 лет (см. прим. 280), венчался он с Софиею, дочерью Ивана Михайловича Боярского (см. прим. 328), в с. Рудке 5 ноября 1795 г.

³⁰⁹⁾ См. прим. 303.

³¹⁰⁾ В исповедной росписи церкви с. Кротов в 1758 г. записано Андрей Иванович Крицкий 44 л., его жена Анна Леонтиевна 31 г., их дети: Игнат 10 л., Калиник 7 л., Ирина 13 л., Параскева 4 л. и Екатерина 2 лет, а 1789 г. отмечено вт. Калиник Андревич К. 40 л., его жена Анна Ивановна 35 л., дети: Корнилий 13 л., Григорий 9 л., Павел 7 л., Иван 5 л., Александра 2 л., Стефанида 1 г. (и в 1797 г. Евдокия 6 л.).

³¹¹⁾ См. прим, 303.

— 183 —

его внуками Василием Ивановичем Марковичем ³¹²⁾ и Анною Петровною Маркович, женою Павла Ивановича Гребенки (отца писателя Евгения Гребенки, 114 крестьянах, излишне будто бы переданных Петру Свечке при разделе с. Короваев судом, в 1793 году, и о земле, прихваченной будто бы Петром С. при хуторе Лутаевом, после смерти Захария Мих. Пасюты предъявила иск вдова последнего Татьяна Ивановна, вторично вышедшая замуж за Дмитрия Михайловича Гамалею. От имени Татьяны, по доверенности, исковое дело вел ее отец Ив. Сем. Самойловский ³¹³⁾.

Наследниками П. А. Свечки остались его два сына Николай и Яков. По Литовскому Статулу ³¹⁴⁾ из имущества, оставленного им отцом, они должны были своим незамужним сестрам Анне и Екатерине или выделить четвертую часть из всего отцовского имущества или отдать вено (приданное) в неменьшей сумме денег, как их старшая сестра Мария получила от отца, когда он выдавал ее за Ф. А. Шимкова. Вместо денег сестрам братья выдали векселя по 20000 руб. асс. каждой, т. е. Николай и Яков по 10000 руб. Яков умер бездетным, а Николай женился на Феодосии Прохоровне Забеле ³¹⁵⁾. Оба братья были зачислены в военную службу: Николай в гвардию, а Яков в гусары. Счета деньгам они не признавали, особенно Николай, после смерти отца (умершого 4 января 1802 г.) распоряжавшийся всем наследственным имуществом и от своего имени и от имени брата Якова, который 3 марта 1802 г. на управление и распоряжение своей наследственной частью Николаю выдал доверенность. Состоя депутатом дворянства при генеральном суде Малороссийской Полтавской губернии, Яков 21 февраля 1806 г. во 2-й департамент этого суда подал челобитную "о растроен-

³¹²⁾ В. И. Маркович проживал обыкновенно в с. Кулажинцах. О его семье в исповедной росписи 1807 г. записано: титулярный советник Василий Ив. Маркович 27 лет, его жена Елена (Леонтиевна) 23 л., их дети: Илларион 4 л., Александр 3 л., Виктор 2 л. (1813 года: Иван 6 л., Антоний 2 л., а 1819 года: Алексей 5 л., Василий 5 л., Сильвестр 3 л., в 1825 году: Модест 4 л. и Афанасий 4 л. — будущий этнограф, 1-й муж Марии Андреевны Белинской, писавшей под псевдонимом Марко Вовчек.

³¹³⁾ См. при. 223.

³¹⁴⁾ Роздель 5, артикул 3.

³¹⁵⁾ Род. 1781 г. † 5 июля 1865 г. (Модзалевский. Родословник II, 87) Отец Феодосии Прохор Иванович был внук генерального Малороссийского войскового судьи Михаила Тарасовича Забелы ( с 12 декабря 1729-1739).

— 184 —

ном положении имения" своего и выдал своему зятю Ф. А. Шлыкову полную доверенность на распоряжение имением и ходатайство о судебном разделе имущества, оставленного Петром Свечкою. Раздел велено произвести Пирятинскому подкоморскому суду. Поветовый Пирятинский суд утвердил раздел движимости и крестьян и 7 июня 1807 г. выдал выпись. По этой выписи получили крестьян Николай 936 мужеского и 955 женского, а Яков 917 мужеского и 904 женского пола душ. Обмер земель землемеры окончили только к 1811 году, и по их разверстке каждому брату было отведено по 6511 десятин земли.

К 28 августа 1808 г. Яков уплатил долгу 35390 руб. именно сестре Екатерине Пригариной 11393 руб. генеральше Матроне Полиневой 18445 руб. Степану и Ивану Ограновичам 4200 руб. и 1352 руб. Мокрицкой ³¹⁶⁾ и Калачевскому. Николай своих долгов не уплачивал, а все их увеличивал; он занимал деньги, где только мог: Занял он 1 июля 1803 г. у прапорщика Якова Вас. Кулябки ³¹⁷⁾ по закладной 31000 руб. под залог крестьян 505 муж. и 488 жен. пола душ с их детьми и имуществом и Я. В. Кулябка за Свечек Николая и Якова по долговому обязательству 7000 руб. уплатил Лубенскому маршалу (предводителю дворянства) Петру Марковичу Полторацкому ³¹⁸⁾. Кулябка не получил денег в срок и Губернскому правлению подал прошение о наложении ареста, на имущество, заложенное Николаем Свечкою. Об этом правление послало указ Пирятинскому Поветовому земскому суду 25 мая, 1805 г. Этот суд от 28 августа и 8 ноября того же года рапортовал правлению о долгах Николая Свечки и представил об них ведомости, прося указаний, как удовлетворить требования заимодавцев. По ведо-

³¹⁶⁾ См. пр. 217.

³¹⁷⁾ В испов. росписи с. Новаков в 1799 г. записано: помощник прапорщик Яков Васильевич Кулябка (внук Лубенского сотника Григория Федоровича 1715-1732) 44 л., его ж. Александра Михайловна (Гриневич) 42 л., их дети: Варвара 15 л., Надежда 14 л., Николай 11 л., Мартин 5 л., Ирина 5 л., Любовь 2 л., отставной прапорщик Семен Яковлевич К. 19 л. Яков служил в Ахтырском полку с 1771 г., вахмистр 1 января 1774 г., кадет 24 окт. 1775 г., прапорщик 16 окт. 1778 г., по ревизии 1782 года за ним записано 1708 крестьян в Новоках, Клепачах, Черевках, Хорошках, Николаевке и с. Щербаках (Глуховского у.).

³¹⁸⁾ В испов. росписи Лубенской Троицкой церкви 1806 г. записано: маршал Петр Маркович Полтарацкий 32 л., его ж. Екатерина 29 л., их дочь Анна 7 л. Служил Петр П. в гвардии, поручик 16 апреля 1797 г., маршал Лубенский с 27 июня 1802 г. — 7 февр. 1807 г. и 25 сентября 1807 г. — 12 января 1809 г.

— 185 —

мости за Николаем числилось долгу 169765 руб. 16 ½ копеек, а за Яковом С. 35696 руб. 16 ½ коп., всего за обоими Свечками 205461 руб. 33 коп. Кроме этого братья своей сестре Анне, жене кн. Ф. М. Уракова, в приданное отдали с. Коровай и премьер-майору Василию Юрьевичу Троцкому ³¹⁹⁾ продали 65 десятин сенокоса и 191 муж. п. крестьян описаны за казенную недоимку 4484 руб. Усматривая сильное превышение долгов Николая С. над стоимостью его наследственной части имения, Губернское правление 20 феврали 1806 г. сделало определение публиковать, чтобы лица и учреждения, имеющие долговые обязательства, выданные Николаем С. предъявляли свои иски к Николаю в Пирятинском поветовом суде в течение 9 месяцев со дня публикации; а 8 марта 1806 г. было послано объяснение в 1-й и 2-й департаменты Сената с прошением о "припечатании" объявления в столичных "Ведомостях".

По искам, поступившим в Пирятинский поветовый суд к 17 октября 1807 г. Николай Свечка оказался должным: 3000 руб. Василию Ходолею ³²⁰⁾, капитанам Ивану и Николаю Товстолесам по 2180 руб., Лубенскому купцу Якову Ив. Петровскому ^*) 2500 руб., Ивану ³²¹⁾ Ивановичу Боярскому 14500 руб., полковнику кн. Ивану Жевахову 30000 руб., штабс-капитану Павлу Горенкину 12000 руб., капитану Аполлону (Максимовичу) Значку-Яворскому 1260 руб., оба Свечки Николай и Яков Пригариной 20000 руб. Суд истцам присудил все иски с уплатою капиталов с процентами и судебными издержками по указу от 7 апреля 1710 года по 1 копейке с каждого рубля присужденной суммы на расходы и с каждой правной копы (1 р. 20 коп.)

³¹⁹⁾ См. пр. 195. В. Ю. Троицкий р. ок. 1760 г. † 18 октября 1817 г. Был Луб. маршалом с января 1812 г. — 1815 г. Его жена Елисавета Федоровна Ракович р. окт. 1765 г. † 3 апреля 1848 г. Дети: Александра р. 12 февраля 1801 г. † 7 марта 1843 г. (погребена на Лубенском кладбище), ее м. подполк. Лев Андреевич Чертов, Анастасия р. 30 янв. 1805 г., м. Илларион Савицкий, Анна р. 17 марта 1808 г. † 4 мая 1887 г., м. капитан Флориан Касперович Островский.

³²⁰⁾ См. прим. 326.

^*) Я. И. Петровский в бумагах именуется то купцом, то дворянином, состоявшим прежде в купеческом званий, по испов. росписи Луб. ц. Рождества П. Богородицы в 1799 году записано: дворянин Иван Петрович Петровский 45 л., его ж. Едокия Константиновна 40 л., дети: Мария 30 л., Яков 18 л., Мария 15 л., Григорий 10 л., Василий 8 л., Анна 6 л., Василий 2 л.

³²¹⁾ См. прим. 328.

— 186 —

по 2 гроша ³²²⁾ за труды судье, подсудку и писарю. В поветовый суд также подпоручик Прохор Стефанович Приходько ³²³⁾ и генеральша Матрона Михайловна Полинева представили свои закладные, выданные Николаем С. первому на 17130 руб., а второй на 15450 руб.

Указом от 18 декабря того же 1807 года Пирят. поветовый зем. суд предписал Пирят. нижнему земскому суду описать все движимое имение Николая С., а 10 декабря запросил Полтав. губ. правление: "не благоугодно ли будет повелеть за описанием от нижнего суда всей движимости, Николаю свечке принадлежащей, поручить оную благонадежным опекунам в распоряжение?" От губ. правления получен ответ 6 июня 1808 г. Суд поветовый назначил опекунами колл. асессоров Василия Григ. Закревского ³²⁴⁾ и Стефана Гр. Огроновича ³²⁵⁾, а им в помощь — колл. рег. Василия Максимовича Ходолея ³²⁶⁾, и предписал нижн. зем. суду, "чтобы, съехав в имение Николая Свечки вместе с опекунами, всю движимость, крестьян, земли и лесы, принадлежащее ему, не исключая ничего, описав самовернейшим образом, отдал опекунам". 28 августа 1809 г. поветовый суд признал Николая С. несостоятельным должником и 20 декабря

³²²) Так как каждая копа (60 Литовских грошей) учитывалась по 1 р. 20 к. или 1 Литовский грош по 2 копейки, то Пирят. пов. суд в своем решении 12 сентября 1905 года по иску Кулябки с присужденной ему суммы 24069 руб. или 20057 ½ судных коп за труды себе назначил 802 руб. 30 копеек.

³²³⁾ По послужному списку от 28 апреля 1797 года у П. С. Приходька была жена Матрона Михайловна и дети Моисей 28 л. (комиссар 28 февр. 1815 г.), Елисей 12 л., Петр 16 л., Семен 15 л., Андрей 8 л., Екатерина 14 л., Варвара 12 л. и Евдокия 7 л. (Полт. двор. архив № 175).

³²⁴⁾ Его отец в испов. росписи с. Березовой Рудки за годы 1770-1774 записан подкоморием, в 1783 г. предводителем дворянства, а в 1778 г. записано подк. Григорий Осипович Закревский 28 л., его жена Анна Васильевна (Лизогуб) 26 л., дети: Алексей 8 л., Василий 7 л., Елена 4 л., Мария 3 л., Марфа 2 л., Андрей 1 г. (и Екатерина 4 л. в 1776 г.), в 1787 Григорий З. записан вдовцом, а в 1789 г. его женою записана Анна Матвеевна (Сулима) 38 л.

³²⁵⁾ Стефан О. был внук Пирятинск. сотника Михаила Гр. О. в испов. росписи Пирят. Троицкой ц. в 1779 г. записаны вдова умершего полкового есаула (Мих. Гр. О.) Улиана Ивановна (Романович) 67 л., ее сын полковой есаул Григорий Мих. О. 33 л., его жена Ирина Григорьевна (Корсун) 28 л., а этих дети: Стефан 8 л. и Ирина 1 г., а в 1709 в исп. росписи с. Филиппович Григорий Мих. О. вдов 65 л., его дети: Иван 35 л. и Стефан 40 л., этого жена Елена Стефановна (Милорадович) 20 л., их дети: Антоний 4 л., Варвара 2 л. (Николай 8 л., Ирина 5 л., Стефан 2 л., Екатерина 1 г. в 1816 году).

