Помочь сайту

4149 4993 8418 6654

Война, каузалгия и революция в Полтаве: эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Война, каузалгия и революция в Полтаве: эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова.

Публикуется по изданию: С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Война, каузалгия и революция в Полтаве: эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова. // Acta Neurologica Daghestanica. Сборник статей к 110-летию со дня рождения В.А. Лихтенштейна / Глав. ред. Б.А. Абусуева. – Махачкала: ПБОЮЛ «Залумханова», 2019. – 216 c.

Источник: Academia.edu.

Перевод в html-формат: Борис Тристанов. Источники продублированы под соответствующими абзацами.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 27

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева

ВОЙНА, КАУЗАЛГИЯ И РЕВОЛЮЦИЯ В ПОЛТАВЕ:
ЭПИЗОДЫ ИЗ ЖИЗНИ ВРАЧА МИХАИЛА ДОБРОХОТОВА

В последнее время мы уже обращались к отдельным страницам биографии отечественного психоневролога Михаила Доброхотова, однако до полноценного его жизнеописания еще далеко [4; 27; 28; 29; 30]. В этой статье мы остановились на небольшом периоде из жизни Михаила Сергеевича, который охватывает важные события в истории нашей страны, связанные с Первой мировой войной, революцией и последовавшей за ней Гражданской войной [26].

4. Абусуева Б.А., Манышев С.Б., Манышева К.Б. Михаил Сергеевич Доброхотов. К 140-летию со дня рождения // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. – 2018. Т. 118. № 8. – С. 104–108.

26. Манышев С.Б. Работа М.С. Доброхотова в Полтавском институте физических способов лечения // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. – 2019. Т. 119. № 5. – С. 145– 146.

27. Манышев С.Б., Манышева К.Б. Из истории создания кафедры психиатрии Дагестанского медицинского института (1936– 1941 гг.) // Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М. Бехтерева. – 2019. № 1. – С. 115–120.

28. Манышев С.Б., Манышева К.Б. Михаил Доброхотов и создание кафедры нервных болезней Дагестанского медицинского института (1936–1941 гг.) // Неврологический журнал. – 2018. Т. 23. № 3. – С. 151–156.

29. Манышев С.Б., Манышева К.Б. Профессор М.С. Доброхотов и развитие психоневрологии в Днепропетровске (1920-е – начало 1930-х годов) // Общественное здоровье и здравоохранение. – 2019. № 2 (62). – С. 68–72.

30. Манышев С.Б., Манышева К.Б. Психоневрология в провинции: труды и дни Михаила Доброхотова на изломе эпох // Нервно-мышечные болезни. – 2018. Т. 8. № 2. – С. 17–24.

Прежде чем приступить к рассмотрению деятельности ученого в Полтаве, необходимо сказать несколько слов о том, как Михаил Сергеевич оказался в этом провинциальном городе. После окончания медицинского факультета, он трудился в неврологической клинике императорского Московского университета. Однако все изменили события, связанные с политикой нового министра народного просвещения Льва Кассо, который, пытаясь подавить массовые студенческие сходки, нарушил университетскую автономию. Ректор Александр Мануйлов подал в отставку, считая, что правительство нарушило принцип независимости учебного

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 28

заведения, в котором могла существовать только профессорская власть. И уже к 20 февраля 1911 года 108 преподавателей покинули университет. В результате этого вуз лишился выдающихся ученых, в их числе был и профессор Владимир Карлович Рот, который «счел себя нравственно обязанным покинуть клинику» [23, c. VII]. Последовал за своим учителем и Михаил Сергеевич, оставив работу в университетской клинике. Очевидно, в Москве или Санкт-Петербурге сразу после таких скандальных событий найти место для службы не представлялось возможным, поэтому М.С. Доброхотов отправился в Полтаву.

23. Коротнев Н.И. Владимир Карлович Рот // Журнал невропатологии и психиатрии им. С. С. Корсакова. – 1930. № 1–2. – С. III–VIII.

В это время Полтава – это небольшой город, население которого насчитывало чуть более 50 тысяч человек. Здесь жило «значительное количество евреев – крупных и мелких торговцев, ремесленников, фармацевтов, представителей «свободных профессий». Жило здесь также немало русского элемента: купцы и промышленники, врачи, инженеры, юристы, чиновники, учителя и так далее» [54, c. 43]. Нельзя сказать, что город был промышленным: здесь была небольшая макаронная фабрика, пивоваренный и винокуренный заводы, несколько небольших предприятий по производству мясных изделий. Несмотря на неоднократные обсуждения в городской управе вопроса о сооружении трамвайной линии в городе, основным видом транспорта в Полтаве оставались частные извозчики [51, c. 108, 111].

51. Полтава. Історичний нарис / Наук. ред. О.Б. Супруненко, М.А. Якименко, В.Є. Лобурець, В.А. Войналович. – Полтава: Полтавський літератор, 1999.

54. Соловей Д. Розгром Полтави. Спогади з часiв визвольних змагань українського народу 1914-1921. – Вiннiпег: Видавнича спiлка «Тризуб», 1974.

В 1912–1914 годах в Полтавской губернии работало 153 врачебных участка, на каждый из которых приходилось 282 квадратные версты. Всего в губернии в этот период было

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 29

116 больниц на 1626 мест, которые распределялись следующим образом: в городах – 631 койка, в сельской местности – 995 [21, c. 41, 44, 46].

21. Игумнов С.Н. Очерк развития земской медицины в губерниях, вошедших в состав УССР в Бессарабии и в Крыму / Под ред. С.С. Кагана. – Киев: Изд-е Киевского 1-го медицинского института, 1940.

Расходы земства на медицинскую часть составляли более 180 000 рублей ежегодно. С эту сумму входило денежное довольствие врачей, фельдшеров, акушерок и оспопрививателей, а также расходы по полному содержанию амбулаторий и обслуживающего их персонала [36, c. 112–115].

36. Отчет уездной земской управы за 1913 год. Ч. III: О состоянии земского хозяйства. Общественное призрение, медицина, ветеринария, экономические мероприятия, земская почта и телефон. – Полтава: Электротипография Д.Н. Подземского, 1914.

В губернии регулярно проводились врачебные съезды, на которых обсуждались вопросы организации и реформирования земской медицины, перед которой остро стоял вопрос о децентрализации стационарной медицинской помощи населению [24, c. 21–22]. За земский период в Полтавской губернии в 8 раз выросло количество больниц, в 4,6 раза – число коек в них, а численность врачей увеличилась в 10,7 раза [47, c. 109]. По количеству врачебных участков губерния занимала второе место в империи после Московской [24, c. 23].

24. Малыгин Н.П. Из истории земской медицины в Полтавской губернии // Врачебно-санитарный обзор [Медико-санитарного бюро Полтавского губернского земства]. – 1917. № 1–5. – С. 1–31.

47. Хорош И.Д. Основные этапы развития здравоохранения на Полтавщине. Дисс… канд. мед. наук. – Харьков: [б.и.], 1955.

В самом городе Полтаве в это время, кроме губернской земской больницы, медицинскую помощь можно было получить в лечебнице при Общине Красного креста, городской амбулатории для бедных, еврейской больнице, а также в нескольких частных лечебницах [38, c. 100–101].

38. Памятная книжка Полтавской губернии на 1912 год. – Полтава: Электрическая тип. Д.Н. Подземского, 1912.

В Полтаве Михаил Сергеевич «поступил на частную службу – заведовал водосветоэлектролечебницей доктора Харечко» [2, л. 1]. Это учреждение – Институт физических способов лечения, который был основан в 1909 году. Его владельцем был известный в Полтаве врач Иван Георгиевич Харечко. Он окончил медицинский факультет Киевского

2. Архив кафедры нервных болезней, медицинской генетики и нейрохирургии Дагестанского государственного медицинского университета. Автобиография М.С. Доброхотова, 1951 г.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 30

университета в 1887 году, после чего на протяжении ряда лет служил в госпиталях, а с начала 1900-х годов работал ординатором губернской земской больницы в Полтаве. В это же время им был подготовлен ряд медицинских пособий, таких как «Диагностика внутренних болезней» и «Краткое руководство общей патологии», причем последнее выдержало 5 изданий [10, стб. 1867; 37, c. 50]. Именно у него в течение долгих лет лечился известный писатель и публицист Владимир Короленко [22, c. 349].

10. Деятели революционного движения в России. Биобиблиографический словарь. От предшественников декабристов до падения царизма. Т. 2: Семидесятые годы. Вып. IV: С–Я / Сост. А.А. Шилов, М.Г. Карнаухова. – М.: Изд-во Всесоюзного общества политкаторжан и ссыльно-поселенцев, 1932.

22. Короленко С.В. Книга об отце / Под ред. А.В. Западова. – Ижевск: Удмуртия, 1968.

37. Павловский И.Ф. Первое дополнение к Краткому биографическому словарю ученых и писателей Полтавской губернии с половины XVIII века. – Полтава: Т-во печатного дела, 1913.

Институт включал в себя два физиотерапевтических кабинета: мужской и женский, в которых могли получить амбулаторную помощь приходящие пациенты. В утренние часы осуществлялся прием пациентов мужчин, а после обеда – женщин. Женским кабинетом заведовала Антонина Дмитриевна Гурьева, а мужским – Михаил Сергеевич Доброхотов. Кроме того, при институте существовал санаторий, которым руководил специалист по внутренним и нервным болезням Николай Константинович Дараганов [39, c. 109].

