История Полтавы

Эбергардт, Георгий Иванович

• 

Подробности

Просмотров: 20734

Эбергардт, Георгий Иванович, окончил Петровскую Полтавскую военную гимназию в 1866 г. с правами реального училища.

Памяти бывшего воспитанника Петровского Полтавского кадетского корпуса
и военной гимназии Григория Ивановича Эбергардта

Просматривая списки ¹⁾ окончившим в 1866 г. воспитанникам Петровской Полтавской воен. гимн., в числе прочих воспитанников, окончивших в этом году воен. гимн., мы находим и фамилию воспитан. Григория Ивановича Эбергардта, с пометкою "права реального училища". Пометка эта указывает на то, что по окончании гимназии он был признан слабосильным и подлежащим не к отправке в то или другое военное уч., для окончания военного образования и последующего затем выпуска офицером в армию, а к отправке к родителям на их попечение. Укрепилось ли здоровье Григория Ивановича за год пребывания в доме родителей, но как бы то ни было 1867 г. застает его уже во 2 воен. Констант. уч. в 4 роте. В этом же году и пишущий эти строки поступил, после окончания Полтавской воен. гимн. в то же военное училище и между ним и Григорием Ивановичем устанавливаются дружеские отношения, которые с каждым годом делаются все теснее и теснее, а в последние два-три года жизни Григория Ивановича — особенно близкими. Эта близость отношений к Григорию Ивановичу Эбергардту настоятельно требовала он нас воздать должное его памяти, сообщением о нем хоть кратких биографических сведений в родной его корпус, как об одном из героев прошлой нашей Русско-Турецкой в. 1877-78 г. г., погибшего геройской смертью в Румелии в бою у Джуранлы вблизи Ески-Загры (Старая Загора), 19 июля 1877 г. Но со дня смерти Григория Ивановича Эбергардта прошло уже 35 лет и только теперь мы имеем в руках необходимые данные о последних днях его жизни и только теперь можем воздать должное его памяти. Интересно то, что время получения нами необходимых сведений совпало с нынешними событиями на Балканском полуострове, имеющими так много общего с теми событиями, которые имели место на том же полуострове 35 лет тому назад и в которых покойный Эбергардт принимал живейшее участие почти что с момента их зарождения и до завершения их достопамятной Рус.-Тур. в. 1877-78 г. г.

¹⁾ См. приказ по гимназии № 191 и дело арх. 33 — "Исторический очерк Петровского Полтавского кадетского корпуса (1840—1890)" И. Ф. Павловского.

Как было сказано выше, Эбергардт в 1867 г. поступил во 2 военное Константиновское училище и по окончании его в звании взводного унтер-офицера, в 1869 г. был выпущен офицером в 6 артиллерийскую бригаду, в которой и проходил службу до 1874 года включительно. В 1874 году оставляет службу в артиллерийской бригаде и, выдержав с успехом вступительного экзамена в академию Генерального Штаба, ныне военную, поступает на младший курс академии. В 1875 г. переходит на старший курс той же академии. Можно было ожидать с полной уверенностью, что Гр. Ив., как человек даровитый и с выдающимися способностями, блестяще окончит курс академии и будет в будущем служить украшением корпуса офицеров Генерального Штаба. Но вышло иначе. В конце 1875 г. Эбергардт круто изменяет тот путь, который, по-видимому, им был прочно намечен и выбран в жизни. В конце этого года он сначала берет заграничный отпуск, а несколько позднее и выходит в отставку. Что же было тому причиной? А вот что. Дело в том, что в 1875 г. в Турецких провинциях в Боснии и Герцеговине Сербы христиане — сначала Католики, а позднее православные — с оружием в руках восстали против векового Турецкого ига, при чем первые смотрели в сторону католической Австрии, а последние с упованием и надеждой в сторону православной России. Восстание христиан в Боснии и Герцеговине было той искрой, от которой охватило позднее пожаром весь Балканский полуостров, завершившийся нашей освободительной войной 1877-78 г. г. Как теперь, так и тогда вести, шедшие с Балкан сильно нервировали русское общество и вызывали в нем большое сочувствие к горсти смельчаков босняко-герцеговинцев, под сурдинкой поддерживаемой Черногорией, а также и Сербией, поднявших оружие против векового и могущественного врага в защиту свободы и "честного креста". Как теперь русское общество восхищается успехами горсти Черногорских юнаков, так и тогда предметом восхищения того же общества служили успехи боснийских и герцеговинских юнаков, не имевших не только артиллерии, но даже и порядочного, мало-мальски отвечающего времени, ручного оружия. Сочувствие русского общества, как и теперь, выразилось отправкой отрядов Красного Креста на театр войны и денежными сборами на помощь семьям восставших. Но замечались проблески и иного сочувствия. Нашлись и такие, которые пожелали сами принять участие в делах с турками. Сначала это были единичные люди, а позднее Сербско-Турецкая война, — на театр войны двинулись чуть ли не целые отряды, правильно сформированные, добровольцев. К числу лиц, которых захлестнула волна сочувствия к Боснякам и Герцеговинцам и, пожелавших лично принять участие в их борьбе с Турками, оказался и Григорий Иванович Эбергардт. В этих целях он берет 28-дневный заграничный отпуск и отчисляется от академии, а позднее — выходит и в отставку. Нужно заметить, что, бывший в то время начальником ак. ген. шт. генерал Леонтьев взглянул как на отпуск, так и на отчисление от академии, подозрительными глазами и поставил Эбергардту прямо вопрос: не думает ли он ехать на театр войны на Балканы и если — да, то это со стороны Эбергардта рискованный шаг, так как в правящих сферах на активное участие русских в деле Босно-Герцеговинцев смотрят неодобрительно; а потому советовал Эбергардту отказаться от своего намерения и продолжать занятия в академии. — Это мы записываем со слов покойного Эбергардта. — Но Эбергардт, не скрывая истинной причины его поездки заграницу доложил начальнику академии, что принятое им решение — твердое решение и что изменить его он уже не может, хотя бы в будущем ожидали его и неприятности.