³²⁶⁾ Ходолеи или Худолеи, своим родоначальником признают вт. Моисея Кириловича, у которого были сыновья Мойсей, Стефан, Максим и Иван. В испов. ро-

— 187 —

того же года опекунами назначил С. Г. Огроновича, штабс-капитана Якова Гр. Савицкого ³²⁷⁾ и поручика Василия Горленка. Нижний суд представил опись только 10 февраля 1810 г. По этой описи движимое имущество Николая С. пов. суд вручил опекунам, земли же к тому времени землемеры успели только снять на общий план, но не могли разделить между Свечками Николаем и Яковом. Землемер Гудима 19 июня 1810 г. отправил планы в пов. суд, который 17 ноября того же года предписал нижн. суду передать опекунам "немедля земли и лесы в часть Николаю Свечки назначенныя". Но Дмитрий Иванович Боярский ³²⁸⁾ жаловался губернскому правлению: "Николай

списи с. Харьковец в 1783 году записано: умершего значкового товарища Стефана Ходолея жена Улиана Семеновна 82 лет, ее сын Иван 36 л., его жена Агафья Александровна 28 л., дети: Георгий 8 л., Андрей 3 л., Улиана 6 л., Екатерина 1 года; а в 1803 году губ. рег. Василий (Максимович) 41 г., ж. Ирина 32 л., дети: Ксения 17 л., Елизавета 14 л., Пантелеймон 13 л., Петр 9 л., Феодор 11 л., Улиана 8 л. (Ирина 9 л., Ефросиния 7 л., Мария 5 л. и Анастасия 3 л. в 1813 г.), в 1822 году подпоручик Андрей Ив. X. 40 л. и его ж. Анастасия Ив. 40 п., поручик Яков X. 40 л. и его ж. Парасковия 38 л.

³²⁷⁾ См. прим. 308)

³²⁸⁾ Боярские считают себя выходцами из Польши. Они поселились в слободской Украине и служили в Ахтырском полку. Их родоначальник Феодор в 1686 году был Колонтаевским сотником (Дм. Ив. Багалей. Материалы для колонизации степной Украины. Харьков, 1886 г. стр. 139). Отец упоминаемого здесь Димитрия, а Феодора правнук, Иван женился на Варваре, дочери бунчукового товарища Корнилия Ивановича Кобеляцкого, владельца села Писаревки Ахтырского полка. Кобеляцкий со своею женою Анастасиею Ивановною (вероятно, дочерью Ивана Максимовича Троцкого, записанного в годах 1750 и 1752 в исповедной росписи с. Лазорок) проживал в с. Лазорках, родовом имении Троцких, до 1767 года, а в 1768 году он записан уже вдовцом. Отец Ивана Боярского — Михаил Иванович (а не Григорьевич, как полагают Боярские) по приказу от 23 октября 1762 года в должности Ахтырского полковника временно командовал всеми полками слободской Украины (Харьковский Историч, архив V, 7). В списке служащих от 16 февраля 1766 года (там же, VII, 45) записано: Бывшего Ахтырского казачьего полка полковника Михаила (Ивановича) Боярского дети Иван в Псковском карабинерном полку корнет (27 лет), Лука в Ставропольском пехотном полку сержант (22 л.), Сергей (7 л.), Максим (3 л.). В испов. росписи с. Овсюков в 1774 году записано: отставной секунд-майор Иван Михайлович Боярский 34 лет, его жена Варвара Корнилиевна 23 л., их дети: Николай 7 л., Анастасия 6 л., Василий 4 л. (в 1776 году Иван 3 л., Наталия 2 л., София 1 года, а в с. Рудке 1799 года поручик Гругорий 20 л., капитан Иван 25 л., коего ж. София 22 л., дети: Мария 4 л., Наталия 3 л. и Павел 5 л.). По ревизии 1782 года за И. М. Боярским записаны крестьяне купленные и за женсю полученные в Лазорках 664 души, Рудке 572, Высоком Горб 332, Новосельце 113, Тимках 297, Лучниках 13, Воронинцах 6, Биевцах 3, Семаках 207, Асауловщине 254, х. Небраковщине 6, Лукомье (Хорольского у.) 5, Савинцах 23, Худолеевке 27, с. Писаревке (Краснокутского у. Харьковского наместничества) 2400 душ обоего пола. И. М. Боярский построил две церкви: в 1776 г. в слобод Рудке, а в 1782 г. в с. Лазорках (кажется на могиле матери жены Анастасии Ивановны, умершей, вероятно, 5 апреля 1767 года, каковое число вырезано на обломке камня, найденного под жертвенником этой церк-

— 188 —

Свечка, по причине нескорой отдачи, в сходство сделанного предположения отдачи имения его в опеку, допущен к продаже всех хозяйственных обзаведений, как то: хлеба, сена, разного скота и тому подобного, — церкви деревянной, состоявших в селе Городовасилькове" (Городище).

Поветовый суд удовлетворил просьбу поверенного Екатерины Пригариной — капитана Козьмы Григ. Гриневича ³²⁹⁾, чобы описанные для Пригариной крестьяне, составляющее часть обеспечения приданного ее матери Анастасии Павловны Остроградской урожденной, были все в слободе Петровке, а не разрозненно в Петровке, Городище, Корнеевке, Лутайке и Котовщине. Разделяя имение Свечек, подкоморский суд 12 апреля 1814 года в с. Городище Николаю Свечки передал обратно крестьян 150 душ м. п., освободив их от залога генеральши Полиневой, и 27 душ м. п. освобожденных от залога С. Г. Огроновичу; а поветовый суд, при передаче опеки Якову Свечке и поручику Андрею Ходолею ³³⁰⁾ от С. Г. Огроновича и Я. Г. Савицкого, этих крестьян 30 июля того же года передал во временное управление новым опекунам. Эти опекуны доносили суду, что принятое ими по описи 17 апреля 1814 года, "исключая леса возле Калинова моста,

ви, разобранной в 1911 году). Умер 13 марта 1787 г. Его сын Димитрий (р. 1777 г. † 3 апреля 1843 г.) был зачислен фурьером в Преображенский гвардейский полк 14 мая 1784 г., а 1 января 1789 г. вышел в отставку поручиком, затем состоят Лубенским предводителем дворянства с 13 января 1815 г. по 11 октября 1818 г. В с. Рудке 30 октября 1835 г. он обвенчался с Анною (р. 10 сентября 1803 года † 1 октября 1878 г.), дочерью премьер-майора Льва Григорьевича Огроновича, от которой 7 ноября 1837 г. у него родился сын Михаил († 21 апреля 1896 г.), который был женат на Надежде Аркадьевне Галенковской. Михаил оставил двух сыновей (Петра р. 14 июня 1870 г., ныне Саратовского вице-губернатора, (который 8 ноября 1911 в церкви, построенной им с матерью и братом, обвенчался с Елизаветою Николаевною Мещериновой р. 16 февр. 1891 г., племянницей Саратовского губернатора Татищева) и Николая р. 11 апреля 1879 г., гражданского инженера, женатого на Зинаиде Ивановне Кумшадской и четырех дочерей (Анну, жену графа Михаила Ростиславовича Капниста, Марию, жену инспектора народных училищ Алексея Александровича Самойловича, Варвару, жену товарища прокурора Дмитрия Александровича Вележева и Софию (жену врача Никола Константиновича Дараганова).

³²⁹⁾ Гриневич по послужному списку от 30 октября 1830 г. поступил сержантом в Киевский гренадерский полк 28 марта 1793 г., произведен в прапорщики 9 сентября 1799 л., в подпоручики 3 ноября 1800 г., в поручики 23 октября 1802 г., в штабс-капитаны 23 марта 1806 г., в отставку вышел 3 марта 1818 г., жена его Надежда была дочь капитана Виталия Сурдина 32 л., дети: Петр 13 л., Иван 12 л., Дмитрий 11 л., Алексей 6 л., Мария 10 л., Вера 8 л., София 5 л., Надежда 2 л. (Полтав. дворян. архив № 344).

³³⁰⁾ См. прим. 326.

— 189 —

каменных двух недостроенных флигелей в слободе Петровке и трех четвертей фунта серебра, все по ней (описи) значащееся ничто иное есть, как упавшее, к падению склонное, разоренное, или одна гниль, так что не только потчинки, но содержания караула для сбережения всего того не стоит". Новые опекуны просят поветовый суд "продать все то с публичного торгу". Просьба была удовлетворена, и от продажи вырученные деньги 162 руб. переданы опекунам 11 августа 1814 г. земским комиссаром Горбовским ³³¹⁾; опекуны получили также неизрасходованные прежними опекунами 337 руб. 56 ½ коп. да 25 руб. от шинков, состоявших в залоге у Полиневой и Огроновича, и 140 руб. за 2 скирды сена, всего поступило на приход 664 руб. 56 ½ коп., а израсходовано на ведение судебных дел 159 руб. 81 коп., начиная с 12 апреля по 30 июля 1814 года, когда все имение Николая С. поступило в распоряжение одного Якова С. как обеспечение взыскиваемых Яковом 35391 р. 54 ½ коп., которые Яков за Николая уплатил Пригариной, Полиневой, Огроновичам, Мокрицкой и Калачевскому, чтобы освободить имение от описи и публичной продажи.

Николай Свечка в Сенат послал челобитную с просьбой разрешить ему вольную продажу части своих имений на удовлетворение кредиторов, так как его имения более 10 лет назначаются в публичную продажу, а продажа эта все не производится, при продаже же цена очень низка и убыточна, притом проценты ростут и описанные имения приходять в разорение. Сенат указом от 15 апреля 1815 г. предписал Полтавскому губ. правлению разрешить Николаю С. вольную продажу имений по тем долговым взысканиям, по которым взыскатели на это дадут свое согласие, но чтобы все вырученные деньги поступали в суд и присоединялись к общей сумме взысканных денег. При сведении счетов 1 апреля 1816 года в поветовом суде оказалось поступивших долговых претензий к Николю Свечке на 330727 руб. 60 коп., а на уплату поступило всего 226559 р. 99 к. Кредиторы получили по 83 ½ копейки за рубль "капитальный".

³³¹⁾ В испов. росписи с. Городища в 1828 г. записано колл. сов. Иван Алексеевич Горбовский 49 л., его жена Варвара Афанасиевна (дочь почетного гражданина Масляникова), их дети Любовь 6 л. (р. 5 марта 182І г.), Николай 5 л., Александра 2 л. (р. 8 октяаря 1826 г.), Надежда 1 г. (р. 25 марта 1828 г.).

— 190 —

Яков Свечка скончался 18 апреля 1818 г. Все его имение перешло к брату Николаю. Имущество, по-прежнему, оставалось под запрещением, хотя и не в опекунском управлении. Николай усилил свои поиски по приобретению денег. В июне месяце того же года жене подпоручика Марфе Ивановне Ногиной он продал 50 десятин земли по 40 руб. за десятину, но купчей не выдал. В том же году сентября 14 он по заемному крепостному письму у харьковского 3-й гильдии купца Феодота Дорофеевича занял 36683 руб. 92 коп. В следующем 1819 году: 3 февраля у штаб-лекаря 2-го Бугского уланского полка Трофима Андрущенка ³³²⁾ по крепостному заемному письму занял 1150 р., а 13 марта у Пустыльникова, жителя г. Радомысля, занял 800 злотых (посчитанных за 514 руб. 20 коп.) и 30 июля в Петербурге из своих крестьян, живших в Городище и Корнеевке, по тысяче рублей за ревизкую душу с усадьбами и землею продал 500 крестьян своей родственнице вдове княгине Уракоковой Александре Лазарерне ³³³⁾, задатка взял 30000 руб. и неустойкою в 30000 руб. обязался выдать купчую крепость в течение года, хотя 29 февраля того же года Правителествующий Сенат велел наложить запрещение на все имущество Николая Свечки за долг. В 1820 году октября Николай С. у аптекаря Лубенской вольной аптеки — Франца Деля ^*) занял 150 руб. и 1 июня 2000 рублей у Елизаветы Феодоровны Троцкой ³³⁴⁾.

Лев Николаевич Свечка.

Наконец, и здоровье изменило Н. П. Свечке: он стал болеть и 18 марта 1826 года скончался, оставив своему единствен-

³³²⁾ В испов. росписи с. Ковалев в 1799 г. записано: священник Матвей Андрущенко 46 лет., его жена Феодосия 36 л., их дети: Семен 18 л., Трофим 14 л., Параскева 6 л., Иван 4 л. и Павел 2 л.

³³³⁾ Второй жене умершего в 1819 г. кн. Феодора Михайловича Уракова, которого1-ю женою была Анна Петровна Свечка, родная сестра Свечек Николая и Якова. В 1823 году Александра Лазарева уже была женою майора Куракина, а в 1843 году она жена генерал-лейтенанта Яхонтова. От первого брака у нее была дочь тоже Александра, родившаяся 10 мая 1813 года, но, видимо, умерла девицею, так как с. Короваи, переданное Уракову 1-ю женою, перешло не к его детям, а к его сестрам подполковнице Елене Мих. Ригонье и капитанше Ирине Мих. Шестаковой. С Софиею Федоровною дочерью Ригонье, 11 ноября 1828 обвенчался тит. сов. Николай Феодорович Гриневич. По исповедной росписи 1842 г, записано: Н. Ф. Гриневичу 41 год, его ж. Софии 31 г., их дочерям Варваре 8 л. и Александре 6 л. (у коей потом был муж Михаил Александрович Пригара, племянник Акима Григ. Пригары, а от этого брака дочь Александра была женою Василия Александровича Пригары).