39. Памятная книжка Полтавской губернии на 1914 год. – Полтава: Типолитография Губернского правления, 1914.

Еще в конце XIX века в Европе начала складываться профессия врача-физиотерапевта, что было связано с созданием в Англии Благотворительного общества физиотерапии. В течение небольшого периода времени эта новая отрасль медицины стала завоевывать все большую и большую популярность. Первоначально считалось, что физические методы воздействия на больного имеют больший положительный эффект, чем это признано сейчас: их применяли при всех хронических и многих внутренних болезней. В основу физиотерапевтических методов был положен баланс

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 31

трех основных факторов, обеспечивающих здоровье человека: питание, духовное и интеллектуальное развитие, а также физическое состояние мышц [59, p. 437]. В России систематическое использование физиотерапевтических методов в лечении больных началось с 1880-х годов, когда в Императорской Военно-медицинской академии был выделен отдельный курс по электротерапии. На рубеже XIX–XX веков начали создаваться светолечебные кабинеты, изучались свойства электрофореза алкалоидов и других лекарственных препаратов [41].

41. Пономаренко Г.Н. Академические страницы истории физиотерапии и курортологии. – СПб.: ВМедА, 1998. Режим доступа: http://ssprm.ru/akademicheskie-stranicy-istorii-fizioterapii-i-kurortologii-g-n-ponomarenko/

59. Ottosson A. Androphobia, Demasculinization and Professional Conflicts: The Herstories of the Physical Therapy Profession Deconstructed // Social Science History. – 2016. Vol. 40. № 3. – P. 433-461.

Институт физических способов лечения в этом плане представлял собой несомненный интерес как одно из эффективно работавших физиотерапевтических учреждений, находящихся вдали от основных медицинских центров империи. Известный писатель и публицист Владимир Короленко в 1915 году на протяжении почти двух недель отмечал в своем дневнике прием ванн и других физиотерапевтических процедур в институте доктора И.Г. Харечко [31, c. 43–44]. Можно предположить, что Михаил Сергеевич был знаком с Владимиром Галактионовичем лично, как заведующий физиотерапевтическим кабинетом.

31. Неизданный В.Г. Короленко. Дневники и записные книжки. Т. 1: 1914–1918 / Публ., сост., коммент., предисл. Т.М. Макагоновой, И.Т. Пяттоевой. – М.: Пашков дом, 2013.

Уже в конце 1920-х годов М.С. Доброхотов в одной из своих статей решил вернуться к опыту работы в Полтаве, описав один из клинических случаев в журнале «Физиотерапия». В институт доктора Харечко обратилась пациентка с жалобами на то, что страдает озноблением около 5 лет. Она заболела во время катания на коньках, а после этого лечилась и в России, и за границей, но безуспешно. «Как это

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 32

часто бывает, я натолкнулся на этот метод случайно», – писал М.С. Доброхотов [17, c. 711]. В статье он характеризовал результаты собственных наблюдений: для лечении он предложил использовать дарсонвализацию достаточно нетипичным способом ионизации – эффлювием.

17. Доброхотов М.С. Лечение ознобления токами Д’Арсенваля путем эффлювия // Физиотерапия. – 1929. Т. III. № 6 (21). – С. 711–712.

Михаил Сергеевич говорил о том, что этот способ дал «прекрасные результаты». Он упоминал о применении этого метода ещё у двоих пациентов, у которых такое лечение дало положительный эффект как субъективный, так и объективный, без обострения заболевания в течение более полутора лет наблюдений. Эффект был достигнут в результате курса лечения, который составлял от одного до полутора месяцев, в течение которых пациенты получали ежедневные 10-минутные сеансы [17, c. 712].

17. Доброхотов М.С. Лечение ознобления токами Д’Арсенваля путем эффлювия // Физиотерапия. – 1929. Т. III. № 6 (21). – С. 711–712.

В начале XX века в Российской империи достаточно широкое распространение получила частная врачебная практика. В целом в империи более 40 % врачей занимались частной практикой, особенно это касается медиков, служивших по гражданскому ведомству, а их вознаграждение за один визит составляло от 1 до 3 рублей [44, c. 49–51]. В.В. Вересаев в своих «Записках врача» констатировал: «Очень распространено мнение, что незначительность получаемого содержания врачи легко восполняют частною практикою… Но ведь для частной практики прежде всего требуется свободное распоряжение своим временем… Кроме того, этот подсобный заработок, вопреки общераспространенному мнению, очень невелик» [8, c. 416–417]. Относительно небольшой доход, который получал М.С. Доброхотов, вынуж-

8. Вересаев В.В. Записки врача // Вересаев В.В. Собрание сочинений в 5-ти томах. Т. 1 / Вступ. статья, подгот. текста, примеч. Ю.У. Бабушкина. – М.: Правда, 1961. – С. 244–423.

44. Смирнова Е.М. Частная врачебная практика в России (XVIII – начало XX вв.) // Новый исторический вестник. – 2014. № 3 (41). – С. 44–62.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 33

дал и его принимать пациентов вне стен Института физических способов лечения. Среди шести психоневрологов, занимавшихся в Полтаве частной практикой, был и Михаил Сергеевич, который вел прием ежедневно на дому между двумя и тремя часами дня [40, c. 80].

40. Памятная книжка Полтавской губернии на 1916 год. – Полтава: Типолитография Губернского правления, 1916.

Начало Первой мировой войны существенно повлияло на всю жизнь Полтавы. Как и в других частях империи, она вызвала небывалый патриотический подъем, в городе проводились митинги в поддержку правительства, заводы и мастерские сосредоточились на выпуске необходимых для военных нужд товаров [51, c. 126]. Война вызвала серьезные изменения и в организации медицинской помощи. Это было связано с тем, что Полтава была одним из пунктов на маршрутах движения санитарных поездов Юго-западного фронта, откуда в большом количестве стали поступать раненые. Раненые попадали в город непосредственно с эвакуационных пунктов, которые развертывались в глубине тыловой полосы фронта [42, c. 127, 133].

42. Санитарная служба русской армии в войне 1914–1917 гг. (Сборник документов) / Сост. И.С. Назин., Е.Д. Ефимова, З.М. Новикова. – Куйбышев: Куйбышевская ВМА, 1942.

51. Полтава. Історичний нарис / Наук. ред. О.Б. Супруненко, М.А. Якименко, В.Є. Лобурець, В.А. Войналович. – Полтава: Полтавський літератор, 1999.

Среди общественных организаций, которые включились в работу по оказанию помощи раненым и беженцам, был Всероссийский земский союз. Широкое распространение такого вида благотворительности связано с тем, что планы по обслуживанию раненых и больных силами военного ведомства, предполагавшиеся в довоенное время, оказались невыполнимыми. Военное командование обратилось за помощью к Земскому и Городскому союзам, которые энергично взялись за дело организации медицинской помощи: уже к 1 ноября 1914 года Земский союз развернул лазареты на 148 818 коек [5, c. 171].

5. Асташов А.Б. Союзы земств и городов и помощь раненым в Первую мировую войну // Отечественная история. – 1992. № 6. – С. 169–172.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 34

Утвердив разработанную Московской губернской земской управой схему Всероссийского земского союза помощи раненым, полтавское чрезвычайное губернское земское собрание 1 августа 1914 года решило выделить на нужны союза 100 тысяч рублей. Сразу же были открыты лазареты для больных и раненых воинов на 600 коек. Кроме того, комитеты помощи больным и раненым воинам были созданы в ряде уездов Полтавской губернии, а там, где они не были организованы, заботу о больных взяли на себя уездные земские управы [35, c. 3–4].

35. Отчет Полтавского губернского комитета. С начала войны по 1-е января 1916 года. – Полтава: Электрическая типолитография И.Л. Фришберга, 1917.

Деятельность губернских и уездных комитетов была сосредоточена в первую очередь на организации медицинской помощи армии: обустройстве лазаретов и лечении раненых. «С конца августа 1914 года начали поступать раненые, – отмечается в отчете Полтавского губернского комитета Всероссийского земского союза помощи больным и раненым воинам, – поезда приходили один за другим; количество коек, заготовленных для раненых, оказалось недостаточным. Видя это, губернская управа занялась расширением уже открытых госпиталей и организацией новых. Эта задача была легко выполнена, благодаря сочувствию местных учреждений, предоставивших даровые помещения под лазареты» [35, c. 5].

35. Отчет Полтавского губернского комитета. С начала войны по 1-е января 1916 года. – Полтава: Электрическая типолитография И.Л. Фришберга, 1917.

К 1 июня 1915 года в городе Полтаве было открыто 20 лазаретов [45, c. 10–13]. Всего же к осени этого года общая вместимость развернутых лечебных учреждений в губернии составляла 3040 коек. При этом необходимо отметить, что несмотря на то, что еще в мае 1915 г. по пути возмож-

45. Список госпиталей, состоящих на учете Всероссийского земского союза. (На 1 июня 1915 года). Отдел III. – М.: [б.и.], 1915.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 35

ного следования заразных больных было признано целесообразным устроить специальные госпитали, организацию которого на 500 коек должен был взять на себя Земский союз, не было организовано ни одного койко-места, так как местные жители, охотно отдававшие свои дома под лазареты для раненых, не соглашались уступать их под помещение инфекционных больных [42, c. 402].