Решение Эбергардта ехать в Боснию и Герцеговину стало скоро известным его ближним друзьям и приятелям. Все ахнули от удивления, зная его за человека спокойного, с ровным характером и неспособного, по-видимому, к каким либо увлечениям. Но душа человека потемки; такими же потемками оказалась и чудная душа Эбергардта для его приятелей и друзей. А таких было у него немало. Он принадлежал к тем счастливым натурам, которые пользовались любовью всех тех с кем сталкивала их судьба. В своих суждениях о людях он был крайне осторожен и старался находить в них только одни хорошие стороны, мало обращая внимание на худые и стараясь объяснить эти последние вне волевыми причинами.

Гр. Ив. оставил Петербург 19 дек. 1875-го г. и через Москву, где он виделся, имея рекомендации от Михаила Григорьевича Черняева, позднее главнокомандующего Сербской армией и от профессора Ореста Федоровича Милера, — с Иваном Сергеевичем Аксаковым, известным в то время славянофилом и получив от него напутствие, — через Вену и Триест, направился в Рагузу (Дубровник). В Рагузу Эбергардт прибыл в первых числах января 1876 г. и через несколько дней — 8 янв. — участвовал уже в деле с турками вблизи Долматинской границы, на пути из г. Требинье в г. Рагузу, у урочища "Глува Смоква", войдя в состав смешанного герцеговино-черногорского отряда Пеко Павловича. Герцеговинцы в этом деле имели большой успех. Они взяли штурмом турецкую позицию и не оставили в живых ни одного турка.

Через 6 дней позднее — 14 января — Эбергардт участвует с тем же отрядом во втором деле и почти на том же самом месте, но с противником во много раз сильнейшим нежели отряд Пеко Павловича и усиленным артиллерией. Бой этот оказался не в пользу Герцеговинцев. Они понесли урон и чуть не лишились своего начальника отряда ²⁾ Пеко Павловича, доблестного вождя и бывшего одним из видных деятелей в Боснии и Герцеговине. Он был родом Черногорец и представляла собой типичный образец этого маленького, бедного, но доблестного Славянского народа, много веков отстаивавшего и отстаивающего свою свободу и независимость от противника, окружающего его маленькую страну со всех сторон.

²⁾ Турецкий отряд, выйдя из города Требинье, имел целью, как и 8-го числа, подойти к небольшой турецкой крепости Дрина, на Далматинской границе и забрать там, для гарнизона г. Требинье, заготовленные съестные припасы.