³³⁴⁾ См. прим. 319.

^*) Министр внутренних дел кн. Алексей Борисович Куракин 16 марта 1809 года разрешил в г. Лубнах открыть вольную провизору Францу (Карловичу, обыкновенно, Карповичу) Делю, внучка которого Юлия Вильгельмовна по мужу Билявская эту аптеку 15 октября 1899 года продала теперешнему владельцу Самуилу Иосифовичу Мульнеру.

— 191 —

ному сыну Льву больше долгов, чем состояния, что сына освобождало, по тогдашним законам, от того, чтобы отвечать личным имуществом за отцовские долги. Но тотчас после смерти отца Лев Свечка обратился к Малороссийскому военному губернатору кн. Николаю Григорьевичу Репнину (1816-1836 г.) с просьбою снять опеку с его наслидсгвенного имущества и все имение, оставленное отцом, передать в его распоряжение для сохранения от полного разорения. Просьба была уважена. По повелению губернатора губернское правление 14 мая 1826 г. предписало Пирятин. повет. суду взять имение умершего Никола Свечки из опекунского управления и передать Льву Свечке, как единственному наследнику умершего; но оставить запрещение, наложенное на имение по долговым взысканиям. По подсчету пов. суда 18 сентября 1827 г. Николай Свечка оставил 1405 десятин земли и 241 ревизскую душу крестьян, а долгов на сумму 293479 руб. 22 ¼ коп. Оставшуюся землю и крестьян суду предстояло описать за долг (66570 руб. 76 коп.) вдове умершего Феодосии Прохоровне Свечкиной (уплатившей этот долг сыну харковского купца Ф. Д. Карпова — Сергею 10 февраля 1827 г.) и по иску наследников И. С. Марковича, его внука В. И. Марковича и правнуки девицы Анны Павловны Гребенкиной о крестьянах 114 душах мужского пола и 108 душах женского пола и о "пожилом" этих крестьян 50000 руб. По частям в чужие руки за долг расползлось долго державшееся большое родовое владение Свечек: Городище досталось И. А. Горбовскому ³³⁵⁾ с 400 десятинами земли, Аким. Аким. Сулима с публичных торгов 2 мая 1826 г. купил 515 десятин, много земли перешло за долги и к другим; из земель деревни Корниевки Г. И. Ходолей ³³⁶⁾ приобрел 1000 десятин, в 1821 г. на торгах Константин Дм. Янович, а от наследников Янковича 9 марта 1833 г. на торгах в Московском приказе Стефан Яковлевич Яблоновский купили 400 десятин; с торгов приобрела 400 десятин 5 июля 1827 г. Евдокия Андр. Щербак, Корниевские земли перешли также к генеральшам Полиновой и Яхонтовой, к Боярскому Ивану Ивановичу, Полторацкому, Троцкой и другим. Л. Н. Свечка употреблял все усилия, чтобы удержать хотя

³³⁵⁾ См. прим. 331.

³³⁶⁾ См. прим. 326.

— 192 —

родительское гнездо Петровку. Его мать Феодосия Прохоровна у сына Ф. Д. Карпова — Сергея 10 февраля 1827 г. выкупила долговых обязательств на 54000 р. на обеспечение которых в Петровке было описано 600 десятин земли и крестьян 70 душ мужского и 71 душа женского пола, а также у тит. сов. Феодора Феодоровича Москова, помещика Кременчугского уезда, приобрела долговые обязательства, по которым в Петровке было описано 550 дес. и 50 душ ревизских крестьян. По ее доверенности 30 декабря 1831 г. колл. секр. Василий Трофимович Гудима в Полтавском губ. правлении купил эту землю и крестьян с публичных торгов. Здесь же Петровскую землю, описанную тому же Москову за 7258 руб. 69 коп. Л. Н. купил за 7310 руб., но в уплату внес не деньги, а расписку тетки Е. П. Пригариной, в уплате ею Москову 30 декабря 1831 г. всех 7258 руб. 67 коп.; также в Петровке Л. Н. Свечка в 1893 г. приобрел 66 дес. земли и крестьян 12 ревизских душ, купив у Петровского долговое обязательство, для удовлетворения по которому Петровского продавалась земля эта и крестьяне. Немалая часть Петровки должна была отойти к В. И. Марковичу и А. П. Гребенкиной по присуждению им судом 114 мужского пола и 108 женского пола крестьян и "пожилого" 50000 руб. Л. Н. Свечка 6 октября 1827 года в церкви с. Короваев обвенчался с девицею Анною Павловною Гребенкиною, правнукою Ивана Семеновича Марковича. Жена продолжала в суде свое исковое взыскание, чтобы оно не ушло на пополнение посторонних взысканий. Супружеская жизнь Свечек продолжалась недолго: 6 февраля 1834 года скончалась Анна Павловна; а 5 августа 1845 года умер и Лев Николаевич Свечка, сумевший для своих детей уберечь небольшие крохи от громадного предковского добра, погубленного отцом.

Последние представители рода Свечек.

Лев Николаевич Свечка оставил детей: Николая 15 лет (р. 11 августа 1828 г.), Александру 13 лет и Марию 11 л. (впоследствии жену Ивана Николаевича Таволги-Мокрицкого ³³⁷⁾).

Николай Львович Свечка женился на красавице Евлампии Дмитриевне Горленко (р. 21 сентября 1841 г. † 1902 г.). От нея у него было четыре сына: Лев (р. 21 июня 1859 г.†12 июня 1884 г.),

³³⁷⁾ См. прим. 217.

— 193 —

Дмитрий (р. 8 июля 1860 г. † 25 октября 1866 г.), Николай (р. 16 сентября 1861 г. † 31 мая 1884 г.) и Илия (р. 29 июля 1864 г. † 1896 г.). Н. Л. Свечка состоял предводителем дворянства уездов Пирятинского (1862-1865 г.) и Лубенского (1877-1886 г.). Он скончался 12 июня 1898 г. в чине действительного статского советника. С ним угасла фамилия Свечек. В браке счастьем он непользовался. Евлампия Дмитриевна его покинула и переселилась в с. Перервинцы к Андрею Андреевичу Марковичу, женатому на Александре Львовне Свечкиной. Это был внук Михаила Яковлевича Марковича (единственного из наследников Андрея Марковича), не принимавшего участия в тяжбе против Свечек ³³⁸⁾. И здесь Евлампия Дм. расстроила семейную тишину. А. А. Маркович из своего дому удалил законную свою жену Александру Львовну. Он умер бездетным в 1886 г. (в том же году умерла и Александра Львовна), а все его имущество досталось Евлампии Дмитриевне, которая продала Перервинцы и в Харьков переехала жить. Здесь она скончалась, а прах ее перевезен к праху родителей в село Давидовку (Пирятинского уезда). Свечек имение — Петровка перешла к Раисе Алексеевне Сошиной, сохранившей те документы, с содержанием которых мы старались вкратце познакомить читателя ³³⁹⁾.

М. И. Астряб.

³³⁸⁾ См. прим. 232 и 244.

³³⁹⁾ См. прим. 77.

— 194 —

Стоимость ревизской души в 1846 году.

1846 года Марта 5-го дня, я ниже подписавшийся продал помещику поручику Петру Александру сыну Болюбашу, доставшихся мне крестьян по разделу братьями моими подпоручиками Константином и юнкером Степаном Ильяшенками в Лохвицком и Лубенском уездах; а именно, Давида Мирного, Ефима почепа, Михайла кукаленка, Ивана хрумана ревизких, всего десять душ совсем их семейством, женским полом и после ревизии рожденных, за суму две тысячи рублей Ассигнациями, вчисло коих я получил тридцать рублей серебром последниеже деньги должен получить по совершении купчей крепости которою я и обязываюсь совершить в скором времени, владеть же крестьянами и уплату податей за сей 1846 год передаю право Болюбашу со времени заключенного между нами условия в чом и подписуюсь Поручик Петр Степанов сын Илляшенко.

Сообщ. И. П. Булюбаш.

— 195 —

Малороссийский гетман И. С. МАЗЕПА

Портрет этот получен нами от профессора истории в Лундском университете А. Квенненштедта.

Оригинал находится в замке кн. Сангушко, Подгорс (Podhorce).

И. Ф. Павловский

 

 

— I —

Казки і оповідання,
записані в Лубенщині В. П. Милорадовичем.

Переднє слово.

Сей збірник оповіданій і казок, записаних в Лубенщині з народних уст, так як казано людьми без ніякоі зміни, починаеться з оповіданій про нечисть: блукающіх мреців, русалок, бісів і відьом, так як у їх схоронились до сього часу найдавнійші вірування людей об тім, що померлі душі на тім світі роблять теж, щой на сім: ходять, балакають, їдять. А вже з тіх мреців — як кажуть свідомі люди — пороблені народом і другі духи: русалки (мертві діти), водяники (утоплені), домові (предки) і чорти (мреці, загубивші через давнину свій рід, свою генеалогію. — Дивиться моі "Замітки о малор. демонологіи". Кіев, 1890 г., з указан. на Спенсерові "Основанія соціол." ст. 1, 9, 16, 36, і моі "Народн. обряды и песни Луб. у. Харьков 1897 г. 164-178.)

Оповідання про духів дрібні, скидаються швидч на случай, котрі бували на віку, ніж на казки. Оповідач вірить де чому з своїх балачок: се, каже, правдива сторія, — а інколи щей нагруща.

Ще більш віри є в оповіданіях з христіянськіх віруваній (legends, legendes, leyendas): про Бога, святих, рай, пекло, празники, про долю і смерть, котрі пойдуть за демонологією. Оповідання сі нагрущають, вчять добру.

Ні віри, ні нагрущення (моралі) немає в казках (tales Marchen, conte, favola, novellina.), що подаються за легендами. Вони призначаються більш на забаву людям. Італьянський учений Giuzeppe Rua каже, що казка є особливе оповідання про диковинні діла як диковини. Вона не шукає дать тім ділам правдивість. "La favola constituische quel particolar genere di novella che narra fatti fantastici e li narra come tali, senza cercare di dar lero lapparenza

— II —

realta". (Tra antiche fiabe e novelle. І. "Le piacevoli notti della Straparola". Roma 1898, 16.)

Хоч справді в казках є багато диковін, — як каже Руа, — все ж таки основою казки бува случай, причта, сторія (Харузина. Лекции по этногр., читан. в 1909 г. в Московском Археологическом Институте. 173-175) — тілько намалевані, заквічані народними вигадками, як видно із отсіх зразків (tуре) всесвітніх народних казок, упорядкованих ученими: Гоммом (The handbock of folklire edited by George Laurence Gomme, director of the folklore so ciety. London 1890), Ганом (Griechische und albanesishe Marchen. І. G. v. Hahn. Leipzid. 1864) і Анджело де Губернатісом (Storia universale della letteratura. V VIII Florilegio delle novelline popolari per cura de Angelo de Gubernatis. Milano 1883.

1. Чоловік (дивний з крилами), покинув жінку через їі цікавість. Вона дуже працюється, поки верне його до себе (Cupid and Psyche type, Frejaformel, la novellina della Psishe.)

2. Жінка на віки втіка од чоловіка за попреки гадючим родом (Melusina type).

3. Чоловік, укравши дівчачу сорочку, або одежу, бере й дівку за себе. Вона знаходить одежу і тіка навіки (Swan maiden tyре, Kleideraud und Schwanjungfrauformel).

4. Жінка вірна чоловікові, котрий довгенько вандрує, невважаючі на женихів (Penelope type).

5. Чоловік пішов воюваться, а на жінку набалакано по злобі і вигнана вона з дітьми. Вертається чоловік і, дізнавшись за брехню, бере жінку і дітей додому (Geneveva typ.)

6. Жінка зна натуру чоловіка і з приводу любовника губить чоловіка, а сами тіка з тім любовником (Punschkin or life — index tуре.)

7. Жінка зна у чім сила їі чоловіка і оддає ту силу ворогам, котрі гублять його (Samson type.)

8. Жінка з приводу ранійшого любовника, загадує своьому чоловікові важкі праці, і там його вбито (Hercules type.)

9. Мати, не маючи довго дітей, хоче зродить аби-що. Приводить звіря, або гадюку. Поночі те дитя робиться чоловіком і такім зостається, як спалено шкуру (Serpent Child type.)

10. Родителі обіщають дитину духові. Хлопець побіжда його

— III —

або обманює і ослобоняється (Bobert the Devil type. La nevellina del patto col diavolo.)

11. Жінка заваготіла од якоі небудь страви; разом з нею сучка, кобила, або корова. Хлопці люблять одно дного і рятують од смерти (Goldchild type, Wunderking und Orionformel.)

12. Меньша дочка виказує на словах найменьшу любовь батькові; на ділі найбільшу (Lear type.)

13. Родителі прогонять дітей, шо нічим годувать. Діти попадаються людоїдові. Меньший визволя усіх. (Hop omy thumb type.)

14. Мати звеліла губить, або закинуть дитину. Воно вигодовано звірем, потім признане и панує (Rhea Silva type.)