42. Санитарная служба русской армии в войне 1914–1917 гг. (Сборник документов) / Сост. И.С. Назин., Е.Д. Ефимова, З.М. Новикова. – Куйбышев: Куйбышевская ВМА, 1942.

Научные исследования М.С. Доброхотова в рассматриваемый период в целом находились в русле мировых тенденций и были построены на материалах, собранных в полтавских лазаретах. В «Психиатрической газете» им был опубликован ряд статей, раскрывающих характер неврологических повреждений военных периода Первой мировой войны.

Михаил Сергеевич, касаясь изменений произошедших во врачебной практике, писал: «Врачам приходится больше, чем в мирное время исполнять обязанности экспертов. Приходится им таким образом решать два вопроса: о годности к военной службе и о симуляции. Второй вопрос становится особенно затруднительным, когда в клинической картине на первый план выступают болевые ощущения. Соответствуют ли объективные ощущения данного случая имеющемся органическому поражению, являются ли они функциональными, истерическим наслоением или это просто симуляция со стороны больного» [19, c. 297].

19. Доброхотов М.С. Случай каузалгии и синестезиалгии // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 15. – С. 297–299.

В годы Первой мировой войны резко увеличилось число членовредительств в рядах армии. И главным его видом были самострелы, которые появились уже в первые месяцы войны [6, c. 10]. Наибольшей популярностью у симулянтов

6. Асташов А.Б. Членовредительство и симуляция болезней в русской армии во время Первой мировой войны // Новый исторический вестник. – 2012. № 4 (34). – С. 6–18.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 36

пользовались ранения кистей и пальцев. Причем существовало несколько способов нанесения себе увечий. Непосредственный самострел, который выполнялся достаточно искусно: руку обматывали мокрой тканью или производили стрельбу через доску, чтобы не оставалось ожога от выстрела. И другая его разновидность, когда солдаты умышленно выставляли руки из окопов, чтобы получить ранение [7, c. 403–423]. Несмотря на суровое наказание и попытку борьбы с такими явлениями в армии, число симулянтов и членовредителей было существенным. По оценкам писателя Дмитрий Фурманова, который служил санитаром на Западном фронте, в некоторые дни число таких «пациентов» составляло от 50 до 80 % [6, c. 10].

6. Асташов А.Б. Членовредительство и симуляция болезней в русской армии во время Первой мировой войны // Новый исторический вестник. – 2012. № 4 (34). – С. 6–18.

7. Бахурин Ю.А. Фронт и тыл Великой войны. – М.: Пятый Рим, 2019.

Описываемый М.С. Доброхотовым рядовой поступил в лазарет № 6 Земского союза в Полтаве. Пациент получил огнестрельное ранение правой кисти и проникающее ранение левого предплечья. В процессе восстановления у него появилась гиперестезия всей кисти, которая затем преобразовалась в синестезию: при прикосновении к левой ноге пациент ощущал боль в левой кисти, а спустя еще неделю – боль появлялась и при раздражении правой кисти. Болевые ощущения вызывали стойкую утрату способности к самообслуживанию – «больной перестал ходить, сидеть, лежать мог только на спине и на левом боку». Врачом были назначены лечебные процедуры – горячие ванны и спиртовые компрессы, которые оказались неэффективными: пациента мучила бессонница, для купирования которой он получал морфий.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 37

При обследовании пациента на фоне горячей ручной ванны Михаил Сергеевич обнаружил нарушение чувствительности, описываемое им как гиперестезия в зоне иннервации срединного нерва слева, которая по мере «высыхания» усиливалась, принимая постоянный жгучий характер с пароксизмальным усилением на фоне психоэмоционального стресса. Эта боль возникала при прикосновении к любому участку поверхности тела и конечностей. Отмечалось обусловленное болью ограничительное поведение и нарушение социальных функций. В описании М.С. Доброхотов отмечал отсутствие у пациента глоточного рефлекса, а также изменения психики: «больной крайне раздражительный, неуживчивый, благодаря чему его и пришлось поместить в отдельную комнату, постоянное мрачное настроение, недоверие к врачам и терапевтическим мероприятиям» [19, c. 297]. Все эти симптомы были отнесены Михаилом Сергеевичем на счет истерии. Дело в том, что в годы Первой мировой большое количество солдат страдало нервными расстройствами. Поэтому европейские ученые предложили классификацию неврозов. Кроме того, Жозефом Бабинским было введено понятие питиатизма – одного из определений истерии. В соответствии с этой классификацией, истерия не была функциональным заболеванием, как считалось прежде, а была вызвана самовнушением. Поэтому врачами, как правило, все симптомы, не вписывающиеся в привычную картину заболеваний, относились на счет истерии, либо рассматривали как замаскированное желание избежать возвращения на фронт [60, p. 160].

19. Доброхотов М.С. Случай каузалгии и синестезиалгии // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 15. – С. 297–299.

60. Tatu L., Bogousslavsky J. World War I Psychoneuroses: Hysteria Goes to War // Frontiers of Neurology and Neuroscience. – 2014. Vol. 35: Hysteria: The Rise of an Enigma. – P. 158-168.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 38

В институте доктора Харечко больному была проведена рентгенография, после этого прооперировали, из руки удалили металлические фрагменты. Лечение не произвело эффекта, но самопроизвольно в течение полугода состояние пациента улучшалось вплоть до появления возможности ходить с вспомогательными средствами. Спустя еще полгода при повторном осмотре М.С. Доброхотовым у пациента наблюдалась выраженная гипотрофия мышц кисти с вегетативными нарушениями. Зона болевых ощущений уменьшилась, как и зона синестезии. Глоточный рефлекс восстановился, нарушения психики регрессировали.

В связи с вышеописанными изменениями Михаил Сергеевич пересмотрел свою гипотезу относительно функционального характера симптомов. Со ссылкой на работы американского ученого Сайласа Митчелла он предположил, что у пациента наблюдался синдром синестезиалгии как варианта каузалгии, который часто встречался в период Первой мировой войны и был достаточно полно описан французскими неврологами Жюлем Дежерином и Пьером Мари. Причем он констатировал: «Если мы обратимся теперь к вышеописанному мною случаю, то невольно бросается в глаза насколько клиническая картина болезни и течения ее соответствует картине, описанной другими авторами. Это, между прочим, одна из особенности, на которую уже обращали внимание другие авторы: все случаи каузалгии похожи друг на друга как две капли воды» [19, c. 299].

19. Доброхотов М.С. Случай каузалгии и синестезиалгии // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 15. – С. 297–299.

Другой клинический случай каузалгии Михаил Сергеевич наблюдал в конце июня 1916 года в лазарете полтав-

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 39

ского поземельного банка, который был рассчитан на 30 пациентов [45, c. 10]. Здесь он консультировал раненого прапорщика 4 финляндского стрелкового полка.

45. Список госпиталей, состоящих на учете Всероссийского земского союза. (На 1 июня 1915 года). Отдел III. – М.: [б.и.], 1915.

У пациента на фоне сквозного огнестрельного ранения левого бедра отмечалась слабость левой ноги, препятствовавшая самостоятельной ходьбе. Спустя некоторое время к ней присоединились жгучие боли в левой стопе, возникавшие при прикосновении к телу. Боли облегчались при смачивании ладоней водой, усиливались при психоэмоциональном напряжении, внешнем раздражении. При осмотре М.С. Доброхотов, описывая вегетативные изменения с выраженной симпатикотонией и глубокий вялый парез мышц дистальной части ноги до плегии в стопе, отметил, что, ввиду ограничительного поведения, провести полное обследование двигательной и рефлекторной сферы было невозможно. В динамике Михаил Сергеевич дает классическое описание каузалгии с купированием болевого синдрома при оборачивании травмированной конечности мокрой тканью. Для борьбы с явлениями синестезиалгии он посоветовал использовать резиновые перчатки, эффективно минимизировавшие раздражение кистей. С прогрессированием болевого синдрома у пациента наблюдалось нарастание ипохондрии. «Как видно из описания этого больного, картина его болезни почти полностью повторяет картину болезни ранее мною описанного больного. Я уже указывал на стереотипность этой картины болезни, как на особенность этой формы болезней», – заключал Михаил Сергеевич [16, c. 300].

16. Доброхотов М.С. Каузалгия после ранения седалищного нерва // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 15. – С. 299–300.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 40

Впервые изучать повреждения периферических нервов на массовом материале по результатам Гражданской войны стали американские ученые во второй половине 1860-х – начале 1870-х годов. Очень скоро работы Сайласа Митчела были переведены на французский язык и таким образом стали достоянием большого числа врачей и ученых – представителей школы Ж.-М. Шарко [57, p. 44]. Главной травмой периферической нервной системы, рассматриваемой в годы мировой войны, стала именно каузалгия: были подробно описаны ее клинические признаки, а также шли дебаты относительно способов терапии этого расстройства. Одни врачи предлагали проводить резекцию нервов, но поврежденный нерв быстро восстанавливался, делая манипуляцию бесполезной. Болезненные ощущения часто снимались лучевой терапией, но ее отдаленные эффекты были непредсказуемыми. Кроме того, для лечения предлагались инъекции алкоголя, которые купировали возникающую у пациентов боль [57, p. 53–54].