После неудачного для Герцеговинцев дела 14 янв. их войска как бы рассеялись и в Герцеговине наступила тишина. Установилось негласное перемирие. Вожди Герцеговинцев собрались в Суторино близ г. Костельново (Бона Котарская) и с ними вели переговоры от имени турецкого правительства представители нашей дипломатии и австрийской о тех условиях, на которых бы они согласились прекратить восстание и о тех реформах, которые необходимо было бы ввести в Боснии и Герцеговине. Переговоры эти ни к чему не привели и Герцеговинские войска стали сосредоточиваться у Крестаца и в Пивинском Округе. К 20-м числам февраля здесь собрались и сосредоточились все Герцеговинские вожди с их отрядами. Нужно заметить, что Турки все свои боевые силы держали не сосредоточенными в одном месте, а были они у них, как это мы видим и в теперешнюю войну, разбросаны по всей Боснии и Герцеговине и базировались на те или другие укрепленные пункты и их били по частям, как бьют и в настоящее время союзные славянско-элинские войска. Между тем в Герцеговине в 1876 г. были большие Турецкие силы. В Герцеговине было не менее 25 т. турецких войск, но не в одном месте, а разбросанные по разным "кулам" и крепостцам. Мухтар-паша ²⁾, стоявший во главе этого войска полагал, что такой дислокацией своих войск ему легче будет держать страну в своих руках. Но это только вело к тому, что турок били но частям, и отряд Мухтара-паши таял и уменьшался в числе с каждым днем. Мухтар-паша только и был занят тем, что поддерживал связь между гарнизонами "Кул" и крепостей и занимался снабжением их продовольственными и боевыми припасами, а Герцеговинцы устраивали им засады и снабжались теми и другими припасами за счет турецкой казны. Подобную засаду Герцеговинцы, сосредоточенные в Пивянском Округе, устроили туркам и в 20-х числах февраля 1876 г. Им стало известно — а разведочная часть у них была поставлена блестяще, — что к г. Гацко — штаб квартира Мухтар-Паши, — в крепость Горонек будет отправлена большая "оказия", с продовольственными и боевыми причалами, а в то время у Герцеговинцев чувствовалось оскудение как в том, так и другом.

³⁾ Позднее наши войска имели дело с Мухтар-пашой на Малоазийском театре войны (1877-й год), а в настоящее время Мухтар-паша, имея титул Гази (непобедимый) стоит во главе Турецкого правительства.

Но как-то так вышло, что они прозевали "оказию" и она благополучно проследовала в кр. Горонек. В отместку за неудачу фуражироваться и подкрепиться боевыми припасами за счет турок, Герцеговинские воеводы порешили устроить засаду турецкому отряду, когда он будет возвращаться обратно из Гаранска в Гацко. Засада была устроена блестяще. У Селения Муратовац отряд турок был застигнут врасплох и разбит на голову. Турки беспорядочно бежали и их по пятам преследовали Герцеговинцы. Была настоящая бойня. Дело началось с вечера и длилось до полуночи, благо ночь была лунная. Мухтар-Паша, чтобы поддержать разбитый и бегущий отряд, выслал из Гацко прикрытие с двумя орудиями. Но прикрытие было смято бегущими турками и наседавшими на них Герцеговинцами.

Орудия были захвачены Герцеговинцами и турки из них не успели сделать и одного выстрела. Эти орудия были первыми, которые Герцеговинцы имели в войну 1875—76 г. г. В деле под Муратовцем участвовал Григорий Иванович Эбергардт, но уже не в отряде Пеко Павловича, а в отряде Пивяк воеводы Лазаря Сочицы, бывшего Турецкого офицера в чине юз-баша, сербского патриота, человека богатого и убившего все свое состояние на восстание в Герцеговине.

В этом деле Гр. И. Эбергардт чуть было не погиб. Ночью он как-то отбился от своих, заблудился и провел ночь в пастушьем курене, не зная где он и какой конец его ожидает. К счастью утром, на следующий день, на него наткнулся кто-то из воинов из отряда Сочицы и был проведен на бивуак отряда. Он был встречен с большой радостью как Сочицей так и всем его отрядом.

Кроме 3 дел, о которых было сказано выше, Гр. Ив. Эбергардт участвовал еще в одном вблизи г. Гацко, уже весной. Но дело это было неудачным для Герцеговинцев, а затем в скором времени восстание в Герцеговине и Боснии начало как бы затухать, а правильнее сказать дело Герцеговинцев и Босняков приняли на свои плечи Черногорское и Сербское княжества. Это была, так сказать, вторая стадия Балканских событий 1876 г. Черногория и Сербия объявили войну Туркам в защиту прав и интересов Сербов Турецких провинций Боснии и Герцеговины. Как известно, во главе Сербских войск сталь русский генерал, герой туркестанских войск, Григорий Михайлович Черняев.

С объявлением Сербами Туркам войны, Г. И. Эбергардт оставляет Герцеговину и едет в Сербию. Здесь он поступает в ряды Сербских войск и входит в состав Моравской армии генерала Черняева. Если не ошибаемся, он получает батарею, с которой входит сначала в состав авангардного отряда перед укрепленной позицией у города Алексенаца. Затем переходит на самую Алексенацкую позицию, где получает в свое ведение участок оборонительной линии. С переходом турок на левый берег Моравы и движения их к Креветуи Джунису и когда Сербы должны были оставить Алексинац и отступить ко второй, заранее укрепленной позиций у Делиграда, по пути из Алексинаца к Белграду, Гр. Ив. принимает участие во многих делах на Джиониских позициях и вообще принимает участие в делах и остается в Сербии до заключения по требованию покойного Государя Императора Александра II-го, перемирия Турками с Сербами. За перемирием последовал мир и Гр. Ив. возвращается в Россию, пробыв вне ее пределов — в Герцеговине и в Сербии — без малого год.