15. Мачуха губить пасинка, чи пасербицю. Душа їх переходить у дерево, або птицю. Мачуха скарана (Luniper Tree type.)

16. Мачуха вигоня пасербицю з дому. Ій випала щаслива доля, а доцці — недоля (Holle type, Shneewittchenformel, la novellina della fanciulla persequitatta.)

17. Батько хоче одружиться з дочкою. Вона тіка і виходить заміж на чужині (Catskin type, pel daso.)

18. Три королевича хотять кожний узять за себе дівчину. Довелась вона меньшому. Старші забірають молоду собі, а він одбіра. (Goldenlocks type, la novellina de due o de tre fratelli.)

19. Король загадує синам діла. Старші зачаровані, молодший усе робить (white cat type.)

20. Меньша сестра їде на бал, губить там черевичок. Приміряють черевичок до дівчачіх ніжок, знаходять їі і королевич бере їі за себе (Cinderella rype, la novellina della cenerentola, Aschenputtelformem.)

21. Батько виряжаеться у путь, а менша дочка просить привезти гостинця квітку. За ту квітку повинен батько оддать дочку хазяїну сада. Сестри завидують їй і хотять згубить їі чоловіка,

вона рятує (Beauty and Beast type.)

22. Брат поддавав сестер за звіря. Зяті помагають йому в ділах (Beast Brothers — in lawtype, Thierschwager.)

23. Сестра визволя братів, поробленних птахами, і виходить заміж за короля (Seven Swans type, Siqnyformel.)

24. Два брата люблять дівчину. Один попада у негоду, а дру-

— IV —

гий узнає об тім по признаці, покинутій дівчиною, і вируча брата (Twin Brothers type, Dioskurformel.)

25. Брат і сестра (а чі молоді) тікають од мачухи, або чарівника, скидаючись птахами, рибами, спасаються і гублять ворога (Flight from Witchcraft type.)

26. Королевичову молоду остороня служка і сама стає на їі місто. Королівна одкрива обман. (Bertha type.)

27. Парубок закохавсь на чужині у королівну і з їі помогою поробив завдання, загадані королем. Тіка з нею, а потім покида охотою, чи по неволі. Вона ж або проганя чари, або робить помсту (Lason type.)

28. Молоду завезено. Найшли їі, а той, що завіз, погиба (Gudrun type)

29. Чоловік вчить жінку, щоб не завдавалась [Tamind of the Shrew type.]

30. Король оддає дочку, котра завдається за нижчого. Він їі притишив, потім одкривсь королеві (Thrust-beard type.)

31. Дівчині не можна чого небудь займать. Доторкнулась вона і заснула. Королевич будить їі поцілунком. (Sleeping Beaty type.)

32. Парубок заполуча молоду, одгадавши загадки, поробивши завдання, поборовши змія, розсмішивши дівчину, або одкривши потайне. [Bride Wager type.]

33. Чоловік дереться на гору у дивний край і приносить звідтіле або королівну, або дороге збіжжя. [Lask and Beanstalk type.]

34. Чоловік, спустившись під землю, попада там у напасть. Визволяється і рятує короліну. [Lourneu te Hell type. Unterweltsfahrt.)

35. Чоловік єднається з велетнем, або деміном. Обманює його і призводить до наглоі смерти. [Lack tbn Giant-killer type].

36. Чоловік попавсь велетню в руки, осліпля його, тіка, сховавшись під барана. Велетень не нажене [Polyphemus type.]

37. Два чарівника борюкаються, перекидаючись у звіря, птахів і інше, поки добрий не побіжда. (Magical conflict type.)

38. Чоловік поєднавшись з діаволом, його перемудря (Devil Outwitted type.)

— V —

39. Небоязкий парубок спіткавсь з мрецем, духом, вирвав у його скарб, а потім лякається невість чого. (Fearloss Lohn type.)

40. Королю предрікли, що хлопець убье його і возьме за себе його дочку. Король замишля згубить хлопця, а той робить завдання і вертається (Prodhecy Fulfilled type.)

41. Чоловік завладів духом, а вдержать — не тямить, і дух його губить [Magical Book type.]

42. Парубок ловкий злодій, краде запертий скарб хозяїна, робиться атаманом шайки, а вернувшись бере за себе паночку. (Master Thief type. La novellina dei ladri.)

43. Швець, забивши одним махом семеро мух, пощитав себе великім борцем, перемудрив чоловіка та велетня і одруживсь з принцесою (Valiant tailor type.)

44. Тиран звелів стрільцеві збить стрілою яблуко з голови стрільцевого сина, а той другою стрілою убива тирана. (William Tell type)

45. Принц, помилившись, наказав свого вірного слугу, що вирятував його від смерти, так що той слуга скаменів. Потім хозяїн із своєю молодою здіймають чари [Faifhful Iohn type.]

46. Чоловік має щиру собаку, котра вирятувала його дитину, вбива їі помилкою, та аж тоді бачить свою помилку (Gellert type.)

47. Чоловік рятує з ями звіря і чоловіка. Звірі дякують його подарунками, а чоловік шука згубить (Grateful Beasts.)

48. Чоловік робить добро тварям, котрі за те рятують його або помогають у ділах. (Beast Bird, Fish type, die dankbaren Thiere.)

49. Чоловік покори зріря (Nanobtains power over Beasts.)

50. Чоловік має дивний скарб, або сімья — духа, котрий фортунить. Гублять його і знов находять. (Alladin type.)

51. Чоловік має диковинну дробину, губить їі навіки. (Golden Goose type.)

52. Дівка (або парень) дружаться і молодий дозволя ій вільно похожать по всіх горницях, окрім однїі кімнати. Заходить вона туди і бачить велики страхи. Чоловік, дознавшись, кара неслухняну. (Forbidden chamber. Blaubart formel.)

53. З дівчиною женихається душегуб. Вона, побувши у його бачить, чім він займається і видає його (Bobber-bridegroom type.)

— VI —

54. Брат, або сестра, губить брата з ревности, чи завісті. Кістка грає і указує душегуба. (Singing Bone type.)

55. Мачуха оддає пасербицю на поталу. Іі рятує парубок, а мачуха скарана (Snow white type, Schneewittchentormel.)

56. Мати зродила манісінького хлопчика. Викида він багато штук, шо такий малий і хитрий (Tom Thumb type.)

57. Змій пожира дівчат, посилають йому королівну. Парубок убива змія і бере королівну за себе (Andromeda type.)

58. Принцю пороблено так, що став він гадом. Принць робить добро дівці і с тім, шо послуха вона його одну ніч. Послухала. Знов стає він парубком і бере ту дівку за жінку (Frod-Prince type.)

59. Дівчині загадани важки діла. Ій помага недоросток, а вона шоб дізналась про його імення. Ненароком дізнае вона те имення і визволяється од його. (Rumpelstiltskin type.)

60. Син розуміє тварячий язик. Проганя його батько за те, що зна більш од батька. Син робить багато діл і нарешті мириться з батьком (Language of Animals type.)

61. Меньший син має кота, котрий підманює короля, шо в його хозяїна великі маєтности, і одружає хазяїна з королівною (Pussin Boots type.)

62. Бідний хлопець має тільки кішку. Продає їі у землю, де багато мишей і багатіє (Dick whittington type.)

63. Добрий і злий товариші вандрують. Злий калічить доброго. Добрий багатіє, підслухавше демонів, а злого вони розривають. (True and Untrue type.)

64. Чоловік заплатив борг померлого і дух мреця помога йому в ділах (Thankful Dead type.)

65. Чоловік визволен з вежі і не дякує тому, що визволив, а той зманює за то його дітей. (Pied Piper type.)

66. Чоловік приобрів чарівне збіжжя. Корчмарь підміня його простим. Вертає після доброго прочухана кіэм. (Ass, table, and Cudgel type.)

67. Пан женихається з дурною дівкою. Обіща одружиться тоді, як найде ще дурнійших. Знаходить і дружиться. (Three Noodles type. Droll.)

68. З товариства тварів одно поміра, а другі плачуть за їм (Titty Mouse type. Accumulation droll.)

— VII —

69. Стара просить помоги тварів, шоб спекти порося. (Old woman and Pig type. Accumulaton droll.).

70. Дробина вандрує до короля, а лисиця завела їх у свою нору і пожерла. (Henny-Penny type. Accumulation droll.)

Так як кращого упорядковання як се Гоммове нема, то й наші підхожі казки прийдеться скласти тім самім порядком. А за дивними (фантастичними) казками підуть повісті з народного життя (новели, як зве їх доктор И. Франко в Етнограф. збірнику товариства имені Шевченка Т. І. Львов 1895) і случаі, причти, оповідання: про панів, батюшок, монахів, циган, жидів, розбойників, дурнів, лукавих жінок, также нісенитниці, скоробрехні, загадки та інший дрибьязок з народних уст. Нарешті — краевий словник.

Варіянти одмичатимуться під казками як з тіх книжок і збірників, що раніш прописани, так і з сіх ще: Laura Gonzenbach. Sizilianische Marchen. Leipzig 1870, якім збірником етнографія забагатіла (eine wahrhafte Bereicherung unserer Marchenliteratur. Keler Uorwort X), Arturo Graf. Ji diavolo. Milano 1890, — і вчена і занятна книжка. "La Storia del diavolo — cosi dotta e cosi piacevole lettura. (Jllustrazione popol. 1893, № 28, 433.). Р. Sebillot Contes des provinces de France. Paris 1884, І. С. Blade. Contes de la Gascogne. Paris 1895, його ж: Contes populaires en Agenais. Paris 1874, Em/ Cosquin. Contes populaires de Lorraine, E. Monseur Le Folkolore Wallon, Js. Teirlinck Le Folklore Flamand. А также з египетськіх, індійскіх, арабськіх, турецькіх, монгольськіх, руськіх, білоруськіх і малоруськіх збірників.

Чім ряснійш зібрано варіантів, тім краще. Так французський учений Sebillot каже: хиба зрідка буває казка, до котроі підхожоі не знайдеться де небудь. (Ji estbien rare de trouver des contes dont les similaires nexistent pas quelque part. Cont des prov de France. VIII.) Другий учений Дармштетер не признає краєвих фольклорів, а тілько гуртовий європейський (Ji nya pas de folk-lore francais, ou italien, mais un seul folk-lore europeen. У книжці Josph Bedier. Les fabliaux, etudes des litterature populaire et dhistoire litteraire du moyen age Paris 1895, 50).

Рівняючи варіянти, роздивляючись на їх язик і склад можно хочь зрідка пояснить; відкіль взялась у нас така то казка. Без такіх же розглядин нічого сказать не можна, бо родина казок нез-

— VIII —

вісна. (А. Lang Mythes, cultes et religions, fraduit par L. Marillier Paris 1896, 615). Тільки й відомо, що найдавнійше записани у Египті казки про двох братів і свара Анопи та Сокнунрі. (Les litter popul de toutes les nation. T. IV. Paris. 1889. Les contes populaires de leqypte ancienne traduits et commentis par G. Maspero. 2. edit, ХСІХС.) Багато давніх казок записано щей в Індійскіх пяти книжках. (Pantschatantra funf Bucher indicher Fabeln, Marchen und Erzahlungen ubersetzt von T. Benfej Leipziq 1895). Звідсіль казки, вандруючи з войниками, переселянами, купцями, монахами, жінками, по всіх світах дійшли і до нашоі країни.

В. Милорадович.

— 1 —

Частина І-ва.
Про нечисту силу.

Розлука.
Женщина, получив от Бога способность видеть расставание души и тела, замечает, что душа вылетает мухой, упрекает тело за его грехи; потом возвращается дважды на сороковый день и через год.

Одна жінка найшла гроші, та на всі купила ладану тай запалила. А Бог спитав їі: "що ти желаеш за сю хвалу''? Вона сказала: "желається мені побачить як душа с тілом розстається". Бог сказав: "знатимеш, тільки нікому не кажи!" С того часу йде вона до каждого хто уміра і бачить, як душа виходить. Як отсе покійник зітхне, то мов муха ^(*) летить до порога да впьять вернеться, до тіла і все питає: "тіло, тіло! що ти наробило?" Тіло одвіча: "не само я наробило і ти тут була, душа!" Після того, душа літа по митарствам, а на сороковини приліта до гроба і каже тілу: "яб у тебе влетіла, так смердиш ти мені; не можна мені жить іс тобою." На годовини знову душа приліта, а бильш уже їі ніхто ніколи непобачить.

(Записано в 1892 г. од міщанки с. Литвяків Александри Миловой, 35 літ.)

^(*) Люди по всих світах признають, що душа вілита з тіла мухою, метеликом, або птицею. (Тэйлор. Первобытн. культура. 12, 13. Котляревский. Погребальн. обычаи славян т. III 1891 г. 193. Генерозов. Рус. народн. представления о загробн. жизни, стр. 8., мои Народн. обр. и песни Лубенск. у. Харьк. 1897 г., 177. У бретонців душа виліта з тіла метеликом. (II. Sevillot. Cont. des. prov de france. Par. 1884 le papillon et le pauvre. 215.

— 2 —

Бжола
Над телом мертвеца вилась пчела. Люди запретили девочке снять ее, потому что та пчела — смерть

Як дід стали вмірать, пугач став на верху тай пугачить, та вгору голову підійме і вниз. Та пугачив, поки дід не вмер. Дід був надворі та рачки доліз на солому тай ліг. Баба біжять, тужять. Убрали діда, на лаву положили, а бжола літала по їх тай гула, здорова, здорова. Я кажу бабі: "скиньмо!" Баба сказала: "незаймай, бо то смерть! І ти вмреш, як знімеш". І люди казали: "незаймай!" ^(*).