57. Koehler P.J. Publications on Peripheral Nerve Injuries during World War I: A Dramatic Increase in Knowledge // Frontiers of Neurology and Neuroscience. – 2016. Vol. 38: War Neurology. – P. 43-55.

Здесь необходимо сделать важную оговорку. Именно Михаилу Сергеевичу Доброхотову принадлежат первые в истории российской науки описания клинических случаев каузалгии. Этой патологии он посвятил значительную часть своего научного творчества, и уже во второй половине 1940-х годов по материалам двух мировых войн им было подготовлено исследование, посвященное каузалгии – 190-страничная рукопись работы, выполненной в 1945–1950 годах [1]. Но, к сожалению, книга не была опубликована до смерти Михаила Сергеевича, а ее рукопись утеряна.

1. Архив Дагестанского государственного медицинского университета. Личное дело М.С. Доброхотова.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 41

Михаил Сергеевич обращал внимание на то, что для ученых наибольший интерес представляют ранения периферических нервов, в то время, как большинство повреждений центральной нервной системы достаточно хорошо изучены и в целом укладываются в описанные неврологами картины. «Интерес представляют лишь случаи, где симптомы не соответствуют тому симптомокомплексу, который мы вправе ожидать при поражении данной области центральной нервной системы», – отмечал М.С. Доброхотов [18, c. 326]. Первая мировая война привела к увеличению числа пулевых ранений черепа, что было связано с усовершенствованиями огнестрельного оружия: скорость полета пули стала достаточно высокой, она не деформировалась, что позволяло ей легко проникать в череп без сильной ударной волны. Именно достаточно большое количество подобного материала дало возможность неврологам уточнить, какие участки мозга отвечают за те или иные функции [58, p. 34].

18. Доброхотов М.С. Отдаленные очаговые симптомы при пулевых ранениях черепа // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 16. – С. 325–330.

58. Lanska D.J. Elaboration of the Visual Pathways from the Study of War-Related Cranial Injuries: The Period from the Russo-Japanese War to World War I // Frontiers of Neurology and Neuroscience. – 2016. Vol. 38: War Neurology. – P. 31-42.

В одной из своих статей М.С. Доброхотов проанализировал несколько клинических случаев ранений черепа. Пациент получил травму в августе 1914 года во время наступления. На фоне сквозного ранения с входным отверстием в левой теменной области и выходным – в затылочной области слева появились и сохранялись общемозговые симптомы в виде изменения сознания, головной боли, головокружения, нарушения памяти и сна. Из очаговых симптомов – клонические судороги в правой кисти на фоне её пареза, затем сменившиеся параличом всей руки с вегетативными проявлениями в кисти. При переводе в Варшавский госпиталь сознание прояснилось, нарушения в проксимальном отделе

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 42

руки регрессировали, но были отмечены нарушение походки и чувствительности в правой ноге.

Хотя все крупные нервы – лучевой, локтевой и срединный, и являются смешанными, для лучевого М.С. Доброхотов, вслед за Пьером Мари, подчеркивал преимущественно двигательные нарушения, для срединного – чувствительные и вегетативные, для локтевого – чувствительные и двигательные вместе.

При анализе синдрома двигательных нарушений обращает на себя внимание четкая дифференциация поражения отдельных мышечных групп: при поражении лучевого и срединного нервов – разгибателей и сгибателей пальцев соответственно, при поражении локтевого – межкостных мышц. Спустя год при осмотре пациента Михаил Сергеевич отметил отсутствие «грубых отклонений от нормы» с «небольшой неловкостью движений» [18, c. 327].

18. Доброхотов М.С. Отдаленные очаговые симптомы при пулевых ранениях черепа // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 16. – С. 325–330.

Второй случай аналогичен: пациент получил ранение правой теменной области шрапнелью в августе 1914 года под Львовом. Ранение сопровождалось потерей сознания, головной болью, тошнотой и рвотой, нарушением речи в виде «анартрии» и правосторонним синдромом двигательных нарушений до плегии в руке. В госпитале отметили наличие синдрома клонических судорог в правой руке и правой половине лица. На 10 сутки от получения ранения пациент был прооперирован известным ученым-хирургом профессором Новороссийского университета Кириллом Сапежко, после чего судорожный синдром регрессировал. М.С. Доброхотов, описывая регресс речевых нарушений в

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 43

виде амнестической афазии, называл их по-разному – «моторной парафазией» и «двигательной афазией».

Сам Михаил Сергеевич, увидев пациента спустя месяц после ранения, описывал имеющиеся симптомы в виде нарушения речи и чтения, походки, спастического пареза в правой руке и ноге. Из чувствительных нарушений у пациента сохранялась анестезия поверхностной и глубокой чувствительности в правых конечностях и правой половине лица.

М.С. Доброхотов, анализируя представленные случаи, отмечал нетипичные симптомы контралатерального поражения верхних конечностей при ранениях верхних отделов теменной доли. Возможной причиной таких симптомов он называл субдуральное кровоизлияние, вызывающее в процессе формирования сначала синдромы раздражения, а затем – выпадения функций. Обсуждая синдром нарушения чувствительности, Михаил Сергеевич допускал наслоение истерических симптомов на реальные органические.

Еще одного пациента с точно такой же зоной ранения и такими же симптомами, как у описываемых выше больных, Михаил Сергеевич наблюдал в Киеве в 1916 году в госпитале Красного креста. Здесь он присутствовал на операции, проведенной профессором Александром Павловским. «После раскрытия черепной крышки оказались многочисленные сращения оболочек в области центра верхней конечности, – пишет М.С. Доброхотов. – Сращения эти были разорваны и рана закрыта. Послеоперационное течение было очень благоприятное» [18, c. 329].

18. Доброхотов М.С. Отдаленные очаговые симптомы при пулевых ранениях черепа // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 16. – С. 325–330.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 44

Некоторый итог тем вопросам, которые встали перед врачами-неврологами в годы Первой мировой войны Михаил Сергеевич подвел в своем докладе, сделанном на заседании полтавского общества врачей. М.С. Доброхотов отмечал, что в военное время масштабы ранений с поражением периферической нервной системы настолько велики, что благодаря этому появилась возможность их изучить подробно. Он постарался последовательно изложить каждый вариант ранения со строго определенной клинической картиной. Так, повреждения лучевого нерва, как правило, характеризовались двигательными нарушениями в виде паралича мышц-разгибателей без чувствительного компонента, локтевого нерва – формированием контрактуры кисти с параличом межкостных мышц и непродолжительным болевым синдромом, срединного – чувствительными, трофическими и вазомоторными нарушениями с доминирующим болевым синдромом, возможной гиперестезией и возникающими редко (при паралитической форме) нарушениями движений в сгибателях пальцев.

Михаил Сергеевич провел аналогии между нервами нижней и верхней конечности, сопоставляя повреждения малоберцового нерва с лучевым, большеберцового и седалищного – с срединным, выделяя для седалищного, как и для срединного, две клинические формы – болевую и паралитическую. Статья сопровождалась подробными таблицами дифференциальной диагностики поражений крупных нервов верхних и нижних конечностей с учетом клинических проявлений на этапах нарушения и восстановления их функций.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 45

Болевые варианты ранений нервных стволов М.С. Доброхотов, ссылаясь на французских неврологов, делил на 2 формы: невралгическую и каузалгическую. Он характеризовал каузалгическую форму следующим образом: локализация – ладонь и подошва, редко – тыл кисти и стопы, боль нестерпимая, усиливающаяся в тепле, от сухости кожи, легкого прикосновения к пораженной части тела, симметричной или вообще любой другой области, дыхания, света, шума, течение длительное – до 1 года с регрессом разной степени. Патогенез каузалгии Михаил Сергеевич объяснял с точки зрения Сайласа Митчелла, то есть поражением кровеносных сосудов, а также симпатических нервов.

М.С. Доброхотов писал и о новом для того времени методе диагностики – исследовании электровозбудимости, подтвердившем клинические наблюдения специалистов и более ранние предположения о четкой функциональной дифференциации нервных волокон в составе нервных стволов.

Большая часть статьи посвящена лечению каузалгии. «Что касается терапии каузалгии, – писал М.С. Доброхотов, – то до сих пор она была весьма плачевной. Никакие болеутоляющие средства, даже оперативное вмешательство (резекция ствола) не избавляли больного от его страданий, даже не облегчали их на время» [20, c. 314]. Поскольку боль не поддавалась лечению лекарственными препаратами, Михаил Сергеевич приводил своеобразный метод освобождения от боли пациента с синестезиалгией – ношение резиновой перчатки. Синестезиалгию, встречающуюся при кау-

20. Доброхотов М.С. Что дала нам современная война в учении о поражениях периферических нервов // Харьковский медицинский журнал. – 1916. № 4. – С. 310–321.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 46

залгии, он объяснял чрезмерной подверженностью к раздражению коркового участка чувствительного анализатора в проекции пораженной части тела. Альтернативой этому методу послужила алкоголизация нервного ствола по методу Жана Сикара, на результаты которого и ссылался М.С. Доброхотов, описывая методику проведения терапии.