Возвратившись в Россию, Гр. Ив. полагал поступить снова на службу, продолжать слушать курс в академии. Но в это время назревали события посерьезнее Герцеговинских и Сербских. Наши войска мобилизовались и сосредоточивались в Бессарабии. Можно было ожидать самое позднее весной наступающего года войны между Россией и Турцией. Мысль, следовательно, о поступлении в Академию надо было оставить до более благоприятного времени. Григорий Иванович поступает снова на службу и просит определить его в 9 пехотную дивизию, в 34 Севский полк, входивший в 8 корпус, бывшего начальника 9-й пех. д. Федора Федоровича Радецкого. Корпус должен был стать во главе войск, назначенных для будущих наших операций за Дунаем.

Теперь мы подходим к последней стадии деятельности покойного Григория Ивановича Эбергардта в деле освобождения Балканских Славян из под Турецкого ига и пользуемся теми сведениями, которые на днях любезно нам сообщены составителем истории 34 пехотного Севского полка, капитаном Трояновым. Сведения эти им почерпнуты из истории участия Севского п. в Рус.-Тур. в. 1877-78 г. г. Нам сообщены сведения капитаном Трояновым о Григории Ивановиче Эбергардте в виде справки. В справке этой сказано: "В бою у Джуранлы 19-го июля 1877 года убит младший офицер 7 Линейной роты 34 пех. Севского п. штабс-капитан Григорий Эбергардт. Обстановка: "В то время, когда в центре позиции кипел бой, 1-й бат. Елецк. п., 2 стрелков. и 7 лин. роты 34 п. Сев. п., под командой командира этого полка, полковника Жиржинского втянулись в лес, имея приказание охватить правый фланг турок. Едва отряд стал развертываться (2 и 7 роты были впереди), турки открыли убийственный огонь с близкой дистанции; наши роты бросились в атаку, но были отбиты; во время этой атаки был ранен в голову шт.-кап. Эбергардт, закрыв рану рукой, он вторично пошел с ротой в атаку, но был убит в висок пулей". Капитан Троянов к своей справке добавляет: "документ: записки участников".

Итак мы видим, что покойный наш однокашник, Гр. Ив. Эбергардт, покончил свою жизнь героем за дорогое для него дело: освобождение Балканских Славян из под векового Турецкого ига. Если его фамилия не занесена на поминальные скрижали в церкви родного ему корпуса, то она должна быть занесена теперь: лучше поздно, чем никогда ⁴⁾. Мы имеем сведения, что Эбергардт записан на поминальной доске в церкви 34 Севского п. Капитан Троянов был настолько любезен, что к своей справке приложил даже кроки, с показанием того места в бою, где Эбергардт пал геройской смертью.

⁴⁾ Примечание составителя: Имя Г. И. Эбергардта занесено уже на доску в церкви корпуса.

К всему изложенному выше считаем необходимым добавить. Покойный Григорий Иванович Эбергардт уроженец Полтавской губ., Миргородского уезда. Отец его был обрусевший немец, учитель музыки, а мать малороссиянка. Григорий Иванович имел большую склонность к музыке, что надо полагать перешло от отца к сыну. Когда Григорий Иванович окончил военную гимназию, то отца его уже не было в живых и ему досталась небольшая родовая недвижимость, небольшой хутор. Позднее мать его вышла замуж за другого, но отношения Григория Ивановича как к матери, так и к отчиму были самые хорошие, что, обыкновенно, так редко бывает. Для характеристики Григория Ивановича нельзя не привести следующего факта. Когда он собирался в Герцеговину, то был сильно озабочен тем, чтобы мать его, в случае если жизнь ее сложится неудачно, или если она вторично овдовеет и останется без всяких средств к жизни, а между тем сам Григорий Иванович может быть убит, он принял все меры к тому, чтобы недвижимость, доставшаяся ему по наследству от отца, формально от него перешла к его матери. Он сделал формальную дарственную запись на имя своей матери.

Н. К.-в.

Источники:

Ромашкевич А. Д. Материалы к истории Петровского Полтавского кадетского корпуса с 1-го октября 1911 г. по 1-е октября 1912 г. Год девятый. Полтава. 1912. Стр.161-167