Записано в 1895 г. од крест. с. Літвяків Параски Журавлевій, 12 літ.)

Смерть Шеківськоі відьми.
Ведьма ревела умирая, просила раскрыть потолок.

Занедужала велика знахурка і відьма, пролежала неділю, чи дві; потім прийшлось розрізняться душі з тілом. Реве, язик вивалила, як блюне кровью, різаною такою, просить: "зорвіть стелину, то я швидче умру." Узяли зірвали стелину, то вона стала ревти, так як на реговищі скот. Люди повтікали з хати геть усі, поки вмерла. ^(*)

(Од. Е. Купріевой д. Шек.)

Смерть Тишківськоі відьми.
Женщина, умирая мучилась так, что срывали потолок. Трудно было похоронить чрез невыносимый смрад. К порогу сбегались собаки.

Домаха у Тишках заболіла як і слід, а потіим стала нічого не понимать: лежить, а два їі сини і дві дочки держить за руки і за ноги, а чуже боїться приступить до неї. Лежить вона, зареве

^(*) Мабудь люди тільки лякали дівчинку, шо та бжола — смерть, сами ж думали, шо то — душа. (Див. замітку під ранійшім оповіданням.)

^(*) Напечатана в "Украин. ведьме" (Кіев. Стар. 1901 г.) стр. 16.

— 3 —

мов скотина не людськім голосом, гавка як собака, обома руками доїть мов корову. Вони мучились, мучились, що сумно людям чужім та стали черинь вертіть свердлом, так як дерево. Зривали й стелю. Вона й умерла, Брат рідний ходив їй убірать, чужі боялись. Так з неі стала крок іти, бігла до порога, і ночви підставляли під лаву. Смрад такий, шо не можна й у хату навернуться, а двері і хатні і сінешні одчинені у пелипівку. Пішли извістить батюшці. Батюшка прийшов їі ховать, коли неможна ввійти через смрад. Нагнало іі: така як бочка. Положили в труну, поставили труну на мари, так скрізь слід і під мари набігло з неі крові. Батюшка отправив похорон і понесли їі. Неможна й нести, так біжить із труни. Як понесли їі накладвище, так після того збігались собаки — тридцять всього — до порога.

(В 94 г. од коз. с. Тішков Параски Кириленковой, 18 літ.) Напечатана не вся в моій "Укр. Ведьме". ст. 16.

Смерть Кремьянськоі відьми.
Мертвая ведьма приходила к дочери, так как на нее надели не ту юбку, что следовало. Другой раз пришла с кем то в белом.

Як відьма умірала в Кремянці, то за один день не вмерла. На другий день уже зовсім умерла; стали убірать — вона реве, як корова. Ті усі покинули, поросходились і стелину зірвали. Коли на третій день дівка біжить до сусіди, просить: "ідіть, бо мати вмірае!" Стали їі вбірать, а вона було вмерла, а то зновь не хоче. Уже на пьятий день прийшла дівка знов і каже: "ідіть, уже мати вмерла". Узяли борошна, сала — чого треба і пішли. Посходились. До вечера діждались, заховали їі. А вона — та шо вмерла — прийшла до дочки і каже: "скиньте з мене запаску, бо не таку наділи". Ім було-б надівать синю, шо до плахти, а вони наділи чорну, ту шо жінки у будень носять. Ще раз приходила вона до дочки, іще щось з нею приходило біле. Так од того часу дочка уже не жила в тій хати — закляте місто. ^(*)

(От коз. с. Вовчка М. Романченковоі.)

^(*) Напеч. в "Укр. Ведьме", стр. 16.

— 4 —

Чорти надувають тіло.
Женщина пред смертью просила мужа исколоть ее тело иглой, так что чертям не удалось надуть тело.

Жена поміряла і казала чоловікові: "як умру я, то поштеркай голкою циганською, та як заховаєте мене, то прийдеш тай сядеш під третім гробом од мене тай побачиш, шо мені будуть робить". Так не чисті як витягли їі та дули, дули, так ненадули ніяк та кажуть: "догадливий шо так поробив — нічого пе зробим". Та так і вкинули в яму, ненадули.

(В 1896 г. од кр. с. Литвяків Палажки Шевченковоі, 65 літ.)

Клятому чоловікові по смерти шкуру колють.
Приказчик, умирая, просил исколоть его тело. Ночью черная собака отрыла тело понюхала и убежала. Если бы не искололи, то чорт надевал бы эту кожу и мучил людей.

Був прикащик, клятий для людей. Став умірать, казав шоб покололи шкуру його скрізь і найняли чоловіка щоб переночував ніч на гробі. Нанняли москаля, пішов він ночувать на гробі, коли біжить чорний собака до гроба і став гребти гріб, потім вигріб і гріб викинув наверх, зняв з того прикащика кожу усю чисто, понюхав і побіг. Ну, салдат узяв кожу і пойшов назад додому. Приніс додому і покинув у хаті. Люди признали, шо як би було не покололи кожі, то нечистий убрався б і ходив мучить людей.

(В 1899 г. од кр. м. Снітина Одарки Сізоненковоі.)

Смерть багатого і убогого.
Сын видел как в тело умершего отца вошел черт. Глупый парень бросал комья земли в этого богача, а когда несли тело бедняка, то крестился.

Було собі два чоловіка: один богатий, а другий убогий. Убогий ходить до багатого хліба просить, а той не дає. Багатиреві синові приснилось: як буде твій батько вмірать, так ти полізь на хату і дірку проверти у стелі, бачитимеш як буде твій батько вмирать. Парубок так зробив. Як батько помер, один прийшов нечистий і взяв зразу душу, а другий прийшов та узяв кость, а третій уже вліз у його. Тоді його стали ховать. Парубок там дур-

— 5 —

ний був і кида груддя на того багатиря що несуть. А тоді, як умер убогий і його несли, то парубок той перехрестивсь. Люди й кажуть: "що ж воно, що несли якого багатого, то він груддя шпурляв, а убогого несуть — він перехрестивсь?" Так він і каже: я того груддя шпурляв, як несли багатиря, що йдуть за ним нечисти, а за убогім тім перехрестивсь, що за їім анголи йдуть і співають. ^(*)

(Запис. в 93 г. од кр. д. Шек Параски Зубрової, 16 л.)

Мреці в церкві.
Пономарь с матерью, войдя накануне Рождества в церковь, нашли там много мертвецов и едва ушли.

Був старий паламарь і в його мати. Вона пішла до його ввечері на Меланки, каже: "як ітимеш до церкви, збуди і мене: шоб мені утрені не пролежать. Паламарь ліг спать, чує дзвониться, у в усі колокола бьють. Він обувся, щоб іти до матэрі і думає: хто ж таки дзвонить? Приходить — повна церква мертвяків. Усі з свічками на двір передом стоять. Паламарь і мати насилу у двір увійшли. ^(*)

(В 1895 г. од крест. д. Пятигорець Ф. Лобатенковой.)

Мреці у рідні.
Набожная женщина видит мертвецов, собравшихся в избу ее мужа. Один из них завяз в дверях.

Була в чоловіка дочка і вона не любила ходить ні на свадьбу, нікуди гулять, ходила тілько на похорон. Вийшла вона заміж і проти різдва не спала усю ніч, сиділа. Дивиться, коли ідуть мертвеці в хату. Усі пройшли хороше і посідали за стол, а один з бороною зачепився в дверях. А та молодиця осьміхнулась. Ті

^(*) Казка у Рудченка (Народ. южно рус. сказки № 37, отр. 69, вип, 1.) різнить од нашоі. Там син бье по голові мертвого батька і тім проганя чертів. У Гринченка (Этногр. матер. в. 1, № сказки 78, ст. 43) чорт ліг на лаві замість покійного, його облите кипьячом.

^(*) Народ дума, що усі мреці збіраються до церкви: у чистий понеділок, на великодни свята, на святий вечір. (Замет. по малор. демонологии, 2. Романов. Білорус. сборн. вып. 4, стр. 136.)

— 6 —

люди стали допрашувать: "чого ти сміесся? Ми всі спимо, до кого ж ти сміесся?" Вона сказала: "що ваш нарубок украв колись борону тай зачепився в дверях. ^(*)

(В 1899 г. од кр. м. Снітина Одарки Сізоненковой.)

Дівка вислужує поминання.
Девица умерла, незаслужив поминовения, почему служила крестьянину год за поминальный обед. Работала молча.

Дівка служила по людях тай умерла і не заслужила собі поминання. Бог сказав: "іди заслужи собі." Так вона пішла та у житі сидить мов русалкою, рве лопуцьки. У чоловіка один син і каже батькові: "піду до жита довідаюсь". Пішов і на сопілочку гра, а та дівка лопуцьки рве, каже: "найми мене, хлопче!" Він каже: "не знаю, хиба підем до батька; у нас тільки батько та мати та я". Вона каже: та впять мене на той год і приведеш сюди! Привів він їі додому. Батько питає її: шо ж тобі за год?" — Мені не треба нічого, каже, тільки обід поставите, як я год вислужу. Наварите, напечете, покличите своїх сусід і родителів. Так вони сказали: "добре, поставимо!" Люди заможненьки. Так вона год служила, робила мовчки, ніхто речі не чув. А год вийшов, тоді обізвалась: "оце ж, каже, обід становіть". Вони взяли мисочку, напекли булок, перогів, усе; іскликали усіх. Так вони того парубка уранці послали у церкву з мисочкою, звеліли одговіться йому. Вони думали, що як він поведе їі тай умре там. Коли він їі як повів, так вона на тім місті Бог зна дей ділась. Ото вона заслужила собі покаяніе. ^(*)

(В 96 г. од кр. м. Снітина Катерини Прихидькиної).

Мертвий батько балака з дочкою.
Умерший отец расспрашивает дочь о положении хозяйства. Приказывает сшить рубашку и сделать обед, также привязать быка к столбу.

Жив собі батько на хуторі з двома синами і дочкою. Як по-

^(*) В Лубенщині на святий вечір оставляють покійним родичам кутю, узвар и ложки (Див. Мои "Рождеств. святки в северн. части Луб. у. Полтава. 1893 г. 3.)

^(*) У "Белор. Сборн. Романова (Витебск 91 г., вып. 4, стр. 216) русалка зачепилась у борону и служила мужику год.

— 7 —

мірав, то казав: "сховайте мене в саду". Дочка ходить ня могилу, плаче і балака з батьком своїм. — Чи ви вже построїли нову хату? Отвічала дочка: "уже вистроїли". — Воли в вас і досі і корови? Єсть і корови. — Єсть в вас і бугай, що я кидав? — Є. — Син сховавсь, із за соломи те все чує. — "А колодязь ще не копали"? — знов чуть глас батька, — возьміть же закопайте у полі, на роспутті товстий стовп тай привьяжіть того бугая наніч до стовпа, а хату освятить, зберіть людей, наваріть, напечіть тай мене спомянить, а колодязь викопайте, там де раньше указував; ісшийте мені сорочку і штани, бо тут в смоляній сороцці і штанях. Діти послухали: хату освятили, батька поминали, сорочку і штани оддали старцеві, а бугая як привьязали наніч до стовпа, так у ранці не знайшли нігде й шерстини. — Ся сторін праведна, а не мошенство.

(В 1892 г. од кр. м. Снітина Параски Гетьманової, 60 л.)

Мертвий хазяїн у пасіці.
Мертвый хозяин ходил осматривать пчел, покуда не был заклят.

Один мертвяк ходив до своеі пасіки, а парубки йшли з гульні побачили, шо він у пасіці ходить, давай говорить хазяинам: "шо до вас у пасіку ходить! Прийде та улики повиверта та подивиться на ті бжоли". Парубки давай його слідить, шо воно таке. Вислідили його до самого гроба, тоді начали говорить тім хазяінам: "до вас батько ходить". Начали священникові предьявлять. Пішли вони до гроба, почали клятьбу класти. Він тоді перестав ходить.

(Зап. в 96 г. од коз. м. Лукомья Е. Норовоі.)

Мрець у пасіках.
Некто, выйдя из кладбища, осматривал хозяйства крестьян и пчельники.

Чоловік ішов гулять із Лукомья на Чірковку. Дойшов до кладвища, а з кладвища вийшло щось таке, як піп. Чоловік дума: чи вертаться, чи йти за ним? Воно спустилось униз у Чирковку, перелізло через рів, пішло у сад до загона, подивилось скрізь загін до скотини, потім пішло прямо улицею, дойшло до Ященковоі пасіки, увійшло у пасіку, давай улики підіймать. Підійме, подивиться тай

— 8 —

пусте, поставить. Усі попідіймало, подивилось. Потім і с тіі пасіки та впять до другого чоловіка та упять у пасіку; потім і в того так само. Вилізло з тіі пасіки, пішло впять назад. А чоловік, шо гуляв за ним, думає: уже як би воно шо лихе, то не пішлоб до пасіки. Ішов той чоловік за ним аж до кладвища. Воно собі повернуло в ворота на кладвище і незвісно де ділось.

(В 96 г. од коз. м. Лукошья Секлети Супрягіноі, 22 літ.)