Говоря о хирургических вмешательствах, Михаил Сергеевич отмечал не только противоположные мнения невропатологов и хирургов, но и описывал два совершенно различных взгляда на эту проблему. Он упоминал позицию Жозефа Бабинского и Пьера Мари относительно недостаточности клинических сведений для принятия решения о проведении операции, но максимум внимания уделял взглядам Жюля Дежерина. Соглашаясь с ним, М.С. Доброхотов утверждал, что на основании клинических симптомов, подкрепленных макроскопическим исследованием, то есть визуальным осмотром нервного ствола, можно с достаточной точностью предугадать исход заболевания для пациента и в соответствии с этим определить рациональность проведения оперативного лечения. В подтверждение этой позиции Михаил Сергеевич описывал типы и подвиды ранений нервных стволов по Пьеру Мари, фокусируя внимание на расхождении взглядов Пьера Мари и Жюля Дежерина на использование макроскопического исследования для определения состояния нерва. При анализе работ французских ученых Михаил Сергеевич привел синдромологическую классификацию ранений нервных стволов, кратко описав

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 47

каждый их вариантов – синдром перерыва ствола, сдавления, раздражения (в легкой и тяжелой форме), диссоциации и восстановления.

В заключении М.С. Доброхотов отмечал, что труды П. Мари, Ж. Дежерина и других французских врачей задали вектор неврологической науки на будущее: «Нельзя еще сказать, что работа французских ученых закончена; есть еще много, что ждет своего объяснения, многое, что ждет своего подтверждения. Но трудами французских ученых намечены главнейшие вехи для дальнейшей работы и теперь легче по проложенным путям постепенно расширять круг наших положительных знаний в таком, казалось, простом вопросе, как ранение периферической нервной системы» [20, c. 321].

20. Доброхотов М.С. Что дала нам современная война в учении о поражениях периферических нервов // Харьковский медицинский журнал. – 1916. № 4. – С. 310–321.

В работах Михаила Сергеевича периода войны можно найти огромное количество отсылок к исследованиям французских неврологов. И это не случайно, так как в этот период именно французские врачи были мобилизованы в армию и оказались наиболее осведомленными в этой области медицины. Война стала главным источником новых знаний в неврологии: между 1914 и 1918 годах на страницах журнала «Неврологическое обозрение» («La Revue Neurologique») были описаны новые нозологические формы, а также методы лечения, которые не ограничивались исключительно областью военной неврологии. Уже в октябре 1914 года в региональных больницах и университетских клиниках были созданы специализированные неврологические центры, а весной 1915 года такие учреждения заработали непо-

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 48

средственно рядом с линией фронта. В Париже в специализированных отделениях Сальпетриера трудились Жюль Дежерин и Августа Дежерин-Клюмпке, Пьер Мари и Генри Мейж. Здесь были подробно описаны повреждения мозга при черепно-мозговых травмах. Жорж Гийен и Жан Барре провели исследование повреждений спинного мозга, так как именно от таких травм наблюдалась высокая смертность [61, p. 108–110]. М.С. Доброхотов писал по этому поводу: «Современная война, благодаря успехам техники, дает громадный материал по невропатологии. Для того, чтобы этот материал с одной стороны не пропал даром, а с другой стороны чтобы лучше организовать специальную помощь нервно-больным, во Франции было мобилизовано Парижское неврологическое общество; в различных городах Франции были организованы неврологические центры (до 20), во главе которых стали такие видные невропатологи, как Бабинский, Пьер Мари, Дежерин, Грасс, Сикар и т.д. Весь имеющийся материал проходит через эти центры, и такое накопление в одном месте массы однообразных случаев обратило внимание на такие факты, которые до войны проходили незамеченными» [20, c. 310].

20. Доброхотов М.С. Что дала нам современная война в учении о поражениях периферических нервов // Харьковский медицинский журнал. – 1916. № 4. – С. 310–321.

61. Walusinski O., Tatu L., Bogousslavsky J. French Neurologists during World War I // Frontiers of Neurology and Neuroscience. – 2016. Vol. 38: War Neurology. – P. 107–118.

Для оперативного информирования российской научной общественности в «Психиатрической газете», выходившей в Петрограде на протяжении всей войны, Михаилом Сергеевичем публиковались обзоры заседаний Парижского неврологического общества с тезисным изложением содержания представленных докладов [12; 13; 14]. Кроме того, известны две крупные рецензии-обзора: одна из них посвя-

12. Доброхотов М.С. Заседание Парижского неврологического общества 6 и 7 августа 1916 года // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 22. – С. 466–467.

13. Доброхотов М.С. Из заграничных обществ. Парижское неврологическое общество. Заседание 4 мая 1916 года // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 16. – С. 337–338.

14. Доброхотов М.С. Из заграничных обществ. Парижское неврологическое общество. Заседание 29 июня 1916 года // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 23. – С. 483–484.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 49

щена работе под названием «Симптомы со стороны чувствительной сферы при анатомических и физиологических перерезках периферических нервов» [11], а другая – совместной статье Жана Музона и Жюля и Августы Дежерин о поражении крупных нервных стволов конечностей [9].

9. Грачева А., Доброхотов М. [Реф. статьи: Dejerine J., Dejerine A., Mouzon M.J. Le diagnostic de l’innerruption compléte des gros troncs nerveux des membres // La Presse Médicale. – 1916. № 13; 29] // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 16. – С. 331–333.

11. Доброхотов М. [Реф. статьи: Belenky М. Les symptômes sensitifs dans les sections anatomiques et physiologiques des nerfs périphérique // La Presse Médicale. – 1916. № 10] // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 14. – С. 289– 290.

28 февраля 1917 года состоялось заседание губернской земской управы, в котором принимали участие известные в городе общественно-политические деятели, представлявшие различные политические силы, на котором было принято решение о поддержке Временного правительства [53, c. 32]. В начале марта В.Г. Короленко записал в дневнике: «А у нас тут полное «спокойствие» и цензура не пропускает никаких, даже безразличных, известий: какие газеты пришли, какие нет. Ни энтузиазма, ни подъема. Ожидание. Вообще, похоже, что это не революция, а попытка переворота» [31, c. 181]. Уже в конце марта 1918 года Полтаву заняли войска австро-немецких интервентов, им на смену пришли органы власти Украинской державы. В конце ноября 1918 года город был взят «красными», которые были выбиты войсками Украинской народной республики, в середине лета 1919 года Полтаву заняли части Добровольческой армии, а в декабре того же года вновь была установлена Советская власть [51, c. 128–139].

31. Неизданный В.Г. Короленко. Дневники и записные книжки. Т. 1: 1914–1918 / Публ., сост., коммент., предисл. Т.М. Мака-гоновой, И.Т. Пяттоевой. – М.: Пашков дом, 2013.

51. Полтава. Історичний нарис / Наук. ред. О.Б. Супруненко, М.А. Якименко, В.Є. Лобурець, В.А. Войналович. – Полтава: Полтавський літератор, 1999.

53. Ревегук В. Полтавщина в перший рік української революцiї. Доба Центральної Ради (березень 1917 – квiтень 1918 рр.). – Полтава: Полтавський лiтератор, 2016.

Все эти политические преобразования отрицательно сказывались на системе медицинской помощи, которая претерпевала постоянные реформы и переформатирования. Жизнь в городе была неспокойной: «В другое время, – писал В.Г. Короленко, – пришлось бы закричать на всю Россию, что в

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 50

Полтаве грабежи, убийства, разбои приняли небывалые размеры. Теперь нам приходится говорить, что у нас, слава Богу, сравнительно тихо» [31, c. 221].

31. Неизданный В.Г. Короленко. Дневники и записные книжки. Т. 1: 1914–1918 / Публ., сост., коммент., предисл. Т.М. Макагоновой, И.Т. Пяттоевой. – М.: Пашков дом, 2013.

Медико-санитарная часть в Полтавской губернии к 1917 году состояла из 151 врачебного участка (117 больничных с 1922 койками и 34 амбулаторных), 187 фельдшерских пунктов, 7 приютов для хроников на 84 койки, 14 земских аптек, двух губернских соматических больниц (Полтавской на 300 коек и Кременчугской на 245 коек) и трех психиатрических учреждения на 1245 коек [47, c. 130].

47. Хорош И.Д. Основные этапы развития здравоохранения на Полтавщине. Дисс… канд. мед. наук. – Харьков: [б.и.], 1955.

Изменения, произошедшие в период революции и Гражданской войны, в первую очередь были связаны с сокращением числа врачей и фельдшеров в Полтаве: одни из них были мобилизованы и призваны на военную службу, а другие умерли от тифа [50, c. 77, 151]. «Однако, надо сказать, что Полтавщина все же сравнительно с другими губерниями Украины (Подолия, Волынь) не дошла до границ запустения и лечебной бездеятельности», – говорилось в отчете [34, c. 7].

34. Отчет о положении медико-санитарного дела в Полтавской губернии за 1917 год // Отчет о состоянии медико-санитарного дела на Полтавщине в 1917 году. (По данным медико-санитарного отдела б. Губернского земства). – Полтава: 1-я советская тип., 1919. – С. 7–42.

50. Несвіцький О.О. Полтава у дні революції та в період смути 1917–1922: Щоденник. – Полтава: Державний архів Полтавської області, 1995.