Мертвий батько і скупий син.
Умерший отец хватает сына, пришедшего отобрать деньги на похороны, и тот принужден носить отца.

Жило два брата: один багатий, другий убогий. Занедужав батько тай умер у убогого в хаті, так той убогий пішов до багатого просить, щоб помочі дав. Не застав дома брата, став просить невістки; "батько вмер, хочь позичьте, хоч дайте два рублі, — батька ховать треба". Приніс убогий додому та взяв гроші положив коло батька на вікні, а борошно чи на полу, чи де прийшлось. Дали і багатому на поле знать, шо батько вмер. Той чоловік приїхав з поля, питає жінки: "чи був брат?" — Був, взяв два рублі грошей і коробку борошна. Прийшов багатий до батька на похорон і каже брату: "нащо ти жінку одурив?" А бідний став плакать: "я, каже, брате, не собі, а батька ховать треба. Онде і гроші коло батька ще я й до попа не ходив, щей горілки не купував. Коли хоч онде возьми гроші". Приступив той багатий брать, а батько — за його. Він же живий, а батька мертвого носить. Так і пішов по світам.

(В 96 г. од поз. м. Лукомья Катрі Норової.)

Мертва мати і діти.
Умершая женщина приходила кормить троих детей. Завалила двери скамьей и утварью. Пробита колом.

Померла жінка, умер і чоловік. Попереду умер чоловік. Оставсь дід і троє дітей. Дід ночує; прийде та дочка, годує і миє дітей, сорочки білі дає. Так він, — той дід, — мучивсь, мучивсь, кликнув ще дівку чужу. Дівка прийшла, так мертва як почала кидать: діжки, ослінчики, усе під хатні двері, а дівка спить. ІІов-

— 9 —

ставали. Дід у двері, аж не можна влізти. Так сусіди подкидали те все і одчинили двері і прийшли до діда. Обьявили батюшці; він звелів одкопать і пробить колом. ^(*)

(В 96 г. од кр. м. Снітина Катерини Прихідькиної.)

Мертва мати і дочка.
Покойная мать преследует дочь, которая вскакивает в хату и прячется за рубашки. Последние занимают мать рассказом, как трудно их делать, и тем спасают дочь.

Дівчина ходила до своеі матері на могилку плакать. Довго вона ходила до неі і мате сказала: "як прийдеш ти, то возьми два куска полотна, бо я як вилізу, то тебе розірву. — бильш не ходитимеш!" Ище сказала: "сшіеш ти ті два куски докупи і упустиш у яму один край". Дівка упустила, а сама подалась. Біжить, біжить, коли в лісу хатка; увійшла в ту хату, коли там мертвяк лежить на лаві. Дівка та взяла на піч полізла і за сорочки сховалась. А мати з ями повитягала все полотно і занею в погонь. Прибігла до хати та каже: "брате, брате! одчини мені!" А брат одвіча: "убігла зла личина, камінь на груди скотила, не встану і не одчиню!" Мати питає дочки: "місяць світить, на білому коні мертвяк їде — чи боішься дівко?" Дівка одвіча: "не боюсь". Мати вйихала в хату на білому коні (тоб то на лихому духові), прийхала до сорочок, знову питає: "місяць світить, на білому коню мертвяк їде — чи боішься, дівко?" Дівка каже: "не боюсь". Мате каже: "сорочки, сорочки! одкрийтесь!" — Як нам одкриваться? кажуть сорочки — як би ти знала, які ми прокляти? — Яки ж ви прокляти? питає мати. — Поки то нас наорють та насіють та поки нас заволочуть, та поки ми зійдемо, поки поростемо, та поки поспінем, та поки нас виберуть — плоскінь і матірку; та поки нас іще переве-

^(*) Варіанти. В збірнику Чубиньского (Тр. этногр. стат. экспед. т. II. № 115, стр. 405) мертва відьма ходить до свого чоловіка і дітей, пораеться, поки не пробито ії кілком. У П. Иванова (Народ. расск. о ведьм. и упыр. 217, 218) мертва жінка хазяйнує. В "Народ. русск. сказк." Афанасьева (т. II, стр. 320). мати годує дітей, поки родичі їі непідгляділи. Є такі оповідання і по західних краях. У Гекельгеймі, мати вмерла з родива і потім шість неділь приходила до дитини. Чоловік бачив скрізь щилину як вона годувала дитину і чув їі голос. Пішла, як заспівав півень. Після того, чоловік почав стлать ій ліжко ( 18, Is. Teirlincs. Le folklore Flamand. Bibliot. Belge des connais. moderns — Moederliefde. г. 139) В Гасконьскій казці, мертва мати ходить кажну ніч годувать, рощісувать і надівать білу сорочку дитини. ( Р. Sebillot. Contes des provinces de frauce L innocent № 51, р. 257.)

— 10 —

зуть, поки нас помолотять, поки нас помочить... Мати питає: "чи ще довго буде?" — Ни, вже не довго. Поки то ми вимокнем, поки нас повитягають із води, поки нас іще пересушять, поки нас оснують, витчуть, поки ще вбілять, примірять яку рубашку шить, та поки ще надінем — через то називається: проклята рубашка. А півень заспівав, мертвяк упав і духу нема, — осталась дівка жива.

(Запис, в 1893 г. од кр. д. Солониці Параски Якимцевої, 20 літ.)

Мрець і баба.
Сыновья наняли бабу стеречь тело отца. Он встал ночью, съел приготовленную пишу и хотел приняться за старуху, но последняя спаслась, рассказывая, как трудно делать рубашки.

Жив багатий мужик і передав він синам те, шо знав. Вони не схотіли того знать, шо отець. Ну, він сказав, як умірав: "сини моі! щоб ви ж три ночі, мене не ховали і стерегли. Вони побоялись; сами между собою радяться: шо один боіться і другий і третій. І присоглашають вони: хтоб схотів переночувать за їх коло батька. Найшлась така баба, що дожилась шо нікому кормить, один сін є і той ше маленький. А вона вже стара заробить. Вона сказала: "я переночую, тільки дайте мені три сотні рублів: од каждого по сотні". Сказали: "дамо, бабо, тілько ослобони нас, переночуй за нас. Зробили йому труну і положили, покликали коваля, закували його обручами. Два обруча на голові, два на руках, два на ногах. Наварили обіду і наставили йому повний стіл: і борщу із мнясом і локшину із мнясом, і книші, пероги і булки у трьох печах печено на один стіл усе накладено. Горілки два відра поставлено. Усе вони сполнили по батьківському приказу. Сами пішли з дому, уся сімья. Кидають у домі саму бабу, котору наняли. Сидить баба сама і молиться Богу. Помолившись Богу, устане баба, випье чарку горілки і закусить і сяде і молиться Богу. Ось трохи згодом два обручі на голові лопнуло, і впали серед хати. Злякалась баба, а щей не дуже. Устала, для смілости випила чарку горілки, закусила і сіла. Два обручі лопнуло на ногах, одскочили до порога. Злякалась баба, устала, випила чарку горілки, сіла тай дивиться прямо на його. Лопнуло два на руках, скочили додолу; ссувається криша, встає мужик. — Ага, Марто, і ти тут!

— 11 —

стережеш мене? — Стережу, мій батечку. — Ага! сини наняли? — Наняли, батечку. — Скільки грошей дали? — Три сотні, батечку. — Ага, Марто, то ще мало! Чом ти не брала з їх більше? — Хоть би я ті пожила, батечку. — Ага, пидожди я повечеряю. Як умітимеш мені шо сказать, той поживеш, а не вмітемеш — повечеряю, усе поїм і тебе зїм. — Приступив до стола, випив одно відро горілки, виїв золійник борщу, которий чотирі відра. — Ага, Марто, ти не злякалась? — Ні, батечку. — Ну, іди до мене вечерять. — Прийшла Марта до столу. Поки дійшла од полу до столу тричі упала. — Чого ти, Марто, упала? Мабуть ти пьяна. — Ні, батечку, не пьяна. — Пий, Марто, горілку. — Не хочу, батечку, спасибі! — Пий, Марто, не журись, бо все поїм і тебе зїм. Випив друге відро горілки, виїв локшини золійник чотирі відра, поїв книші на столі, пероги, на лаві булки у два ряди. — Ну, се, Марто, нічого вже випить, нічім і закусить. Тепер тебе зїм — Мій батечку! не їжте, поки я вам іскажу. Хоть як усе діло довго робить, а сорочку, мій батечку, найдовше. — Як саме, Марто? — З якими великими трудами приходиться та сорочка, скільки біля неї роботи. Треба виорать, треба посіять, заволочить, і брать і повьязать і помочить і витягти і посушить і потіпать і помнять і помикать і прясти і помотать і поткать і вбілить, — і тоді аж, мій батечку, сорочку шить. — Правда, Марто, з великими трудами сорочка приходиться. — Поки Марта казала, поки його забавляла, заспівав півень. Приступа він ближче до неі, заспівав другий раз, сів він на полу, а вона устала од його. — Слава тобі, Господи! каже Марта, — забавляла тебе поки двічі заспівав, а третій раз заспіва, то вже на піч не злізеш. Заспівав третій раз, упав він с полу додолу. — А, щаслива, Марто, уміла мене забавлять! Усе вспів поїсти, а тебе не зїв. — Став світ, ідуть сини до хати. — А чи тож то наша баба Марта жива, а чи нема? — А жива. — А злазь, бабо, получай свої гроші. Спасибі тобі, шо ти нас перемінила. — Беріть його, кладіть його у труну і закуйте його і забийте йому кілок осиковий у головах, бо він буде ходить, буде вас лякать. — А, спасибі тобі, бабо Марто, за сю раду, шо ти доумилась, шо йому зробить тай нам сказала. Обьявили батюсці, стали його нести дванадять чоловіка, не понесуть. — Мабуть так, — сини кажуть, — запрягти воли та довезти його до ями. Несли крізь гарно і тихо; донесли до ями, — схопивсь вихорь, зламав хрест, дві коровзі обірав, батюшка впав. Батюшка каже: "а добрий

— 12 —

був, хоть би як його заховать і треба його заклинать, іше як би чім його прибить?" А син каже: "казала баба Марта пробить його осиковим кілком". — А можна. Добрий видно був! Неполюбив, шо за їм узяли крест і корогви, бач що нам наробив? "Загребли його і закляли його, забили його осиковим кілком. Прийшли додому. — Ну, бабо Марто, спасибі тобі, подожди-ж пообідаєм і ми тобі подякуєм, накладем ще тобі мішків, повен віз хліба. Гроші грішми, а то ми даємо тобі од себе: нам жизнь дорогша. А се заробила, бабо Марто, їж на здоровья, годуй свого сина.

(В 97 г. од кр. с. Литвяків Одарки Бугайовоі.)

Сестри.
Сестра, ночуя у гроба умершей сетры, занимает последнюю рассказом о том, как трудно приготовлять рубашки.

Було собі дві сестри. Старша занедужала тай каже: "хтоб зо мною переночував як я умру, то я б тому рябу корову. Така та сестра сильна була. А молодша отказує; "я переночую, то мені даси". Як та умерла, молодша пришла, узяла під плече півня і куделю прясти. Сіла на печі, пряде, а сорочку льняну повісила на комині. От так як іспівночі мов зашуміло встає той мертвяк — сестра їі — з лави та прямо до неі іде на піч, а сорочка вісить на комині. Мертвяк і каже; "ну й біла!" А та одвіча: хочь і біла, так багацько біля неі діла". А та мертва питае: "а ну, роскажи, яке біля неі діло?" — Як зачнуть сіять, та сіють, сіють, — с протягом росказує молодша сестра, щоб довго було, та зачнуть волочить, та волочять, волочять, та як зачнуть брать, та беруть, беруть, та як зачнуть молотить, та молотять, молотять, та як зачнуть мочить, та мочять, мочять, та зачнуть тягти, та тягнуть, тягнуть, та як зачнуть сушить, та сушять, сушять, та як зачнуть тіпать, та тіпають, тіпають, та як зачнуть прясти, та прядуть, прядуть, та як зачнуть снувать, та снують, снують, та як зачнуть ткать, та тчуть, тчуть, та як зачнуть полотно білить, то білять, білять, — та як убілила полотна, та шить сорочку, — то півень заспівав, мертва упала тай каже: "ну, щастя твоє що півень заспівав, яб тобі показала, як ночувать.

(Запис. в 93 г. од коз. с Литвяків Варвари Супруновоі, 22 л.)

— 13 —

Куми.
Кума за рябую корову проводит ночь у гроба кума. Последний постоянно приближается к ней, но не может взобраться на печь, так как пропел петух.

Жінка звала куму ночувать до свого мертвого чоловіка. Кума каже тій жінці: "я висижу, я його не боюсь; так за рябу корову буду ночувать". Удова із дітьми пішла до сусід ночувать, а кума сіла в головах у помершого. Коли ось він підводиться та питає куми: "ти за рябу корову ночуєш?" — За рябу. — Не боїся? — Не боюсь. Та все таки кума по трошку од його назад на піл, а потім на піч, а він за нею та все каже: "ти, кумо, за рябу корову? — За рябу. — Не боїся? — Не боюсь. Вона на піч, а він тільки що хотів, а півень: кукуріку! Так він упав і дух іспустив, а все таки сказав: "кладіть мене на лаву". Вона пішла, людей созвала, положили його на лавку, взяли та заховали, а кума рябу корову взяла собі. ^(*)

(В 94 г. од к. с. Літвяків Мар. Чигринової, 45 літ.)