Самым крупным лечебным учреждением Полтавы была земская больница, история которой началась в XIX веке. В годы Первой мировой войны при больнице были организованы курсы сестер милосердия. Их выпускницы после прохождения теоретического курса применяли свои знания на практике в хирургическом отделении и лишь затем направлялись в лазареты. Благодаря этим курсам необходимыми кадрами удалось обеспечить все открывшиеся в губернии лазареты [35, c. 6].

35. Отчет Полтавского губернского комитета. С начала войны по 1-е января 1916 года. – Полтава: Электрическая типолитография И.Л. Фришберга, 1917.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 51

Современник революционных событий в Полтаве так характеризовал эту больницу: «Она, будто отдельный городок, занимает в городе несколько кварталов, имеет несколько десять собственных домов, церковь, электрическую станцию и около трех тысяч служащих, которые объединены в разные товарищества, имеют собственный кооператив» [48, c. 88–89]. Старшим врачом в это время в больнице работал выпускник медицинского факультета Киевского университета Александр Михайлович Орловский [50, c. 150].

48. Андрiевський В. З Минулого. (1917-ий рiк на Полтавщинi). [Перша частина]. – Берлин: Україньске слово, 1921.

50. Несвіцький О.О. Полтава у дні революції та в період смути 1917–1922: Щоденник. – Полтава: Державний архів Полтавської області, 1995.

В 1917 году в больнице был образован особый совет, который руководил всей деятельностью учреждения, но «голос людей, специально подготовленных к лечению, далеко не всегда имел руководящую роль и должен был волей неволей прислушиваться и подчиняться решениям, не всегда отвечавшим указаниям медицины и медицинского опыта» [34, c. 22]. Перед такими комиссиями стояла задача по улучшению качества медицинской помощи. Именно поэтому в 1918 году на заседании Полтавского губернского земского собрания было принято решение о включении в их состав лишь врачей и фельдшеров, которые имели дело непосредственно с пациентами [55, c. 35].

34. Отчет о положении медико-санитарного дела в Полтавской губернии за 1917 год // Отчет о состоянии медико-санитарного дела на Полтавщине в 1917 году. (По данным медико-санитарного отдела б. Губернского земства). – Полтава: 1-я советская тип., 1919. – С. 7–42.

55. Україньска революцiя. 1917-1921. Полтавський вимiр. Подiї. Постатi. Документи. Кн. 2: Документи. Матерiали. 1917-1918 / Упоряд. Т.В. Воскобiйник та ин. – Полтава: Полтавський лiтератор, 2017.

Пациенты в это время из-за переполненности больницы находились в самом тяжелом положении: они лежали на полу в коридорах, без подушек и одеял. При этом новые пациенты продолжали поступать постоянно [34, c. 25]. Для снабжения пациентов не хватало хлеба и продуктов питания [55, c. 95].

34. Отчет о положении медико-санитарного дела в Полтавской губернии за 1917 год // Отчет о состоянии медико-санитарного дела на Полтавщине в 1917 году. (По данным медико-санитарного отдела б. Губернского земства). – Полтава: 1-я советская тип., 1919. – С. 7–42.

55. Україньска революцiя. 1917-1921. Полтавський вимiр. Подiї. Постатi. Документи. Кн. 2: Документи. Матерiали. 1917-1918 / Упоряд. Т.В. Воскобiйник та ин. – Полтава: Полтавський лiтератор, 2017.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 52

Именно в это время М.С. Доброхотов перешел на должность заведующего неврологическим отделением больницы [3, л. 4]. В 1917 году больница приняла 12088 пациентов, из которых 202 были с расстройствами нервной системы [33, c. 91–92]. В целом нервные болезни составляли чуть более 10 % от общей заболеваемости в Полтавской губернии [25, c. 74].

3. Центральный государственный архив Республики Дагестан. Ф. Р-352 (Верховный совет Дагестанской АССР и его Президиум). Оп. 22. Д. 19.

25. Малыгин Н.П. О заболеваемости населения по данным земской регистрации в 1917 году // Отчет о состоянии медико-санитарного дела на Полтавщине в 1917 году. (По данным медико-санитарного отдела б. Губернского земства). – Полтава: 1-я советская тип., 1919. – С. 68–75.

33. Орловский А. Отчет Полтавской губернской народной больницы за 1917 год // Отчет о состоянии медико-санитарного дела на Полтавщине в 1917 году. (По данным медико-санитарного отдела б. Губернского земства). – Полтава: 1-я советская тип., 1919. – С. 89–93.

Михаил Сергеевич отмечал, что война дала большое количество редких случаев пулевых ранений, прошедших без серьезных последствий. В неврологическом отделении он наблюдал случай ранения 19-летнего солдата, который первоначально получал лечение в селе Хорошки, а затем был переведен в больницу полтавского земства [15, стб. 191]. В своей статье Михаил Сергеевич рассматривал редкий клинический случай огнестрельного сквозного ранения черепа, проиллюстрированный фотографией пациента. При описании неврологического статуса он много внимания уделял черепной иннервации. М.С. Доброхотов указывал на дисфункцию верхней косой мышцы правого глаза, неполный периферический парез левого лицевого нерва, который он классифицировал как парез лобной мышцы, центральный парез лицевого и подъязычного нервов справа, анакузию слева, слепоту справа на фоне атрофии зрительного нерва и кровоизлияния в сетчатку. У пациента также наблюдался правосторонний глубокий гемипарез, который Михаил Сергеевич называл параличом. У раненого отмечался быстрый регресс имевшейся изначально моторной афазии. На фоне

15. Доброхотов М.С. К казуистике ранений черепа // Врачебное дело. – 1920. № 6. – Стб. 191–193.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 53

проведенной терапии с назначением йодида калия и гальванизации паретичных конечностей у пациента наросла мышечная сила в ноге.

Проанализировав клинические данные, ученый обращал внимание на невозможность объяснения всех симптомов ходом раневого канала. Правосторонний синдром двигательных нарушений ввиду поражения центральных мотонейронов был обусловлен субкортикальной геморрагией вследствие противоудара, а парез левой лобной мышцы – трещиной лобной кости в области верхнего края глазницы.

В завершении статьи М.С. Доброхотов, отметив редкость подобного случая, писал: «Курьезно, что тут в одном случае соединились все встречающиеся причины параличей при ранениях черепа: непосредственное ранение, кровоизлияние от противоудара (contre-coup) и ранение вследствие образовавшихся трещин черепа» [15, стб. 193].

15. Доброхотов М.С. К казуистике ранений черепа // Врачебное дело. – 1920. № 6. – Стб. 191–193.

С самого начала существования земской медицины ее деятели были озабочены подготовкой среднего медицинского персонала: именно поэтому в городах и уездах открывались фельдшерские школы. Полтавскому земству школа досталась от существовавшего здесь ранее приказа общественного призрения, однако число обучавшихся в ней изначально было незначительным – всего 15 человек [21, c. 84]. Однако уже к началу Первой мировой войны число учеников здесь было стабильным и достигало 130 человек в год [32, c. 80], а в 1917 году в школе было 149 учеников, из которых окончили полный курс наук 24 [34, c. 27].

21. Игумнов С.Н. Очерк развития земской медицины в губерниях, вошедших в состав УССР в Бессарабии и в Крыму / Под ред. С.С. Кагана. – Киев: Изд-е Киевского 1-го медицинского института, 1940.

32. Обзор Полтавской губернии за 1914 год. – Полтава: Тип. губернского правления, 1916.

34. Отчет о положении медико-санитарного дела в Полтавской губернии за 1917 год // Отчет о состоянии медико-санитарного дела на Полтавщине в 1917 году. (По данным медико-санитарного отдела б. Губернского земства). – Полтава: 1-я советская тип., 1919. – С. 7–42.

Фельдшерская школа размещалась в одноэтажном корпусе на территории больницы и состояла из лекционного

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 54

зала, четырех классных комнат, учительской, библиотеки и зубного кабинета [52, c. 734].

52. Полтавщина. Енциклопедичний довiдник / За ред. А.В. Кудрицького. – Київ: Українська Енциклопедiя, 1992.

В школу принимались юноши 14–16 лет, которые имели достаточную подготовку или окончившие трехлетнюю народную школу. Здесь в течение четырех лет они овладевали основами медицины и приобретали практические навыки [49, c. 76–77].

49. Лаврiненко А., Яремченко В. Земська медицина та Полтавська фельдшерська школа мiж двох революцiй початку XX столiття // Полтавщина в Українськiй революцiї 1917–1921 рр.: Збiрник наукових статей / Вiдп. ред. О.Б. Супруненко. – Полтава: Дивносвiт, 2017. – С. 74–81.

И преподаватели, и ученики школы добросовестно относились к своим обязанностям. При школе содержалась библиотека, в которой были собраны необходимые для обучения издания. Перевод ученика из одного класса в другой осуществлялся на основании удовлетворительных годовых отметок. Управление школой осуществлял педагогический совет, в состав которого входили директор, член губернской управы, а также преподаватели и воспитатели [43, c. 655–658].

43. Систематический свод постановлений и распоряжений Полтавского губернского земства за три трехлетия (с 1904 по 1912 г. вкл.). Т. IV. Вып. I. – Полтава: Электрическая типолитография И.Л. Фришберга, 1915.