Парень, що побравсь із кумою.
Парень женился на куме, ходил к жене по смерти, так как земля его не принимала.

Парубок і дівка перехристили дитину тай після того перевінчались і прижили пару дітей. Чоловік умер, то жінка що понаварює, він прийде і повийіда. Стала вона людям хвалиться, а одна жінка і каже: "як прийде, то ти одно — буди дітей, та мий їх. Він прийшов, стала вона дітей будить, він і питається: "на що ти будиш?" А вона каже: "на свадьбу піду". А він пита: "хто ж там жениться?" Вона одказала: "кум куму бере". А він каже: "піди, скажи хай небере. Я тебе взяв, так мене земля не прийма". Так його осиковим кілком запечатано.

(Записано в 1893 г. од кр. д. Шек Оришки Кравченковой, 18 л.)

^(*) В двох вар: Чубин. (Тр. II № 114, 403, 404.) и Манжури (Сбор. Харьк. Ист. Фил. Общ. II, 131.) жинка за рябу корову ночує біля мертвої відьми.

— 14 —

Ненажерливий мертвяк.
Покойный муж, приходя к жене, поедал так много, что не стало кормов. Тогда его пробили колом.

У жінки вмер чоловік і ходить до неі ночью їсти. Так вона заріже вівцю і понаготовля йому котли. Він їі не займатиме і поки буде ходить, поки в неі є що, а як нічого вже варить, так вона зійшла з оселі. Він як прийшов, увійшов у хату — нема нічого. Так він так — аж хата ходить ходором. Вона у другу хату, — він за нею. Тоді вона, дождавши ранку, пішла священику обьявила, шо неможна їі буть у хаті. Коли одкопали, коли він ниць лежить. Так вони його осиновим колом у потилицю пробили, взяли загорнули, — годі він ходить.

(В 96 г. од кр. с. Литвяків Палажки Шевченкової.)

Молодиця і несвідомий.
Молодая вдова желала, чтобы к ней пришел ужинать и ночевать покойный муж. Едва вырвалась из чьих то объятий и спаслась к матери.

У баби син умер; осталась у неі невістка. І то вже вони на жнива ходять. Стара як дожне до полудня та додому йде вечерять варить. На спасівське лущання наварила вареників і кашу молошну і посідали вони вечерять удвох. Невісточка і каже: "що як би се Іван прийшов до нас вечерять? а хоч до мене на постіль. Баба каже: "моя дитино! не бажай. Я не хочу того сина, не треба". Невістка каже "як вам не жаль? а мені жаль, — хочь би і зараз прийшов. Як я в коморю піду, то як би вже на подушках лежав". Поки попоралася молодиця, чула шо пішло шось у коморю. Ось вона і собі іти лягать спать у коморю; коли на ті подушки, — а він лежить: той Іван. Він став їі обнимать. Ше ж то Господь дав, шо він їі не дуже обняв. Так вона як вирвалась з подушок та до матери в хату убігла. "Матусю, голубочко! рятуй же мене! се ж не Іван прийшов, а хтось другий!" Баба встала, похрестила двері і вікна і каже: "я не хочу, шоб він у хату йшов". Так він трохи оселі не розвернув.

(В 95 г. от коз. м. Лукомья Катерини Норової.)

— 15 —

Молодиця і покійний чоловік.
К вдове приходит покойный муж. У него ноги обмотаны. Он не может ничего сделать, так как у женщины на коленях дитя.

Йшла жінка з роботи та зайшла на кладовище. Плакала вона там скільки їй завгодно було, потім прийшов чужий чоловік та зняв їі з гроба. Прийшла додому, узяла оривок, принесла дров, заходилась витопила, потім сіла прясти. Допрялась до глупоі ночі; була в неі дитина маленька. Ті більшенькі сплять, а те мале плаче. Молодиця встала, вікна похрестила, лягла спать, погасила світло, коли двері одчиняються і покійний чоловік іде в хату. Пита: "чи желаеш?" Молодиця дитину в коліна посадила. Він дойшов до серед хати. Місяшно, видно який вин. Тільки ноги побмотувані, а без покрівця; поясом зеленим підперезаний. Він каже: "чи желаш ти мене принять?" А дитина у тій жінки на колінях. Молодиця злякалась, нічого йому неказала. Він іде о хати, тричі повернув головою, дихнув вітром і каже: "щаслива ж ти, що в тебе янгол у хаті".

(В 95 г. од коз. м. Лукомья К. Норової.)

Молодиця і мертвий чоловік.
Вдова желала повидать покойного мужа солдатом. Он пришел, но ничего не сделал дурного, так как на руках ее дитя.

Бабин зять пішов у москалі і там умер. Дочка не бачила чоловіка і як його заховали. Вона каже: "як би я, мамо, побачила який він москаль". От він у ночі і приходить до неі, а мати кудись пішла. Одчинив хату і пита: "чи желаеш мене побачить коло себе?". А вона злякалась. У неі дитинка була маленька, от вона ту дитинку схопила тай сила. Він дойшов тільки до половини хати до сволока і каже: "ну, спасена твоя душа, шо янгола взяла у руки, а то б ти знала як желать, щоб я прийшов до тебе". Пішов вітром с хати, подчиняв двері і сіни.

(В 95 г. од коз. м. Лукомья К. Норової.)

— 16 —

Мрець і ятровки.
К невесткам пришел муж одной из них и успел задавить жену. Другая спаслась придавив петуха, так что последний крикнул.

Дві ятровки пішли жать. Однієі чоловік у москалях, а другоі — умер. Жнуть вони посідали, кажуть: "як би се нам хоч один косарь до сіі гречки; як би сі гречки підогнав, — що хороша. Коли се являється косарь: той мертвий. Уже вечір. Московка каже: "піду додому". А та собі: "і я піду". — Чого ж би ти пішла? питає московка, твій чоловік прийшов косить. Пійшли додому. Московка зайшла до матері. Питає матери: "що, мамо, робить — прийшов Федор? — Іди, дочко порайся, ріж курку та готов, а сама возьми півня і сядь коло верха на хаті. Московка сіла коло верха. Федор прийшов з жінкою, повечеряв, заходивсь коло жінки задавив їі. А та сидить з півнем, давай Федір їі шукать. Вона придавила півня, він заспівав, а Федір упав і там опалубився. Став світок, призвали людей, одвезли того мертвяка і прибили осиновим кілком. ^(*)

(В 95 г. в с. Пятигоріцях.)

Мрець із ногами в шерсти.
К матери и дочери пришел покойный муж, он вымотал кишки из старухи, а дочь спаслась на чердаке.

Тройко їх було: батько, мати і дівчинка. Батько умер, то вони, Господи, як за ним побивались! Діждали жнив. Мати і дочка пішли жать; посідали полудновать, коли явиться батько з жита. Вони йому, Господи, як зраділи! Посідали, полудновали. — Піди ж, дочко, та навари вечерять, — каже мате, — а ми з батьком пожнем. Дочка наварила вечерять тай пішла до сусіди побалакать, що до нас батько прийшов. А та сусіда і каже: як сядете вечерять, то ти упусти ложку під стіл та подивись — як у шерсти ноги, так то

^(*) У Стрижевского (Сказки. Киев. Стар. 1905 г. № 7 и 8, № 14, стр. 146-148) дяк зайшов у хату, де лежав мрець і став читать. Мертвець схопивсь, задавив свою жінку і водився з дяком до півнів. По Білорускім оповіданням мертві чоловіки приходять ночувать до вдов. (Е. Р. Романові. Белорус. Сборн. вып. 4. Витебск 1891 г.) один розрива свою жінку (№ 66, стр. 125), другий одрива своій груди (№ 68, 126), а третій губить свою — в бані (137).

— 17 —

не батько. Та дівчина прийшла додому, прийшли батько і мати, а у неї є уже в голові: що мені ж жінка казала, я те сполню. Вона насипала вечерять, поставила, а сама пустила ложку, коли гляне — в шерсти ноги, так вона помьялась, помьялась, та за кухоль та з хати на горище тай заховалась. Так він що було в горщятах повиїдав та із староі вимотав кішки і посновав по ключках. Тоді нічка маленька, стали, півні співать, він увойшов геть, а дівочка злізла. Коли в матері кішки вимотани. Вони його осиновим кілком прибили. ^(*)

(Зап. в 1893 г. од кр. д. Шек Марти Борисенковоі, 37 літ.)

Молодиця і чоловік із хвостом.
Вдова захотела, чтобы к ней пришел покойный муж. Он пришел, но оказался покрытым шерстью и с хвостом. Вдова бежала к куме.

Чоловік з жінкою жили хороше, потім він умер. Скучала вона за ним, каже: "колиб же він прийшов до мене!" Наварила вечерять і сіла, та знову: "колиб мені, Господи, Василь прийшов". Коли гука: "Марья одчини!". Одчинила вона, — коли Василь. Посідали вони вдвох вечерять. Буду я, каже, до тебе ходить, буду й тішить, і буду тебе любить. Послали постіль і полягали спать. І він до неі ходив так, що неділь до двох, ї вона зробилась гладка, — так він їі втішив. Стала вона кумі своій хвалиться: "кумо! до мене чоловік ходить. Кума пита: "якій?" — Мій Василь. — Е, ні, кумо, то не Василь. — А шож воно таке? — А ти з ним удвох вечеряєш? — Вечеряю — Навари вечерять і вріж йому скібку хліба і соли, а ложки не вмочай в страву. Та впусти ложку додолу під стіл і тоді побачиш які в його ноги. Зробила вона так, та як глянула, а в його ноги у вовні. Вона злякалась, а він пита; "чого ти мене лякаєшся? Тепер холодно, я грошей ниде не зароблю; то я поліз на хату, та узяв кожух, та пошив собі кожушани чоботи, — того в мене і ноги такі страшні тобі, а ти не бійся мене, стели постіль та лягай спать зо мною. Так вони ту ніч переспали. Вона наутро пішла до куми опять, каже "еге, кумасю, правда ваша, бо, каже, ноги в вовні, щей хвіст ззаду. А кума каже: "тепер ти, кумо, вечерять не вари, а возьми своє благословенє, та як прийде, то

^(*) У казці із Сборн. Афанасьева, II, 331, жінка підгледіла, що до ві прийшов чоловік з хвостом.

— 18 —

ти його перехрестиш та швидко тікатимеш до мене. Прийшов він до неі, щей сонце не зайшло. Вона й перехрестила його своім благословеніем тай тікає прямо до куми. Він за нею в погонь. А кума вже одчинила двері сінешні і хатні. Вона мерщій в сіни вскочила, а кума зачинила двері. ^(*)

(Од кр. с. Литвяків Е. Пулькиноі.)

Мертвий жених.
Девка скучала по умершем парне. Он является и везет ее в могилу. Девка бежит, но настигнута и разорвана.

Були собі парубок і дівка; любились вони страшно. Той парубок і вмер. Вона побивається, щоб приснивсь, або привидівсь. Сидить, плаче, коли парубок іде в хату, каже: "чого ти плачеш? позбірай усе своє добро та постав на покуті". Вона поставила. Він каже: "неси с хати". Вона винесла с хати, коли стоїть пара коней у возі. Стали з двора виїзжать, він і каже: "місяць світить, мертвяк їде, чи боїся, дівко?" Вона каже: "не боюсь". Доїхали до кладовища, він і каже: "ти лізь в яму." А вона одвіча: "лізь ти, а я позьязую усе своє, а сама возьмусь за шовковий платок". Він тягне, а вона давай тікать. Він питається: "чи ще далеко?" Вона — поки недалеко була — одвічала: "ще, — каже, — далеко"; а як стала далеко, він гукає, а ї не чуть. Він до тяг до краю, — коли платок шевковий. Він тоді виліз із ями, да за нею в погонь, та догнав на сінешним порозі тай розірвав.

(Запис, в 93 г. од коз с. Литвяків Н. Бугаевої, 17 літ.)

Мертвий жених і дівка.
Мертвий жених приехал к невесте и взял ее с собою. Она бежала с могилы и спаслась в церкви, но на третий день умерла.

Був у дівчини жених і помер він. Вона за ним плакала ночью. Ну, він приїхав під вікно буланим конем, став казать: "як шоти мене не боісся, то поїдем зо мною?" Вона стала казать: "чогоб

^(*) Напеч. в "Зам. о малор. демон." (із Кіевской Стар. 1899 г.) стр. 17.

— 19 —

я свого мужа боялась?" Він сказав: "збірай своє все, поїдьмо". Вона звязала три шматки полотна, сіла, поїхала з ним.

Доїхали до гроба, він каже: "ну, полізай туди". Вона сказала: "лізь ти попереду, а я подам тобі усе". Недалеко церква стоїть. Вона стала спускать полотно, а сама тікать до церкви. Вскочила вона у церкву, стала Богу молиться, а до неі Матер Божа обізвалась: "вирви у себе волосся і позавьязуй усі четверо дверей". Вона вирвала, позавьязувала і стала впять Богу молиться. Він оглядівсь шо їі нема, став фігти до церкви, а в тій церкві лежав мертвий, ще не хований. Він став кричать: "ти мертвий і я мертвий, подай мені оттуда живу". Відтіль нічого не чуть, пішов він геть. Прийшли наутро ховать того мертвеця, коли стоїть дівка окамяніла перед матерью Божою. Люди стали їі питать: чого й що? Вона росказала як їй було і третього дня вмерла. ^(*)

(в 1899 г. од кр. м. Снітина Одарки Сізьоненковоі, 18 літ.)