К 1917 году преподавателями в школе работали 23 человека [34, c. 27], большая часть из которых являлась сотрудниками земской больницы. Возглавлял школу ее бывший выпускник, известный этнограф-любитель и писатель Григорий Коваленко [56, c. 173]. Будучи заведующим нервным отделением губернской больницы, на базе которой располагалась фельдшерская школа, М.С. Доброхотов проводил занятия по неврологии для ее слушателей [3, л. 4]. Считалось, что передача знаний от врачей-практиков должна существенно повысить качество преподавания и уровень знаний. И, если посмотреть на количественные данные, то школа справлялась со своей задачей: к 1914 году в Полтавской губернии был 461 фельдшер [21, c. 50]. Годы мировой войны

3. Центральный государственный архив Республики Дагестан. Ф. Р-352 (Верховный совет Дагестанской АССР и его Президиум). Оп. 22. Д. 19.

21. Игумнов С.Н. Очерк развития земской медицины в губерниях, вошедших в состав УССР в Бессарабии и в Крыму / Под ред. С.С. Кагана. – Киев: Изд-е Киевского 1-го медицинского института, 1940.

34. Отчет о положении медико-санитарного дела в Полтавской губернии за 1917 год // Отчет о состоянии медико-санитарного дела на Полтавщине в 1917 году. (По данным медико-санитарного отдела б. Губернского земства). – Полтава: 1-я советская тип., 1919. – С. 7–42.

56. Юренко О. Коваленко Григорiй (Грицько) Олексiйович // Реабілітовані історією . Полтавська область. Науково-документальна серія книг. Кн. 5 / Упоряд. О.А. Білоусько. – Київ; Полтава: Оріяна, 2007. – С. 166-174.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 55

не помешали их подготовке, и к 1917 году все 187 фельдшерских пунктов были укомплектованы кадрами [47, c. 130].

47. Хорош И.Д. Основные этапы развития здравоохранения на Полтавщине. Дисс… канд. мед. наук. – Харьков: [б.и.], 1955.

С другой стороны, не всегда теоретических знаний, полученных будущими фельдшерами в стенах больницы, хватало для их будущей работы в уездах. Поэтому оканчивающие школу на один год, по мнению совета школы, должны были командироваться в уездные больницы на стажировку под присмотром опытных врачей. По мнению же директора школы, невысокий уровень подготовки фельдшеров был связан с ее переполненностью [43, c. 664–665]. Такие поездки были полезными для уездных медицинских учреждений, но они не восполняли пробелов в практической подготовке фельдшеров. Поэтому рекомендовалось больше внимания обращать непосредственно на практические занятия в клинике, а не на теоретические занятия в классах. «На практику в больничные отделения группы учеников посылаются в определенные часы и в такие же определенные часы требуют из возвращения в класс. Это практически неудобно», – констатировалось в отчете [43, c. 672]. Кроме того, в губернской больнице в Полтаве оказывались наиболее тяжелые больные, но фельдшеры в уездах с такими пациентами не сталкивались, в повседневной жизни им чаще приходилось иметь дело с амбулаторными больными. Отучившись в фельдшерской школе, ее выпускник должен был обязательно отслужить некоторое время в земстве в качестве оплаты за полученное образование [43, c. 650].

43. Систематический свод постановлений и распоряжений Полтавского губернского земства за три трехлетия (с 1904 по 1912 г. вкл.). Т. IV. Вып. I. – Полтава: Электрическая типолитография И.Л. Фришберга, 1915.

Несмотря на революционные события, школа продолжала успешно функционировать, так как еще в 1911 году

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 56

было организовано Общество взаимопомощи фельдшерам, которое взяло на себя расходы по ее финансированию. Однако был сокращен учебный год, а перевод учеников из класса в класс производился без экзаменов на основе годовых оценок [49, c. 78–79].

49. Лаврiненко А., Яремченко В. Земська медицина та Полтавська фельдшерська школа мiж двох революцiй початку XX столiття // Полтавщина в Українськiй революцiї 1917–1921 рр.: Збiрник наукових статей / Вiдп. ред. О.Б. Супруненко. – Полтава: Дивносвiт, 2017. – С. 74–81.

Постоянные погромы, грабежи и убийства привели к тому, что часто жители Полтавы вовсе не выходили из домов, общественные учреждения и присутственные места были закрыты, продуктов катастрофически не хватало и горожане испытывали голод. В таких условиях в городе увеличивалось число больных, а количество врачей стремительно уменьшалось [46, c. 171]. Положение врачебного дела в Полтаве в условиях Гражданской войны ярко характеризует запись в дневнике, сделанная конце декабря 1919 года А.А. Несвицким: «У меня работы очень много, работаю с утра до вечера. С утра до 2-х часов в амбулатории, затем до позднего вечера посещение больных на дому, почти все сыпной тиф… У меня число посещений на дому доходит до 15–17 в день, приходится отказывать, так как не хватает ни времени, ни сил, не говоря уже о тяжести впечатлений и моральных переживаний среди всего, что видишь и среди чего работаешь. Как говорится, «рук не покладая». Что-то дальше нас ожидает?!» [50, c. 150].

46. Трудящиеся Полтавщины в борьбе за установление и укрепление Советской власти (1917–1920 гг.). Сборник документов и материалов / Сост. Ф.И. Бойко, П.Н. Емец, А.И. Момонт. – Полтава: [б.и.], 1957.

50. Несвіцький О.О. Полтава у дні революції та в період смути 1917–1922: Щоденник. – Полтава: Державний архів Полтавської області, 1995.

Покинув Полтаву в конце 1919 года, Михаил Сергеевич вместе с женой отправился в пока что еще «белый» Ростов-на-Дону, где началась его карьера университетского преподавателя [30]. Период же работы в Полтаве, несмотря на относительно небольшое количество имеющихся в распоря-

30. Манышев С.Б., Манышева К.Б. Психоневрология в провинции: труды и дни Михаила Доброхотова на изломе эпох // Нервно-мышечные болезни. – 2018. Т. 8. № 2. – С. 17–24.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 57

жении документов, свидетельствует о неподдельном интересе ученого к проблемам, связанным с травмами периферической нервной системы, а также роли физиотерапевтических методов в лечении и реабилитации пациентов.

 

ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА

1. Архив Дагестанского государственного медицинского университета. Личное дело М.С. Доброхотова.

2. Архив кафедры нервных болезней, медицинской генетики и нейрохирургии Дагестанского государственного медицинского университета. Автобиография М.С. Доброхотова, 1951 г.

3. Центральный государственный архив Республики Дагестан. Ф. Р-352 (Верховный совет Дагестанской АССР и его Президиум). Оп. 22. Д. 19.

4. Абусуева Б.А., Манышев С.Б., Манышева К.Б. Михаил Сергеевич Доброхотов. К 140-летию со дня рождения // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. – 2018. Т. 118. № 8. – С. 104–108.

5. Асташов А.Б. Союзы земств и городов и помощь раненым в Первую мировую войну // Отечественная история. – 1992. № 6. – С. 169–172.

6. Асташов А.Б. Членовредительство и симуляция болезней в русской армии во время Первой мировой войны // Новый исторический вестник. – 2012. № 4 (34). – С. 6–18.

7. Бахурин Ю.А. Фронт и тыл Великой войны. – М.: Пятый Рим, 2019.

8. Вересаев В.В. Записки врача // Вересаев В.В. Собрание сочинений в 5-ти томах. Т. 1 / Вступ. статья, подгот. текста, примеч. Ю.У. Бабушкина. – М.: Правда, 1961. – С. 244–423.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 58

9. Грачева А., Доброхотов М. [Реф. статьи: Dejerine J., Dejerine A., Mouzon M.J. Le diagnostic de l’innerruption compléte des gros troncs nerveux des membres // La Presse Médicale. – 1916. № 13; 29] // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 16. – С. 331–333.

10. Деятели революционного движения в России. Биобиблиографический словарь. От предшественников декабристов до падения царизма. Т. 2: Семидесятые годы. Вып. IV: С–Я / Сост. А.А. Шилов, М.Г. Карнаухова. – М.: Изд-во Всесоюзного общества политкаторжан и ссыльно-поселенцев, 1932.

11. Доброхотов М. [Реф. статьи: Belenky М. Les symptômes sensitifs dans les sections anatomiques et physiologiques des nerfs périphérique // La Presse Médicale. – 1916. № 10] // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 14. – С. 289– 290.

12. Доброхотов М.С. Заседание Парижского неврологического общества 6 и 7 августа 1916 года // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 22. – С. 466–467.

13. Доброхотов М.С. Из заграничных обществ. Парижское неврологическое общество. Заседание 4 мая 1916 года // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 16. – С. 337–338.

14. Доброхотов М.С. Из заграничных обществ. Парижское неврологическое общество. Заседание 29 июня 1916 года // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 23. – С. 483–484.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 59

15. Доброхотов М.С. К казуистике ранений черепа // Врачебное дело. – 1920. № 6. – Стб. 191–193.

16. Доброхотов М.С. Каузалгия после ранения седалищного нерва // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 15. – С. 299–300.

17. Доброхотов М.С. Лечение ознобления токами Д’Арсенваля путем эффлювия // Физиотерапия. – 1929. Т. III. № 6 (21). – С. 711–712.

18. Доброхотов М.С. Отдаленные очаговые симптомы при пулевых ранениях черепа // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 16. – С. 325–330.

19. Доброхотов М.С. Случай каузалгии и синестезиалгии // Психиатрическая газета. Двухнедельное издание, посвященное вопросам невропатологии и психиатрии. – 1916. № 15. – С. 297–299.

20. Доброхотов М.С. Что дала нам современная война в учении о поражениях периферических нервов // Харьковский медицинский журнал. – 1916. № 4. – С. 310–321.

21. Игумнов С.Н. Очерк развития земской медицины в губерниях, вошедших в состав УССР в Бессарабии и в Крыму / Под ред. С.С. Кагана. – Киев: Изд-е Киевского 1-го медицинского института, 1940.

22. Короленко С.В. Книга об отце / Под ред. А.В. Западова. – Ижевск: Удмуртия, 1968.

23. Коротнев Н.И. Владимир Карлович Рот // Журнал невропатологии и психиатрии им. С. С. Корсакова. – 1930. № 1–2. – С. III–VIII.

24. Малыгин Н.П. Из истории земской медицины в Полтавской губернии // Врачебно-санитарный обзор [Медико-

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 60

санитарного бюро Полтавского губернского земства]. – 1917. № 1–5. – С. 1–31.

25. Малыгин Н.П. О заболеваемости населения по данным земской регистрации в 1917 году // Отчет о состоянии медико-санитарного дела на Полтавщине в 1917 году. (По данным медико-санитарного отдела б. Губернского земства). – Полтава: 1-я советская тип., 1919. – С. 68–75.

26. Манышев С.Б. Работа М.С. Доброхотова в Полтавском институте физических способов лечения // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. – 2019. Т. 119. № 5. – С. 145– 146.

27. Манышев С.Б., Манышева К.Б. Из истории создания кафедры психиатрии Дагестанского медицинского института (1936– 1941 гг.) // Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М. Бехтерева. – 2019. № 1. – С. 115–120.

28. Манышев С.Б., Манышева К.Б. Михаил Доброхотов и создание кафедры нервных болезней Дагестанского медицинского института (1936–1941 гг.) // Неврологический журнал. – 2018. Т. 23. № 3. – С. 151–156.

29. Манышев С.Б., Манышева К.Б. Профессор М.С. Доброхотов и развитие психоневрологии в Днепропетровске (1920-е – начало 1930-х годов) // Общественное здоровье и здравоохранение. – 2019. № 2 (62). – С. 68–72.

30. Манышев С.Б., Манышева К.Б. Психоневрология в провинции: труды и дни Михаила Доброхотова на изломе эпох // Нервно-мышечные болезни. – 2018. Т. 8. № 2. – С. 17–24.

31. Неизданный В.Г. Короленко. Дневники и записные книжки. Т. 1: 1914–1918 / Публ., сост., коммент., предисл. Т.М. Макагоновой, И.Т. Пяттоевой. – М.: Пашков дом, 2013.

32. Обзор Полтавской губернии за 1914 год. – Полтава: Тип. губернского правления, 1916.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 61

33. Орловский А. Отчет Полтавской губернской народной больницы за 1917 год // Отчет о состоянии медико-санитарного дела на Полтавщине в 1917 году. (По данным медико-санитарного отдела б. Губернского земства). – Полтава: 1-я советская тип., 1919. – С. 89–93.

34. Отчет о положении медико-санитарного дела в Полтавской губернии за 1917 год // Отчет о состоянии медико-санитарного дела на Полтавщине в 1917 году. (По данным медико-санитарного отдела б. Губернского земства). – Полтава: 1-я советская тип., 1919. – С. 7–42.

35. Отчет Полтавского губернского комитета. С начала войны по 1-е января 1916 года. – Полтава: Электрическая типолитография И.Л. Фришберга, 1917.

36. Отчет уездной земской управы за 1913 год. Ч. III: О состоянии земского хозяйства. Общественное призрение, медицина, ветеринария, экономические мероприятия, земская почта и телефон. – Полтава: Электротипография Д.Н. Подземского, 1914.

37. Павловский И.Ф. Первое дополнение к Краткому биографическому словарю ученых и писателей Полтавской губернии с половины XVIII века. – Полтава: Т-во печатного дела, 1913.

38. Памятная книжка Полтавской губернии на 1912 год. – Полтава: Электрическая тип. Д.Н. Подземского, 1912.

39. Памятная книжка Полтавской губернии на 1914 год. – Полтава: Типолитография Губернского правления, 1914.

40. Памятная книжка Полтавской губернии на 1916 год. – Полтава: Типолитография Губернского правления, 1916.

41. Пономаренко Г.Н. Академические страницы истории физиотерапии и курортологии. – СПб.: ВМедА, 1998. Режим доступа: http://ssprm.ru/akademicheskie-stranicy-istorii-fizioterapii-i-kurortologii-g-n-ponomarenko/

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 62

42. Санитарная служба русской армии в войне 1914–1917 гг. (Сборник документов) / Сост. И.С. Назин., Е.Д. Ефимова, З.М. Новикова. – Куйбышев: Куйбышевская ВМА, 1942.

43. Систематический свод постановлений и распоряжений Полтавского губернского земства за три трехлетия (с 1904 по 1912 г. вкл.). Т. IV. Вып. I. – Полтава: Электрическая типолитография И.Л. Фришберга, 1915.

44. Смирнова Е.М. Частная врачебная практика в России (XVIII – начало XX вв.) // Новый исторический вестник. – 2014. № 3 (41). – С. 44–62.

45. Список госпиталей, состоящих на учете Всероссийского земского союза. (На 1 июня 1915 года). Отдел III. – М.: [б.и.], 1915.

46. Трудящиеся Полтавщины в борьбе за установление и укрепление Советской власти (1917–1920 гг.). Сборник документов и материалов / Сост. Ф.И. Бойко, П.Н. Емец, А.И. Момонт. – Полтава: [б.и.], 1957.

47. Хорош И.Д. Основные этапы развития здравоохранения на Полтавщине. Дисс… канд. мед. наук. – Харьков: [б.и.], 1955.

48. Андрiевський В. З Минулого. (1917-ий рiк на Полтавщинi). [Перша частина]. – Берлин: Україньске слово, 1921.

49. Лаврiненко А., Яремченко В. Земська медицина та Полтавська фельдшерська школа мiж двох революцiй початку XX столiття // Полтавщина в Українськiй революцiї 1917–1921 рр.: Збiрник наукових статей / Вiдп. ред. О.Б. Супруненко. – Полтава: Дивносвiт, 2017. – С. 74–81.

50. Несвіцький О.О. Полтава у дні революції та в період смути 1917–1922: Щоденник. – Полтава: Державний архів Полтавської області, 1995.

51. Полтава. Історичний нарис / Наук. ред. О.Б. Супруненко, М.А. Якименко, В.Є. Лобурець, В.А. Войналович. – Полтава: Полтавський літератор, 1999.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 63

52. Полтавщина. Енциклопедичний довiдник / За ред. А.В. Кудрицького. – Київ: Українська Енциклопедiя, 1992.

53. Ревегук В. Полтавщина в перший рік української революцiї. Доба Центральної Ради (березень 1917 – квiтень 1918 рр.). – Полтава: Полтавський лiтератор, 2016.

54. Соловей Д. Розгром Полтави. Спогади з часiв визвольних змагань українського народу 1914-1921. – Вiннiпег: Видавнича спiлка «Тризуб», 1974.

55. Україньска революцiя. 1917-1921. Полтавський вимiр. Подiї. Постатi. Документи. Кн. 2: Документи. Матерiали. 1917-1918 / Упоряд. Т.В. Воскобiйник та ин. – Полтава: Полтавський лiтератор, 2017.

56. Юренко О. Коваленко Григорiй (Грицько) Олексiйович // Реабілітовані історією . Полтавська область. Науково-документальна серія книг. Кн. 5 / Упоряд. О.А. Білоусько. – Київ; Полтава: Оріяна, 2007. – С. 166-174.

57. Koehler P.J. Publications on Peripheral Nerve Injuries during World War I: A Dramatic Increase in Knowledge // Frontiers of Neurology and Neuroscience. – 2016. Vol. 38: War Neurology. – P. 43-55.

58. Lanska D.J. Elaboration of the Visual Pathways from the Study of War-Related Cranial Injuries: The Period from the Russo-Japanese War to World War I // Frontiers of Neurology and Neuroscience. – 2016. Vol. 38: War Neurology. – P. 31-42.

59. Ottosson A. Androphobia, Demasculinization and Professional Conflicts: The Herstories of the Physical Therapy Profession Deconstructed // Social Science History. – 2016. Vol. 40. № 3. – P. 433-461.

60. Tatu L., Bogousslavsky J. World War I Psychoneuroses: Hysteria Goes to War // Frontiers of Neurology and Neuroscience. – 2014. Vol. 35: Hysteria: The Rise of an Enigma. – P. 158-168.

С. Б. Манышев, К. Б. Манышева. Эпизоды из жизни врача Михаила Доброхотова — 64

61. Walusinski O., Tatu L., Bogousslavsky J. French Neurologists during World War I // Frontiers of Neurology and Neuroscience. – 2016. Vol. 38: War Neurology. – P. 107–118.

 

Помочь сайту

4149 4993 8418 6654