Дівка і несвідомий.
К девушке под видом любовника приходит неизвестный, покрытый шерстью. Удаляется вихрем.

Ночувала дівка в клуні, у неі парубок був. Як йому до неі іти, так переїзжать через річку. Той парубок поїхав у ярмарок, а дівка пішла погуляла. Прийшла додому, лягла спать. Лежить тай дума: "як би се прийшов мій Софрон. Тут вона передумала коли являється. Війшло в клуню, становить весло і ляга коло неі, обніма їі, а не роскрива. Вона обзивається: чого ж ти мовчиш, чого нишком лягаєш?" Воно мовчить. Вона руку витягнула спід кодрі і торкнула, — коли воно в шерсти. Вона перехрестилась, а воно знялось вихрем і знесло вихрем покривлю.

(в 96 г. од коз. м. Лукомья Секлети Супрягиної.)

Дівка і незвісний.
К девушке приходит ночью в ригу неизвестный. Плещет в ладони убегает.

До однієї дівки чотирі годи ходив парубок. Потім він поїхав на поле, а вона не знала, що він поїхав. Вийшла вечером гулять

^(*) В вар. Чубинського (Тр. зкспед. т. II, 306 119-121, стр. 411-416.) дівчина тіка в хату, де лежать мерці. В одній казці зостається вона жива, у другій мреці розривають дівчину, у третій — дівка уміра з переляку. У. Р. Sebillot (Contes des prov. de France Paris 1884. 54. Les deux fiances) мрець їде з своєю молодою верхи.

— 20 —

і догуляла до півночі. Нема жениха. Пішла у клуню спать, лягла, лежить і дума: чи прийде, чи ні? Приходить, сіло на полу, насіння луза із запілу. Потім як поросне лушпини, аж луна по клуні пішла. Вона говорить: "се ти? — Мовчить. Лежить вона ні жива, ні мертва. Потім схватилося, в долоні заплескало і хто зна дей ділось. ^(*)

(Од кр. м Снітина П. Одокіенковоі.)

Дівка і несвідоме.
К девушке, поджидавшей жениха, подходит неизвестный и исчезает.

Ходили дівки на досвітки і в однії жених був. Полягали спать, не діждали того жениха, і так, шо вже всі поснули. Приходить щось підь вікно і стукає. Дівка почула, думала, шо то їі жених, пішла одчинять. Дойшла до вікна, коли стоїть щось чорне вище вікна. Вона дума: чи він, чи не він? Пішла, двері одчинила і пустила його. І думає: отсє ж він увійде у хату. Жде, жде — немає. Що ж се думає, мов під вікном не він стояв? Острах їі взяв, давай будить дівчат: "ходім шукать, шо воно таке? І передави лись — і нема нічого. ^(*)

(Од кр. м. Снітина П. Одокіенковоі.)

Дівка і мара.
К девушке под видом любовника приходит привидение, которое разрывает и съедает ее.

Ночувала дівка у коморі, а парубок їі поїхав на поле орать. Вона вже знала, шо його не буде і каже: "се-ж, — каже, — мого Івана сьогодня не буде, хоч би яка мара прийшла, то прийшла. Шось гука: "одчини!" Вона й дума: шо-ж воно се таке? Тай зраділа, тай схватилася, одчинила йому, лягла. І воно ляга, обніма їі, цілує. А вона питає: "шо-ж ти, Іване, мовчиш?" Тільки як дихоне, — та холодний, холодний дух. Вона пита: "Іване! чого се в тебе такий дух холодний?" Він мовчить. Вона тоді зляка-

^(*) Напеч. в "Зам. о малор. демон.", 20.

^(*) Напеч. в "Зам. о малор. демонолог.", 20.

— 21 —

лась, та — : "Іване! пусти, я хоть напьюся. — А він не пускає. Вона тоді щей дужче злякалася та давай кричать: "рятуйте!" А він їі за горло і зїв їі. Утром мати жде, жде — нема дочки. Пішла будить, коли — самі кісточки.

(в 96 г. од. коз. м. Лукомья С. Супрягиної.)

Кубук.
Девушка по вызову проезжего торговца в полночь трижды прозвонила в колокол причем сняла клобук с стоявшего у лестницы. Впоследствии возвратила клобук, но разорвана.

На досвітки впросивсь крамарь на ніч. І то став з парубків і дівчат сміяться: "а хто піде опівночі тричі в дзвін ударить"? Всі несоглашаються. Він пита: "чому ж ви, дурні, несоглашаетесь? Дам на запаску парчі, як хто з вас піде, і шовковий платок. Ніхто з парубків не хоче, а одна із дівок согласилась. Пішла до церкви, тричі в дзвін ударила, злазить звідтиля, коли щось стоїть лід драбиною. Вона взяла зняла з його шапку, прийшла додому на досвітки; виглядають їі дівки й парубки. Ось вона йде, каже: "який же с... с... був, стояв, мене лякав?" Божяться, христяться — ніхто не був. Коли до світла, коли кубук. Коли тут: шо ж нам робить? А крамарь: "булоб не брать". Коли під вікном шось гукає: "винось, дівко, кубук. Вона викинула йому в вікно. Він каже: "давай мені, дівко, у руки". Казало цілу ніч. У ранці встали внесли в хату той кубук, і не пішла та дівка на досвітки, побоялась. Прийшло воно до неі додому: "неси, дівко, кубук". Вона каже: "на досвітках — піди возьми". — Оддай мені в руки. Вона не ходила брать і не давала йому. Объявили вони батюшці. Сказав батюшка: "убірайте їі так як на смерть і виряжайте і отужуйте. вона до вас не вернеться". Нарядили і отужили. — Нехай вона однесе кубук, ізлізе на дзвіницю, тричі ударить, відтіля хай злазить і надіває. Вона полізла на дзвіницю, тричі у дзвін ударила, злазить і наділа той кубук. Він узяв їі розірвав на шматочки. Увійшли люди у ранці, стали шукать шматочків тіх і ненайшли нічого, тілько найшли одну крихту парчі з запаски. (Зап. в 97 г. од Лукері Бугайовоі.)

^(*) У вар. Чубинького (Тр. II, № 125, 422) дівка з мерця здійма ковпак.

— 22 —

Сорочка
Девушка, идя с посиделок за водой, сняла с мертвеца рубашку. Мертвец хотел, чтобы взявшая возвратила рубашку лично. Когда же она вынесла рубашку, то никто уже более никогда ее не видел.

Ходили досвітки не стало води уночі. Усі бояться іти по воду, ніхто не схотів, тільки одна смілева дівка була, пішла до колодязя, набрала води, іде з водою, коли стоіть мертвяк. Вона думає що що їі ляка, каже: "думаєш я тебе боюсся", зняла сорочку і подалась. Прийшла на досвітки і сорочку показує, вони всі сміються, питають: "з кого ти зняла?" Вона одвіча: "щось лякало". Челядь попосміялась, полягала спать, коли гука: "винеси сорочку!" Вона що кине в вікно, то воно впьять вкине назад. Вона довго не хвалилась дома, думала що він таки восьме ту сорочку, а то давай дома вже хвалиться. Дома не стали пускать їі на досвітки, давай питать священників. Священники стали казать: "уберіть їі як на смерть. Вони й убрали, назвали людей, состроїли обід. Люди сидять за столом і свічка горить і вона мене людьми сидить. Коля ось гука: "винеси, дівко, сорочку!" Вона як винесла, так уже їі більш ніхто не бачив, де вона ділась і що... ^*)

(зап. в 93 г. од коз. с. Литьвяків Н. Бугайовоі, 17 л.)

Мрець і дві дівчат.
Девушки, убирая лен опоздали. На кладбище к ним пристал мертвец. Спаслись на чердаке освещенной хаты, но обе умерли от испуга.

У дворі у панів було дві дівчат. Пани послали іх лену брать і приказали: "глядіть же, щоб вибрали весь лен". Вони пішли, як узяли брать лен, як узяли. Старша сказала: "сідай ти обідай, а я ляжу, полежу, поки ти поїси; тоді ляжеш, спочинешь, а я сяду їсти. Пообідали, тай поснули обидві. Коли кинуться, аж уже сонце заходить, а лену ще багато брать. Як узяли брать, поки брали, поки добрали вже лену. Смеркло вже там їм на ниві, а далеко іти. Як узяли іти, нікого не бачуть, попереїздили вже люде. Старша і каже: "дай опізнились ми дуже, ніде нікого не видно". Добігли до гори, до кладвища, показалось їм, що чередник стоїть.

^*) У Афанасьева (Народн. рус. сказки т. II, № 205) вар. а — дівка зняла з мерця покрівець і незнать де ділась, тільки коса зосталась. У вар. в (315) — здійма сорочку.

— 23 —

Вони прибігли до його та кажуть: "добрівечір тобі, дядьку! "А він сказав: "здорови!" Як очепивсь той дядько за ними, вони що було на їх поскидали, а він рве та женеться. Добігають до села, світиться в хаті, а в тій хаті мертвяк лежав і люде сидять. Ті дівки в сіни прожогом, та не потрапили в сени, та на горище. А там кури сиділи. Той шо біг, одсунув вікно та на того мертвяка: "встань! одчини мені". Мертвяк тіки що піднявсь одчинять, а півень заспівав, так він і впав навзнак. Дівчата кричать: "рятуйте нас; бо ми не знаєм куди й убрались". Люди їх увели в хату. Меньша умерла до світу, а старша третього дні: поперелякувались.

(зап. в 93 г. од кр. с. Литвяків Евгеніи Недількиної, 80 літ).

Мрець і дівчата.
Проклятый родителями мертвец пугал и увечил девушек.

Батько й мати закляли свого сина. Він і пішов на Таврію, нанявсь у економію, та як віз просо і упав під мажару і та мажара надвоє його перерізала. Його заховали в степу, так незапечатали. Дівки лягають там, де його заховано, серед степу, де вони косили і гребли. То одна каже: "се моє місто", друга собі — "а се моє", то він вискоче із гроба, тай каже: "а моє де місто?" Дівки стануть бігти, то та руку, або ногу вибе, а та вьязи. І у друге і у третє піщли дівки і те саме їм було, а то вже сказали хазяїну "не підем, аж поки не запечатаєте". Так той хазяїн запечатав.

(запіс. в 93 г. од кр. д. Шек Параски Зубрової, 16 літ).

Мрець і сім дівчат.
Мертвец пугает семь девиц, навалившись на них.

Ішли дівки на досвітки через кладовище. Було їх сім. Коли мертвяк вилазить із гроба, каже: "вас сім, я вам дам гостинця усім!" Вони як почули, перва впала, друга наверх неі, там третя гак усі попадали, а мертвяк наверх їх, та каже: "вас сім, буде гостинець всім". Так вони лежали до світу.

(зап. в 1893 г. од кр. с. Вільшанки М. Харланової, 50 л.)

— 24 —

Мрець і сторож.
Мертвый приходит к церковному сторожу за сукном, которым тот укрывался.

Чоловік як стеріг церкви, то було ляже на мари щей укриється тім сукном, що мертвяків укривають. Коли опівночі як загуде. Являється чоловік кучерявий і пита: "чи в тебе нема ріжка табаку понюхать? Є, каже сторож, я недавно й нюхав, — Давай же вдвох понюхаємо. Сторож виняв ріжок тай каже: на нечиста сила та одійди од мене". — Ні, я од тебе не одійду, аж поки удвох не понюхаємо. Сторож тоді: во імя Отца і Сина! та зійди нечиста сила. Да вселиться святий дух!" — Ні, — каже той, — не духа, не духа... — Я тебе тут хрестом загражду! — Нащо ж ти моє рядно взяв укриться? — Як схватило сукно, як загуло, як ляснуло того сторожа двічі. Як би Трічі вдарило, було б убило. Та аж на кладвищі обізвалось: "більш уже мого рядна не будеш брать.

(зап. в 1893 г. од кр. с. Вільшанки Марьи Харланової, 50 літ).

Мрець і парень.
Мертвец преследует парня, который при встрече с ним свистнул.

На вечерниці кликали дівки парубків, було пізно, хлопці не схотіли іти, один тілько знявсь та подавсь. Іде слободою, перейшов один випуст, а там кладовище. Коли ходить по кладовищу у білій сорочці і в штанях білих щось никає сюди та туди. Парубок той свиснув і обізвавсь. Іде, оглянувсь, — коли летить, пре за їм. Прибіг він до хати, коли заперто, челядь спить. Кричав, кричав, — не чують, так він ускочив до сусіди досвічаноі у хату. Мертвець пробіг поз двері та каже: "ну щастя твоє, що вскочив, а то знав би як свістіть". Переждав він, та з хати на досвітки, коли де узявсь мертвяк, знов летить. Прискочив парубок до дверей, одскочила пьятка, він у сіни, перехрестив двері, коромислом підопер та в хату, до челяді та топче, тягає їх за ноги, нідна не ворохнулась, а як півень закукурікав, тоді заворушилась. Тай той чоловік, — сусіда досвічаний, — свідетелем був.

(в 93 г. од кр. х. Церковного Параса Печеного, 65 літ.)